Текст книги "Ожерелье Лараны"

– Что, плохо? – участливо поинтересовался Дир. – Эк тебя с гномьего-то самогона разобрало! Почти целые сутки была в отключке.

– Сутки? – морщась от боли, прошептала Оля.

– Ну, со вчерашней ночи, а сейчас уже вечер. Тебе надо брать пример со Стика. Вон какой он свеженький, словно огурчик, и это несмотря на все раны.

– А ему-то с ч… – начала Оля, но, поймав взгляд герцога, замялась и спешно закончила: – что вы сравниваете хрупкую девушку и взрослого сильного мужика? – и несчастным голосом добавила: – А в этом мире что лучше всего помогает от похмелья?

– Рассол… – пожал плечами Калларион. – Только у нас его нет.

– А что-нибудь магическое? Что-нибудь из того, что у нас есть?

Калларион хмыкнул, Стикур попытался улыбнуться непострадавшей половиной лица, а Дир, замявшись, произнес:

– Есть одно заклинание, но…

– Давайте, – махнула рукой Оля, прикладывая к голове взятую со стола железную кружку.

– Понимаешь, оно…

– Ты мне скажи, оно протрезвляет?

– Да, но…

– Голова болеть перестанет?

– Да, но я пытаюсь тебе сказать…

– Все остальное не имеет значения, так что давай скорее, а то я помру!

– Ну ладно, – Дир развел руки, накапливая магическую энергию, и произнес короткое заклинание.

Ольгу скрутил сильнейший спазм боли, выворачивающий наизнанку, сводящий судорогой все мышцы, выжигающий мозг и глаза. Девушка схватилась за раскалывающуюся голову и с хрипом упала на колени, молясь, чтобы к ней опять вернулось такое милое и практически приятное похмелье. Тело ее сотрясала крупная дрожь, по лбу и вискам стекали липкие ручьи холодного пота. А потом все внезапно прекратилось, и Оля обнаружила себя сидящей на корточках около стола. «Вот гады, – подумала девушка, – могли бы и предупредить, что будет так плохо. Хотя бы на стульчик, что ли, посадили!». Вслух она только и выговорила: – А что? Что это, вообще, такое было? – Оля осторожно поднялась на ноги и выдохнула. – Я думала – помру.

– Ну, мы же честно пытались предупредить, что заклинание это весьма специфическое и из-за этого крайне редко используемое, но ты не слушала. Мало кто, один раз испытав на своей шкуре это удовольствие, рискует протрезвляться подобным образом повторно.

– Я же говорил, что лучше рассольчик, – флегматично отозвался эльф.

– Ничего себе у вас заклинания! – потрясенно пробормотала Оля и с просветлением в глазах осведомилась. – И что, после этого мне должно было полегчать?

– А что, лучше не стало?

– Не знаю, – Оля прислушалась к собственным ощущениям и с удивлением заметила, что голова уже не болит, а живот при мысли о еде не завязывается в узел, а голодно бурчит. – Может, и полегчало, я еще не поняла…

– Чаю? – участливо осведомился эльф.

– Ну, если эту сушеную траву можно назвать чаем, то тогда давай чаю и… желательно, пожрать.

Оля плюхнулась на ближайший стул, стараясь ни на кого не дышать и не смотреть на перебинтованного Стикура, слишком уж неоднозначные эмоции он вызывал в ее еще больном после заклинания сознании. Девушка с отвращением поковырялась ложкой в вязкой каше (готовил, видимо, эльф. Даром, что ему тысячи лет, за это долгое время он так и не научился кухарничать), но все же заставила себя проглотить это мерзкое варево, тем более на вкус оно оказалось гораздо лучше, чем на вид.

– Если ты немного пришла в себя и поела, удели, пожалуйста, мне несколько минут, – попросил Стикур. – Мне необходимо поговорить с тобой о том, что случилось вчера.

Оля удивленно приподняла бровь, уставившись на герцога, но его лицо ничего не выражало. Девушка неопределенно пожала плечами, выражая отношение к просьбе Стика и наблюдая за тем, как Дир и Калларион выбираются из-за стола, подумала: «Неужели его светлость решил продолжить разговор, в котором с утра мы вроде бы поставили точку? А может, он считает иначе?».

