Текст книги "Открытый перелом души"

Глава 5

Последние дни я стараюсь не засыпать, но в полусне будто бы слышу ласковый голос Мару, который зовёт меня. Всё чаще мне становится трудно дышать, словно кто-то выкачивает из лёгких воздух.

Сегодня я, как обычно на сессии у психолога, но всё совсем иначе.

Я уверенно сел в кресло и пристально посмотрел на неё, кажется впервые за этот год.

– Привет, – улыбнулась она, – как прошла неделя?

– Привет. Я готов всё рассказать, но только при одном условии.

– Каком? – Приподняла она бровь.

– Ты дослушаешь меня и потом не сдашь в дурдом.

– Договорились, – невесело усмехнулась она.

– Я думал, что я потерял любимую девушку, друзей. Год назад врачи сделали серьёзную ошибку, когда объявили меня выжившим, ведь я, прежний я, умер с ними в машине. Последнее, что я слышал – испуганный голос Стеши. А я в больнице очнулся совсем другой человек, понимаешь? Я умер со своими друзьями, а это, – я указал на себя, – к несчастью выжившее тело. И лишь когда я засыпал, то оказывался в мире, где они все выжили. В мире, в котором не было аварии. Там, куда я попадал каждую ночь, жизнь была такой, о какой мы мечтали. Я жил с Мару, тусил с Женьком, проводил время со Стешей и прикалывался над Лёлей. Это была моя жизнь. Настоящая. А этот мир стал для меня тюрьмой и наказанием. Весь год я напивался, чтобы быстрее уснуть и встретить их. Там Мару уже была моей невестой. Скоро должна быть свадьба. Каждая ночь в этом мире – обычный наш совместный день в том мире. 365 дней. Без пропуска. И это не последствия травмы головы, пойми, ведь иначе я бы видел их и здесь. Но нет… Здесь я их похоронил. Всё было прекрасно, если можно такое слово прилепить к этой ситуации, до прошлой недели. Попав в свой мир, тот мир, я понял, что-то не так, что-то изменилось. Сами краски того мира изменились. И поведение Мару… Она была чужой для меня. В ту ночь я чуть не умер из-за приступа астмы, которой у меня никогда не было. Но она была у Мару… Тогда я испугался. Нет, не смерти, ведь как я уже сказал – умер я с ними год назад. Я подумал, что если между этими двумя мирами есть связь, ведь в обоих местах одновременно я умирал, задыхаясь. Вернувшись обратно к ним я, наконец, узнал правду об этом мире. И, как мне и думалось, это не просто сны. Это их мир. Мир, в котором они застряли. Мару хотела меня убить. Она и Женя винят меня в своих смертях. Думаю, и Лёля тоже. Стеша – нет. После того сна я пошёл к матери Мару и узнал, что задолго до аварии у неё начались отношения с Женей. В день их смерти она должна была мне об этом сказать. В том же сне Стеша просила зайти к её маме. И в её комнате я нашёл дневник подруги, исходя из него, я понял, что она о чём-то знала. Знала, что я не могу быть счастлив с Мару. В одном из снов Стеша уже во второй раз завела со мной этот разговор. Тот же вопрос: «Ты счастлив?» Теперь у меня есть ответ, но кому он начерт сдался?

Девушка сложила руки на груди и внимательно меня слушала. Прежде чем она, наконец, ответила, казалось, прошла вечность.

– Я верю тебе, Влад, – тихо сказала она, – верю каждому слову. Я же видела твоё состояние, знала, что они тебе снятся. Но не думала, что эти сны, как альтернативная реальность. Думаю, во снах ты видишь тот мир, который где-то между нами и раем. Как промежуточный лестничный пролёт. Моя бабушка верит в эти миры, теперь в них верю и я. Когда я была маленькая, умер мой дедушка, и тогда каждую ночь бабушка ходила к нему на «свидания». В тех снах он что-то хотел от неё, то, что не успел сделать при жизни. Знаешь, ведь у каждого должен быть шанс закончить начатое дело. Жизнь твоих друзей оборвалась очень внезапно, думаю, они в том мире ждали тебя, чтобы ты закончил то, что они не успели.

