Текст книги "Любовь без дресс-кода"

Вечер

Забавно выглядят нынешние времена.

У нас уже был секс.

Мы живем вместе.

Я трачу его деньги.

И разбираюсь с бывшими.

Но признаться в любви – все еще слишком интимная вещь.

Решительный шаг.

Я не отвела взгляд и успела увидеть, как в глубине прозрачных глаз вспыхнули искры. Лицо Вадим сумел удержать, не дрогнув. Только пальцы дернулись, как будто он хотел заткнуть мне рот.

– Яна, блин! – с досадой сказал он. – Ты как всегда!

– Кто так реагирует на признания в любви? – обиделась я.

– Кто так признается в любви? – Вадим подхватил двумя пальцами ролл с моей тарелки и закинул себе в пасть.

– А как надо? Научи? – Я сложила руки на столе, как приличная девочка, и похлопала глазами.

– Я тоже читал сказку про пряничный домик и не собираюсь садиться на лопату, чтобы показать, как правильно. – Вадим все-таки взял палочки и доедал мой ужин уже ими.

– Ой, ты что-то читал? – удивилась я. – После того фиаско с художниками я немного опасалась при тебе упоминать литературу. Вдруг твоя хрупкая маскулинность не выдержит такого давления.

– У меня упругая маскулинность, не беспокойся. – Вадим взял палочками ролл и поднес к моим губам: – Открой ротик.

Я посмотрела на него с укором, но он только ухмылялся, продолжая дразнить.

– Вад…! – Я не договорила, потому что он воспользовался ситуацией и засунул ролл мне в рот.

– Жуй, милая. Иногда ты гораздо симпатичнее, когда молчишь. Расплачусь и пойдем домой. Что-то я так устал, что даже есть не хочу.

– Конечно, не хочешь, – возмутилась я, справившись с роллом. – Ты же мой ужин съел.

– Давай возьмем с собой, если ты не наелась.

– Может, погуляем? – предложила я.

– Не хочу, Ян, давай в кроватку? – Чувствовалось, что он действительно устал.

– Даже на улицу не выйдем? Я целыми днями тут как принцесса в башне из слоновой кости.

– В следующий раз, милая, хорошо? – Он подал официанту карту, не глядя. – Когда у меня будет выходной.

– Сегодня воскресенье, – напомнила я скептически.

– Серьезно? Черт… – Он забыл, что у людей бывают выходные.

– Ради чего ты столько работаешь?

– Мне интересно, – он пожал плечами.

– А жить когда?

– Это и есть жизнь, милая.

– А развлечения? Встречи с друзьями?

– Ты мой друг. Ну и развлечение заодно.

– А до меня у тебя друзей не было? – удивилась я. Даже сейчас, запертая в башне, я успела подружиться с Ланой из кофейни и ее сменщицей и про виртуальных подруг не забывала. Мне было как-то странно представлять, что у кого-то может не быть людей, с которыми можно пойти в выходные в кино.

– У меня есть партнеры, коллеги.

– Но с ними не расслабишься!

– Поэтому я и завел себе тебя.

Завел он. Как собачку. А, ну да. На скейте.

– Мне нравится работать. А то у тебя такое лицо, как будто я по двадцать часов на урановых рудниках вламываю. Я не хочу думать о том, сколько что стоит и могу ли я позволить себе мытую картошку или только самую дешевую в комьях грязи. И еще хочу баловать принцесс в башнях.

– В башне «Федерация».

– Точно. Вот о чем ты мечтала, когда станешь богатой?

Про картошку я не мечтала, конечно. Но и подумать не могла, что в этот момент буду сидеть, как Рапунцель, и от скуки добровольно издеваться над собой.

– Летать в Париж на выходные и в Прагу поужинать. Зимовать в теплых краях, а в самые жаркие месяцы смотреть на шведские фьорды и исландские вулканы. Любоваться цветением сакуры в Японии и представлять себя хоббитом в Новой Зеландии.