– Дир и Калларион подробно изучили изменения, произошедшие в тебе, – внимательно рассматривая столешницу, начал Стик безо всякого предисловия, и Оля поняла, что ее догадки неверны. Герцог Нарайский, как и положено аристократу, своих решений не менял и чувств не выказывал. – Маги провели ряд исследований, но так и не смогли сказать, насколько сильны изменения в твоей сущности. С первого взгляда появились лишь незначительные отклонения, такие, как вертикальные зрачки, изменившиеся гастрономические предпочтения, появление более плотной, чешуйчатой кожи, в минуты опасности. Но это только на первый взгляд. То, как ты действовала вчера вечером, расставило новые акценты и заставило магов пересмотреть свое мнение. Ты обладаешь колоссальной силой, которую нельзя оставлять без присмотра.

– Да ведь в таверне я действовала так же, но никого это не заинтересовало, – Оля отвернулась, чтобы надменный герцог не заметил предательскую слезу в уголке глаза.

– В таверне не было понятно, насколько ты сильна и опасна, а вчера твой удар впечатлил даже меня. Но не будем останавливаться на этом неприятном и болезненном для тебя эпизоде. Я могу сказать только одно: пока тебе лучше оставаться на Арм-Дамаше…

– Да я никуда и не собиралась… Только давай не будем о моих способностях? Мне до сих пор тошно.

Стикур кивнул, соглашаясь, и продолжил свою мысль:

– И начать занятия, которые помогут тебе научиться контролировать и сдерживать свою силу.

– И что для этого надо делать?

– Ну, – Стикур пожал плечами, невольно скривившись от боли в ребрах, – ты должна научиться контролировать свое тело и дух. С телом я тебе помогу, а вот с духом – нет. Тут я не силен – это к Диру и Каллариону.

От слов про тело Олю бросило в жар и она, судя по всему, изменилась в лице, так как разом смутившийся Стик поспешил уточнить:

– Я научу тебе владеть своим, то есть твоим телом… – Стикур раздраженно чертыхнулся, понимая, что все его слова звучат глупо и двусмысленно, а Оля не смогла удержаться от колкости.

– Да, я уже поняла, что ты даже дух контролируешь исключительно посредством тела. И в этом плане мне очень интересно, как ты будешь учить меня управлять своим и твоим телом?

– Я научу тебя драться, я научу тебя бежать без отдыха многие километры, одним ударом убивать человека или же, нанеся множество ран, заставить его жить. Научу с одного выстрела попадать в летящую птицу. Ты будешь учиться танцевать с одним и двумя мечами, с десятком кинжалов и с другим оружием. Вот что в ближайшее время мы будем делать с твоим и моим телами.

– Зачем? – в этом вопросе была вся Олина досада и все изумление. – Мне это не нужно, и я этого не желаю. Хватит с меня одного убийства. Я еще долго не смогу нормально спать. Так что все твои тренировки мне без надобности.

– Тебе это нужно, – голос Стика был непреклонен, – и мне неважно, чего ты желаешь, – в серых глазах герцога сверкнула сталь. – Тебе это необходимо, для того, чтобы ты могла контролировать себя и не снесла полчерепушки кому-то из своих друзей, как снесла вчера наемнику.

– Я не хотела…

– В том-то и дело, что не хотела. Вот почему нас и впечатлил твой удар. Поверь, я тоже так могу, но это будет вполне осознанное действие. В этом мы и отличаемся. Ты понимаешь, что ты сейчас опасна? Любая вспышка твоего гнева может привести к плачевным последствиям для того, на кого этот гнев направлен. Поверь, такие инциденты случались, и не раз. Раз ты обладаешь силой, то ты обязана держать ее под контролем и уметь управлять ею. Мы с тобой приступим к тренировкам, как только я почувствую себя хотя бы чуть лучше, скорее всего, завтра.

– Почему ты?

– А больше некому. Дир и Келл неплохо владеют оружием, но они не воины, а маги, поэтому не возьмутся обучать тебя. А Дерри сейчас нет, да и не думаю, что он стал бы возиться с тобой.

