Текст книги "Не такая, не такой"

Юл: Плоды воспитания

В свое время мне пришлось объяснять шестилетнему тогда Владу, откуда берутся дети. Ольга отказалась наотрез, заявив, что это мужские дела. Я в те годы гораздо лучше показал бы на практике, чем смог рассказать ребенку, что там и как.

К счастью, я уже встречался тогда с третьей своей женой, Дианой, которая на тот момент притворялась идеальной спутницей серьезного человека. То ли бизнесмена, то ли бандита, тут уж как пойдет. У нее было педагогическое образование, и что-то такое она Владу рассказала. Вроде бы правильное – в ужасе он потом ночами не просыпался, больше вопросов не задавал.

Следующий этап, подростковый возраст, я все-таки взял на себя. Пробормотал что-то невнятное про контрацепцию и хороших девочек, глядя в сторону. Влад так же, смущаясь, меня выслушал, и мы хором облегченно выдохнули, когда беседа закончилась.

Но среди подарков для него стали появляться журналы Playboy, а в его четырнадцать я ненавязчиво продемонстрировал, в каком ящике у меня хранится богатая россыпь презервативов. Такая гора, что вряд ли кто-то их считает. Надеюсь, ему пригодилось.

В общем, скажем прямо, сексуальное образование Влада я провел не блестяще. В самый разгар жестокого пубертата моральный компас из меня тоже был так себе – боюсь, что пару раз он заставал Вику с любовниками в провокационных ситуациях. Но я все-таки надеялся, что из него вырастет что-то путное.

То, в каком состоянии появилась дома Соня, мне сильно не понравилось. И не в мемуарах ее мамаши было дело. Она явилась уже на взводе – я бы списал на то, что волновалась за кошку, но, когда я продемонстрировал ленивую сытую Филомену, лучше не стало.

Глаза были на мокром месте сразу. Кошка и мой визит – только повод.

Ей бы разозлиться на родительскую бестактность, а она ревела горько и отчаянно, как будто слова про то, что она не нужна, стали последней каплей. Нетрудно было сложить два и два и догадаться, откуда она такая прибежала.

Готов был отдать Соню Владу и не жалеть, если бы это сделало их обоих счастливыми. Но оказалось, что я не готов к тому, что она будет плакать, а он вообще никак не участвовать в решении ее проблем.

Пришло время для следующего мужского урока.

Надеялся застать Влада в офисе, но там стояла страшная суета. Часть помещений была перегорожена строительной пленкой, в другой впритык стояли столы – и рекламный отдел орал в телефоны прямо на ухо бухгалтерии. Все куда-то бежали, никто не знал, кто где находится и за что отвечает.

Позвонил Владу на мобильный, предложил встретиться и поговорить. Тот сначала отмахнулся, отмазался делами, но услышал в трубке шум и напряженно спросил, где я.

Сказал, что в главном офисе и что готов пересечься попозже сразу на заводе. Съезжу туда, гляну, что и как. У Влада дела моментально рассосались, оказалось, у него сегодня вообще выходной: «Да, папа, плавающий выходной на неделе, ты был прав, только выходные и цвет машины меня волнуют, дальше что?»

Но если я настаиваю, то он будет в нашей семейной квартире.

Не знаю, где он жил до того, меня он туда не приглашал, а я не считал правильным лезть в жизнь тридцатилетнего человека. Это Ольга считала, что без ее чуткого руководства ребенок проголодается, простудится, женится по залету, сломает ногу и попадет в полицию за участие в несанкционированном митинге. Ее можно было понять. Я-то считал, что все перечисленное ему пойдет только на пользу. Но материнское сердце не камень и все такое.

Я приехал в семейную квартиру.

Сейчас Влад явно проводил в ней много времени. Уборщица, привыкшая к постоянной пустоте, с молодым здоровым мужчиной и его привычками явно не справлялась. Заляпанные зеркала, остатки засохшей еды на кухне, растащенная апрельская грязь по всей квартире.