– Так ты не считаешь меня сумасшедшим?

– Немного, – усмехнулась она, – но в целом нет. Я верю тебе, и могу помочь.

– Как ты можешь мне помочь?

– Познакомить тебя со своей бабушкой. Ты расскажешь ей эту историю, может, она услышит то, что прослушали мы с тобой?

– Спасибо, – я запнулся на слове, понимая, что не помню, как её зовут.

– Ты, наконец, хотел назвать меня по имени? – Заливисто рассмеялась она. – А я всё ждала, когда же это случится. Меня зовут Алина.

– Алина… Спасибо тебе. Я напишу тебе, когда буду готов к встрече с твоей бабушкой, хорошо?

– Я буду ждать, Влад. Всего хорошего и остерегайся того мира. Он может для всех и нереален, но опасность в нём такая же реальная, как и здесь. Береги себя.

***

К концу девятого дня я уснул.

Я стою перед дверью Лёли и отчаянно стучу в неё.

– Что случилось, Влад? – Сонным растерянным голосом спросила она, открыв дверь.

– Нам нужно поговорить. Лёль, впустишь?

Девушка отошла в сторону, пропуская меня в квартиру. Она жила одна. Именно об этом она всегда и мечтала. Съехать от матери и быть одной. Мы называли это одиночеством, а она свободой.

– О чём ты хотел поговорить со мной?

– Вы же встречались с Женей, да?

В моём реальном мире у них действительно были отношения в 9 классе и вплоть до тех самых соревнований.

– Ну, – сухо ответила девушка, – было и такое в моей жизни. Дальше?

– Почему вы расстались? Мы никогда об этом не говорили.

– Влад, – протянула она моё имя с улыбкой и села на диван, – ты всё знаешь, да? Не можешь не знать иначе не стал бы спрашивать о прошлом.

– Я узнал, что у них были отношения.

– Это мы с ними были временно, а они друг у друга были всегда. Отношения с нами лишь попытка причинить другому боль. Мы – прикрытие. Ведь Женя для Мару не по статусу, в отличие от тебя, так говорил её отец.

– Это звучит как бред сумасшедшего!

– Да? Её отец – ваш тренер по борьбе. Ты занимаешь первые места, Женя – с трудом входит на соревнованиях даже в десятку победителей. Ты из приличной семьи. Женя – из приюта, воспитывающийся матерью слабой на передок. На кого же поставили её родители?

– Подожди, Лёль, – тяжело вздохнул я, – если ты это всё знала, то почему не сказала мне? Как ты вообще узнала об их отношениях?

– Влад, – с усмешкой она покачала головой, – а зачем мне говорить тебе? Мне нравилось смотреть, как из тебя делают дурака и радовалась тому, что из меня не получилось сделать дуру. Ты же всё портишь. Вообще-то не ты, а те, кто с тобой связан. Но, наверное, всё же не именно «всё», а всего лишь жизнь одной девушки.

– О чём ты? Об аварии?

– А, ты понял это место, – грустно улыбнулась она, – аварией ты меня лишь освободил. Но я не хотела умирать. Не так быстро. Что ж, по крайней мере, я, наконец, одна. Жаль, что продолжаю видеть тебя и здесь…

– Разве мы не были друзьями?

– Ты мне не друг, Влад… Лучше покопайся в прошлом, чтобы иметь будущее.

Комната поплыла перед глазами, стирая чёткие силуэты.

Я проснулся.

Глава 6

Чем дольше я живу один без друзей, тем больше я стал замечать, что людей больше интересует кто ты или стоимость твоего завтрака.

