Текст книги "Убить демона, спасти короля"

Глава 35

В залах дворца было жарко и душно, от летнего зноя не находилось спасения и в каменных стенах. После обеда Эвелина ушла в спальню, сказав, что ей нужно прилечь. Теперь у Эви были свои покои во дворце, ведь она стала королевской невестой. Эвелина расстегнула поясок, который давил на живот. Беременности пока почти не было заметно – четвертый месяц, но уже хотелось носить свободные платья и туфельки на низком каблуке. Эви чувствовала себя расплывшимся слизняком. Даже не улиткой. У нее больше не было раковины, в которую можно спрятаться… Когда уже наступит осень? Пройдет свадьба, и можно будет обо всем забыть. Отпустить. Навсегда.

Эвелина растянулась на прохладных простынях, бездумно глядя в потолок. Дни после закрытия Червоточины Эви помнила урывками, как во сне. Если бы она сумела мыслить ясно, разве оттолкнула бы? Разве бы разрушила свое счастье?

Она помнила прилив радости и надежды после окончания обряда. Арканар в руках магистра Куина ярко вспыхнул. Дегар, стоявший в изголовье пентаграммы, рухнул на землю как подкошенный, а спустя мгновение Бальтазар сел, озираясь потемневшими глазами. Следом застонал Райли: «Где я? Что происходит?» Голос будто у испуганного мальчишки.

«Дегар!» – крикнула Эвелина и бросилась, чтобы обнять. Но не смогла. Тело взбунтовалось, оно отказывалось слушать доводы разума. Ей чудилось, что грубая рука обрушит удар за ударом, губы силой вырвут поцелуй. Эви все-таки пересилила себя, приблизилась потихоньку, устроилась на коленях, прижалась к груди. И вздрагивала, надеясь, что Дегар не увидит. Он гладил Эви по руке – смуглая кожа, узкая аристократическая ладонь… на которой все еще оставались следы крови: Бальтазар не вытер как следует костяшки пальцев, после того как ударил Эвелину по лицу.

Райли сидел неподалеку, схватившись за голову. Магистр Куин вполголоса рассказывал, что произошло, пока король Карнаэля спал, а Раулар не отрываясь смотрел на Эвелину мутными от ужаса и неверия глазами. Ему тоже было сейчас ой как непросто.

Потом было несколько мучительных ночей, когда Эви просыпалась с криком и словно в бреду колотила Дегара в грудь и отталкивала его. В преследующих ее кошмарах Эвелине чудилось, будто Бальтазар победил и теперь она пленница жестокого короля. «Это я, – говорил чужой голос. – Это я, огонек!» Но Эви не верила.

Слишком многое свалилось на ее хрупкие плечи, и однажды утром Эвелина просто не смогла проснуться. Она то тряслась в лихорадке, то плавилась от жара. Кто-то укутывал ее в плащ, носил на руках вокруг костра, поил отваром. «Что с ней, магистр? Как я могу помочь? Теперь у меня есть магия. Научите!» – «Увы, от сильного нервного потрясения магия не поможет. Бальтазар не навредил телу Эвелины, но искалечил душу. Только время…» – «Время поможет?» Магистр не ответил, и Эви подумалось, что он качает головой: не знаю.

Эвелина металась и звала Дегара, но стоило ей открыть глаза, как она снова видела ненавистного Бальтазара. Она кричала и плакала от ужаса. Лицо правителя Ферранда искажалось от муки, будто крики Эви живьем снимали с него кожу.

«Возьми ее…» – услышала она однажды. Эви очутилась в знакомых объятиях, точно скользнула под теплое, уютное одеяло. Прижалась щекой к плечу. И впервые уснула спокойно. Глупое-глупое тело! Если бы Эви знала! Надавала бы себе пощечин, за шкирку согнала с коленей Райли. Ведь это ему Дегар передал свою драгоценную ношу, когда окончательно отчаялся.

«Ты ее любишь?» – Голос точно мертвый.

«Больше жизни!»

