Текст книги "Самые дорогие иллюзии"

Иллюзия, только иллюзия…

В-третьих, в реальной жизни не всегда совместимо все то, что бы мы хотели в ней совместить. Нам, наверное, не нужно объяснять, что гулять по воздуху или воде затруднительно, а в безвоздушном пространстве или под водой, на глубине мирового океана, костер развести невозможно. Однако же нам кажется вполне возможным и даже естественным совместить воедино настоящее семейное счастье, беззаветную преданность себя своему делу, полноценное воспитание детей, дружбу, шагающую через года, финансовый успех и славу. При этом даже поверхностный анализ свидетельствует о невозможности совместить все эти вещи, хотя бы потому, что каждая из них требует времени.

Впрочем, даже если бы это было возможно по времени, то ряд других обстоятельств, конечно, способен быстро вернуть нас с небес на землю. Всякий человек нуждается во внимании, заботе, понимании, поддержке. Странно ли, что он ревнует, если мы отдаем часть своего внимания или заботы кому-то или чему-то другому? Нет, это не странно. А потому если мужчина беззаветно предан своему делу, то ему вряд ли придется ожидать «погоды в доме», не может он рассчитывать и на то, что ему достанет сил и возможностей заняться полноценным воспитанием своего потомства.

Женщина, желающая быть «независимой», хорошо зарабатывающая, делающая блистательную карьеру, со своей стороны обрекает себя на многие «женские несчастья». Ей, разумеется, хотелось бы опереться на своего мужчину, полагаться на него, быть «за ним как за каменной стеной». Но как стена может быть за стеной? А она – «независимая» и «сильная» – сама оказывается стеной. Таким образом, получая в одном, мы неизбежно теряем в другом. Рассчитывать здесь на взаимодополняемость не приходится.

Или возьмем другой пример, из области жизни интимной. Все – и мужчины, и женщины – мечтают о семейном счастье. Но семейное счастье – счастье тихое, основанное на человеческих, а не половых чувствах. Половые чувства проходящи, поскольку в основе их лежит биологическая потребность, которая, удовлетворившись, сходит на нет. С другой стороны, каждый из нас хочет, чтобы его жизнь была полна новизны, страсти, сильных чувств. Но разве не повредят браку и семейному счастью подобные «наклонности»? И думать нечего – повредят!

Вот и получается, что нам все время приходится выбирать: или тихое семейное счастье с дружбой и взаимоуважением, или бурные страсти, кипение жизни, но никакой стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Да и потом, где вы видели «бурные страсти» без ноток трагедии, обреченности, «несбыточности счастья»? Очевидно, что без этих «включений» никаких «бурных страстей» не будет, а ведь хочется… для «полного счастья».

В-четвертых, мы слишком быстро привыкаем к хорошему и нам всегда хочется того, чего нет. «Хорошо там, где нас нет!» – гласит народная мудрость, объявляя тем самым, что рассчитывать на счастье нам не приходится. Почему так? Психический механизм, лежащий в основе этой «закавыки», достаточно прост. Процесс привыкания – естественная биологическая функция.

Мы ко всему привыкаем – и к хорошему, и даже к плохому (хотя и медленнее, чем к хорошему). Если нечто постоянно, то для инстинкта самосохранения, определяющего наше поведение, это перестает быть интересным. Поскольку он нацелен на то, чтобы оберегать нас от всевозможных неприятностей, то позитивное, а тем более постоянное совершенно его не интересует. Ему бы что-нибудь «погорячее», «подраматичнее»!

Возьмем самый простой пример: если мы будем постоянно есть одно и то же – мы привыкнем к этому и оно нам осточертеет. И не важно, что именно мы едим – лососину или хлеб без масла, все равно осточертеет: «Опять икра!» Только то хорошее, которое является редким и новым, будет восприниматься нашей психикой на «ура».

