Текст книги "Без злого умысла"

– Планёрка! Планёрка! Планёрка!

Все посторонние крики стихли. Что бы ни происходило в стране, но планёрку никто и ничто отменить не сможет. Автандил положил блокнот в карман штанов и направился в актовый зал.

Актовый зал сегодня представлял собой актовый зал вчера. Всё те же самые сотрудники на тех же самых местах, за исключением шведа. За трибуной вновь стоял генерал-полковник Западлов. На этот раз он захватил с собой табельный пистолет, который послушно висел в расстёгнутой кобуре на поясе.

– Итак, – начал генерал, припадая губами к пузырьку с электронной водкой и раскладывая перед собой листы с пометками. – Как многие уже знают, а по некоторым лицам видно, – он поднял глаза на нескольких сотрудников со следами пепла на губах, – что комитет готовится к приезду наблюдателей из УСБ. Тем, кто пропустил эту новость, я сообщаю: сегодня в 15:00 к нам приедут две женщины из управления собственной безопасности. Петровская Алико Автоновна 28-ми лет. Блондинка, рост 168 см, вес 63 кг. Особые приметы: татуировка в виде бабочки махаона на пояснице. И Кузменкова Гогола Бичиковна, 53-х лет, цвет волос – рыжий, рост 179 см, вес 69 кг. Особые приметы, татуировка на пояснице в виде надписи латинскими буквами S.L.U.T. Так что вы их узнаете. Хочу обратить ваше внимание на то, что обе являются активными пользователями социальных сетей в интернете. И практикуют, как они их сами называют, интернет-расследования. Так что следите за каждым вашим словом, потому как оно может тут же оказаться в интернете. – Генерал перевёл дыхание и продолжил: – У кого что-то не в порядке с документами, пусть подчищает, ещё есть немного времени. Хотя конкретно они идут сюда, дабы проследить за ходом расследования похищения Пазл Виктории. Так как со времени похищения прошло более 30-ти часов, а результатов нет. Посажены только свидетели, а этого мало. Мэр недоволен. Нам на руку играет только то, что он очень эмоциональный, поэтому он закрылся у себя в загородном дирижабле и горюет по дочери, – Западлов отхлебнул ещё из пузырька, недовольно скривился. – Автандил. Напоминаю, что ты за главного, не найдёшь Нечаева и его сообщников – сядешь сам. Понятно?

– Да! – Автандил вскочил с места. – У меня есть две рабочие версии!

Генерал посмотрел на часы. 13:07.

– Излагай, – отходя от трибуны, сказал генерал. – У тебя ещё восемь минут.

Автандил выбежал на сцену к трибуне, достал блокнот и произнес:

– Версия первая. Нечаев – оппозиционер!

Зал начал недовольно гудеть.

– Версия вторая. Нечаев – завербованный эстонскими спецслужбами агент!

Зал будто взорвался. Невпопад начали раздаваться крики:

– Немцы недобитые!

– Финны недоделанные!

– Фашисты!

– Атеисты проклятые!

Автандил подождал, пока эмоции стихнут, продолжил:

– Возможны какие-либо изменения. А пока я предлагаю поделиться всем на два варианта и отрабатывать мои версии. Я в свою очередь буду искать другие версии.

Генерал подошёл к Автандилу и, глядя на сидящих, начал разделять их по вариантам, он указывал на ряды и говорил: «Первый, второй, первый, второй».

Разделив зал, Западлов объявил об окончании планёрки, и все начали расходиться по своим делам. Автандил же направился в своё тайное место, где ему всегда хорошо думалось ещё до встречи с Андешем…

Парк имени Ксении Ситник – это бывший парк имени Луначарского. Переименовали его буквально несколько лет назад, так как муниципалитет решил, что Ксения Ситник сделала больше хорошего для города, нежели Луначарский. За исключением смены названия сам парк перемены не затронули. Разве что появились новые аттракционы. И самым любимым аттракционом для Автандила был горизонтальное колесо обозрения. Оно было идентично с классическим колесом обозрения: такие же кабинки для пассажиров, такой же механизм вращения – вот только само колесо располагалось горизонтально. Оно просто лежало на земле и вращалось против часовой стрелки. Пассажиры, которые решались на нём прокатиться, должны были пристегнуться ремнями к креслам и, лёжа на боку, вращаться против часовой стрелки. Надо отметить, что кататься лежа на боку и лицезреть всё под углом в 90 градусов любили далеко не все горожане и гости города. Как и всегда, аттракцион был пуст, поэтому Автандил без проблем арендовал всё колесо на три с половиной часа вращения. Он залез в кабинку, пристегнулся, колесо начало вращаться. Капитан закрыл глаза и начал размышлять.