«Тогда… – Он не договорил, застонал, словно от страшной боли, но потом все-таки пересилил себя. – Позаботься от ней. Сделай так, чтобы она навсегда забыла обо мне. Она ради тебя прошла через пекло. Теперь твоя очередь…»

Потом Эвелина узнала, что Дегар ушел в ту же ночь. Отправился в столицу Ферранда. Магистр обещал последовать за ним, после того как проводит Эви и Райли в Карнаэль.

– Эви? – В спальню заглянул Райли, осторожно зашел и прилег рядом. – Как ты себя чувствуешь?

Он бережно положил руку на живот Эвелины.

– Как там наш малыш?

– Он не твой…

Ей хотелось ударить Раулара, хотя он ни в чем не был виноват. Он делал все, чтобы Эви пусть ненадолго почувствовала себя счастливой. Ему сейчас тоже было нелегко. Когда Эви и Райли вернулись в Карнаэль, оказалось, что мэтр Вокр арестован по обвинению в заговоре против королевской четы, а Совет Четырех распущен.

Магистр Соль признался, что всегда подозревал: смерть родителей Раулара неслучайна. Он долгие годы искал доказательства.

– Придется тебе справляться самому, мой мальчик, – устало произнес королевский артефактор. – Трое из четверых не виноваты в покушении, но они не отказались ухватиться за власть, когда появилась такая возможность. Ты почти превратился в марионетку в их руках. Эви, а тебе я должен признаться…

Но Адриан Соль взглянул на дочь и осекся.

– Мы с Эвелиной поженимся осенью, – сказал Райли.

Он взял Эви за безвольную руку.

– Мы ждем ребенка.

Три месяца Эвелина провела точно в полузабытье. Она ела, гуляла, иногда даже улыбалась глупым шуткам Райли. Но оживлялась только тогда, когда до Карнаэля доходили слухи, будто правитель Ферранда отправил посольство в Ашхатар и демоны вопреки ожиданиям не разорвали парламентеров, а согласились выслушать. Вроде бы нашелся разумник, который выучил язык демонов, а коли так, то и с рогатыми лягухами можно будет договориться. «Неужели конец войне? – бежали шепотки. – Да хоть бы и так! Одни убытки от этих войн!»

Не скоро войска опустят боевые знамена, но первый шаг навстречу сделан. Еще говорили, что правитель Ферранда на удивление разумный и благородный человек. А ведь прежде толковали, что самодур и ни одну юбку не пропустит. Жаль, что разум проявился в нем так поздно, но лучше поздно, чем никогда.

Эви вся подавалась навстречу, если речь случайно заходила о Ферранде и его короле. Впитывала каждое слово. «Он жив. И пусть мы больше никогда не встретимся… Он не захочет видеть меня. Оттолкнула. Предала. А ведь обещала!..»

И ребенок… Так глупо. Дитя любви – ее любви к Дегару, но Райли считает его своим.

Раулар не убрал руки с ее живота.

– Можно, я тебя поцелую?

– Нет.

– Даже в щечку не разрешишь?

– Нет. Ты обещал, что будешь ждать сколько нужно!

– А сколько нужно? – В голосе Райли звучала затаенная горечь. – Год, два, три? Пока ты его забудешь.

– Может, и дольше…

Раулар теперь до позднего вечера разбирался с указами, налогами и честно старался вникнуть в дела королевства. Он растерял мальчишескую беззаботность, почти не улыбался, мало спал. Только с Эви оставался предупредителен и нежен. Превращался в прежнего Райли.

Вечером, закончив с бумагами, вел Эви гулять по саду. На яблонях наливались соком маленькие плоды, и Эвелина невольно вспоминала заброшенный сад Лисси, а следом – как ни пыталась забыть – Дегара. Удивительно, она совсем не воспринимала идущего рядом с ней друга детства как Дегара. А ведь это то самое тело, шрамы никуда не делись. Руки, изученные до каждой тонкой линии на ладонях. Губы, которые прежде так сильно хотелось поцеловать. Только глаза стали серыми.

Райли иногда затевал такую игру – показывал шрам и спрашивал, откуда он взялся. Он тайно гордился победами и подвигами, которые принадлежали не ему. «Эх, Райли, давно бы пора самому совершить достойный поступок!» – думала Эви, но, по обыкновению, щадила чувства лучшего друга.