Помните эту знаменитую шутку из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», выпущенного в советское время, когда единственным постоянным продуктом была икра из баклажанов и морская капуста: «Икра красная, икра черная… Икра заморская, баклажанная!» Страна над этой фразой, разумеется, ухохатывалась. Почему? Вот по этому, описанному только что психическому механизму.

По этому же механизму мы быстро привыкаем и к тому успеху, который прежде казался нам недостижимым. По этому же механизму мы привыкаем к тем благам, которые у нас образуются. А после того как мы привыкли – ни этот успех, ни эти блага уже не радуют, нам хочется чего-то большего, чего у нас еще нет. Вот и получается, что нам всегда будет мало, всегда будет недостаточно…

Зарисовка из психотерапевтической практики: «Милый мой, хороший, ни о чем сам не догадывайся!»

В этой главе мы что-то зачастили с «мужскими» примерами, хотя на самом деле женщины страдают от иллюзии счастья не меньше, а может быть, даже и больше мужчин. С другой стороны, у мужчин содержание иллюзий счастья отличаются большим разнообразием – тут иллюзия счастья может быть связана с ожиданием всеобщего почета и уважения, финансовой состоятельности, профессионального успеха. С женщинами все одновременно и проще, и сложнее. Женщины мечтают о счастье с мужчиной и о счастье в семье.

Замечу попутно, что это два разных «счастья», которые, впрочем, женщина мечтает найти в одном флаконе, что, в сущности, и порождает иллюзию. Из этого не следует делать вывод, что в браке мужчина – не мужчина или что придется из этих двух «счастий» выбирать одно. Нет, дело в другом. Как правило, муки женщины на почве этой иллюзии начинаются в одной плоскости, а затем настойчиво перетягиваются вместе со всей ситуацией в другую.

Поясню свою мысль. Обычно женщина сначала влюбляется в мужчину – у нее состояние, характерное для флирта, увлечения, романа, причем со всеми присущими ингредиентами – страданиями и восторгами, взлетами и падениями. Потом, как только на этом поприще наметились какие-то ощутимые достижения, женщина начинает думать, как бы все это дело цементировать. То есть продумывает, как бы этого «оседланного жеребца» завести в «стойло».

Вот тут-то и возникает проблема! Он или не собирается в стойло, и его не заманить туда ни под каким соусом, а это уже вполне достаточный повод для душевных терзаний. Или, что тоже встречается довольно часто, «жеребец», оказавшись в «стойле», вдруг становится не «жеребцом», а «мерином». Его вроде бы и заманивали, заманили, а тут – на тебе, привет ожиданиям: продукт «третий сорт – не брак».

Яна изведала тяготы и того и другого варианта развития событий. На момент ее появления в моем кабинете ей было уже 29, а личный опыт – сплошные трагедии, обернувшиеся чувствами тоски, безысходности и тотального одиночества. Яна всегда влюблялась в определенный «мужской тип»: роковой и ненадежный, страстный и непостоянный, решительный, но безответственный. А еще обязательно «писаный красавец», т. е. привыкший к тому, что все ему дается само собой или сходит с рук просто потому, что он такой «хороший».

Влюблялась Яна в таких мужчин – категорически! Стоило подобному субъекту только начать такие «коленца» выбрасывать, и страсть ее возгоралась словно взорванный пороховой склад. Яна моментально теряла всякую ориентировку в своем жизненном пространстве и мечтала только об одном: «был бы милый рядом». Поскольку же мужчин она себе выбирала таких, которые на одном месте и минуты усидеть не могут, то разумеется, счастье ее всякий раз было недолгим: придет, посидит, дела свои сделает, и адью! Спасибо, конечно, но для счастья Яниного этого было недостаточно. Но особенно расстраивало Яну то обстоятельство, что любви в подобных мужчинах найти ей не удавалось. Да, нежные, да, красивые, да, роковые, да, решительные! А вот любить – не любит, и баста! Но именно этого так, хочется, что сил нет!

