Текст книги "Жестокая Земля: Соло-Рекс"

4

Клов стоял сбоку, поэтому видел девушку в профиль. Мнемолинии у нее на лице были плавные и едва обозначенные, с красивыми, почти неподвижными узорами.

– Джек! – воскликнула девушка, увидев командора. – Сколько лет, сколько зим!

– Привет, Тори!

Командор широко улыбнулся и слегка покраснел. Было видно, что он чрезвычайно рад видеть девушку, но отчего-то смущен. Бросив на Клова быстрый взгляд, он снова посмотрел на девушку и сказал:

– Я не отвлекаю тебя от работы?

– Нет. Я так рада тебя видеть, Джек. Я давно...

– Мы здесь не одни, – прервал ее командор и указал глазами на Клова.

Девушка повернула голову и посмотрела на Клова красивыми, насмешливыми глазами.

– Добрый день! – дружелюбно поприветствовала она.

– Здравствуйте! – отозвался Клов.

– Это наш психолог, – представил его командор Джек.

– Психолог? – приподняла брови девушка. – Разве это штатная должность?

– Он прибыл на станцию сегодня утром. Его прислал Космоцентр.

– А, понятно. – Тори снова посмотрела на Клова, на этот раз не так дружелюбно, но с большим любопытством. – Космоцентр решил прочистить нашим мальчикам мозги?

– Не думаю, что это понадобится, – сказал Клов. – Насколько я могу судить, их мозги в полном порядке. Ну, или они очень умело притворяются.

Девушка улыбнулась:

– Это они умеют. – Она вновь перевела взгляд на командора: – Значит, ты звонишь по делу?

– Да, Тори.

– Жаль. Я была бы рада с тобой поболтать. Ну, и что у вас стряслось?

– Видишь ли... Наш любезный мозгоправ собирается спуститься на Землю. Не могла бы ты помочь ему? Встретить, объяснить, что и как. Я бы тебя не тревожил, но если судить по графику дежурств, то завтра ты практически свободна.

– Помимо дежурства, у меня много другой работы, – строго заявила девушка.

– Да, я знаю. Но я подумал, что ты была бы рада общению с новым человеком. Ты как-то говорила мне, что тебе опостылели физиономии коллег, хотя, в принципе, ничего против этих физиономий ты не имеешь.

Тори засмеялась.

– Неужели я так сказала?

– Да.

– Не думала, что выражаюсь так путано. Ладно, Джек, уговорил. – Тори взглянула на Клова. – Значит, вы хотите посмотреть Землю?

– Да, – ответил капитан.

– Ваш полет санкционирован Космоцентром?

– Скорее, да, чем нет, – уклончиво ответил Клов.

– Ответ, достойный психолога, – одобрила Тори. – Что ж, в моем случае самым разумным будет поверить вам на слово. Когда вы хотите вылететь?

– Прямо сейчас.

– Каждому сотруднику Космоцентра полагается персональный помощник. У вас такой есть?

– Да. Его зовут Панч.

– И вы, конечно же, хотите взять его с собой?

– А с этим могут возникнуть какие-то трудности?

– Нет, если вы согласитесь спать с ним в одной комнате. Количество комнат на базовой станции ограничено.

– Понимаю, – кивнул капитан. – Это не будет проблемой.

– Отлично! Люблю непритязательных мужчин. В таком случае, можете вылетать, психолог Клов.

– Что нужно взять с собой?

– Ничего, кроме пары комплектов сменного белья и слуги, который поможет вам переодеть штанишки. Да, и еще. Мое полное имя Теодора Такер. Позывной – Птичка Тори. Это на тот случай, если захотите связаться со мной во время полета. На этом все.

Девушка тряхнула светло-каштановыми волосами и перевела взгляд на командора Джека.

– Джек, пока твой друг шагает в буферный отсек, мы можем поговорить.

– Да. – Командор смущенно глянул на Клова. – Приятель, ты можешь идти. Удачи тебе и твоему Панчу!

– Спасибо.

