Текст книги "Строптивая невеста"

Глава 8

Малькольм готов был поверить ей. Но, несмотря на минутное ослепление, он видел, что под видом страсти скрывается отчаяние. Он знал этого неугомонного врага. Отчаяние было знакомо ему с того дня, как он стал мужчиной. Спокойствие пришло лишь тогда, когда он смирился с неизбежным и осознал ужасную правду: ему не суждено иметь наследника.

Элпин Мак-Кей мучит ее собственный демон. Она еще не научилась жить с ним в мире. Однако ей кажется, что она найдет выход из положения. Для этого ей нужен он, Малькольм Керр. Сознание того, что он является для нее лишь средством к достижению цели, разочаровывало и злило Малькольма, но ему было любопытно, насколько далеко способна зайти Элпин. Брак? Неужели ее проблемы решит брак с ним?

Чтобы проверить свои предположения, он заставил ее сесть. У него закружилась голова, и он расставил ноги для большей устойчивости.

– Полагаю, теперь я должен подтвердить благородство своих намерений?

Она так засияла, что можно было подумать, что он только что провозгласил ее королевой. Ее лавандово-лиловые глаза засветились надеждой. Она горячо обняла его и со вздохом прошептала его имя. Он мог упрекнуть ее за столь легкую капитуляцию, но вместо этого почувствовал жар желания. Малькольм решил разыграть свою козырную карту.

– Кто бы мог подумать, – повинуясь необъяснимому капризу, заметил он, – что Элпин Мак-Кей согласится отдаться Малькольму Керру?

Она застыла, как ледник на вершине гор.

– Отдаться?

– Что-то не так? Мы, кажется, договорились? – он погладил ее по спине, мечтая о том, чтобы она поскорее очутилась в его постели.

Она смягчилась.

– Я подумала… Ну, ты же сказал о «благородных намерениях».

– Да, и не собираюсь отказываться от своих слов, – он устыдился своей лжи и на секунду замялся. Чтобы сосредоточиться, Малькольм тряхнул головой. – Я имел в виду один из наиболее почетных и древних шотландских обычаев, который равно удобен для обеих сторон. Мы обвенчаемся, как только ты забеременеешь… – Малькольм остановился, чувствуя, как кружится от радости голова. Усилием воли он отогнал слабость. – Как только ты забеременеешь от меня.

Элпин не заметила его смущения. Она выпалила:

– Мне кажется, что я нужна тебе лишь для того, чтобы заиметь наследника.

Он притянул ее к себе и, внимательно глядя ей в глаза, заявил со всей искренностью, на которую был способен:

– Клянусь, Элпин Мак-Кей, последнее, о чем я думаю, – это то, чтобы ты родила мне наследника. Хотя у меня есть свои понятия о чести.

Она улыбнулась так радостно, что эта улыбка могла бы осветить добрую сотню замков. Возможно, он неверно судит о ней. Что если она действительно любит его? Если это так, с ее любовью он разберется позднее. Сперва надо выяснить, что на уме у этой женщины и зачем ей так понадобилось выходить за него замуж. Кроме того, он намеревался получше выспаться.

– Значит, ты довольна?

– О да, Малькольм! Я об этом и мечтала, – она задыхалась от радости.

Его страсть к ней была единственным, что он не мог скрывать. Взяв Элпин на руки, Малькольм направился к лошадям.

Она прилипла к нему как банный лист. Но ему это нравилось. Он всегда мечтал о подруге, которая жила бы вместе с ним, выслушивала все, что у него на душе, и помогала бы хранить благородное наследие клана Керров. Но у Малькольма не хватало духу жениться на ничего не подозревающей девушке и обречь ее на безрадостный брак, в котором никогда не родятся дети.

Он никак не мог справиться со своим эгоистическим желанием. В данный момент он желал Элпин с пылом зеленого юнца, тискающего свою первую подружку. Задетый собственной несдержанностью, Малькольм усадил Элпин в седло и подал ей повод.

– Чем мы теперь займемся?

Она закинула голову и, смеясь, посмотрела вдаль.

– Ты можешь показать мне Карворан. Отвернувшись, Малькольм сделал вид, что разбирает свой повод. Он соврал, говоря об отъезде Розины; она собиралась отплыть в Италию лишь завтра. Притворяясь совершенно ошалевшим от любви, он состроил похотливую улыбку и заявил:

– Если я отвезу тебя туда, Элпин, ты станешь женой, не успев побыть невестой.

