Текст книги "Ожерелье Лараны"

Адольф еще не закончил говорить, когда в замочной скважине тихо скрипнул ключ, и в комнату осторожно сунулась голова совсем еще молоденькой служанки.

– Г-господин… – девушка засмущалась, залилась румянцем и совсем тихо продолжила: – Г-господин зеленый и пупырчатый, вас просили подойти в библиотеку, вас там уже ждут.

Служанка, сообразив, что обращение «зеленый и пупырчатый» может не очень понравиться гостю, совсем растерялась и поспешила смотаться. Дверь захлопнулась прямо перед носом у Адольфа, который собирался поинтересоваться, а где, собственно говоря, эта библиотека находится? Дом-то большой, тут и заблудиться можно.

– Вот лохматая каркалка! Уже улетела, птичка! Да что же это такое! – ругался, стоя в открытых дверях, Адольф. – В общем, так, – собравшись с мыслями, начал он. – Я сейчас иду искать эту проклятую библиотеку и встречаюсь с Лайтнингом. А ты топаешь вылавливать в коридорах Анет и начинаешь усиленно ее очаровывать.

– А как? – с несчастным видом поинтересовался следящий.

– Ты что, тупой? – искренне изумился Адольф. – Как хочешь, так и очаровывай.

– А если она меня пошлет после того, как я ее вырубил в карете? А вдруг я ей не понравлюсь, и она не захочет очаровываться?

– Ранион, – устало вздохнул Адольф. – Что значит, не захочет? Это твое задание и она просто не может не захотеть. Если у тебя не хватит ума элементарно отвлечь девушку от ксари, которому и так сейчас не до нее, это будет означать только одно – никакая карьера в синдикате тебе не светит и должность следящего первая и последняя в твоем послужном списке.

– Я понял, – опустил голову Ранион, а болотный тролль уже у самой двери повернулся и с грустью в голосе произнес: – Насколько же тебе еще далеко до Дерри. Для него и раньше таких вопросов просто не существовало. Надо убить – без проблем и осечек, надо девушку соблазнить – не вопрос. А ему, между прочим, с девушками сложнее, они его обычно боятся, он же ксари. Тебе есть чему поучиться у Лайтнинга.

– Но Дерри, несмотря на все свои выдающиеся качества, подло предал синдикат.

– Да, но сейчас я его понимаю гораздо лучше, чем тогда. Пять лет назад я не знал о дворянском происхождении сироты-ксари и, соответственно, не подозревал, что у Дерри есть возможность выбирать свою судьбу. Так что в том, что Лайтнинг покинул синдикат, есть и моя вина, надо было действовать тоньше и дипломатичнее. Например, сейчас я этим и занимаюсь. Хранительница не должна быть с Дерри.

Я стал умнее и в этот раз не совершу глупых ошибок, и ты мне в этом поможешь. У тебя с твоим прошлым, в отличие от ксари, выбор небольшой: либо синдикат, либо помойка. Уйдя от Сарта, Лайтнинг скорее выиграл, нежели проиграл, а что получишь ты? Правильно, косой дом в захудалом мирке, корову и кучу навоза. Так что не забывай об этом и вали втираться в доверие к Хранительнице, а попутно учись у Дерри всему, чему только сможешь на наглядном примере. Можешь следить за ним хоть круглосуточно, иного выбора у тебя все равно нет. Вряд ли Лайтнинг согласится провести для тебя мастер-класс.

Адольф, закончив читать нотацию своему наивному и еще очень неопытному помощнику, наконец-то вышел за дверь. Обитые гобеленом стены, пол с ковровой дорожкой и картины неизвестных мастеров – обычный антураж провинциального дворянского дома. Чаще всего в дополнение к этому прилагаются толпы галдящих и вечно куда-то спешащих слуг. Но как назло, именно сейчас коридор был абсолютно пуст. На горизонте не маячила ни одна служанка, которая могла бы проводить болотного тролля в библиотеку. Только на лестничной клетке сидел огромный и грустный розовый гхырх.

– Эй, зверь, – позвал Адольф, чувствуя себя при этом полным идиотом. – Зверь, где здесь библиотека, а?