– Ты у нас такой благородный, а он – нет?

– Ну, во-первых, у него своих проблем много, а во-вторых, я не уверен, что после его обучения ты просто выживешь. Понимаешь, меня тренировали при дворе правителя Арм-Дамаша, а его, в основном, в преступном синдикате. Методы обучения, знаешь ли, очень отличаются.

– Кто лучше, какие методы эффективнее?

– Безусловно, Дерри лучше. Для меня это часть жизни. Аристократ обязан быть хорошим воином, у меня к этому еще есть призвание и талант, плюс богатая практика…

– Ты же сказал, что Дерри лучше?

– Да, он лучше. Понимаешь, при всем при том, что я тебе перечислил, я всего лишь любитель, а Дерри – профессионал. Он был лучшим наемным убийцей синдиката, его до сих пор боятся. Не зря же он назначен начальником тайной охраны Кен-Кориона. Заметь, он, а не я.

– Понятно. Ну, я пошла? – Оля, правда, не знала куда. Но сидеть и вести светские беседы со Стикуром не хотелось, поэтому она решила, что будет весьма полезно подышать свежим воздухом. Девушка уже почти была на улице, когда ее окликнул Стик.

– Оля!

– Да?

– Значит, говоришь, ты слабая девушка, которая, едва понюхов гномьего самогона, сутки валяется в отключке? Я посмотрел, сколько осталось в бутылке. Как в тебя столько влезло, и как после этого ты осталась жива? Это еще один эффект произошедших с тобой изменений?

– Нет, – Оля в первый раз за день искренне улыбнулась. – У меня крепкий организм. Это Анет у нас от глотка самогона, запитого вином, улетает, а мне надо выпить много.

– Устроим соревнование?

– Как-нибудь.

– Значит, не хочешь?

– Понимаешь, выпить я могу много, но вот контролировать себя перестаю очень быстро и могу наделать глупостей. Так что давай чуть позже, но я не отказываюсь.

– Хорошо.

– Впрочем, я и трезвая себя не очень контролирую. Такой уж характер дурацкий.

– Слушай, Оль, скажи мне: вот вы с Анет такие разные, как вас угораздило быть вместе и ладить?

– Не знаю, наверное, это потому, что противоположности сходятся. Мы дополняем друг друга: у нее есть то, чего нет у меня и, соответственно, наоборот. А сейчас я все же пойду, подышу свежим воздухом, ладно?

– А меня с собой возьмешь?

– Зачем?

– Ладно, все понятно.

– Нет, ничего тебе не понятно. Я же не сказала, что не возьму, я просто спросила, зачем. Не люблю недомолвок.

– Просто мне нравится с тобой общаться, и не пойми это неправильно. Мне интересно с тобой, мне никогда не было с женщинами интересно. С той же Анет (я к ней очень хорошо отношусь) – с ней забавно, иногда весело, иногда занимательно – это уже много, а с тобой… с тобой мне интересно. Неужели мы не можем просто общаться?

– Можем просто, а можем не просто. Пойдем гулять. Заодно поучишь меня контролировать свое тело. Или все же твое?

Часть 3
Попытка выполнить

Дерри не находил себе места от беспокойства. Дурное предчувствие появилось, когда Анет не вернулась к обеду. Ближе к вечеру ощущение грядущих неприятностей усилилось. Ксари, словно раненый зверь, метался из одного угла шикарного номера в другой и не знал что делать. Девушка при любом раскладе должна была прийти давным-давно, даже если она поставила себе цель разорить все имеющиеся магазины и почтить своим присутствием многочисленные салоны красоты. Уже стемнело, а несносная блондинка, умеющая вывести его из состояния равновесия одним лишь словом, все не появлялась. Лайтнинг с трудом сдерживал желание кинуться куда-нибудь на поиски девушки. Хотелось выскочить на улицу, скинуть одежду и позвать Мерцающего, который, если повезет, сможет различить во множестве запахов тот, единственно необходимый и родной. Останавливало только сознание, что срываться с места сейчас глупо и бессмысленно, нужно немного подождать. Если случилось что-то непоправимое, то все равно на помощь уже не успеть, а если девушка просто по каким-то причинам задержалась, тогда и дергаться не стоит.

