Текст книги "Королева пиратов"

Глава 11
Болтливый земляк

Все гости разъехались, и дом погрузился в дрему.

– Дружище, скажи, Мадам Вонг не в обиде на меня? – поинтересовался Чарли, натягивая пижаму.

– Почему так думать? – удивился Чучо, со смехом наблюдая, как нетрезвый англичанин втискивает сразу обе ноги в одну штанину.

– Я ее не видел больше суток! За ужином мне показалось, что она сердится!

– Мадам очень много работать! Ночью вчера нет дома – приехать утро! Потом приходить министры. Много говорить! – произнес испанец с серьезным видом, в его голосе были нотки сочувствия, что позабавило мужчину. Калека, пострадавший от рук мерзавцев-разбойников, сопереживал пиратке – слишком много трудится богиня смерти!

– Мадам теперь отдыхать. Курить опиум и вжих, – Чучо взмахнул рукой, показывая полет. Видимо в каком-то смысле Шан отсутствовала и гостила в опиумном царстве, где сон обволакивал сознание таким плотным коконом, что забывалось все на свете.

– Что ж, этой ночью все будут спать крепко! – произнес многозначительно англичанин, выделяя каждое слово во фразе, чтобы его помощник понял: Чарли будет спать крепче всех. Чучо активно закивал, тихо хихикая, потому что верх пижамы быт одет наизнанку, испанец помог укрыться одеялом и, выключив свет, покинул спальню.

Чарли не спал и выжидал, пока все уснут, чтобы попытаться проникнуть в подвал, в котором скрывалась одна из тайн Мадам Вонг. Журналист решил вспомнить ремесло и достать с дальней полки запылившиеся амбиции. Тратить драгоценное время на жалость к себе он не мог, поэтому решил действовать. На всякий случай он разыграл спектакль перед Чучо, на самом же деле он был почти трезв, потому что львиную долю портвейна выпила стойкая Мими. Она могла влить в свой организм несколько литров спиртного, а приступы веселья и безумства у нее случались и на трезвую голову.

Было часа три ночи, когда Чарли спускался по лестнице на первый этаж. Он знал, что стена открывается без шума, поэтому надеялся, что прислуга не проснется. Днем пробраться туда было намного сложнее. Возле заветной стены он замер, затем присел чтобы быть приблизительно роста, как Малыш Ли и начал ощупывать стык стен. Не было ни кнопок, ни рычажков.

– Любопытство – враг человеческий! – весело произнесла Мадам Вонг. Англичанин чуть не вскрикнул от испуга. Сделав несколько глубоких вдохов, он повернулся и приготовился защищаться, но хозяйка дома его опередила:

– Не надо, ничего не придумывай! Ты хочешь знать, что там внизу?

Чарли неуверенно пожал плечами.

– И что ты будешь делать с этой информацией?

Мужчина закатил глаза, почесывая затылок и издал вдумчивое «нууу…».

– А если твой жизненный цикл значительно сократится, после того, как ты узнаешь, какую тайну хранит подвал? Ты захочешь туда спуститься?

«Конечно, нет!» – захотелось прокричать мистеру Стюарту и вернуться в теплую удобную постель в его спальне. Но он уже ввязался в эту нехорошую игру и, чтобы не выглядеть трусом, он дал согласие на то, чтобы удовлетворить свою жажду познаний.

В руке вдовы Вонг блеснула тоненькая пластина, которую она аккуратно втиснула в незаметную расщелину, раздался едва уловимый щелчок и стена исчезла. Шан направилась вниз по тускло освещенной лестнице. Чарли, обреченно вздохнув, направился за ней.

Грузный мужчина сидел в углу, уронив голову на свои колени. Он встрепенулся, когда вошла женщина, и тут же вскочил на ноги. Это был Патрик – финансист, земляк Чарли, с которым они так нелюбезно поболтали во время недавнего праздника. При виде Мадам Вонг похищенный человек разрыдался и с тоской произнес:

– Моя жена, наверное, места себе не находит! У нее ведь слабое сердце! Вы же человек! И должны иметь хоть каплю сострадания!