– А-а, – она помедлила, повязывая шаль. Локти Элпин поднялись, тонкая ткань рубашки натянулась, обрисовывая грудь. Кожаные штаны обтягивали ее бедра и тонкую талию.

Малькольм думал, что справился с желанием, но оно вернулось с такой силой, что ему свело живот. Его словно жгло огнем. При воспоминании о вкусе ее губ у него аж слюнки потекли. Малькольм в душе проклинал себя, называя благородным идиотом. Если бы он взял ее несколько минут назад, то сейчас не мучился бы так. Но раз уж так получилось, необходимо держать себя в руках.

– Выбирай сама, Элпин.

– Тогда давай немного повеселимся. Как когда-то, – она повернула коня к западной дороге, – давай поскачем наперегонки до Дуба Привидений, – она хлестнула коня и понеслась по полю.

– Подожди! – Малькольм не сразу отреагировал. Вскочив в седло, он помчался следом за ней. В мозгу вертелась одна мысль: Дуб Привидений был несколько лет назад повален молнией. Теперь огромный ствол загораживал старую дорогу. Элпин не заметит его: дерево лежит прямо за поворотом, и обзор закрыт скалой Рейвера, да и солнце уже садится.

Он громко выкрикивал ее имя, но она не слышала из-за стука копыт. Малькольм гнал коня карьером, и расстояние между ними быстро сокращалось. Оказавшись на три корпуса сзади Элпин, он снова позвал ее. Она оглянулась, ее лицо горело от восторга. Затем, видя, что он приближается, она завизжала и что было силы ударила коня. Элпин снова вырвалась вперед.

И мчалась навстречу опасности.

Малькольм нахлестывал коня. Выросший в пустыне Барб поскакал еще быстрее. Орляк и утесник проносились мимо зелеными и желтыми полосами. Малькольм стиснул зубы.

Догони ее, догони ее, догони ее, – стучало у него в голове. Но Элпин была совсем легонькой и поэтому ее лошадь могла скакать намного быстрее.

Впереди показалась скала Рейвера, огромный камень размером вполовину замка Килдалтон. Элпин прильнула к шее серого, приподнявшись и сжав коленями его бока. Перед скалой дорога раздваивалась. Направо шла новая дорога, наезженная и достаточно широкая даже для телег. Дорога налево превратилась в заброшенную тропинку, поросшую сорной травой. Много лет назад они с Элпин часто ездили наперегонки этой дорогой. Гонки заканчивались тем, что они вдвоем карабкались на Дуб Привидений.

Сегодня гонки закончатся смертью.

Как он и ожидал, Элпин по своему обыкновению свернула налево. Малькольм закричал и изо всех сил пришпорил коня. Но Элпин ускакала слишком далеко. Малькольм в ужасе смотрел, как она отклоняется направо, готовясь свернуть за скалу.

Его охватила паника. Он не сможет вовремя догнать ее.

– Элпин! – заорал он. – Остановись!

Она обернулась и шаловливо помахала ему рукой. Глядя на него, она скрылась из виду.

Через секунду ее конь закричал. Элпин не проронила ни звука. Но Малькольм представил себе картину происшествия так живо, словно только что увидел все собственными глазами. Он как будто увидел, что серый мерин споткнулся о ствол дерева. Увидел, как Элпин вылетела из седла. Почувствовал, как она ударилась о поваленный дуб. Представил, как она бесформенным комом оседает на землю…

Проклиная ее, себя и всех святых на небесах, Малькольм поскакал вокруг скалы. Ошалевший серый стоял возле огромного упавшего дерева. Седло было пустым. О Господи, где же она?

Натянув повод, Малькольм соскочил с коня. Он обшарил заросшую травой тропку, заросли терна и утесника. Элпин не было.

Он позвал ее. Тишина.

Обуреваемый ужасом, он подбежал к деревянному мостику, пересекавшему огромный ствол. Он должен был поступить, как советовал отец. Должен был распилить этот дуб. Надо было расчистить путь.

– Идиот, дурак, – все громче и громче ругал себя Малькольм, поднимаясь по ступенькам. Добравшись до верха, он отпустил перильца и посмотрел на другую сторону.