Дерри несколько раз останавливался у кристалла связи. Соблазн переговорить с друзьями был велик. Но беспокоить их раньше времени было глупо. Стикур сразу же сорвется во Влекриант выяснять, что же страшное произошло с Анет, и может наломать дров. Нужно подождать хотя бы до утра, прежде чем поднимать панику. Это блондинистое чудо могло задержаться по сотне совершенно разных причин.

Время шло, на улице погасли последние фонари, освещающие вход в гостиницу, а Анет так и не вернулась. Услышав звон колокольчика, извещающий о прибытии гостей, Дерри кинулся к двери. На пороге стоял закутанный в длинный плащ посланник синдиката. На темных одеждах переливался золотой с изумрудным орнамент, означающий принадлежность к людям Адольфа. Сердце ксари испуганно подскочило к горлу, на секунду застряло там, перекрывая дыхание, а потом резко обрушилось вниз. Дерри все понял без слов, и тонкий свернутый в небольшую трубочку пергамент в руках посланника не играл никакой роли. Парень брезгливо взял письмо и отступил на шаг. Хотелось достать из-за пояса тонкий стилет и одним молниеносным движением всадить лезвие в замершую на входе фигуру. Сбросить напряжение и прогнать страх посредством крови. Так просто. Злость и ощущение беспомощности отступят, пусть ненадолго, на короткий миг, но станет легче. Посланник, похоже, что-то прочитал на невозмутимом лице ксари, потому что, склонив голову в поклоне, произнес заученную речь. Даже интонации изменились.

– Дерри, не дури и не устраивай резню в гостинице. Сам же прекрасно знаешь – стража во Влекрианте работает очень хорошо. Либо тебе придется снова марать руки в крови ни в чем неповинных людей, либо тебя схватят и упекут в тюрьму. А это тебе не нужно. Зачем создавать вокруг себя шумиху? Не лучшая слава для графа Андеранского. А потом, подумай, от твоего поведения сейчас зависит жизнь Хранительницы. Не заставляй ее переживать и ждать.

– Что тебе нужно, Адольф? – поинтересовался Дерри. Посланник не воспринимался как отдельная личность: он сейчас был лишь голосом и мыслями болотного тролля. От этого жажда убийства вспыхнула с новой силой.

– Я хочу просто поговорить, больше ничего. Надеюсь, моя просьба на этот раз будет удовлетворена.

Сказав это, человек Адольфа склонил голову в поклоне, развернулся и поспешил скрыться, пока жив. Злость в фиолетовых глазах клиента не предвещала ничего хорошего. Жизнь посланника всегда служила разменной монетой в играх синдиката и не стоила ровным счетом ничего. Редко после таких новостей гонцам оставляли жизнь. Клиент чаще всего срывал свое зло на том, кто принес дурные вести.

Закрыв за гостем дверь, Дерри яростно вмазал кулаком по стене. Руку обожгла резкая боль, ободранные костяшки засочились кровью. Звериная ярость застилала глаза, а наружу рвался Мерцающий. Несколько раз глубоко вздохнув, ксари присел на прозрачные ступени рядом с бассейном и развернул послание от Адольфа. Болотный тролль хотел встретиться завтра вечером в одном из казино Влекрианта, которое называлось «Нефритовый нож». Дерри, естественно, не должен был никому ничего говорить, и прийти ему надлежало, безусловно, в одиночку. В свою очередь бывший учитель клялся всеми известными богами, что жизни Хранительницы ничего не угрожает, естественно, в том случае, если Лайтнинг не будет совершать никаких глупостей. Дерри в бешенстве скомкал бумажку и зашвырнул ее далеко в центр бассейна. Все же, несмотря на все ухищрения, Адольф оказался умнее, а Дерри попался, словно последний идиот. Видимо, прошедшие годы так его ничему и не научили. Все попытки сделать вид, что Анет для него ничего не значит, оказались бесполезны. Его все равно заманили в ловушку, используя именно ту приманку, на которую он клюнет вернее всего. Адольф, видимо, прекрасно знал, что Дерри никуда не денется и четко выполнит все предъявленные требования, не решаясь поставить Анет под угрозу. Не помогли никакие попытки держаться от нее как можно дальше. Он не смог уберечь девушку, как не смог уберечь в свое время Лину. Все же, если бы блондинистое чудо не появилось на Арм-Дамаше во второй раз, ему было бы значительно легче. Адольф бы ни за что не поймал его так примитивно и просто.

