Текст книги "Друзей не выбирают. Эпизод I"

Глава 15

Хеллиана

– Демон, демон, демон! – ругалась я, топая по коридору в свою комнату и расшугивая своим видом редких адептов, прогуливающих занятия.

Магическое пламя укоротило мои волосы настолько, что теперь они едва достигали лопаток. Эх, а сколько времени и сил я убила на то, чтобы самолично найти в Скайре нужные травы, высушить их, приготовить отвар, чтобы моя куцая косичка приобрела густоту, длину и вообще благоприятный вид!

– Демонов эльф! – ругнулась я вслух, до жути испугав какого-то второкурсника.

Конечно, у меня видок сейчас такой, будто я вылезла из пекла. Да и гарью от меня несёт за лигу. Хорошо, хоть в последний момент я успела остановить выброс силы, и бедных адептов, не успевших нырнуть под парты, только слегка подпалило, а не разорвало на ошмётки, как тогда наёмников в квартале Бедных рыбаков.

Пошла я в комнату, чтобы взять плащ. Идти на следующую пару не было никакого желания. Тем более к магистру Не-буду-произносить-имя-а-то-язык-сломаю! Остававшаяся сила кипела внутри вместе с гневом, отчаянно требуя выхода, а если я с таким настроем приду на некромантию, то много ещё чего наоживляю! Не хватало ещё пробудить к жизни, подобно Химо, чучело торигога, стоящее в кабинете некромантии.

– Хрдыров Латриэль! – ещё раз выругалась я и, схватив плащ, распахнула окно.

Залезла на подоконник, оценила высоту, ещё пару раз «обласкала» преподавателя по расам и выпрыгнула.

Хорошо-то как… В ушах свистит ветер, каждая клеточка тела чувствует скорость падения, а глаза видят приближающуюся с огромной скоростью брусчатку двора, коей выложен двор Академии.

Нирвану прервал чей-то визг. И кому пришло в голову распахнуть окно в такую сырую и промозглую погоду, вызывающую одну депрессию?

Пришлось намного раньше, чем планировалось, бормотать заклинание левитации, заученное до автоматизма пару лет назад. Ну, любила я сидеть на крыше и падала с неё часто, вот и пришлось выучить такое полезное в моём случае заклинание.

Опустилась я на землю аккурат напротив конюшни. Стоило только войти, как в нос ударил одуряюще приятный запах свежего сена и соломы, новенького дерева и лошадиного пота. Всего в просторной конюшне с тридцатью денниками располагалось около двадцати лошадей различных мастей и видов. Сумрак стоял по правому краю, почти в самом центре. Проходя мимо денников, я заметила Игнара, пегаса Латриэля. При воспоминании об эльфе, магия вновь забурлила в крови, отчего тут же, помимо моего желания, загорелась куча сена, лежащая в проходе около пустующего денника. Пришлось оперативно тушить, чтобы не устроить пожара и чтобы лошади, мирно жевавшие овёс до моего появления, не испугались и не начали метаться и дико ржать.

– Привет, мой хороший. – Я зашла в денник к Эльтару.

Пегас встретил меня радостным пофыркиванием и, раздув мне своим дыханием волосы, положил голову на моё плечо. Я при этом чуть не присела. Тяжёлая, однако!

Уткнувшись в приятно пахнувшую шею жеребца, почувствовав под своими ладонями успокаивающее тепло сильного животного, ощутив прикосновение к лицу мягкой, белоснежной гривы, я, наконец, начала потихоньку успокаиваться. Пегас распространял вокруг себя ауру надёжности, спокойствия, доверия и молчаливого понимания. Как раз то, что мне сейчас было нужно. Я так и не смогла, да, наверное, и не смогу понять поведение эльфа. Что я ему такого сделала?

– Поехали, Сумрак. Поехали отсюда. – Я вывела жеребца из денника, накинув только уздечку.

Седло, висевшее перед денником, трогать не стала.

Проигнорировав стоящую неподалеку скамеечку, я запрыгнула на жеребца, хотя и сама не поняла, как умудрилась это сделать, и отправилась на кладбище.

