Текст книги "Отель на краю ночи"

Данил взглянул на человеческий череп, лежащий в пластиковом ведре, которое отец «реквизировал» у уборщицы, и поморщился.

Вечно его тянет на разные гадости.

Отвернувшись, Данил вышел из номера и аккуратно прикрыл за собой дверь. Было около полуночи. Полчаса назад отец разогнал девушек, которых «выписал» из города, распинал по пляжу пустые бутылки и заявил, что у него «болит душа». Это означало, что он устал и хочет спать.

Девушки уехали на микроавтобусе (отец называл его «шлюховозом»), распевая песни и увозя с собой львиную долю содержимого отцовского кошелька. Когда пляж опустел, Данил привычно взял отца за руку и отвел в номер. В такие минуты отец никогда не сопротивлялся.

Уложив его спать и выбравшись из номера, Данил подумал, чем бы теперь заняться. Спать не хотелось. Послонявшись немного по коридору, Даня забрался на высокий гранитный подоконник и стал смотреть в темноту за окном.

Внезапно он почувствовал чье-то присутствие, быстро оглянулся и увидел рыжую девчонку. Данил уже знал, что она приехала в отель с матерью и что зовут ее Настя. На вид ей было лет пятнадцать, не больше.

– Тебе чего? – грубо спросил Данил.

– Мне? – Девушка усмехнулась и пожала плечами. – Ничего. А тебе?

Данил ничего не ответил. Да и что можно ответить? Они помолчали.

– А ты чего здесь сидишь? – спросила Настя.

– На море смотрю.

– Так ничего же не видно.

– Ну и что? Я ведь знаю, что оно там.

Настя подошла к окну и тоже выглянула наружу. Некоторое время она всматривалась во тьму, потом вздохнула и сказала:

– Ничего не видать. – Она покосилась на Данила. – Ты ведь сын того богатого орангутанга?

Данил прищурил глаза и в свою очередь поинтересовался:

– А ты дочь той важной тюленихи с «вавилоном» на голове?

Зрачки Насти сузились.

– Твой отец – настоящий свин! – сообщила она.

– А твоя мать – настоящий ангел, – сказал Данил. И добавил: – Только с ободранными крыльями.

Настя несколько секунд стояла перед Данилом, заложив руки за спину и покачиваясь с пяток на носки и обратно. Потом сказала:

– Я вот сейчас возьму тебя за ухо, отведу в номер и запру на ключ, а ключ отдам портье.

– Я не воюю с девчонками, – надменно проговорил Данил.

Настя усмехнулась:

– Тоже мне, герой. Ты еще ребенок, а я – взрослая женщина. Поэтому ты должен меня слушаться.

– Ты не взрослая, – возразил Данил. – Ты всего на несколько лет меня старше.

Около минуты они молчали, угрюмо глядя друг на друга.

– А ты знаешь, что в этом отеле есть привидения? – спросил вдруг Данил.

Настя фыркнула:

– Глупости. Привидений не бывает.

– Нет, не глупости. Ты видела маяк?

– Ну.

– Когда-то давно там жила девушка. Она была дочерью смотрителя маяка. Во время войны они оба погибли.

Настя посмотрела на Даню недоверчиво.

– Откуда ты знаешь?

– Мне уборщица рассказала. Смотрителя маяка немцы расстреляли, а его дочь покончила жизнь самоубийством. С тех пор ее призрак постоянно появляется на берегу – перед бурей или во время тумана.

– И зачем? – осведомилась Настя.

– Она поднимает над головой лампу и подает сигналы морякам. Чтобы они знали, куда плыть, и не разбились о скалы.

Настя поморщилась:

– Вранье.

Данил пожал плечами:

– Не хочешь – не верь. – Он немного помолчал и вдруг сообщил, понизив голос: – В начале сезона здесь пропал человек.

– Где это «здесь»? – насторожилась Настя.

– В парке возле отеля.

– Ты-то откуда знаешь?

– Я в Интернете читал.

Настя прищурила зеленые глаза.

– Его нашли?

Данил покачал головой:

– Нет.

– Куда же он девался?

– Этого никто не знает, – солидно ответил Данил. И добавил со знанием дела: – Я думаю, что он искал клад.

– Клад? – Настя насмешливо скривилась. – Тебе сколько лет, мальчик?

Данил хотел обидеться на «мальчика», но передумал. Эта задавака, конечно, была малость пристукнутая, но что-то в ней Дане нравилось. Вероятно, она так же, как он с отцом, маялась со своей непутевой матерью.