Клов развернулся и вышел из комнаты. Закрыв за собой дверь, он остановился и навострил слух.

– Ты понимаешь, что отвечаешь за этого парня головой? – услышал он приглушенный голос девушки.

– Конечно, Тори.

– Если с ним что-нибудь случится, парни из Космоцентра сдерут с тебя семь шкур.

– Будем надеяться, что все пройдет гладко. Покажи ему пару безопасных улиц, накорми в «Макдоналдсе» гамбургером, а потом отправляй обратно. Этих приключений ему хватит на всю жизнь.

Возникла пауза, после чего Тори негромко произнесла:

– Ты знаешь, что телеоники закончили восстановление седьмого сектора?

– Конечно. Иван Загайнов мне уже доложил.

– Думаю, он доложил тебе не все. Последние два часа там творится какая-то чертовщина.

– Что за чертовщина?

Пауза, а затем:

– Джек, ты уверен, что никто нас не слышит?

– Да. Я один в комнате.

– Все же, на всякий случай, включи звукоизоляцию.

– Хорошо.

В комнате командора что-то негромко щелкнуло, а потом наступила тишина.

Клов прижал ухо к самой двери, но не слышал ничего. Впрочем, даже если бы дверь была открыта, он все равно бы ничего не услышал. Звукоизолирующее поле накрывало тех, кто входил в «зону доверия», для прочих, наблюдающих со стороны, их разговор казался бы пантомимой с беззвучно открываемыми ртами.

Еще немного постояв, Клов понял, что больше информации он таким образом не получит, а потому перестал напрягать слух и зашагал к себе в каюту.

Глава 3
ОБЛАСТЬ НЕЗАВЕРШЕННОГО

1

Ощущение было непередаваемое. Планета Земля в иллюминаторе челнока, спускающегося к ее поверхности, выглядела серой, бугристой и затянутой серовато-голубым туманом. Кое-где на этом безрадостном фоне открывались участки удивительной голубизны и зелени.

– Это Оазисы? – спросил робот Панч, приникнув к иллюминатору.

– Да, – ответил Клов. – Наверное.

– Красиво.

Капитан усмехнулся:

– Не думал, что бездушные машины разбираются в красоте.

– Я могу оценить соразмерности и пропорции, могу зафиксировать и проанализировать яркость и чистоту цветов, могу...

– Все это не делает тебя доктором искусствоведения, – оборвал робота Клов. – Поэтому заткнись и лети молча.

– Как скажете, босс.

Панч послушно сомкнул губы.

Капитан Клов смотрел на приближающуюся Землю и чувствовал приятное волнение. Как ни странно, его почти не пугала предстоящая миссия. Вероятно, причина была в глубокой утренней медитации, которая освободила его от беспокойства. Когда Клов смотрел в иллюминатор, на проплывающие мимо материки, моря и реки планеты, которую его предки покинули четыреста лет назад, у него вдруг возникло предчувствие, что полет его будет полетом в один конец и что он никогда не вернется на Соло-Рекс. Но даже это капитана не слишком встревожило. Он жаждал посадки, жаждал увидеть Землю такой, какой она стала. Жаждал увидеть воссозданные улицы, дома и скверы и сравнить их с улицами, домами и скверами Соло-Рекса.

Похож ли был новый мир, созданный людьми, на тот, который они оставили в далеком прошлом?

Клов жаждал получить ответ на этот вопрос.

Рация, вмонтированная в его шлем, ожила, и звонкий женский голос проговорил:

– Я Птичка Тори! Клов, ты слышишь меня?

– Да, Тори! Я тебя слышу!

– Через пять минут ты будешь на Земле! Приготовься – может немного тряхнуть!

– Хорошо, Тори!

– Я подберу вас прямо у челнока! Удачного приземления, ребята!

Рация замолчала.

Прошла еще минута. Земля стала стремительно надвигаться на челнок, и вот уже Клов смог разглядеть круговые полосы улиц и нагромождения жилых районов – кое-где серых и бесцветных, кое-где – ярких, насыщенных живыми красками.