Всех только и интересует то, насколько обширны твои связи, интересует достаточно ли престижно то место, где ты живёшь и учишься, интересует марка твоей машины.

А ещё я часто говорил себе: «Нет, я не такой», но, очередной раз, обманывая себя, вспомнил, о чём думаю, когда знакомлюсь с людьми.

Я имел счастье знать человека, который с первых же минут рассказал мне об узорах на двери в парке. Спрашивал у меня, какие книги я люблю читать, и нравятся ли мне сиамские коты.

А ещё даже спустя 10 лет этому человеку было не интересно, в какое место я пойду учиться, престижно ли оно. Этот человек никогда не спрашивал меня о доходах моей семьи.

– А зачем? – Спросила меня она. – Зачем мне эта «безумно ценная» информация? У тебя и у меня внутри целый мир, звёзды и галактики. К чему всё это?

Я смотрел на неё и чувствовал, что жив лишь благодаря её улыбке. Она была больше, чем просто девушка, ближе, чем просто друг, роднее, чем семья.

В ней одной был смысл каждого мгновения и каждого дня, в котором я просыпался, точно зная зачем.

Я многое пережил, многое увидел и ещё больше потерял. Но сейчас, глядя на её фотографию, я чувствую, что, наконец, обрёл своё всепрощение этому чёртову миру, чтобы он мне там не уготовил.

***

Я сижу на пассажирском сидении машины Алины и наблюдаю, как она снова и снова набирает номер бабушки.

– Алло, ба, – наконец, сказала она, – помнишь, я говорила о Владе? Мы уже едем к тебе. Ждёшь? Хорошо. Люблю тебя.

– Всё хорошо?

– Да, она ждёт нас. Я рассказала ей вкратце твою историю. Не сильно она и удивилась.

Ловко лавируя между машинами, Алина управляла автомобилем и через 20 минут мы остановились у небольшого деревянного дома ярко синего цвета.

На крылечке сидела древнего вида бабушка и чистила картошку, увидев нас, она широко улыбнулась.

– Алиночка! – Радостно воскликнула она.

– Привет, ба! Это Влад, познакомься. А это моя бабушка Валя.

– Приятно познакомиться, – как мне показалось, громче обычного сказал я, – спасибо, что согласились помочь мне!

– Молодой человек! – Возмутилась бабушка, но в глазах играл добрый огонёк. – Не кричите вы так. Я же вас прекрасно слышу.

– Прошу прощения, – смущённо улыбнулся я.

Алина рассмеялась, и я немного расслабился.

– Идём в дом, – сказала бабушка, вытирая руки о подол цветастого халата.

Дом был очень старинной постройки, это было видно сразу. В передней, кажется, так называется эта часть дома, я почувствовал явный запах кваса. Бабушка Валя открыла дверь, и мы прошли вовнутрь. В столовой на стенах висели фамильные фотографии, на люстре липкая лента с раздражающе жужжащей мухой и большой горшок герани на окне. Гостиная зона отделялась от столовой аркой, там стояли диван, два стола и большое трюмо с зеркалом, на котором расположились старые с почерневшей эмалью часы.

Можно было бы подумать, что я оказался в самом обычном стареньком домике, если бы не одно но…

Повсюду в нос бил резкий запах свечей. Очень напоминало запах в церкви, разве что к иконам никто не припадал.

Бабушка Валя села в плетёный стул за столом и прикрыла глаза. Мы с Алиной сели по разные стороны от неё и ждали каких-то действий.

– Мир снов реален так же, как и наш мир. Не многие люди запоминают то, что видели, когда спали.

– Я думал, что сны – это работа нашего воображения, – тихо сказал я.

– Нет, – закачала головой бабушка, – когда мы засыпаем, наша душа покидает тело и уходит в Навь. Поэтому говорят, что нельзя спать напротив зеркала, ведь душа может там застрять и тогда врачи диагностируют смерть во сне. В Наве наша душа соединяется с нашими родными и близкими, проживает свою жизнь, даёт нам некие знаки. Но мало кто поистине понимает их. Расскажи мне о своих снах. Подробно.