Погост, так же как и лес за ним, радовал своей тишиной, если кладбище, конечно, вообще может кого-то радовать (правда, в моём случае может, да ещё как!). Осень в этом году рано вступила в свои права, и я шагала по жёлтой дорожке, раскидывая ногами опавшие листья и морщась от капель ледяного мелкого дождика. Холодный порывистый ветер то и дело пытался распахнуть мой плащ, забирался под одежду и пробирал до костей. Кладбищенский лес ещё сохранил свой пышный покров и не пропускал на землю мелкий дождь, так что капюшон я смогла снять. Но всё же в лесу было сыро. И тихо, лишь изредка слышалось карканье ворон да щебет каких-то мелких пташек. Я неспешно двинулась в сторону единственного дуба. Как только я приближусь к нему, Рик меня почувствует и выйдет навстречу.

Впереди замаячили густые ели, за которыми уже можно разглядеть дуб, а Рика всё не было. Меня начало одолевать беспокойство, и я прибавила ходу.

Рик оказался у дуба, и не один. Около него, устроившись на корнях многовекового растения, сидела фигура в коричневом балахоне с нашивкой магистра.

– Магистр Пилат? – удивилась я, подходя ближе.

Рик, услышав мой голос, подскочил и кинулся обниматься. Сегодня упырик красовался в новых тёплых брюках, куртке и плаще, подаренных нами вчера.

– Привет, солнце, – поздоровалась я с неживым парнем. – Какой ты сегодня красивый!

Рик смущённо опустил голову. Он действительно очень хорошо смотрелся в новых вещах и с расчёсанными волосами. Почти как человек.

– Я так и знал, что вы подружитесь, – улыбнулся магистр, вставая и отряхивая балахон.

– А я так и знала, что вы с ним знакомы! Почему вы раньше молчали? – возмущённо уставилась я на декана.

– Я познакомился с ним, когда ещё сам был адептом. – Магистр положил свою руку на плечо Рику дружеским жестом. – И это я наложил на него заклятие нетления.

– Рик, его зовут Рик. А заклинание близнецы подправили и наложили защитные щиты.

– Я это заметил. Так, значит, ты дала ему имя? И ты молчал? – пожурил упырика магистр.

Тот задрал голову и принялся усердно рассматривать небо.

– Ладно, я не сержусь, – рассмеялся магистр. – Хелли, а почему ты не на занятиях?

– Боюсь, что я уже туда вообще не вернусь, – вздохнула я. – После последней лекции меня наверняка отчислят.

– Ну-ка рассказывай, – уселся обратно на корни магистр, потянув меня за собой.

Пришлось сесть и рассказать. Рик во время моего рассказа неодобрительно качал головой и, не останавливаясь ни на секунду, гладил по руке.

– Он что, совсем одурел? – нахмурился магистр Пилат по окончании рассказа. – На педсовете всех преподавателей оповестили о твоей силе!

– Вообще прекрасно, – закатила я глаза.

Это должно быть строжайшей тайной!

– Хелли, я, конечно, не сомневаюсь, что архимаг Валанди тебя прекрасно обучал, и даже признаю, что тебя можно смело хоть сейчас переводить на третий курс, но всё же ты до конца не владеешь своими способностями. Ты знаешь, почему сегодня произошёл спонтанный выброс?

– Потому что я разозлилась?

– Не совсем. В тебе бурлят частицы всех стихий, что, собственно, и помогает тебе ими управлять. И если некоторые из них долго не задействовать, то они рано или поздно потребуют выхода. А первый курс не может тебе дать такую нагрузку, и тер Сент об этом прекрасно знал, так же как и все остальные преподаватели.

– Так вот почему вы так грузите меня на своих уроках! – осенило меня.

– Ну, не от большой любви же, – хмыкнул магистр. – Но директор Итрон просил развивать твои таланты на практических занятиях, а не на теоретических. Поэтому я Латриэля не понимаю.

– Я тоже, – вытянула я ноги. – Мне вот интересно: магию огня я использую чаще других, а магию земли и дар целительства не использую вообще, так почему же произошёл выброс именно магии огня?