Сердце капитана учащенно забилось.

– Панч, закрепи ремень! – приказал он.

Робот быстро закрепил ремень. Еще несколько секунд – и челнок сильно дрогнул от прикосновения с землей.

Рация снова ожила.

– С приездом, ребята! – весело проговорил женский голос. – Выбирайтесь из челнока, я вас уже жду!

Тори протянула Клову руку и помогла спуститься по ступенькам челнока. Затем протянула руку Панчу, но тот проигнорировал ее жест доброй воли и неуклюже спустился сам.

Клов снял шлем и бросил его в челнок. Затем взглянул на Тори. Это была молодая женщина лет двадцати пяти, довольно красивая, с насмешливым взглядом и нежными губами. Одета она была в такую же куртку, как у Клова.

– Рад познакомиться! – сказал капитан.

– Я тоже.

Они пожали друг другу руки. Девушка взглянула на Панча.

– А этот угрюмый увалень – ваш слуга?

– Он только выглядит увальнем, – честно сказал Клов. – На самом деле, он ловок и услужлив.

– И хитер – судя по лукавым глазам и этой ускользающей полуухмылке.

Тут Панч стянул с головы шлем, сделал неуклюжий реверанс и проговорил, чуть утрируя:

– Панч Патиссон к вашим услугам, госпожа Такер!

– Не зови меня госпожой, Панч. И уж тем более не зови «госпожой Такер». Для тебя я просто Тори.

– Приятно это слышать, Тори, – проворковал Панч.

И так лукаво и панибратски улыбнулся девушке, что Клов нахмурился и едва не влепил наглому роботу подзатыльник.

– Как поживает старушка Гея-Регина? – спросила Тори.

– Вертится, – ответил Клов.

– Как все мы, – сказала Тори. Потом вздохнула и добавила: – Ну, ничего. Доведем Землю до ума и вернем людей на родную планету. И пускай они поселятся в тех домах, в которых жили их предки.

Клов оглядел улицу. На мгновение у него захватило дух от увиденного, но он тут же напомнил себе, что все здесь – ненастоящее. Эти дома, магазины, кофейни и деревья – всего лишь имитация того, что серая мантия проглотила и переварила четыреста лет назад, а теперь вдруг решила «воспроизвести по памяти».

Капитан снова взглянул на Тори.

– Серая мантия воспроизводит облик Земли таким, каким он был в момент катастрофы? – спросил Клов.

– Она воспроизводит его таким, каким видела и запомнила, – ответила девушка. – Телеоники сами ничего не выдумывают, они лишь стимулируют ее память.

– Ты говоришь о серой мантии, словно о разумном существе.

Тори улыбнулась:

– Знаю. У нас, «землян», так принято. Пожил бы ты здесь месяцок, стал бы таким же.

– Земляне... – повторил Клов и усмехнулся. – Звучит как-то архаично.

– Только для тех, кто не покидал пределов Геи-Регины. Но когда люди вернутся сюда, древние слова обретут свой прежний смысл, и Земля снова станет нашим общим домом.

– Сколько времени, по-твоему, на это уйдет? – уточнил Клов.

– Лет пять-шесть, – без колебаний ответила Тори.

Клов понял, что она много раз обдумывала это и, вероятно, с радостью представляла себе момент, когда люди начнут возвращаться на родную планету. Представляла удивление на их лицах, недоверие, переходящее в восторг...

– Сейчас солнце выйдет из-за тучи! – сказала Тори.

Клов зажмурился – не столько от яркого солнечного света, сколько от изумительного великолепия окружающего мира, омытого солнечными лучами.

– Боже! – выдохнул он.

Клов вдохнул полной грудью свежий воздух Земли, и душа его наполнилась ощущением невыразимого счастья. Ни один мем на Соло-Рексе не мог дать ничего подобного, хотя над программированием мемов работали лучшие геофизики и биометеорологи, применяя всю сохранившуюся информацию об атмосфере Земли.

