Текст книги "Друзей не выбирают. Эпизод I"

Глава 11

Хеллиана

– Хелли, что за цирк ты там устроила? – сердито спросил Латриэль, усаживая меня прямо на стол в его кабинете и осторожно снимая сапожок с моей левой ноги.

– Ты о чём? Ай, больно! – невольно зашипела я.

– Ты не могла убить упыря! У тебя нет ни капли магии! Что там произошло? – нахмурился эльф, растирая мою лодыжку, которую, как оказалось, я все-таки растянула, улепётывая по лесу от Рика.

Заметила я это уже около ворот, когда удачно хлопнулась на руки Латриэлю под взглядами нескольких магов, и картинно заявила, сделав испуганные глаза, что, мол, нежить рассыпалась прахом и больше не побеспокоит юных некромантов.

Маги поверили мне на слово, благо видок у меня был такой, как после реального забега от кровожадной нечисти (хотя почему как?): грязная одежда, взлохмаченные волосы, содранные в кровь ладони, синяк на скуле (приложилась о камень, когда падала), трава и листья по всему фасаду, да ещё и лодыжку повредила.

Народ, который сбежался посмотреть на упокоение злобной нежити, впечатлился и немного разочарованно вздохнул. Правильно, не часто нежить посещает город, вдоль и поперек напичканный магами всех возрастов и способностей. Только декан Пилат хитро на меня посмотрел и незаметно подмигнул. Хе, а он, похоже, что-то знает, чует моя левая пятка!

Дело закончилось тем, что взволнованный Латриэль разогнал народ и, посадив меня в седло своего пегаса впереди себя, увёз в Академию, попросив декана забрать Сумрака.

– Лат, если я тебе расскажу, ты мне всё равно не поверишь!

– А ты попробуй, – хмуро произнёс эльф, втирая в кожу какую-то мазь, которую достал из ящика своего стола.

– Ну хорошо, – вздохнула я. – Был там упырь, но он меня не съел. Он больше сладкое предпочитает. Ай, больно!

Латриэль сильно сжал мою ногу и сердито на меня посмотрел:

– Хелли, это не смешно. Я серьёзно тебя спрашиваю: что там произошло?

– Ты сейчас спрашиваешь как мой учитель, как королевский советник или как мой друг? – прищурилась я, услышав, с каким нажимом он произнёс последнюю фразу.

– Конечно, как твой друг! – выпустил мою пострадавшую конечность эльф.

– Мне так не показалось, – буркнула я, напяливая обувку.

Кожу после мази приятно пощипывало.

– Хелл, я…

– Малышка, что случилось? – В кабинет вошли близнецы. – Вся Академия на ушах стоит! Говорят, что ты упыря убила! Когда успела?

– Не убила, рука не поднялась. Он слишком милый, – хмыкнула я.

– Всё шутишь, – хохотнул Терен, подходя ближе, и тут же побледнел, увидев мой видок. – Так это правда?

– Что? – Рядом со мной тут же оказался Дерек и приподнял за подбородок моё лицо. – Как это произошло?

– Да никого я не убивала, я же говорю, рука не поднялась! Мне попался неплотоядный упырь!

– Такого не бывает, – недоверчиво покачал головой Терен, выпутывая из моих волос сухие травинки, а пока Дерек приводил моё лицо и ладони в порядок, я принялась рассказывать, что произошло в лесу.

Этим нелюдям я могла доверять.

– Ты это серьёзно? – спросил Терен, усаживаясь рядом со мной на стол немного погодя, когда я закончила свой рассказ.

– Терен, почти двадцать человек видели, как упырь убежал вслед за мной в лес, а я оттуда вышла живая и со всеми конечностями, – хмыкнула я.

– Слава Хранителям. Но я всё же не могу в это поверить, – покачал головой Дерек.

– Почему не можешь? Смотри: голова – одна штука, ноги – две штуки, руки – тоже две. Всё в комплекте! – хохотнула я.

– Хелл, да я про упыря, – засмеялся младший дроу.

Латриэль оставался хмурым, как грозовая туча.

– Я тоже сразу не смогла. Но это так. Представляешь, упырь-сладкоежка! Я назвала его Рик! – похвасталась я. – Я вас потом с ним познакомлю!

– Что?! Нет, Хелли, ты туда больше не вернёшься! – неожиданно гневно воскликнул эльф.