Зюзюка внимательно посмотрел на странное и наглое создание черными бусинками глаз, зашипел и демонстративно повернулся пушистым задом – жрать все равно не дают, так есть ли смысл проявлять вежливость?

– Эй, зверь, ну найди мне, пожалуйста, этого глызнявого ксари! Я более чем уверен, что ты, мохнатый мешок, все знаешь и понимаешь. Каркал, как же тебя зовут? – болотный тролль напряг память и, заулыбавшись, попытался еще раз поговорить со зверем: – Зюзюка, где Дерри?

Гхырх, услышав два знакомых имени сразу, с любопытством повернулся к говорящему. Посидел какое-то время, смешно наклонив набок непропорционально маленькую по сравнению с телом голову, и тяжелым галопом поскакал вниз по лестнице.

– Вот умная тварь! – бормотал себе под нос Адольф, сбегая вслед за гхырхом по крутым ступеням. – Надеюсь, ты на самом деле приведешь меня в библиотеку к Дерри. А то кто тебя знает, куда ты скачешь? Может, пожрать захотел или в туалет, а я как последний придурок тащусь за тобой!

Но расчет Адольфа оказался верным: гхырх, весело попрыгав по коридорам, в итоге остановился перед нужной дверью. Дерри был уже на месте, он сидел, развалившись в кресле. Одетый в домашнюю рубашку ксари лениво потягивал из широкого бокала какую-то тягучую янтарную жидкость. Перед Лайтнингом стоял небольшой журнальный столик, накрытый на двоих.

– Можно подумать, у тебя здесь свидание намечается? – презрительно хмыкнул Адольф, отщипывая виноградину от грозди, лежащей в вазе с фруктами. Судя по всему, Дерри настроился на долгий разговор, а это не совсем устраивало болотного тролля, которому хотелось решить все проблемы максимально быстро и с минимальными затратами.

– Не хочешь, не ешь, – пожал плечами ксари, предпочитая игнорировать язвительный тон бывшего наставника. Лайтнинг прекрасно понимал настроение Адольфа. – Я просто старался быть вежливым. Но если хочешь, я обойдусь и без хороших манер.

– Я хочу, чтобы ты мне сейчас сказал «да» и отправился к Сарту получать задание, но это нереально, правда?

– Я просто не понимаю, зачем мне это нужно, – осторожно начал ксари, разливая по бокалам вино. – Сейчас ты у меня в руках, Анет в безопасности…

– Ты хитер, – усмехнулся Алольф, усаживаясь на стул. – Но ты же все знаешь сам. Убивать меня сейчас по меньшей мере, неэтично. Хотя… вопрос этики тебя вряд ли волнует. Как ты расправился с моим посыльным? – неожиданно сменил тему болотный тролль. – Его словно дикие звери драли.

– Не представляю, о чем ты, – не моргнув, соврал Дерри и добавил: – Зря ты уходишь от темы.

– Я не ухожу, мальчик мой, – устало вздохнул болотный тролль, рассматривая жидкость в своем бокале. – Просто ты, может быть, и поумнел, но не намного. Неужели ты всерьез считаешь, что я не продумал это задание до мелочей? Во-первых, сейчас тебе попросту выгодно со мной сотрудничать. Я надеюсь, ты позволишь не пересказывать причины еще раз? Впрочем, если это для тебя неубедительно, то могу привести еще один аргумент. Не знаю, зачем твоя девчонка убила охранника в замке Сарта, но то, что это сделала она, понятно даже дураку. Мне-то, честно сказать, все равно, а вот как на это отреагирует Господин, если узнает? Думаю, он разозлится. Ну так что, будем дальше вести светскую беседу или перейдем к делу?

– Перейдем к делу, – сморщился Дерри. – Но я возьмусь за задание только после того, как ты мне четко изложишь суть, и выполнять это поручение я буду только на своих условиях. Иначе мне проще скрываться дальше и скрывать Анет. Ты знаешь, у меня подобные возможности есть. И еще: не обессудь, но если мы с тобой все же придем к обоюдовыгодному соглашению, то и контракт я буду заключать только здесь и сейчас. С тобой. Поход к Сарту (я понимаю, без него не обойтись) будет чистой воды формальностью.