– Ты вообще не путешествовала?

– За границей не была. Зато у меня есть малахитовая ящерка из Екатеринбурга, колокольчик из Гжели и хрустальный гусь – угадай, откуда.

– Все понял про священные магнитики. Надо тебе все-таки загран сделать, скажу Лизе.

Я содрогнулась. Хотя, наверное, Лиза меня сейчас больше боится, чем я ее.

– Да ладно, обойдусь. Зачем мне загран в башне?

– В командировку съездишь со мной… когда-нибудь.

Я поцеловала его в лифте – просто чтобы вспомнить, с чего все начиналось. Как замирало сердце от каждого прикосновения этого мужчины. Как я гадала – что принесет мне следующая ночь, как изменится моя жизнь. Как Вадим крышесносно целовал меня, пока от скорости возносящегося к небесам лифта захватывало дух.

Сегодня он целовал меня иначе.

Обещающе. И я точно знала, что он обещает, и от этого подгибались ноги.

Одно осталось неизменным – лифт слишком быстро ездил.

– Эй, ты же устал! – выдохнула я, едва мы закрыли за собой дверь квартиры.

– А что я? – невинно спросил Вадим, между делом скользя кончиком языка от уха до ключицы и дальше вниз по груди. И не забывая повторять путь пальцами, заодно стаскивая, расстегивая и отодвигая попадающиеся по дороге предметы одежды.

– Ты так себя ведешь…

– Как?

– Как будто хочешь проверить, не является ли Камасутра фантастической книгой.

– А может, я и хочу? – мурлыкнул он.

Не то чтобы я возражала.

Тем более, что я еще не наигралась в эротичное стягивание галстука, расстегивание рубашки пуговица за пуговицей и безнадежную порчу уложенных с утра волос. Мне нравилось, как он смотрел из-под падающих на глаза прядей, когда рубашка распахивалась на груди и открывала загорелую грудь и поджарый живот. У его кожи было странное свойство – стоило к ней прикоснуться, и оторвать ладони становилось невозможным. Я гладила, и гладила, и гладила его по плечам, груди, обводила пальцами губы, кололась о щетину, и только еще более сильная магия густых темных волос переманивала меня новым удовольствием – запускать в них пальцы и перебирать упрямые пряди.

Это была моя любимая часть дня – когда Вадим возвращался, и какой бы ни был усталый, всегда затаскивал меня в постель на пару часов горячей, нежной, сладкой, будоражащей игры. И как бы ни закрывались потом глаза, не хотелось засыпать, чтобы подольше побыть рядом с ним. Поговорить, потискаться в одеялах, как двум котятам.

Кстати, о котятах.

– Вадим? – Я перебирала его волосы, массируя голову кончиками пальцев, и он иногда довольно мурлыкал, чтобы я не останавливалась.

– Ммм?

– Вы придумали, чем заменить тебя в Инстаграме?

– Не зна-а-а-аю, – зевнул он, с трудом приоткрывая глаза. – Там Лиза нашла какое-то SMM-агентство, они этим занимаются.

– С тобой не делали новых фотосессий?

– Ну что ты, дорогая, я тебе верен. – И снова сонная улыбка.

– А что там со Стрельцом?

– Ничего пока. – Улыбка сбежала с губ, морщинка между бровей вернулась.

– Ну хоть поделись, как там что.

– Я же сказал – сам разберусь! – раздраженно и зло, даже глаза открыл – и в них штормовое море.

Я удивленно отстранилась. Он поймал мою руку, выпустившую его волосы, и вернул себе на голову.

– Прости. Верь мне. Я все сделаю для тебя.

– Я просто спросила, Вадим… – Гладить его как-то расхотелось.

– Я просто ответил. Надо будет – все расскажу.

Он повернулся спиной и хлопнул ладонью по клавише выключателя в изголовье.

