Текст книги "Любовь без дресс-кода"

Быстрообучаемая

Переезжать я к Вадиму точно не собиралась, поэтому под взглядом молчаливого водителя, который, не слушая возражений, поднялся за мной в квартиру, сгребла смену одежды, ноутбук и один магнитик. Не больше того, что я обычно беру с собой, отправляясь на выходные к родителям. За исключением магнитика.

На телефон я смотрела с подозрением. Очень хотелось позвонить Машке и спросить прямо – что за фигня? Но я уже не знала, кто она. Та, что дружила со мной шесть лет, и та, что смеялась надо мной несколько месяцев назад, – это были два разных человека, и я не понимала, кто из них настоящий.

Кстати, о телефоне…

– Кстати, о телефоне, – встретил меня Вадим буквально на пороге своего кабинета. – Я-то ладно, мы уже выяснили, что я – технический идиот и меня нельзя допускать к руководству IT-холдинга, а тебе должно быть стыдно!

– Мне стыдно, – склонила я голову. – А за что?

– Безопасникам нужен твой телефон, чтобы попытаться поймать этого горе-террориста. Так что давай, быстренько перешли мне свои голые фоточки, в телефоне их сотри, и я отнесу его ребятам.

– Зачем стирать, пусть полюбуются, – пробормотала я, просматривая галерею на предмет компромата. Ничего такого – максимум фото из примерочной, и те в одежде. В сообщениях я Вадима тоже ни с кем не обсуждала. Пароли все стерла, из банковских аккаунтов вышла. Не потому, что не доверяла Вадиму – он мне доступ в свою квартиру дал! – а чтобы не смеялся, если увидит, сколько у меня на счету денег.

– Отлично. – Вадим подкинул мой телефон на ладони, и я чуть не откусила ему голову с орлиным клекотом! Свой пусть подкидывает! – Но как же ты без связи?

– Куплю сейчас кнопочную звонилку, – пожала я плечами. – Вы же вернете мне его когда-нибудь?

– Не знаю. – Вадим тоже пожал плечами. – Никогда не было такого опыта, меня обычно вживую грозились на три метра под асфальт закатать.

– Какая у тебя жизнь интересная… – Я вот тоже впервые это все переживаю, раньше только смеялась.

– У тебя тоже будет интересная, раз со мной связалась, – хмыкнул он. Но увидев мои расширившиеся глаза, успокоил: – Не волнуйся, последний раз лет десять назад такое было, с тех пор предпочитают законные методы.

Какая прелесть.

– Так я пойду поработаю? – уныло спросила я. В телефоне остались все чатики и соцсети, которыми я баловалась в перерывах. Теперь, выходит, на работе только работа. Не сидеть же в чате под названием «Бешеные ведьмы в поисках мертвой эрекции» с рабочего компа? И нет, тайну происхождения названия мы с девочками унесем с собой в могилу.

– Сходи лучше телефон купи, я, правда, не знаю, сколько это все продлится. – Вадим что-то достал из кармана и кинул мне в руки так быстро, что я сначала поймала, а потом уже задумалась. – Пин-код – день моего рождения. Заодно запомнишь.

– Ты очень скромный и много всего знаешь о защите банковских данных… – Я зависла, разглядывая черненькую кредитку. Мальчики так любят понтоваться! Наверняка у него в кармашке была карта попроще, но ведь нет!

– Только не разочаруй меня, пожалуйста, – ехидно сказал Вадим. – Не купи в самом деле «кнопочную звонилку». И вообще, не скромничай.

– Плохо ты меня знаешь, – заявила я, подходя к нему и нагло усаживаясь прямо на стол перед ним. Вадим невозмутимо отодвинул ноутбук подальше. – Я пойду куплю самый дорогой телефон, который найду. Какой-нибудь «Верту» в золоте с брильянтами. И заем мороженым с трюфелями.

– У «Верту» камера плохая, – поморщился Вадим. – Но ты покупай, покупай. Вот я поржу.

– Два куплю. Второй нормальный, – вильнула я хвостом. Сидеть на рабочем столе гендиректора было приятно, особенно когда гендиректор гладит тебя по бедрам и смотрит снизу вверх, а в его серых глазах пляшут искры.