– Ну, как? – весело спросила Тори.

– Чудесно! – искренно ответил Клов. – Я как будто заново родился!

Девушка засмеялась:

– Так и есть! С точки зрения коренных обитателей Земли, если бы таковые имелись, это твой «первый вдох», а значит, ты только что появился на свет.

Клов снова огляделся. Они стояли на безлюдной улице, в окружении деревьев с зеленой, шуршащей на ветру листвой, рядом с прудом, наполненным темной водой.

– Неужели все это создано из наноматерии?

– Да.

– Непостижимо!

– Знаю. Я сама испытала подобное чувство, когда прилетела на Землю впервые. Хотя тогда город еще не выглядел таким совершенным.

– Где заканчивается граница Оазиса?

– Возле Москвы-реки. Реку телеоники пока не могут воссоздать детально. Очень трудно передать подвижную фактуру воды.

Клов взглянул на Чистые пруды, вода в которых серебрилась в лучах солнца и отражала темно-зеленые кроны деревьев, и сказал:

– Эта вода им удалась на славу.

– Да, но на пруды ушла уйма времени. К тому же вода здесь стоячая, ее легче воспроизвести, а в реках вода течет.

– У нас на...

«У нас на Соло-Рексе нет настоящих внешних рек. Только несколько подземных», – чуть было не ляпнул Клов, но взглянул на мнемолинии Тори и вовремя остановился.

– Ты что-то сказал? – спросила девушка.

Он качнул головой:

– Нет.

Тори улыбнулась – было видно, что она гордится воссозданным районом города, словно произведением собственных рук.

– Знаешь, когда я прилетела, в Москве было готово всего четыре улицы. И в какую бы ты сторону ни пошел, через пару километров всегда натыкался на Область Незавершенного. Первое время я постоянно вздрагивала, когда видела ее.

– Что из себя представляют Области Незавершенного? – спросил Клов.

Тори посмотрела на него искоса и с сомнением в голосе произнесла:

– Тебе это правда интересно?

– Да, – кивнул Клов.

– Ну... – Она пожала плечами. – Даже не знаю, как можно их описать. В принципе, после обеда мы могли бы туда съездить.

– Правда?

Тут Тори о чем-то вспомнила и качнула головой.

– Нет, не получится. Бывать на границе воссозданного мира разрешено только телеоникам и нам, наблюдателям.

– Ты забыла, что меня делегировал Космоцентр, – напомнил Клов.

– А ты забыл, что не предъявлял мне никаких документов, – в свою очередь, напомнила Тори. – И за то, что твоя нога коснулась-таки поверхности Земли, ты должен благодарить только Джека и меня.

Несколько секунд Клов молчал, а затем сказал:

– Что ж... Нельзя, значит, нельзя. Уверен, что не увидел бы там ничего интересного. Мне достаточно картинок из учебника по Землелогии. Огромные серые нагромождения, отдаленно напоминающие дома. Бесформенные дыры вместо настоящих окон... – Клов покачал головой: – Нет. На это мне точно не захотелось бы смотреть.

– Вот и славно. Но чего же мы стоим? Идемте на дневную станцию.

И Тори первой зашагала к дому. Клов и Панча двинулись за ней.

– Почему станция – дневная? – спросил Клов.

Тори прищурила глаза:

– Потому что ночи мы проводим в другом месте.

– В каком?

Девушка, не останавливаясь, достала из кармана маленький, полупрозрачный дистанционный пульт, подняла лицо кверху и нажала на кнопку.

В воздухе, метрах в ста над землей, материализовалась странная конструкция, отдаленно похожая на древний дирижабль. Солнечный свет играл на ее серебристой обшивке, но вместе с тем конструкция казалась полупрозрачной и невесомой.

Справившись с удивлением, Клов спросил:

– Что это?

– Эфиростат, – ответила Тори. – В случае необходимости он способен подняться в стратосферу. Между собой мы называем его Цитаделью. Там мы проводим ночи.