«Так, так, так. Нечаев. Что мы про тебя знаем? Бывший десантник. Диверсант. Война в Таиланде. Вылазки в тыл врага. Пять лет в армии, награды и заслуги перед страной. И связался с оппозицией? Нет. Вряд ли. Как бы ты ни был зол на государство, с оппозицией ты вряд ли будешь связываться. Начал якшаться с эстонцами? Возможно. Эти-то мстительные уроды могли пойти на такой шаг. Сколько они уже десятков лет мстят за „советскую оккупацию“. Мстят люто и упорно. Мстят за 1940-й год, когда советские войска оккупировали территорию Прибалтики. Вот только непонятно, почему мстят именно русским? Разве только русские были коммунистами? Вот Сталин был вообще грузин. А ведь это он и отдал приказ о присоединении прибалтов к СССР. Почему же тогда эстонцы не мстят грузинам? Ведь ни разу не было слышно вестей о том, чтобы эстонцы избили продавца хачапури. Или устроили погром шашлычной. Нет, они мстят исключительно русским! Эстонцы вполне могли пойти на подлость и завербовать Нечаева. Это в их духе. Они вполне могли опуститься до похищения людей. Атеисты грёбаные!» Колесо неспешно вращалось, Автандил размышлял. «Что-то всё равно не сходилось. Не слишком ли сложно нанимать боевого офицера для такого дерзкого преступления? Это очень большой риск очередного международного скандала. И на этот раз НАТО может и не помочь своим верным прихвостням. Думай, Автандил, думай. Мужчина может вступать в половые сношения с животными, например, с овцами, коровами, верблюдицами и прочими. После достижения оргазма ему, однако, следует убить животное. При этом мясо такого животного нельзя продавать собственным соседям, а можно только людям из соседнего селения». Вспомнилась ему цитата из сегодняшних суши-роллов. «Хм… Мясо… Продавать… Продавать… Деньги. Мясо – это девушка, продавать – это деньги. Сношения с животными… хм… кто у нас сношает животных? Цыгане? Цыгане. Цыгане! Точно! Виктория Пазл в Апачи-Сити!» Колесо остановилось, Автандил открыл глаза. Пока капитан КГБ анализировал ситуацию, его время на аттракционе закончилась. Его переполняла энергия от выводов, к которым пришёл. Он хотел поделиться своими мыслями с генералом. Автандил чувствовал силу своего аналитического интеллекта. Он даже чувствовал лёгкое приятное перемещение крови в области таза. Выйдя из кабинки колеса, Автандил побежал. Побежал во весь апорт. Бег придавал Автандилу ещё больше уверенности в своей правоте. Он бежал и видел, как он, капитан КГБ, во главе ударного отряда специальных атак «Игуанодон» врывается в трущобы Апачи-Сити. Как он на руках выносит окровавленную бессознательную дочь мэра, перешагивая через связанного Нечаева. Затем генерал-полковник Западлов в присутствии всего управления срывает с себя погоны и примеряет их Автандилу. «Вот это жизнь начнётся! Никаких тебе шведов в напарниках! Никаких отчётов, никаких допросов, никаких выездов на место преступления! А жена! Супруга будет просто счастлива! Ей можно будет купить абсолютно всё, что она захочет: шубы, силикон, суши, шампанское, караоке, домработницу, дачу, Турцию, Египет, ОАЭ, тату на пояснице, тату на ножках, кокаин. Чёрт побери! Я смогу не опасаясь покупать своей супруге кокаин! Двадцать пар розовых балеток я наконец-то смогу купить своей благоверной! Вот это жизнь так жизнь! Нужно всего-то найти дочь мэра в трущобах Апачи-Сити!»