– Вообще-то ты должна поскромничать и продемонстрировать, что ты хозяйственная и не меркантильная. Купить телефон, веник и замороженную курицу, сделать уборку и ужин из трех блюд к моему приходу.

– Погоди, нет, это ты должен меня проверить. Сказать, что компания обанкротилась, тебе отрезало ножки, и я теперь должна играть на гитаре в электричках, чтобы собрать тебе на операцию на мозге! – Я придвинулась к краю стола, чтобы рукам Вадима было удобнее залезать мне под футболку.

– Вот за твою креативность я тебя и… – он осекся.

– Взял на работу, – подсказала я.

– Точно. Ты дверь заперла?

– У меня в резюме была строчка «быстрообучаемая»… – мурлыкнула я, наклоняясь, чтобы лизнуть его в шею, – и конечно была поймана в капкан его горячих ладоней.

– А купи еще себе юбок, а? – почти жалобно попросил Вадим, пытаясь вытряхнуть меня из джинсов прямо на том же столе. – Или платьев каких…

– Сам виноват, – огрызнулась я. – Нормальные люди дома в кровати такими вещами занимаются.

Но когда я была нормальным человеком?

И Вадима я тоже планировала заразить этой ненормальностью. Половым путем.

Платьица и глупости

Пора завязывать, в самом деле, с этими вот сексуальными оргиями на рабочем месте. Лиза старательно опускала глаза, когда я проходила мимо, весь остальной офис, напротив – старательно глазел, а я под их взглядами даже боялась перекрутившуюся лямку лифчика поправить.

От нервов первым делом пошла и купила мороженое. Шоколадное с шоколадом в шоколадной глазури и с шоколадной крошкой. И расплатилась кредиткой Вадима. Потом, правда, пришлось действительно завернуть за телефоном в сотовый салон, заодно разжиться новой симкой и благословить современные технологии за то, что все контакты сохраняются в облаке, и пароль от него – единственный, который я помню.

На всякий случай написала новый номер только маме и Вадиму. И даже немного испугалась того, как он попал в этот короткий список приближенных. Но я очень смелая девушка, поэтому просто сходила за вторым мороженым.

«Ты же лопнешь. Или слипнешься» – тут же пришло сообщение от Вадима. Ну да, у него мобильный банк настроен, конечно. И все мои покупки он сразу видит. И комментирует.

«Так лопну или слипнусь? Это важно», – ответила я, но мороженое что-то перехотелось.

– Ни в чем себе не отказывай, – говорит он. И тут же комментирует каждую покупку.

Не то чтобы это меня сильно напрягало… Хотя чуть-чуть царапало. У всего есть своя цена, не так ли? Но ведь и я могу вывернуть любую ситуацию так, чтобы она была в мою пользу? Не меня ли только что назвали креативной? Поэтому я пошла и купила платье. Честное девичье платье, как заказывали. И вовсе не надо думать, что я сделала это назло, хотя улыбка при виде комментирующей СМС «Молодец!» вышла чуть-чуть злорадной.

Потом подумала и зашла еще сделать макияж. Переодеваться пришлось в туалете, но выражение лица Вадима, когда я сказала, что всего на минутку и у меня еще слишком много планов на его кредитку, – того стоило. Он только открывал и закрывал рот, глядя на мою ярко-розовую балетную юбку из фатина и полупрозрачный верх, едва закрывающий более плотной тканью стратегические места.

С другой стороны, клиентов и партнеров у него сегодня не было, дресс-код для меня лично был отменен, а нервный срыв у пары сотен сотрудников можно подлечить легкими успокоительными в рамках корпоративной медицинской страховки.

Мама заваливала меня сообщениями, требуя отчитаться, что случилось с моим старым телефоном. Пришлось отмазываться упавшей прямо в реку трубкой, успокаивать и между делом аккуратно просить, чтобы Машке она больше ничего не рассказывала. Особенно про мою личную жизнь и новый номер. И пришлось пообещать обязательно заехать на следующей неделе.

Родители жили далеко за городом: выпихнув меня во взрослую жизнь, они решили, что самое время заняться своей и исполнить давнюю мечту – купить дом в деревне подальше от цивилизации. И купили – туда только на машине часов пять пилить, а мне так и вовсе приходилось ездить на электричке, а потом еще ждать, пока отец заберет меня со станции. Я сильно сомневалась, что Вадим отправит со мной водителя на этот квест.