И ни следа Влада.

Зато в гостиной сидит старая знакомая Снежана и вертит в пальчиках с острыми алыми коготками мою свадебную фотографию.

– А ты был смазливым мальчиком.

– Хорошо, что мужчины с возрастом становятся только лучше.

Отобрал фото, поставил обратно на каминную полку.

– Где Влад? И что ты тут делаешь?

– Влад попросил встретить тебя и… – Пауза… – Развлечь пока, чтобы ты не скучал.

Сученыш мелкий. Сказал ведь мне, что уже в квартире. Или он не так сказал?

Снежана поднялась с дивана, демонстративно медленными поглаживающими движениями поправляя задравшееся платье, и подошла ко мне.

– Если честно, он просто уступил моей просьбе нас столкнуть. Юлиан, ты мне давно симпатичен… – опустила глаза в притворном смущении. – Я часто была у вас дома в компании Влада, но разве ты обращал внимания на нас, мелкоту? А я обмирала от твоей близости и от запретности своих чувств.

Нахмурился. Что-то это звучит примитивно, как в дешевой порнухе. Запретный трах с отцом бойфренда, как-то так. Или она дура, или меня считает идиотом. Не помню я ее в компании Влада.

Макса помню, его школьного друга, самого умного, но самого безбашенного из их компании. Даже брал на стажировку, пока он учился, толковый парень был. Жаль, что бросил институт.

Марту с Сергеем из университета тоже помню. Они весь первый курс везде шлялись только втроем.

Свеженьких мажоров Костю, Никиту и Дениса, с которыми Влад постоянно мутил какие-то стартапы, пока я не привлек его к нормальному делу.

Девушки у них всех тоже появлялись, чаще или реже. Не уверен, что смог бы каждую узнать в толпе, но вот на таком расстоянии точно бы вспомнил.

Мутит что-то красотка Снежана.

И Влад мутит, что мне нравится гораздо меньше.

Достал телефон и набрал его.

– Дорогой наследник… – начал я, но с инстинктом самосохранения у наследника все было отлично, так что он не дал закончить.

– Я уже поднимаюсь!

Вот теперь я не сомневался, что он просто выжидал поблизости. Все-таки надо ребенка будет обучить кое-чему, кто ж так палится.

Вовремя я решил залатать дыры в отеческом воспитании. Ну хоть это я Соне должен.

Что бы Альберт ни говорил, я был уверен – Влад просто оценил мою Сплюшку, как оценил ее я. Гены пальцем не раздавишь, вот это все.

Влад не стал тянуть кота за яйца, нарисовался в квартире достаточно быстро.

Руки в карманах, вид лихой и придурковатый. На вид лет тринадцать – так же челюсть выдвигал, отстаивая свое право носиться где-то до ночи и не предупреждать.

Остановился в дверях, с вызовом глядя на меня.

Я молчал.

Напряжение между нами сгущалось в воздухе, расплескивалось тяжелыми медленными волнами, заполняло комнату, как жидкий бетон.

Снежана, на что дура, моментально испарилась, как-то просочившись мимо меня и занимавшего весь дверной проем Влада.

– О чем будет разговор?

– Сам знаешь.

– Папа, я не понимаю сейчас твоих претензий. – Влад пожал плечами, но встал так, чтобы между нами был журнальный столик. Как будто я драться тут собираюсь. С собственным сыном, ага. – Вы с Софией расстались, моя совесть чиста. Конечно, у тебя есть множество способов надавить на меня, и я не смогу ничего противопоставить, но прими поражение как мужчина и оставь нас в покое.

Вот, значит, как.

Бешеный ревнивец я теперь. Заслужил на старости лет.

– Ты мой сын, стоять на пути у тебя я не буду. Не для того заводил, – я поднял раскрытые ладони, признавая его победу. Если мой ребеночек решил поиграть в звериные иерархические игры, пусть выиграет и будет доволен. – Разговор о другом.