Я вздохнула, протолкнула застрявший в горле комок и уткнулась ему в спину. Он поймал мою руку, поцеловал пальцы и заставил обнять себя.

Родители

Я не хотела нудеть. Я не хотела доставать.

И не хотела быть неблагодарной сволочью.

Поэтому я просто заткнулась и больше не доставала Вадима с просьбами выбраться погулять. Закончит со Стрельцом – скажет.

Тем более, что он все-таки отпустил со мной водителя, чтобы я отвезла маме эту клятую коробку с документами, ну, и вообще, повидалась с родителями. Правда, так и не поверил, что джип-паркетник – это очень плохой выбор для визита в настоящую русскую деревню. Но ничего, у папы был друг с трактором, так что мы все в итоге справились, а водитель выучил несколько новых слов. Я эти слова уже знала, мы с Виталиком там как-то застревали осенью.

Маме очень понравился немногословный водитель, она даже спрашивала, зачем мне нужен Вадим, когда тут такой серьезный мужчина.

Серьезному мужчине очень понравились мамина солянка и папины грибы. И немножко самогон, но об этом мы решили Вадиму не говорить.

Мне категорически не понравилось ночевать одной, без Вадима. Не знаю, когда я успела к нему так привязаться, но весь вечер писала ему развратные эсэмэски и даже попыталась устроить виртуальный секс, но местный Интернет потянул только бюджетный секстинг.

Вадиму очень понравилась моя комната на чердаке, моя старинная железная кровать с шариками и, вообще, идея в следующий раз приехать познакомиться с родителями. Поэтому я сразу предупредила маму, что раньше, чем на ее день рождения, меня можно не ждать, я еще после ее мнения о Виталике нервы не вылечила.

Вернувшись, я отпустила водителя отмывать джип от родной землицы и решила зайти к Лане выпить кофе. Кажется, с тех пор как Вадим придумал систему депозитов, он тут ни разу и не появлялся, и все, что у него на счету, на кофе трачу я. Себе – на банановый латте и ему на какую-нибудь новую прикольную штуку типа лавандового рафа или карамельного макиато. Правда, Вадима обычно интересует не молочно-текстурные извраты и сладкие сиропы, а сколько в напитке шотов эспрессо.

В моем любимом уголке никого не было, и я пригрелась там, замечтавшись о том, что вот будет у Вадима в самом деле командировка… Хорошо бы куда-нибудь в Европу. Там я смогу сбежать, мотивируя тем, что Стрелец до меня через границу не доберется. Вообще, у меня было на редкость хорошее настроение. Надо было вовремя насторожиться, потому что я, конечно, оптимистка, но я оптимистка вопреки. И веселее всего мне тогда, когда я в глубокой жопе. Я там развешиваю разноцветные огонечки, пою песенки и в целом неплохо провожу время. А в хороших-то условиях что развешивать?

Вон уже месяц с лишним у Вадима живу, так даже гирлянды свои из коробки не достала. Мне с разноцветьем за окнами и так светло, а с Вадимом и так каждый день Новый год.

Я достала из кармана телефон, чтобы написать ему какую-то милую ерунду, и только тут увидела пять пропущенных. Блин, когда я успела звук выключить? Вот я молодец.

Набрала:

– Прости, не услышала, мы уже приехали, все хорошо, сижу…

– Где ты?! – прервал он меня на полуслове таким рыком, что я на всякий случай отвела трубку подальше от уха.

– В кофейне… – ответила осторожно. Мало ли что у него случилось.

– Почему не дома?!

Ээээ… Нет, мне не показалось. Он правда орет. На меня. По телефону.

– Вадим, я просто зашла выпить кофе. Что-то случилось?

– Машина в гараже, тебя нет, телефон не отвечает! Как ты думаешь, что случилось?!

Я нашла на телефоне кнопочку уменьшения громкости и только тогда ответила:

– Думаю, я выключила звук и не услышала твоих звонков, когда зашла выпить кофе. Давай я зайду к тебе и поговорим нормально.