И вот тогда я совершила глупость.

– Да, мам, я пока у Вадима… Нет, мы не планируем пожениться, что за глупости. Просто люди иногда живут вместе. Квартиру… ну, сдам, наверное. Какие документы?

Больше всего мама боялась пожара, и как я ее ни убеждала, что все документы можно восстановить с большей или меньшей степенью геморроя, она заставляла меня хранить железную несгораемую коробку со свидетельствами о рождении и праве на собственность, а заодно квитанциями на оплату квартиры за последние десять лет в дальнем углу балкона. Куда, по ее мнению, пожар доберется в последнюю очередь. Но потенциальные квартиранты оказались хуже пожара.

– Да, хорошо, сегодня заберу. Да, мама, сегодня заберу! Сейчас!

Меня не поймут только те, на кого мама ни разу не пыталась надеть шапочку весной. После совершеннолетия. Тут и шапочку наденешь, и шарфик, и шерстяные носки, и зонтик возьмешь, лишь бы это наконец кончилось.

И в общем в свое оправдание могу только сказать, что никогда не верила, что угрозы пользователей могут стать реальностью. Обычно я обещала диванным террористам, что сдам их в полицию, говорила, что уже нанят юрист, нотариально заверены скриншоты, и прямо сейчас мы всем офисом пишем заявление в суд, но в реальности никто никогда не чесался, считая, что до дела никогда не дойдет. И не доходило же.

Поэтому совершенно спокойно, не найдя водителя в комнате отдыха и узнав, что он уехал за какими-то важными счетами, я решила, что ничего страшного, съезжу на такси. Вадим даже не узнает.

Где был мой мозг? Расплачивалась-то я его картой.

И поняла это только в тот момент, когда такси подвезло меня к родному подъезду. Но я не успела назвать себя всеми нужными эпитетами и побиться головой об стену. Потому что, как только машина уехала, напротив, прямо через дорогу, я увидела мужскую фигуру в кофте с капюшоном, глубоко надвинутым на лицо. И почему-то сразу испугалась.

У моего подсознания с инстинктом самосохранения намного лучше, чем у меня.

Фигура подняла руку и поднесла ее к голове. И в тот же момент мне в мессенджере пришел вызов. В старом мессенджере, на старый номер. Я оставила его, потому что там были все мои чаты и каналы. И, конечно, там меня все еще можно было найти и даже позвонить.

Я опустила глаза на экран телефона – он даже не скрывался: StreleZ вызывает. Оглянулась на подъезд – может быть, успею заскочить? Но если он знает код от домофона, а он-то знает, я себя загоню в ловушку.

Медленно я подняла телефон и посмотрела на вызов. Что он мне скажет, если я отвечу?

Все ощущения были как во сне.

Нереально.

И жутко.

И казалось, что, если я все-таки нажму кнопку, пути назад уже не будет. Механический голос скажет мне, что я умру через семь дней. Или что-нибудь такое же.

Мне определенно надо меньше смотреть ужастиков.

Фигура напротив опустила руку. Вторая рука нырнула в карман, и мне показалось, что в ней что-то блеснуло.

Ужас парализовал меня. Я бы хотела куда-нибудь бежать, но не представляла, куда. Просто смотрела, ломая глаза об этот блеск.

И тут телефон взорвался бравурной темой «Игры Престолов».

– Дура! – рявкнул Вадим в трубке. – Куда тебя понесло?!

– Домой… – прошептала я еле слышно. В трубке выругались длинно и витиевато. Я бы не рискнула повторить это даже в компании моряков-прорабов.

– Никуда не заходи, выйди на любую дорогу или к людям и жди, тебя заберут!

Портрет в интерьере

Когда я подняла глаза, темной фигуры уже не было. Мне показалось на секунду, что это была галлюцинация, но вызов в мессенджере горел!

На этот раз я успела сделать скриншот. Не знаю, может быть, это чем-нибудь поможет.

Водитель приехал буквально через десять минут.

– Рядом был, – буркнул он, поднимаясь со мной в квартиру. Я потерянно бродила по всей своей одной комнате в квартире, уже забрав чертову коробку с документами, и никак не могла решить, что еще брать, а что оставить. Бессмысленно открывала холодильник, смотрела внутрь и закрывала. Переворошила все вещи на полках, зачем-то сгребла в чемодан свои скетч-буки и миллион фломастеров, даже не пишущих. В голову не приходило ничего умного. Я брала какую-нибудь кофту, тупо на нее смотрела и тут же роняла.