– Заводил только для того, чтобы в армию не идти, – фыркнул Влад.

– Если бы только это, завел бы второго.

– Может, у тебя живчики кончились? – ухмыльнулся нахально сын.

– Ох, договоришься.

Иногда я жалею, что выбрал гуманистическую стратегию воспитания и ни разу не врезал паршивцу по жопе, пока он был маленький и пока это не стало считаться психологической травмой. Сейчас-то уже поздно.

Потом вспоминаю тех знакомых, у которых субботняя порка была среди традиционных семейных мероприятий, и немного отпускает. До следующего хамского выступления дорогого наследника.

А вот и оно.

– Иначе почему у тебя больше нет детей? – И щурится на меня Ольгиными непроницаемыми глазами. То ли всерьез, то ли подначивает.

– Ну что ж… значит, будут, – отрезал я.

Значит, будут. Еще не поздно. Что там Алик про колыбель говорил?

Лицо Влада исказилось:

– Единственное, в чем ты не запорол свою роль отца – не завел новых детишек, получше неудачной первой версии! Видимо, слишком сосредоточился на выборе мне новой мамы.

– Никого из них я тебе в мачехи не навязывал. – Удивительно, как быстро мы перешли от Сони к претензиям ко мне как отцу.

– Обязательно было на каждой жениться? Вот тебе, Владик, новая тетенька в начальницы!

– Мои браки тебя никогда не касались и не касаются.

– Пап, ну мне просто интересно, на фига ты каждый раз в загс их тащил? Профессионалки дешевле обходятся.

Вот здесь я где-то с воспитанием и просчитался. Интересно, это еще не поздно исправить?

– Проститутки, серьезно? – покачал головой. Обогнул столик, и Влад даже попятился. Он действительно считает меня физической угрозой? – Я, знаешь, старой формации человек – мне не в кайф, если женщине не в кайф. Так-то я и руками могу подрочить, а не об нее.

– Пап, реально? Подрочить?.. – Влад вдруг зашелся нервным хохотом.

Господи, тридцать лет человеку… Не сводил с него тяжелого взгляда, пока он не умолк сконфуженно и не опустил глаза.

– Если ты к своему возрасту даже себя удовлетворять не научился, где тебе с женщиной справиться?

– Софи не жалуется.

Задело, да?

И меня задело.

Ой, не нравится мне, куда разговор вывел.

Яблочко мое от осинки явно не просто так это все задумало.

Если ему сейчас ввалить за то, как он с Соней обращается – обнаглеет, скажет, не мне его учить. С моими обидами и моим брачным анамнезом.

– Кстати, она сейчас приедет, – небрежно добавил Влад. – Ты же не хочешь дождаться и устроить всем неловкую ситуацию? И Снежанку забери, пожалуйста. Не хочу, чтобы моя женщина ревновала.

Я бы ему поверил. Кому еще верить, как не собственному сыну? Но вот взгляд, который он кинул на Снежану в коридоре, выражение его лица, то, как он кивнул на меня, ее ответная гримаска – сказали мне слишком многое.

Полезная вещь – зеркала.

– Разбирайся со своими… – я выделил «своими» голосом, – …женщинами сам.

Досада на его лице меня насторожила.

Что ж он так упорно старается ее подложить? Не из добрых же сыновьих побуждений, чтобы утешить старика-отца после потери Сони.

Тут что-то другое…

Вышел на улицу, но садиться в машину не стал, постоял на ветру, прочищая мозги. Кажется, я слишком многое ему прощал и был не лучше Ольги, считающей Влада все еще ребенком. Если взглянуть на его поступки без родительских розовых очков, зрелище получается неприглядное…

Все вдруг стало складываться один к одному.

Все было очевидно, стоило только посмотреть на все последние странные события, собрав их в одну картину.