«Пожалуй, ей еще хуже, чем мне», – подумал Данил, с сочувствием глядя на бледное Настино лицо.

– Чего уставился? – с вызовом спросила Настя.

Даня пожал плечами:

– Ничего. Так ты хочешь со мной пойти?

– Куда? – не поняла Настя.

– Искать клад. Спустимся в подвал. Пока было светло, я нашел вход.

Настя молчала, размышляя.

– Если тебе страшно, ты не должна этого стесняться, – сказал Данил. – Ты ведь девчонка.

Настя облизнула губы и посмотрела на Данила исподлобья.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего.

– Думаешь, все девчонки трусихи?

Данил снисходительно улыбнулся:

– Ты не должна обижаться. Это природа.

– Много ты понимаешь! – фыркнула Настя. – Да, если хочешь знать, женщины в сто раз смелее мужчин. Это ученые доказали.

Данил чуть прищурил глаза.

– Тогда пошли? – тихо предложил он.

– Пошли! – Настя спрыгнула с подоконника. – Кто первый испугается, тот кретин и трус!

8

Альберт Алмазов сидел у барной стойки и потягивал крепкий кофе. За последние два часа он успел отпустить комплименты всем обитательницам отеля и выпить по рюмке водки с каждым постояльцем мужского пола.

Перед тем как приступить к делу, он наглотался сливочного масла. Фокус простой, но надежный. Масло обволакивает желудок и не дает его стенкам впитывать алкоголь. После того как связи были налажены, Альберт сходил в туалет и опорожнил желудок. Две чашки крепкого сладкого кофе помогли снова почувствовать себя трезвым.

Он как раз собирался заказать себе третью чашку, когда к барной стойке подошла Ева.

– Альбертик! – тихо выдохнула она.

– Привет, милая.

Альберт отсалютовал Еве чашкой с недопитым кофе. Ева нахмурилась.

– Ты можешь объяснить, какого черта ты здесь делаешь?

– Где? В баре?

– В отеле!

– Отдыхаю, – беззаботно ответил Альберт. – Так же, как и ты. Поверь, малышка, я здесь не из-за тебя. Знала бы ты, как я удивился, когда встретил тебя в холле.

Ева испытующе вгляделась в его лицо.

– Допустим, что это так, – сказала она.

– Это так, – кивнул Альберт.

Ева помолчала, собираясь с мыслями.

– Твое исчезновение наделало много шума, – проговорила она. – Наш директор бился в истерике, когда обнаружил, что ты не просто испарился, но и кое-что с собой прихватил. А продюсер шоу обещал убить тебя при встрече.

Альберт нахмурился.

– Этот ублюдок всегда был о себе слишком высокого мнения.

– Ты прохвост и мерзавец, – жестко сказала Ева.

– Может быть. Но когда-то тебе это нравилось.

– Ты бросил меня, когда я была беременна!

– И что с того? Ты все равно собиралась сделать аборт. Мое исчезновение ничего не изменило в твоих планах, верно?

Ева издала горлом сердитый звук, похожий на рычание кошки.

– Твое спокойствие выводит меня из себя. Как ты вообще решился? Продюсер мог заявить на тебя в милицию!

– Но не заявил же, – пожал плечами Альберт. – Зачем ему скандал? Кроме того, я знаю об этом засранце пару фактов, которые могут здорово потрепать ему нервы. Если понадобится, охотно поделюсь информацией с журналистами.

Ева шумно выдохнула воздух.

– Все-таки ты настоящий мерзавец!

Альберт поставил чашку на стойку и накрыл руку Евы своей ладонью. Ева хотела вырвать руку, но он удержал.

– Если Влад увидит, что ты держишь меня за руку, он сделает из тебя котлету! – с угрозой проговорила Ева.

– Влад – это твой новый ухажер? – спокойно поинтересовался Альберт. – Если не ошибаюсь, он бывший стриптизер?

– А ты бывший вор. И что с того?

Альберт сдвинул брови и пристально посмотрел на Еву. Взгляд его черных, лучистых глаз привел Еву в волнение.

– Ты меня больше не любишь? – тихо спросил он.

Щеки Евы вспыхнули.

– Ну ты и наглец! За что мне тебя любить? Ты прохвост. К тому же нищий.

Альберт засмеялся.

– Вот в этом ты не права. Совсем скоро я стану состоятельным человеком.