Ксари рывком поднялся со ступеней и выскочил из номера. Он даже куртку не стал на себя накидывать, вылетел на улицу в тонкой распахнутой на груди рубашке. Завернув за ближайший угол, в темную, безлюдную подворотню, парень спешно скинул с себя всю одежду, сунул ее в металлическую урну у двери небольшой лавочки, и позвал Мерцающего. Смена ипостаси произошла на удивление быстро и легко. Огромный хищник принюхался, улавливая в воздухе нужный запах, и уверенно поспешил по яркому следу. Жажда охоты подгоняла и, увидев закутанную в плащ фигуру посланника в глубине улицы, Мерцающий кинулся вперед, повинуясь одним инстинктам, сминая волю человека. Хищника не волновали даже люди, которые могли стать невольными свидетелями расправы. Мужчина испуганно рванулся в сторону, обнаружив у себя за спиной хищника, яростно метущего по земле хвостом, и попытался обнажить оружие. Прыжок огромного кота был молниеносен. Острые, как бритва, клыки распороли мягкую податливую плоть, разрывая шею жертвы. Где-то справа раздался вопль и зверь сделал еще один прыжок, убирая ненужных свидетелей, сначала одного, а потом еще двоих. Дерри плохо сознавал, что творит. Он смог хоть как-то подчинить себе звериные инстинкты только после третьей жертвы, огромным усилием воли заставив Мерцающего отступить и нырнуть в подворотню, подальше от приближающегося отряда стражи. Человеческая сущность вернулась не сразу, кот почувствовал свою силу и не желал уходить. Только в гостинице Дерри смог немного прийти в себя и загнать Мерцающего как можно глубже, прогоняя из души жажду охоты. Но, хоть убийства и были совершены в зверином обличии, Дерри прекрасно понимал, что вся вина за случившееся лежит на нем: это он позволил зверю убивать, именно он сорвался, как и в прошлый раз.

Нервно метнувшись к окну, Лайтнинг прислонился лбом к холодному стеклу. Хотелось напиться. Бар, встроенный в стену, притягивал, как магнит, но Дерри понимал, стоит хоть на секунду поддаться соблазну и все: закончившийся пять лет назад кошмар начнется сызнова, нужно контролировать себя. Какой бы сволочью Адольф ни был, обещания свои он предпочитал держать, а, значит, жизни Анет скорее всего ничего не угрожает. Чего нельзя сказать о его собственной шкуре.

Вязкий, словно кисель, сон не хотел отпускать, Анет продиралась сквозь него с великим трудом и, открыв глаза, не сразу смогла воспроизвести в памяти все, что с ней произошло. Девушка лежала связанная на широкой кровати в большой незнакомой комнате. Тяжелые шторы на окнах, резные столики, вычурные стулья с атласной обивкой, мраморные статуи у стен. Если бы не тягостные мысли, Анет бы решила, что очутилась в музее, слишком уж китчевый интерьер был в комнате. Попытки пошевелиться ничего не дали. Руки и ноги, судя по всему, были связаны на совесть. Девушка еще раз испуганно дернулась и, с трудом перевалившись на другой бок, с ненавистью уставилась на участливо взирающее на нее лицо болотного тролля.

– Мразь, – прошипела Анет и плюнула в склонившуюся лягушачью физиономию.

– Ну вот, – Адольф обиженно вытер щеку светлым кружевным платком. – Какая ты невоспитанная. Впрочем, что ожидать от подружки ксари? Сам Дерри тоже никогда не признавал правил приличия, даром, что происхождение у него благородное. Хам-беспризорник так им и остался, даже заполучив замок и титул. Ну и подружку нашел себе соответствующую.

– Я ему не подружка, – с обидой буркнула девушка.

