Текст книги "Покоряя тонкие миры"

Это ведь то озеро, рядом с которым я летал. Здесь в нем нет воды, но весь берег состоит из круглых, маленьких шаров, напоминающих жемчуг. Мне стало интересно, если Пэр ударит по ним, что случится. Они разлетятся в разные стороны или от удара с ними произойдет что-то иное.

– Пээээр, – закричал я неожиданно во весь голос, удивив себя самого.

Реакции ноль, а я загорелся, увеличив скорость шага в бег.

– Пээээээр.

Пытаясь вспомнить, что мне он говорил насчет того, что тут можно взлететь, я комбинировал разные доли в пропорции, влияющих на меня энергий. Итогом служила разница, когда меня прижимало к земле, так что я не мог продолжать бежать, и колени сгибались, утягивая меня к земле. В противоположном значении силы, вздымающей меня над плоскостью, мне удавалось взлетать на небольшое расстояние. Проблемой была опорная нога, которая перед началом движения вверх сносила меня по оси относительно центра тяжести. Тело вращалось в другую сторону, и по окончании я лежал горизонтально в грунте. Боль чувствовалась не сильно, тело не такое плотное как и окружение, но желание продолжать эксперимент с каждой попыткой отпадало. Неуверенность в том, что это возможно для меня, превратило энтузиазм в уныние. Тогда остановившись, я прыгнул вверх, перенаправляя энергию вместе с собой. Набор высоты и страх, что я могу улететь дальше задуманного взяли вверх. Вместе с нарастающим страхом я отпускал поток и медленно под инерцией движения летел ввысь. Мертвая точка была достигнута, и теперь я падал вниз, похоже, пытаясь изобразить мертвую точку внизу.

Звуки вырывались непроизвольно, а отсутствие опыта падения не позволяло выровняться и обрести контроль. Мотало страшно, горизонт сменял небо, а его сменял большой лес, находившийся вдали. Падал я медленнее, чем взлетал, или мне уже это казалось. Пока вдруг резкий удар о круглый жемчуг не принял меня в свои объятия.

Когда мои ноги ступали, не проваливаясь, я и не думал о том, что могу настолько провалиться вглубь. Появившаяся воронка отчасти меня и спасла, но она же мне добавила трудностей для продолжения моего пути. Разрывая песчинки впереди себя, я утопал, двигаясь дальше. Копая путь наверх, я закапывал себя в надежде дойти до исправления этой ситуации, пока не показался фрагмент одежды синего цвета. Зацепив его, я потянул на себя, он дышал. Тело на этом уровне взяло в себя много энергии от стресса и ее до сих пор хватало на поддержание его тела, которое только недавно начало расщепляться в области кистей.

– Ты как? – я стучал по его шлему и пытался говорить. – Ты можешь говорить?

Несколько минут я потратил для того, чтобы понять, могу ли я ему чем-либо помочь. Мои действия не приносили плодов, а он так и продолжал практически незаметно имитировать дыхание и продолжать смотреть перед собой.

– Прости, но я, видимо, ничем не в силах помочь тебе, но ты поможешь мне.

После этого я сразу оттолкнулся от тела, наступив на него обеими ногами, и взмыл выше, чем это было нужно, так на всякий случай. Продолжать учиться полету не стал, мысли итак сбивались в кучу по другому поводу. Тело, вероятно, принадлежало одному из тех людей, которых я видел витая в воспоминаниях. Впрочем, похожего я видел и в лесу, рядом с воронкой. И тот распался за два месяца, и только потому что эмоциональной энергии было достаточно много, поэтому и тело сформировалось. Но тело было иным, серым или даже черным, у него даже скафандр отразился вместо привычной одежды. А между тем расстояние до Пэра сокращалось и я стал вспоминать, что переместить его сюда была не моей инициативой. Ногами я стал тормозить, резко переставая понимать, зачем мне бежать к человекоподобному гиганту с кувалдой в руке.

И зачем я к нему побегу? К чему вообще приведет это?

– Пэээээр, – кричал я со своего места.

Все без толку. Мне даже чудилось, что звуки, исходящие от меня, разрываются при встрече с ударной волной. Осматриваясь по сторонам, я пытался найти любую вещь, которая мне бы могла помочь, и признаться, если бы это была не вещь, мне было бы проще. Приняв во внимание, что мне помощи не перепадет, и соответственно, что делать с Пэром я не знал, я просто повторял за импульсами, которые были посланы мне. А теперь в итоге я не представлял, что буду делать, когда до него добегу. Хрен с ним, думал я, продолжая бежать. Надежда на наитие, которое появится из ниоткуда в тот момент, когда это будет необходимо. Снова я надеялся на лучшее, откидывая из головы негативные варианты, типа того, что случайно могу попасть под его молот. И тогда как все закончится?

Длительная дорога бросала мысли в мою голову так, как я выбрасывал камушки из-под своих ног. Ничего не напоминало знакомого ранее вида. Насколько же сложно было поверить в то, что одно и то же место может совершенно разным, без промежутков времени, но в промежутке частотном. И сколько же тут миров, слоев, как разобрать? А между тем удары чувствовались плотной волной, проходящей внутрь тела. Бежать уже надоедало и я снова решил подкидывать себя вверх, схема была той же, поток энергии увеличивался вверх и меня подкидывало выше. Но сейчас в высоте мне захотелось усилить космический поток и пустить вниз сквозь себя. Я получил контроль, державший меня относительно на одной высоте с неспешным падением. Движение тела напоминало парение, а мне захотелось комфорта и ускорения, тогда я попытался лечь на эфир и плыть по нему на животе. С учетом моего перекоса, энергия перестала проходить, и я почувствовал внутри тела прохладу, вызванную страхом. Подо мной был грунт, я не мог ожидать мягкой посадки и не знал, к чему она может привести. Мотивация была более чем основательной для того, чтобы выровнять тело вертикально. Торможение, которого в природе не могло быть, происходило сейчас со мной, и изменяемая гравитация владела мной как марионеткой.