– Когда? Через десять лет? Или через двадцать?

– Гораздо раньше. – Альберт прикинул что-то в уме и добавил: – Через два дня, я думаю.

Ева чуть прищурила свои васильковые глаза.

– Так ты за этим сюда приехал? – догадалась она.

Альберт кивнул. Ева испуганно глянула по сторонам.

– Ты с ума сошел, – выдохнула она.

– Это в последний раз, – мягко сказал Альберт. – Клянусь тебе. Вот проверну это дело и уйду на покой. – Он поднес руку Евы к своему лицу и чуть коснулся ее губами. – Поможешь мне?

– И не подумаю! – Ева вырвала руку. – С какой стати?

Альберт помолчал, покрутил в пальцах чашку, затем искоса взглянул на Еву и поинтересовался:

– Ты по-прежнему становишься перед своим продюсером на колени, когда он расстегивает ширинку?

– Заткнись, – процедила Ева сквозь зубы.

– Это может кончиться, – спокойно продолжил Альберт. – Никаких больше унижений. Ты сама себе хозяйка. Разве плохо?

Ева молчала.

– А вон и твой стриптизер, – сказал Альберт со злой усмешкой. – Опорожнил мочевой пузырь и снова готов к бою. Молодец. Сколько ты ему платишь?

Глаза Евы гневно сверкнули.

– Если ты будешь продолжать в том же духе, я скажу Владу, что ты пытался залезть мне под юбку! – дрожащим от ярости голосом пообещала она. – Угадай, что он с тобой сделает?

– И представить боюсь, – насмешливо сказал Альберт.

Влад подошел к барной стойке и чмокнул Еву в щеку.

– А мы вас уже заждались! – весело проговорил Альберт.

Влад с недоумением посмотрел на Альберта, затем перевел взгляд на Еву и спросил:

– Это твой новый знакомый?

– Да. Только что познакомились. Он…

– Продюсер, – подсказал Альберт.

– Продюсер? – Влад взглянул на Альберта с интересом. Затем протянул ему руку и представился: – Влад.

– Альберт.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Заказать вам что-нибудь? – спросил Влад.

– Нет, благодарю вас.

– Зая, а тебе?

– Бокал красного сухого, – ответила Ева, с тревогой поглядывая то на Влада, то на Альберта.

Влад подозвал бармена, и вскоре перед Евой стоял бокал вина. Себе он взял порцию виски.

– Значит, вы продюсер? – проговорил Влад.

– Именно так, – кивнул Альберт. – Когда-то я был танцором, так же как и вы. Но потом решил взять судьбу в свои собственные руки.

Ева вздрогнула – рука Альберта легла ей на колено под козырьком барной стойки.

– Кстати, я продюсирую одно шоу. И мне в группу как раз нужен хороший танцор. – Рука Альберта скользнула по бедру Евы. При этом он продолжал смотреть на Влада и улыбаться. – Не хотите попробовать?

Влад сделал глоток виски и проговорил с сомнением в голосе:

– Вы же не видели, как я танцую.

– Пару лет назад вы получили титул «стриптизер года». А это о многом говорит.

– Это ты ему рассказала? – весело спросил Влад, обнял Еву и поцеловал ее в уголок губ.

В этот момент пальцы Альберта добрались до ее трусиков, и она снова вздрогнула.

– Что-то не так? – тревожно спросил Влад.

Ева вымученно улыбнулась:

– Нет, все в порядке. Просто ты… колешься.

– Колюсь? – Влад провел пальцами по щеке. – Да, действительно. А ведь брился сегодня утром.

– Вечное мужское наказание, – улыбнулся Альберт. – Так как? Пойдете ко мне в шоу?

– Ваше предложение очень неожиданно, – слегка смутился Влад. – Мне нужно его обдумать.

– Само собой, – согласился Альберт. – Я вас не тороплю.

Ева закусила губу. Влад посмотрел на нее недоуменно.

– Милая, с тобой все в порядке? – спросил он.

– Да, – пробормотала Ева.

– Но ты дрожишь.

– Я немного замерзла. Ты не принесешь мне из номера теплую кофту?

– Конечно.

Влад залпом допил виски, поставил стакан на стойку, подмигнул Альберту и зашагал к выходу. Дождавшись, пока он отойдет подальше, Ева сбросила руку Альберта со своего бедра.

– Ты свинья! – гневно сказала она.

Альберт улыбнулся, блеснув полоской белоснежных зубов.