– Но… – Адольф замялся: такого поворота событий он не ожидал. – Ты же понимаешь…

– В том-то и дело, Адольф, что я очень хорошо все понимаю. Неужели ты думал, я забуду, что уже давно не состою в синдикате, а соответственно, усложняется процедура заключения договора? Чтобы у меня была гарантия, что все условия нашего соглашения будут надлежащим образом соблюдены, мне нужен член синдиката, который выступит моим поверенным в этом вопросе. И таким человеком будешь ты. Мы с тобой заключим договор по всем правилам, и перед Сартом будешь выступать ты, как мой представитель.

– Н-нет, – замотал зелеными щеками Адольф. – Ты же знаешь, я не могу пойти на это, Сарт меня убьет!

– Адольф, в этой ситуации у тебя нет выбора: или так, или никак. Лишь двойной контракт мне даст гарантию того, что после выполнения задания меня не убьют на месте. Ты же прекрасно знаешь, что только подобным образом не член синдиката может отстаивать свои права.

– Я-то знаю, но вот ты об этом знать не должен!

– Это твое упущение, а не мое. Нечего в свое время было так много разглашать тайн и секретов. Ну так что ты мне скажешь?

– Может быть, есть какой-либо другой вариант или компромисс?

– Хорошо, – достаточно быстро согласился Дерри. – Я могу предложить тебе компромисс. Мы с тобой ничего не скажем Сарту. Тебя ведь больше всего волнует именно этот вопрос, да? Мы с тобой по всем правилам заключим договор, который будет для меня гарантией, а Сарту говорить ничего не станем до тех пор, пока не возникнет конфликтная или сложная ситуация. А уж если подобные обстоятельства все же всплывут, то не обессудь, будем тонуть вместе. Или так, или наш дальнейший разговор просто не имеет смысла.

– Мне надо подумать, – скривился болотный тролль, закусывая губу.

– Думай, я никуда не спешу. До завтра тебе времени хватит?

Адольф нервно жевал губу, дрожащей рукой наливая себе в бокал густой тягучий напиток. Дерри за последние годы стал жестче и умнее, и сейчас бывшему ученику удалось загнать учителя в угол. С одной стороны, Лайтнинга было необходимо доставить к Сарту как можно скорее, иначе скоро наметится грандиозный скандал, и Адольфу не поздоровится уже в самое ближайшее время. А потом, в синдикате Дерри ждала многообещающая встреча с Линой. На эту встречу Адольф делал большие ставки, хотя иногда в его душу все же закрадывалось сомнение насчет действенности этого плана. Впрочем, если удастся нейтрализовать Анет, то у Дерри просто не будет причин не возобновить так трагически прервавшиеся отношения с Линой. Не сейчас, так некоторое время спустя. А там уж он, Адольф, приложит все возможные усилия, чтобы привязать ксари к синдикату. Верные средства можно найти всегда. Хоть магические, хоть иные. А тогда не будет никакого вреда от этого подписанного между ним и Лайтнингом договора. Сарт об этой бумажке, если все сложится удачно, просто никогда не узнает. С другой же стороны, оставался мизерный шанс, что все усилия будут тщетны и Дерри согласится лишь на одно задание. А в этом случае Сарт приказал ксари убить. Если все обернется подобным, весьма неприятным, образом, заключенный по всем правилам контракт окажется совсем некстати. Он спасет шкуру Дерри и очень сильно подставит самого Адольфа. Утешало одно: если подобные неприятности и будут, то будут они не сейчас. А в данный момент, для того чтобы реабилитироваться перед Сартом, Адольфу было необходимо любым способом заставить Дерри принять предложение.

– Адольф, я жду. Что ты мне скажешь?

– Я согласен.

– Тогда до завтра? Надеюсь, ночи тебе хватит, чтобы все хорошенько обдумать?

– Я же сказал, что согласен. Чего тебе еще? – усмехнулся Адольф, изучая реакцию Дерри, который не смог скрыть удивление.

– Видишь, – довольно начал болотный тролль, – я сказал тебе «да», теперь твоя очередь.

– Ты слышал мое предложение, а я твое – еще нет, – лениво протянул Дерри, вороша кованой кочергой поленья в весело потрескивающем камине. – Я жду твоего рассказа.

