Текст книги "Теория риска в гражданском праве РФ. Монография"

Итак, в чем проявляются методологически неверные подходы к изучению риска в гражданском праве? Основная проблема, на наш взгляд, заключается в том, что при исследовании риска не учитывается принципиальное отличие этой категории в гражданском праве от аналогичных категорий в иных отраслях права. Понятие риска из публичных отраслей права механически переносится в сферу гражданского права. Это обстоятельство порождает одинаковые направления исследования, что ведет к универсализации риска в праве и его поверхностному исследованию. Указанный процесс, безусловно, является результатом теоретических исследований и обусловлен причинами, которым необходимо дать соответствующее объяснение, а для объяснения необходимо в какой-то мере проследить его развитие.

Для этого необходимо обратиться к истокам появления понятия риска в отечественном праве, его нормативному определению и функциональному назначению, а в какой-то мере и идеологическим предпосылкам нормативного отражения указанной категории. Этих целей можно достичь при анализе норм трудового и уголовного права, которые затрагивают категорию риска, поскольку именно в этих отраслях права риск изначально нашел свое нормативное определение, что отразилось на исследованиях риска в праве в целом, а впоследствии и на исследованиях в гражданском праве, несмотря на то, что и дореволюционное гражданское законодательство России содержало нормы о так называемых страхах имущественных потерь, однако, как и сегодня, риск в качестве категории гражданского права не получал нормативного определения.

Риск – это прежде всего угрожающее какому-либо благу состояние. Государство в силу возложенных на него функций не может не реагировать на это обстоятельство, однако реакция государства должна быть дифференцированной в зависимости от регулируемого отношения. От способа регулирования риска и его последствий, зависит многое. Любые законодательные манипулирования категорией риска могут, отразится на регулировании общественных отношений как положительно, так и отрицательно. В литературе справедливо отмечается, что отсутствие обоснованного риска в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния в УК РСФСР в серьезной степени было тормозом на пути прогресса, сковывало инициативу и творчество людей³². Следует отметить, что и для гражданского права отсутствие ясных представлений о риске влечет неопределенность в правовом регулировании, что неминуемо сказывается на его качестве.

Поскольку анализ правовой доктрины позволяет прийти к выводу о том, что основные идеи, которые способствовали формированию концепций риска в гражданском праве, черпались из уголовного и трудового права, то необходимым представляется исследование обусловленности риска в указанных отраслях права, взаимосвязь регулирования риска в трудовом и уголовном праве. Такой подход позволит вскрыть разницу в правовом регулировании риска в уголовном и трудовом праве, с одной стороны, и в гражданском праве – с другой.

Попытаемся проследить историческую обусловленность регулирования риска в трудовом праве и последствия такого регулирования. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 12 июня 1929 г. в отечественное право вводится норма, согласно которой при установлении судебными органами размеров подлежащего возмещению ущерба должны учитываться не только причиненные убытки, но и та конкретная обстановка, при которой убытки были причинены. Недопустимо возложение на работника ответственности за такой ущерб, который может быть отнесен к категории нормального производственно-хозяйственного риска³³. Этот нормативный акт впервые закрепляет «нормальный производственно-хозяйственный» риск как обстоятельство, исключающее материальную ответственность работников.

Итак, риск в отечественном праве определяется прежде всего как обстоятельство, исключающее ответственность. Эта идея имеет для категории риска в гражданском праве ключевое значение, поскольку, как будет показано ниже, именно этот подход к регулированию риска будет оказывать влияние на понимание риска в гражданском праве.

Что обусловило появление такой нормы? Думается, что ответ на этот вопрос важен для дальнейшего исследования. Для того чтобы понять, что преследовало государство, закрепляя такое обстоятельство, исключающее ответственность, важно учитывать мотивы законодателя, приведшие его к принятию такого нормативного акта. Указанный документ появился спустя два месяца после XIV партийной конференции, которая призывала трудящихся к развертыванию массового социалистического соревнования. Это период индустриализации страны. Фактически, «ударничество», подъем энтузиазма у людей являлись идеологическими ресурсами проведения индустриализации. Результатом таких действий стало образование, например, стахановского движения. Государство, понимая это, в трудовом праве предусмотрело такое обстоятельство, исключающее ответственность, как нормальный производственно-хозяйственный риск, что неминуемо положительно сказалось на инициативе людей и дало положительный производственный результат. Иными словами, государство, нуждаясь в более смелых, инициативных действиях со стороны рабочих стимулировало их поведение, закрепив в нормативном акте право на нормальный производственно-хозяйственный риск, чтобы трудящиеся, не боясь последствий, действовали смело, инициативно, творчески, нестандартно. И такой подход, надо сказать, дал свои положительные результаты, поскольку последующее развитие страны характеризуется мощным подъемом производства и экономики.