– Я дома! Чтоб через пять минут была тут!

Это что за хрень тут происходит?

Я допила свой кофе, поколебалась, не взять ли Вадиму что-нибудь забористое, но что-то мне подсказывало, что за свое поведение он не заслужил. Как-то резко вспомнила, как он тут орал на бедную Лану. Может быть, ему опять кофеина в организме не хватает? Или какие теперь оправдания?

Последний раз на меня вообще орали в школе, учитель алгебры. Как раз после того, как я сказала, что не воспринимаю информацию, которую подают на повышенных тонах. Я тогда так шарахнула дверью класса, что на отвалившийся кусок штукатурки до конца года ходили смотреть с первого по одиннадцатый класс. А про меня рассказывали легенды.

Я тогда в параллельный класс перешла. Рассказать Вадиму эту историю, чтобы выводы сделал?

Короче, дверь в квартиру я распахнула уже с самым решительным видом.

Прямо от входа меня подхватили, обняли, закружили, зацеловали, заставили прижаться и обнять в ответ.

– Прости, пожалуйста, прости, прости. – Вадим так стискивал меня, что уже болели ребра. Шептал, уткнувшись мне в волосы, целовал в висок, в уголок губ, в шею, снова вдыхал запах волос. – Я просто переволновался. Машина тут, тебя нет, телефон молчит, я – домой, тут тебя тоже нет…

– Ты бы мог у водителя спросить… – Я растеряла весь свой запал и только успокаивающе гладила его, куда дотягивалась и где успевала.

– Он уехал уже, говорит, высадил у башни, тебе два шага идти, а ты не дошла…

– Вадим, Вадим, дверь хоть закрой, – беспомощно барахталась я в его руках.

Он очнулся, действительно захлопнул дверь и снова обнял меня, вжал в себя, как будто боялся, что я исчезну.

Ну что с ним делать?

Я выдохнула и потянулась к его губам.

– Знаешь, чего я хочу? – прошептал он мне в губы, когда я была уже мягкой, безвольной, все ему простившей и готовой на все после всей той жаркой сладости, что он мне устроил в качестве извинений.

– Мммм? – Это заменило мне «что угодно, только если прямо сейчас не надо шевелиться».

– Хочу увидеть тебя, ну, знаешь, в чулках и на каблуках. И чтобы яркая помада, смоки-айз, вот это все… – Он сопроводил свою извращенную фантазию такими горячими поцелуями и в таких местах, что ничего другого кроме «Да!» я выдохнуть не сумела.

Обратная сторона силы

Я потратила на шопинг целый день. Москва-Сити богат магазинами, но и там нет всего, что может понадобиться одной очень креативной и очень скучающей девушке двадцати восьми лет, которой был брошен вызов!

Но справилась. И вечером с нетерпением ждала Вадима, предвкушая его реакцию и все, что за ней последует. Надо сказать, это было нелегко – предсказать, когда он придет с работы, учитывая, что от рабочего стола до дома ему десять минут, а график ненормированный. А сидеть часами в полном боевом комплекте как дуре не хотелось.

В общем, губы все равно пришлось красить уже под звук открывающегося замка. И на всякий случай я выглянула проверить, не привел ли Вадим гостей. За ним такого не водилось, но даже мизерный шанс на инфаркт постороннего человека хотелось бы устранить. Вадим-то ничего, привычный.

Ну, я так думала.

Все-таки он ожидал чего-то другого, заподозрила я, когда вышла в холл в туфлях для пилона – каблук двадцать пять сантиметров, прозрачная платформа, внутри которой в бирюзовых волнах плещутся, как живые, золотые рыбки – шестнадцать сантиметров. В градиентных чулках – от красного к желтому, и с меховой опушкой. С золотыми веснушками на лице, стразами на веках и фиолетовой помадой на губах. В мерцающем светодиодами бюстгальтере – Вадим ничего не говорил про нижнее белье, и я решила выбрать на свой вкус. И в очень скромной юбке – едва прикрывающей… кхм… комплектные к бюстгальтеру светодиоды… спереди и спускающейся плотным шлейфом на пару метров сзади.