– Она парит над землей, – сказал, вытаращив глаза на летающую конструкцию, робот Панч.

– Ты на редкость наблюдателен, – улыбнулась девушка. – До Цитадели сто четыре метра. Каждый вечер мы преодолеваем их на лифте.

Только сейчас Клов разглядел прозрачный вертикальный туннель, связывающий Землю и эфиростат.

– Тросы, по которым поднимается лифт, сделаны из углеродистых нанотрубок, – пояснила Тори. – Подъем занимает меньше минуты. Внутри Цитадели несколько комнат, столовая, санузел и лаборатория. Холодильная камера забита съестными припасами, которых экипажу хватит на две недели.

– И для чего нужно каждый вечер карабкаться в этот «дирижабль»? – поинтересовался Клов.

Ему показалось, что по лицу Тори скользнуло мимолетное выражение тревоги.

– На это есть свои причины, – сдержанно ответила она.

– А если конкретней?

Пару секунд девушка размышляла, а затем выдохнула:

– Ладно, скажу. Видишь ли... – Тори явно подыскивала правильные слова. – ...Ночью серая мантия находится в движении. Она работает, воссоздает новые объекты по тем лекалам, которые «задали» ей телеоники.

– Почему именно ночью?

– Это зависит от свойств наноматерии. По неизвестной нам причине, солнце выступает в роли стабилизатора. И после его захода даже готовые объекты могут потерять стабильность, хотя это случается крайне редко. В любом случае находиться по ночам на поверхности Земли опасно.

Клов улыбнулся:

– Значит, по ночам серая мантия занимается творчеством?

– Можно сказать и так.

– Понятно. Слушай, Тори, а где сейчас находятся другие наблюдатели?

– На дежурстве, – коротко ответила девушка. – Патрулируют районы Москвы.

– Ясно. Может, и мы прогуляемся?

– Не сейчас. Сперва зайдем на станцию, мне нужно завершить отчет.

– Сколько времени это займет?

– Не больше получаса. Ну а у вас будет время отдохнуть, перекусить или попить чего-нибудь освежающего и бодрящего.

2

База-станция «Чистые пруды» представляла собой четырехугольную стальную конструкцию площадью триста квадратных метров и высотой четыре метра. У стен станции шумели зелеными кронами деревья.

Внутри станция была разделена на множество небольших помещений стенами из поляризованного стекла. Самой большой площадью обладала кают-компания, соединенная с кухней. Мебель была пластиковая – простая и удобная. У каждой двери мерцала лампочками компьютерная панель управления, над панелями располагались двадцатидюймовые экраны-мониторы.

Усадив гостей за стол и вручив им по бокалу охлажденного энергетического напитка, сама Тори присела на край стола и, отхлебнув бодрящую влагу, сказала:

– В общих отсеках у нас не слишком уютно. Но свои комнаты каждый обставляет как хочет.

– Телеоники, должно быть, любят роскошь? – поинтересовался Клов.

– Совсем нет, – ответила девушка. – Они настоящие аскеты. Не думают ни о чем, кроме работы. Во время отдыха они вообще предпочитают спать.

– А сколько телеоников у вас в штате?

– Восемь. С рассветом мы развозим их по объектам. К заходу солнца они возвращаются на станцию, и мы поднимаем их на лифте в Цитадель.

– Значит, вечером я смогу с ними познакомиться?

– Вряд ли они будут рады новому знакомству. Они возвращаются совершенно выжатыми. Кроме того, телеоники страшные молчуны. Каждый из них дал подписку о неразглашении информации, связанной с их работой. А говорить на другие темы они не любят, да и не видят в этом смысла. Эти ребята просто одержимы своей работой.

– Ну, тогда я хотя бы на них взгляну.

– Это не доставит тебе удовольствия. Сознание собственной исключительности делает телеоников снобами и вообще дурно влияет на их характеры.

Клов хмыкнул:

– Знакомая история. В Космоцентре тоже многие любят задирать носы.