Таким образом, можно сделать вывод, что нормальный производственно-хозяйственный риск как обстоятельство, исключающее ответственность, появился изначально в трудовом праве, и его появление было обусловлено исторической необходимостью стимулирования инициативы работников. Это обстоятельство необходимо особо подчеркнуть для того, чтобы глубже понять сущность нормально (обоснованного) производственно-хозяйственного риска и очертить его принципиальное отличие от риска в гражданском праве.

Норма о нормальном (обоснованном) производственно-хозяйственном риске, пройдя через время, нашла свое отражение и в действующем Трудовом кодексе РФ, где нормальный хозяйственный риск отнесен к обстоятельствам, исключающим ответственность (ст. 239 ТК РФ). Согласно позиции Верховного Суда РФ к нормальному хозяйственному риску могут быть отнесены действия работника, соответствующие современным знаниям и опыту, когда поставленная цель не могла быть достигнута иначе, работник надлежащим образом выполнил возложенные на него должностные обязанности, проявил определенную степень заботливости и осмотрительности, принял меры для предотвращения ущерба, и объектом риска являлись материальные ценности, а не жизнь и здоровье людей³⁴.

Фактическое закрепление нормального производственного риска в трудовом праве и освобождение работника от имущественной ответственности не могло решить проблем, связанных с уголовным преследованием. Вряд ли освобождение работника от имущественной ответственности при одновременной правовой возможности его уголовного преследования как-то стимулировало бы его на более смелые, творческие поступки в трудовой деятельности, поскольку такое положение не снимало вопроса об уголовной ответственности за производственный риск. Время от времени судебная практика того периода сталкивалась со сложностями квалификации действий работников, которые граничили с халатностью. В 1932 году НКЮ РСФСР отмечал, что задача органов расследования должна заключаться в том, что опираясь на изучение существа хозяйственных, производственных и других процессов, на авторитет научно-технической экспертизы, на общественное мнение пролетарского и инженерного актива, уметь определять действительный технический риск от прикрываемой им бесхозяйственности³⁵. Таким образом, нормальный производственно-хозяйственный риск, явившийся по сути вынужденным либеральным проявлением регулирования инициативного поведения человека закономерно вышел на уровень уголовно-правовых запретов, другими словами столкнулся с теми границами, которые очерчены соответствующими составами преступлений, устанавливающих запреты в производственно-хозяйственной сфере.

В пользу сказанного свидетельствует монографическое исследование М. С. Гринберга, появившееся задолго до законодательного признания обоснованного риска. В этом исследовании в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, автор приводит большое количество примеров, из которых следует, что сам по себе обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния противопоставлялся халатности, т. е. невыполнению или ненадлежащему выполнению должностным лицом своих обязанностей вследствие небрежного или недобросовестного к ним отношения, причинившее существенный вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан (ст. 172 УК РСФСР)³⁶. Более того, при отсутствии в УК РСФСР такого обстоятельства, исключающего преступность деяния, как обоснованный производственно-хозяйственный риск, Верховный Суд РСФСР фактически признал его наличие в правоприменительной практике, указав, что «производственный риск может при известных условиях явиться обстоятельством, устраняющим ответственность подсудимого»³⁷.