И увидел ее. Она перелетела через огромный ствол и теперь лежала на боку, свернувшись калачиком среди белого вереска.

Подбежав к ней, Малькольм упал на колени.

– Элпин… Скажи хоть что-нибудь, – он осторожно коснулся ее спины.

Она не двигалась. Даже дыхания не было слышно.

– Элпин!

Он тысячу раз желал ей смерти, но это было до того, как он обнял и поцеловал ее, до того, как почувствовал, насколько она ранима. Несмотря на то что Малькольм не доверял этой женщине, он понимал ее. Он подозревал, что слишком мало из того, о чем она мечтала, сбылось. Несмотря на то что, не подумав, она украла самое ценное, что было у него в жизни, она имела право жить.

…Она задыхалась и кашляла, пытаясь восстановить дыхание. Затем застонала и разогнулась. Шаль сбилась набок, лицо было мертвенно-бледным.

Малькольм слегка успокоился. Пощупав лоб Элпин, он окликнул ее:

– Элпин! Ты слышишь меня? Задыхаясь, она спросила:

– Что произошло с нашим деревом?

Нашим деревом. От этого сентиментального заявления у него сердце сжалось.

– В него ударила молния. Где у тебя болит? Она перекатилась на спину и схватилась за правое запястье.

– Везде.

Он взял ее за руку.

– Дай я гляну.

– Ох!

– Тихо! Лежи спокойно. – Рукав ее рубашки был разорван в клочья. Кожа была сильно исцарапана и запачкана землей. Косточки у Элпин были такие же хрупкие, как у крошечного совенка из его соколятни. Малькольм осторожно ощупал ее руку.

– По-моему, она не сломана.

Элпин снова застонала. В ее глазах плескалась боль, зрачки были расширены от страха.

– Передать не могу, насколько мне легче от этого. Кто додумался построить эту идиотскую лестницу на поваленном стволе?

– Я.

Она прикрыла глаза.

– Я могла бы догадаться сама, – по щекам потекли слезы. – Ну почему это всегда должен быть ты, Малькольм?

Его озадачили ее непонятные обвинения и глубина ее горя. Он попытался защититься:

– Я пытался предупредить тебя. Я звал, но ты не послушалась.

– Я не слышала.

Элпин вздохнула, поморщившись, покрутила кистью и начала сгибать и разгибать пальцы.

– Наверно, я в любом случае не послушалась бы. Мне хотелось победить.

Поправив шаль, он ощупал голову Элпин. К счастью, шишек не было. Держа в ладонях ее голову, Малькольм в очередной раз поразился, насколько хрупка и упряма Элпин.

– Некоторые люди не меняются. Тебе не стоило так безумно мчаться. Ты могла убиться сама и покалечить серого. А ведь он тебе нравится.

Она подняла голову и закатила глаза:

– О, пожалуйста, Малькольм, я сейчас нуждаюсь в сочувствии, а не в поучениях.

Малькольм обиделся: как она смеет упрекать его, когда во всем виновата сама.

– Разумеется, я сочувствую тебе. Это обязанность господина по отношению к подчиненным, – он протянул руки. – Ты можешь встать?

– Ну, что там еще? – хлюпая носом, она улыбнулась и вытерла слезы. – Если ты хочешь отчитать меня стоя, то я точно не смогу встать.

Если она способна смеяться после того, как чуть было не распрощалась с жизнью, то почему он должен сохранять серьезность?

– Я готов помочь тебе.

Снова вращая кистью, Элпин поблагодарила его:

– Спасибо.

Как видишь, у меня теперь только одна рука.

Обхватив ее талию, Малькольм поднял Элпин на ноги.

– Завтра она будет болеть.

– Она и сейчас болит, – девушка зашаталась.

Он удержал ее.

– Ты можешь идти?

– Только не по этому мостику. Мне не внушает доверия плотник, который его делал.

Малькольм подхватил ее на руки и в очередной раз поразился тому, насколько она легонькая.

– Это была моя первая и последняя попытка заделаться плотником.

– Я очень рада, – она положила голову ему на плечо. – У тебя гораздо лучше получается…

– Что?

– Неважно.

– Скажи, иначе я брошу тебя в грязь.

– Не бросишь.

– Тогда я запрещу тебе кататься на сером. Она смотрела на него так долго, что Малькольм смутился.

– Муж из тебя получится лучше, чем плотник.