– А вот этого я не знаю, – покачал головой магистр. – Спроси это у братьев де Рен. Только некоторым эльфам доступны все шесть стихий, и они знают, как ими управлять, а среди людей это не встречается вообще! Ты уникум.

– Это оскорбление или комплимент? – округлила я глаза.

– Скорее комплимент, – фыркнул магистр Пилат. – У меня появилась одна мысль. Сегодняшнее поведение эльфа вывело тебя из себя, что и послужило толчком для непроизвольного выброса. Но ведь и кто-нибудь другой может тебя разозлить! И не факт, что это произойдёт в стенах Академии. Нужно что-то, что будет сдерживать твою силу.

– Артефакт? – уточнила я.

– Нет, – ответил магистр, – артефакты, даже самые мощные, могут просто распасться от такой силы.

– И что тогда?

– Этого я не знаю. Но знаю, кто может помочь, – загадочно улыбнулся мужчина.

– И кто же? – спросила я, наблюдая за упыриком.

Рик вёл себя как-то странно: то и дело прижимался ко мне, тоскливо вздыхал, с беспокойством смотрел на небо, кусочки которого проглядывали сквозь пожелтевшую крону дуба.

– Таш, мой дальний родственник. Он живет в Натинало.

– В городе полукровок? – удивилась я.

– Да. Он что-нибудь придумает. Я отправлю ваш квадриум на практику к нему в город. Ходят слухи, что сейчас там неспокойно. Вот и разберетесь заодно.

– Вы так уверены, что меня не отчислят?

– Нет, конечно. Скорее, выговор объявят архимагу тер Сенту.

– Это несказанно радует. Рик, да что с тобой? – воскликнула я, глядя, как упырик с непередаваемой тоской смотрит на небо и всё теснее прижимается ко мне.

– Так ты ещё не знаешь, – грустно промолвил магистр. – Он чует первый снег. А с выпадением первого снега он впадает в спячку.

О нет…

– И надолго? – спросила я, поглядывая на упырика.

Рик грустно вздохнул.

– До весны. Как только начнётся первая оттепель, он проснётся. Рик, вот-вот пойдёт снег, – обратился к упырику магистр, поднимаясь. – Идём, мы тебя проводим.

Рик привёл нас в самую тёмную и непроходимую чащу леса по самой незаметной и пустынной тропинке. Если о ней не знать, то ни за что не заметишь. Я и не подозревала, что в этом лесу есть настолько глухое место!

Между двумя пушистыми елями, покрытыми тёмно-зелёной, почти чёрной хвоей, виднелось потрескавшееся от времени гранитное надгробие, занесённое песком и пылью. Сырой белёсый туман стелился по земле, придавая этой части леса жутковатый и пугающий вид. Я невольно поёжилась, почувствовав, как туман пробирается под плащ, щекоча своими холодными щупальцами кожу шеи.

– Рик, это твоя могила? – спросила я упырика, разглядывая зияющий провал в земле, чуть припорошенный листьями. – При нашем знакомстве ты вылез из другой!

Создавалось такое впечатление, что эту часть леса осень ещё не коснулась.

– Да, это его могила, – ответил за Рика магистр, глядя, как я опускаюсь на колени перед надгробием. – Иногда Магический Патруль наведывается в этот лес, чтобы проверить его на присутствие нечисти, вот Рик и прячется на основном кладбище. Тогда он просто не успел вернуться, вы нагрянули слишком неожиданно.

Стряхнув рукавом прилипший к граниту песок и пыль, я прочла вслух выбитую на памятнике надпись:

– Таилшаэлтен.

– Так звали его при жизни, – Пилат потрепал Рика по волосам, – но, увы, он сам ничего о ней не помнит.

– Бедный мой. – Я прижалась к плечу упырика. – Тебе точно нужно уходить?

Рик кивнул и, взяв мою руку, как всегда, приложил мою ладонь к своей щеке.

– Я буду по тебе скучать, – горько вздохнула я.

Всё-таки Рик стал мне очень дорог.

– И я. – Декан потрепал упырика по волосам. – Ступай. Мы придём весной.