– Есть артефакт…

– Да что ты говоришь? – картинно удивился ксари.

– Дерри, не перебивай, если хочешь хоть что-нибудь узнать.

– Что за артефакт?

– Он носит название «Сердце дракона» и по легенде некогда принадлежал роду драконов, точнее, одному из первых магов, после смерти возродившихся в шкуре дракона. Считается, что артефакт очень мощный, но точных сведений нет. Артефакт тщательно охраняется одной неприятной сектой, которая уже много столетий готовит конец света или что-то в этом роде. Так как никаких подвижек до сих пор нет, можно заключить, что артефакт либо нерабочий, либо его ценность сильно преувеличена. Сарт хочет его в свою коллекцию. Вот и все. Сведений достаточно, чтобы сказать, берешься ты за работу или нет?

– Достаточно, но я хочу услышать, по меньшей мере, название того мира, в котором мне придется работать.

– Хорошо. Это Сирлания.

– Сирлания, – с наслаждением протянул Дерри, – знаешь, Адольф, я даже не буду мучить тебя отговорками типа «я подумаю», хотя, признаюсь честно, хотел. Я согласен. Мне нравится Сирлания, и я надеюсь, ты не будешь против, если я попутно решу там еще и свои проблемы.

– Ты согласен? – настал черед удивляться Адольфу. – И не будешь пытать меня дальше, выспрашивая подробности?

– Не буду. Понимаешь, Сирлания мой родной мир, точнее мир, в котором, я вырос. И я достаточно хорошо знаю его уклад, чтобы понять, о какой секте ты говоришь. Надеюсь, хранящаяся у этих фанатиков вещь в коллекции Сарта будет менее опасна, нежели в их руках. Но я говорю тебе сразу, не жди от меня быстрых результатов. На выполнение этого заказа уйдет полгода, не меньше.

– Но…

– Никаких «но», я не собираюсь рисковать жизнью напрасно. Пока я не соберу все необходимые сведения и не перепроверю те, которые мне подкинет Сарт, я даже не буду думать над планом. К тому же вы не знаете, где находится артефакт. И понимаешь ли, этого не знает никто, кроме тех людей, которые его спрятали и охраняют.

– Хорошо, – немного помявшись, ответил Адольф, признавая правоту Дерри. – Я с тобой согласен и думаю, что Сарт тоже пойдет на эти условия. Теперь-то мы можем приступить к составлению контракта?

– Все можно, я не против. Только договор составляй нормально, я и раньше такие документы читал внимательно, а за последние годы настолько понаторел в этой скучной рутине, что меня не так просто провести. И будет печально, если все сорвется только из-за того, что ты захочешь оставить меня в дураках. Маги сейчас сделают проход, и ты предупредишь Сарта о моем визите.

– Сегодня вечером?

– Я встречусь с ним завтра.

– Но почему?

– У меня есть еще нерешенные дела здесь.

Лайтнинг вышел в коридор, хлопнув дверью, и быстрым шагом направился в сторону холла, где Дирон должен был уже создать проход в межмирье, к замку Сарта. По дороге ксари решил завернуть к эльфу и посмотреть, как у него идет дело с подготовкой ритуала. Что-то в поведении Каллариона насторожило Дерри, но вот что именно, ксари понять так и не смог. Дверь в комнату оказалась немного приоткрытой и Лайтнинг, собиравшийся постучать, замер, подняв сжатую в кулак руку. В центе нарисованной на полу пентаграммы стоял Калларион, с незажженной свечой в руке, а к нему прильнула в долгом поцелуе Анет. Халат соскользнул с ее плеч, а волосы рассыпались по обнаженной спине. Естественно, пара не замечала ничего вокруг. Ксари едва сдержался, чтобы не броситься на Каллариона. Он даже сам не заметил, как в руку оказался кинжал. Чтобы не натворить глупостей, Дерри выскочил в холл и несколько метров несся, не разбирая дороги, пока не наткнулся на Дира.

– Эй? – усмехнулся маг. – Ты куда летишь с такой скоростью?

– К тебе, – буркнул Дерри первое, что пришло на ум, постепенно вспоминая, что в самом деле искал Дирона. – Ход готов?