И вот в этом страдании Яна могла проводить годы!..

Здесь присоединялся второй компонент ее женской иллюзии счастья. Хотелось Яне, измученной непостоянством, нестабильностью и неопределенностью, «простого семейного счастья». А раз цель поставлена – собираемся, и к бою! Дважды ей удавалось довести своих «роковых» избранников до «алтаря» во дворце бракосочетания. Но если для Яны сам этот факт значил все, что он вообще может значить для влюбленной женщины, то для ее ненадежных, непостоянных и безответственных мужчин он не значил ничего, кроме разве одного-единственного – теперь у них появилась уникальная возможность проявить все свои указанные выше природные качества во всей их красе.

Ее мужья чуть ли не с первого дня начинали пропадать – то с друзьями, то бог знает где и с кем. Являлись они домой, когда им того хотелось, и уходили при первой возможности. То, что на жизнь необходимо зарабатывать деньги, было для них непостижимым откровением, так что Яна была вынуждена во исполнение своих «супружеских обязанностей» зарабатывать на молодую семью. А ее мужья, видимо, считали своим «супружеским долгом» этим деньги тратить. Надо ли объяснять, что муки Яны были нестерпимыми, но так бы, верно, все и продолжалось, если бы эти ее мужья не терялись в какой-то момент где-нибудь окончательно и бесповоротно.

И чем богаче был Янин жизненный опыт, тем больше ей хотелось «большой и чистой любви», тем более «роковым» должен был быть, по задумке, ее избранник, тем сильнее нуждалась она в «семейном счастье» с любящим, заботливым и надежным мужчиной. Что ж, представить себе воплощение подобного фантазма в жизнь может, наверное, только сумасшедший и еще, как явствует из этой жизненной истории, человек, пораженный иллюзией счастья.

Вот, собственно, разрешением этого парадокса мы и занялись. Яне необходимо было осознать несовместность двух составляющих ее иллюзий: одной стороны, страсти по страстному мужчине, с другой стороны, тоски по семейной идиллии. Разумеется, подобная процедура была болезненной, ведь хочется всего и сразу. Однако же, разделив две эти позиции, перестав требовать исполнения этого несбыточного «комплексного» желания, можно получить возможность душевного благополучия.

На самом деле увлеченность Яны «роковыми» мужчинами была патологической, поэтому подобное разделение только на первый взгляд казалось большой утратой. Когда же мы проделали все процедуры и дошли до фактических результатов, выяснилось, что Яна могла быть вполне счастлива именно в тех отношениях, которые раньше ничуть ее не прельщали. И так бывает достаточно часто. Яна установила отношения с человеком, который ее по-настоящему любил и хотя не был «роковым», но, по свидетельству Яны, оказался «настоящим мужчиной». Вот жизнь и наладилась, а не происходило этого до сих пор только благодаря этой во всех смыслах несчастливой иллюзии счастья.

Всегда мало, всегда недостаточно

И вот он, наконец, пятый тезис: мы постоянно движемся в своей жизни из состояния недостатка. А потому вместо того, чтобы обретать даруемое нам этой жизнью, мы постоянно словно бы выплачиваем долги, латаем, так сказать, дыры. То, что мы уже имеем, – мы уже имеем, а потому оно нам не интересно, нам интересно то, чего у нас еще нет. Странно ли, что как бы хорошо и благополучно мы ни жили, нам всегда кажется, что «для полного счастья» чего-то постоянно не хватает?

Иными словами, мы находимся в состоянии хронического недостатка, точнее говоря, в ощущении того, что нам регулярно чего-то недостает. Оправданно ли это ощущение? С другой стороны, возможно ли такое состояние, когда мы насыщаемся, удовлетворяя без остатка все свои потребности, а в какой-то момент удовлетворяемся окончательно и далее ничего более не хотим, причем навсегда? Ну разумеется, это невозможно. Следовательно, мы постоянно будем испытывать чувство неудовлетворенности, как бы хорошо нам ни жилось. А это по крайней мере обидно! Ради чего тогда все, если это все равно не приведет нас к желаемому результату?!