Рик с видимым трудом заставил себя отпустить мою руку и, больше не глядя на нас, спрыгнул в могилу, но я успела заметить, как по лицу нежити текли слёзы. Подняв руки и повернув ладони параллельно земле, я призвала магию земли. Корни зашевелись и затянули провал рядом с надгробием. Подняв левитацией немного земли, я засыпала могилу и вручную, не используя магию, замаскировала её листьями. Вот и всё. Могила смотрелась так, словно её никогда и не беспокоили.

– Идём, Хелли, – потянул меня за рукав магистр Пилат. – Мы ещё с ним увидимся. Нужно просто подождать.

– Я знаю. Но мне будет его не хватать, – шмыгнула я носом.

– Магистр Пилат, а вы знали, что случилось с Риком при жизни? – спросила я у декана, когда мы возвращались на кладбище.

Мы как раз проходили мимо дуба, где обычно встречались с упыриком. Я засмотрелась на могучее дерево и чуть не хлопнулась носом в землю, споткнувшись о корни, благо меня магистр успел подхватить.

– Да, но это не моя тайна. Отец Рика был светлым эльфом, безумным учёным, а его эксперименты были слишком опасны для общества. И поэтому он держал их в тайне. От него из-за этого ушла жена, оставив ему двоих детей. Рик как-то узнал, чем занимается его отец в лаборатории, и тот убил его.

– Собственного сына?! – ужаснулась я, цепляясь за заботливо предложенную руку декана.

– Хелли, этим учёным овладело безумие, он не видел в Рике сына, он видел в нём опасного свидетеля. Его посадили в тюрьму с пожизненным сроком, не стали казнить из-за того, что у него остался второй сын, который не знал, за что его отца посадили. Правда, безумный эльф вскоре сбежал, и по сей день никто не знает, где он скрывается.

– А почему Рик стал упырём? – спросила я, вглядываясь в просвет между деревьями, где уже виднелось кладбище.

– Наверное, жажда мести не дала ему покоя после смерти, – пожал плечами магистр.

– И на его могиле не вырос чертополох, ведь он не был чёрным магом! – осенило меня. – Жажда мести позволила ему вернуться, но обращение в настоящего упыря не произошло!

– Да, и слава Хранителям, – вздохнул декан.

Наверное, тяжело видеть упырём того, кого ты знал живым.

– Здравствуйте, магистр Ксилосценифанифифт, – поздоровался Пилат с моим преподавателем по некромантии.

Ух ты! Как он это выговорил?!

Подавив дикое желание залезть в рот к моему декану, дабы проверить целостность его языка, я принялась оглядываться. Незаметно за разговорами мы с магистром Пилатом дошли до центральной площадки кладбища, где сейчас магистр Ксилосцен… э-э-э… ну, в общем, тот самый хмырь в чёрном балахоне проводил занятие у третьего курса. Хм, оказывается, некроманты третьего года обучения – одни парни.

– Доброе, доброе, – отмахнулся магистр Ксило… да как бы назвать его, чтобы язык в узел не завязался?!

О, придумала! Пускай он будет Фифтиком!

– Я вам не помешаю? – поинтересовался декан, с любопытством рассматривая адептов-старшекурсников, которые полукругом расположились около старого склепа, у входа в который валялось около двадцати кучек костей. Адептов было около десятка, как я заметила, и все как на подбор высокие и мускулистые. Ах да, со второго курса же начинается физическая подготовка. Эй, я что, через два года тоже буду качком в чёрном балахоне?

– Нет, конечно, – проскрежетал Фифтик, тряхнув грязными волосами, но отвечал он не на мой мысленный вопрос, а на вопрос декана. – Мы сейчас как раз проверяем, сколько скелетов одновременно сможет поднять каждый адепт.

– Как интересно, – поднял бровь магистр. – И как успехи?

– Ужасно! Эти бездари ни на что не способны! Через месяц соревнования Академий по некромантии, и кого я должен туда отправлять?! – взвизгнул магистр так, что я с трудом подавила желание зажать уши.

Парни не шелохнулись, видимо, привыкли к его голосу за три года обучения.

Значит, соревнования? Так вот почему сейчас урок некромантии не у первого курса! Наверняка некромантию поменяли местами с прикладной магией.