Автандил бежал. Он не чувствовал ни усталости, ни одышки. Он даже начал немножко подпрыгивать, подбегая к зданию управления. Он вбежал в комитет и помчался по лестнице прямиком к генералу, в его кабинет. Ворвался он без стука в кабинет начальника и уже хотел было орать и докладывать про Апачи-Сити, как внезапно остолбенел с открытым ртом. Генерал по обыкновению сидел за своим дубовым письменным столом, который был точной копией стола Сталина. Но в кабинете он был не один. Собственно, рядом со столом на стульях сидели две женщины. Блондинка и рыжая, которые пускали из пластмассовых трубочек мыльные пузыри. Увидев капитана, они сконфуженно попытались спрятать трубочки себе под юбки. Автандил, увидев их, тут же смекнул, что это сотрудницы УСБ, и так же быстро выбежал из кабинета. Через несколько секунду он постучал в дверь, строевым шагом вошёл в кабинет и командирским голосом произнёс:

– Товарищ генерал-полковник! Капитан оперативно-розыскного отдела №2 Иванов ваше поручение выполнил и явился по первому же вашему приказанию!

Западлов был немного растерян, но виду не подал – он ведь генерал:

– А вот, коллеги, Иванов Автандил, тот самый гроза похитителей и спаситель пропавших и украденных! Находил всех и всегда. Вот я на прошлой неделе ключи от машины потерял на даче, так он их за шесть минут нашёл! Докладывайте, Иванов!

– Товарищ генерал! – начал докладывать Автандил. – За прошедшие одиннадцать часов мною было проведена оперативна-розыскная деятельность, результаты криминалистов также были приняты к сведению. И мною выстроена рабочая версия. Похититель Виктории Пазл не кто иной, как бывший участник таиландской войны Нечаев Сергей Геннадьевич. Рискну предположить, что он не смог адаптироваться к мирной жизни и в своих грёзах до сих ведёт войду с врагом. Также я выяснил, что заложницу он держит в Апачи-Сити! Прошу прощения, в Западном районе!

Автандил закончил. В кабинете повисла тишина, лишь доносился лёгкий шум работы и беготни с коридора.

– Вот! – воскликнул генерал проверяющим из УСБ. – Видите?! Работаем! А вы говорили, что мы тут в столовой только коньяк жрать можем! Да и разве это коньяк? Давимся. Давимся! Этим «Араратом» казенным! Даже Courvoisier L’Esprit нету, не говоря уже о Hennessy Ellipse!

– Да вы что?! – неподдельно возмутилась рыжая сотрудница УСБ. – Это возмутительно! Как можно добиться хорошей раскрываемости без рюмки L’Art de Martell в обеденный перерыв?

– Вот видите, на таких, как Автандил, только и держимся. На обеде этого пойла армянского напьёмся, а потом весь день приходится шоколад жрать, чтобы во рту не так гадко было. И по местам преступления разъезжать! А вы говорите, что мы тут в КГБ совсем бездари! – голос генерала был на грани срыва, он явно вошёл в роль жертвы своих же должностных полномочий. На какой-то момент Автандилу показалось, что он видит наворачивающиеся слёзы в глазах Западлова.

– Я так понимаю, – продолжала рыжая женщина, – что отобедать нам лучше в том же «Майами», там есть хотя бы Jenssen Arcana.

– Да, да, да! – согласился генерал и подскочил из-за стола. – Вы идите, идите! Пока займите столик, а то в совете депутатов скоро обед. Я подойду вслед за вами, вот только с Ивановым детали раскрытия преступления обсужу – и к вам! Вы мне пока стейк «Нью-Йорк» закажите. Люблю я его. Вы знаете, напоминает мне о моём босоногом детстве.

Женщины вышли, капитан и генерал кивали им вслед. Когда сотрудницы УСБ покинули кабинет, генерал схватил Автандила за воротник и начал трясти.