– Как не вернусь? Я обещала ему шоколадных кексов принести, – опешила я.

– Хелли, это упырь! Тебе сказочно повезло, что ты отделалась одними синяками! Его нужно уничтожить! – непоколебимо заявил Латриэль.

– Нет! Нельзя отнимать у него жизнь! Он никого не обидит! – вскочила я со стола и впилась взглядом в учителя. – Я ручаюсь за него!

– Ну хорошо, – немного смягчился эльф, – но я обязан рассказать всё директору Итрону. Ждите меня здесь.

– Хелл, может, он и прав? Может, тебе просто повезло? – спросил Дерек, глядя, как за Латриэлем захлопывается дверь.

– Дерек, я была одна и без оружия, без магии, у меня были все ладони в крови! Да любая нечисть слопала бы меня, не задумавшись, без суда и следствия! А он мне ничего не сделал и даже проводил до выхода из леса! У него полностью сохранилось сознание. Понимаешь, сознание, а не инстинкты!

– Пожалуй, ты права. Я бы хотел на него взглянуть.

– Я вас познакомлю, – улыбнулась я, подходя к окну, – но только попозже, когда он ко мне привыкнет.

– Представляю эту картину. Да нет, не могу представить! – фыркнул Терен.

– А куда направился Латриэль? Он же к директору собирался, – спросила я, заметив через окно эльфа, который выехал на своём пегасе из дверей конюшни.

– Малышка, я не хочу тебя расстраивать, но, похоже, он всё-таки решил уничтожить твоего упыря, – тихо произнёс Дерек, проследив глазами за тем, как Латриэль, выехав за ворота Академии, направился в сторону старого кладбища.

– Нет, он не может… – изумлённо ахнула я, зажав рот ладонью.

– Может, малышка. Он может.

Дерек де Рен

– Латриэль, нет! – Хелли с отчаянным криком в последнюю секунду, но всё же успела выставить «Радужный щит» между Латриэлем и прижавшимся спиной к стволу многовекового дуба упырем.

Мы неслись на кладбище с максимальной скоростью, как можно сильнее пришпоривая лошадей, но у самых ворот их пришлось оставить, так как пегас Хеллианы не мог пройти на нечистую землю.

Хелли, словно метеор, понеслась в лес за кладбищем, откуда раздавался тоскливый, леденящий душу вой упыря. Латриэль загнал нежить в самую чащу и швырнул в него сгустком пламени, но малышка успела вовремя. Пламя расползлось по щиту Хеллианы, но не смогло продвинуться дальше. Упырь сжался в комок у корней дуба, торчащих из земли, и закрыл голову руками.

– Хелли, отойди. Его нельзя оставлять в живых! – рыкнул эльф, зажигая в руке новый огненный сгусток.

– Нет! – крикнула человечка, подбегая к упырю и взяв потоки магии от щита в руки.

– Что ты делаешь? – гневно спросил Лат.

Мы с Тереном стояли в стороне, не зная, что предпринять.

– Защищаю его! – со злобой в голосе сказала человечка. – Ты солгал мне!

По её лицу стекал пот от напряжения, но она упорно держала щит, который без магической подпитки просто бы распался. Все крохи магии, что сегодня в ней собрались, она использовала для защиты упыря.

– Хелли, я…

– Что ты?! Я думала, что могу тебе верить!

– Хелли, ты защищаешь чудовище! Он в любой момент может разорвать тебя! – Лунный эльф сорвался на крик.

– Лат, это ты чудовище, – тихо произнесла человечка. – Он ничего тебе не сделал, он никому ничего не сделал! Ты не вправе отнимать у него жизнь.

Хелли стояла в трёх локтях от упыря, спиной к нему, а нежить её не трогала. А только смотрела на человечку с немой надеждой.

– Тебе этот упырь так дорог? – изумлённо спросил Лат, погасив огонь.

– Да, – так же тихо ответила Хелли, но щит не убрала, несмотря на то что у неё уже тряслись руки.

– Но почему?

– Потому что он считает меня своим другом.

Латриэль не выдержал её взгляда и отвернулся. Но, пройдя пару шагов, остановился и, не поворачиваясь, произнёс:

– Я не трону его только потому, что ты просишь. Даю слово.