Он готов был спорить на все свое графство, что она хотела сказать вовсе не это.

– Откуда ты знаешь, что из меня получит – ся хороший муж?

– Ты хочешь меня. Я хочу тебя. И я нарожаю тебе полный замок маленьких Керров с волосами черными, словно полночь.

Ее никчемная похвальба воскресила его гнев. Малькольм с трудом удержался, чтобы не возразить ей. Ему хотелось выложить ей всю правду, но он спокойно перенес ее через мостик и усадил на своего коня.

– Погоди, – попросила Элпин. – Я же не могу вернуться в этих штанах. Мне нужно снова надеть юбку.

– Представьте: Элпин Мак-Кей беспокоится о приличиях! – удивленно заметил Малькольм.

– Я изменилась, Малькольм. Я перестала быть бой-девкой, бегать в обносках и устраивать мелкие пакости.

– Извини, но меня так и подмывает поспорить с тобой насчет последнего.

Элпин перестала хмуриться и самодовольно улыбнулась:

– Большую часть времени я веду себя настолько примерно, что тебе станет скучно. – Удивляя его еще сильнее, она тихо попросила: – Достань мою юбку, пожалуйста. Она в седельной сумке.

Малькольм опустил Элпин наземь и выполнил ее просьбу. Желание поддеть ее было таким сильным, что он не сдержался:

– Еще немного, и я, пожалуй, поверю, что жизнь на острове сделала из тебя настоящую леди.

Она надулась.

– Прекрати издеваться надо мной. Лучше помоги мне одеться, а то мы до ночи не доберемся домой.

Он усмехнулся:

– Подними руки, я помогу тебе надеть ее через голову.

Одевая Элпин, Малькольм оказался во власти воспоминаний.

– Сколько раз мы одевали и раздевали друг друга?

Складки юбки заглушили смех девушки.

– Каждый раз, когда шли купаться или…

Поправляя юбку на талии Элпин, Малькольм продолжил:

– Или танцевали наши языческие танцы. Она покраснела и, не отводя взгляда с его губ, спросила:

– Целуешься и рассказываешь?

Между ними словно прошел поток энергии. Ему захотелось снова поцеловать ее.

– Я целуюсь только с кельтскими жрицами.

– Забудь, что я говорила насчет того, какой из тебя выйдет муж, – она ткнула его в живот. – Ой, – схватившись за раненую руку, Элпин пробормотала: – Мне кажется, ты настоящий распутник.

Ему почему-то захотелось обнять ее. Просто обнять. Должно быть, он потрясен тем, что она чудом осталась жива.

– Мне кажется, тебе лучше поехать со мной.

– Согласна, Малькольм. В твоих объятиях я чувствую себя в безопасности.

Равно как и я в твоих. Он предпочел прогнать эту странную мысль. Боясь, что сейчас он начнет бормотать всякий романтический вздор, Малькольм усадил Элпин на своего коня, сам сел позади и направился к дому. Серый трусил следом.

Только они въехали в ворота, выбежал Александр. Одной рукой схватив за повод коня Малькольма, старый солдат стянул с головы берет. Взглянув на изорванную рубашку Элпин, он спросил:

– Что произошло с нею, господин?

Вокруг толпилась дюжина воинов. Обращаясь ко всем, Малькольм пояснил:

– Леди наткнулась на Дуб Привидений. Скривившись, Александр заметил:

– Следовало много лет назад спалить это дерево.

Упрямо выдвинув вперед подбородок, Эл-пин с вызовом глянула на Малькольма.

– Полностью согласна с вами, мистер Линдсей.

Приподняв Элпин с седла, Малькольм приказал:

– Помоги ей слезть, Александр. У нее слишком острый язык.

Солдаты, посмеиваясь, переглянулись. Александр взял Элпин на руки.

– Можете опустить меня на землю, мистер Линдсей, – сказала она.

– Да, леди, – он выполнил ее просьбу. Малькольм слез с коня.

– У нас проблемы, господин, – сообщил ему Александр.

Малькольм подумал, что новые проблемы нужны ему не больше, чем новая женщина. Он повернулся к своей главной «проблеме».

– Отправляйся в замок, Элпин, и позаботься о своих ранах. Тебе известно, где миссис Эллиот хранит лекарства.

Элпин устало кивнула и поплелась прочь.