– Ты с ума сошёл! – закричал Западлов. – Придурок! Апачи-Сити?! Вы со своим шведом наркоту сменили? Я не пойму! Вам спайс уже не в кайф? Что вы долбите?! Тот, дебил отмороженный, вчера на меня накинулся на собрании. Сегодня ты со своей версией! Как мы её в Апачи-Сити искать будем?! Там же цыганские трущобы! Мы что, туда на танках поедем?! – Генерал тряс своего подопечного так, что того начало подташнивать. – Или на вертолётах?! Кого я туда отправлю?! Никто туда не пойдёт ни ОМОН, ни СОБР! Хоть даже дочь президента похитят, и будут там наркоманы её в жопу драть! А теперь ты главным шестёркам УСБ области версию выдал! Уже всё УСБ об этом знает! Эти твари из «Твитера» не вылазят! Уже весь Апачи-Сити знает, что туда КГБ за дочкой мэра полезет! Эти две профурсетки ведут блог: «Трахни моральность». Идиот! Этих кур весь город читает, мэр их даже читает! Мне уже дочь моя СМС прислала, что собирается с подругами плакаты «Нечаев – убийца» рисовать! Я нахрена вам планёрку про них проводил?!

Генерал тряс Автандила и начал его поднимать над полом. Со своим телосложением одиннадцатилетнего мальчишки капитан ничего не мог противопоставить генералу, лишь тряс ногами и хватался за его руки. Западлов швырнул капитана в стулья, на которых не так давно сидели представительницы УСБ. Стулья разлетелись в разные стороны, Автандил упал, больно ударился локтями и подниматься на ноги не спешил, опасаясь гнева генерала. Лицо генерала было красным и пульсировало. Он тяжело дышал:

– Короче, – пытаясь отдышаться, начал генерал. – Забираешь своего шведа из камеры. И как хочешь. Хочешь, проси ОМОН о помощи, хочешь – танковые войска. Я тебе напишу письмо, что ты можешь работать от моего имени, и делай что хочешь. Теперь это дело только твоё и шведа. Я сделаю официальное заявление, что теперь ты и твой викинг ручной занимаетесь делом дочери мэра, и как хотите. Найдёте её живой – герои! Тебе дадим полковника, твоему варягу на тинге в Швеции дадут орден серафимов. Если цыгане вас изнасилуют и выбросят в речку Сож, то вы герои посмертно. Найдёте дочь мёртвой? То тебя расстреляем и лишим всех привилегий и наград, а шведа твоего депортируем на родину. Ему-то дома ничего не будет. Максимум в ссылку куда-нибудь в Ливан или Иорданию отправят. Будет там братьев мусульман вылавливать да пески барханов из-под шкурки вымывать. Так что всё в твоих руках. Шансы не такие уж и маленькие у тебя получить полкана и стать моей правой рукой в отделе! А если тебя цыгане изнасилуют, то я особо не расстроюсь. Вставай, иди вызволяй варяга и вперёд. Письмо моё с разрешением на особые полномочия тебе я выдам.