Впервые риск в уголовном праве нашел свое отражение в теоретической модели Уголовного кодекса РФ, а позже в Основах уголовного законодательства СССР и республик, однако распад СССР помешал тому, чтобы эти документы приобрели силу закона. Однако для нашего исследования примечательно то, что изначально в проектах этих законов предлагалось два вида риска – профессиональный и хозяйственный. Под профессиональным риском понималось «возможность причинения вреда государственным, общественным или личным интересам при осуществлении лицом профессиональной деятельности в целях достижения общественно-полезного результата. Хозяйственный риск имел место только в процессе хозяйственной деятельности и являлся одним из видов профессионального риска»³⁸. По сути, профессиональный и хозяйственный риски соотносились между собой как род и вид, т. е. и в том и в другом случае речь шла о трудовой деятельности человека. Иными словами, предлагаемое в уголовном праве обстоятельство, исключающее преступность деяния, являлось тем же самым обстоятельством, освобождающим от ответственности в трудовом праве, только возведенное до уровня освобождения от уголовной ответственности с соответствующими, более жесткими критериями допустимости.

Принципиально важно здесь то, что субъектом халатности является должностное лицо, т. е. лицо, которое в своей деятельности обязано придерживаться определенных установленных правил поведения. В связи с этим автору представляется совершено верной мысль о том, что обоснованный риск в уголовном праве не является универсальным обстоятельством, исключающим преступность деяния. Норма об обоснованном риске в уголовном праве может быть применена только лишь при условии, когда специальными правилами определен круг действий, предусматривающих комплекс требований, соблюдение которых направлено на предотвращение вредных последствий. Их нарушение или несоблюдение и есть допущение риска, т. е. допущение вероятности, что результат, преследуемый лицом, отклонился от ожидаемого значения вследствие нарушения или несоблюдения специальных правил, соблюдение которых призвано предупреждать наступление вредных последствий. А потому лицу, допустившему такой риск, предписывается предпринять достаточные меры предосторожности³⁹. При таком подходе объясняется формулировка законодателя в ст. 41 УК РФ, где говорится об условиях обоснованного риска, а именно о том, что риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействиями). Вот эти не связанные с риском действия (бездействие) и закреплены в законах, должностных правилах и инструкциях и иных нормативных актах, которые регламентируют ту или иную деятельность человека. Иными словами, следует согласиться с мнением исследователей, которые считают, что субъектом обоснованного риска так или иначе является лицо, которое выполняет профессиональные функции⁴⁰.

Объединяющим признаком обоснованного (производственного, хозяйственного) риска в трудовом и, как следствие, в уголовном праве является то, что этот риск имеет место при выполнении должностных обязанностей. Известно, что любые должностные обязанности четко регламентированы законами, должностными и функциональными инструкциями и иными нормативными актами, которые в подавляющем большинстве носят публично-правовой характер и по сути не оставляют свободы усмотрения. Именно это обстоятельство является объективной причиной признания обоснованного (производственного, хозяйственного) риска обстоятельством, исключающим ответственность. Таким образом, дать ответ на вопрос обоснован риск или нет, возможно только при наличии определенных моделей поведения, которые и находят свое отражение в нормативных актах регламентирующих ту или иную деятельность. Итак, в трудовой деятельности риск по общему правилу запрещен, а его допущение выступает в качестве исключения, оцениваемое с позиций безопасного, надлежащего поведения, которое имеет нормативную регламентацию. Более того, надо отметить, что все нормативное регулирование трудовой деятельности, по сути, направлено на обеспечение безопасности труда, а признание нормального (обоснованного) производственно-хозяйственного риска в качестве обстоятельства, исключающего ответственность, обусловлено стремлением, чтобы нормативные акты, предписывающие определенное поведение должностным лицам, не тормозили эту деятельность, т. е. не сыграли противоположную роль в регулируемой деятельности. В данном случае законодатель как бы делает исключение из правил «дозволено лишь то, что прямо предусмотрено законом» в интересах общества, в публичных интересах. Исключение из правил, нарушение которых будет влечь за собой юридическую ответственность (в нашем случае материальную, дисциплинарную) и приближает категорию риска в праве к проблемам ответственности. Четкая регламентация поведения человека в трудовой деятельности и одновременная объективная необходимость в его инициативе, творческом подходе к работе, приводят законодателя к признанию права на риск за работником при определенных, жестких условиях. Изложенные обстоятельства предопределяют место обоснованного (хозяйственного, нормального, производственного) риска в институтах обстоятельств, исключающих ответственность.