Хелли подождала, пока эльф скроется среди деревьев, и только тогда рассеяла щит. Ноги её уже не держали, и она мягко опустилась на землю. Я тут же бросился к ней, но меня остановил Терен, покачав головой. Действительно, малышку упырь не тронет, но кто знает, как он, после встречи с Латриэлем, отреагирует на нас?

Пока же он не обратил на нас внимания, а почти ползком перебрался к Хелли, которая стояла на коленях, упираясь руками в землю. Волосы шёлковым водопадом падали на плечи, закрывая лицо, и касались земли.

Нежить, стоя на коленях, заботливо и осторожно убрала волосы человечки с её лица и взволнованно заглянула ей в глаза. Я, волнуясь за человечку, с большим трудом остался на месте, в двадцати шагах от дуба. Хотя и видел все эмоции упыря, но не мог поверить в их присутствие, присущее только разумным расам.

– Я в порядке, не волнуйся, – улыбнулась человечка, откидывая волосы и усаживаясь на траву. – Просто устала очень.

Упырик вдруг завертел головой, нашёл небольшой толстый прутик и, расчистив небольшое пространство от сухих листьев, принялся что-то корябать на земле, высунув от усердия кончик языка.

– Не за что, – улыбнулась человечка, когда упырь закончил свою работу.

Я чуть подался вперёд и с огромным удивлением прочитал немного корявое, но всё же читаемое слово, написанное на эльфийском: «Спасибо».

У меня, наверное, поехала крыша…

– Терен, у вас остались мандарины? – обратилась к брату человечка.

– Да.

– Дай, пожалуйста.

Терен пошарил в карманах и, выудив оттуда три цитруса, осторожно слевитировал их к Хелли. Человечка поймала их, благодарно кивнув, и протянула их упырю:

– Держи, Рик. Прости, я не успела сходить за кексами.

Упырик взял мандарины дрожащими руками и неожиданно прижался к руке Хелли, схватив её, как мягкую игрушку. Я с немым шоком понял, что по лицу кровожадной и чудовищной нечисти текут слёзы…

– Эй, Рик, ты чего? Успокойся, всё хорошо! Тебя больше никто не обидит! – Человечка стерла слёзы с лица упырика (упырём и нежитью у меня этого теперь язык не поворачивался назвать) и улыбнулась ему.

Он посмотрел на неё с немой надеждой в мёртвых глазах. Хотя почему мёртвых? Если они могут выражать столько эмоций, значит, он живее, чем это вообще может быть.

– Правда, – серьёзно кивнула человечка. – Дерек, ты можешь наложить на его тело обтекаемый щит? Чем больше и надёжнее, тем лучше.

– Конечно, малышка. – Я осторожно двинулся вперёд.

Осторожно не потому, что упырь мог навредить Хелли, испугавшись моего присутствия, а потому, что просто не хотел напугать это милое существо.

«Милый – это мягко сказано», – мысленно, но не менее шокированно фыркнул братец.

«Я тоже такого никогда не видел».

Упырь посмотрел на меня настороженным внимательным взглядом и повернулся к Хелли.

– Не волнуйся, это мои друзья, – погладила его по плечу человечка. – Терен, знакомься, это Рик. Рик, это Терен, а это Дерек. Они тебя никогда не обидят, – уверенно сказала Хелли.

– Да я и не собирался, – улыбнулся Терен, присаживаясь рядом с упырём на траву и пожимая ему руку.

Рик немного неуверенно пожал её в ответ и протянул свою ладонь мне.

Упырик и правда оказался очень молодым. Никаких следов разложения, только немного посиневшие руки и бледное, словно лист пергамента, лицо. Ну и глаза…

И он действительно не вызывал никакого отвращения и чувства опасности. Просто милый, беззащитный трупик, наделённый душой.

Я даже и не мог предположить, что такое возможно.

«Я тоже», – подтвердил брат.

– Ну вот, теперь его ничем не пробьёшь, – часом позже заявил я, вытирая пот со лба.

Да уж, мы с братом постарались на славу, навешивая на Рика всевозможные защитные заклинания, пока он увлечённо играл с Хелли в крестики-нолики, корябая веточками руны на земле. Кстати, Рик довольно много раз выигрывал.

– Ты уверен? – спросила человечка, поднимаясь с земли.

Как оказалась, упырик не намного выше её ростом и даже похудее телосложением. Он был всего лишь подростком при жизни.