– Да? – лицо Адольфа повеселело. – Это очень хорошо, что не подружка. Но как ты думаешь, он потащится тебя спасать? Молчишь? Впрочем, я и сам знаю, что потащится. Куда же он денется, будет изображать благородство, я слишком хорошо знаю этого мерзавца.

Анет замолчала и вжалась в кровать. Неужели ее глупость и неосмотрительность приведут к смерти Дерри? Этого девушка не могла допустить, но, увы, от нее, похоже, ничего не зависело. Готовая взвыть от бессилия, она раздраженно буркнула:

– Ты, мразь, отстань от него! Что тебе от него нужно?

– Что нужно? – приподнял пушистые брови Адольф. – В данной ситуации, просто поговорить. И ничего больше, я тебе могу пообещать, вижу же, что ты переживаешь. Ничего с твоим драгоценным ксари не случится, поверь.

– И твои обещания что-то стоят? – грустно усмехнулась Анет, пытаясь принять более удобную позу, но из этой затеи ничего не вышло, слишком уж сильно были стянуты за спиной руки. – Мне неудобно, – заявила она. – Я даже не могу пошевелиться.

– Хочешь, я прикажу тебя развязать? – поинтересовался Адольф безразлично. – Но только если ты не будешь драться и порываться сбежать. Заодно посмотрим, чего стоят твои обещания. Ну что?

– Я не могу обещать тебе не защищать себя и свободу Дерри. Если будет возможность смотаться, я сбегу, – ответила Анет и пожалела о вырвавшихся словах. Нужно было молчать и пытаться удрать. Вмазать по наглой лягушачьей роже вон той, явно дорогущей, вазой, вцепиться зубами в руку и дать стрекача. Если дверь, конечно, не заперта.

– Искренность похвальна, – усмехнулся болотный тролль. – Но не переживай, ты сейчас находишься в замке Сарта и сбежать отсюда не получится. Здесь даже стационарного портала нет. Куда ты побежишь? Я даже дверь в комнату не буду закрывать: все равно ты никуда не денешься. Можешь сходить погулять, но тут уж прости, на свой страх и риск, понимаешь ли, компания у нас преимущественно мужская. Недостаток женского внимания ощущается очень остро. А потом, я тебя здесь спрятал в тайне ото всех. Ты гарант, что Дерри хотя бы согласится меня выслушать, а вот если о тебе станет известно Сарту… – Адольф сделал эффектную паузу. – Не знаю, какую занимательную игру придумает король для столь нелюбимого им ксари. И самое главное, какую роль в этой игре отведет тебе. Я бы не советовал проверять.

– Ты пытаешься мне доказать, что чем-то лучше Сарта? – сквозь слезы усмехнулась девушка. Она поняла, что на этот раз попала в по-настоящему серьезные неприятности и утащила за собой любимого.

– Я не испытываю к отступнику ненависти, а вот Сарт – не уверен. Все же Дерри не уводил у меня любимую женщину и не наставлял мне рога на глазах у всего синдиката. Хотя за все бесчинства, устроенные после, за все смерти рядовых сотрудников, я был готов вздернуть своего ученика, как только он попадется мне в руки. Сейчас уже успокоился и просто хочу поговорить. А вот пять лет назад сам бы с удовольствием придушил мерзавца, который посмел возомнить себя богом. Но что было, то прошло. В создавшейся ситуации значительно выгоднее мирно побеседовать.

– Я не верю тебе. Дерри, он… – Анет задумалась, – он хороший, – с детской наивностью в голосе заключила она, заставив болотного тролля усмехнуться.

– К сожалению, – печально вздохнул Адольф, – твое заявление в корне неверно. Хорошим Дерри не назовешь, он наемный убийца, а наемный убийца не может быть хорошим, чтобы ты там себе не напридумывала.

– Он был убийцей, когда у него не было выбора, – запальчиво крикнула Анет, но в душу закралось сомнение. Слишком хорошо она помнила слова Дерри о том, что он далеко не такой положительный, каким кажется на первый взгляд.

– Что же, не буду мешать тебе заблуждаться, – примирительно махнул лапкой болотный тролль. – Но пойми, бывших убийц не бывает. Сейчас я прикажу, чтобы тебя развязали, а у меня еще есть дела. Нужно узнать о судьбе посланника, которого я отправил к Дерри. Спорим, твой дружок его убил, как только узнал, что ты у меня в руках?