Анализ последних исследований риска показывает, что идея обоснованного (хозяйственного, нормального, производственного) риска как обстоятельства, исключающего ответственность, выходит за отраслевой уровень, воспринимается теоретиками права как общеправовая⁴¹. Свойство обоснованности риска исторически опережает иные его свойства, такие как неизбежность и закономерность. Естественно, что свойство обоснованности риска его неизбежность и закономерность правом не могут регулироваться одинаково. Именно поэтому теоретики права очень точно выделяют в своих исследованиях то обстоятельство, что в частноправовых и в публично-правовых отношениях риск рассматривается с совершенно разных позиций⁴².

По какой же причине институт риска, который в трудовом, уголовном и в других отраслях права воспринимается как обстоятельство, исключающее ответственность, в гражданском праве таковым не является? Но в таком случае чем же оно является?

Выше уже говорилось, что проблему риска с проблемой ответственности сближает то, что риск и в трудовом и уголовном праве связан с нарушением норм права, в то время как в гражданском праве риск часто не связан с нарушением норм права, а следовательно, и не имеет такой связи с ответственностью, как, например, в трудовом или уголовном праве. Так, участники общества с ограниченной ответственностью не отвечают по его обязательствам и несут риск убытков, связанных с деятельностью общества, в пределах стоимости внесенных ими вкладов (п. 1 ст. 87 ГК РФ). Это обстоятельство, нередко игнорируется исследователями проблемы риска в гражданском праве, что впоследствии приводит к выводам, противоречащим нормам гражданского права. Четкая регламентация деятельности работника и отклонение его от такой регламентации, влекущее меры правовой ответственности, органически связывают риск в этих отраслях с правовой ответственностью. В гражданском праве такая связь отсутствует. Более того, в некоторой степени сама вероятность наступления гражданско-правовой ответственности является одним из рисков, с которыми сталкиваются участники гражданского оборота, наряду с множеством других случаев, таких как случайная гибель имущества. В соответствии со ст. 932 ГК РФ допускается страхование риска ответственности за нарушение договора в случаях, предусмотренных законом. В силу того что риск неминуемо сопровождает участников гражданско-правовых отношений, для гражданского права на первый план выдвигается не оценка его мотивов, а распределение его последствий. Для гражданского законодательства проблема состоит прежде всего в отыскании источника покрытия потерь⁴³.

Не сложно заметить, что даже при советском строе с плановой экономикой, с отрицанием предпринимательства и всего частного риск никогда не рассматривался в качестве обстоятельства, исключающего гражданско-правовую ответственность. Это и понятно, потому что освобождать лицо от гражданско-правовой ответственности со ссылкой на то, что он обоснованно рисковал, противоречило бы сущности гражданского права. Обусловлено это несколькими причинами, лежащими, как представляется, на поверхности.

Само по себе какое-либо обоснование риска со стороны органов власти есть его ограничение, что совершенно недопустимо в гражданском праве. Как правило, лица в гражданском праве действуют в своих интересах (или в интересах представляемых ими лиц), и последствия такого риска должен взять на себя тот или иной участник гражданско-правовых отношений; наличие ущерба не может повиснуть в воздухе, ущерб должен быть возмещен, иначе теряется смысл гражданско-правового регулирования. Если брать во внимание приведенные выше рассуждения относительно трудового и уголовного права, то важно подчеркнуть, что последствия риска не возлагаются на лицо его допустившее, потому что это лицо не действовало в своих интересах. В трудовом праве работник действует в интересах работодателя или вовсе в общественных интересах, в уголовном праве обоснованным риск признается только для достижения «общественно полезной цели» (ч. 1 ст. 41 УК РФ). Это обстоятельство очень ярко подчеркивает различие категории риска в указанных отраслях и в гражданском праве, поскольку в последнем случае допущение риска происходит в своем интересе. Именно по этой причине риск в гражданском праве не может рассматриваться, как обстоятельство, освобождающее от ответственности, а, следовательно, гражданское право не должно касаться такого свойства риска, как его обоснованность, равно как и свойство обоснованности риска в публично правовом смысле не является мерилом правомерности или противоправности в гражданско-правовых отношениях. Постараемся подкрепить свою позицию некоторыми аргументами, которые, по нашему мнению, вскроют неприемлемость одинакового правового регулирования риска в публичных отраслях права и в гражданском праве.