Чарли тут же вспомнил нежный вкус ягнятины и слова Мадам Вонг о том, что к людям жалость она не испытывает. Пленник встал на колени и начал рыдать, как дитя, умоляя о пощаде.

– Я не хотел вас обзывать! Клянусь! Наоборот, я позавидовал вашему спутнику, – тут он замолчал, вглядываясь в лицо мужчины, стоящего за спиной китаянки. – Мистер Стюарт, скажите ей, что я всего лишь…

Патрик замолчал, оценивая ситуацию: на англичанине была пижама и тапочки, значит он жил в этом доме. Понятно, что он не являлся супругом этой женщины, но кем он был для нее? Любовником? Пособником? На чьей стороне его земляк?

– Ах ты, мерзавец! Враль несчастный! Ты сказал, что она твоя жена! А на самом деле ты с ней в сговоре! – взвизгнул догадливый мужчина. Настроение Патрика резко поменялась, он вдруг стал патриотом и произнес несколько высокопарных фраз о любви к родине. На самом деле он надеялся очернить обманщика в глазах Мадам Вонг, и предложить свои услуги, потому что ради собственной выгоды недобропорядочный гражданин своей страны был готов на все. Свои предложения о дальнейшем сотрудничестве Патрик тут же озвучил, пообещав служить красавице-пиратке верой и правдой.

Шан лишь рассмеялась в ответ, и, не удостоив его разговором, пожелала приятных снов, после чего покинула подвал. Мрачная тень Чарли скользила рядом, слыша, как скулит плененный англичанин и содрогаясь от этих неприятных звуков.

– Иди спать! Встретимся за завтраком, и я отвечу на твои вопросы. Возможно не на все, но на большую часть! – произнесла Шан, через силу улыбнувшись. Она удивленно посмотрела на пижаму, а потом поняла, что она натянута на левую сторону.

Мужчина заснул лишь на рассвете, устав вертеться и думать о дальнейшей участи Патрика. С какой целью его держать в подвале? Выкуп? Много ли дадут за труса и предателя? Финансист не являлся важной шишкой – один из служащих среднего пошиба, которого легко можно заменить. Никакой особо важной информацией этот похотливый неудачник не владел. Чарли вдруг очень захотелось написать статью о том, как хрупка жизнь человека и как легко стать марионеткой, невинной жертвой в руках коварного, бездуховного манипулятора. Он боялся наступления утра и впервые в жизни молился, чтобы случилось чудо.

Мистер Стюарт проспал завтрак и открыл глаза лишь к обеду. Чучо с осторожностью заглянул в его апартаменты и, увидев, что мужчина не спит, очень обрадовался.

– Мадам спрашивать! Много раз! – произнес робко испанец.

– Почему мадам не прийти и не перерезать мне горло? – мрачно отшутился проснувшийся мужчина, не желая подниматься с кровати.

На обед он все же вышел прямо в пижаме, и не умывшись. Его встретил телохранитель Мадам Вонг, и, смерив взглядом, грубо произнес:

– Ты ведь не собираешься в таком виде войти в столовую?

На руках Шэнли англичанин заметил кровь, это вызвало беспокойство у англичанина, но он решил продемонстрировать, что не боится крепыша.

– Я планирую отобедать прямо в пижаме! Что? Прирежешь меня? За это?

– Если мадам Вонг отдаст распоряжение, то прирежу, – спокойно произнес в ответ мужчина. К задирам он относился снисходительно с раннего детства. Чарли ухмыльнулся и, ничего не добавив, направился в столовую.

Шан была в чудесном расположении духа. Она о чем-то вполголоса разговаривал с Терезой, а когда вошел Чарли, они поспешно завершили разговор. Оценив наряд гостя, безупречно одетая дама уточнила, каковы причины пренебрежения приличиями.

– После того, что я видел ночью, я пришел к выводу, что не стоит тратить время на такие глупости, как соблюдение приличий!

– Ты про нашего гостя?

– Гостя! – усмехнулся Чарли и, вспомнив окровавленные руки Шэнли, добавил: – Патрика уже увели на бойню?