Причина, по которой Ольга так нападала на Соню.

Агрессия Влада и его нежелание, чтобы я приезжал в офис.

То, что из-за Сплюшки я стал больше торчать в городе.

Подсунутую мне девицу нетяжелого поведения.

Пожар!

Ольга меня уверила, что он был с утра и незначительный, а я, занятый побегами Сони, Лерой и юбилеем этим, даже не проверил.

Вообще выключился из рабочих дел, хотя собирался проверить, что там у Влада с госзаказами и новыми линиями.

Пожар-то был как раз на старой…

Вот теперь можно садиться в машину и уезжать, чтобы не столкнуться с Соней.

Но не домой, как собирался.

Креслу, да и колыбели, придется немного подождать.

На завод.

Соня: Разговор истиной наизнанку

Они так орали друг на друга, что не услышали, как хлопнула входная дверь.

– Открыла рот и занялась делом, что сложного?! Я тебя учить должен?

– Вот и научил бы, раз такой умный!

Даже по привычке на автомате позвала Влада.

– Он ни одной моей сокурсницы не пропустил! Чтобы его не подсечь, надо быть совсем тупой!

– Тебе легко говорить! Сам бы!

Не могу повиниться, что подслушивала, потому что вообще не скрывалась.

– Что сам бы? У меня-то с Софи все по плану. Подобрал, отвлек, развлек, держу на коротком поводке. Что с тобой не так?

– Соня-то страшная, ей любой дворник за счастье! А твой отец зажрался со всеми своими бабами!

Но услышала слишком многое.

– У него этих баб было несколько сотен! Это не зажрался, это прыгает на все, что шевелится! Могла бы пошевелиться!

– Может, у него не стоит уже!

– Влад, на пухляшу нашу стоит, а на тебя не стоит?

– Сам говорил – девок увозит к себе и неделями не вылезает из дома. Если он с ней по городу шлялся, значит – что? Мозг-то свой включи.

– Снежана! Вот за этим ты мне и была нужна! Уволочь его из города!

Я остановилась в коридоре, замерла. Теперь уже прислушиваясь сознательно. Сердце ухнуло куда-то в желудок, а на его месте поселилась пустота.

Не могу сказать, чтобы сильно удивилась.

Словно что-то внутри меня все это время знало, что дело нечисто. Слишком все было сказочно, слишком похоже на сбывшуюся мечту из любовных романов: красивый молодой миллионер на роскошной машине с первого взгляда западает на невзрачную простушку, но сам себе не может признаться в том, что это не просто секс, а настоящая любовь. Все очень быстро, максимум неделя – и заявление в загс, платье-торт, медовый месяц на Мальдивах.

Понятно же, кто красавцев-миллионеров не хватит даже на восемнадцатилетних моделей с идеальной фигурой, до толстых и старых очередь просто не дойдет. Я никогда и не считала, что это возможно, искала в своем кругу, даже уровнем пониже. После сорока-то женщин становится больше, чем мужчин, и те заранее готовятся к этому моменту и на компромиссы не идут.

Это Юлиан сбил меня с толку. Неважно, что не в моем вкусе. Я ведь знаю, что у меня он не самый популярный. Большинству как раз нравятся накачанные мускулистые мачо с кубиками на животе и бицепсами с голову ребенка. Даже борода укладывалась в современную моду. Вся беда в том, что я посмела поверить в то, что ему интересна.

А значит, могу быть интересна и другим мужчинам уровнем выше, чем в «Тиндере».

Сейчас просто вернулась с небес на землю.

Ну да, больно.

Господи, в первый раз, что ли.

Кто ни разу не склеивал сердце «Моментом», тому лет двенадцать разве что.

Но бывает больнее, я видела.

Когда проживешь с человеком пятнадцать лет, родишь троих детей, а он однажды просто не вернется из командировки. Точнее, вернется, но в железной урне для праха.