– Возможно, – мягко проговорил он. – Кстати, я остановился в пятнадцатом номере.

Ева яростно сверкнула глазами.

– Ты точно свинья! Не знаю, почему я до сих пор не съездила тебе по морде?

– Потому что ты меня все еще любишь, – сказал Альберт. Глаза его замерцали, голос стал хрипловатым и вкрадчивым. – И я тебя тоже, Ева. Все эти месяцы я думал только о тебе.

– Врешь!

Альберт, пристально глядя Еве в глаза, покачал головой:

– Нет. Я пытался выбросить тебя из головы, но у меня ничего не получилось. Каждый раз, когда я ложился в постель с какой-нибудь женщиной, я представлял себе твое лицо, твои волосы, твою грудь… Сначала меня это удивляло, потом стало забавлять, а затем… Затем стало бесить.

Губы Евы дрогнули.

– Вот это уже похоже на правду, – тихо сказала она. – Но если так… Если ты действительно думал обо мне… Почему ты не позвонил?

– Много раз пытался. Но каждый раз меня что-то останавливало. Мужчине тяжело признавать свое поражение. Я привык подчинять себе женщин, но не привык подчиняться.

Ева усмехнулась.

– Гордость! Проклятая мужская гордость!

– Возможно, – проговорил Альберт.

Ева почувствовала, что не может больше сопротивляться. Вкрадчивый голос Альберта, его черные, пронзительные глаза, улыбка – все это оживило в памяти такие воспоминания, от которых сжалось сердце, а на душе стало и сладко, и грустно одновременно. И когда Альберт заговорил снова, она уже знала, что сделает все так, как он велит.

– Ты придешь ко мне сегодня ночью? – спросил он.

Ева закусила губу.

– А как же Влад? – тихо проговорила она.

Альберт усмехнулся.

– А он что, никогда не напивается? Парень приехал в отель расслабиться. Вот и пусть расслабляется. Кстати, а вот и он сам.

К барной стойке подошел Влад. Он заботливо накинул на плечи Еве кофту и уселся на крутящийся стул.

– Друг, еще порцию скотча! – обратился он к бармену.

Получив виски, Влад скосил глаза на Альберта и поинтересовался:

– Вы что, вообще не пьете?

– Теперь почти нет, – спокойно ответил Альберт. – В свое время мог перепить любого. Думаю, и сейчас смог бы заткнуть тебя за пояс.

Влад усмехнулся:

– Сомневаюсь, приятель.

– Хочешь проверить? – приподнял черную бровь Альберт.

Влад засмеялся и покачал головой:

– Не очень.

– Жаль. Я приехал в отель расслабиться. А ты?

– Я тоже. Но я предпочитаю другие способы! – Влад поцеловал Еву в щеку и подмигнул Альберту. – Понимаешь, о чем я?

– Что ж, дело житейское. – Альберт допил остывший кофе, поставив чашку на стойку, задумчиво добавил: – А мог бы выиграть пятьсот баксов.

Стакан замер у губ Влада.

– Что? – не поверил он своим ушам.

– Пятьсот баксов на то, что выпью еще рюмку после того, как ты свалишься под стойку, – спокойно сказал Альберт.

Глаза Влада алчно блеснули.

– Ты так уверен в своей победе?

Рука Евы легла танцору на плечо.

– Влад, не заводись, – тихо сказала она.

– Успокойся. – Влад нервно усмехнулся. – Кто-то ведь должен утереть этому задаваке нос! Господин продюсер, я принимаю вашу ставку. Что будем пить?

– Поскольку вызов бросил я, то выбор оружия предоставляю противнику, – ответил Альберт.

– Тогда пьем скотч. Выпивку оплачивает проигравший.

– Идет, – кивнул Альберт.

Влад повернулся к бармену:

– Друг, нам бутылку «Джонни Уокера» черный ярлык и два чистых стакана!

9

«Боже, Ева, что ты делаешь? Ведь этот прохвост опять обманет тебя. Обманет, как и всегда! Ну и пусть. Пусть. Лучше одна ночь в его объятиях, чем целая жизнь без него».

И Ева решительно постучалась в дверь пятнадцатого номера.

– Открыто! – отозвались из-за двери.

В номере царил полумрак. Альберт лежал на кровати. На тумбочке стояли три пустые кофейные чашки. Завидев Еву, он усмехнулся.

– Победа далась мне тяжелой ценой. Видимо, старею.

Ева подошла и села на кровать.