Не дожидаясь приглашения, Чарли сел и, потирая руки, внимательно осмотрел стол. Увидев мясо, он придвинул его к себе, пожирая кусок за куском прямо из общей тарелки.

– У тебя хороший аппетит! – оценила Шан, не понимая причину истерического состояния мужчины.

– Перед смертью не надышишься! – ответил он, жадно запивая еду вином.

– Ты похож на одичавшего человека! Что с тобой, Чарли? Тебя что-то беспокоит? – с материнской теплотой произнесла женщина, что показалось ему верхом цинизма.

– И все-таки я хочу знать: как там наш друг Патрик?

– Чудесно! Надеюсь, скоро будет дома. Мы ждем выплаты.

– Ты его похитила с целью выкупа?

– Это одно из направлений бизнеса империи Вонг.

– Торговля людьми и похищения, по-твоему, бизнес? – съязвил англичанин, тут же выругавшись, потому что здоровенная теплая капля жира украсила его пижамные брюки.

– Ты стал моралистом? Тебя вдруг начали волновать судьбы людей? Или это шкурный интерес? Ты просто опасаешься за собственную жизнь, мой милый друг?

Шан подчеркнула последние слова, потому что «милым другом» его называла фальшивая Мими, с которой он неожиданно сблизился. Вдову Вонг тревожил этот факт. Не то чтобы она ревновала, это было чувство иного характера, скорее она чувствовала себя чем-то обделенной.

– Зачем ты убила Сюли? – строго уточнил мистер Стюарт, решительно отодвинув тарелку с остатками мяса.

– Она лгала.

– Ты испортила ей жизнь!

– Я могла умереть. Она подсунула в мою постель ядовитую змею, – защищалась Шан. – Я не знала, что будут такие последствия после ее падения с лестницы. Я предложила ей деньги на лечение, но она была со мной очень груба и отказалась от помощи. Ей бы не отняли ногу, если бы она вовремя обратилась к хорошему доктору!

– Все равно не понимаю, зачем уничтожать людей за пару-тройку искажений в фактах?!

– Она наплела, что я отдавалась морякам на берегу! Я не могла пропустить этот факт! Потому что это неправда!

– Ты же заработала кучу денег! Так каким образом?! – подозрительно спросил мужчина. От ярости он чувствовал себя свободно и повысил голос на Шан, не отдавая себе отчета, что это может выйти ему боком. Но вместо того, чтобы прекратить разговор, женщина начала оправдываться, словно перед ней был не пленник, а ревнивый муж, которому кто-то нашептал об ее изменах.

– Я ходила на берег и часто встречалась с одним моряком… Это был мой отец. Когда умерла мама, он сошел с ума от горя. Долгие годы, старея, папа скитался по берегу, будто искал что-то забытое… совсем позабыв о том, что когда-то у него была дочка…

Шан вспомнила ужасный день, когда ее отец потерял контроль над ситуацией. Ей было почти пятнадцать, когда мать заболела. Девушке сначала ничего не говорили, но затем доктор начал бывать в их доме все чаще и чаще, а когда пожилая женщина слегла, объявил, что ничем помочь не может. Отец все свое время проводил рядом с матерью, перестал выходить в море. Денег в доме не было. Доктор рекомендовал варить мясные бульоны или давать мякоть рыбы больной женщине, чтобы поддерживать остатки сил в организме. Пройдоха-сосед предложил юной красавице заработок: он знал человека, который за ночь с ней готов заплатить много денег. Шан не согласилась. Когда и отец начал терять силы, она пошла на сомнительную сделку и попала к богатому человеку. Это была самая жуткая ночь в ее жизни, которую она вспоминала с содроганием. Пережив боль и унижение, ставшая женщиной дочь бывшего моряка-рыбака купила наутро самые лучшие и дорогие продукты. Но вернувшись, домой она увидела странную картину: ее съехавший с катушек отец нарядил мать в занавески, как невесту и как будто бы сочетался с ней браком, обещая любить ее вечно. Моряк не узнавал девушку и разговаривал с ней, как с чужим человеком. Она промучилась с ним несколько месяцев, а потом убежала из дома. Шан нанималась на работу уборщицей и посудомойкой, но там платили гроши. Некрасивые старые женщины крутили растрескавшимися от тяжелой работы пальцами у виска и говорили, что при такой красоте и молодости Шан могла стать богачкой в считанные дни. Но продавать свое тело для нее было неприемлемо, и поэтому девушка продолжала выскребать чужие миски и питаться объедками. Случайно она узнала, что танцовщицы зарабатывают намного больше посудомоек и уборщиц, они иногда раздеваются, но клиенты трогают женские тела только с их позволения. Увидев объявление, будущая мисс Вонг отправилась на прослушивание.