– Абсолютно! Мы усилили его природную сопротивляемость к магии, добавили «Драконий щит» по контуру всего тела, несколько щитов от магического воздействия, ментальный щит, чтобы никто не смог им управлять (хотя такое сможет только очень сильный архимаг), и замедлили до максимума процессы разложения. Теперь ему точно ничто не угрожает, – ответил Терен, как и я, довольный проделанной работой.

– Спасибо, – поблагодарила нас человечка, по очереди целуя каждого в щёку.

– Хелли, нужно идти, а то уже стемнеет скоро.

– Угу. Рик, мы пойдём? Но завтра обязательно вернёмся, – обратилась уже к нашему подопечному малышка.

Упырик кивнул, поднимаясь с земли.

Кстати, мандарины он не стал оставлять на земле, а заботливо положил в карман.

Рик проводил нас до границы лесополосы, шутливо с нами раскланялся, прижался щекой к ладони Хелли и, грустно повесив голову, скрылся в чаще.

– Мы же придём сюда, правда? – с надеждой спросила Хелли, взбираясь на застоявшегося Сумрака.

– Конечно, – улыбнулся Терен, – мне Рик понравился.

– Мне тоже. Куда едем? К Холлу? – Я подобрал поводья белого жеребца, которого совсем недавно, как и десяток других лошадей, привёл в конюшню аронта Мор.

– Ребята, вы не против, если я немного побуду одна?

– Нет, конечно. А ты точно уверена?

– Точно. Я вернусь через пару часов.

– Мы будем у Холла, – сказал Терен, разворачивая своего жеребца.

Хелли кивнула и, пришпорив Сумрака, скрылась из вида, мгновенно затерявшись в вечерней городской толпе.

– Едем, – кивнул я Терену, пришпорив своего жеребца. – Пора намылить кое-кому шею.

Хеллиана

Проехав несколько улиц, Сумрак неожиданно остановился на какой-то тихой безлюдной улице и никак не хотел идти дальше. Сколько я его ни пришпоривала, он так и не сдвинулся с места.

– Эльтар, да в чём дело? – Я слезла с жеребца и, погладив ему морду, заглянула в глаза.

Сумрак фыркнул, раздув мне чёлку, и, повернув голову, ткнул губами в седло.

– Что? Тебе седло натирает?

Пегас закатил глаза, и, тряхнув гривой, вновь покосился на седло.

– Ты хочешь, чтобы я его сняла? – неожиданно дошло до меня.

Сумрак всхрапнул.

Пожав плечами, я расседлала жеребца и спрятала седло в укромном уголке, за какими-то старыми бочками, оставив только вальтрап.

– Хех, и как мне теперь на тебя залезть? – Я уставилась на коня.

Со стременами-то на него залезать проблематично, а без них – так вообще нереально.

Сумрак скосил на меня голубым глазом и, всхрапнув, опустился на передние ноги. Тихо косея от удивления, я залезла на пегаса, который тут же встал.

Не могу не признать, что без седла сидеть на Сумраке было удобно.

– Ну, малыш, теперь доволен? – похлопала я моего конягу по шее.

Сумрак, коротко взбрыкнув, понёсся галопом по улице. Через несколько минут я поняла, что что-то не так, под коленями чувствовалось шевеление.

Он что… ой, мама!

Сумрак, оттолкнувшись передними, а затем и задними ногами, взмыл в воздух.

Мама, роди меня обратно, я залезу аккуратно! Хотя нет, не полезу…

Сумрак набрал высоту, и вот мы уже пролетаем над таверной Холла. Меня захватило пьянящее чувство полёта, обострённое ещё и тем, что крылья пегаса я не могла видеть, лишь только чувствовала своим телом движения его мышц.

Это что-то нереальное! Ветер бьёт в лицо, высота такая, что дух захватывает, тишина, вечерний полумрак и нереальное чувство СВОБОДЫ…

Я никогда не летала на пегасах, да и левитировала не часто, но, один раз попробовав, я уже не смогу от этого отказаться. Это чистая эйфория, неземной восторг, просто незабываемые ощущения!

Как я не хочу спускаться вниз, туда, где люди привыкли лгать…

Когда Сумрак заходил уже на четвёртый круг над городом, я поняла, что мои руки заледенели. Заметив под нами лошадиный базар, я попросила пегаса спуститься.