– Что случилось? – спросил Александра Малькольм.

Солдаты переглянулись и захохотали. Александр откашлялся.

– Мавр и африканская дамочка, мой господин.

Малькольм разозлился. В довершение ко всему, Элпин услышала Александра и вернулась к ним.

– Где они? – требовательно спросила она.

– Иди в замок, Элпин, – сквозь зубы процедил Малькольм. – Я разберусь.

Не обращая на него внимания, девушка повторила:

– Где они, мистер Линдсей?

По тому как упрямо торчал ее подбородок, Малькольм понял, что Элпин готова ждать ответа хоть до второго пришествия.

– Скажи ей, Александр, – разрешил он.

– Саладин запер ее во внутреннем садике, – заявил старый солдат.

– Зачем? – удивилась Элпин. – Он что, сошел с ума?

– Это она, наверное, свихнулась, – подал голос Рэбби Армстронг. – Она злее, чем только-только оягнившаяся овца. Правда, мистер Линдсей?

Александр покачал головой.

– Боюсь, что парень прав, мой господин. Там идет настоящая война.

Элпин, прихрамывая, прошла по двору. Юбка развевалась по ветру. Малькольм вспомнил об обтягивающих кожаных штанах под ней и поспешил следом. За ним последовали Александр и все остальные.

– Ты ранена, Элпин, – сказал Малькольм, поравнявшись с нею. – Царапины могут воспалиться. Иди домой. Я пришлю к тебе Иланну.

Она замедлила шаг.

– Нет. Я хочу увидеть все сама.

Они обогнули угловую башню. Малькольм нагнулся к ее уху и прошептал:

– Так ты не доверяешь своему будущему мужу?

– Дело не в этом. Я чувствую свою ответственность за Иланну. Иногда она бывает очень упряма.

– У нее была прекрасная учительница. Служанка пошла вся в госпожу. Надеюсь, что сегодня у нее выходной, – фыркнул Малькольм.

Во дворе, примыкавшем к стене, ограждавшей сад, толпились люди. Саладин сидел на земле, упираясь спиной в массивную деревянную дверь и вытянув ноги. Он прижимал к щеке клочок яркой цветастой ткани, расцветка которого показалась Элпин знакомой.

– Добро пожаловать, господин мой, – приветствовал он Малькольма.

– Что случилось?

– Эта женщина потревожила меня во время молитвы.

Из-за стены послышался вопль невидимой Иланны.

– Смотри, что я думаю о твоих молитвах, мусульманин! – через стену полетели обрывки бумаги.

– Она рвет на кусочки Коран, – проговорил Саладин, глядя на валяющиеся на земле клочки.

– Что ты с ней сделал? – возмутилась Элпин.

– С ней! – убрав от щеки лоскут, Саладин продемонстрировал огромную царапину.

– Скажи им, что ты сделал, подлая скотина! – завизжала Иланна.

– Ничего, – прокричал в ответ Саладин.

– Ха! Тогда мой отец был из рода икуафо, которые жрут комаров и протыкают себе нос кабаньими костями!

Малькольм опустился на колени рядом с другом.

– Расскажи, что случилось.

– Она кокетничала со мной, чтобы я ее поцеловал.

– Ах ты, лживый мавр! Вздохнув, Саладин прикрыл глаза.

– Не знаю, что на меня нашло. Я попытался поцеловать ее, и видите, что она со мной сделала. Беда с этой девицей.

– Да уж, обезьянья морда, охотник за рабами!

– Господи, Саладин, – пробормотала Элпин. – Ты спустил с цепи дикарку.

– Да? – переспросил он. – Нельзя требовать от человека невозможного. На моем месте всякий поступил бы так же, увидев полураздетую женщину с подносом фруктов.

Малькольм задумался над тем, что он сделал не так. Что же он такого совершил, что его жизнь превратилась в комедию ошибок?

– Выпусти ее, дружище.

– Да, – присоединилась к нему Элпин. – Открой дверь.

– Развеется, – Саладин был невозмутим, как миссионер. – После того, как она извинится.

Иланна расхохоталась:

– Африканская принцесса скорее станет белой, как рыбье брюхо, чем начнет извиняться перед каким-то извращенцем-мавром!

Закинув голову, Элпин закричала:

– Что он сделал с тобой, Иланна? У тебя все в порядке?