– Отец ушел из дома и забыл о том, что когда-то в его жизни были мама и я. Он пел песни морякам, а они кидали ему мелочь. Я ему давала деньги, но другие нищие их отбирали. Поэтому я покупала ему продукты и иногда одежду. Виктория стала новой женой моего отца. Узкая полоска воды, разделяющая Гонконг и Коулун, носит название бухта Виктория. Коулун – полуостров, где я родилась. Пристанище беженцев. Там действуют свои правила и законы.

Голос Шан дрогнул, и она сильно сжала кулаки. У Чарли было смешанное чувство: он не жалел эту женщину, возможно потому что боялся ее, но с другой стороны, история ребенка, опекающего человека, сошедшего с ума, была волнующей. «Если бы она дала эксклюзивное интервью», – на мгновение в нем проснулся журналист-профессионал, который, как и Патрик, был пленен и сидел где-то глубоко внутри, не зная что его ждет в ближайшем будущем. Один из лучших материалов, попадавшихся за многие годы, уплывал из его рук.

– И все-таки: когда ты отдашь распоряжение своей бойцовской собаке Шэнли разделаться со мной?

Мадам Вонг некоторое время смотрела на собеседника растеряно, она все еще была во власти воспоминаний об отце. Было ощущение, словно и она тронулась умом, не узнавая мужчину, сидящего напротив, но затем Шан рассмеялась и с трудом произнесла, подавляя новые волны немного нервного смеха:

– Когда я получу выкуп за толстячка Патрика, он вернется в свою страну и расскажет о том, что видел: как Чарли Стюарт помогает мерзкой пиратке организовывать похищения. Ты был частью спектакля в тот вечер, ты ведь это понял?

– Да, я может быть и немного наивный, но не так глуп, как может показаться на первый взгляд! Даже теперь не знаю, что лучше: физическая смерть в логове разбойницы или порицание соотечественников! – зло усмехнулся Чарли. Теперь все, что он делал долгие годы, теряло смысл. Мадам Вонг была абсолютно права: длинный язык гнилого Патрика подведет жирную черту под всем, что он создал, – бесчисленным количеством статей с высокопарными размышлениями о мире и добре. Джессике придется поменять фамилию. Это хорошо, если она выйдет замуж сразу, тогда Лили не будет знать, что ее биологический отец – трус и предатель. Внутри внешне спокойного англичанина бушевала буря. Теперь он сам захотел убить чертового болтуна Патрика! Чтобы избавиться от кровожадных мыслей он попросил разрешения воспользоваться курительной комнатой.

– О, да! Выключи сознание, Чарли, у тебя наверняка началась гражданская война внутри черепной коробки! Самое время напустить туда опиумного дыма, чтобы выкурить неудобные мысли, – с улыбкой произнесла вдова Вонг. – Чучо выдаст все, что необходимо.

Глава 12
Спектакль без антракта

– Чарли! Чарли! – голос Мими слышался откуда-то с неба. Мужчина открыл глаза и уставился на красиво одетую даму. Она хлопала глазами часто-часто, пытаясь понять, видит ли он ее и понимает ли человеческую речь.

– Немедленно вставай! Мне сказали, ты в опиумном угаре провел два дня!

– Уйди, падшая женщина! Я ненавижу людей, – хрипло произнес мистер Стюарт, раздосадованный своим возвращением из вечности. Резкая пощечина не добавила радости от их встречи. Тогда разозлившаяся дама схватила его за шиворот и поволокла прочь из курильни. Через минуту он бултыхался в бассейне, выкрикивая непристойности и ругательства в адрес мучительницы.