Следующий час я говорил о своей жизни в Наве, а бабушка Валя, будто в трансе, раскачивалась в стуле с закрытыми глазами.

– Вы говорите, что ваша невеста Маша? – Склонив голову набок, уточнила она.

– Да, мы долго были вместе.

– В таком случае, почему ваша душа так прикована к Стеше?

– Мы дружили. Очень сильно. Я люблю её, ведь мы росли вместе.

– Порой бывает, что наше тело любит одного человека, ну, а душа совершенно другого… Думаю, и Стеша любила тебя при жизни так сильно, что сейчас, после смерти, она спасает тебя, Влад… Это чистая, истинная любовь…

Я вспомнил нашу дружбу со Стешей, пытаясь найти в ней что-то романтическое, но нет… Мы были настоящими друзьями. Нет… Больше, чем друзьями, мы были семьёй.

Пытаться объяснить сейчас это посторонней женщине – глупо и не имеет никакого смысла. Мало кто допускает факт существования межполовой дружбы, но мы то знали, что она есть.

У меня были и другие друзья, Женя, например. У неё были подруги. Но всё это не имело ничего общего с нашей дружбой. Неразрывная связь. Даже сейчас. После её смерти она всё ещё рядом, я чувствую её присутствие.

Рука, которая ведёт меня в темноте – её рука.

– Послушай, – накрыв мою ладонь своей, тихо сказала бабушка Валя, – когда я оказалась там, то встретила всех, кого знала в Подлунном мире. Своего мужа, брата, родителей… Свою первую любовь.

– Разве не дедуля был твоей первой любовью, ба?

– О чём ты, крошка? Конечно, нет! – Бабушка громко рассмеялась, сотрясаясь всем телом, потом достала из кармана пачку Беломорканала, понюхала табак, закурила и со вздохом продолжила. – Так вот, Влад, я встретила их, и мы долго говорили, вспоминали. И потом я поняла, именно там поняла, представь, что всю жизнь прожила с человеком, который так и остался мне чужим. Мы в этом мире мало общались, а там уж и подавно. Нет, я его, конечно, любила и дарила ему прекрасных детей с его глазами и характером, но родным он мне от этого не стал. Так странно работает наше сердце. Почему-то здесь мне казалось, что вот она любовь, семья… А оказалось, что я просто приняла его, увидела в нём надёжного отца для своих детей, любящего деда своих внуков и слепила из этого семью. Так часто бывает, когда пытаешься заткнуть пустые дыры в своей жизни. Хоть кем-то… Везёт, когда «хоть кто-то» хоть мало-мальски приличный человек. Бывает же по всякому в жизни… Ну и в то время когда я с семьёй и первым мужчиной предавались воспоминаниям, с твоим дедом, Алиночка, мы так и не нашли общих тем. Лишь на прощание он передавал тебе приветы. Всё… Поэтому, Влад, так важно понять, что хотят до тебя донести твои друзья. Вход в Навь не всегда будет открыт для тебя. Я имею ввиду, в тот мир, где сейчас твои друзья. Потом ты можешь оказаться у бабушки и дедушки, например. Тот мир безграничен, помни, а времени слишком мало. Времени всегда слишком мало, когда на кону что-то действительно важное, дети…

Глядя на мерцание свечи, у меня потемнело в глазах и, казалось, что я теряю сознание. Тогда я увидел перед собой не Алину, а Стешу. И она была очень взволнована.

– Я не знала получится ли! Влад, иди к моей маме! БЕГИ! СРОЧНО, МИЛЕНЬКИЙ… Прошу…

Глава 7

Всё ещё помню, с каким ощущением вылетел из дома: полнейший ужас. Я махнул рукой и остановил такси и помчался на огромной скорости к дому Дианы.