Andeš Jesper Mycket Smart. Или, как тут его называли, просто Андеш. Родился в городе Висбю, что находится на острове Готланд. Город старый, ортодоксальный и очень красивый. Несмотря на то, что Швеция – одна из самых передовых стран в техническом развитии и стоит в первых рядах по вводу в быт инноваций в социальных сферах, Висбю, сохранил свою атмосферу средневекового торгового города. Среди всех городских замков и проходило детство Андеша. Лазая малышом по каменным стенам старого города, маленький Андеш ощущал себя сыном великого шведского купца, с которым он должен вот-вот отправляться на юго-восток, в загадочную и такую далёкую страну – Великое княжество Литовское. Путь предстоит неблизкий, и отец, Сигурд, уже готовит свои корабли к отправлению. И наконец-то Андешу исполнилось 14 лет, и ему можно отправиться с ним. Наконец-то он увидит эти тёплые земли, где нет морских ветров. Увидит этих прекрасных женщин и добродушных мужчин этой великой страны. Возможно, детство, проведённое среди древних руин, и повлияло на то, что он, молодой швед Андеш, увлёкся историей чужой для него страны – ВКЛ. И возможно, именно поэтому, когда по настоянию отца он пошёл работать в SAPO и когда ему предложили отправиться в командировку в страну, чья территория входила в состав Великого княжества Литовского, он согласился без промедлений. Отправляясь в командировку, Андеш представлял, как он ступит на землю, на которой очень давно хотел побывать. Он грезил встречами и общением с потомками великих князей Кейстута и Тройната. Его приводила в трепет лишь одна мысль о том, что он увидит людей, чьи великие деды так героически боролись за свою свободу. Как мужественно они сражались с Тевтонским орденом, как не щадили себя в войнах с монголами. Но вместо сыновей великих гетманов и князей он увидел какое-то оторванное поколение. Поколение, которому неинтересно, что когда-то их предки основали одно из самых влиятельных государств в тогдашней Европе. Поколение, которому наплевать на то, что было буквально 50—70 лет назад, не говоря уже о вековой истории. Вместо доблестных и честных людей ему попадались жадные и подлые. Люди, которым не были интересны ценности свободы. Им гораздо интересней плясать всю ночь напролёт под рэп, чем размышлять о чём-то великом вроде национального самосознания. Люди, которые не пьют, но много курят, когда выпьют. Они дерутся. Они плюют на себя. Их женщины продажны и, узнав, что ты иностранец, тут же вешаются тебе на шею и умоляют забрать с собой. Андеш не чувствовал радости от командировки в некогда сказочную страну ВКЛ. Он чувствовал злость, отвращение, обиду. Обиду от того, что потерял своё нордическое спокойствие и сорвался на начальника КГБ. Это было непрофессионально, и в родном SAPO за такую дерзость его бы уволили с лишением всех привилегий и пенсии. А здесь только посадили в карцер. Может, даже премии не лишат. Только сидя в камере чужой для него страны, Андеш понял, насколько он соскучился по своей. Как он соскучился по прохладному морскому воздуху Висбю. По его тихим улочкам, по брусчатке, по тишине. По трезвым согражданам, которые не слушают рэп из каждой табуретки. Он скучал по сюрстрёммингу и фрикаделькам.

– Det är angeläget att begära en överföring tillbaka hem…77
  Надо срочно проситься о переводе домой. (шв.)


[Закрыть] – тихонько произнёс швед. Его монолог прервал скрип открывающейся входной двери. На пороге стоял Автандил:

– Через полчаса в зале для прессы. Тебя реабилитировали.

Зал для пресс-конференций областного управления КГБ мало чем отличался от актового зала. Залы находились на одном и том же этаже. Они были одинаковыми по размерам, одинаковыми по количеству мест. Отличие было в том, что в конференц-зал пускали только прессу. Стены помещения были обклеены чёрно-белыми фотообоями с изображениями сотрудников КГБ. Все изображённые сотрудники спасали жизни простых граждан. Кто-то стрелял в преступников, кто-то выносил из горящего дома полуголую девушку на руках. А на одном из снимков сотрудник в парадной форме КГБ принимал роды у негритянки, судя по снимку, где-то в Центральной Африке. На многих снимках были прописаны различные воодушевляющие лозунги: «Не пей! Мы видим!», «Ты спишь? А мы не спим!». А под снимком африканской роженицы красовался лозунг «Свободу африканским народам!» Все места в зале, за исключением первого ряда, были заполнены представителями различных СМИ. Первый же ряд предназначался только для сотрудников КГБ. В центре ряда сидели подавленный и растерянный Автандил и вымытый, но во вчерашней одежде Андеш. На сцене за трибуной стоял, как всегда, генерал Западлов.

– … вследствие проведенной оперативно-розыскной деятельности нам стало известно, – заявлял начальник КГБ присутствующим представителям СМИ, – предположительное местонахождение похитителей Пазл Виктории.

После этих слов по залу среди журналистов пронеслись гул удивления, довольное улюлюканье, многие начали поднимать руки, чтобы задать генералу вопросы. Кто-то уже отписывал в «Твиттере», что наше КГБ – самое лучшее. По залу прокатились вспышки фотокамер и смартфонов.

– Они, – генерал начал говорить медленней, – вместе с пропавшей находятся в Западном микрорайоне или, как говорят в народе – Апачи-Сити.

Гул и улюлюканье стихли мгновенно. Фотографировать генерала тоже перестали. Кто-то уже писал в «Твиттере»: «Пазл Виктория. Светлая память. Наше КГБ бессильно».