– Ты мне нужен! – серьезно произнесла дама. – Достопочтенная Мадам Вонг позволила тебя ангажировать!

– О, хозяйка отдает ручного кота под сомнительную опеку бывшей шлюхи?

Мими по-настоящему разозлилась. Она схватила его за верхнюю часть пижамы и пару раз макнула в воду, некоторое время подержав под водой, а потом ее разгневанное лицо было так близко к нему, что ему снова захотелось уйти на дно.

– Чарли, мне показалось, что ты неплохой малый! И мне захотелось тебе помочь! Я иду на прием к влиятельным людям, и кто знает, во что выльется это знакомство! Возможно, благодаря кому-то из них ты сможешь вернуться обратно в свою скучную страну!

Чарли сник, ответив, что его отъезд уже не актуален, потому что в этой игре похоже главные карты не у него. Он извинился за свое поведение и вылез из бассейна.

– Значит, ты умер раньше времени? Что ж, я с детства не любила мертвецов. После того, как увидела в гробу свою бабушку!

Мими развернулась, чтобы уйти прочь, но он ее остановил, пообещав, что он совсем не прочь развеяться, и будет готов через полчаса.

Ужин планировался в красивом гостеприимном доме французских аристократов (так они себя называли). Немолодая пара европейцев, поселились на британских колониальных землях давным-давно. После того, как Европу очистили от Гитлера, они уехали во Францию, но по настоянию Пьера снова вернулись в Гонконг и в каком-то смысле начинали жизнь заново и искали друзей. С Мими их свел один знакомый китаец, который за лояльный процент подыскивал богатых простачков для деятельной аферистки. Чарли нужен был для очередного спектакля, умеющий поддержать беседу мужчина был просто частью коварных планов.

– Мы, что, их ограбим? – возмущался англичанин, отказываясь выходить из машины.

– Ограбим! Какое… некрасивое слово! Вульгарное! Мы облегчим их жизнь! Ты знаешь, что золото по местным поверьям привлекает неудачу?

– Я думал, неудачу привлекают наивность и глупость!

– Это заблуждение! – отмахнулась Мими. – Я клянусь тебе: мы с тобой их не будем грабить. Это просто… разведка! Если хочешь, возвращайся в свой опиумный рай, слабак! Я устала подтирать твои сопли!

Слова француженки стали отличной мотивацией, для того, чтобы выйти из машины. Француженка обрадовалась, захлопав маленькими ручками, и поспешно достала из сумочки золотые часы на цепочке, которые вложила в специальный кармашек жилета.

– Часы на цепочке – как старомодно! Это еще зачем? – возмутился мужчина.

– Во благо! Некоторые люди снисходят только в том случае, если есть прямое доказательство, что ты принадлежишь к их кругу! – говоря слова, она вдохновенно провела по изящному дорогому колье на своей шее.

В огромной гостиной мебель была кожаная и создавала неудобства в момент, когда на нее садились, были слышны весьма специфические звуки. Гости делали вид, что не замечали этого нюанса, но хозяйка, густо краснея, начала оправдываться, акцентируя на этом внимание:

– Мы с мужем стараемся не садиться на эту мебель. Просто другой пока нет!

– А на эту мы потратили целое состояние! – проворчал супруг.

Официант разнес выпивку, все поспешно разобрали бокалы. Чарли попросил простой воды.

– Среди нас трезвенник? – прогундосил мужчина, в коротковатых штанах. Чарли мрачно посмотрел на гостя и с трудом удержался, чтобы не отшутиться по поводу его внешнего вида. Он напоминал петуха, горделиво вышагивающего по курятнику. Дождавшись, пока обслуга выполнит его заказ, Чарли выпил стакан воды залпом в полной тишине, после чего, ослабив бабочку, фривольно откинулся на спинку ворчащего дивана, чем вызвал озадаченные взгляды.

– Я не трезвенник, если это вам так интересно. Просто выдалась сложная неделя, и пришлось раствориться на пару дней в дыму опиума, – Мими вдруг захохотала, пытаясь переключить на себя внимание, ей не хотелось, чтобы дискуссия крутилась вокруг мужа-наркомана. Ее цель заключалась в том, чтобы расположить к себе людей, но благодаря плохо импровизирующему англичанину не все шло гладко.