– Да, конечно, – Дир махнул рукой в сторону стены и ксари с удивлением уставился в туда, куда указал маг, заметив, что полотно прохода мерцает всего в нескольких метрах от него.

– А-а-а, – Лайтнинг задумчиво отошел к окну. Говорить ни о чем не хотелось, мысли путались, а в душе образовалась пустота. Совершенно неожиданно минуту назад мир рухнул, словно карточный домик. «Ради чего все это?» – крутилось в голове, а перед глазами снова всплывала картина целующейся парочки. Быстро же Анет сменила объект обожания. Что же, этого стоило ожидать. «Но не так же быстро, – возразил ксари сам себе. – Зато эльф точно сделает все, чтобы при ритуале она не пострадала».

– Эй, – голос Дира звучал взволнованно. – С тобой все нормально?

Дерри медленно поднял полные отчаяния глаза и с удивлением обнаружил, что маг, оказывается, успел подойти вплотную.

– Да, – безжизненно шепнул Лайтнинг, собираясь как можно быстрее уйти, но тут как назло в коридоре показались Стикур и Оля.

– Дерри, – взволнованно воскликнула рыжая, – ты Анет не видел? Мы легли спать, а потом она куда-то ушла и я не могу ее найти.

– Нет, – сжал зубы ксари и рванул по коридору куда-нибудь подальше. Туда, где можно привести мысли в порядок.

– И зачем, спрашивается, она нацепила на себя украшения Лараны? – буркнула Оля, а ксари замер. Внезапная догадка обрушилась неожиданно, словно снежная лавина в горах.

– Каркалий гхырх! – ругнулся Дерри и бросился в сторону комнаты Каллариона. – Я убью этого мерзавца!

– Что все-таки произошло? – кинулся Дир следом. – Дерри, объясни!

– Некогда, Калларион сволочь, предатель подлый! Если все так, как я думаю, прирежу мерзкого эльфа без тени сожаления!

– Да чем тебе не угодил Келл? – удивился маг и замер в дверях комнаты друга.

Все свечи в углах пентаграммы горели, разбавляя полумрак комнаты тусклыми подрагивающими огоньками. Дым, струящийся по помещению, пах незнакомыми пряными травами. Светящиеся линии на полу образовывали мерцающий защитный контур, который невозможно пробить, пока заклинание не будет завершено. У ног воздевшего руки к потолку эльфа лежала Анет. Глаза девушки были широко распахнуты, и в них плескалось пламя. Черты лица менялись, и Дир с удивлением заметил, что в них проглядывает Ларана.

– Вот каркал! – воскликнул маг. – Как я мог не понять? Наивный дурак! Поддался на глупую провокацию, знал ведь, что невозможно провести воскрешение без тела.

Дерри кинулся вперед, но маг схватил его за руку со словами:

– Не смей, ты убьешь и себя, и ее. Защитную линию не прорвешь, – силы Дирона не хватало, чтобы сдержать взбешенного Лайтнинга, ему на помощь подоспел Стикур и непонятно откуда нарисовавшийся Ранион. Чувствуя, что не в силах справиться с троими, Дерри зарычал и покорно замер, сглатывая неожиданно подступившие к глазам слезы.

– Анет, – выдохнул он, но девушка внутри пентаграммы даже не повернула головы.

Губы эльфа тихо нашептывали слова заклинания. Дир попытался разобрать их, но так и не смог. И тут эльф запел так, что мурашки побежали по коже: такого чистого и мелодичного голоса маг еще не слышал. Вдруг стало неважно, что эльф поет на незнакомом языке – смысл песни все равно угадывался. Он звучал в каждой ноте, в каждом переливе хрустального голоса. Калларион пел о любви и боли, о страхе, смерти, предательстве и рождающейся в душе надежде.

От этого голоса очнулась Анет, прорвавшись сквозь плен сознания Лараны. Песня чистой любви заставила ее сердце биться быстрее. Девушка подняла взгляд на Дерри, который снова пытался вырваться из рук парней. Она понимала, что сейчас последние мгновения существует как Анет, а всего через минуту возродится Лараной Д’Ларвийской, и была готова принести эту жертву, так как чувствовала, насколько сильна любовь Каллариона и призрачной принцессы. Такая любовь просто обязана была жить.