Генерал продолжал:

– Операцию под кодовым названием «Тo collect a Puzzle» возглавляет капитан Иванов Автандил.

Никто не прервал тишину. Лишь кто-то написал фоловерам в «Твиттере»: «Капитана Иванова будут хоронить в закрытом гробу».

С приходом в географический центр Европы вседозволенности и демократии, свободы и равенства, равноправия и толерантности пришло и то, на что цивилизованный западный мир успешно закрывал глаза. В географический центр Европы пришло гетто. Самое настоящее цивилизованное гетто. Не такое неуклюжее и варварское гетто наших предков «Эй, зёма, ты с какого района?!» А правильное, демократическое гетто с бетонными стенами, колючей проволокой, солдатами с собаками и, конечно, КПП. Но, как издревле повелось в наших землях, если мы что-то и заимствовали у наших цивилизованных западных друзей, то делали это со своим массивным размахом. По правде говоря, в каждом городе есть такие районы-кварталы. Ещё во времена царя в Санкт-Петербурге был «Весёлый посёлок», куда селили нежелательные элементы и цыган. В стольном граде Москве таких районов вообще несколько: Выхино, Чертаново. В Стокгольме это, само собой, Тенсту – обитель сирийской диаспоры. В Нью-Йорке это, естественно, Гарлем – пристанище чернокожих банд и ирландского криминалитета. Ну и самые знаменитые в мире криминальные районы – это, конечно же, Фавелы в Рио-де-Жанейро. Ну а здесь, естесвенно, Западный район! Который так приглянулся местным цыганам. И они плотно начали застраивать его своими деревянными домами и конюшнями. Многие из них у себя на участках начали выращивать коноплю. Вреда большого городу они, конечно, не несли, но и пользы как таковой тоже не было. Они потихоньку приворовывали в местных магазинах. Застраивали панельные хрущёвки белых людей своими хлевами и избами и бескровно выдавливали нецыган из района. Издали Западный район, прозванный впоследствии Апачи-Сити напоминал корявый низкорослый лес, который растёт около пригородных станций железнодорожного сообщения. И, как несколько сосен-исполинов над маленькими деревцами, возвышались пятиэтажные хрущёвки над деревянными домами.

И всё было бы хорошо, так бы цыгане и жили бы себе дружной единой общиной. Если бы они не начали продавать героин по цене ниже рыночной. Они тут же вытолкнули всех конкурентов с этой территории рынка, в том числе тех, которые негласно продавали хмурый от лица милиции и КГБ. В экстренном порядке было принято решение об изоляции Западного района. Просто в один прекрасный день по периметру всего Западного микрорайона одновременно начала строиться стена с тремя КПП. Стену высотой в четыре метра построили быстро. Стена цыган не удивила. Всю историю народа вокруг цыган постоянно строили стены, возводили электрические заборы. Жизнь в Апачи-Сити не изменилась, просто въезды и выезды из района начали совершаться через КПП. Стена продажу героина не остановила вовсе, через КПП его провозить, конечно, не разрешали. Цыгане начали продавать его при помощи воздушных змеев, деньги им клали на номера телефонов. Представители внутренних органов сначала пытали ловить этих любителей воздушного вида спорта. Но оказалось, не так-то просто доказать, что 12-летний Тимур барыжит хмурым, а не просто забавляется с воздушным змеем. Затем этих змеев пытались сбивать из огнемётов. Должных результатов это не принесло. А в воздушном бою бумажного змея и огнемёта, заживо сгорело двое 12-летних цыганят, что в свою очередь вызвало поджог одного из КПП и смерть семи сотрудников ППС. Что уже в свою очередь привело к репрессиям со стороны властей и стихийным столкновениям с милицией на всей территории Апачи-Сичи. Милиционеров нещадно вешали, сжигали и топили в колодцах. Ситуация явно выходила из-под контроля властей. Ввод регулярных танковых частей затрудняла архитектура района. Поэтому было принято решение о строительстве купола в форме пирамиды. Купол в экстренные сроки был изготовлен на местном заводе строительных материалов. Размер его был колоссальный! В высоту купол-пирамида был 4257 метров, а площадь основания составляла 25 квадратных километров. Этот купол-пирамиду водрузили над всем районом при помощи двух новейших самолётов «Мрія». Район был закрыт сверху намертво.