«Мужа!» – поправляла она себя, и дыхание перехватывало от ощущения невосполнимой утраты. Не этого человека она первого назвала мужем.

– Откуда этот шрам? – Райли указал на плечо, где остался кривой след от удара «Секирой».

Он уже десятки раз слышал эту историю, но она ему не надоедала. Скоро выучит наизусть, а то и поверит, что на самом деле был вместе с Эвелиной в ледяной пещере.

– А этот?

Он закатал рубашку и предъявил тонкую полоску на боку. Эви дотронулась кончиками пальцев, но тут же, опомнившись, отдернула руку.

– Этот от раскаленного железа…

– Ух, магистр! Не ожидал от него! Пыточных дел мастер! – смеялся Райли.

Хорошо ему веселиться, не испытав на собственной шкуре прикосновения раскаленного прута. Эви не держала зла на магистра Куина, тот выполнял свою работу – защищал людей от чудовищ. Тогда он не знал, что встреча с настоящими чудовищами ждет впереди.

– А это откуда?

У основания большого пальца правой руки осталось сухое пятно – след плесени. Эвелина погладила шершавую ладонь и вдруг расплакалась. Она знала каждую клеточку этого тела, но тот, без кого она не представляла своей жизни, исчез бесследно. Где прямой взгляд? Где тот разворот плеч, будто Дегар в любой момент готовится вступить в бой? Райли болтал без умолку, думал, что этим утешит Эви. Дегар же скупо ронял слова, словно каждое было на вес золота.

Если бы Эвелина подождала немного, она разглядела бы Дегара в другом теле. Узнала по полуулыбке, приподнявшей кончики губ. Узнала бы по внимательным темным глазам.

Эвелина рыдала. Райли устроил на ее плече нерешительную ладонь.

– Все-все, морковка… – хлопотал он, поглаживая по спине. – Скоро все наладится. Вот разберусь с делами и придумаю для тебя праздник. Позовем музыкантов. Уличных артистов. Помнишь, как ты любила уличных артистов?

Дегар сгреб бы в охапку, усадил на колени. В кольце его рук Эви чувствовала себя как за несокрушимой стеной. Райли хороший… хороший… Но для него стеной всегда будет Эвелина.

– Подумай о ребенке…

– О да, последний аргумент в борьбе со слезами глупой беременной женщины!

«А Дегар и не знает о малыше!» – пронзила внезапная мысль, и слезы снова потекли рекой.

Перепуганный Райли побежал за Адрианом. Отец теперь неотлучно находился при дворе, снова заняв должность артефактора. Магистр принес флаконы с отварами, отмерил по несколько капель из каждого в заботливо подставленную Рауларом чашку.

Эви сморила дремота. Ее закутали в плед, задернули шторы. Отец и Райли не знали, что она еще не спит.

– Райли, я люблю тебя как сына, – сказал магистр Соль. – Но моя дочь несчастна с тобой.

– Он сам уступил ее мне! – в запальчивости крикнул Райли, испугался, что разбудит Эвелину, и перешел на горячий шепот: – Она забудет! Не сейчас, так позже. Осенью. Или когда родится ребенок! Я люблю ее всю жизнь! Я никому ее не отдам!

– Даже если Эви завянет на твоих руках? Станешь смотреть, как жизнь постепенно покидает ее? Вспомни, какая она была – словно яркое пламя. А теперь мне больно на нее глядеть…

Райли ничего не ответил. Он дождался, когда магистр Соль сложит склянки с зельями и уйдет, оставив их с Эви наедине. Лег и осторожно обнял Эвелину.

– Ты моя… – повторял он. – Ты моя.

Утром Райли принес в спальню Эви завтрак – горячие булочки, ароматный взвар, янтарный мед на подсушенных хлебцах.

– Поешь хоть немного, морковка. Вот, давай пополам.

Он кормил ее с рук. Подхватил пальцем капельку меда, оставшегося на подбородке. Подай ему Эвелина знак, хоть один наклон головы, хоть слабую улыбку – и сам припал бы к ее губам.

– А теперь гулять!

– Разве ты не должен разбирать документы?

– Дела подождут!