Кстати, я даже не пыталась управлять жеребцом, он сам, словно чувствуя, чего я хочу, маневрировал в небе.

Базар был уже пуст, но окна таверны ещё светились, когда Сумрак плавно опустился на землю. Соскочив с пегаса, я погладила его по вспотевшей шее и направилась в таверну, растирая по дороге замёрзшие руки.

В таверне было немного народу, в основном работники базара. Весело потрескивали дрова в камине, с кухни доносились приятные запахи, а рыжебородый гном протирал запыленные стаканы, напевая что-то себе под нос.

Я принялась рассматривать людей, сидящих за столами, пытаясь отыскать знакомое лицо.

– Девочка, ты что здесь забыла? – крикнул крепко сбитый мужчина за ближайшим к входной двери столиком.

– Не волнуйся, не тебя, красавчик, – хмыкнула я.

– А может, всё-таки меня? – начал подниматься мужик, накручивая на палец кончик пышных усов.

– Я тебя расстрою, Кор, но эта красотка по мою душу, – раздался знакомый голос из дальнего угла, и на свет вышел Тамиор.

– Мор, привет! – улыбнулась я.

Тролль подошёл и, легко меня приподняв, посадил на свою согнутую руку.

– Привет, малышка! Какими судьбами?

– Соскучилась!

– Я тоже! А ты чего вся как ледышка? – поинтересовался тролль и понёс меня к камину.

Притащил лавку, усадил меня на неё и сунул в руки огромную кружку с горячим чаем.

– Спасибо, Мор. Представляешь, Сумрак меня покатал! – чувствуя себя маленькой девочкой, похвасталась я.

– Так вот почему ты так замёрзла! И как полёт? – спросил тролль, отхлёбывая из своей кружки.

– Обалденно! Никогда в жизни такого не испытывала! – поделилась я впечатлениями, прихлёбывая мелкими глоточками ароматный чай из семи видов трав.

– Тебе повезло, пегасы редко кого катают, кроме лунных эльфов. А никого из тёмных к себе вообще не подпустят, – хмыкнул Мор.

– Значит, мне повезло, – не сдержала я улыбки. – Как у тебя дела?

– Да ничего нового. Ты лучше скажи, что у тебя? Как учёба? Латриэль тебя больше не обижал?

– Да у меня всё нормально, на учёбе весело. Представляешь, Латриэль у нас расы преподаёт!

– В учителя подался? Ничего себе! – удивился тролль.

Удивлённый тролль – это забавное зрелище. Хотя не настолько, как танцующий.

Мы ещё немного поболтали о том о сём, я рассказала о поединке с Друсилией, о похищении меня Луксором и о весёлом кабинете некромантии. Правда, я не стала ему рассказывать о Рике, меня и так слишком зацепило поведение Латриэля. В душе твёрдо поселилось убеждение, что эльф меня предал.

Через полчаса меня начало клонить в сон. Сказалось пережитое, да и меня разморило от тёпла камина.

– Поеду-ка я домой, – зевнула я, хотя и уходить-то не очень хотелось.

Кажется, я на удивление быстро привыкла к этому зеленокожему нелюдю. Хотя если учесть, что всего за день подружилась с близнецами, то уже ничему не удивляюсь! Моя подозрительная натура молчит, а значит – всё в порядке. А себе я доверяю.

– Куда ты поедешь? – хмыкнул тролль. – Давай я тебя отвезу. А завтра приведу твоего Сумрака, всё равно я к Холлу собирался.

Я только кивнула, упорно пытаясь не уснуть прямо здесь. Мор вернулся буквально через десять минут, держа в руках плащ:

– Держи, на улице сильно похолодало.

Я напялила на себя плащ, оказавшийся мне на пять (это минимум!) размеров больше, и вышла на улицу. Действительно, было очень холодно. Быстренько попрощавшись с Сумраком, стоявшим в тёплой конюшне, я, с помощью Мора, забралась на его здоровенного иноходца.

Сам тролль уселся позади и, тряхнув поводьями, направил конягу в сторону заведения Холла. Иноходец тем и отличается от обычных лошадей, что мягко двигается, да ещё на мне был тёплый плащ, и придерживала меня крепкая и надёжная рука тролля. Так что неудивительно, что вскоре я задремала.

Глава 12

Холлимион де Див

– Долго нет её что-то, – нахмурился Терен, вертя в руках бокал с вином и поглядывая в сторону входной двери.