Итак, к заимствованным стенам и собакам наши люди добавили ещё сторожевых орлов и железобетонную крышку поверх гетто в форме пирамиды. Это было символично, учитывая историческое происхождение цыган из древней Индии. Поэтому на западе города возвышалась почти пятикилометровая железобетонная пирамида. После накрытия целого района куполом все входы и выходы были замурованы. Оставили лишь один КПП. Но предварительно перед входом был вырыт ров и подведён подъёмный мост. КПП состоял из двух проёмов в пирамиде. Один служил входом, второй —выходом. Причём охрана и собаки вместе со сторожевыми орлами присутствовали только на выходе из района. Кто въезжает в Апачи-Сити, властям было абсолютно всё равно. А вот кто покидает район, было уже интересно. Досмотр был самый полный, от зубных коронок до мозолей на пятках. Поэтому Нечаеву и не составила большого труда попасть в этот город внутри города с похищенной дочерью мэра.

Район в буквальном смысле слова накрыли почти 20 лет назад. И что там происходит на данный момент, не знает уже никто из внешнего мира. Те случайные везунчики, которых охрана всё-таки выпустили из пирамиды, особо про Западный не распространялись. Многие из них были седыми, кто-то вообще не моргал, кто-то не спал несколько лет кряду. Все молчали. А если и говорили, то говорили немногое. Они говорили, что солнечного света там нет вовсе. Свет был только электрический. Это значило, что коммуникации власти всё-таки не отключили. Военные, дабы узнать, что творится в потенциально опасном к мятежу районе города, запускали туда роботов с камерами. Заснять им удалось немного. В тех немногих кадрах были запечатлены пятиэтажки, деревянные избы и горы конских яблок. Они были везде, куда только доставал объектив. Последними кадрами робота были двое цыганских подростков, которые откручивали камеру от него.

Несмотря на вопиющий случай нарушений прав человека, весь остальной город равнодушно отнёсся к такой изоляции части собственных сограждан. Неравнодушными остались, как и всегда, американцы. Они совершенно случайно узнали о пирамиде.