Так или иначе, риск связан с инициативным поведением и коль он допущен и имеются какие-либо неблагоприятные последствия, то они не могут быть нивелированы со ссылкой на обоснованность риска, поскольку само понятие обоснованного риска появляется ввиду отклонения от правил, предусмотренных нормами публичного права, а такие правила не регулируют гражданско-правовые отношения. Участники гражданско-правовых отношений обладают свободой воли, которая предопределяет неисчислимую множественность вариантов их поведения, а обоснованный риск, как раз появляется в результате четко ограниченных правил поведения.

Мотивы, лежащие в основе поведения участников гражданско-правовых отношений, могут быть самыми разными, а порой даже в некоторой степени недоступными для оценки со стороны. И это нормально, в то время как обоснованность риска предполагает ясность мотивов допущения такого риска и его оценку со стороны органов государственной власти.

Принимая во внимание, что обоснованный риск как правовая категория изначально призван реанимировать инициативу человека, придать ему новую силу в его трудовой деятельности, не лишним будет отметить, что инициатива в гражданском праве обусловлена интересом лица, который в своей сущности не нуждается в таких поддержках. Таким образом, риск в гражданском праве приобретает совершенно иное звучание, его исследование с позиции допустимости и недопустимости, а следовательно, допущения или недопущения методологически неверны и неминуемо ведут в теоретический тупик со всеми вытекающими отрицательными последствиями. Это, в свою очередь, влечет за собой иную постановку вопроса перед гражданским правом относительно риска, так как риск является неотъемлемым свойством отношений, регулируемых гражданским правом. Поскольку институт гражданско-правовой ответственности (причем и виновной и безвиновной) направлен прежде всего на компенсацию убытков, то относительно риска следует сказать, что гражданско-правовая ответственность и риск соотносятся не как ответственность и обстоятельство, исключающее ответственность (риск), а совершенно другим образом. Риск в гражданском праве является понятием более объемным, и выявление его сущности возможно при помощи всего объема способов распределения убытков. А гражданско-правовая ответственность является одним из таких способов. Исходя из изложенного риск в гражданском праве следует рассматривать как свойство отношений, составляющих предмет гражданского права, а гражданско-правовую ответственность как один из способов регулирования риска.

Теория гражданского права совершенно не должна касаться вопроса о допустимости или недопустимости риска. Поскольку стабильность гражданского оборота, понимаемая как неукоснительное соблюдение принятых на себя обязательств, является самостоятельной ценностью и смыслом многих частноправовых институтов⁴⁴, то первоочередная задача гражданского права – это обоснование ответа на вопрос, на кого и почему должны возлагаться имущественно невыгодные последствия допущенного риска. Постановка таких задач перед гражданским законодательством позволит в конечном счете выявить оптимальные способы распределения убытков, объяснить мотивы законодателя относительно распределения убытков, что в конечном итоге сделает гражданско-правовое распределение убытков более прозрачным, доступным для лиц в гражданском праве.

Подытоживая сказанное, отметим, что всякая теория, объясняющая категорию риска в гражданском праве, должна воспринимать риск как нормальное свойство регулируемых гражданским правом отношений, а не как исключение из правил, как эта категория воспринимается в изложенных выше случаях. Отдельные виды обязательств (договоры) и их специфика, организационно-правовые формы юридических лиц, различные способы обеспечения исполнения обязательств в какой-то степени способы расчетов между лицами во многом предопределены существованием множества рисков имущественных и неимущественных потерь, которые должны быть возмещены. Задачей теории риска в гражданском праве является обоснование ответов на вопросы, из какого источника подлежит компенсации причиненный ущерб, каковы критерии возложения на то или иное лицо неблагоприятных имущественных последствий, каковы способы минимизации риска. Задачей теории риска в гражданском праве является также разработка новых конструкции минимизации рисков и др.

Исходя из изложенного отметим, что гражданско-правовая наука нуждается в теориях распределения риска, а не в обосновании «нормальности» (обоснованности) или «ненормальности» (необоснованности) предпринимательского или иного риска. В связи с этим предлагаем исключить из п. 1 ст. 53.1 ГК РФ категорию «обычного предпринимательского риска», а из п. 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав исполнительного органа юридического лица» категорию «обычный деловой (предпринимательский) риск».