Или вчера вы праздновали две полоски на тесте – лимонадиком, конечно. А сегодня вдруг выясняется, что квартира оформлена на его маму, машина на брата, а твоего здесь – только чемодан платьев, кстати, ноутбук тоже оставь.

А я просто расплатилась этой болью за небольшой кусочек того, чего со мной и быть не могло.

– Я сделала все, что в моих силах!

– Хорошо, если ты так считаешь… – Влад больше не орал, но в голосе было бешенство. – Но и денег ты теперь не получишь. Не за что.

– Серьезно? А за молчание?

– Ты решила меня шантажировать?!

– Да, Владичек. Условия договора надо выполнять. Иначе я пойду к твоему папочке и сдам ему всю схему сверху донизу.

– Ты же ничего не знаешь. У тебя бы просто мозгов не хватило бы понять, что я делаю с заводом.

Теперь мне бы самой понять, что же Влад делает с заводом. Зачем ему нужно было отсутствие Юлиана до такой степени, что он пожертвовал собой и притворялся влюбленным в меня. Хотя так себе притворялся…

– Мне хватит того, что я понимаю, как вы с мамашкой его от Соньки отвадили. Мамашка-то у тебя тоже огонь. Понравится ей, что он узнает о ее участии, как думаешь?

– Мать не трогай.

– Я пошла!

– Стоять!

– Ай! – вылетевшая из комнаты девушка с размаху впечаталась в меня.

Я такая незаметная?

Сбегать было поздно.

Я узнала Снежану – это с ней Юл был на юбилее дедушки. Стало быть, не удалось силиконовой красотке соблазнить такого легкодоступного папу, да, Влад?

Почему-то у меня даже настроение стало лучше. Про «сотни баб» я подумаю попозже.

– Влад! – заорала она куда-то в комнату. – Тут твоя наивняшка пришла. Сам с ней разбирайся, но чтобы бабло было у меня на счете! Так и быть, можно половину от договоренного.

Влад появился ленивый, расслабленный. Словно не он только что орал во все горло. Прислонился к косяку, скрестил руки на груди.

Снежана хлопнула дверью так, что содрогнулся весь дом.

– Влад? – тихо позвала я.

– Что? – не глядя на меня, отозвался он.

В самом деле – что?

Чего я от него жду?

Я промолчала. И он промолчал.

У меня было такое мутное ощущение нереальности происходящего, все время хотелось себя ущипнуть и проснуться.

Хотя сон-то как раз закончился.

Не знаю. Наверное, это была последняя попытка поверить в то, что я чего-то стою, что я чем-то отличаюсь от других и меня можно полюбить.

Но долго это продолжаться, конечно, не могло.

Влад первый отлип от косяка, протянул руку и как-то зло сказал:

– Дай, пожалуйста, телефон.

– Что?

– Просто дай телефон. Кое-что покажу.

Я пожала плечами, достала мобильник из сумки и отдала ему. Он взял его из моей руки, постаравшись не соприкоснуться пальцами, и убрал в карман.

– Э? – Я даже слов не нашла.

– Чтобы папашке не побежала докладывать.

– Ты с ума сошел! – Я шагнула к нему, но опустила руки. Не лезть же к нему в карман? – Влад!

– Тридцать лет как Влад. И так из-за тебя все планы пошли псу под хвост, не хватает мне еще, чтобы он раньше времени понял то, что понимать не следует.

– Но зачем?.. – Я уже спрашивала не про телефон. Мне было непонятно вообще. – Почему?

– Зачем мне деньги? Почему я использовал тебя? Хочешь, чтобы я оправдывался, что ли? Там такое бабло замешано, что ты и вообразить себе не можешь. За него ты бы родную мать продала. А я всего лишь немного отвлек от тебя отца.

Я отступила, опустив голову. Выходит, я виновата? Или наоборот? Наверное, Ольга была права. Я слишком глупая для игр такого уровня, я даже не понимаю всю схему.