Водитель дежурил на лестнице, но я все равно чуть не заорала, когда скрипнула дверь, пропуская Вадима. Кажется, он хотел вставить мне по первое число, но увидел заплаканную морду с размазанным модным макияжем и позволил уткнуться себе в грудь. Молча.

– Собирай все. Никакие возражения и отмазки не принимаются, ты переезжаешь ко мне. Хоть всю мебель забери, только чтобы назад не возвращалась. Ясно?

Я молча кивнула. У меня, кажется, от ужаса отказала шутилка. И даже немного померк оптимизм. Эй, меня ведь раньше вживую не обещали закатать под асфальт, правда? Мне нужно время привыкнуть.

Вадим устал меня ждать и сам начал помогать собирать вещи. Когда он открыл нижний ящик комода и я вспомнила, что там прячется на дне, я тут же активизировалась и выгнала его в ванную, пусть шампуни и кремы сгребет в какой-нибудь пакетик. А сама перетащила все в картонную коробку, одну из тех, что планировала оставить на балконе.

Квартиру я сдам, значит, надо как-то разгрести пространство для будущих жильцов.

Смотреть на мой мир глазами Вадима, заново знакомиться со своими вещами через его прикосновения было так здорово! Как пересматривать с кем-то важным свои любимые фильмы, только еще лучше.

Вот моя гирлянда, которую я никак не могла убрать после Нового года, а потом привыкла к ней и стала включать вместо ночника. А Вадим смотрит на нее с веселым удивлением и, кажется, оглядывается в поисках елки.

В комнате занавески и покрывала кажутся выцветшими и пыльными на фоне его сияющей белой рубашке и черного костюма.

Слегка обшарпанная ванна, небрежно покрашенный полотенцесушитель, зеркало, которое висит под мой рост, а Вадиму показывает только линию челюсти, слегка оттененную пробившейся к вечеру щетиной.

Закончив там, он перешел на кухню. Вроде бы мужчина нормального роста, не особенно накачанный, но для шести квадратных метров он был великоват. Кухня жала ему в плечах; он задевал головой плафон, лампочку в котором я меняла, вставая на табуретку.

Я усадила его за стол, и он провел по глубокой царапине на нем пальцем, как всегда в задумчивости провожу я. Это у меня появился новый японский нож, и я фигакнула им хлеб, невероятно удивившись, когда он вошел в дерево, не задержавшись. Виталик потом пилил меня полдня, хотя это была моя квартира, мой стол и мой нож. Не так уж часто он у меня оставался, чтобы так нервничать.

Вадим, не вставая с табуретки, открыл холодильник и заглянул туда с плохо скрываемым интересом. В принципе, у нормальных людей он бы нашел максимум просроченный кетчуп, но, увы, не у меня.

– У тебя тут кто-то умер, – задумчиво и опасливо сообщил он мне, рассматривая внутренности кастрюли. – Или, наоборот, кто-то ожил. Так сразу и не поймешь.

– Не трогай! – Я и сама не помнила, что там было, а главное – когда. – Я провожу эксперимент над новой цивилизацией, жду, пока она выйдет в открытый космос.

Вадим с сомнением посмотрел на меня и убрал кастрюлю обратно.

Я отодвинула его от дверцы, снова достала и понесла выливать в унитаз.

Услышала смешок.

– Грех смеяться над самоотверженными хозяюшками, – проворчала я, возвращаясь на кухню.

– Дай вымою. – Он отобрал у меня несчастную кастрюлю и встал к раковине.

– Ты мне на совесть сейчас давишь?

– Нет, я развлекаюсь. Знаешь, сколько лет я посуду не мыл?

– Ну, я тоже не мою. – Я дождалась, пока он закончит с кастрюлей, и добавила: – У меня для этого посудомойка есть.

Моя очередь хихикать.

Мне казалось, я все собрала, но постоянно что-то забывала. Пока я металась, Вадим развлекался. Покатался в дешевом икеевском кресле, повертел фиджеты на столе. Плюхнулся на кровать и закинул руки за голову.

– Забыл уже, небось, как в однушке жить, миллионер, – пробормотала я. – Или не знал никогда.