Почему мы не умеем быть счастливыми даже тогда (и особенно тогда!), когда в нашей жизни все благополучно? Почему мы спохватываемся, лишь когда поезд нашего счастья уже ушел? Видимо, вся беда в нашей природной ненасытности, нам всегда мало и никогда не бывает достаточно. Мы пресыщаемся в чем-то одном, но одновременно начинаем испытывать голод в какой-то другой части своего жизненного пространства. Все хорошо на работе – значит, дома мы отыскиваем проблемы. Все хорошо дома – значит, со здоровьем сплошное невезение. Со здоровьем все в порядке – значит, не видим смысла в жизни.

Куда ни кинь – всюду клин! Мы не привыкли видеть хорошее, нам оно скучно и неинтересно. Хорошо – и хорошо, чего еще? А вот если плохо – это дело, это мероприятие, есть чем себя занять, есть на что свои силы потратить, есть, что называется, за что бороться! Вот и боремся – то с ветряными мельницами, то с сотрудниками по работе, то с родителями, детьми и супругами, то, что уж и вовсе ни в какие ворота, с самими собой.

Народная мудрость гласит: что имеем – не храним, потерявши – плачем. Воистину так! По этому поводу есть даже психотерапевтический анекдот. Приходит пациент к психотерапевту и говорит: «Тяжело и мучительно стало мне жить, доктор!» «Такова жизнь, – отвечает ему врач, – полоса белая, полоса черная». Через полгода на пороге психотерапевтического кабинета снова появляется этот же пациент: «Господи, доктор, как вы были правы! Только почему вы не сказали, что та полоса была белой?!»

Вся беда в том, что человек просто не знает слова «довольно», ему всегда мало, всегда недостаточно. В какой-то момент ему, конечно, может показаться, что все желаемое уже достигнуто, но и этот миг продлится недолго. Спустя минуты или часы, а в лучшем случае – недели ему захочется чего-то еще, чего-то новенького, чего у него еще нет. Он сорвется с места и побежит, будет искать, но если и найдет, то счастье будет недолгим – эта птица всегда в перелете и никогда не засиживается.

Иллюзия счастья – это только иллюзия. Когда вы держитесь за нее, вы держитесь за иллюзию, а не за счастье. Счастье именно в этот момент и ускользает. Избавляя себя от иллюзии счастья, вы, таким образом, не обедняете, а обогащаете себя. Избавление от иллюзии счастья – это обретение, а не утрата.

Что вы будете делать, если вам повезет в лотерее и вы получите баснословные деньги, например 100 миллионов? Вы думаете, что наступит долгожданное счастье и вы успокоитесь? Нет, на самом деле через какое-то время вам захочется еще 100, а потом еще. Это бег по кругу, бег за счастьем – химерой, которой нет. Выглядит пессимистично, но ведь должен быть какой-то выход? И он есть, и он один – нужно избавиться от иллюзии счастья.

Кажется, что данная рекомендация прозвучала еще более пессимистично, однако впечатление это ошибочно. Избавиться от иллюзии – значит избавиться от иллюзии, и не более того. Никто не просит вас избавляться от счастья – большого или малого, отнюдь! Напротив, вам предстоит в этом случае впервые, может быть, его обрести.

Свобода от иллюзии

О том, что ты был расточителен, понимаешь только в момент финансового краха. То, что ты был когда-то счастлив, осознаешь, лишь переживая тяжелые душевные потрясения. Наше счастье всегда где-то впереди, в будущем, или где-то позади, в прошлом. И днем с огнем его не сыскать в настоящем! Почему? Да просто потому, что у нас нет настоящего, мы его игнорируем. Странно ли, что оно игнорирует нас? Нет, не странно. Сейчас мне вспомнилось, как на психотерапевтической группе одна из моих пациенток раздраженного воскликнула: «Вы что, призываете нас жить одним днем?!» Что я ответил? Вот что: «Нет, я призываю вас жить всей жизнью сразу».