– Ты слишком много выпил, вот и все.

– Ерунда. Ты же помнишь, каким орлом я был еще год назад. – Альберт протянул руку и погладил Еву по плечу. – Он спит?

– Да, – ответила Ева. – Завтра утром встанет с больной головой. Ты как?

– Уже лучше. Поцелуй меня – и я полностью излечусь.

Альберт обнял Еву и прижал ее к себе.

– Ева, я…

– Потом! – шепнула она и, не в силах больше терпеть, крепко поцеловала его в губы.

Через двадцать минут Ева перевернулась на спину и хрипло вздохнула. Около минуты она лежала неподвижно, затем нащупала на тумбочке сигареты и закурила.

– В постели ты хорош по-прежнему, – сказала она. – Интересно, как тебе это удается?

– Я курю только хорошие сигареты и никогда не пью с утра, – ответил Альберт.

Ева усмехнулась.

– Чушь. Думаю, втихаря жуешь «Виагру». Впрочем, мне все равно. Главное, чтобы ты был в форме. – Она выпустила облачко дыма, повернулась к Альберту и потребовала: – А теперь рассказывай. Что за дело ты задумал провернуть?

Альберт вынул из губ Евы сигарету, глубоко затянулся и сказал:

– Видишь ли… Я случайно узнал, что в отель приехал человек, у которого в сумке – целое состояние. Но загвоздка в том, что я не знаю, кто это.

– Как такое может быть? – с сомнением спросила Ева.

Альберт нахмурился.

– Тот, кто мне это сообщил, работает не в справочной службе. Если дело выгорит, я отдам ему двадцать пять процентов. – Альберт помолчал, давая Еве возможность обдумать сказанное, затем заговорил снова: – Ты должна помочь мне. В отеле, кроме нас с тобой, восемь постояльцев, и одному мне не справиться.

Ева поежилась.

– Все, что ты говоришь, так страшно… – пробормотала она.

Альберт пожал плечами:

– Жизнь вообще страшная штука. Со сколькими подонками ты ложилась в постель, чтобы достичь успеха? И это еще не конец.

– Ты говоришь ужасные вещи, – сказала Ева. – Но ты прав.

Альберт затянулся сигаретой и вернул ее Еве.

– Так ты поможешь мне? – тихо спросил он.

Ева задумалась.

– Там правда так много денег, как ты говоришь?

– Насколько я знаю, да.

– И какую роль в этом деле ты отвел мне?

– Я хорошенько прощупал почву. Кандидатура пока только одна – бухгалтер Балога из шестого номера. За рюмкой водки намекнул, что скоро у него начнется новая жизнь, – Альберт усмехнулся. – Даже позвал меня к себе секретарем. Видимо, я произвел на него впечатление.

– Ты всегда умел нравиться людям. Но этот бухгалтер… Он совсем не похож на богача.

– Тебе ли не знать, как обманчива бывает внешность. Познакомься с ним. Вскружи ему голову.

Ева аккуратно вдавила окурок в пепельницу.

– Ты хочешь, чтобы я легла с ним? – с ледяным спокойствием спросила она.

– Это самый легкий и надежный способ, – ответил Альберт. – Мне это так же отвратительно, как тебе. Но если мы хотим добыть деньги, мы должны на это пойти.

Ева молчала.

– Ты подмешаешь ему снотворного в стакан, – продолжил Альберт. – К тому времени, когда он проснется, мы будем уже далеко.

– Я всегда знала, что ты мерзавец, – со вздохом проговорила Ева.

– Ты права, – согласился Альберт. – Но не моя вина, что в этом мире процветают только мерзавцы. Большие деньги требуют больших жертв. Ты знаешь об этом лучше меня.

– А если не он? Ты будешь укладывать меня в постель к каждому одинокому мужику в отеле?

– Только если ты этого захочешь, – невозмутимо ответил Альберт. – Я тебя ни к чему не принуждаю.

Ева обдумала слова Альберта и проговорила – отрывисто и хладнокровно:

– Если ради того, чтобы добиться успеха, мне придется переспать с ротой солдат, я это сделаю.

– Надеюсь, не понадобится, – сказал Альберт. – Одевайся, тебе пора.

– Думаешь, Балога все еще внизу?

– Когда мы уходили, этот сморчок дремал в кресле с бокалом вина в руке, и на лице у него застыла счастливая улыбка. Если его не развезет, он нескоро покинет гостиную.