– Но зачем? – изумленно выдохнула Анет. – Причем здесь человек, который только сообщает сведения? Он же просто выполняет приказ.

– Господин, звали? – в помещении показалась расцарапанная физиономия следящего, и Анет испуганно сжалась в комок.

– Тебе не стыдно? – пожурил ее болотный тролль. – Смотри, как ты разукрасила моего человека, – и, обращаясь к парню, добавил: – Развяжи ее, что же у нас девушка мается. Кстати, Рудерик вернулся?

– Его нашли убитым, – не отрываясь от узлов на веревках, печально отозвался следящий.

– Вот видишь, – как-то даже радостно заключил Адольф, поворачиваясь к Анет, а его помощник неожиданно закончил:

– Его разорвал буквально в клочья какой-то огромный зверь, прямо в центре города. Его и еще несколько случайных свидетелей. Ни наши люди, ни стража так и не поняли, чьих это рук дело. Или точнее, лап.

– Вот как, – помрачнел Адольф. – Видишь, Анет, ты выиграла спор. Дерри не успел убить моего человека. Или все же внял голосу разума и сознательно не стал убивать.

– Нет.

– Что нет?

– Нет, – закрыла глаза девушка. – Я не выиграла спор. Мы же не успели заключить пари.

– А? – болотный тролль на секунду задержался у кровати девушки. Анет как-то странно повела себя, когда услышала о смерти посланника. По идее, она радоваться должна, что ее замечательный Дерри не виноват. Откуда же эта безысходная отрешенность? Странно.

Адольф вышел из комнаты, и тут его осенила мысль. «А что если все же следящего убил Дерри, и Анет это точно поняла именно из-за способа убийства? Но как? Ума не приложу». Хотя такой поворот событий был вполне объясним – Адольф достаточно хорошо знал Лайтнинга, чтобы понять: он не отпустит посланника живым, просто из принципа.

Когда болотный тролль вернулся через несколько минут, Раниона уже не было, а Анет лежала на кровати в той же позе, в которой Адольф ее оставил. По щекам девушки текли слезы, на темном шелке подушки виднелись мокрые пятна.

– Ну что ты? – забеспокоился болотный тролль, присаживаясь на стул. – Давай-ка выпей снотворное, хорошо?

– Зачем? – безразлично отозвалась девушка, не поворачивая головы.

– Давай, Анет. Не вливать же тебе его силком. Ты спокойно поспишь и придешь в себя, а я не буду переживать, что ты куда-нибудь забрела и вляпалась в неприятности. Я обещал Дерри, что с твоей головы не упадет ни волоска, а у тебя и так уже один синяк на физиономии есть. За него мне и то придется отчитаться. Давай, выпей. Если я завтра доставлю тебя Дерри в таком виде, он точно устроит очередную резню.

Анет послушно сделала глоток из небольшой склянки и, уже проваливаясь в сон, вспомнила, что средство Ашан-Марры осталось в гостинице, а это значит, в гости наведается Ларана, и даже сбежать из кошмара вряд ли получится: снотворное не позволит.

Когда из отряда наемников, посланного за ведьмой, вернулось всего два покалеченных идиота, барон Маколский всерьез загрустил, понимая, что так ничего толком и не узнал, а то, что узнал, не радует. Даже если ведьма и мальчишка-ксари связаны, то они сильнее, чем того хотелось бы самому барону. А раз так, охота на ведьму чревата еще большими неприятностями. Он и так очень крупно пролетел с этими наемниками. Денег потратил уйму и ничего за это не получил. Неудача обошлась ему слишком дорого.

А бедствия в самом поместье тем временем набирали силу, став после вылазки наемников более жестокими, что подтверждало так и не проверенные подозрения барона. Раз эти двое все же связаны, значит, и мальчишка должен быть где-то рядом. Правда, выжившие наемники в один голос твердили, что кроме рыжей ведьмы в хижине были два темноволосых мужчины и опять же темноволосый эльф. Блондинов не было и в помине, ни одного. Барон терялся в догадках и мучился, решая, что же ему теперь делать, раз первоначальный план потерпел неудачу. В сомнениях он находился до тех пор, пока нужный человек во Влекрианте не предложил ему одну очень сомнительную и рисковую авантюру. Поговаривали, что в городе с недавнего времени появились люди синдиката Сарта, и этот нужный человек имел возможность выйти с ними на прямой контакт, и, соответственно, устроить встречу самому барону.