– Прости, – шепнула Анет, обращаясь к ксари, – Меня уже нет. Прости. Так надо, любовь, просуществовавшая столько лет, достойна любых жертв.

Калларион, не прекращая петь, посмотрел на ставшие на секунду человеческими глаза Анет. В них плескалось несбывшееся чувство. Перевел взгляд на Дерри, по щеке которого стекала слеза. Лайтнинг в первый раз не скрывал своих эмоций. Поймав его полный отчаяния и горя взгляд, эльф вдруг поменял мелодию. Хрустальная песня стала протяжнее, в ней появилась тоска и боль. Полупрозрачная фигурка Лараны плавно выскользнула из тела Анет и замерла рядом с эльфом. Призрачная принцесса подлетела совсем близко к любимому и, коснувшись полупрозрачными пальцами руки Келла, запела в ответ. Тоска сдавила грудь, и Анет скорчилась на полу, словно от боли. Хотелось умереть, слиться в одно целое с принцессой, стать тенью, потому что существовать бессмысленно. Незачем, успокоение и радость может принести только забвение. Слезы душили ее. Подняв глаза, девушка заметила, что людям, оставшимся вне пентаграммы, не лучше.

– Борись со своими чувствами: когда Ларана поет, всегда так плохо, надейся, что она дальше не начнет плакать, – шепнул Стикур Ольге, с трудом сдерживая рвущийся наружу крик, – хотя… уже поздно надеяться… она плачет! Сейчас будет совсем плохо!

Кое-как справившись с эмоциями, Анет приподнялась на локтях и тихо вскрикнула от ужаса. Калларион, прикасаясь к Ларане, терял материальность. Его руки уже стали такими же прозрачными, как и призрачная принцесса. Песня становилась тише и нежнее, а эльф растворялся в воздухе.

– Нет! – заорала Анет, еще толком не пришедшая в себя. – Так не должно быть, нет!

Но было уже поздно. К тому моменту, когда девушка поднялась с колен, защитный контур погас, что обозначало – ритуал завершен. В центре побледневшей пентаграммы, держась за руки, стояли полупрозрачные Калларион и Ларана.

Подскочил Дерри, помог Анет подняться, и прижал ее к себе, словно боясь, что девушка потеряет материальность вслед за эльфом.

– Не понимаю, – побормотал Дирон. – Как такое могло произойти?

– Почему ты передумал? – шепнула Анет. – Я уже смирилась с тем, что ты меня убьешь. Ваша любовь должна жить.

– Все хорошо, – шепнул Келл, с улыбкой разглядывая замершую рядом Ларану. – Я был неправ, жить будешь ты. Все должно было произойти именно так. После стольких лет разлуки мы наконец-то по-настоящему вместе. Передо мной стоял нелегкий выбор, и я рад, что пусть в последнюю минуту, но смог принять правильное решение. Я предвидел такой результат, и поверь, ни о чем не жалею. Я и так жил очень долго, неужели ты думаешь, что мне все это не надоело? К сожалению, чтобы это понять, понадобилось время. Я достиг своей главной цели, хорошо, что при этом никто не пострадал. И еще, Дир, – Калларион повернулся к магу, – я оставил тебе свои дневники. Почитай, ты найдешь там много нужного и интересного. Ты еще не представляешь, сколько загадок и возможностей таит в себе эльфийская магия. И мои вещи все теперь твои, кроме одной. Упоминания о ней есть в дневнике, там я пишу, что если вдруг она мне не пригодится, я передам ее тому, кто, на мой взгляд, больше всего достоин. Дерри, она принадлежит тебе. Прости, я обманул тебя во время нашего последнего разговора. Чтобы Ларана обрела телесную оболочку, Анет должна была сегодня умереть. Пойми, мне было сложно устоять перед искушением, но к счастью я вовремя понял, что наше время прошло, а время Хранительницы – еще нет. Я надеюсь, ты оценишь мой подарок, и он придется тебе кстати. Это единственное, чем я могу искупить свою вину. А сейчас прощайте, друзья, мы уходим.

– Но… – Анет шмыгнула носом и вытерла рукавом слезы со щек. – Неужели не было другого выхода?