– А какое максимальное количество? – поинтересовался магистр Пилат, рассматривая адептов.

– Вот у него, – тыкнул худым пальцем Фифтик в ближайшего светловолосого парня, – шестнадцать. Остальные даже до семи не дотягивают! И что мне делать? На соревновании их должно быть двое! Эй, а ты что тут делаешь?!

Худющий палец некроманта указывал в сторону меня, выглядывающую из-за плеча декана. Вот доколупался, напильник ходячий!

– Это моя ученица, Хеллиана Валанди, – вытащил меня из-за своей спины декан.

И кто его просил? Я же сейчас похожа на подгоревшее чучело, а тут ведь парни всё-таки.

– Я знаю, кто она! – вскрикнул Фифтик так, что ближайший к нему адепт дёрнулся и демонстративно прочистил ухо под смешки окружающих. – Она сорвала мне урок!

– Ничего подобного! – возмутилась я. – Я упыря убила, а не вызвала! Проверять кладбище было нужно, прежде чем адептов сюда отправлять!

– Так ты та самая адептка, что убила упыря? – поинтересовался парень, который может оживлять шестнадцать скелетов зараз, пока ошарашенный Фифтик, подыскивал слова, чтобы мне ответить.

Я уставилась в зелёно-карие глаза парня:

– Ага.

– Кхм, – кашлянул магистр Пилат, пытаясь замаскировать смех. – Давайте оставим этот вопрос. Хелли, а ты не хочешь попробовать?

– Я? Ну, не знаю… – засомневалась я, подходя к пожелтевшим от времени костям.

Хе, так магистр Фифтик ещё и усложнил адептам задачу, разложив кости по неровным кучкам. Кое-где лежало по две головы, кое-где аж по три тазобедренных кости, а где-то и по три ноги.

– Она ж девчонка, – фыркнул один третьекурсник, скрестив руки на груди. – Она и двух поднять-то не сможет.

Ой, умник, можно подумать, он их сотнями поднимает! Хотя даже самый сильный некромант больше тридцати скелетов зараз не поднимет. Для армии нежити необходима огромная сила и очень сложный ритуал. Страница пятьсот семьдесят восемь, глава тридцать седьмая, раздел «Ритуалы поднятия нежити на крови». Домашняя библиотека Ауста, третий стеллаж слева от двери, вторая полка снизу, потайное отделение с трёхкомпонентной структурой защиты. Взламывала три дня.

– Ну да, – вторил парню кто-то, – она их до смерти, наверное, боится!

– До смерти тебе нужно бояться своего отражения в зеркале, – огрызнулась я, разминая руки и разглядывая шутника с немного непропорциональными чертами лица, острым подбородком и темно-русыми волосами. – Отойдите!

Парни недоумённо уставились на меня, но после убедительного кивка магистра Пилата подались чуть назад. Я сосредоточилась и соединила руки полусферой.

– Ставлю пять серебрюшек на то, что она и одного с трудом вызовет, – послышался позади меня шёпот оскорблённого шутника.

Ах так…

– Summoning. Cadave. Accedo!

Зелёные лучи разлетелись от ладоней в разные стороны и попали не только на разложенные кости, но и на некоторые могилы. Костяшки не просто зашевелились, а быстренько поползли по пожухлой траве, собираясь в правильные кучи. Позади меня послышался вскрик. Ха, нечего было меня злить!

Дело в том, что тот самый шутник, стоявший позади, незаметно для себя встал на могилу, из которой сейчас выбралось аж два скелета. Сам парень свалился на их место, и теперь оттуда торчали только его руки, ноги и макушка с тёмными волосами.

Я пошевелила пальцами. Все призванные скелеты тут же встали в ряд, подчиняясь приказу.

– …двадцать два! – тут же сосчитал ошеломлённый Фифтик, разглядывая стройный ряд нежити.

Хе, я бы даже сказала – смертельно тощий ряд!

– Двадцать три! – поправил его магистр Пилат, наблюдая, как за спинами молодых некромантов, тихонько ступая, прокрадывается ещё один скелет, маленький, всего мне по пояс, но дико забавный. Заметив, что на него смотрят, он быстро юркнул в строй и замер, звучно клацнув челюстью напоследок.