Раулар позвал горничных и строго наказал не затягивать на фигуре невесты тугого пояса. Они впервые за долгие дни выбрались в город, к деревянному мосту, с которого в детстве любили запускать кораблики-щепочки. Смотрели, чья быстрее.

Райли вспоминал детские проказы, смеялся и все поглядывал на Эви, надеясь увидеть, как румянец возвращается на бледные щеки.

– Помнишь, как я зазевался, поскользнулся на мокрых досках, а ты меня удержала? Как только смогла? Я и тогда был здоровяком, а ты была такая тощая морковочка.

– Я тебя удержала, потому что ты мне дорог, Райли. Правда дорог. Всегда был и будешь.

Эви повернулась, взяла Раулара за руки и подняла глаза.

– Но я не смогу тебя полюбить так, как ты хочешь. Прости…

– Ты привыкнешь!

– Я привыкну… – эхом отозвалась она.

– О, Эви! – выдохнул он и прижал к себе истончившееся тело: в чем только душа держится…

На следующий день Райли сказал, что ему нужно уехать.

– Надолго? – удивился магистр Соль. – Возьмешь с собой охрану?

– Справлюсь сам! – сквозь зубы процедил Раулар.

Райли выглядел как человек, который принял самое трудное решение в жизни и теперь боится передумать.

– Вернусь через неделю. Скажите Эвелине, что я отправился на смотр войск, чтобы она не волновалась.

Он ушел на следующий день, захватив с собой только походный мешок. Магистр Соль долго смотрел ему вслед.

– Удачи в твоем главном испытании, мой мальчик, – негромко произнес он.

Глава 36

Эвелина устроилась с ногами на кресле с шитьем. Рядом на стуле присела Марта, она объясняла дочери, как сметывать распашонку швами наружу. Эви никогда прежде не брала в руки иголку с ниткой, но сейчас ей хотелось отвлечься. За окном дома артефактора темнела ночь, качались в свете фонарей кроны деревьев.

– С помощью магии я бы сделала это в сто раз быстрее, – ворчала Эви, путаясь в нитках.

– Не все решает магия, доченька, – откликнулась Марта. – Папа столько лет бился в поисках убийцы родителей Райли. Магия ни в чем ему не помогла. И ведь были у него подозрения по поводу мэтра Вокра, а сделать он ничего не мог. Так что поход Раулара оказался на руку. Адриан боялся: враг почувствует, как сжимаются тиски, и избавится от последнего в роду.

Марта узнала всю правду о «походе», когда дочь вернулась к ней целая и невредимая, но до сих пор отказывалась называть опасную экспедицию, в которой Эви тысячу раз могла погибнуть, иначе. Эви и сейчас немного злилась на отца за то, что тот взвалил на ее плечи эту непосильную ношу.

– Мог бы и сам пойти… в поход!

– Папа остался, чтобы раскрыть заговор. Смерть королевской четы не давала ему покоя. Он и от дел-то удалился только для того, чтобы мэтр Вокр расслабился и наделал глупостей. Советник считал тебя ребенком: какой из малышки Эви артефактор!

Марта бережно сжала руку дочери.

– Но отец всегда в тебя верил. Он говорил: наша девочка сильная, она даже сама не представляет насколько. Еще сказал: если бы у меня был другой выход, но на кого другого я могу положиться…

Эви сидела, опустив голову. Слова матери грели душу: отец доверился ей, и она не подвела. И разве бы она сама отказалась, зная, что впереди ждет любовь и счастье? Да, пусть короткое, горькое, но такое настоящее!

– Больше папа ничего не говорил? – вскинулась Эви, пронзенная внезапной догадкой. – О рубинах? Артефактах? Или, возможно, конце света? Ты не знаешь, папа встречался с плененным демоном перед казнью?

– Не знаю, моя родная. Я не лезу в дела отца.

И она, как прежде в детстве, погладила Эви по голове.

– Давай заплету тебя? Совсем растрепалась.

Марта принесла гребень и стала расчесывать Эвелину, напевая ласковую песенку. Когда-нибудь и сама Эви станет заплетать косы маленькой девочке, которая будет похожа на нее. Все-таки магия делает проще некоторые вещи: мейджи точно знала, что у них с Дегаром родится дочь. «У нас с Райли!.. Глупое сердце, уймись! Сколько можно!»

– Ты плачешь, солнышко?

– Нет, мам. Нет…

– Раулар скоро вернется. Он отправился на смотр войск. Что поделать, он теперь вынужден заботиться о многих вещах. Но все-таки я отругаю этого несносного мальчишку – оставить невесту одну в таком положении!

В небе прогрохотал гром.

– Неужели начинается гроза? – посетовала Марта.

А Эвелина первым делом подумала о телепорте. Эви знала всего несколько магистров, чьей магии хватило бы на открытие портала. Но зачем бы магистру Куину навещать Эвелину на ночь глядя?

Входная дверь содрогнулась под градом ударов. Марта вскочила, прижав ладонь к груди. Эви облизнула губы и сложила пальцы в аркан Улмер. Даже удивилась про себя, что не струсила, а, наоборот, собралась. Она действительно изменилась за эту неповторимую, страшную и прекрасную весну.

Незваный гость понял, что напугал напором, и стук прекратился.

– Морковка, это я, Райли! – раздался приглушенный голос.

– А вот и наш заблудший муж! – обрадовалась Марта и рванула навстречу.

Эви удержала ее за рукав.

– Мама, оставайся здесь!

Она быстро спустилась по лестнице, решив не разжимать «козу» до тех пор, пока не поймет, что вернулся действительно Раулар.

Но это на самом деле был он. Пропахший костром, в порванной и грязной куртке. Он притянул к себе Эвелину, прижался холодной обветренной щекой к ее щеке.

– Ты прямо со смотра сюда? – вежливо спросила она, осторожно отстраняясь. – Как все прошло?

Если Райли и царапнула ее холодная учтивость, вида он не подал.

– Сейчас, сейчас… – пробормотал он. – Дай хоть полюбуюсь на тебя.

И выглядел так грустно и потерянно, будто прощался навек. Эви сдвинула брови.

– Что?..

– Пойдем! – решился Райли.

Он сдернул с вешалки первую попавшуюся под руку накидку, набросил на плечи Эви и потянул за собой в темный сад.

– Куда мы? Куда ты так торопишься?

– Отрезаю себе пути к отступлению, – сквозь зубы процедил он. – Ничего не бойся!

Он оставил растерянную Эвелину одну посреди ночного сада. Было совсем не страшно, даже уютно в мягких отсветах далеких фонарей. Пели цикады.

Заинтригованная Эви куталась в накидку и любовалась на звезды.

– Не оборачивайся, – попросил негромкий голос.

Кто-то осторожно приблизился и встал за спиной. У Эви до боли стеснило грудь – не вздохнешь.

– Дегар? – прошептала она.

– Да, огонек. Арасаар. Моя любимая…

– Это Райли? Райли привел тебя?

Невозможно поверить! Отправился прямиком в Ферранд, чтобы найти Дегара.

– Он пришел сегодня вечером. Я создал телепорт, чтобы доставить нас в Карнаэль. Я не мог дождаться утра. Разлука с тобой невыносима, вейрри.

Эви сделала движение, чтобы повернуться, но Дегар мягко удержал за плечи.

– Я никогда ничего не боялся, вейрри, ты знаешь. Даже смерти. Но сейчас я боюсь увидеть, как ты отшатнешься. Разреши мне хотя бы постоять рядом с тобой, арасаар.

Эви ощутила на затылке его теплое дыхание и осторожное прикосновение губ к макушке. По ее щекам катились слезы. «Я не отшатнусь!» – хотела крикнуть она. А если снова обманет?

– Никакая я не арасаар. Я шаари. Глупая шаари!

– Такая?

Из-за спины Эви появилась рука, на которой ползала смешная улитка – иллюзия, сотворенная магией. Вместо рожек на голове улитки росли две русых косички. Эвелина не выдержала и прыснула.

– Ага, – шмыгнула она носом. – А ты тогда лягух!

На другой ладони возник толстенький красный лягушонок с черными рожками.

Эвелина вытерла мокрые глаза и рассмеялась. Ладони сомкнулись, заключив Эви в кольцо. Лягух перебрался к улиточке, важно раскланялся с ней и поцеловал в мордочку.

– Какие они смешные, – прошептала Эви.

Лягух и улиточка превратились в огненных бабочек, вспорхнули с ладони Дегара и закружились над головой Эвелины, роняя искры.

– Как красиво…

Дегар, помедлив, обнял Эви, а она откинулась на его грудь, зажмурилась. «Родной, любимый… Неужели снова придется расстаться с тобой?»

Эвелина вдохнула и резко повернулась. Темные глаза смотрели с такой пронзительной нежностью, что зашлось сердце. И не важно, что это тело Бальтазара. Ничего не важно…

– Это ты! – крикнула Эви. – Ты!

– Это я, вейрри…

Эвелина огрела его по плечу.

– Больше никогда не смей уходить и бросать меня, понял?

– Никогда!

Он перехватил ее руку и, смеясь, поцеловал ладонь.

Глава 37

Магистр Адриан Соль вот уже полчаса перекладывал с места на место папки с документами, морщился и тер лоб. Он сам пригласил Эвелину и Дегара в свой кабинет для разговора – после того, как в жизни дочери произошли серьезные изменения, отец снова занял должность артефактора, – но теперь молчал.

Эви терпеливо ждала. Да и куда торопиться – сейчас, когда рядом любимый мужчина, в руке кружка с травяным взваром, а на тарелочке сахарные печенья? За те несколько дней, что прошли с момента возвращения Дегара, к Эвелине вернулись аппетит, румянец и привычная живость. Дегару приходилось урезонивать вейрри во время прогулки: проснувшись следующим утром, Эви первым делом решила показать ему дворец.

– Ты просто обязан увидеть все-все! – твердила она. – Посмотреть, как я жила, пока не встретила тебя!

Эви схватила Дегара за руку и поволокла за собой в башню, винтовая лестница с бесконечными узкими ступенями ее не остановила. На середине подъема Эвелина покачнулась, но Дегар был начеку – подхватил, понес на руках.

– Тихо, арасаар, тихо. Ты теперь должна думать о нашей дочери…

«О нашей дочери…» Эви, счастливо вздохнув, прильнула к груди мужа. Как же она испугалась вчера в саду, когда у Дегара затвердел взгляд сразу после того, как губы коснулись ладони Эви.

«Он увидел!» – догадалась Эвелина. Как она могла забыть: Дегар получил сильнейший магический дар. Сразу понял, что Эви носит в себе новую жизнь. Что, если теперь дитя станет помехой?

– Это твой… твоя… – пролепетала она. – Я только один раз. С тобой!

– Моя дочь! – рыкнул Дегар. – И ты молчала все это время!

Он опустился на колени и уперся лбом в аккуратный животик Эви.

– Иссари дэш хаас… Моя принцесса!

– Но ты ведь понимаешь. Ты был в теле Райли…

Дегар погладил похолодевшие руки Эвелины.

– Ее отец – я, – сурово произнес он, поставив точку в объяснениях.

Сам Раулар – бледный, затянутый в церемониальный мундир – посетил гостя в отведенных ему покоях вечером следующего дня. Эви боялась встречаться с ним взглядом, но Райли вел себя безупречно, хотя каждая жилка была напряжена, как натянутая струна. Король ненадолго присел, когда служанки принесли напитки и легкие закуски. Задал несколько светских вопросов, попросил чувствовать себя как дома. У Эви разрывалось сердце, когда она смотрела на друга. Ему было очень плохо, но он держался изо всех сил.

– Был рад знакомству, – сказал Раулар, когда короткий визит подошел к концу. – Надеюсь на сотрудничество в будущем. Карнаэль всегда поддержит Ферранд.

Дегар крепко пожал протянутую руку.

– Так же, как и Ферранд. У Карнаэля достойный правитель.

Райли шагнул на порог, но застыл, опершись о косяк. Обернулся, отыскивая Эвелину отчаянными глазами.

– Морковка… Разреши стать сродником вашей дочери!

Когда маленькая наследница дома Драглен появится на свет, Эвелина принесет ее в храм Пресветлой. Девочку окропят речной водой и нарекут имя. А из рук служителя ее примет тот, кто станет девочке вторым отцом, если с родным, не дай богиня, случится несчастье.

Эви всхлипнула и бросилась обнимать Райли.

– Конечно, конечно, глупый! Только ты, кто же еще! Прости меня! Ты еще встретишь ту самую, единственную! А я всегда буду любить тебя как брата!

У Райли дрожали губы, но он заставил себя улыбнуться. Поцеловал Эви в кончик носа и быстро вышел.

Эвелина ужасно переживала за Райли, но еще больше – гордилась им. Наконец-то бестолковый мальчишка превращался в мужчину…

– Папа! – позвала Эви, отставив опустевшую чашку. – Я очень рада тебя видеть, но нам с Дегаром пора идти. Ты ведь знаешь, надо собирать вещи: завтра отправляемся в Ферранд.

– К чему такая спешка, – проворчал магистр Соль. – Твоя мама переживает, что все так внезапно и быстро…

– А я еще не сказала? Маму мы возьмем с собой. Пусть развеется. Не волнуйся, Дегар вернет ее через пару недель в целости и сохранности. Хорошо, когда муж – сильный маг: можно не тратить время на долгие путешествия, а просто сотворить портал.

Эви с улыбкой повернулась к Дегару, но посерьезнела, увидев, что и муж хмурит брови. Вот ведь научился человеческим штучкам!

– Вы чего? Что вы оба от меня скрываете?

Она невольно прижала руку к животу, и Дегар вскинулся, допил одним глотком напиток, поднял раскрытую ладонь, останавливая магистра, который собирался было что-то сказать.

– Я сам! Ты знаешь, что Арканар хранил два обещания. Одно – твое обещание Гизелле. Другое – мое.

– Да, – кивнула Эви. – Предателю, который помог тебе!

– Человеку, благодаря которому этот мир спасен, – поправил ее Дегар.

Эви открыла рот, чтобы возразить, но не нашлась, что сказать. Дегар пришел в Карнаэль попросить короля о помощи, однако разговора не вышло. Демона бросили в темницу, пытали и приговорили к казни. Если бы не тот человек, Тени разлетелись бы по миру, обращая его в прах.

– Что ты пообещал? – тихо спросила Эви.

– Защищать тебя.

– Что?! Ты едва открыл глаза, как тут же бросился меня душить!

Обвинение Эви попало по больному – Дегар дернулся, как от оплеухи.

– Да, – хрипло произнес он. – Я очнулся через миг после того, как топор палача отрубил мне голову. Я не понимал, где нахожусь. Меня переполняла ненависть. Сыны Джалгарра вспыльчивы и загораются, как пламя.

Эвелина пожалела, что напомнила мужу, как неудачно началось их знакомство.

– Ладно, ладно, – примирительно сказала она и гордо добавила: – Я тоже неплохо тебя приложила! Значит, ты обещал предателю защищать меня? Какой заботливый предатель!

Она хихикнула, оглядев вытянутые лица Дегара и отца.

– Ладно, магистр Соль, я уже догадалась, что это ты! И не смотри так изумленно! Просто сложила два и два. Ты не мог сам отправиться с Дегаром за артефактами – должен был остаться во дворце, чтобы поймать убийцу родителей Райли. А единственный человек, которому ты доверял, я. И меня давно смущало письмо с приглашением от Сигизмунда, которое растворилось бесследно. Кто еще умеет творить такие качественные иллюзии! Ты и меня учил. Видел бы ты, какую занятную грамотку я сотворила для Великого Подлюки! Я только не понимаю, почему толком не объяснил все? К чему эта комедия?

Магистр Соль откашлялся. Вид у него сделался донельзя смущенный.

– Не мог, дочь. Вам лучше было оставаться в неведении о грядущем конце света. Это бы тебя подкосило, а Райли, боюсь, и вовсе не удалось бы вытолкать из дворца! Ты не держишь на меня зла, Эви?

– Скажу честно, я злилась! Очень!

Она поднялась, подошла к отцу и вдруг крепко обняла.

– Но я рада, что ты в меня верил так, как я сама в себя не верила!