Ева провела узкой ладонью по смуглой груди Альберта.

– У меня дурное предчувствие, – задумчиво проговорила она.

Альберт дернул уголками губ.

– Если бы я останавливался всякий раз, когда у меня было дурное предчувствие, я бы до сих пор работал учителем танцев в рабочем поселке Нижние Валуны, – отчеканил он.

Ева улыбнулась.

– Ты был учителем танцев?

– Да. Но я скорее откушу себе язык, чем снова возьмусь за это.

10

Луч фонарика скользил по кабинету, высвечивая одну вещь за другой. По всему было видно, что хозяин отеля – страшный аккуратист. Все вещи лежали на своих местах. На левой стороне письменного стола – стопка бумаг. Посередине – письменный прибор для резервирования документов. На одной стене – вставленные в багеты сертификаты и лицензии. На другой стене Егор увидел два больших, по всей вероятности, старинных кинжала в кожаных ножнах с бахромой. Должно быть, подарок какого-нибудь «партнера по бизнесу». Нынче такие игрушки в моде.

Прямо над столом висела большая репродукция: странник, стоящий на вершине холма и разглядывающий долину, покрытую дымкой тумана. Егор Коренев не был силен в живописи, но картина показалась ему знакомой.

Просмотрев документы, лежащие на столе, и не найдя в них ничего примечательного, Егор обследовал содержимое шкафа. Папки с бумагами, три бутылки коллекционного коньяка, несколько безделушек. В папках Егор также не нашел ничего, что заслуживало бы внимания.

Вооружившись отмычкой, он вернулся к столу и принялся отпирать ящички. Первый… Второй… Ничего интересного.

За двадцать минут Коренев обыскал весь кабинет, однако без ощутимого результата. Тем не менее Егор был уверен: что-то тут есть. Что-то, проливающее свет на исчезновение Виктора Лемоха.

«Возможно, я ошибся», – подумал Егор и пожал плечами. Он уже собрался уходить, когда услышал шаги. Кто-то неторопливо приближался к кабинету по ковровой дорожке. Слух у Коренева был прямо-таки звериный. Он не только услышал шаги, но и определил, кому они принадлежат.

Егор огляделся. Прямо перед собой он увидел дверцу, ведущую к туалету и душевой кабинке…

Замок сухо щелкнул, дверь кабинета распахнулась. Ярко вспыхнул свет, и Егор невольно зажмурил глаза. Затем снова открыл их и осторожно посмотрел в щель.

Рувим Иосифович закрыл дверь на замок и прошел к шкафу.

«Самое время выпить?» – подумал Егор и оказался прав: Грач достал из шкафа бутылку коньяка и бокал. Поставил бокал на стол, вынул из бутылки пробку и наполнил бокал наполовину. Затем тяжело опустился в кресло и закрыл глаза.

С минуту он просто сидел в кресле. Черты его лица разгладились, Егору даже показалось, что хозяин отеля уснул. Но вдруг глаза Грача открылись. Он поднес бокал к губам и сделал большой глоток. Почмокал губами, затем поднялся с кресла и прошествовал к стене.

Егор внимательно следил за ним.

Грач дотронулся рукой до угла картины. Послышалось тихое жужжание, и деревянная панель стены мягко отъехала в сторону, открыв взгляду металлическую дверцу сейфа.

Грач протянул руку и приложил большой палец правой руки к специальному сенсорному датчику. Раздался мягкий щелчок, и дверца приоткрылась.

Егор нахмурился. Он встречал такие сейфы и раньше. Замок распознает отпечаток пальца и реагирует на текстуру кожи. За стальной дверцей – пластина из сверхпрочного кобальтового сплава. Без специальной техники к такому сейфу не подступишься.

Грач распахнул дверцу, запустил внутрь руку и достал бумажный конверт. С конвертом в одной руке и с бокалом в другой вернулся к креслу.

Последующие десять минут Рувим Иосифович сидел в кресле, потягивая коньяк, и мрачно разглядывал фотографию, извлеченную из конверта. Вдоволь насмотревшись, Грач снова спрятал конверт в сейф, закрыл дверцу и задвинул деревянную панель. После чего допил коньяк, убрал бокал в шкаф, выключил свет и покинул кабинет.

Егор вышел из туалетной комнаты, дождался, пока шаги Грача стихнут в отдалении, приоткрыл дверь и ужом выскользнул в коридор.

11

– По-моему, мы заблудились.