Целиком смотрелось настолько крышесносно, что я собственного отражения сначала испугалась. Но сбегала посмотрела на дизайн ванной и решила, что бойфренд у меня закаленный.

Тут, конечно, стоило учитывать, что со своей ванной он живет почти два года, а со мной всего месяц. Поэтому то, что он уронил папку с договорами и они веером разлетелись по полу, можно считать допустимыми потерями. Тем более что кейс с ноутбуком он все-таки удержал. И челюсть почти сразу подобрал. Я дольше справлялась.

А вот потом все пошло не по плану.

– Яна, что за хрень? – спросил он так жестко и холодно, что я моментально вспомнила лекцию о различиях B2B и B2C. – Я же попросил нормально. Что это вообще?

Мой эротический сюрприз.

Новая мода на планете Лиара Мю Цефеи.

Галлюцинация, вызванная поздним дебютом шизофрении на фоне переработок.

Спонтанная кварковая флюктуация, переформатировавшая пеньюар цвета шампанского и туфли с пушистыми помпонами вот в это.

Меня похитили конкуренты и заставили это надеть, чтобы шантажировать тебя.

Вас снимает скрытая камера!

Ну сам-то как думаешь?

– Ты чего? – растерянно спросила я. Когда я переставала улыбаться, маленькие острые стразы в уголках губ больно царапались.

Ну да, я как всегда.

Я ведь как всегда!

Чего он вдруг бесится?

– У нас приглашение на благотворительный вечер в субботу. Я просил тебя купить нормальных женских шмоток вместо твоих вечных пацанских джинсов и кед. Во что ты вырядилась?

Кажется, это его похитили конкуренты, спонтанно флюктуировали и заменили на какого-то инопланетянина с Мю Цефеи. Это не мой Вадим.

– Я же не знала… – Даже стоять на такой платформе было немного неудобно. Эти туфли для того, чтобы в них лежать или вертеться на шесте. А стоять под этим странно враждебным взглядом еще хуже. – Ты мог бы сказать…

– Думал, что это не нуждается в уточнении. Просто каблуки, просто чулки и соответственно что-то к ним.

Он тяжело вздохнул и стал собирать разлетевшиеся листы. Я бы и рада была помочь, но боялась, если присяду на корточки, обратно уже не выпрямлюсь.

Так и стояла, глядя на темные разлохмаченные волосы, и очень хотела запустить в них пальцы, но не смела.

Вадим добрался до моих ног, постучал ногтями по прозрачным стенкам платформы – бирюзовый гель заколыхался, рыбки нырнули и вынырнули, – провел рукой по внутреннему шву чулок от щиколотки до меха и задрал юбку:

– И там светится, надо же!

Я улыбнулась. Стразы перестали царапать губы.

– Я оценил, правда, – сказал он, обнимая меня за талию и прижимая к себе. – Но у нас будет действительно серьезная тусовка, и я хотел представить тебя там как свою…

Он споткнулся на слове, я подняла брови.

– Девушку. Невесту.

Я подняла брови еще выше. Я много тренировалась, и у меня стало получаться не хуже, чем у него.

– Неважно. – Он отвел глаза. – Мне нравится твой стиль, но там совсем другие люди.

– То есть, – сдалась я, – я должна надеть «приличное» платье, «приличные» каблуки и быть хорошей девочкой?

– Ты правильно понимаешь.

– А нельзя было нормально сказать? – Я повисла на Вадиме, потому что стоять дальше в этих туфлях было уже невозможно. – Слушай, а я точно там нужна? У меня же еще и волосы…

– Это мероприятие того уровня, на котором в одиночку появиться не очень прилично. Раньше я ходил с Лизой. Я же не могу ее сейчас взять?