– Увы, я сначала планировал использовать для воскрешения Лараны тело какой-нибудь совершенно незнакомой девушки, желательно той, которой не суждено жить, но обещание настолько сильно вас связало, что другое тело уже просто бы не подошло.

– Но тогда зачем все это? Почему ты передумал в последнюю минуту, я ведь уже не ощущала себя, я почти стала Лараной Д'Ларвийской.

– Понимаешь, украшения разлучили нас практически на тысячу лет. И, по сути, только они удерживали в этом мире Ларану в призрачном облике, а меня в материальном теле. Сейчас мы наконец-то свободны. Ты не представляешь, как я устал от всего за столько лет! И странно, что не понимал этого. Дурацкие украшения не давали покоя не только принцессе, но и мне. Я чуть было не совершил ошибку, и не предал окончательно свою эльфийскую сущность. Еще раз прошу, прости меня.

– И меня, – грустно улыбнулась Ларана, прильнув к Каллариону. – Спасибо тебе за все и прости. Ты хорошая, и я по-своему люблю тебя.

– Дир, – усмехнулся эльф, постепенно теряя очертания, – я тебя обманул еще в одном. Изумруд Эллана… изучи поподробнее его свойства, этот артефакт может подчиниться и тебе.

Призрачная пара растворилась в воздухе, а оставшиеся в комнате люди замерли – слишком сильное впечатление оставил ритуал. Первым пришел в себя Дерри.

– Ты как? – шепнул он.

– Нормально, – ошарашенно отозвалась Анет. – Нет, действительно нормально. Для меня это был просто сон, я пока еще ничего не осознала.

– Я провожу тебя в комнату, – сказал Лайтнинг, когда в дверях появился раздраженный Адольф, размахивая составленным договором.

– Дерри, ну ты где? – возмущенно начал он. – Ты идешь, или как? Долго тебя ждать?

– Сейчас. Тут не до тебя было! – буркнул Дерри. – Только Анет провожу.

– Не беспокойся, занимайся делами, – подошел Ранион и предложил Анет руку. – Девушку я провожу. Лайтнинг хотел возмутиться, но не нашел достойной причины, к тому же и сама девушка, как-то слишком охотно приняла руку следящего. Поэтому у ксари просто не осталось выбора. Он настороженно кивнул и вышел вслед за Адольфом.

Уже обсудив все дела с болотным троллем, ксари собрался поговорить с Анет: слишком сильно он испугался за ее жизнь во время ритуала, хотелось сказать очень много важного, но в комнате девушки не оказалось. Дерри обнаружил ее в холле второго этажа.

Он через открытые двери разглядел сидящую на невысоком диване Анет. Девушка была одета в странные узкие штаны и поэтому могла позволить себе сидеть в весьма фривольной по арм-дамашским меркам позе, подогнув одну ногу под себя, а второй болтая в воздухе. Рядом с ней на краю стола сидел Ранион и что-то увлеченно рассказывал, жестикулируя и наклоняясь совсем близко. Анет смеялась и явно наслаждалась обществом следящего. Дерри выругался, и, круто развернувшись на каблуках, отправился в другую сторону. Разговаривать расхотелось. В конечном счете, они с Анет уже все решили, и ничего друг другу не обещали. И то, что он сам сегодня был готов поменять свое мнение и надеялся, что девушка будет ждать того момента, когда он разберется со своими проблемами, значения уже не имело.

Спать Ольга легла рано, так и не дождавшись Анет, которая сначала полвечера трепалась с Ранионом, а потом вообще отправилась на поиски Дирона и пропала. Как подозревала девушка, переговоры с магом по поводу открытия портала на Землю затянулись далеко за полночь, и Анет просто решила лечь спать в другой комнате, чтобы не беспокоить подругу.

Оля провалялась на кровати около получаса, пытаясь дождаться это блондинистое чудо, а потом попросту отключилась. Последней в ее сонном сознании мелькнула мысль: «А пожалует ли Стикур завтра с утра, чтобы потащить меня скакать по сугробам, распугивая и так слишком впечатлительных слуг, или нет?» Девушка потянулась, по-кошачьи выгибаясь на простынях, и закрыла глаза, вспоминая дни, проведенные в хижине, а точнее, тренировки со Стикуром.