Тори пожала плечами и сказала:

– Люди смотрят на телеоников с надеждой. Да и я их уважаю, несмотря на их...

На поясе у Тори пискнул навигатор, объединенный с рацией. Отставив бокал, она быстро сняла навигатор и поднесла его к глазам.

– Странно... – пробормотала она.

– Что случилось? – спросил Клов.

– Наблюдателей нет на экране. Навигатор потерял их.

– Быть может, проблемы со связью?

– Но телеоники на своих местах, – возразила Тори. – Нет только наблюдателей. Попробую с ними связаться.

Она перевела рычажок в функцию рации и громко проговорила в микрофон:

– Вниманию всех наблюдателей! Вас вызывает Тори Такер! Ребята, вы слышите меня?

Динамик рации молчал.

– Наблюдатели! – снова проговорила Тори в микрофон. – Вас вызывает Тори Такер! Откликнитесь!

Ответа не последовало. Немного выждав, девушка опустила микрофон и сказала:

– Что-то не так.

– Такое случалось раньше? – быстро спросил Клов.

– Чтобы исчезли все сразу – никогда.

– И что это может означать?

– Понятия не имею, – проронила Тори.

Она вынула из кобуры плазменный пистолет, проверила обойму и защелкнула ее обратно. Взглянула на Клова и Панча и сказала:

– Оставайтесь здесь. Я заблокирую выход. Здесь вы будете в полной безопасности.

– Что ты намерена делать?

– Сяду в автолет и прочешу районы. Думаю, проблема все-таки в связи – сегодня мощные вспышки на солнце, и рация может глючить.

Клов поднялся с кресла:

– Я поеду с тобой.

– И я, – заявил Панч с энтузиазмом и тоже поднялся с кресла. (Во взгляде у него, однако, никакого энтузиазма не было.)

Тори мотнула головой:

– Нет, я не могу вами рисковать. К тому же я хочу взять одиночный челнок – он намного маневреннее.

– Но если с твоими коллегами случилась беда...

– Тогда я сразу же вернусь назад.

Тори опустилась на пол и быстро зашагала к выходу. Клов и Панч смотрели ей вслед до тех пор, пока она не скрылась за дверью.

3

Прошло около часа томительного ожидания.

– Босс, не стоит этого делать, – сказал Панч, внимательно разглядывая лицо капитана Клова.

– Что? – вышел из задумчивости капитан.

– В конце концов, это не наша проблема. Пусть георегинцы сами разбираются. Меня заботит другое. Тут на всех замках стоят сенсорные идентификаторы. У нас с вами нет доступа к хранилищу еды, и если мы захотим восполнить запасы энергии...

– Ты сейчас способен думать о еде? – удивился Клов.

– Нет, босс, – спокойно ответил Панч. – Но это первое, что приходит мне в голову.

Клов неожиданно рассердился. Он схватил Панча за шиворот, хорошенько встряхнул и прорычал:

– Хватит косить под Панча-простака! Ты слишком вжился в свою роль, робот!

– Вы правы, босс, – покорно проговорил Панч. – Знаете, мне кажется, что это уже не просто маска. Ведь пока я ее не натянул, у меня не было личности. До того, как вы назвали меня Панчем и показали мне, как я должен выглядеть, я был всего лишь машиной СПР-1.

Зрачки Клова сузились:

– И личность глуповатого обжоры пришлась тебе впору?

– Мне кажется, она стала частью меня, – виновато произнес робот. – Похоже, у меня появился не только характер, но и дурные привычки. И любовь к чревоугодию – одна из них.

Несколько секунд Клов разглядывал своего слугу, потом отпустил его и тяжело вздохнул.

– Я не намерен больше ждать, – заявил капитан. – Давай подумаем, как нам отсюда выбраться.

– Нам не открыть сенсорные замки, босс, – сказал Панч.

– Знаю. И окон здесь нет.

– Нам не открыть замки, – повторил робот, – но мы можем их взорвать.

Клов уставился на него пристальным взглядом:

– Да, но где мы возьмет взрывчатку?