Настя подсветила мобильным телефоном темный угол подвала, затем направила луч Данилу в лицо. Данил поморщился и прикрыл лицо рукой.

– Перестань.

Настя отвела луч в сторону.

– Здесь чем-то воняет, – сказал Данил.

– Это у тебя в штанах, – насмешливо заметила Настя. – Я с самого начала знала, что ты трус.

– Дай мне фонарик, я пойду впереди.

– Еще чего, – фыркнула Настя. – Это мой фонарик, мне его и нести. А ты и дальше прячься за моей спиной. В наше время мужчины только этим и занимаются.

Несколько секунд они молчали, оглядывая темные стены подвала.

– Почему ты так ненавидишь мужчин? – спросил Данил. – Они сделали тебе что-то плохое?

– Я их ненавижу, потому что они кретины, – презрительно ответила Настя. – Ты тоже. Просто пока еще маленький. Я никогда не забуду, как ты пугал меня в парке. Это омерзительно и подло. Куда нам идти? Тут четыре двери.

– Сейчас определю.

Данил достал из кармана спички и подошел к одной из дверей. Он чиркнул спичкой и внимательно посмотрел на язычок пламени. Затем переместился к другой двери и проделал то же самое. Затушив спичку возле четвертой, повернулся к Насте и сказал, указывая на дверь:

– Нужно идти туда.

– С чего ты решил?

– Пламя спички колыхалось, – объяснил Данил.

– И что?

– Это из-за сквозняка. За этой дверью есть выход наружу.

– Ты уверен?

– Да.

– Ладно, сделаю вид, что поверила тебе.

Настя подошла к двери, возле которой стоял Данил, и, взявшись за дверную ручку, брезгливо поморщилась.

– Как же здесь грязно…

Она толкнула деревянную дверь, сколоченную из струганых досок, и та, не издав ни звука, открылась. Данил потрогал дверные петли и растер смазку между подушечками пальцев.

– Петли недавно смазывали, – сказал он. – Тут часто ходят.

– Может, здесь винный погреб? – предположила Настя. – Хорошо, если так.

– А что в этом хорошего?

– Я бы разбила все бутылки!

– Зачем?

– Не твое дело. Пошли!

Настя смело шагнула во тьму. Они пробирались медленно, стараясь не прикасаться к бетонным стенам и тщательно глядя себе под ноги. Здесь, однако, было не так уж и грязно: на бетонном полу – ни мусора, ни пыли, ни сломанных ящиков и гнилых досок – ничего такого, что говорило бы о заброшенности.

– Вонь стала сильнее, – сообщил Данил.

– Правда? А я и не заметила, – съязвила Настя. – Наверное, где-то тут валяется дохлая крыса.

Вдруг мобильник погас. Настя резко остановилась, а Даня по инерции прошел еще два шага и налетел ей на спину.

– Осторожнее, кретин!

– Что случилось?

– Угадай с трех раз.

– Аккумулятор сел?

– Молодец, возьми себе шоколадку.

В это мгновение вонь стала такой густой, что Настя закашлялась.

– Ты почувствовала? – спросил Данил.

– Как ты испортил воздух?

– Я здесь ни при чем. Тут… кто-то есть, кроме нас.

– Точно! Здесь живет страшный подземный пердун!

Кстати, вы с ним случайно не родственники?

Настя повернулась и, коснувшись пальцами холодной стены, двинулась вперед.

Вдруг Данил схватил ее за руку. Настя вздрогнула и с испугом спросила:

– Ты чего?

– Кто-то идет сюда, – прошептал Данил.

Настя прислушалась, но ничего не услышала.

– Тебе мерещится, – сказала она. – Это от стра…

Данил изо всех сил дернул Настю за руку, буквально втаскивая ее в нишу, образовавшуюся в осыпавшейся кирпичной кладке, и закрыл ей рот ладонью.

Вдали показался проблеск. Настя попыталась сбросить с губ ладонь Дани, но он схватил ее свободной рукой за запястье и хрипло прошептал:

– Замри.

Свет приближался, и вскоре Данил увидел девушку, медленно движущуюся по коридору со светильником в поднятой руке. Кажется, такие светильники называются керосиновыми лампами.

Даню поразило, что двигалась девушка очень плавно, будто не шла, а плыла над полом. Проходя мимо ниши, она еще больше замедлила шаг и повернула голову. У девушки было бледное, худое лицо. Темная челка, откинутая набок, прикрывала правую сторону лба и правый глаз.