– Не волнуйся, я думаю, с ней всё в порядке, – произнёс я, закидывая ноги на маленькую табуретку.

Мы сидели у меня в кабинете, обсуждая последние события.

Меня поразил рассказ о новом друге Хелли. Да, малышка выдала! Это ж надо, упырь-сладкоежка! Нужно будет обязательно на это посмотреть.

Но как меня взбесил рассказ о вампире… Да так, что я нечаянно раздавил хрустальный бокал, который держал в руке. Захотелось сразу сходить в Академию и сломать кое-кому руки.

– Может, уже поискать её? – предложил Дерек.

– Да успокойтесь вы оба, – фыркнул я. – Пусть побудет одна, ей сейчас это нужно. Вы всего час здесь сидите.

– Наверное, ты прав, – вздохнули близнецы.

И я, откинувшись на спинку кресла, продолжил размышлять, глядя на весело потрескивающие дрова в камине.

Латриэль… Не ожидал от него такого. Неужели он не понимал, что своим поступком он теряет доверие Хелли?

Да и вообще, что с этим эльфом такое? Когда мы учились в Академии, он таким не был. Всегда весёлый, иногда серьёзный, но никогда не лгал. Неужели его настолько изменила жизнь при дворе и статус королевского советника? Я в своё время из-за этого и смылся из Империи, когда родители стали давить на меня своими традициями.

Я лучше останусь без семьи, но останусь таким, какой есть.

Кстати, близнецы с Латриэлем так и не поговорили, они его не нашли в Академии.

Дверь в кабинет тихонько скрипнула и без стука открылась, заставив близнецов подскочить. Я остался сидеть в кресле, так как знал, что без стука ко мне вламывается только Мор.

В дверях действительно стоял тролль, держа на руках человечку, закутанную в плащ.

На этот раз меня сдуло с кресла. Подбежав к Тамиору, я осторожно забрал Хелли в свои руки.

– Мор, что с ней?

– Тсс… Она просто спит, вымоталась за день. Сумрак особенно этому помог, – многозначительно усмехнулся друг.

– Слава Хранителям, – синхронно вздохнули близнецы.

– Мор, открой, пожалуйста, дверь, я отнесу её наверх, – попросил я тролля.

– Может, мы лучше отнесём её в Академию? – спросил Терен. – А то у тебя посетителей много, неудобно комнаты занимать.

– Неудобно в шкафу сидеть, ожидая ухода мужа своей любовницы! – мотнул я головой. – Я специально не сдаю ваши комнаты, от этого дохода меньше не станет. Если бы не она, его бы вообще не было.

Близнецы расслабленно плюхнулись обратно на диванчики, а я понёс человечку на чердак под недоуменные взгляды вечерних посетителей. Да мне плевать на их мнение, если честно.

Положив человечку на кровать, я аккуратно, стараясь не разбудить, снял с неё плащ и накрыл одеялом. Какая же она всё-таки красивая, несмотря на то что немного худая и с растрёпанными волосами. Среди людей такую красоту нечасто встретишь.

Человечка пошевелилась во сне, поудобнее устраиваясь на огромной кровати, и повернулась ко мне спиной.

Опять спиной.

Как же мне добиться твоего расположения? Неужели ты видишь во мне только друга?..

– Как малышка? – поинтересовались близнецы, как только я спустился вниз и плюхнулся в своё любимое кресло.

– Спит.

– Это хорошо. Холл, разбудишь нас завтра? – попросили братья де Рен, поднимаясь со своих мест.

– Нет проблем. – Я пожал плечами.

Близнецы ушли, а мы с Мором ещё немного посидели, поговорили о лошадях, которых он мне привёз, но вскоре тоже разошлись.

Хеллиана

 
Пройдёт и дождь, и снег, гроза,
Засоня, нам вставать пора!
О, милая девица,
Не дай мне сматериться!
Открой свои глаза,
На пытку нам идти пора!
Ведь нет на свете места лучше,
Чем то, где вянут наши уши!
В Академию пойдём, мой друг,
Чтоб там навек поймать всех мух!
 

Песню с таким содержанием старательно и громко насквозь фальшивым голосом напевал в ванной Дерек следующим утром.