Что это было? Неужели что-то случилось? Как Стеша смогла заговорить со мной, если я не спал?

Такая ли плотная грань между нашими мирами?

– Скажи хоть, ради чего торопимся? – Рассмеялся таксист с кавказским акцентом.

– Утюг не выключил. Сгорит всё к чертям! – Буркнул я.

Было заметно, как он расстроился. Сразу вспомнились кадры из фильма, где пассажир прыгает в такси и кричит: «Гони за той машиной!» может, и мой водитель решил, что, наконец, получил тот самый особенный заказ. А тут я с каким-то утюгом…

Через 5 минут я вылетел из такси, сунув водителю тысячную купюру.

Я с невероятной скоростью взлетел по лестнице, оттолкнув незнакомую девушку, случайно попавшуюся на пути, и забарабанил в дверь.

– Диана! – Кричал я, молотя в её дверь. – Открой, Диана!

– Чего разорался? – Из соседней двери высунул голову старый мужчина, недовольно нахмурив густые брежневские брови.

– Диана дома, я слышу телевизор. С ней что-то случилось! Я знаю!

– А ну-ка погоди!

Он скрылся в своей квартире, а уже через минуту появился со связкой ключей.

– Отодвинься.

Диана лежала на полу в луже рвотных масс, рядом с ней был пустой пузырёк таблеток.

Пока я шокированный стоял и смотрел на мать своей подруги, сосед вызвал скорую помощь.

– Что ж ты, глупая, делаешь? – Бормотал он, отодвигая женщину от рвоты. – Неси полотенце, парень. Приберём тут.

Дрожащими руками я достал полотенце. Меня мутило, словно я объелся гнилыми овощами.

В следующее мгновение я услышал сигнал скорой помощи.

Сосед открыл дверь, пропуская бригаду врачей в квартиру.

Мне задавали какие-то вопросы, но я ничего не слышал. Не мигая, смотрел на Диану и думал, как же Стеша смогла меня предупредить…

Врачи положили женщину на носилки и вынесли из квартиры, услышал, что сосед с усмешкой прикрикнул: «Сынки, ну, не вперёд ногами же!». А я так и остался стоять. Неподвижно.

Следом за врачами ушёл и сосед, а я всё продолжал стоять в уже пустой квартире.

Понимая, что нужно что-то делать, я прошёл на кухню. Не могла же Диана так просто решить покончить с собой. Может, оставила какую записку?

Тем более, в нашу последнюю встречу, она выглядела нормальной, хорошо переносила нашу общую утрату, в отличие от меня.

На кухне, как и всегда, безукоризненно чисто. Никаких следов того, что хозяйка этой квартиры пережила часом ранее нечто такое, что подтолкнуло её закончить жизнь. Нечто такое, что в сравнении со смертью гораздо хуже…

Чертовски глупый вопрос, но почему именно сегодня?

Я зашёл в комнату Стеши, всё на своих местах. Сев на край кровати я закрыл глаза и потёр костяшками пальцев переносицу.

– Стеша, – тихо позвал я, – что же здесь произошло?

Никакого ответа я и не надеялся получить…

***

Я проснулся, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Около меня стояла невысокая взрослая женщина в белом халате и розовых резиновых тапках. К горлу подступил ком от того, с какой жалостью она на меня смотрела.

– Я уснул, простите, – хриплым ото сна голосом пробормотал я, – что с Дианой? Э-э-э… Простите… С Дианой Михайловной из 301 палаты?

– Всё хорошо, – снисходительно улыбнулась женщина, – организм крепкий, справится.

– Спасибо, – шумно выдохнул я.

– Она не спит, можешь зайти к ней.

Тишину крохотной больничной палаты нарушало монотонное звучание датчика сердечного ритма Дианы. Я встал около кровати женщины и глубоко вздохнул.

Воздух здесь пропитан страхом, надеждой и чем-то ещё, что я не мог разобрать.