На снимках из космоса египетские пирамиды видны очень отчётливо, а пирамида в центре Европы больше чем четыре километра высотой видна просто изумительно. Специалисты Пентагона сперва отказывались верить увиденному. Ведь не каждый день вырастают такие колоссальные сооружения. Тут же все дежурные авианосцы были приведены в боевую готовность. Госсекретарь провёл экстренное выступление перед народом США и призвал к борьбе за демократию. Конечно же, начались внеочередные заседания членов Большой семёрки и Коварной шестёрки. В город были отправлены наблюдатели от ООН и МАГАТЭ. Все проверки и наблюдения независимых западных экспертов заняли семь месяцев, пока весь мир не убедился в том, что это очередное поселение цыган вроде существующего в Брно. Тогда-то западный мир и отозвал своих ищеек. На смену официальным наблюдателям и военным представителям пришли рядовые граждане. Простым гражданам Калифорнии и германским феминисткам было не плевать на то, что почти шестнадцать тысяч человек на всю жизнь остались без солнечного света. Сильнее, конечно, это обидело немок. Немецкое общество феминисток назвала пирамиду новым варшавским гетто, а жителей Апачи-Сити – евреями. Они приезжали к куполу по туристическим визам и с плакатами требовали от властей, чтобы их пустили внутрь. Каково же было удивление рыжих немок с небритыми ногами и загоревших активисток Америки, когда им без каких-либо ограничений открыли вход в Апачи-Сити. Войти в восьмое чудо света, туда, где нет ветра и солнечного света, отважились далеко не все. Из 124-х круглосуточно митингующих активисток войти во внутрь решились только семь женщин. Все они были не замужем, небритые и рыжеволосые. Само собой, они прихватили с собой нательные видеокамеры. Снафф-видео с этими смертницами до сих дрейфует по интернету и будоражит психику людей пубертатного возраста. Оставшиеся волонтёры, желающие освободить жителей Апачи-Сити, отправились восвояси. А немецкое общество феминисток нарекло жителей Апачи-Сити фашистами, чья изоляция от цивилизованного общества является слишком мягким наказанием. На смену борцам за демократию и права человека пришли сторонники теории Гипербореи. Их было немного, около 25 человек. Дело в том, что всё это время, когда сотрудники МАГАТЭ ходили вокруг пирамиды со счётчиками Гейгера, гиперборейцы были в горах Кольского полуострова, где нет интернета. А по приезду на большую землю, увидев фото купола в «Твиттере», они поняли, что все эти долгие месяцы небритых странствий прошли напрасно. Не там они искали следы великих праотцов-гиперборейцев! Не в вечной мерзлоте скал Кольского полуострова и заснеженных торосах. А здесь! Практически в географическом центре Европы. Приехав к пирамиде, они вновь огорчились. Пирамида оказалась искусственной. Второй серьёзный промах общества энтузиастов «Зов новой Гипербореи». Зря мёрзли на Севере и зря приехали в Европу. Тогда глава общества выдвинул новую теорию, обрадовав соратников. Василий Андромедович Шмайло сделал официальное заявление на канале «РенТВ». Что данная пирамида, хоть и является рукотворным творением, но несёт историческое значение как для человечества, так и для всей галактики Млечный Путь. Так как эта пирамида располагается на астральном разломе, где проходила незримая тропа Куйвы, и построена подсознательно человечеством для воссоединения с творцами. Пирамида есть маяк, который будет передавать ментальный сигнал на планету Нибиру, куда и ушли великие гиперборейцы. Так как Нибиру и являет собой одно из воплощений Великого Бога, чьё имя с трепетом произносили древние шумеры, – Мардюк. И теперь Великие Боги поймут, что люди, потомки полубогов, вышли на уровень общения с Всевышними. Маяк-пирамида-купол стоит невольным стражем Западного района уже двадцать лет. Немецкие феминистки уже успокоились, общество гиперборейцев распалось, а Великие Боги в контакт не входили. И теперь Апачи-Сити вновь привлёк к себе внимание лишь благодаря похищенной дочери мэра.

За двадцать лет существования барьера между Апачи-Сити и городом много чего произошло. Закончилась война в Таиланде, феминистки побрились и вышли замуж, гиперборейцы сбрили бороды и женились. Да и сам купол постарел. Покрылся мелкими трещинами и разноцветными граффити. Паломничество к пирамиде, конечно, прекратилось, но тот, кто впервые видел купол вживую, оставался под сильным впечатлением. Издалека это и впрямь напоминало творение богов. Особенно в часы заката, когда солнце исчезало за пирамидой, оставляя огромную тень на весь город от самого большого в мире гетто.

Автандил и Андеш стояли на площади Ленина на фоне областного драматического театра. Именно там руководство Первого городского телеканала приняло решение брать интервью у сотрудников КГБ, которым выпала честь спасти дочь мэра. Рядом друг с другом напарники-чекисты выглядели комично. Огромный белокурый скандинав с бородой и длинными волосами, похожий на металлиста средней руки. И Автандил с телом одиннадцатилетнего мальчишки, чей внешний вид напоминал гламурного тусовщика, завсегдатая ночных клубов. Их непохожесть никак не смущала работников массмедиа. Интервью у них брала невысокая стройная молодая блондинка по имени Алиса. За её эпатажными, а порой экстремальными и опасными репортажами следил весь город. Для неё не было ни одной запрещённой темы. Она брала интервью у людей, к которым не каждый сотрудник милиции мог подойти и спросить который час, – фрезеровщиков. Она проводила опросы населения в одном нижнем белье на день ВДВ. Она устраивала журналистские расследования подпольных порнографических студий при Министерстве образования. И сейчас она планировала выпустить в свет очередную журналистскую сенсацию. На ней была белая майка на бретельках и розовая юбка-разлетайка. В руках был микрофон. За спиной стоял оператор. Шестидесятилетний дед с седой бородой и камерой на плече, по совместительству четвёртый муж Алисы. Алиса повернулась к нему и заговорила, глядя в объектив камеры: