Текст книги "Освоение Карелии и Беломорья христианскими миссионерами"

2.7. Жизнь Савватия и Германа на Соловках

На протяжении последующих шести лет (с 1429-го по 1435 г.) жизнь Савватия и Германа проходила «к трудам труды прилагая, радуясь и воспаряя умом ко Всевышнему» [73]. К сожалению, Житие [57] не отражает специфические особенности столь долгого периода отшельнического пребывания на острове, к которым следует отнести:

– бытовые условия: необходимы огонь (печь) и пища. На одних ягодах и грибах, которые надо собрать (а это только август, сентябрь и начало октября до начала заморозков), что-то сварить (при наличии кухонной утвари) и сохранить, трудно пережить осенне-зимне-весенний период в полярных широтах. Логично предположить, что иноки имели крышу над головой, дрова, пресную воду, при полном отсутствии каких-либо продуктов, помимо даров леса и всего того, чем богаты внутренние озера и Белое море;

– средства рыболовства и охоты: сети, леска, крючки, ружья, луки (к ним порох, пули и стрелы);

– наличие инструментов для обеспечения жизнедеятельности и строительства (как минимум: пила, топор, канаты или веревки для транспортирования и поднятия бревен и вытесанных досок).

Взаимоотношения с поморами на Соловках у Савватия и Германа не всегда складывались доброжелательными, так как, вероятнее всего, на острове еще совершались языческие обряды, когда там появились православные монахи [70].

Однако нельзя полностью исключать содействие преподобным со стороны коренного населения Беломорья. В пользу этого суждения может служить тот факт, что Герман «отплыл на реку Онегу для приобретения жизненных потребностей», где ему пришлось задержаться почти на два года. Расстояние по морю от Соловецких островов до впадения реки Онега в Белое море (около 170 км) почти в два с половиной раза больше, чем до Сороки (порядка 70 км). И весьма сомнительно, что Герман один на лодке отправился бы в такое рискованное и сложное путешествие, опасное даже для современных моторных маломерных судов. Вероятнее всего, его взяли рыбаки, возвращающиеся домой в город Онега.

Свои дни преподобный Савватий закончил в Сороке. Желая перед смертью причаститься, он на лодке приплыл в Сороку. Год смерти Савватия Соловецкого летописцы определяют по-разному. В рукописях: «Летописец» конца XVI века кончина Святого относится к 1435 году, а «Летописец Соловецкий» начала XVIII века – к 1434 году. Здесь следует добавить фразу из жизнеописания преподобного: в часовне, перед смертью, Савватий «преподал Святые Тайны и наставления» новгородскому купцу Иоанну и игумену Нафанаилу, который причастил старца-подвижника» [57].

В чем заключались тайны и наставления, история умалчивает.

2.8. Последователи Савватия. Строительство монастыря на Соловках

Герман вернулся на Соловки на следующий год после смерти Савватия вмести с молодым уроженцем Обонежья иноком Палеостровского монастыря преподобным Зосимой.

По всей вероятности, Зосиму не устроила жизнь у подножья Секирной, и он отправился «…осматривать остров, размышляя про себя, в каком месте монастырь следовало бы устроить, если изволит Бог и Пречистая Богородица. И нашел такое место – просторное для размещения обители, удобное и очень красивое; невдалеке над морем было озеро – на расстоянии полета стрелы – и морской залив был тихий и укрытый от ветра» [74]. По-видимому, выбор этого места Зосимой возмутил местное население и, как сказано в Житии Зосимы и Савватия Соловецких, «…люди, живущие на побережье… захотели изгнать их (иноков. – Прим. авт.) с острова, говоря так: "Мы самые близкие в Карельской земле кровные наследники острова этого. Будем же владеть им как своим отцовским наследием – себе и детям нашим и в будущие лета родов наших…Это наша вотчина, карельская земля!”» [74].

Однако, несмотря на противоборство поморов, Зосима основал в Соловецкой бухте обитель и два деревянных храма: церковь Преображения Господня с приделом во имя Святителя Николая и церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы. При этом в монастыре «…братии вместе с игуменом и блаженным Зосимой было 22 человека», которые «…трудились постом и молитвой и ручным деланием: то землю копали, то заготавливали деревья для строительства монастыря; а то, наколов множество дров, складывали их и, черпая морской раствор, потом варили соль… А также и рыбу ловили в море и на озерах» [74].

Официальная летопись 1549 года констатирует наличие на территории монастыря трех деревянных церквей, скотного двора, трех соляных варниц. Первое каменное сооружение – Успенскую церковь с трапезной – строили около шести лет, с 1552-го по 1557 г. Далее, в период 1558–1566 гг., из производимого в монастыре кирпича был построен храм Спаса Преображения. Затем тактика строителей почему-то меняется, и за сравнительно короткий промежуток времени (1577–1583 гг.) из местных валунов возводятся ограда и церковь святого Николы Чудотворца.

Здесь следует акцентировать внимание на своеобразии инновационной идеи игумена Филиппа Колычева (рисунок 28 [75]) относительно создания на территории монастыря кирпичного завода в середине XVI столетия, производительность которого по мнению исследователя В.А. Лекомцева, составляла порядка 20–30 кубометров кирпича в год [1] при наличии в избытке природного строительного материала.

Рисунок 28 – Преподобный игумен Соловецкий Филипп (Колычев)

Что мешало воспользоваться в буквальном смысле «подножными» камнями сразу? Как следует из исторических документов, священнослужители даже не пытались использовать технологии мегалитической кладки при строительстве церквей и иных сооружений.

Вероятнее всего, у монахов не хватало ни знаний, ни сил, ни ресурсов, ни необходимого инструментария для перемещения громадных валунов, что лишний раз подчеркивается созданием кирпичного производства. И если с 1436 года как минимум по 1549 год население Соловецкой обители (как, впрочем, других христианских культовых сооружений Карелии и Кольского полуострова) использовало лес для построек, то становится очевидным, что башни и стены существовали до появления Зосимы в бухте Благополучия. Причем те, кто возводил эти строения, умели поднимать, укладывать и скреплять связующим камни весом сотни килограммов на высоте, значительно превышающей среднестатистический рост человека.

Необходимо еще раз отметить, что жизнеописание Савватия и Зосимы проводилось по рассказам Германа и позже, не единожды редактировалось и переписывалось [70]. Поэтому информация о соловецких святых, дошедшая до наших дней, может не совсем соответствовать истине. Однако следует отдать должное первопроходцам, положившим начало созданию уникального православного монастыря и одновременно – военно-промышленному и экономическому центру Севера России (рисунок 29 [76]).

Рисунок 29 – Соловецкий монастырь с детальным изображением повседневного пейзажа 1780-х годов

Раздел 3
Остров Коневец и преподобный Арсений Коневский

С позиции географии и истории интересно привести высказывания греческого основателя библейской филологии Оригена (ок. 185 – ок. 254 гг. н. э.) и одного из самых авторитетных ученых древнего мира – Плиния Старшего (23/24-79 гг. н. э.) о Рифейских горах «неопределенной локализации», которыми был ограничен «удел» святого апостола Андрея Первозванного. В крупнейшем энциклопедическом сочинении античности «Естественная история» Плиний писал: «За Рипейскими горами, по ту сторону Аквилона, живет счастливый народ, который называется гиперборейцами… Нельзя сомневаться в существовании этого народа» [3]. Ориентируясь на время жизни Оригена и Плиния, по крайней мере до 250 года н. э. было известно, во-первых, о существовании на севере Евразии Рипейских (Рифейских) гор и, во-вторых, о стране Гиперборее, находящейся по отношению к Греции и Риму за этими горами.

Упомянутый Плинием Аквилон имел двоякую трактовку: древнеримское название северного ветра, аналогичное древнегреческому Борею, и античное и средневековое название земель, лежащих в северо-восточном направлении от Рима.

По преданию Андрей Первозванный закончил свою миссию на Валааме или, следуя Оригену, на северной границе своего «удела». И, если Святой Андрей не пошел дальше на север, следовательно, Валаам находился на южных границах Рифейских гор, за которыми располагалась Гиперборея.

Судя по тому, как уверенно святой Андрей отправился из тогдашнего Словенска Великого именно на Валаам, информация о существовании этого острова была ему известна. Да и странно было бы собираться в экспедицию или дальний поход, не имея описания маршрута. Следовательно, можно допустить наличие в I веке н. э. древних географических материалов, на основании которых спустя полторы тысячи лет фламандский географ Герард Меркатор создал свою знаменитую карту, на которой изображена Гиперборея (рисунок 30).

Кроме того, по-видимому, в первом столетии н. э. Валаамский архипелаг занимал выгодное военно-экономическое положение. Такое предположение основывается на результатах гидрологических и геологических исследований, позволивших сделать вывод о существовании две с половиной тысячи лет назад морского пролива, соединявшего Балтийское море с Белым (рисунок 31). Затем из-за подъема суши море отступило, но северная часть Ладожского озера, скорее всего, оставалась морским заливом вплоть до VI–IX веков [77].

Рисунок 30 – Карта Гипербореи Герарда Меркатора, XVI век

Остров Валаам появился почти в своем нынешнем виде примерно в середине II тысячелетия до н. э. Изучение донных отложений Никоновского и Восточного игуменского озер, Скитского и Монастырского заливов позволило установить наличие пыльцы зерновых, конопли, льна и хмеля. Частички золы, а также уменьшение еловой пыльцы, характерное при выжигании леса под пашню, также свидетельствуют о ведении сельскохозяйственных работ, по крайней мере, примерно в начале 800-х годов н. э. Принимая во внимание мнение исследователей геологии и истории Валаама [78], на момент основания монастыря (приблизительно 1165 г. или 1335 г. н. э.) на острове уже было постоянное население, занимавшееся земледелием. Необходимо отметить, что на побережье Ладоги традиционно проживали финноязычные народности (чудь, ижора) и саамы (лопари). Таким образом, Ладожское озеро стало территорией наиболее ранних контактов славян (словен и кривичей) со скандинавами (варягами, норманнами) и местными племенами. Тем более важную роль играл город Старая Ладога, расположенный в устье реки Волхов, являясь своеобразным центром взаимосвязи жителей южно-европейской части с народами Скандинавского полуострова, Беломорья и северного Подвинья (так называемой страны Биармия).

Рисунок 31 – Современное географическое положение Финского залива Балтийского моря, Ладожского и Онежского озер, Онежской губы Белого моря

Однако плавание по Ладожским просторам всегда было небезопасно. Участники научно-исследовательской экспедиции «Древности Ладоги», путешествующие в июле 2002 года по Ладожскому озеру на копии древнерусской ладьи «Славия», отмечали быстрое изменение погоды, когда в течение нескольких часов мог разыграться сильный шторм с захлестывающими волнами, что многие столетия назад приводило к гибели торговых караванов и рыболовецких судов. Еще в 1718 году в своем указе о строительстве канала вдоль южного берега Ладоги царь Петр I писал: «Какой великий убыток по вся годы чинится на Ладожском озере, что одним сим летом с тысячу судов пропало, а с начала строения сего места более десяти тысяч» [79]. С целью избежать плавания по озеру речных судов в 1730 году был прорыт Старо-Ладожский канал, а несколько позже построен и Ново-Ладожский.

Рисунок 32 – Схема Ладожского озера

Надо полагать, что за полторы тысячи лет до Петра Великого переход через все озеро (рисунок 32 [80]) от устья Волхова до Валаама (расстояние по прямой более 150 км) был не менее рискованным. Поэтому маршрут Андрея Первозванного, вероятнее всего, проходил вдоль берега. Эту версию подтверждают древние предания, согласно которым апостол Андрей «прошед… Словен и, Ладогу оставя, в лодью сев, в бурное озеро на Валаам пошел, крестя повсюду, и поставлял по всем местам кресты каменные…» [81].

Однако каких-либо достоверных сведений относительно пребывания святого Андрея в иных, кроме Валаама, местах в районе Ладожского озера обнаружить не удалось.

При этом следует упомянуть остров Коневец – одно из карельских «мест силы», основание православной обители на котором связано и с Великим Новгородом и Валаамским монастырем. И если Андрей Первозванный плыл на Валаам вдоль западного берега, то не заметить этот остров, находящийся всего в 7 км от побережья, он не мог.

По крайней мере до IX века те края населяли финно-угорские племена, использующие Коневец для выпаса лошадей. Свое название остров получил по имени Конь-камня – гранитного валуна длиной 9,2 м, шириной 6,4 м, высотой более 4,3 м и весом более 750 т. Этот мегалит был местом жертвоприношений духам, оберегающим пастбища. В определенные дни с материка отправлялись ладьи только со жрецами, которые приносили коня в жертву своим богам. По утверждению ряда авторитетных источников, для приношения выбирался лучший конь из табуна, которого по специальному помосту заводили на камень и умертвляли обрядовым способом [82].

Освоение острова Коневец православными священнослужителями началось в 1393 году и связано с именем преподобного Арсения Коневского (рисунок 33 [83]).

Арсений родился в Великом Новгороде. В юности занимался кузнечным ремеслом, а в 1373 году принял монашество в Новгородской Лисичьей обители, что близ Хутыни (Хутынь – деревня, расположенная на правом берегу реки Волхов приблизительно в 7 км северо-восточнее Великого Новгорода), и прожил в этой обители одиннадцать лет, исполняя разные послушания.

Затем Арсений отправляется на Афонскую гору, где становится насельником русского Пантелеймонова монастыря и духовным чадом игумена Иоанна. В монастыре он подвизался три года, занимаясь изготовлением медной посуды. Возвращаясь в Россию, преподобный получил от Иоанна икону Божьей Матери, которая позднее стала называться Коневским образом, и устав общежития с заповедью основать обитель на дальнем Севере.

Существует несколько описаний похода Арсения на Коневец.

Рисунок 33 – Икона преподобного Арсения Коневского (первая четверть XIX века)

По одной из версий, после возвращения с Афона дальнейший подвиг инок проходил на Валааме, взывая к Господу, молитвенно прося указать место для устроения новой обители. В поисках уединения из Валаамского монастыря он отправляется в одиночное плавание по Ладожскому озеру. Сильная буря принесла его к острову Коневец, и, «узрев в этом Божие предзнаменование, Арсений остался на острове». Первые ученики преподобного прибыли на Коневец только в начале XIV века. После пятилетнего пребывания в скиту Арсений в 1398 году преобразовал его в общежительский монастырь и построил храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы [82, 84].

Другой вариант связан с реализацией задушевной мечты Арсения об устроении в одном из пустынных уголков Русского Севера обители по уставу Афонских монастырей, где он провел три года. Архиепископ новгородский Иоанн благословляет его на устроение новой обители посреди Ладожского озера, снаряжает в водный путь и находит ему спутников, которым суждено разделить с преподобным первые, наиболее тяжелые труды по устроению монастыря. Загрузив «всяческая потребная» в плоскодонный насад (насад – одномачтовая парусная ладья, имеющая дощатую палубу, высокие борта и крытый грузовой трюм. Судно использовалось для перевозки грузов и войск с XI века), Арсений «со товарищи» отправляется в плавание. Довольно скоро, в сопровождении надежных людей, которые сопутствуют ему по велению владыки Иоанна, Арсений достигает Коневского острова. Как ни пытался экипаж плыть дальше на север, Богом суждено было возвращение на Коневец: как только он выходил на большую воду, порывы ветра сносили судно обратно на остров. Преподобный воспринимает это как проявление Божественного Промысла и остается на острове, где ставит крест и строит часовню. Надо полагать, что связь Арсения с большой землей никогда не прерывалась, и монашеская община получала от главы новгородской епархии все необходимое для обеспечения нормальной жизнедеятельности [85].

Общим в приведенных описаниях является только остров Коневец, куда по благословлению либо настоятеля Валаамского монастыря, либо архиепископа новгородского Иоанна, отправился преподобный Арсений. Что так важно было для руководящих органов Церкви на этом небольшом Ладожском островке?

С точки зрения основной стратегической линии, обозначенной святым Андреем Первозванным, повсеместное привнесение истинной веры северным народам являлось основной задачей христианских миссионеров. Для организации обителей выбирались особо почитаемые аборигенами древнейшие «места силы», где проводились культовые обрядовые ритуалы. И остров Коневец не исключение. Доказательством тому стали находки светящихся кольцевых каменных структур одинакового размера около острова Коневец – на глубине 9 м и в районе города Приозерска (приблизительно 25 км севернее Коневца) – на глубине 17 м. Каждая такая структура, по словам водолазов, состояла из двух колец, внутренний диаметр примерно 5 м, наружный – около 10 м.

В 2003 году в рамках проекта «Тайны затонувших кораблей» экспедицией РАН в 500 м от Приозерска на глубине порядка 10 м обнаружены 15 каменных колец, расположенных вдоль современной береговой линии, причем в одном случае – точно на вершине небольшого холма. Они имеют правильную форму и одинаковый диаметр – около 9–9,5 м. Проведенный водолазами осмотр одного из колец показал, что оно сложено из гранитных камней разных размеров, часть которых имеет правильную прямоугольную форму. В центре кольца располагался плоский камень другой горной породы с неявными следами углублений на верхнем торце.

Эксперты сходятся во мнении, что кольца имеют искусственное происхождение. По мнению известного финского подводного археолога, профессора Ю. Гронхагена, найденные сооружения оказались затопленными в результате прорыва перемычки, отделявшей древний озерный бассейн в центральной и юго-восточной Финляндии от Ладоги и вполне могли быть культовыми объектами племен, населявших этот район более 3600 лет тому назад [86–88].

Очевидно, местность, где находится остров Коневец, в древности имела сакральный статус, тем более что старое финское название озера Отрадное, расположенного на западном побережье в 15 км от Коневца (рисунок 34), было Pyhajarvi – «Святое озеро», которое, возможно, было когда-то заливом Ладоги.

Рисунок 34 – Расположение озера Отрадное по отношению к острову Коневец

Следует отметить, что аналогичная выложенная камнями окружность диаметром порядка 15 м находится на вершине острова Дивный (Валаамский архипелаг), где некогда размещалось великое языческое святилище, и шаманы проводили здесь соответствующие обряды.

Заключение

Многое из того, что изложено в этой книге, – предположения, основанные на анализе самых разнообразных источников информации. Однако основной акцент сделан на предпочтении первых христианских миссионеров в выборе территорий расположения обителей, ставших сегодня святынями и крупнейшими монастырями России.

Но, что характерно, в большинстве своем ранее там уже находились освоенные язычниками обрядовые капища. Например, Соловецкий архипелаг, судя по археологическим находкам и многочисленным лабиринтам, сохранившимся до наших дней, в прежние тысячелетия был обитаем и являлся одним из основных культовых «мест силы» местного населения.

Здесь следует обозначить своеобразную точку отсчета – середина первого века нашей эры, когда Русь посетил святой Андрей Первозванный. К этому времени уже существовали египетские и мексиканские пирамиды, Стоунхендж, сейды в Скандинавии, на Кольском полуострове и беломорском архипелаге Кузова, которые были созданы как минимум в III тысячелетии до н. э. Кроме того, на всем евроазиатском континенте имелись различного рода подземелья, и особенно, по свидетельству Гесиода, «в местах угрюмых и затхлых, у края земли необъятной», где были сокрыты побежденные богами титаны. В орфических гимнах говорится о титанах как о тех, «кто под толщей земною, в Тартара доме, во глубях подземных теперь поселились», а выход им был прегражден «медною дверью» [89, 90]. Вряд ли наши пращуры в своих эпосах высказывали нечто придуманное или невообразимое, чего в принципе не было в истории развития (или деградации) человечества!

Дошедшие до наших дней труды древнегреческих ученых, таких как географ Феопонт (IV в. до н. э.), историк Геродот (IV в. до н. э.), поэт и путешественник Аристей (VII в. до н. э.), поэт Пиндар (V в. до н. э.), писатель и географ Павсаний (II в. н. э.) указывают на то, что древние жители Гипербореи, вероятнее всего, владели технологиями переработки горных пород и металлов, могли прокладывать тоннели под реками, озерами и морями, умели строить уникальные подземные сооружения, где они находили укрытие от холодов и других воздействий.

Не потому ли так стремились на Русский Север европейские священнослужители, что хотели познать тайны высокоразвитой цивилизации гиперборейцев, спрятанные глубоко под землей? И не просто так святой Андрей Первозванный стремился именно на Валаам; Лазарь получил задание от епископа Новгородского Василия организовать обитель «на показанном месте», в древности называемом островом Муромским, или Муч, на огромных просторах Онежского озера; преподобный Арсений водрузил крест и построил часовню на острове Коневец; Савватий, по сути человек ниоткуда, добился своей цели и против желания коренных поморов основал православный храм на Соловках.

Профессор А.В. Варченко[10]10
  Александр Васильевич Варченко (1881–1938) – врач-невропатолог, заведующий нейроэнергетической лабораторией Всесоюзного института экспериментальной медицины. Русский и советский писатель, журналист, исследователь телепатии. Проводил исследовательские работы на Кольском полуострове в 1922 году, автор концепции существования на Севере цивилизации, названной впоследствии гиперборейской. Результаты научных исследований по поиску Гипербореи изложены в 30 папках, которые поныне хранятся в компетентных органах России и, судя по всему, являются до сих пор государственной тайной. Арестован в мае 1937 года, обвинялся в шпионаже и организации масонской террористической контрреволюционной организации «Единое трудовое братство». Расстрелян по приговору Военной Коллегии Верховного Суда СССР. Реабилитирован посмертно в 1956 году за отсутствием состава преступления.


[Закрыть] обосновал концепцию о существовании на Севере в доисторические времена высокоразвитого в материально-техническом и культурном отношении общества, которое погибло в результате геологических катаклизмов. Причем остатки этого общества, по его мнению, до сих пор существуют и обладают тщательно оберегаемыми знаниями о расщеплении атома, использовании неисчерпаемых источников энергии и средств психотропного воздействия на людей, которые были известны нашим далеким предкам.

Концепция А.В. Варченко косвенно подтверждается наличием уникального оборудования и мощного энергетического оружия, существовавшего за 15–20 тысяч лет до н. э. и сохранившегося в пещерах Тибета. Некоторые образцы таких артефактов были показаны Я.Г. Блюмкину[11]11
  Яков Григорьевич Блюмкин (1900–1929) – российский революционер и террорист, член партии эсеров, советский разведчик и государственный деятель, авантюрист. Один из создателей советских разведывательных служб.


[Закрыть] в 1925 году (как следует из протокола его допроса [91]) с разрешения Далай-ламы XIII. Ту же войну богов-олимпийцев и Титанов, широко известную по греческой мифологии как «Титаномахия», интересно рассмотреть с точки зрения физики и имеющихся сегодня технологических возможностей. С позиции современности эти сражения могут быть сравнимы только с противоборством сторон, применяющих ядерное оружие или обладающих возможностью целенаправленного перемещения мощнейшего энергетического заряда, аналог которого предложил величайший гений нашей эпохи Никола Тесла[12]12
  Никола Тесла (1856–1943) – выдающийся инженер и изобретатель в области электротехники и радиотехники сербского происхождения, ученый, инженер, физик. Родился в Австрийской империи, вырос в Австро-Венгрии, в последующие годы в основном работал во Франции и США. Широко известен благодаря своему вкладу в создание устройств, работающих на переменном токе, многофазных систем, синхронного генератора и асинхронного электродвигателя.


[Закрыть].

Аспекты инженерно-технических решений и создания конструкций, способствующих энерго-информационному взаимодействию прежних цивилизаций, населяющих Землю, с Космосом и, возможно, представителями иных планет, подробно и всесторонне рассмотрены автором в двухтомнике «Энергетическая концепция жизни», а также монографиях «Мегалиты и лабиринты Карелии и Беломорья» и «Наследие Гипербореи».

Еще одним важным фактором, влияющим на выбор расположения христианских обителей, несомненно, являются «места силы», где прежними высокоразвитыми цивилизациями были возведены различные ритуальные строения.

«Места силы» более точно и обоснованно с точки зрения физики представляется правильным называть «энергетическими эпицентрами». Этот термин раскрывает сущность процессов и определяет небольшие площади на поверхности нашей планеты, где наблюдаются электромагнитные поля, характеристики которых отличаются от фоновых значений. Такие поля, большей или меньшей интенсивности, обусловлены энергией, гипоцентр образования которой находится внутри Земли на линии разлома геологических плит. Причем наибольшие скопления северных мегалитов, пирамид, лабиринтов в нашей стране имеются на Белом море, Онежском и Ладожском озерах, Финском заливе, Сейдозере (Мурманская область) – территории, расположенной на стыке скандинавской и восточноевропейской плит, имеющих разнородное геологическое строение. Отмечено, что в этих районах меняются интенсивность, структура и взаимосвязи геофизических полей, прежде всего магнитного и гравитационного. Причинами изменений могут быть в том числе и внешние космические воздействия, солнечная активность, движение планет [92].

Для указанных геопатогенных зон практически всегда характерно наличие месторождений полезных ископаемых, в частности железной руды. Здесь интересно сопоставить Валаам, Пудожский район Карелии, на территории которого находится Муромский Успенский монастырь, и гору Воттоваара, расположенную в Муезерском районе, неподалеку от поселков Суккозеро и Тимолы. Следует отметить, что на Воттовааре православные священнослужители не единожды пытались водрузить христианский крест, но пока их усилия не увенчались успехом в связи с противодействием современных язычников.

Управление недропользования Министерства по природопользованию и экологии Республики Карелия [93] отмечает комплексность рудных объектов Пудожского и Муезерского районов: руды, наряду с железом, содержат титан, ванадий, медь, часто металлы платиновой группы и золото, другие ценные примеси. При этом стоимость попутных компонентов может значительно превышать стоимость содержащегося в рудах железа (рисунок 35). В обогащенных сульфидами верхних частях рудной залежи отмечаются повышенные концентрации меди (0,1–0,28 %), золота (0,14-0,3 г/т), платины (до 0,51 г/т), палладия (до 1,11 г/т). Среднее содержание золота, платины и палладия в рудах оценивается в 0,576 г/т. В 20 км юго-восточнее Пудожгорского железорудного месторождения расположены проявления титаномагнетитовых руд, а в 40 км восточнее города Пудож обнаружены крупнейшие в России запасы хромовых руд (Аганозерское месторождение) [94].

Рисунок 35 – Схемы расположения: а – горы Воттоваара;

Рисунок 36 – Онежские петроглифы на мысу Пери Нос

Рисунок 37 – Онежские петроглифы на мысу Бесов Нос

Кроме того, если о Воттовааре и происходящих там аномальных явлениях имеется достаточно много различных сведений, приведенных, например, в книге «Наследие Гипербореи» [95], то уникальные онежские петроглифы (рисунки 36–37 [96]), находящиеся на побережье рядом с Муромским Свято-Успенским монастырем и датируемые IV–III тысячелетием до и. э., не столь популярны в средствах массовой информации.

Рисунки выбиты на пологих прибрежных скалах на глубину от 1 до 4 мм и располагаются на высоте до 2,5 метров от уровня воды. Большая часть изображений сосредоточена на мысах Пери Нос, Бесов Нос и Кладовец. По преданию, монахи Муромского монастыря примерно в XV веке, «дабы обезвредить нечисть», поверх изображений выбили христианский крест [97]. Характерно, что эти петроглифы являются ровесниками лабиринтов, расположенных на островах Соловецкого архипелага, которым также порядка четырех тысяч лет.

Относительно наличия железной руды на Валааме еще в конце XVIII века писал русский ученый-естествоиспытатель Николай Яковлевич Озерецковский в своей книге «Путешествия по озерам Ладожскому и Онежскому»: «.. валаамские пустынники на острове своем, великое множество такого вещества, которым они не пользуются, а именно железной руды, которая лежит на самой поверхности земли сливными камнями темно-красного цвета и составляет целые горы и стоячие над водою утесы. Руда сия находится в той самой горе, на которой стоит монастырь. С первого виду кажется она твердым диким камнем, но… если же кусок такого камня разобьешь молотом в мелкий порошок и приложишь к порошку сему магнит, то железные частицы прилипают к нему в таком множестве, что весь почти разбитый камень без большого остатка пристает к магниту, из чего смело заключить можно, что руда сия железом должна быть изобильна… Он («железный песок». – Прим. авт.) выметывается из озера на упомянутые места сильным волнением во время жестоких бурь, а в тихую погоду совсем его там не бывает. Весьма вероятно, что тяжелый сей песок не издали водою туда приносится, а вымывается сильными ударами волн из самого берега… из чего явствует, что железная руда от поверхности острова далеко внутрь земли простирается, и, судя по песку, который походит на чистое железо в порошок превращенное, не без основания думать можно, что в глубине земли железная руда еще добротнее, нежели какова она на поверхности острова Но и сия столько имеет хороших признаков, что заслуживает испытание искусных рудоплавилыциков» [98].

Подводя итог изложенному, можно с высокой степенью вероятности предполагать, что христианские миссионеры направлялись именно к «местам силы» древних цивилизаций, проживающих в северных регионах Евразии задолго до рождения Иисуса Христа. Таким образом, получилась своеобразная преемственность расположения православных обителей и культовых центров предшествующих эпох.