– Спасибо, – услышал я еле различимый шёпот Дианы, – прости меня…

– Ты обманула меня. Я поверил, что у тебя всё нормально, – опустив голову, сказал я, – конечно, ни у кого из нас не может быть «всё нормально». Теперь уже никогда… Сколько раз я говорил это, как заклятие для забвения: «я в порядке. У меня всё нормально» с дикой болью внутри? Каждый день. Как и ты…

– И каково тебе было, когда ты понял, что нет никого, кто может помочь тебе, и ты обязан жить с этим справляясь в одиночку?

– У меня всегда был человек, который мог мне помочь справиться с этим. Жаль, что этот человек не думал так же обо мне, – пристально глядя на Диану, сказал я.

– Прости меня, Влад… Весь этот год я ходила с поникшим голосом, со сломанным взглядом и вытаскивала из себя последние силы, чтобы встать утром и преодолеть этот чёртов день, и только тогда, когда я ложилась обратно в постель, я могла хотя бы чуть-чуть забыть о том, что окружает меня, но засыпая, я вспоминала, что завтра новый день… Я, конечно, могла бы постараться изменить всё, но для того, чтобы найти силы, мне понадобилось много времени.

– И теперь пройдя всё это, Диана, я просто хочу, чтобы ты знала, что ты заслуживаешь отдых и восстановления. Ты заслуживаешь того, чтобы в твоей жизни всё было действительно нормально! Ты заслуживаешь даже больше, чем простое «нормально»! Поэтому к чёрту всех. Сейчас, когда ты сломана, обрати внимание на себя. Прямо сейчас и с этого момента обращай внимание только на себя. Этот путь восстановления будет тяжёлым, но он будет того стоить!

Глубоко вздохнув, я разобрал в воздухе еле уловимые нотки яблока и корицы… Казалось, что Стеша стоит прямо за моей спиной и я боролся с диким желанием обернуться, ведь даже если она там, то в этом мире я её увидеть не смогу…

Но она здесь. Я чувствую её как никогда отчётливо…

– Я видела её во сне, Влад. Она сказала, что если я сделаю это, то перейду в мир, в котором они застряли. Я хотела быть рядом с дочерью, понимаешь? Этот сон был слишком реален…

– Стеша сама сказала тебе сделать это? – От удивления у меня чуть ноги не подкосились, в голову ударила кровь и на мгновение я забылся.

– Что? – Диана быстро заморгала. – Нет, мне снилась, Маша!

– Мару?

Когда я это услышал и попробовал осознать, у меня отвалилась челюсть, причём в прямом смысле слова, а глаза расширились до невозможных размеров.

– Ага, – женщина быстро кивнула, – она сказала, что Стеша, моя Стеша, ждёт меня в мире, который называется Навь.

– Диана, – я сел на край кровати и опустил голову, – это сон. Просто сон, слышишь? Стеша бы этого не хотела!

– Всё там было слишком реально!

Впервые я увидел, как из глаз этой сильной женщины брызнули слёзы.

Я молчал. Ведь я знал, что там, куда она попала во сне, всё действительно реально.

Мару хотела её убить.

Но если моя смерть ей нужна из-за мести, то, причём тут Диана?

Кажется, я слишком долго скрывался от Нави.

Нужно идти!

Глава 8

Открыв глаза, я быстро их зажмурил от ослепительно яркого света.

Да, я в нужном мне мире. Несомненно. Краски здесь более яркие, чем в нашем мире.

Осмотревшись по сторонам, я пытаюсь понять, где именно я оказался. Это место не похоже на нашу с Мару квартиру. А затем я услышал шаги…

– Здорово, друг, – акцентом выделяя последнее слово, сказал Женя.

– Привет.

– Я ждал тебя, – парень ухмыльнулся, и я увидел его большие зубы – жёлтые и квадратные, как куски нарезанного хлеба, – нам всё никак не удаётся поговорить.