Какое-то время все сидели молча. Это была странная картина: мужчины и женщины в дорогих одеждах, обвешанные украшениями, как елки в рождество, грустили о чем-то своем. Помимо Чарли и его спутницы с сомнительной репутацией, в гостях у французов были еще три пары: греки, китайцы и тайванцы. Мужчины занимали важные посты в компаниях, представляющих соответствующую страну, а скучающие жены домохозяйничали. Люди скрывались за масками благополучия и по сути ничего собой не представляли. По сути это была группа бездельников, которым откровенно наплевать друг на друга, они собрались от скуки, чтобы скоротать вечер. Ради чего они жили? Чтобы купить дорогие диваны из натуральной кожи и скрипеть ими так, будто накануне съели кастрюлю горохового супа?

Наконец распахнулись высокие двери, ведущие в столовую, и все заметно оживились. На каждой тарелке лежала визитка с именем. Хозяева дома заняли места напротив друг друга, возглавив трапезу по старинке – их разделяло несколько метров. Чарли видел, как лихо француз поменял две карточки, усадив, таким образом, рядом с собой англичанина. В результате произошла некоторая путаница с дамами, но все быстро разрешилось благодаря активности Мими, она рассадила всех и, довольная, плюхнулась на стул рядом со своим псевдомужем. От того, что все идет не так, хозяйка чуть не потеряла сознание, но китайская пара дала много дельных советов, как не лишиться чувств в присутствии других людей.

– Как забавно устроена жизнь: по правую руку от меня Англия, по левую – Греция! – произнес глава застолья, указав сначала на Чарли, затем на короткоштаногого грека, который очень гордился своим именем – Эрос, произнося его при знакомствах с придыханием.

– Дружба народов! – высоким голосом отозвался китаец с другого конца стола. Пьер был человеком приятным в общении, с хорошим чувством юмора, любящим развлечения и сплетни. Он, не замолкая, говорил о своих виноградниках во французской провинции и о своем прекрасном вине, с которым гонконгская моча, по его мнению, не шла в сравнение. Иногда в этот монолог включался грек, утверждая, что кесарю – кесарево, французу – вино, а греку – оливковое масло.

Чарли откровенно скучал от этих разговоров и обрадовался, как ребенок, когда появились стейки. Китайцы и тайцы не оценили хорошо прожаренное мясо, разочаровано ковыряя листья салата. Хозяйка дома начала причитать, что не подумала уточнить о гастрономических предпочтениях гостей и поспешила на кухню, чтобы попробовать решить эту проблему, хотя на самом деле убежала рыдать, не смирившись с провалом. Мими вызвалась помочь и отправилась спасать положение.

– Чем вы занимаетесь, Чарли? – любопытствовал грек, прищурившись.

– Я – пижон, – отмахнулся англичанин и со скукой в голосе продолжил: – С детства был ленив. И ничего не могу с собой поделать. Родители мои – лорды – вовремя умерли и не успели изменить завещание, поэтому денежки достались мне. Вот и прожигаю. Детей у меня нет, поэтому до старости надо истратить все!

– Но ваша жена говорила, у вас свой бизнес – несколько ателье. Моей жене мы заказывали платье у вас, и она осталась довольна! – растерялся Пьер, разочаровано надув щеки.

– Я лично шитьем не занимаюсь! Боже упаси! Если кто-то и шил, то это нанятые китаянки! – воскликнул Чарли, пережевывая мясо. Его манеры явно не были по вкусу окружающим, судя по выражениям их лиц.

Китайская пара зашушукалась на своем языке, француз задумчиво нахмурился.

– Ателье у нас есть, я не спорю, но занимается всем моя жена! Она и вышла за меня на самом деле из-за моих денег! Потом открыла дело – скучно ей, видите ли, стало. Но то, что она корыстный человек, меня не волнует, потому что она очень хороша в постели! Я подобрал ее в Мулен Руже. Как же она задирала ноги, – мечтательно произнес Чарли, его фантазия рисовала красивую танцующую женщину, но не Мими, а Шан.