– А скажи-ка, любезный, – радостно спросил дворянин у своего закадычного друга и постоянного партнера по картам, – откуда у тебя информация о людях синдиката?

– Ну так, – усмехнулся в усы, упитанный хозяин гостиничного комплекса «Нефритовый нож» во Влекрианте, – они же у меня и остановились, так что договориться не проблема. Ты же знаешь, заведение у меня популярное, престижное. Мы любых гостей имеем возможность принять, в том числе и таких.

– То есть? – барон побледнел. – Эти люди где-то здесь? – ладони вспотели, лоб покрылся испариной. – Неужели все можно решить прямо сейчас?

– Ну, сейчас не сейчас, – замялся друг, – но попробовать можно, если желаешь, я проясню этот вопрос в течение часа.

Барон Моколский согласно кивнул и задумался, рассматривая пенное пиво в огромной кружке.

Оставалось два открытых вопроса. Первый – какой заказ сделать синдикату? Найти мальчишку? Найти и запугать, чтобы отстал и снял заклятие? Или найти и убить, тогда все проблемы, скорее всего, решатся сами собой. Ведь ведьма тоже работает не бесплатно. А раз нет заказчика – нет денег. Нет денег – нет работы. Все предельно ясно и просто. Вот здесь и возникал второй вопрос. Во сколько все это удовольствие встанет? Барон слышал, что услуги синдиката стоят дорого. Не получится ли, что отдать поместье проще? Даже простые наемники обошлись барону недешево, а во сколько обойдутся профессионалы из синдиката?

Впрочем, где находится источник всех его неприятностей, барон все равно не знал, а искать своими силами не имел возможности. Значит, к помощи синдиката прибегнуть придется однозначно. Пусть они сначала мальчишку найдут, а как с ним поступить, можно решить и чуть позже, исходя из цены вопроса. В конечном счете, наемных убийц можно поискать и на стороне, не сошелся же свет клином на синдикате.

Забегаловка была, конечно, так себе, хотя и именовалась громко – гостиничный комплекс «Нефритовый нож». Обычные дубовые столы, покрытые не новыми скатертями на которых нет-нет, да и промелькнет не отстиранное пятно. Высокие затертые посетителями стулья из темно-красного, некогда вызывающе красивого, дерева и непритязательная кухня. Но приходилось довольствоваться малым. Адольфу, привыкшему за последние годы к изысканным винам и кушаньям, было трудно сдержать пренебрежительную улыбку. Давненько он не питался по долгу службы в подобных заведениях. К сожалению, во Влекрианте лучшего не было. Точнее, было, но там Адольф пока не хотел светиться.

– Ну, рассказывай, – болотный тролль сидел на высокой барной табуретке и болтал кривой ногой в блестящей штанине, попивая ярко-оранжевый коктейль из тонкого стакана с зонтиком. Напротив Адольфа сидел Ранион с чашкой кофе в руках. Людям синдиката при исполнении задания спиртное было категорически запрещено. Вообще-то, и сам Адольф в данный момент был на работе, но к нему давным-давно не применялись никакие правила и запреты. Он был вне системы, находясь немного над структурой синдиката с его сложной иерархией и строгими правилами.

– Что рассказывать? – Ранион чуть склонил голову, выражая почтение к собеседнику.

– Ну, для начала, – Адольф на некоторое время замолчал, вылавливая трубочкой из коктейля плавающую в нем вишенку, – с заданием ты справился превосходно. Девушка у нас, но мне интересны твои впечатления. Сперва опиши общее впечатление от пары. Думай хорошенько, я не зря не сказал ни слова о тех, за кем ты следил. Это задание для тебя своего рода экзамен. От того, насколько успешно ты с ним справишься, во многом зависит твоя дальнейшая судьба в синдикате.