Э, куда встал? Ты мне ещё нужен!

Скелетик (по всей видимости, гнома, если судить по его размеру и ширине костей), повинуясь моему мысленному приказу, вприпрыжку прошёл к могиле, из которой пытался выбраться адепт, и, отбацав нечто вроде чечётки, протянул лодочкой ладонь.

– Что он от него хочет? – поинтересовался тот парень, чей рекорд я только что побила.

– Мой выигрыш. Он же на меня поставил, – ухмыльнулась я.

– Я же выбраться не могу! – выкрикнул адепт из могилы.

– Так мы поможем, – ухмыльнулся рядом со мной парень. – Ты позволишь?

– Конечно, – фыркнула я, осторожно передавая управление скелетами.

Видимо, этот демонов шутник достал уже всех. Парень покачнулся (управлять таким количеством нелегко!), но сосредоточился и послал мысленный приказ. Толпа скелетов дружненько зашагала к могиле, вытянув руки и клацая зубами. Адепты торопливо разбежались в стороны, а шутник, завидев таких помощников, живенько выбрался сам и под хохот однокурсников задал стрекача в сторону кладбищенских ворот, перепрыгивая на ходу через покосившиеся надгробия. Эх, как будто дорожки нету! Никакого уважения к мёртвым…

– Я так понимаю, вопрос, кто будет участвовать в соревнованиях, снимается с рассмотрения? – почесал голову магистр Пилат, рассматривая вновь замеревших скелетов.

Видя, как с каждой минутой парню становится всё труднее удерживать управление нежитью, я забрала нити магии обратно и отменила призыв, взмахнув рукой:

– Vado statim.

Скелетики, а точнее, уже просто кости посыпались на кирпичную дорожку. Один из черепов подкатился к ботинку магистра Фифтика. Тот поднял его, посмотрел в пустые глазницы и, видимо что-то для себя решив, повернулся ко мне, засунув черепушку под мышку:

– Адептка Валанди, вы будете участвовать в соревновании некромантов. Зарнаон Солхал – ваш напарник. Все свободны!

А-а-а?

– Зарнаон – это я, – протянул мне руку адепт, с которым мы делили управление скелетами, – можно просто Зар, раз уж нам работать в паре.

– Просто Хелл, – пожала я его руку. – А у тебя глаза красивые.

– Ну ты даёшь, – хохотнул Зар, отчего в его зелёно-карих глазах заплясали весёлые искорки.

Да и в целом парень производил приятное впечатление: высокий, светловолосый, с загорелой кожей. Высокий лоб, немного резкие скулы, прямой, даже немножко упрямый подбородок без какой-либо растительности, нос с небольшой горбинкой и нереально пушистые ресницы. На вид ему можно было дать не больше двадцати семи лет.

– Слушай, мы с ребятами собирались пообедать, не присоединишься? – Зарнаон махнул рукой в сторону трёх парней, стоящих неподалеку.

Все остальные адепты уже скрылись за воротами кладбища, на погосте остались только магистр Пилат и магистр Фифтик, убирающие кости.

– С удовольствием! И я даже знаю, куда можно пойти! – улыбнулась я.

– Ты не ешь в столовой? – удивился один из адептов, подходя ближе. – Я Киртан.

– Хелли. – Я пожала и его руку. – Нет, конечно, мне ещё нужен мой желудок! В таверне неподалеку от Академии подают обалденные блюда!

– Я слышал, что там очень высокие цены, – вздохнул второй адепт, протягивая мне руку: – Я Дебар, брат Киртана.

– Хелл, – кивнула я, рассматривая немного полноватого невысокого парня. – Это секрет, но для адептов Академии там скидки!

– Это же хорошо! – ухмыльнулся третий, чуть худоватый парень с шальными темно-синими глазами и короткими взлохмаченными золотистыми волосами. – Наконец-то я поем нормально!

– Это Лаучиан, самый великий обжора, – представил мне последнего адепта Зарнаон, закатив глаза.