Несмотря на морозы, на первую тренировку герцог вышел в мягких замшевых штанах и в рубашке. Рубашка, правда, была теплая, из серой шерсти, с широкими рукавами и шнуровкой на груди, но, по мнению Оли, куртку все равно никак не заменяла. Девушка высказала свои умозаключения вслух, но от Стика вместо объяснения получила только загадочную улыбку. Что эта улыбка означает, стало ясно очень скоро. Несмотря на то, что на себя Оля одела теплый и легкий пуховик, купленный еще на Земле и по ее мнению, как нельзя луче подходящий для физических упражнений на свежем воздухе, в нем все равно было неудобно и очень жарко. Толстый синтепон сковывал движения, и Оля чувствовала себя словно человек-зефир. На следующий день пришлось исправляться и искать более подходящую для занятий одежду. Подошел тонкий, хорошо тянущийся свитер, в народе называемый «лапша». Двигаться стало значительно удобнее, Ольга даже начала получать некоторое удовольствие, правда, только первые полчаса, во время разминки.

Стикур плавно скользил по вытоптанному снегу, показывая всевозможные стойки и движения, а Оля с энтузиазмом и грацией маленького мамонтенка пыталась изобразить нечто похожее на то, что делал герцог. На ее взгляд получалось в общем и целом неплохо, но Стикуру почему-то не очень нравилось. Он закатывал глаза, непонятно ругался сквозь зубы и повторял снова и снова одно и то же легкое, танцующее движение до тех пор, пока Оле не удавалось изобразить что-нибудь хоть отдаленно похожее.

Особо сложные для Оли стойки и переходы герцог повторял очень медленно, зачастую прижав девушку спиной к своей груди, чтобы она через его напряженное тело могла прочувствовать и запомнить динамику движения и после точно повторить все повороты и наклоны. В такие моменты Оле хотелось быть не то что в своем пуховике, а в ватнике, да и Стикуру, судя по всему, тоже.

Утро у девушки началось тогда, когда небо за окном еще не посветлело, и с него не исчезла россыпь звездочек. Оля сидела на подоконнике в своей комнате, завернувшись в бледно-салатовую простыню из тонкого, похожего на шелк материала и смотрела в окно на предрассветное небо, на белый и воздушный, словно попкорн, снег, летящий крупными хлопьями. Огненно-рыжие волосы спускались почти до плеч, едва касаясь смуглой обнаженной кожи.

– Ты такая красивая, – услышала Оля и медленно повернула голову. Стикур стоял, подпирая плечом дверной косяк. Его черные волосы совершенно не желали лежать аккуратно и портили весь продуманный до мелочей образ холеного аристократа. Впрочем, сегодня герцог не выглядел таким уж стопроцентным аристократом. Волосы в беспорядке, в глазах усталость, а линялая черная рубашка застегнута лишь на треть пуговиц.

– С чего это вдруг комплименты? – удивилась Оля, даже забыв поинтересоваться, а какого гхырха здесь делает Стикур с раннего утра.

– А это не комплимент, – грустно улыбнулся герцог, подходя практически вплотную. – Это констатация факта.

– Как твоя рука? – спросила Оля, переводя разговор в менее опасное русло.

– Нормально… – как-то удивленно посмотрел Стикур на свою перебинтованную кисть. – Но ты все равно можешь меня пожалеть.

– Пожалеть? – Оля округлила глаза. – Что мне сделать?

– Прости, – сморщился Стикур, опираясь здоровой рукой на подоконник рядом с девушкой. – Не знаю, что на меня нашло… может, вот это?

Он нагнулся к Оле и осторожно скользнул губами по губам, ненавязчиво проверяя реакцию девушки. Она сидела неподвижно и попыток убежать не делала. Герцог, осмелев, прижал ее к себе, теряясь в зеленых глазах и дурманящем запахе незнакомых духов.

– Как у тебя все просто… – с сожалением прошептала Оля, выскальзывая из сильных рук, и с удивлением обнаружила, что уже вовсе не сидит на подоконнике, а находится в непосредственной близости к кровати. А простыня, этим утром заменяющая платье, опасно съехала вниз.