Все настороженно переглянулись, не зная как реагировать на откровенность англичанина.

– И не скучно вам ничего не делать? – с осуждением спросила носастая супруга Эроса. У нее был едва заметный нервный тик, и из-за этого казалось, что у нее что-то болит. На макушке у нее была необычная конструкция из волос – шар, который по диаметру был не намного меньше ее головы. Данную прическу ей навязала парикмахерша-китаянка, заявив, что это очень модно в Европе. Муж же был уверен, что она намеренно посмеялась над его супругой, потому что та была скандалисткой и всегда скупилась, платя за услуги меньше, чем обговаривалось изначально.

– А вы, простите, чем занимаетесь? – уточнил вежливо Чарли.

– Я рощу пятерых детей! – с гордостью произнесла женщина, встряхнув круглым сооружением, которое, казалось, вот-вот отвалится и покатится по столу.

– Это почетная миссия! Если бы я мог рожать…

Пьер от души расхохотался, ему понравилась шутка мистера Стюарта. Успокоившись, он поднял бокал объявив:

– Мне нравится этот ленивый англичашка! Рад знакомству!

Вместе с хозяином дома французское вино пригубили и гости. «Похоже, тост их не впечатлил!» – подумал шутник с богатой фантазией, подавляя зевок.

– Чарли, ты должен будешь мне рассказать историю в подробностях! – тихо произнес француз.

– Какую историю, дружище?

– О том, как вертихвостка-танцовщица не первой свежести соблазнила английского лорда!

Тут не выдержал мистер Стюарт и громко захохотал, запрокинув голову и не соблюдая приличия.

Вошла Мими и объявила, что гости спасены:

– В этом доме столько вкусностей припрятано, друзья мои милые, а мы тут мертвыми животными давимся!

Она поставила огромное блюдо с разнообразными сырами, привезенными с родины, и свежие фрукты, затем начала демонстрировать, как комбинировать правильно продукты. Подбородок Мими начал вздрагивать, она почувствовала вкус далекого детства, чтобы отвлечь внимание от расчувствовавшейся дамы, Чарли снова взял слово.

– Пьер, вы видимо полюбили Гонконг? Раз вновь приехали из Франции в эту клоаку!

Уши хозяина дома вмиг стали багровыми, глаза забегали, а на губах блуждала странная улыбка. По этим признакам журналист предположил, что ему здесь нравится и наверняка в данный момент он вспомнил ряд пикантных историй, о которых не терпится поведать, но для приличного общества они не годятся.

– Не пора ли подымить мужчинам? – воскликнул находчивый англичанин.

– Но согласно этикету… – проблеяла было хозяйка дома, но ее тут же прервал супруг, стукнув кулаком по столу.

– К черту этикет! Мы отдыхаем! Середина двадцатого века за окном! А мы все притворяемся, что живем сто лет назад!

Курить вышли трое мужчин. Пьера и Чарли поддержал Эрос, остальные предпочли остаться за столом. Кабинет для курения был очень тесным, но весьма помпезным – отделан золотистыми обоями с дорогой некожаной мебелью. Когда мужчины уселись в кресла, их колени почти соприкасались. Курящим оказался только сам хозяин дома, он вопросительно уставился на своего английского друга, спровоцировавшего отлучку от ужина.

– Я хотел, дружище, послушать что-нибудь любопытное о твоих гонконгских приключениях. В последнее время жена держит меня за… одно место, – с наслаждением фонтанировал несуществующими фактами Чарли. – Поймала с одной китаяночкой. Вы же знаете, если попадается темпераментная бестия, уходишь в эти запретные отношения с головой…

Грека затрясло так, будто из него изгоняли демона, и весьма успешно. Его кислая завистливая мина превратилась в маску отвращения, по непонятной причине он резко вскочил и выбежал прочь.

– Он ненавидит китайцев! – прокомментировал Пьер, утопая в дымном облаке от своей сигареты. – А представляя соитие с ними, он теряет самообладание.

– Странная аллергия, – пожал плечами Чарли. – Не знаю, как мужчины, но вот некоторые женщины даже слишком притягательны.