– Нет, – быстро ответила я.

– Купи парик, что ли… – Он в сомнении посмотрел на мой сиреневенький бесперспективняк.

– Слушай, неужели совсем никак нельзя одному? – все-таки поинтересовалась я. – Что за строгости? Вон Цукерберг или Джобс ходят без смокингов, и жены у них…

– Вот когда у меня будет состояние, как у Цукерберга и Джобса, тогда мы с тобой придем вот в твоем наряде. Причем я тоже буду в нем. А сейчас постарайся, пожалуйста! – Вадим поцеловал меня, оцарапался о стразик и возмущенно посмотрел.

– Сейчас сниму туфли… – вздохнула я, – и все отклею.

– Нет, погоди, не отклеивай… – Вадим смерил меня задумчивым взглядом и вдруг подхватил на руки! Двухметровый подол он ловко намотал на предплечье. – Хочу тебя в этом драг-квиновском безумии.

– Там между диодами застежка, – шепнула я ему на ухо.

Какие люди!

Есть такие специальные люди, которые могут превратить тебя в кого угодно. Хоть в эльфийскую принцессу, хоть в дипломата космического корпуса, хоть в хозяина салуна времен Дикого Запада.

И в спутницу миллионера на благотворительном вечере тоже могут.

Причем:

1. Бесплатно.

2. Быстро.

Три дня, которые дал Вадим, мне и не понадобились. Когда я сказала, что быть приличной женщиной мне надлежит к вечеру пятницы, друзья фыркнули и велели звонить в пятницу днем.

Вадим продолжал проедать мне плешь напоминаниями, предлагал услуги Лизы, советовал, где купить туфли – интересно, откуда он знает? И приглашал зайти в приличный ювелирный салон. Я скромно потупила глазки и сказала, что звездочки Тиффани мне хватит за глаза.

Просто хотелось как следует выпендриться.

Ладно, туфли я купила.

Для всего остального существуют друзья-ролевики.

Вообще-то я не из ролевой тусовки. Да, я люблю игры, но почему-то притворяться всеми этими анимешными злодеями и космическими принцессами меня никогда не тянуло. Даже немного обидно – для дополнения образа инфантильной девицы было бы в самый раз, но в основном я приезжала на игры фотографом и пару раз мастером. Зато я знала, что там живут люди, которые умеют все.

Сшить костюм любой эпохи из всего, до чего дотянутся: дотянутся до занавесок – будет из занавесок, но если выяснилось, что, если показать уже готовое платье, которое просто сидит на мне как на корове седло, задумчиво хмыкнут – так вот ты какая – и отважно раскроят прямо на глазах.

Изготовить любое оружие. Имитацию. Иногда не имитацию.

Слепить, склеить, раскрасить и довести до ума любой предмет из любого предмета.

И с помощью банальной косметики сотворить на лице грим запредельной сложности, включая полное перевоплощение в инопланетянку.

А мне надо было всего-то замаскироваться под женщину-вамп.

Так что пока Олла ушивала на мне роскошное алое платье, Миртиэль перекрашивала мои сиреневые волосы театральным лаком в черные и рисовала на лице взрослую самку мегеры.

С туфлями пришлось схитрить и найти на скрытой платформе, потому что с каблуками я дружить так и не научилась и уже поздно учить собачку новым трюкам. Но оказалось, что удобство вполне себе зависит от цены.

Зато красота от цены не зависела, и, когда нервный Вадим прислал мне двадцатую эсэмэску «гдетыгдетыгдеты», я уже минуты три смотрела на него, стоя в десятке метров. Думала, так только в кино бывает.

– Яна?!

Потому что, когда ты оставляешь дома пацанку в кедах и золотых веснушках, а находишь женщину в алом в нуарном стиле – все-таки девочки не удержались от легкого оттенка безумия, – то очень сложно закрыть рот.