– Эй, это неправда! – возмутился парень, пожимая мне руку. – Я ем мало! Но часто.

– Ну, так пошли, – улыбнулась я, направляясь к воротам.

– Ух ты! – восхитился Лаучиан, увидев моего Сумрака. – Где ты его взяла?

– Один знакомый подарил, точнее, дал попользоваться, – ответила я, поглаживая пегаса по могучей шее и рассматривая поджарых лошадей некромантов.

– Наверное, этот знакомый тебя очень любит, раз делает такие подарки, – сказал Зар, влезая на своего пегого жеребца.

У Лаучиана оказалась рыжая норовистая кобылка, на которую то и дело косился Сумрак, у Киртана – вороной здоровый мерин, а у Дебара – смирная лошадка в серых яблоках.

– Не суть важно, – отмахнулась я, запрыгивая на Эльтара. – Наперегонки до Академии?

– А давай! – усмехнулся Киртан, пришпоривая своего мерина.

Эй, так не честно! Ну, погоди, некромант, я ж тебя всё равно догоню…

Дерек де Рен

– Дерек, ты что вытворяешь? – спросил Латриэль, сидя на полу и потирая челюсть.

– Что я вытворяю? Это ты что вытворяешь? – зарычал я, подходя ближе. – Ты довёл до срыва бедную девочку!

– Я… Прости, – покачал он головой.

– Это не мне нужно говорить, а малышке. – Я резко поставил приятеля на ноги. – Просто чудо, что она смогла сдержаться! В прошлый раз от выброса её силы разнесло полквартала!

– Что?! – округлил глаза Лат.

– То! Что с тобой происходит? – спросил Терен, пряча руки в карманы. – Зачем ты к ней сегодня прицепился?

– Я не знаю, – опустил голову эльф. – Я уже неделю пытаюсь с ней поговорить, а она меня избегает.

– Может, просто стоит дать ей время? – предположил я, оглядывая то, что осталось от стола Латриэля.

И как его самого не зацепило? Наверное, щитом успел прикрыться.

– Сколько? Уже неделя прошла, – недовольно фыркнул эльф.

– Идиот, – констатировал братишка. – Теперь тебе ещё больше времени понадобится. А что ты хотел, когда чуть не убил упыря, который ей дорог? И это несмотря на то, что ты ей обещал его не трогать!

– Я хотел защитить её, – сверкнул глазами Латриэль.

– А ты не подумал, что ей не нужна такая защита? – посмотрел я в упор на эльфа. – Я согласен, защита ей необходима, но не путём лжи.

– У меня на руках умерла Ниэль, нежить перегрызла ей горло, – процедил сквозь зубы Латриэль, опуская голову. – Я не хотел, чтобы это повторилось.

– О Хранители, не дайте мне его убить, – глубоко вздохнул Терен, пытаясь успокоиться. – Ты уже не в первый раз говоришь так, будто Ниэль жива. Но Ниэль НЕТ! А есть Хелли. Ведь поэтому ты тогда поцеловал её, да? Из-за того, что она похожа?

– Да, – не поднимая головы, ответил Лат. – Я любил Селениэль.

– Я знаю. – Присев на корточки рядом с другом, я положил ему руку на плечо. – Но Ниэль нет. А если ты хочешь быть рядом с Хелли, то стань ей другом. Не нужно ни лжи, ни титулов, ничего. Не бросайся из крайности в крайность.

– Ты думаешь, она меня простит?

– Простит, у неё добрая душа, – похлопал я приятеля по плечу. – Но никогда не сравнивай её с Ниэль. Если бы Ниэль была жива, она, наверное, оценила бы твои старания. Но её нет, помни об этом.

– Малышка сейчас не может понять, как к тебе относиться, – вздохнул Терен, распахивая настежь окна, чтобы проветрить аудиторию от удушливого запаха гари. – Уже всё, и поцелуй, и пользование титулом, и даже, может быть, попытку убить Рика, она тебе простила. Но вот сегодняшнее… Я не знаю, что ты будешь делать.

– Постараюсь всё исправить, – закатал рукава Латриэль, – и кабинет в первую очередь.