– Я видел пару шашек, когда мы бродили по станции.

– Так какого дьявола ты сразу не сказал?

– Вы меня не спрашивали, – невозмутимо ответил Панч.

Капитан сдвинул было брови, но взял себя в руки.

– Тащи сюда взрывчатку, – сухо проговорил он.

Панч встал со стула и побрел в сторону коридора. Вскоре он вернулся, сжимая в руках две фотонные шашки, похожие на СМК-57. Клов осмотрел шашки и задумчиво проговорил:

– Интересно, для чего им тут такая мощная взрывчатка?

– А для чего им вот это?

Панч достал из-под полы два плазменных пистолета и положил их на стол.

– Где ты это взял? – удивленно спросил Клов.

– В одной из комнат. Они были спрятаны в нише, за металлическим шкафом.

– И как же ты умудрился их найти?

– У меня трансматериальное зрение, – невозмутимо напомнил Панч. – Я могу видеть сквозь предметы толщиной до тридцати сантиметров.

– Полезный навык, – одобрил Клов, разглядывая пистолет. – При следующем приступе гастрита плюну на рентгенолога и обращусь к тебе.

– Я всегда к вашим услугам, босс, – без тени улыбки отозвался Панч.

Немного поразмыслив, капитан Клов решил:

– Первый слой брони пробьем плазменными зарядами. Ну а затем воспользуемся твоими шашечками. Признавайся, может, у тебя в загашнике есть еще что-нибудь полезное?

– Вроде нет.

– Вроде? Разве так должен отвечать робот?

Панч вздохнул.

– Я думал, мы условились, что я теперь не просто робот. Как сказал ваш поэт: «Мне кажется, душа во время жизни приобретает смертные черты». Мой разум все больше пропитывается «человечностью», босс. Со всеми сопутствующими моментами – как положительными, так и отрицательными.

– Главный из которых – склонность к демагогии, – заметил Клов. – Ладно. Пора за работу.

...Десять минут спустя, когда дым от взрыва шашек немного рассеялся, Клов выглянул из укрытия и увидел зияющую в двери дыру.

– Путь свободен, – сказал он и сунул пистолет в кобуру.

Второй пистолет протянул Панчу:

– Надеюсь, умеешь обращаться?

– В моем жестком диске есть информация о всех видах оружия – солорексианского и георегинского, – гордо ответил Панч. – Впрочем, эти две группы оружия не сильно отличаются друг от друга. Человеческое мышление универсально.

Клов усмехнулся:

– Смотри не подведи, теоретик.

Панч пожал плечами, взвесил плазменный пистолет на ладони, пробежался пальцами по клавишам режимов, выщелкнул приклад, снова защелкнул, клацнул по кнопке выбора прицела, выщелкнул лазерный, после чего вскинул пистолет и прицелился в лампочку над дверью. Огненный промельк перед глазами – и лампочка с легким хлопком испарилась.

Панч опустил пистолет и посмотрел на Клова. Тот хмыкнул и сказал:

– Ты не теоретик, ты – позер.

– Говорите, что хотите, – невозмутимо отозвался Панч. – А я свое дело знаю. Моя главная задача – защищать вас от опасности. И я ее выполню.

– А если не сможешь? – поинтересовался капитан.

Робот на секунду задумался и выдал:

– Пущу себе разряд в голову и дезактивируюсь.

– Бред, – поморщился капитан. – Дезактивируется он... А кто будет носить мне букетики на могилку? У меня ведь ни друзей, ни родных.

– Хотите, чтобы я был вашим «родным»? – с сомнением спросил Панч.

– А почему бы нет? В военном училище меня часто называли «стальным парнем». Так что, у нас с тобой много общего, чугунок. А теперь – вперед!

Клов повернулся и быстро зашагал к проделанной в стене дыре. Панч пошел было за ним, но быстро вернулся, сгреб со стола пару кусков мяса в вакуумных упаковках, которые не успела вскрыть Тори, и сунул их в карман форменной куртки.