Пожалуй, если бы я знала, что это сработает лучше огоньков в лифчике, я бы так не мучилась.

– Ладно, милая, по такому случаю просто грех не взять «Феррари»… Тем более что ты ровно такого же оттенка, – выдохнул он. Повертел меня в руках, присматриваясь к волосам. – Как ты это сделала?

– Мне кажется, «Феррари» будет немножечко чересчур.

– Ничего не чересчур, когда тебя ждет важная мечта любого мальчика от пятнадцати до девяноста. Я, может, всю жизнь мечтал поиметь такую красотку прямо на водительском сиденье.

– Может быть, на обратном пути?

– Может быть, хотя бы твои губы…

– Тшшшш… – я облизнула красную помаду.

Не знаю, как у мальчиков, а у девочек тоже есть мечта: ты вся такая на каблуках и в платье садишься в спортивный автомобиль, за рулем которого тебя ждет сероглазый миллионер. Который постоянно поворачивает голову в твою сторону и промахивается мимо рычага переключения передач, хватая вместо него твое колено.

– В следующий раз буду формулировать задачи как можно отчетливей, если результат такой. Ты идеальный исполнитель.

– Вадим, смотри на дорогу, а не на меня.

Кто бы знал, что не просто в пределах МКАД, а вполне неподалеку от метро, в жилой застройке, в парке прячутся нефиговые такие трехэтажные особняки. Мне даже страшно спрашивать, сколько это может стоить и кем надо быть, чтобы разрешили отгрохать личный особняк в одном из самых дорогих районов Москвы. Мои знания о местах обитания элиты всегда ограничивались Рублевкой, а тут, оказывается, такое!

Едва завернешь в ворота, густая живая изгородь скроет машину из глаз – и вот гравийная дорожка, подъезд, лестница, машину паркует специальный человек, а мы проходим в зал с наборным паркетом, теплым желтым светом и струнным оркестром, встречающим гостей прямо в первом зале.

– Я забыла спросить, как мне себя вести?

– Обычно себя веди. Тут только половина по-настоящему понтовых людей, остальные нормальные нувориши, у которых в дальнем углу гардеробной пылится малиновый пиджак с парой дырочек в боку.

– А у тебя был такой?

– Смотри, ты же молоденькая и бедненькая, черную икру, наверное, и не ела никогда? Возьми тарталетку.

– Ела, в институте подруге присылали контрабанду. Ты мне язык не заговаривай, у тебя малиновый пиджак был?

– Был, – сквозь зубы.

– И до сих пор есть?

– Есть.

– Вау, чур, ты его наденешь в постель, а я притворюсь той самой молоденькой и бедненькой. Из девяностых. И ты меня как будто осчастливишь. А потом будем тискаться под Монеточку.

– Яна, блин!

Ладно, но я ему еще припомню себя в цвет «Феррари».

Черная икра мне, кстати, никогда не нравилась, а вот по хорошему сыру я скучала, поэтому, увидев на столе сырные тарелки, хищно туда спикировала. Самый вонючий в мире камамбер был моей неизбывной любовью с тех же студенческих лет, когда он свободно продавался в круглосуточном у дома, где мы бухали по воскресеньям. Эх, где мои двадцать! Закусывать водку сыром, который пахнет, как несвежий зомби, – и никто на него не претендует!

Судя по лицу Вадима, который принюхался к тому, что я цапнула со стола, он, как и мои подруги тех лет, не верил, что это едят.

Я только хотела что-то пошутить, но повернулась – и все шутки высохли прямо во рту. На неделю вперед.

И сбегать было поздно.

Прямо передо мной стоял Виталик.

В смокинге!

С бабочкой!

И весьма хорошо сохранившейся женщиной лет пятидесяти, повисшей на его локте.

– Привет, Яна, какими судьбами?