– Думаю, нужно было говорить при жизни, а не вести двойную игру. Ведь по итогам этой игры у нас 3 несчастных человека.

– Идиот, – громко расхохотался он, – я ведь и хотел поговорить с тобой в тот день, когда по твоей вине мы умерли. И ты ошибаешься, несчастных людей больше. На одного так точно…

– Не понимаю.

– А ты мало когда что понимал.

– Почему вы врали? Я весь год винил себя в этой аварии…

– И был прав!

– Нет! Я не виноват в том, что у фуры отказали тормоза! Я не виноват в том, что Мару была не пристёгнута!

– Ты виноват, Влад…

– В том, что я выжил?

– И в этом тоже. Разве справедливо?

– В этом дерьме под названием «жизнь» вообще справедливости мало.

– Как ты живёшь с этим? Вы все там как живёте?

– Я год просидел с вами здесь, а там лишь ждал время, чтобы вновь вернуться сюда. Как я жил? Это была не жизнь, а существование. Как живут другие? Твоя мать взяла ребёнка из приюта, чтобы заткнуть пустоту, образовавшуюся после твоей смерти. Родители Мару развелись. Её отец уехал, мать спивается. Мама Стеши вчера пыталась покончить жизнь самоубийством. Лёлина мать не выходит ни с кем на связь…

– Я знаю это всё, – смеялся он, но в глазах я всё же заметил хорошо скрываемую тоску, – только наше восприятие отличается. После моей смерти матери перестали платить пособия, и ей не на что стало придавать своему фасаду товарный вид. А без этого мужиков не склеишь. Мать Мару узнала об измене своего мужа и промолчала, а боль глушила алкоголем, так за один год она потеряла всю семью и не нашла смысла бороться. Да, у неё диагностировали рак, который она не лечит. Мама Лёли ждёт своего часа, не ест, не пьёт. Медленно умирает… Мама Стеши, как по мне, живёт нормально, как и ты. Смирились. У вас есть будущее, которого ты лишил нас.

– Мы не смирились, сукин ты сын! – Дрожа от гнева, закричал я. – Диана, как и я, страдает и борется с болью.

– Я бы заплакал, если бы верил, честно! Но я тебе не верю.

– Хорошо… Хорошо! И чего ты хочешь от меня?

– Справедливости!

– Её нет! – Я ощущал такую ярость, что у меня даже потемнело в глазах; да что там – от злости меня даже затошнило.

Края комнаты замерцали и всё перед глазами поплыло.

Я уже знал, что просыпаюсь.

«Узнай!» – Последнее, что я услышал прежде, чем открыл глаза.

***

За окном медленно светало, огненный восход властно возвышался над многочисленными хрущёвками, забираясь первыми тёплыми лучами в окна людей, которые предпочли сидеть в тишине.

Всю ночь я думал с чего начать распутывать эту паутину лжи, в которой, как оказалось, я живу 2 года. И я не придумал ничего умнее, чем пойти к Алине, поэтому едва часовая стрелка коснулась отметки 9, я выскочил из дома и поехал к ней в офис.

Алина уже была на работе. Как всегда идеально выглаженный чёрный брючный костюм и тугой пучок на затылке – именно это мне бросается в глаза каждый раз, когда я захожу в этот кабинет. Она отрывается от чтения одной из своих книг и широко улыбается мне.

– Привет, Влад, – весёлым голосом говорит она, – не ждала тебя сегодня.

– Прости что без записи, просто хотел поговорить.

– Что-то случилось?

– Я точно не знаю, но…

– Это «что-то» случилось не в этом мире? – Понизив голос, спросила девушка.

– И да, и нет, – устало вздохнул я.

Алина неспешно встала из-за стола и включила электрический чайник. По кабинету распространился аромат чая с мятой.

– Бабуля волновалась о тебе, – с улыбкой сказала она, – ты так спешно сбежал.

– Раньше такого не было, – тихо начал я, – в тот мир я попадал только уснув, но вечером у твоей бабушки я увидел Стешу. Наяву… Она будто прошла сквозь грань миров.

– Это невозможно!

– Но это произошло! – Резко возразил я. – И она была так встревожена, просила, чтобы я срочно поехал к её маме. А когда я вошёл в квартиру, то увидел Диану на полу. Она приняла большую дозу таблеток…

– Не может быть… – Прошептала Алина.

– Я приехал к ней в больницу и знаешь, что она мне сказала? Во сне она попала в Навь и встретила там Мару. Именно она убедила её наглотаться таблеток, чтобы вновь быть рядом со Стешей. Сыграла на материнских чувствах!

– Подожди, – Алина подняла ладонь, – ты серьёзно? Твоя Мару хотела убить тогда тебя, а сейчас мать вашей общей подруги?

– Знаешь, думаю, мы не были друзьями. Да и как пара вышли дерьмовой. После их смерти я стал слишком много всего узнавать. А теперь мне нужно выяснить, почему каждый из них играл в эту дружбу?

– Если нужна помощь – я тут.

– Вообще-то, думаю, помощь понадобится, – задумался я, – мне нужно ещё раз поговорить с твоей бабушкой.

– Это легко устроить, – радостно воскликнула она, будто минутой ранее не в её глазах я видел настоящий страх.

– И чем скорее, тем лучше. Я хочу кое-что понять для себя. Она больше всех узнала о Наве. Мне нужны эти знания, чтобы понять, куда мне двигаться дальше.

– У меня через час будет пациент. Это важно, извини. Остальных могу перенести, – задумавшись, ответила она.

– Отлично, тогда я жду тебя в машине.

Внутри я ощущал жуткое волнение. Я понимал, что скоро узнаю тайны, которые изменят мою жизнь.

Впервые я ловлю себя на мысли, и за это мне очень стыдно, но я больше не чувствую скорби по своим друзьям.

Это странно – изменить отношение уже к умершим людям. Но даже друзьями я больше их не считаю.

Откинувшись на спинку сидения, я задремал и снова попал в Навь. Только всё было совсем иначе. Не было нашего дома, улицы. Не было их…

Я стоял в тёмной комнате с большими панорамными окнами. Позади меня раздались приглушённые шаги, и я обернулся.

Холод… Я почувствовал жуткий холод. Передо мной стояла Стеша.

– Хеллоушки, – натянуто улыбнулась она, а её голос эхом отскакивал от стен.

– Привет, где мы?

– Теперь я живу здесь. Немного прохладно, да? Разумеется, я не ощущаю этого, но судя по твоим мурашкам на шее и руках – ты зябнешь.

– Почему ты здесь?

– Я хотела тебе помочь… И я нарушила правило этого мира – стёрла грань, отодвинула завесу, – она села по-турецки на ледяной пол.

– Тебя выгнали оттуда? Это возможно?

– Ты год тусишь с мёртвыми друзьями – это или возможно, или у тебя совсем беды с башкой, – рассмеялась она.

– Стеша, – прошептал я, – как мне во всём разобраться?

– Я не знаю, как тебе помочь, миленький.

– Но ты же сама всё знаешь…

– Возьми мой дневник, сама я не могу сказать. Может, временами там и будет сопливый бред маленькой девочки или в строчках ты заметишь боль со вкусом клубничного мороженого, но будет там и что-то важное для тебя…

– Хорошо. Спасибо. – Я потянулся к ней и чмокнул в щёку как когда-то раньше.

– Тебе пора, – опустив голову, сказала подруга.

Я резко проснулся от стука в окно.

Алина держала в руках 2 картонных стаканчика кофе из KFC и широко улыбалась.

Я открыл для неё дверь и машинально обернулся. Казалось, в машине есть кто-то ещё…