Француз наклонился вперед так, что его рыхлая заплывшая морда оказалась возле уха гостя, и голос, ставший вдруг хриплым, произнес:

– Я понимаю твою страсть… Они такие хрупкие, как дети! – произнес он, сглотнув обильную слюну. – Раз в неделю мне приводят девушку из бедного района… Я снял помещение якобы под дополнительный офис на окраине Гонконга… Поставщик постоянный – проблем не возникает. Он сам и прибирается после…

То, что прозвучало в следующее мгновение, вызывало приступ тошноты у Чарли. Французский бизнесмен использовал молоденьких девиц для интимных нужд и душил прямо во время полового акта. Журналист сразу вспомнил бесконечные полицейские сводки в газете приятеля-португальца о найденных трупах изнасилованных китаянок. Достать подобный «товар» было несложно, достаточно было обратиться к беженцам, которые ежедневно тысячами прибывали из Китая. Чарли всегда сокрушался, читая один и тот же текст. Иногда размещали фотоснимок. Красивые, юные и мертвые… Англичанин бесконечно задавался вопросом: зачем их убивать? Человек, на которого мечтал взглянуть Чарли, сейчас почти прижимался своей щекой к его лицу. Похотливый монстр, который слыл уважаемым госслужащим и бизнесменом, на деле оказался извращенцем, обычным убийцей, крепко спящим по ночам. Пьер тяжело дышал, исповедуясь, а Чарли с трудом сдерживался, чтобы не ударить его в морду. Он вдруг начал понимать пиратов и даже уважать за то, что они могут взвалить на себя такую миссию, как наказание неверных!

– Нам пора вернуться, дружище! А то наши жены потом покоя не дадут, допрашивая, о чем мы секретничали! – произнес Пьер, похлопав друга по плечу. Прежде чем встать с кресла, Чарли на мгновение замер, осознав, что грек бежал из курилки не просто так, он знал об увлечении своего приятеля и возможно даже… присутствовал на подобной вечеринке, ведь мужчины были знакомы давно! «Ах, какой чудесный материал я накопал, Беррельас, а ты как назло мертв!» – выругался мысленно Чарли.

– Ты чего? Замечтался? – посмеялся Пьер, ожидая в проеме двери и подперев округлым животом косяк. – Если сильно попросишь, устрою как-нибудь свидание с такой самочкой!

– О, пока я под домашним арестом! – немного нервно заметил псевдо-лорд, – Но при возможности улизнуть из крепости, буду знать, к кому обратиться за настоящим весельем!

Когда они вошли в зал, все дружно смеялись. Мими сумела очаровать всю компанию. Даже китайцы смотрели на нее тепло и не подозрительно.

– Пьер, ты должен попробовать коктейль «Любовь по-гонконгски»! Его приготовила моя очаровательная подруга! – воскликнула захмелевшая хозяйка дома.

– Такое пойло мне по душе! – отшутился негромко Пьер на ухо англичанину и поспешил принять стакан из рук Мими. Он выпил залпом под общие аплодисменты. В это мгновение Чарли заметил, что обладатель сексуального имени Эрос был грустен и задумчив. В какой-то момент Мими тихо шепнула своему «мужу»:

– Не пей это! И устрой мне скандал через несколько минут.

– Ну, что, Чарли? Отхлебнешь местной любви? – двусмысленно произнес француз и, получив отказ, воскликнул: – Импотент!

Принесли еще закуски и все принялись жевать различные деликатесы. Тарелка с сыром была почти пуста, китайцы остались очень довольны закуской и пообещали как можно чаще покупать французские сыры. Тайцы предложили тост за Мими и все с удовольствием поддержали эту идею, потому как были очарованы ее персоной.

– Дорогая, не станцуешь для моих новых друзей? – предложил Чарли с улыбкой.

– Что, прости? – Мими растерялась по-настоящему, она уставилась на «мужа», хлопая своими накрашенными ресницами и ожидая пояснений.

– Я рассказал нашим друзьям, что ты в прошлом была танцовщицей «Мулен Ружа». Может, подкинешь пару раз ноги вверх и задерешь с визгом платье?!