– Ян, ну ты совсем, что ли? – почти обиженно фыркнул он. – Откуда в нашей стране миллионеры, которые не знали никогда? Ну, то есть были номенклатурные детки, но это не я. Я сам себя сделал. И жили мы с мамой в общежитии коридорного типа. Это похуже однушки, поверь.

– А как ты стал… жителем небоскреба? – Я села на край кровати. Он в черном костюме и белоснежной рубашке, уже помятой и испачканной моей тушью после рыданий на груди, с его вихрами и серыми глазами, с ухмылкой этой харизматичной выглядел как вырезанная из картона фигура голливудского актера в полный рост, которую я зачем-то запихнула в свою одинокую постель. И только его слова, его голос как-то прокладывали мостки к реальности и показывали, что он живой и настоящий.

– Я с пятнадцати на Горбушке дисками торговал. – Кривая улыбка была не слишком веселой. – Хотя откуда тебе знать, что такое Горбушка…

– Я не совсем же малолетняя дурочка! – запротестовала я. – Это рынок всякого контрафакта, который был до нынешнего торгового центра.

– Я и говорю – откуда тебе знать. До рынка был скверик, где раскладывали диски, распечатки, даже еще дискеты прямо на земле. Там и была основная тусовка. Потом стали расти палаточки, кто-то что-то пытался организовывать. Я и влился потихоньку. Сначала сам, потом, когда хорошо пошло, и других нанимал.

– Американская мечта.

– Российский бизнес, – печально отозвался он мне в тон. – Знаешь, как с моей смазливой мордой было тяжело пробиваться выше уровня владельца торговой точки?

– Тебя соблазняли богатые жены?

– Увы, не только жены. Да и вообще в делах мало доверяли – если красивый, то сразу тупой.

– И как ты справился, бедняжка?

– Пришлось научиться обращать свои слабости себе же на пользу. Пока думали, что я мордашкой торгую, я подбирался поближе и откусывал им половину жопы.

Я уважительно помолчала.

– А мне про тяжелое детство и рассказать-то нечего! Совсем не могу поддержать разговор, – пожаловалась ему. – Так что буду жалеть красивого миллионера, который плачет о своей жизни в комнате, где вся обстановка целиком стоит дешевле, чем его костюм.

– Сейчас и тебе откушу! – пригрозил Вадим.

– Ну уж нет, теперь я не дамся! – Я запрыгнула на кровать и нависла над ним. – Буду настороже и не поведусь на… как ты сказал? Смазливую мордашку!

В вольере

Есть такое ощущение – когда приходишь на старое место учебы, работы, хобби, где тебя не ценили достаточно, а ты уже не та. На две головы выше, совсем другая, а там все по-прежнему. Как вернуться в свой детский двор уже взрослой.

Вот так выглядело то, что я сидела на Вадиме сверху, чувствуя под собой его напряженный член, и оглядывала свою комнату из этой, условно новой позиции.

Из другой себя.

Здесь слишком темно, слишком много ненужных вещей, слишком много разноцветья, сливающегося в грязно-бурый общий фон, мало музыки, мало приятных тактильно вещей. И даже зеркало висит слишком низко. Даже для меня, не говоря уж о Вадиме например. Только в его присутствии я заметила это все.

Окружение обусловливает жизнь. Пусть у него дома чудовищный дизайн ванной и сиреневый потолок, но там много света и воздуха, и там я разворачиваюсь как цветок, которому позволили расти свободно под ветром и солнцем.

Я даже переосмыслила некоторые вещи в своем доме. Например, вместо кровати из Икеи и дешевого матраса, надо было купить один дорогой матрас. Кому нужна эта кровать, если к ней даже привязать никого нельзя? А хороший матрас – это столько всего интересного!

Я поерзала. Шуршащая розовая юбка встопорщилась всеми своими слоями, задралась совершенно неприлично, и Вадим, хитро улыбнувшись, помог ей задраться еще выше. Подцепил пальцами узкие ленточки крошечных трусиков, надетых специально для этой цели, начал их стаскивать, но наполовине вдруг передумал.