– Прости, – сказал Влад, и я даже подумала, что ослышалась. – Ты не должна была всего этого слышать. Я не настолько мудак. Признаться, я даже начал понимать, что папашка в тебе нашел. Такая потрясающая наивная фиалка.

– Отдай телефон, – не поднимая голову, потребовала я.

– Нет.

– Ты не имеешь права. Это воровство! – Я и сама чувствовала, как по-идиотски и наивно это звучит.

– Ты мне его сама отдала.

– Я обращусь в полицию.

– Оу! – Влад зло рассмеялся. – На что будешь жаловаться?

– Незаконное удержание!

– Иди! – он простер руку к двери. – Никто не держит. Я думал, тебе самой здесь нравится.

Нравилось. Пока я во что-то верила. Или надеялась. Ну что за ерунда, никто же не разводится из-за того, что муж сказал, что тебе надо немного похудеть. Никто не бросает мужчину из-за того, что он слишком занят на работе. Все твердят, что мальчики не умеют говорить слов любви.

Почему я не могла верить в то, что на самом деле нужна Владу?

Впрочем, я и была нужна – но не для того.

– Послушай, куда ты сейчас пойдешь? – Влад добавил в голос тепла, и меня кольнуло остатками надежды и болью. – Оставайся. Кино посмотрим. Не надо тебе вмешиваться, мы сами между собой разберемся.

– Ты предлагаешь мне остаться и продолжать участвовать в разводке твоего отца?! – изумилась я этой кристальной беспардонности.

– Ты ведь влюблена в меня, – пожал плечами Влад.

Я испытала мгновенный приступ острого отвращения.

– Ты считаешь себя таким сокровищем? – и не сумела его скрыть.

– Конечно.

Ой, все.

Я развернулась и взялась за ручку двери.

– Ключи оставь, – бросил мне Влад. – Учти, кстати, что мы-то с отцом всегда помиримся, а ты ему теперь вряд ли будешь нужна, предательница. Или ты думаешь, я не расскажу свою версию истории?

Я порылась в кармане, вынула ключи и швырнула в него. Он поймал их на лету одной рукой, даже не сдвинувшись с места. Только ухмылка стала шире.

– Влад, зачем ты так? – устало спросила я. – Я не понимаю. Ты же единственный наследник, к чему это все?

– Ты и не поймешь. В тебе амбициозности – ноль целых хрен десятых. Есть что пожрать – ты довольна. Мне мало быть наемным директором при властном папашке. И то, что я наследник – ничего не решает. Нормальные отцы заводят детей в сорок, а в шестьдесят помирают от инфаркта. А мне сколько ждать?

Да, пожалуй, не пойму. Даже пытаться не хочу, еще заражусь.

Больше я здесь находиться не могла.

Хлопнула за собой дверью и, пока ждала лифт, молилась, чтобы Влад не передумал и на всякий случай не решил меня запереть в квартире. Но, видимо, законопослушность победила.

Так что на улице я оказалась совершенно свободна.

В самом полном смысле этого слова.

Думала заплакать, но слезы не шли. Просто было очень тяжело где-то в груди, а в сердце, напротив, пусто, только ветер свищет.

Хотелось забиться в уголок, и чтобы никто не трогал.

Но…

Если Влад беспокоился о том, что отец все узнает, значит, там еще можно что-то спасти. Надо рассказать все Юлиану, хоть и невероятно страшно и стыдно к нему обращаться.

Но как? Телефона у меня нет, и даже если попросить у прохожих, я не вспомню ни одного номера.

Домой ехать полтора часа. Вдруг это время окажется критичным?

Что же делать?

Я стояла на улице и кусала губы, пытаясь придумать, как связаться с Юлианом. Раньше на каждом углу были интернет-кафе, а сейчас остался только вайфай, который мне без телефона как рыбке зонтик.