Данил сжался в комок, стараясь слиться с черной стеной ниши.

Вдруг откуда-то повеяло сквозняком. Пламя светильника дрогнуло. Челка девушки, поднятая ветром, отошла в сторону, обнажив ужасные багровые шрамы, избороздившие ее лоб, и правую глазницу – пустую и черную.

Еще несколько секунд девушка всматривалась во тьму. Затем повернулась и направилась дальше.

Данил не знал, сколько прошло времени. Он словно окаменел. В себя его привел рассерженный окрик Насти.

– Да чего ты ко мне прицепился?

Даня хотел ответить, но в это мгновение мобильный телефон вспыхнул в темноте.

– Заработал! – радостно проговорила Настя.

Данил посмотрел на телефон, затем снова уставился в конец коридора и хрипло прошептал:

– Что это было?

– Ты о чем? – не поняла Настя.

– Ты ничего не видела?

– Нет. А что я должна была видеть? Ты затащил меня в эту дыру, заткнул мне рот! Слушай, а ты, случайно, не маньяк?

Данил не нашелся что ответить. Тогда Настя сердито проговорила:

– Я ухожу, а ты оставайся и ищи свои дурацкие сокровища.

Она двинулась по коридору к выходу. Данил посмотрел ей вслед, потом огляделся, поежился и вдруг рванулся с места и побежал следом.

– Подожди! – тихо окликнул он.

Настя ускорила шаг, и Данилу пришлось «поднажать», чтобы нагнать ее. Порывистым движением Данил схватил ее за руку, но Настя выдернула ладонь из его холодных пальцев.

– С ума сошел! – возмущенно воскликнула она. – Отцепись от меня!

– Прости.

Настя остановилась. Она достала из кармана зажигалку и черную сигарету.

– Ты что, куришь? – удивился Данил.

– Нет, просто решила подержать во рту горящую палочку. Конечно, курю, идиот!

Данил насупился.

– Хватит называть меня идиотом.

Настя покосилась на него и фыркнула.

– Клад, клад… Я с самого начала знала, что это идиотская выдумка.

Данил ничего не ответил. Еще пару минут они продвигались вперед, и вдруг Настя громко прошептала:

– Свет! Я вижу впереди свет!

Данил хотел спросить, где, но тут же увидел сам. Слабое мерцание. Они зашагали быстрее. Пять метров… Десять… Они остановились перед дверью – добротной, сколоченной из деревянных досок. До них донеслась тихая-тихая музыка, а из щелей лился желтоватый свет.

– Мы войдем? – тихо спросил Даня.

Настя медлила с ответом. У нее вдруг появилось ощущение, что за этой дверью скрывается что-то злое и нечистое. С каждой секундой это ощущение крепло, пока не превратилось в уверенность.

– Так как? – снова спросил Данил, глядя на нее снизу вверх.

Настя внезапно поймала себя на том, что могильная вонь, которая преследовала их все время, пока они бродили по подвалу, куда-то улетучилась. Словно чудовище, идущее за ними по пятам, отстало, испугавшись света, льющегося из щелей.

Настя была убеждена, что им не стоит открывать эту дверь. Но еще больше ей не хотелось возвращаться назад. А поэтому она сказала:

– Да. Мы войдем.

Затем быстро, не давая себе времени передумать, взялась за дверную ручку и рванула ее на себя. Электрический свет на мгновение ослепил их. Музыка зазвучала отчетливо, хотя и не слишком громко.

Настя и Данил увидели перед собой большую комнату с каменными стенами. Слева стояли стол и стул. Чуть правее – огромное кожаное кресло и резной шкафчик на львиных лапах.

Все это отпечаталось в сознании Насти и Дани разом, в одно мгновение, а уже в следующее мгновение их сковал ужас. Дело в том, что рядом со шкафчиком, на небольшом возвышении, стояла огромная кровать. Но этой кровати сидело нечто, лишь отдаленно напоминающее человека.

Тощая, морщинистая шея, на голове существа – белый чепец. На лице цвета извести сверкали два маленьких темных злобных глаза. Несколько секунд существо таращилось на них, а затем открыло рот и завопило.

Настя и Данил закричали разом. Чьи-то сильные руки схватили их за плечи, а сильные ладони заткнули рты.

Настя дернулась, стараясь вырваться, но рука, державшая ее, была крепкой, как железо. Она попробовала оторвать от губ ладонь, но и это не получилось. Рядом бился и рвался Даня.