Зараза…

Я положила на голову уже третью подушку и закуталась в одеяло, но ничто не помогало. Терен и Холл катались от смеха, впрочем совершенно не собираясь затыкать этого «соловья». И их совершенно не волновало, что за нашей дверью уже собрались все постояльцы таверны.

А всё дело в том, что ночью я проснулась от кошмара и не успела отдышаться, как в моей комнате тут же очутились близнецы. Как они узнали, что мне снится, находясь в своей мансарде, я так и не поняла, но была им очень благодарна за заботу.

И я опять уснула, прижавшись спиной к Дереку и сграбастав руки и ноги Терена.

В таком виде нас и застал Холл, который утром пришёл нас будить. Близнецы-то сразу встали, а мне открывать глаза было категорически лень. Тогда, отчаявшись, Дерек пошёл на крайние меры в виде вот такой утренней серенады, надёжно оккупировав мою ванную комнату.

– Ну хорошо, я уже встала! Только я тебя умоляю, замолчи! – взмолилась я, откидывая одеяло и садясь на кровати.

– О, свет моих очей, неужто ты проснулась? Явлюсь на взор тебе, но убери лишь сковородку, ведь мне сегодня на свидание идти к прекрасной деве, чьи пышные усы растреплет ветер! – ещё громче заголосил дроу из ванной.

Твою ж мать…

Я не выдержала и с хохотом свалилась на пол, где уже стучали пятками Холл и Терен. Тёплое одеяло, которое вновь оживили близнецы, сползло следом и недоумённо ползало по полу от меня к ребятам, пытаясь накрыть с головой то одного, то другого.

У него это не получилось, мы просто спихивали вредное существо с себя. И вот тогда постельная принадлежность разозлилась и с тихим рыком набросилась на Холла. Я, правда, так и не поняла, каким местом оно рычало…

Аронт опешил и стал отбиваться, одеяло не сдавалось и затыкало Котику рот. Мы с Тереном забрались с ногами на подоконник и, не прекращая хохотать, начали делать ставки. Терен болел за владельца таверны, а я, из вредности, за собственное одеяло.

– Да отпусти ты меня, чудовище шерстяное! Тьфу, зараза… Я тебя на валенки и половые тряпки пущу! Ай, волосы не трогай, это святое! Ну всё, ты меня достало! Хана тебе, пододеяльник нестираный! – Дико матерясь, Холл, наконец, выбрался из плена кровожадного тряпичного изделия и, усевшись на него сверху, принялся молотить по нему кулаками.

Одеяло жалобно взвизгнуло и попыталось выбраться.

На свою беду, из ванной вышел Дерек, одетый в одни штаны и с полотенцем на шее. По его загорелому телу стекали капельки воды. Видимо, спешил на шум и вытереться как следует не успел.

Холл отвлёкся на звук открывающейся двери, чем тут же воспользовалось одеяло, мгновенно выбравшись из-под аронта. И то ли в поисках защиты, то ли почувствовав в себе родство с полотенцами (а может, ему просто понравился полуобнажённый дроу), бросилось на Дерека.

Дроу, не ожидавшего такой подставы, просто снесло обратно в ванную комнату.

– А-а-а! Ты что делаешь, хренотень рюмдрыхова?! Отстань! Отстань, я тебе говорю, ошибка моей глупости! Так вот я тебя оживил, я тебя и убью! – донеслись из ванной крики.

Испугавшись за сохранность периодически живого, но всё-таки полюбившегося мне одеяла, я слезла с подоконника и пошла их разнимать. Дроу, катаясь по полу в ванной, пытался задушить одеялко, но оно не сдавалось, хрипело и стремилось вырваться.

– Дерек, ты что творишь?! Ему же больно! – возмутилась я, забирая полузадушенное одеяльце.

Оно тут же свернулось в компактный комочек и жалобно заскулило.

– Пошутили, называется, – почесал затылок с ещё мокрыми волосами Дерек. – А это ещё что такое?

Я повернулась в сторону, куда уставился младший дроу. За дверями стояла уйма народу. Кто в одних штанах, кто в забавных пижамах, кто в ночных рубашках, но все, полностью загородив проход и выглядывая друг из-за друга (а некоторые и подпрыгивая), пытались рассмотреть утреннее представление. В саму комнату они зайти не смогли, охранки, поставленные на ночь близнецами, не давали, а вот распахнуть настежь дверь догадались.

– Мне тоже это интересно! – раздался визгливый голос, и кто-то, быстро растолкав народ, подошёл к двери.