Ткани там было так мало, что когда он отвел их в сторону, они совершенно не помешали его члену войти внутрь – сначала ненамного, лишь одной головкой, но я закусила губу и сама нанизалась на него до упора. Посмотрела Вадиму в глаза, качнулась вперед-назад, и он судорожно вдохнул, выпустив шуршащие юбки. Они вновь расстелились, встопорщились, укрыли нас причудливыми волнами.

Вадим положил ладони на грудь под обтягивающей полупрозрачной тканью, подался бедрами вверх – и я сама, добровольно склонилась к нему, стараясь надеться плотнее. И он этим воспользовался. Накрыл ртом сосок вместе с ареолой, согрел кожу, языком тронул прижатый вышитым узором сосок, и тот моментально отвердел и заныл, скованный одеждой. А Вадим коварно проделал то же самое со вторым.

Я в отместку привстала на коленях, приподнялась так, что он почти вышел из меня и снова опустилась до упора, выбив из него сдавленный стон.

Заниматься сексом на этой самой кровати со скидкой с молодым красивым миллионером было словно привести мальчика домой в отсутствие родителей и тискаться на их постели. Вроде бы ничего такого, но постоянный диссонанс сбивает весь настрой. Ей-богу, лучше уж в подъезде на лестнице.

Я так и сказала Вадиму.

– Хочешь на лестнице? – Он поднял одну бровь. – Признаться, со мной такого не случалось, но раз уж мы пробуем всевозможные экзотические практики…

– Нет, я пошутила! – пискнула я, но было уже поздно. Меня аккуратно приподняли, вернули трусики на место, велели захватить злосчастную коробку и показать водителю, какие вещи заберем с собой, и когда тот унес последний пакет, Вадим крикнул ему вслед:

– Мы чуть задержимся! – Он сам запер дверь, отняв у меня ключи. Очень вовремя, я их постоянно роняла трясущимися руками.

И мы пошли по лестнице пешком.

Я до последнего не верила, что он это сделает! Но, быстро оглядевшись между этажами, Вадим поставил меня на ступеньку выше, вновь задрал все мое шуршащее розовое безумие, и мне пришлось ухватиться за перила, чтобы устоять под его напором.

– А ты знаешь, мне начинает нравиться, – сообщил он между фрикциями, вжимая мои бедра в свой пах. – Надо будет в спальне сделать ступеньки, очень удобно…

Шлепанье голой кожи о кожу, шуршание юбки, его тяжелое дыхание, мои сдавленные стоны… и хлопнувшая этажом выше дверь! Вот теперь к симфонии звуков присоединилось бешено стучащее сердце. Я-то что, я одернула юбку и только румянец меня выдает, а Вадим поставил рекорд по скорости застегивания брюк, но выглядел все равно подозрительно. Незнакомая мне – к счастью! – соседка прошла мимо нас, несколько раз обернувшись. Кажется, мы все-таки спалились.

– Так, нет, все-таки староват я для этих развлечений! В машину, дорогая! – скомандовал Вадим.

Не знаю, что бы мы делали, будь эта машина без перегородки между водителем и пассажирами. Учились бы эксгибиционизму? Тискались под прикрытием одежды? Сжимали зубы, мужественно терпя до дома?

Но нам повезло.

Правда, все мои вещи в багажник не влезли, и широкое сиденье с нами разделила коробка с разным прикольным барахлом, увенчанная самокатом. Так что, когда я встала на четвереньки, встопорщив непокорную юбку как павлиний хвост, коленом пришлось упираться во что-то очень твердое. Но Вадим уже накрыл меня своим телом, вжался бедрами и моментально вошел нисколько не опавшим членом. Кажется, все это его заводило совершенно феерически!

Меня тоже – всего несколько резких движений во мне, пять столовых ложек адреналина в моей крови, ощущение легкого безумия и подросткового отрыва – и мое тело выдало такой оргазм, что в глазах засверкали звездочки, колени разъехались, и я так ударилась о невовремя попавшийся самокат, что звездочки засверкали еще раз.

Вадим попытался меня поймать и закончить, но неловким движением задел сумку, в которой хриплым голосом отозвался плюшевый Далек:

– Exterminate! Exterminate! – заорал он.

Я заржала, уткнувшись в сиденье и закрывая лицо руками, но Вадим оказался очень мужественным человеком и закончил даже в таких невыносимых условиях. Хотя, может, мое содрогающееся от смеха тело ему даже помогло.

