Текст книги "Пятый кодекс"

Глава 9. «Бежать!.. Конечно, бежать!»

Счастливая красавица посмотрела своими чёрными как смоль глазами в потолок и сладко потянулась. Тягучая, томная до исступления, незабываемая ночь рядом с мужчиной своей мечты. Лёгкое дуновение ветерка из открытого окна развеяло волосы на лбу, и эта прохлада освежила и вдохнула в девушку новые силы. Она слегка коснулась кончиками пальцев вспотевшей груди своего рыцаря, и краешки её губ обозначили ямочки. Девушка беззвучно улыбалась.

Но вдруг звонок… ненавистные гаджеты. Герой её романа карлик Родригес подскочил и, ловко перекатившись по широкой кровати, оказался у тумбочки.

– Да, да… дон Уго, не сплю!.. Всё сделали, как вы хотели…

Знойная мексиканка, вздохнув, поднялась и, накинув лёгкий халатик, который скорее подчёркивал её формы, чем скрывал наготу, отошла к барной стойке комнаты-студии. Родригес был поглощён разговором с собеседником и, сосредоточившись на голосе в трубке, сидя на краешке дивана, своими размерами больше напоминал крупного попугая, чем местного предводителя банды.

– …Да, дон Уго, всё как вы и предполагали. Большой европеец охотится за какими-то рукописями. Наш человек доложил…

Вдруг в трубке пробился громкий отчётливый надтреснутый голос:

– Слушай внимательно, Родригес. Теперь наступает самое важное. Возьми ручку, запиши и запомни…

Андрей встал утром в хорошем расположении духа. Он хоть и не выспался, но апрель… В окно ярко светило солнышко. И что там у мексиканцев – осень? А у нас – весна! И в стране, и в душе. Где-то у стенки под покрывалом мирно спала Изабелла, неподалёку сушились постиранные от вулканического пепла вещи… Вулкан не повлиял на магнитуду страстей, и… о каком плохом настроении могла идти речь?

Андрей поднял трубку телефона.

– Два кофе и завтрак на две персоны в номер двести шесть. Кофе можно побыстрее…

Жизнь бурлила, молодость никуда не делась, её только нужно было достать из потаённых уголков души.

Андрей обернулся к открывшей глаза Изабелле:

– Рота, подъём!

Не прошло и четверти часа, как в дверь номера постучал официант с тележкой. Мексиканцы были внимательны. Кукурузные хлопья, молоко, сыр, тосты с ветчиной и яйца всмятку – в общем, стандартный набор европейского континентального завтрака.

– И ещё одно, мистер, – добавил официант, получив чаевые и вынув из кармана конверт, – вам передали.

– Кто? – удивлённо спросил журналист.

Служащий в ответ только пожал плечами и откланялся.

– Что это, Эндрю? – спросила Изабелла, только что вышедшая из душа и чуть было не столкнувшаяся с официантом, который растерянно засеменил к выходу.

– Это завтрак, – невозмутимо ответил Андрей. Затем посмотрел на конверт: – А это… Надеюсь, не отравленное. Я же не политический лидер.

Андрей вскрыл письмо. Оно было напечатано на правильном русском языке.

«Уважаемый Андрей Петрович, если Вы не хотите проблем себе и своим близким, просим Вас отказаться от затеи с историческими документами».

Перечитав письмо дважды, Рогов сел в кресло и задумался.

– Что пишут? – осведомилась Изабелла, подойдя к Андрею и обняв его за плечи.

Он сложил письмо и засунул обратно в конверт.

– Дразнят.

– То есть как?

– Очень просто, – ответил журналист. – Тебя когда-нибудь дразнили в детстве?

Изабелла удивлённо приподняла бровь.

– Вот и меня дразнят, – продолжил Рогов.

Андрея трудно было испугать, тем более когда он считал, что уже почти у цели. Об этом путешествии он мечтал уже много лет, и цель его, как он был уверен, была известна только ему одному. Как оказалось, нет. О поисках пятого кодекса знал кто-то ещё. Это злило Рогова. Он никому не сообщал о цели своей поездки. Об этом не знал даже Максим Калуцкий, от которого у Андрея практически не было секретов. И сейчас журналист напряжённо думал, кому он мог сказать и как могла случиться утечка информации. То, что Рогов знал, было известно только одному человеку, но его давно уже нет в живых…

– Ты меня что, не слышишь? – вдруг будто проявилась из мыслей Изабелла.

– Слышу, слышу, – спокойно ответил Рогов.

– Андрей, ты что-то недоговариваешь. Я думала, у нас с тобой нет никаких секретов.

Памятуя строгое правило разведчика: «Каждый должен знать то, что ему положено по роду служебной деятельности», журналист не сдавался. Близкие отношения – это ещё не повод делиться мечтами всей жизни.

– Никаких секретов, Изя, – лукаво улыбнулся Андрей.

– Я тебе дам – «Изя», – рассердилась полячка, раздувая ноздри, и ткнула украинца пальцем под ребро.

Андрей вскочил и наигранно увернулся от девушки, но Изабелла продолжала нападать.

– Изя?

– Изя.

– Я тебе дам сейчас Изю! Нашёл себе старого еврея!

Наконец почти детская игра закончилась тем, что Андрей обнял Изабеллу двумя руками и повалил на кровать. После долгого поцелуя он посмотрел красавице прямо в глаза.

– С сегодняшнего дня не отходишь от меня ни на шаг, – серьёзно сказал Рогов.

– Это предложение? – заигрывающим тоном спросила девушка.

– Это – абонемент на охрану… – не раздумывая, ответил мужчина.

– Мне не нужен телохранитель! – фыркнула взбалмошная Изабелла и резко встала с кровати.

– Изабелла, детка, поверь мне, уж лучше быть телохранителем, чем хранителем тела, – многозначительно сказал Андрей, и его стальной взгляд утонул в глубоких, напуганных глазах девушки.

Было понятно, что весёлая, беззаботная жизнь у экспедиции закончилась.

Проводник долго бегал вокруг своего старенького микроавтобуса, совершая последние приготовления к выезду.

– Бахлам, сколько ещё ждать, в самом деле?! Ты что, издеваешься?! – сердился Андрей.

Он был взволнован. Честно говоря, Рогов сам не помнил, когда ему в последний раз приходилось кричать, но сегодня он превзошёл самого себя. Рядом стояла сбитая с толку Изабелла.

– Андрей, ты же сказал, мы едем в…

– Кто руководит экспедицией?! Я или ты?!

– Ты, – потупила взор девушка.

– Ну вот, значит, не задавай лишних вопросов. Руслан! Помогай!

Андрей стал загружать в салон микроавтобуса картонные коробки.

– Андрей Петрович, зачем нам этот хлам? – удивлённо спросил парень.

– Ещё один почемучка, – злился Андрей. – Делай, что тебе говорят. В этих коробках то, ради чего мы здесь, неужели не понятно?

Руслан пожал плечами и принялся помогать журналисту. Бахлам заканчивал ковыряться где-то под микроавтобусом.

За суетой сборов Рогов не заметил, как с чердака соседнего дома за его группой следили двое. Те мексиканцы, которых так испугался Бахлам в придорожном кафе, – Змей и Эскобар.

– А всё-таки этот европеец трус, – беззубо улыбаясь, вполголоса сказал Змей, наблюдая за суетящимся Андреем.

– Не трус, Змей, просто благоразумие взяло верх. С ним баба, – возразил Эскобар, – это явно не в его пользу.

Змей, играя лезвиями густо татуированными пальцами, только посмеивался.

– А жаль, я ему кровь пустил бы. Ну и девке, конечно, после того как…

Эскобар посмотрел на товарища, покачав головой:

– Отморозок… Будет ещё шанс. Родригес приказал глаз с них не спускать.

Змей, продолжая смотреть в узкую бойницу окна, насторожился, взяв Эскобара за руку, как бы привлекая внимание.

– Всё, дон Андрэа. Теперь можно ехать хоть до Нью-Йорка, – сказал проводник, выбираясь из-под автобуса. – Подтянул переднюю ось.

– Отлично. Поехали! – скомандовал журналист, пропуская в салон забитого микроавтобуса сначала Изабеллу, затем Руслана с кинокамерой, и в конце запрыгнул сам.

Уже ближе к вечеру старенький микроавтобус Бахлама не торопясь выехал из ворот частного отеля. Доехав до ближайшего перекрестка, он остановился, соблюдая правила движения. Из глубины дворов вслед за ним вынырнул «кроссовер», в котором сидели двое бандитов из наркокартеля – Змей и Эскобар. Тонированные стёкла автомобиля не позволяли разобрать, кто на самом деле сидит за рулём, и мексиканцам это было на руку. Медленно, не включая фар, они устремились вслед за гружённой коробками машиной Бахлама.

– Что же везёт этот белый придурок?! – с интересом воскликнул Эскобар.

– Ну, он же учёный. Бабочек, книги и всякую дрянь, как это… – напрягся Змей, – когда листья сухие?..

– Гербарии…

– Во-во. Гербарии.

Громкий хохот бандитов напугал двух девушек, проходящих по вечерней улице, и они шарахнулись в сторону. Эскобар и Змей отвлеклись на них, и этого хватило, чтобы потерять из виду микроавтобус Бахлама, который вдруг сорвался с места и скрылся за поворотом.

– Карамба! – Эскобар резко нажал на педаль газа, и двигатель его джипа взревел, оставляя за собой ворох взлетевших с мостовой листьев.

Через несколько секунд бандиты увидели далеко впереди габариты вожделенного микроавтобуса. Но Эскобар славился своим умением водителя и вскоре стал нагонять беглецов.

– Ты смотри, Бахлам – недоносок, а машину водит прилично, – удивился Змей.

– А ты откуда его знаешь?

– С братом его в Алькатрасе вместе чалились. Парень что надо был. Зашибли в стычке с нигерами.

– А ты был в Алькатрасе? – Эскобар посмотрел на убийцу с недоверием.

– Бежал, – хмыкнул Змей.

– Я слышал, оттуда не бегут. Только трупом.

– Ну, это смотря кто.

На выезде из Поэбло Эскобар уже прилично сократил расстояние до микроавтобуса Бахлама. Он удачно спрятался за одним из грузовиков, не упуская из виду уезжающих.

– Всё-таки письмо сделало своё дело! Струхнул европеец! – торжествуя, воскликнул Эскобар.

– Давай обгоняй. Я сейчас… – сосредоточился Змей и вставил в беззубый рот лезвие.

– Ты что-то путаешь, дружище. Сказано было – не нападать, а выследить. Не будем торопиться.

Преследование продолжалась третий час, а микроавтобус Бахлама, не сбавляя скорости, всё мчал и мчал по горному серпантину.

– Мне это надоело, – злился Эскобар, – надо что-то решать.

Вдруг впереди замелькал огнями полицейский автомобиль, стоящий у обочины. Полицейский жестом приказал микроавтобусу остановиться. Эскобар, следующий за автобусом Бахлама поодаль, по привычке сбавил скорость и, уже проезжая мимо остановившегося беглеца, увидел, что из машины к полицейскому вышел… не Бахлам, а совершенно другой человек.

– Ас коробками это вы лихо придумали, Андрей Петрович, – смеялся Руслан.

Микроавтобус с экспедицией Рогова уже три часа катился по затяжному спуску в Веракрус. Совершенно не тот, который преследовали бандиты из наркокартеля.

– Они, наверное, до сих пор не поняли, куда мы девались из автобуса Бахлама.

– У каждого путешественника должны быть свои маленькие секреты, – скромно ответил Андрей Руслану.

– А как вы этому научились, Андрей Петрович? – любопытствовал Руслан.

– Друг у меня в цирке работает. Старинный. Он ещё у Кио работал. Там был такой фокус, – рассказывал Рогов, активно жестикулируя, – садится водитель в матттину, едет и вдруг исчезает. Он даже с милицией так шутил. Водитель-призрак.

– Я так и не поняла, – моргала Изабелла, – сумки туда, сумки сюда, сядь сюда, проползай здесь, выползай отсюда… Просто лабиринт какой-то.

– Я тебе потом ещё раз как-нибудь расскажу, – сквозь хохот успокоил полячку журналист.

Изабелла, Руслан и Андрей были в прекрасном настроении. Не радовался только проводник, который сидел за рулём.

– Чего не весел, Бахлам? – Андрей подмигнул мексиканцу.

– Эскобар, я его узнал, дон Андрэа. Это страшный человек.

– Ну-у-у-у, страшный, – засмеялся журналист. – Я сейчас три дня не побреюсь – и тоже буду такой страшный.

– Вы его не знаете, дон Рогов, – убеждал Андрея Бахлам, – этого человека боится весь наш район. Это дьявол, а не человек.

– Не переживай. Изгоним дьявола. Ты чеснок с собой взял? – продолжал шутить Рогов.

– Он будет очень злиться, когда узнает, что мы его отправили по ложному следу.

– Ничего. Главное, чтобы у него сердце не болело, – играя заботу, иронизировал журналист.

При этом расхохотались уже Изабелла и Руслан, а проводник становился всё мрачнее.

– Да не грусти, Бахлам, – Андрей хлопнул парня по плечу, – ты же сам сказал, что твой друг Диего – надёжный парень. Да я и сам вижу: помог нам с транспортом.

– Я ему верю, как себе, дон Андрэа, он никогда меня не подводил, и его автобус…

Бахлам не успел договорить: внезапно в двигателе послышался слабый звук, и машина Диего стала глохнуть. Бахлам с ужасом посмотрел на Андрея. Тот мгновенно отреагировал:

– Тормози!

Бахлам нажал на педаль, но она провалилась. Мексиканец побледнел, а автобус набирал скорость. Изабелла завизжала, Руслан вжался в спинку кресла, будто это был не микроавтобус, а авиалайнер. Несчастный мексиканец, которого сразу кинуло в пот, растерялся, и его глаза забегали. Автобус нёсся по ночной дороге вниз, а навстречу двигался какой-то грузовик.

– А-а-а-а-а! – повис в воздухе громкий вопль Изабеллы.

Рогов сорвался со своего места и буквально смял Бахлама, сев всем своим огромным телом на него, как на кресло водителя. Он надавил ступнёй сразу на две педали – тормоза и сцепления и начал бешено выкручивать руль…

По какой-то неимоверной случайности микроавтобус Диего не столкнулся с грузовиком – он будто отъехал в сторону и, едва не потеряв равновесия, слегка замедлил ход, но под уклоном опять стал набирать скорость. Тормоза не работали. Впереди мелькнула придорожная лесопосадка. Решение к Рогову пришло молниеносно.

– Держитесь! Подбородки к груди! – заорал журналист и направил неуправляемую машину в сторону деревьев.

Съехав с дороги, микроавтобус, теряя скорость благодаря зигзагообразному движению, воткнулся в какие-то заросли… и наконец замер.

Глава 10. Дорогой чужих предков

Бахлам с наспех перебинтованной головой уже полчаса копался в двигателе разбитого микроавтобуса и о чём-то причитал на своём. Руслан сидел с расквашенным носом и лбом, высоко задрав голову, боясь, что переставшая наконец идти кровь снова ливанёт. Андрей наливал дрожащей Изабелле из чудом уцелевшего термоса горячий мате. Девушка не пострадала, разве только поцарапала щёку. Куртка сафари на Андрее была изрезана осколками битого стекла, но тело спасла тенниска жаккардового плетения.

Изабелла постепенно стала отходить от шока, но это состояние начало перетекать в истерику. Андрей обнял девушку, успокаивая её. Руки сильного, уверенного в себе мужчины, его потрясающая энергетика сделали своё дело. Вскоре полячка успокоилась, и Андрей уделил внимание другим членам группы.

– Руслан, не смотри в небо. Там голых женщин нет. – Не смешите, Андрей Петрович, – прогундосил в ответ парень, – я ещё не готов.

– Вот и отлично. Плохо, когда о тебе скажут, что готов. Значит, будем жить.

Подойдя к разбитой машине, Андрей сосредоточил взгляд на причитающем проводнике.

– Бахлам, не умирай! Надо ещё пятерых детей родить.

– У меня уже есть пятеро, дон Андрэа.

– Ничего, кашу маслом не испортишь. Давай наперегонки?

Проводник смотрел на журналиста, ничего не понимая. Его расслабил смех Изабеллы и Руслана, который не знал, с чем ему бороться – с порывами смеха или с болью.

Через десять минут, благодаря настрою Андрея, смеялись уже все. Наконец журналист, осмотрев разбитый микроавтобус, принял решение:

– В общем, так, друзья. Как говаривал в таких случаях один мой хороший знакомый африканец, вот такие вот пироги. Он, правда, больше ничего по-русски не знал.

– Что это значит, Андрей? – не поняла журналиста полячка.

– Это значит, Изя, что до Веракрус нам придётся добираться пешком.

– Как? – только и смог спросить Руслан.

– Вот так, Русик. Движок стуканул. Похоже, кто-то бросил в солярку сахар, да и тормозной шланг приказал долго жить. Вредительство, вот что.

Руслан перевёл Бахламу то, что говорил Андрей, и тот в бессилии опустился прямо на грунт, обхватив голову руками.

– Что же я скажу Диего?

– Диего? – с какой-то злой ноткой в голосе спросил Андрей. – С Диего мы ещё поговорим, если найдём.

Бахлам поднял голову и посмотрел Андрею в глаза:

– Вы хотите сказать…

– Я ничего не хочу сказать, но факт налицо. Двигатель застучал от испорченного топлива… Кому это было нужно? Тебе? Мне?.. Ну и тормозной шланг. Он надрезан, поэтому и педаль провалилась.

– А что это значит? – доверчиво, словно ребёнок, спросил проводник.

– А это значит, что нас продолжают вести. И если не следят, то обязательно догонят…

Тишину нарушали только какие-то ночные насекомые, которые стрекотали в кустах. Лица… Что они выражали? Растерянность? Смятение? Не важно. Было ясно одно – перехитрить врага не удалось. Остаться среди ночи на горной дороге, когда каждая появившаяся машина может быть не спасением, а преследованием? Что делать?

– Дон Андрэ… – залепетал проводник, но Андрей перебил его то ли шутя, то ли серьёзно:

– Бахлам, скажу честно: мне не хотелось бы умирать прямо здесь. Я ещё лет сорок подождал бы. Ты знаешь короткий путь в Веракрус или не короткий, но хотя бы не по дороге?

– Конечно, знаю, дон Андрэа, я же проводник. Здесь же мои предки жили. Я тут всё знаю, я тут всё побережье знаю. Я столько знаю, вы себе представить не можете, сколько я здесь знаю… сколько никто не знает, – затараторил вконец напуганный мексиканец.

– Бахлам! – опять прервал парня Андрей. – Бери вещи и веди нас.

Проводник неуверенно посмотрел в сторону горной дороги, которая уходила куда-то вбок.

– Дон Андрэа, сжальтесь над нами, там темно, там ягуары… – сглатывая ком в горле, взмолился мексиканец.

Вдруг у Андрея сверкнул в руках здоровенный тесак, который журналист приобрёл ещё в Папуа – Новой Гвинее. Это страшное оружие, больше похожее на короткий меч, чем на большой нож, произвело впечатление на всех: Бахлам потерял дар речи. Руслан отступил на шаг назад, а у Изабеллы сверкнул огонёк в глазах.

– Вау! – восторженно воскликнула она, и у краешков губ появились предательские ямочки.

Ей определённо нравился этот мужчина с ножом.

– Я не боюсь ягуаров, Бахлам. А ты? – весело спросил Андрей, пару раз прокрутив нож со свистом, совсем как в кино.

– Похоже, дон Андрэа, с вами можно… Ну, можно гулять в любом лесу, – обретая уверенность, но всё ещё трусливо улыбнулся Бахлам.

– Ну, вот и прогуляемся до Веракруса, – спокойно заключил Рогов и спрятал тесак за пояс сзади.

Сколько раз в жизни Андрею приходилось ходить по горным дорогам… По длинным и коротким, широким и узким, по склонам Килиманджаро и у подножия Фудзиямы, по родным Уральским и чуждым Гималаям, по картам и GPS, просто на ощупь и по случайным ориентирам – всего не перечислить. Но только в этих, порой опасных для жизни путешествиях Рогов чувствовал себя как рыба в воде. Страсть к приключениям, которая началась ещё в детстве, с книжек Жюля Верна и Луи Буссенара, не остыла и с годами только укрепилась в нём. Именно поэтому журналист не мог усидеть дома больше полугода. Вот и сейчас, ночью, в Кордильерах, он шёл за Бахламом, гружённый сразу несколькими сумками, и это ничуть его не беспокоило. Андрей постоянно останавливался, ставил сумки на грунт и делал ночные снимки на свой верный «Никон». Его не пугали крики неизвестных птиц, рычание животных, не волновало время – он просто жил.

Но вот Бахлам, идущий первым, резко остановился, причём это было так неожиданно, что Андрей, увлечённый ночными видами, чуть не наткнулся на него.

– Вот чума!.. – воскликнул было журналист, но застыл на полуслове.

Горная тропа резко сворачивала вправо, и на краю выступа, прямо между камней, в сторону глубокого обрыва росла маленькая корявая сосна, с нижней ветки которой свешивалась какая-то тряпка…

– Ты чего, ягуар? – иронично спросил Андрей проводника. – Тряпку не видел?

– Это п-п-пати[10]10
  Пати – майянская накидка.


[Закрыть], – испуганно заикаясь, ответил мексиканец.

Направив свой фонарь на объект испуга Бахлама, Андрей увидел большой кусок пёстрого полотна, похожего на сельскую тканую дорожку у бабушки в доме.

– Да, это пати, – подтвердила полячка.

Бахлам дрожал всем телом, а Андрей заинтересовался находкой и снял с пояса старенький ледоруб.

– Сейчас выясним, что за пати. У нас пати – это праздничная встреча. А у вас?

– Дон Андрэа, не надо, пойдёмте дальше, – попросил проводник.

– А у майя пати – это мужская накидка, – спокойно ответила Изабелла.

– А вы что собираетесь делать? – поинтересовался Руслан, который только-только нагнал основную группу.

– У нас здесь пати… – ответил Рогов. – Заряжай камеру! Будем снимать.

Андрей буквально в течение трёх минут на страховке добрался до заветной находки и достал её. При этом Бахлам продолжал испуганно смотреть на него, а Изабелла рассказывала:

– А ещё майянские мужчины носили набедренные повязки и обувь из кожи тапира…

– А ты откуда знаешь? – завистливо спросил Руслан, продолжая снимать Андрея, уже выбравшегося обратно на тропу.

– Я, между прочим, имею учёную степень по этнографии! – сердито фыркнула девушка.

– А я внучатый племянник короля Сигизмунда, – парировал Руслан.

– Ты – обыкновенный прохвост! – злилась полячка.

– А ты… а ты… – в запальчивости отвечал Руслан, пытаясь подобрать слово.

– Ладно, не ссорьтесь, – примирительно, добродушно сказал Андрей. – Она действительно имеет учёную степень, Руслан… А Руслан у нас – внук профессора Толубеева. Знаешь такого?

– Конечно, знаю. Вернее, знакома… с его работами. Известный майянист, – ответил Изабелла, почему-то смутившись.

– Ну вот и разобрались… – заключил Рогов и положил свою добычу на грунт.

При этом Бахлам сел, закрыл глаза и начал что-то вполголоса будто напевать. Андрей посмотрел на Изабеллу и Руслана. Изабелла пожала плечами, а Руслан стал вслушиваться и переводить.

– Пусть Птица не покарает того, кто коснётся крови её. Пусть Змей не сожжёт дом того, кто приблизится к нему. Пусть Ветер обласкает того, кто память предков чтит. А Солнце всё простит. Полюбит и простит…

– Дикий народ – дикие нравы, – прокомментировал Андрей и занялся находкой.

Перед путешественниками лежала большая накидка из плотного тканого материала.

– Одежда мужчины? – то ли спрашивая, то ли подтверждая, спросила полячка.

– Одежда богатого мужчины, – кивнул Рогов. – Видишь, какое полотно? Наверное, немалых денег стоило.

– Три или четыре головы врагов, – просто ответила Изабелла.

– Даже так? – удивился Рогов.

– Да. Признак знати.

– Ё-моё, – прокомментировал Руслан.

– Не переживай, мы тебя не отдадим, – успокоил Андрей, – ты нам ещё эксклюзив не снял… А это что?

Развернув накидку, Рогов замер, вместе с ним застыли все, кто был рядом, кроме Бахлама, который покачивался вперёд-назад, продолжая что-то лепетать на родном языке. На ярком, пёстром узоре с рядами причудливых птиц со змеиными головами и хищников с человеческими конечностями расплылось огромное чёрное пятно.

– Кровь, – констатировал Андрей, будто не увидел ничего особенного.

– Вещи тех, кого приносили в жертву, сжигали – отдавали Солнцу или Ветру, сбрасывали со скалы, – почему-то вспомнила Изабелла.

– Пусть Птица не покарает того, кто коснётся крови её. Пусть Змей не сожжёт дом того, кто приблизится к нему… – всё твердил Бахлам на майянском.

– Да бред какой-то! В двадцать первом веке! – вскричал Руслан, но это получилось как-то неуверенно, и вскочил.

– Конечно, глупости, – кивнул Андрей после короткой паузы, – кому нужен студент-полиглот из России? Разве только богу трепачей Вицлипуцликостамегеценкоатлю…

– Кому-кому? – поморщившись, переспросил Руслан.

– Му-му! Тургенева читал? – С этими словами Рогов свернул пати в рулон и выбросил в обрыв.

– Пусть летит, куда не долетела. Ладно, вперёд! А то засиделись мы.

Андрей встал и подхватил сумки с вещами. Бахлам будто только и ждал этой команды. Он облегчённо вздохнул. Экспедиция двинулась дальше.

– Андрей Петрович, а если они нас поймают? – взволнованно, по-студенчески спросил Руслан.

– Кто – они? – Рогов внимательно посмотрел на Руслана, и тот смутился.

– Ну, эти. Те, кто за нами в Поэбло следил.

– А ты их видел?

– Не-е-ет.

– И мы их не видели. Видишь, как хорошо спрятались? Так что не поймают. Шагай, боец.

– Нет, ну а всё-таки? – доставал Рогова Руслан.

– Послушай, Русик, – не выдержал журналист, – чего ты от меня хочешь? – Он сдвинул брови и впился в парня своим стальным взглядом.

– Уже ничего, – залепетал Руслан и затерялся где-то за Изабеллой, которая шла строго за Роговым.

Они шли долго и молчаливо. И уже будто не было кровавой находки, и никто ничего не боялся. Андрей опять держал свой «Никон» наготове, увлечённый всем, что видит вокруг. Когда он останавливался, Изабелла несмело подходила к нему и с интересом наблюдала за раскадровкой случайного ночного водопада или большеглазого мохнатого лори, застрявшего в ветвях деревьев. Андрей, чувствуя поддержку молодой полячки, как союзницы, иногда кидал на неё взгляд и подмигивал, отчего девушке становилось на душе спокойно и легко. Периодически Андрей спрашивал Бахлама:

– Куда дальше?

И тот вдруг менял курс, потребовав, чтобы все переправились через реку или обошли какую-нибудь впадину с другой стороны. Так повторилось несколько раз, пока Бахлам внезапно не остановился в растерянности:

– Я здесь не был. Я не знаю, куда дальше идти…

Эта часть гор была окутана густым дождевым тропическим лесом, с высоченными, порой реликтовыми деревьями, название которых навскидку не вспомнит и дендролог. Но в экспедиции Рогова не было ни одного дендролога. Зато мхи и лишайники, известные всем, здесь были в изобилии. Горы мхов и лишайников… Почему горы? При ближайшем рассмотрении всех этих растений стало ясно – это был город. Древний, каменный, вымерший или покинутый людьми город, коих в Мексике немало. Эти памятники истории – настоящее пристанище для множества птиц, насекомых и животных. Заброшенные города по сей день остаются неизведанными из-за труднодоступности, бюрократической волокиты с властями и тропических болезней, настигающих исследователя неожиданно и хлёстко. Несколько друзей Андрея умерло в глухих джунглях от тропической лихорадки, от малярии и просто пропало без вести, и он этого никогда не забывал. Но сейчас его пугали не болезни. Здесь действительно было жутко. Ночной лес и густота зелени размывали мрачные чертоги древнего города и дорисовывали впечатлительным путешественникам какие-то картинки ужаса.

– На кладбище ночью не приходилось бывать? – шёпотом спросил Андрей у Изабеллы.

– Нет, – также шёпотом ответила полячка. – А что?

– Да так. Ничего. Просто к слову пришлось, – обыденно сказал журналист уже в голос.

И лес отозвался эхом: «Лось-ось-ось…»

Неожиданное эхо заставило вздрогнуть даже Андрея.

– Дон Андрэа! Пойдёмте отсюда, – дребезжащим голосом стал умолять Бахлам. – У меня пятеро детей…

Древний город, обросший сплетением лиан, деревья, торчащие прямо из каменных построек и разрушающие корнями некогда красиво уложенные каменные дорожки, трава, пробивающаяся сквозь монолит, действительно напоминали Андрею старое заброшенное кладбище. Когда-то в детстве, гостя у бабушки в глубинке, он с другими мальчишками бегал на кладбище, где страшно, интересно и страшно интересно…

В стороне, напротив отвесной каменной стены с еле-еле просматривающимися иероглифами безмолвно стояла Изабелла. Можно было подумать, что её не пугает этот на самом деле страшный ночной лес с городом-привидением. По щекам девушки лились слёзы.

– Ты чего, Изя? – попытался превратить всё в шутку Андрей, но девушка будто не замечала его, продолжая плакать.

– Что такое? – зашумел Руслан.

– Тс-с-с. – Андрей покачал головой, давая понять, что не нужно тревожить девушку. Он обнял Изабеллу за плечи и прижался к её щеке однодневной щетиной. – Бывает, бывает, девочка. Это нервы… Пойдём… пойдём…

Слёзы Изабеллы просохли, и она молча отошла в сторону от большой каменной стены с древними письменами.

– Андрей Петрович, тут и вправду, как вам сказать… ну, страшно, что ли? – пожаловался Руслан.

– Так что, мы разве здесь ночевать не будем? – удивлённо спросил журналист свою команду.

– Как? – ужаснулся Бахлам. – Ночевать? Здесь?

– Вы что, издеваетесь?! – разозлился Руслан.

– А что? Вполне приличный город, – продолжал шутить Андрей.

Следующая неожиданность заставила поёжиться даже журналиста. С севера, откуда недавно пришла группа, но очень далеко послышался протяжный крик:

– У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап!

Вся группа замерла и вопросительно посмотрела на Андрея.

– Вы слышали? – на грани истерики спросил Руслан.

– Что? Я ничего не слышал. Это тебе показалось, Руслан, – ответил журналист, сверля парня глазами. Рогову совсем не хотелось разводить панику.

– Я слышал! И Бахлам слышал! И…

– У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап! – разнеслось по лесу, но уже гораздо ближе…

– Что это?! – в очередной раз заорал Руслан.

Все молчали, только Изабелла на удивление спокойно произнесла:

– Боевой клич племени майя…

Эта фраза подействовала на Рогова, как ведро холодной воды.

– Так, братцы-кролики. Кто умеет хорошо бегать? – слегка волнуясь, спросил Андрей и, не дожидаясь ответа, добавил: – Все за мной. Изабелла, не отставать!

В очередной раз, подхватив свои баулы, он с лёгкостью оленя понёсся по горной тропе вверх. Группа, как могла быстро, устремилась вслед за ним.

* * *

Уже под утро Андрей Рогов наконец остановил экспедицию. Это случилось в хвойном лесу неподалёку от небольшой бамбуковой рощицы. Удивительная мексиканская природа позволяла уживаться рядом самым разным растениям.

– Надо поспать, – строго объявил журналист, положив баулы с вещами на землю. – Мы всё-таки после аварии, а до Веракруса ещё миль тридцать.

– Откуда вы знаете? – удивился Бахлам.

– Поживешь с моё – не то узнаешь, – отрезал Андрей и ещё раз осмотрелся. – Спать будем здесь.

– Где? – удивилась Изабелла.

– Здесь, – повторил Андрей и указал на высокие деревья над головой. – Руслан, остаёшься с Изабеллой, Бахлам – со мной за бамбуком. – Тон Рогова не терпел возражений.

– Я на дерево не полезу! Я не обезьяна! – возмутилась Изабелла.

– Ещё как полезешь! Ещё какая обезьяна! – поддразнил Андрей и зашагал в сторону бамбуковой рощи. – Иначе хищники сожрут.

Бахлам еле поспевал за ним.

Не прошло и двух часов, как Рогов в тесном содействии с проводником и Русланом сделал несколько мостков высоко от земли. До рассвета оставалось не так много времени, и нужно было отдохнуть. Только тут Изабелла поняла, как мудро поступил журналист. Группа уже довольно далеко отошла от места крушения автобуса. Даже если кто-то пустился по их следу, Андрей тщательно запутывал эти следы, нестандартно огибая препятствия и переходя вброд горные реки. Лучшее время для передвижения – ночь. Никому в голову не придёт искать группу на деревьях, да ещё днём, даже туземцам. Если и догонят, то пройдут как раз под деревьями, не заметив экспедицию в густых кронах. «Умница, умница Рогов». – Изабелла не переставала восхищаться Андреем.

Наконец все улеглись на импровизированных лежанках на верхнем этаже леса. Оказалось, это даже удобно. Хотя, конечно, смертельно уставшему путнику удобно спать и на перилах в подъезде. Андрей уже начинал засыпать, витая мыслями в завтрашнем дне.