О, это же магистр Галанодидодел Ксилосцефи… цефанис… цефифт… Короче, тот хмырь тощий, который меня на кладбище бросил!

Видимо, он вчера не решился возвращаться в Академию, боясь получить втык от директора Итрона, вот и притащился сюда, не зная, что я тоже тут живу периодически.

Вот хмырь…

Одеяло, которому, видимо, не понравился этот субъект, одетый в смешную ночную рубашку до колен с кружевным воротником-жабо и высокий ночной колпак, плюхнулось с моих рук на пол и, зверски зарычав, бросилось на магистра. Я еле успела поймать его за кончик хвоста (одеяло, а не магистра).

Магистр по-девичьи взвизгнул и, как пчелой ужаленный, ломанулся по коридору под радостный ржач публики.

Интересно, у нас всегда по утрам будет такой цирк?

– Хелл, вы на пары опаздываете! – спохватился вдруг Холл.

Ох, ё…

Весьма и весьма опаздывая, я неслась по коридору корпуса Огня, когда услышала какие-то голоса в одном из закоулков. Причём интонации были не совсем доброжелательные.

Резерв у меня полностью восстановился за ночь, а после той гадости, что заставил меня утром в спешке выпить Холл, он просто бил через край, и я решила посмотреть, что же там происходит. Отсутствие близнецов, которые сейчас были на занятиях по своим стихиям в других корпусах, меня не смущало. Что я, маленький ребёнок, в самом деле?

Картина, представшая перед моими глазами за углом под лестницей, позитивных эмоций не вызывала. Три девицы, сидевшие тогда, на проверочной работе магистра Пилата, с Друсилией, зажали в самый угол под лестницей какую-то бедную, дрожащую от страха девчушку.

– Мы тебе сказали уйти из Академии! Почему ты всё ещё здесь?! – рявкнула взбешённым тоном страшная, как моя жизнь, высоченная девица в фиолетовом платье из муслина и со светлой косой в мою руку толщиной.

– Я не могу! Мне нужно учиться, – почти прошептала девчушка, из светло-карих глаз которой уже текли слёзы.

– А нам наплевать! Такие отбросы, как ты, нам здесь не нужны! Ты больше не зайдёшь в нашу комнату! – заявила вторая, одетая в сиреневую амазонку для верховой езды, с высокой причёской и тонюсенькой длинной косичкой.

Кхм, волосы накладные, что ли?

– Но я же тоже там живу, – попробовала возразить девчушка, ещё больше вжимаясь в стену.

– Ты, мерзкая полукровка, запомни: мы – элита, и только нам решать, можно ли тебе вообще жить! – высокомерно рассмеялась третья, та, что отвечала на проверочной за Друсилию.

Точнее, объясняла, откуда взялись на ней царапины.

– Эй, элита углов и переулков! Я вам не помешаю? – Я решила, что пора вмешаться, и, небрежно сунув руки в карманы, вырулила из своего укрытия. То бишь из-за угла.

– Это ты, – синхронно повернулись ко мне девицы легко… ой, извиняюсь, некультурного поведения.

– Ага. Вы не ждали, а я припёрлась, – хмыкнула я, оглядев трио девиц.

Во мне, как по заказу, проявилась врождённая наглость, с которой и следует обращаться вот с такими вот людьми.

– Уходи, это не твоё собачье дело, – бросила мне девица в фиолетовом платье.

– Хранители, ну до чего тривиально, – закатила я глаза и облокотилась на стену, скрестив руки на груди. – Сейчас я скажу, что это моё дело, а вы начнёте меня посылать. Я пошлю вас, потом вы на меня наброситесь все втроём, я быстренько вам накостыляю, и вы убежите, чтобы построить коварные планы мести. Может, сразу перейдём к драке?

– Она блефует! Я сама слышала, как учителя обсуждали поединок, они говорили, что резерв у неё не скоро восстановиться! – скороговоркой проговорила правая рука Друсилии, обращаясь к своим подругам.

– Ты в этом так уверена? – Я зажгла на ладони огненную розу.

– Это ничего не значит! Нас больше, – задрала подбородок девушка в амазонке.

– Ну, так вперёд, девушки! А то я и так на лекцию опаздываю, – подбодрила я их.

Девицы переглянулись и одновременно атаковали ползучими ядовитыми лианами.