Мы живем, постоянно заглядывая куда-то вперед, заранее себя обнадеживаем и заранее же готовимся к поражению. В результате мы тревожимся, хотя нет еще никакой опасности, расстраиваемся и отчаиваемся, заранее накликая на себя беду. Но почему же мы постоянно смотрим в свое будущее и никогда не оглядываемся по сторонам, не замечаем собственного настоящего? Это, по крайней мере, странно и нелогично. Ведь будущее нам неизвестно, мы можем только предполагать свое будущее, а настоящее – оно реально, им уже сейчас можно воспользоваться, насладиться. А если не думать о том, что оно могло быть каким-то другим, о чем постоянно намекает иллюзия счастья, то это наслаждение будет подлинным.

Речь не идет о том, чтобы «жить одним днем», речь идет о том, чтобы ценить то, что подлинно ценно. Придуманное будущее и абстрактные фантомы счастья – это блеф, который, впрочем, может лишить нас жизни, превратив ее в точно такой же блеф или фантом. Если же мы живем, ощущая то, что имеем, то, чем уже обладаем, то, во-первых, мы уже не голодны, а во-вторых, все положительное, что будет с нами происходить, будет восприниматься нами как подарок судьбы.

В конечном счете жизнь будет такой, какой она будет – с утратами и обретениями, но мы, поглощенные своей иллюзией счастья, обретений своих не заметим, а вот в состоянии погорельца будем находиться постоянно. Что ж, вам решать, будете ли вы разочаровываться и отчаиваться или же радоваться и радовать. Жизненные обстоятельства будут такими, какими они будут, весь вопрос в качестве…

Как ни крути, нам нужно срочно менять тактику! Продолжать в том же духе – значит обрекать себя на постоянную тревогу, следующие друг за другом разочарования, хроническое чувство неудовлетворенности и в итоге тотальную депрессию.

Зарисовка из психотерапевтической практики: «Домик с садом и белой оградкой»

Последний пример, который я решил привести в этой главе, тоже будет «женским». Я бы, конечно, мог рассказать здесь о тех мужчинах из числа моих пациентов, которые добились в своей жизни всего, о чем только можно мечтать: богатства, известности, уважения, признания, женской любви… Всего этого они действительно добились, однако же оказались моими пациентами, т. е. обратились за помощью. Почему? Потому что этого «счастья» им оказалось недостаточно, поскольку это и не было «счастьем», несмотря на все традиционные ожидания и представления обывателей. Однако же не буду рассказывать о том, что трудно представить, не имея подобного опыта. Случай Марины, впрочем, тоже непросто себе представить, но я полагаю, женщины все-таки смогут с этим справиться.

Марине 41 год, она замужем, хотя не совсем, точнее говоря, не совсем так, как хотелось бы. Она живет со своими двумя детьми в Калифорнии (США), а ее муж не может оставить свой российский бизнес и большую часть времени живет, соответственно, в России. Марина не сидит в США без дела. Выехав туда еще в 1987 году, она подтвердила там свой диплом, защитила докторскую диссертацию по инженерному делу и теперь работает в очень престижном университете профессором. Дети благополучны, достаток в семье есть, единственная проблема – муж, который не может быть постоянно рядом с семьей. Но и эта проблема решаема – то он ездит в Штаты, то она – в Россию. В общем, жизнь Марины такова, что любая ее прежняя соотечественница согласилась бы на подобную «участь» не раздумывая.

Но в том-то и вся иллюзия счастья: оно всегда где-то за горизонтом. Как бы хороша ни была жизнь, она непременно кажется недостаточно хорошей. Если мы не будем довольны тем, что имеем, мы никогда не будем довольны. А если у нас все устроено, то мы все равно найдем повод для душевных терзаний. Так что проблемы, с которыми ко мне обратилась Марина, наверное, среднестатистической российской женщине покажутся странными.

Но в этом-то все и дело, что они кажутся странными только до тех пор, пока актуальны другие проблемы, если же их разрешить, то эти, которые сейчас кажутся странными, перестанут таковыми казаться. Все это лишний раз иллюстрирует суть вопроса: движимые иллюзией счастья, мы никогда не будем счастливы, поскольку счастье, как оказывается, всегда лежит там, где мы и не думали искать.

Итак, что беспокоило Марину? Ну, во-первых, избыточный вес. Впрочем, он был избыточен только в том смысле, что Марина была эти вопросом озабочена. Если бы она не переживала из-за этого, то вряд ли бы обращала внимание на то, что у нее 10–15 «лишних килограммов» (я подчеркиваю, условно лишних, поскольку речь шла об эстетических идеалах, а не о медицинском вердикте). Во-вторых, Марина переживала из-за того, что не может есть то, что ей хотелось бы есть. Она любит готовить, но запрещает себе есть то, что приготавливает, поскольку опасается набрать дополнительные килограммы.

В-третьих, ее мать – человек боевой и решительный, освоившийся в США в свои тогда 55, теперь в 67 лет, ставила Марине в вину отсутствие у нее той бойкости и решительности, которой она сама характеризовалась. В-четвертых, Марина полагала, что такая жизнь – она в Соединенных Штатах, а муж – в России, не отвечает идеалу «хорошей семьи».

При этом она отдавала себе отчет в том, что после 12 лет жизни в США, где у нее престижная работа, где учатся ее дети, она ни за что не вернется в Россию. А ее мужу, и это Марина тоже хорошо понимала, в России лучше – здесь он занят своим любимым делом, уважаем, имеет очень хороший доход; ничего подобного от Америки ему ждать не приходится. Вот, в сущности, и все.

Формально все эти проблемы, что называется, выеденного яйца не стоят. Однако всегда нужно помнить: счастье – вещь субъективная, а потому неважно, «чего стоят» проблемы, важно, что человек не испытывает радости. Впрочем, к обстоятельствам жизни, как мы можем заметить и на этом примере, это имеет самое отдаленное отношение.

Почему Марина переживала из-за своего веса и, как следствие, из-за необходимости ограничивать себя в еде? Когда-то, «когда мы были молодыми», она весила на 15 килограммов меньше. Но и тогда ей муж говорил: «Толстовата!» Он сравнивал ее со своей сестрой, которая училась в балетном Вагановском училище и, разумеется, напоминала цыпленка с советской куриной фермы. Сам муж Марины, видимо, ничего действительно зазорного в том весе, который был у Марины, не находил (ведь женился же!). Но в этом сравнении с дистрофичной сестрой – странном и неоправданном – Марина действительно казалась полной.

Когда женщина слышит в свой адрес: «Толстовата!», она думает о том, что она непривлекательна, что мужчина не может ею заинтересоваться (иллюзия опасности), а потому ей очень хочется быть «худой». Прошли годы, и муж образумился, он даже извинился спустя 20 лет за те свои высказывания, но, как известно, слово вылетело, не поймаешь. Марина переживала и тогда, а теперь, когда она набрала сверх того и еще пятерочку, стала переживать дополнительно. Ей приходилось ограничивать себя в еде, а запретный плод, как известно, сладок. Поэтому это ограничение тяготило Марину сверх всякой меры.

Отсутствие одобрения со стороны матери – это, конечно, неприятно. Но мать Марины – женщина, на ласку вообще не слишком способная. В Америке она, кстати сказать, стала одной из активисток движения феминисток, так что рассчитывать на ласку с ее стороны – это все равно что ждать дождя в пустыне. На самом деле отношения с матерью у Марины ограничивались звонками и редкими визитами (ее мать жила на берегу другого океана – Марина в Калифорнии на берегу Тихого, а мать во Флориде – на берегу Атлантического). Так что думать о том, что отсутствие теплоты в отношениях между матерью и дочерью могло быть серьезной проблемой, по крайней мере, некоторое преувеличение.