– Что теперь будет? – Я валялась у Вадима на коленях, он рассеянно перебирал мои волосы и что-то смотрел на планшете.

– Ты отдашь мне пароли от своих мессенджеров и новый телефон тоже, я передам ребятам. Мы найдем этого твоего Водолея и расскажем, что так делать не надо. Увы, на серьезные проблемы с законом он не нагрешил.

– Стрельца.

– Один хрен.

– И он тоже умеет огрызаться, Вадим, осторожнее.

– Серьезно? Думаешь, какой-то сетевой задрот может быть мне опасен? – Он отвел планшет и наклонился, чтобы прикоснуться к моим губам легким поцелуем. – Все, милая, расслабься, теперь это не твоя проблема, а моя задача.

– Блин, звучит, как в цитатах из девичьих пабликов про настоящих мужчин.

– Если ты забыла, настоящий ли я мужчина, то можешь еще немного поелозить там, где лежишь, и доказательство тебя само найдет.

– А с Машкой что? Ну, то есть я понимаю, что это скорее всего она, но доказательств вообще никаких…

– И ее тоже предупредим по-хорошему. Все в рамках закона, не волнуйся.

– А можешь ее не трогать? – Я привстала, но он вернул мою голову на место и устроил ладонь на груди. Тонкая ткань платья вообще никак не защищала ни от горячих прикосновений, ни от будоражащих ощущений.

– Трогаю я тебя, – заверил Вадим, наглядно это демонстрируя. – А с ней просто поговорим.

– Давай я сама поговорю? – все-таки попробовала еще раз я.

– Как насчет «нет»? – выдвинул Вадим предложение, от которого нельзя было отказаться. – Если я занимаюсь вопросом, я и решаю, что делать. Логично?

Ну, в принципе логично. И еще не хочется спорить, когда сквозь тонкую ткань чувствуешь горячий язык на своей груди, а пышные юбки задирают наглые руки.

Жалко, что дорога до офиса такая короткая. Где же эти пробки, когда они так нужны!

Новый телефон я купила под присмотром Вадима. Как будто мне было мало проблем и я реально сбежала бы после того, что случилось! Он проводил меня до своей квартиры, показывая, как открываются замки, занес с водителем мои шмотки, даже переоделся и, только уходя после долгого, очень долгого поцелуя у дверей, который чуть было не закончился очередным раундом порнокомедии «Начальник и подчиненная», небрежно уронил:

– Кстати, я тебя все-таки увольняю.

– Но как?! – взвилась я. – Я не получала взысканий, ты не можешь!

– Могу, – ухмыльнулся он и щелкнул меня по носу. – По сокращению. Зачем мне целый комьюнити-менеджер, если у нас есть внештатные модераторы и помощники.

– Ты! – У меня слов не было.

– Ну не бесись… – Вадим примирительно чмокнул меня в пострадавший кончик носа. – Серьезно, я не хочу, чтобы ты была в опасности.

– Я всегда справлялась!

– Видишь, всегда справлялась, а как дошло до общения со мной, оказалось, что это опасно. Дело во мне. Воспринимай это как заслуженный отпуск. Займись чем-нибудь, чем всегда хотела, но не было времени, денег или сил. А я вернусь вечером и поговорим.

– И мне ждать тебя в фартучке на голое тело и с ужином? – мрачно спросила я.

– Не надо! – очень быстро ответил Вадим. Цивилизацию из холодильника вспомнил, что ли? Так она вкусная была, пока я про нее не забыла. – Пожрать куда-нибудь съездим. Все, не скучай.

И я осталась скучать.

Бродить по квартире, достаточно большой для вечерне-ночной жизни холостяка, но недостаточно – для роли вольера для экзотических животных типа меня. Смотреть огромный телевизор с бешеным количеством каналов. Подъедать остатки пиццы. Дегустировать шикарную коллекцию алкоголя в баре. Любоваться на Москву через панорамные окна. Принимать ванну с ванильной пеной. Читать весь Интернет три раза по кругу.

В общем, где-то часа через три я поняла, что отпуск удался и пора уже как-нибудь развлечься. Так что я открыла ноутбук, зашла в свои чаты, где собирались мои виртуальные подруги, и задала им вопрос года:

«Что делать, если твой бойфренд – миллионер? Плюсы, минусы, подводные камни? На что потратить весь лимит по кредитке за один день?»