– Он сунул свой язык мне в рот! Ох! – голос Иланны дрожал от отвращения. – На вкус он такой же, как та бурда, которой он питается.

– Ты сама подавала мне ее, девчонка! – вскричал Саладин.

– А ты ел и просил добавки, – прокричала она в ответ.

Нахмурившись, Саладин потянулся к ятагану. В тусклом свете закатного солнца изогнутый отполированный клинок сверкал, как золото.

– Тогда оставайся здесь. Может, ночь на открытом воздухе охладит твой норов.

– Мой норов? – отозвалась Иланна. – Ты глупец, Саладин Кортес. Ты испортил мое платье.

– Малькольм! Сделай что-нибудь! – попросила Элпин.

Мужчины во дворе смеялись и хлопали друг друга по спине. Малькольм закашлялся, чтобы скрыть улыбку.

– Ты действительно испортил ей платье, Саладин, – сквозь кашель выговорил он.

– Я бы не стал называть этот обрывок ткани платьем, – он помахал лоскутом. – К тому же я взял только маленький кусочек.

– Именно тот кусочек, который прикрывал мою грудь! – заголосила Иланна. – А остальное бросил в фонтан! Все намокло!

– В фонтанах всегда есть вода, – пробормотал Саладин.

Элпин надоело выслушивать их пререкания. У нее болела рука. Она чувствовала себя так, будто от макушки до пят на ней живого места не осталось. Глядя на Малькольма, который стоял, расставив ноги и скрестив руки на груди, Элпин заподозрила, что он не станет уговаривать своего друга уступить. Как он сможет? Судя по красным пятнам на губах Саладина, он отведал ягодного напитка Иланны. Оба приятеля сейчас не могли похвастаться избытком здравого смысла. Но Элпин знала другой путь в сад, где не было ни излишне гордых мужчин, ни любопытных зевак.

«Кроме того, – весело подумала она, – мне удалось заставить Малькольма сделать мне предложение. Зачем вынуждать его выбирать меду верностью другу и обязательствами по отношению ко мне?»

Она ускользнула прочь и направилась в свою комнату, чтобы взять ключи и платье для подруги. Взяв из холла зажженную лампу, Элпин вошла в потайной ход. К тому времени, как она свернула направо, мысли о горячей ванне, равно как и отсутствие змей и ловушек, приободрили ее. Проходя мимо ниши возле кабинета Малькольма, она улыбнулась: теперь, когда он сделал ей предложение, больше не понадобится шпионить за ним.

Она миновала темную лестницу, ведущую в башню и в ту комнату, которую она когда-то считала своим домом, но не стала возвращаться мыслями к тем одиноким дням. Малькольм был прав: не стоит жалеть испуганного ребенка, которым она была так много лет назад.

Когда Элпин распахнула тяжелую железную дверь в конце туннеля и вошла в сад, она приоткрыла рот от удивления. Иланна стояла возле деревянной дверцы, набросив на плечи молитвенный коврик Саладина. Довольно улыбаясь, она рвала на части последние странички Корана и швыряла их вместе с кожаной обложкой за стену.

– Ты кое-что забыл, мусульманин! – завизжала она и перебросила через стену коврик. Сжав ладони, последняя принцесса ашанти племени Кумбасса зашагала к Элпин. Высоко подняв голову и расправив плечи, Иланна стояла почти нагая – именно в таком виде Чарльз купил ее десять лет назад на невольничьем рынке Барбадоса.

Но Элпин потрясла отнюдь не нагота Иланны, а внешний вид подруги. Иланна выглядела, как соблазненная женщина. На ней не было головной повязки; густые волосы гривой падали на плечи. Губы припухли и излучали чувственность. Затравленное выражение угольно-черных глаз подтвердило опасения Элпин. Она прекрасно знала этот взгляд, она понимала, какие чувства обуревают африканку. Элпин сама пала жертвой обаяния Малькольма Керра и чувствовала то же любовное наваждение.

Оказавшись рядом с Элпин, Иланна дотронулась до изорванного рукава ее рубашки и тихо сказала:

– У девочек с острова возникли большие проблемы.

Элпин кивнула. Она слышала, как на другой стороне стены Саладин произнес:

– Давай поедем на охоту, мой господин. Мне хочется убраться подальше от этих женщин и убить какого-нибудь зверя, которого моя религия запрещает употреблять в пищу.