Наконец, отношения с мужем… Тут вообще речь идет о разных континентах, и трудно сказать, хорошо это или плохо. Когда они жили вместе (муж Марины пытался найти работу в США – работу нашел, но доходы в России оказались значительнее), эти годы не были для нее лучезарным счастьем. Сейчас, как это ни парадоксально, их отношения, напротив, стали лучше. Теперь они практически не ссорятся и вполне довольны друг другом. Если бы им действительно пришлось жить вместе, то, по всей видимости, каждому из них пришлось бы сильно себя «ломать», а так… В конце концов, они фактически живут вместе ровно полгода каждый год.

В общем, нет здесь проблемы, нет таких обстоятельств, которые бы мешали Марине чувствовать себя счастливым человеком. Но нет у нее ощущения счастья, нет! Почему? Из-за иллюзии счастья. Ради проверки этого очевидного предположения я предложил воображению Марины такую картинку. Большой просторный дом в пригороде Лос-Анджелеса, своя лужайка с белой оградкой. В доме играют дети, стройная Марина суетится на кухне – готовит вкусный обед для всей семьи. Она только что пришла из университета, где провела замечательный семинар с блистательными, очень сообразительными студентами.

К дому подъезжает муж, который трудится в Лос-Анджелесе на своей любимой работе. Он поднимается по лестнице на второй этаж, сообщая о своем приезде полным нежности голосом: «Дорогая, где ты? Я приехал! Я очень соскучился! Ты уже приготовила наш любимый суп?» Марина выходит ему навстречу, он ее обнимает, сбегаются дети. Все вместе они отправляются в столовую и отводят там душу. После обеда звонит мама и говорит: «Доченька, ты, наверное, занята? Я не буду тебя отвлекать. Просто хотела узнать, все ли у вас в порядке?» Марина рассказывает ей о том о сем, мама в течение всего этого разговора весело шутит, смеется, а в конце говорит: «Мариночка, солнце мое, я так за тебя рада! Какая ты у меня молодец! Я так тобой горжусь! Я вас очень, очень люблю!» Марина прощается с мамой, вешает трубку, к ней подходит ее муж и говорит: «Господи, Мариночка! Как я с тобой счастлив!»

Вот такую картинку я нарисовал… Знаете, какая была реакция у Марины? Она рассмеялась, причем настолько весело и задорно, что через какое-то время уже и я не мог сдержаться от хохота. Да, все это выглядело комичным, потому что хорошо известно, что студенты (американские – не исключение) – лоботрясы, что мама никогда не скажет ничего подобного, а муж Марины, явившись с работы, еще пару часов будет, мягко говоря, не в себе. Но правое полушарие рисовало Марине именно такую картинку, как я рассказала, я не угадал только «домик с оградкой» – этот элемент был признан необязательным. А вот в остальном…

Конечно, в процессе психотерапии нам потребовалось скорректировать и вес Марины, и ее представления об этом весе, а также научиться есть любимые блюда не по две тарелки каждого, а по паре ложек, чего вполне достаточно, чтобы и насладиться вкусом, и не чувствовать себя голодной. А в остальном – в остальном Марина осознала, сколь хорошо ей живется на этом свете. И как хорошо, что муж приходит домой только половину дней в году, что мама практически не звонит, а Соединенные Штаты предоставляют ей редкую возможность быть хорошей матерью, хорошим профессором с достойной зарплатой и еще… хорошей женой. Освободившись от иллюзии счастья, которую мы так незатейливо выдворили смехом, она ощутила себя счастливым человеком. Стоило ли столько лет лишать себя счастья, которое, как оказалось, всегда было рядом?