А ведь это был я, кто регулировал ее? И чем это не судьба? Я снова слушаю советы других, и мир меняется в ту сторону, которую они считают судьбой. А так ли это? Похоже, что только что меня осенило, хрен с ними. Легкая ненависть во мне сгорала, словно топливо, и в этот момент мне казалось, что я лечу именно благодаря ей. Или эмоции в этом мире способны на гораздо большее, нежели я думал ранее. Меня двигало стремление, разжигающее вокруг плотность, я не стану пытаться отправить его обратно. К чему повторять традиции, которые, быть может, я не с точностью ввел, имея другие познания.

С высоты было ясно видно, что он не просто бьет по грунту. Это был большой камень зеленого цвета, напоминавший изумруд. Такого камня я никогда не видел. Так, откуда в моей голове эта информация? Встряхнув голову в разные стороны, я все же понимал, что сейчас не время отвлекаться на мысли. Стоит только уяснить, что весь путь, построенный не мной, является иллюзией. А если это не так, то и нет способа выяснить это наверняка.

Мысли стали уже угнетать, и порой ответов нет в голове, а попытки найти их там заканчиваются тратой времени с расточительством нервных клеток. А эмоции, несущие меня как топливо, кончались гораздо быстрее, нежели я придумывал повод для создания обивок, выжигающих негативную энергию. Двигаясь по инерции, кривая полета уже создала мой маршрут. Я видел, как мне придется упасть недалеко с камнем, по которому он лупил с неизвестным для меня энтузиазмом. Я уже искренне хотел понять, чего он хочет, ну никак его действия не умещались в моей голове.

– Пэр! – вновь крикнул я в момент падения, пролетая немного слева от него.

Странно, страх отсутствовал, а я был уверен в том, что происходит. Контролируя поток энергии, идущий от центра ядра Эриды, я увеличил его воздействие на меня, вытянув визуально несуществующую точку вверх. Забавно, что именно сейчас мне пришла мысль, что поток может быть один, идущий и туда и сюда, как электромагнитное поле или гравитация.

– Что? Ты о чем?

Снова промелькнул ее голос, снова он был реальнее, чем все, что я мог тут увидеть. А времени, чтобы удержать свое внимание лишь на этой мысли, у меня не было. Приземление на площадку ощущалось как длинный прыжок с одной единственной ступеньки. Шикарно, подумалось мне, пока я не поднял голову и не вспомнил, как плохи твои мысли, когда ты стоишь напротив исполина с достаточно увесистым молотом. Конечно, было и то, что меня радовало. Например, что я вряд ли что-то почувствую.

– Пэр, что ты делаешь?

Засранец даже не стал ничего отвечать, а я просто бросился бежать, стараясь уйти от удара. Волной в спину меня отбросило, и я не мог не упасть, а этот негодник оказался не совсем глупым, второй раз замахиваться не стал. Подвигая свое орудие, он стал сдвигать и меня, да так, что вариантов удачных событий у меня не возникало. Их съедала белая пелена, полученная после оглушения, которого я думал, на этом тонком плане не будет. Его рука уже тянулась ко мне, и все сигналы, которые могли у меня возникать внутри, трубили о том, что нужно что-то делать. Но делать я ничего и стал. Вскочив на ноги, я побежал вперед, мне было страшно вперемешку с закипающим энтузиазмом, и я решил прыгнуть вверх.

Натягивая точку выше, мое тело вздымало с бесконечной легкостью вверх, преодолевая его попытки успеть меня поймать. Тут я решил, что нужно попробовать повторно попытаться наладить диалог, ведь Лейла и Семфира беседовали с ним, а стало быть, это возможно.

– Пээээр, – кричал я снова, подлетая к его голове, – Пэр, послушай, чего ты хочешь достичь, расколов этот кристалл?

Он услышал мои слова, пожалуй, они даже проникли в его подкорку, и на мгновение он замер. Да, мне не показалось, стремительное движение после его остановки, напоминало мне о его предыдущем увлечении. А именно о том, как я вмешался в процесс, о котором он нисколько не хотел говорить.

– Да что гнетет тебя?

Уворачиваясь от его замедленного движения, рукой мне приходилось вздымать вверх, перетягивая, как мне уже казалось, гравитационный поплавок.

– Да что тебе от меня надо?

Перестав перемещать руку в пространстве, он перенаправлял взгляд, который быстро нагнал меня, а я все время смотрел на его лицо в надежде прочесть на нем ответную реакцию.

– Оставь меня, – проговорил он с открытой информационной подачей.

– Ты разносишь строения в щепки, забираешь кучу жизней. Твои действия вызывают побочные действия, влияющие на людей, которых к слову, ты не видишь. А как ты помнишь, из-за меня ты оказался в этом измерении, я в ответе за происходящее.

– И что??? – яростно выдыхая возглас, он выявлял свое отношение к происходящему, – какого витамина «С» ты тут забыл?

– Диковинная зверобашка, хватит стегать! Зачем ты свой молот пускаешь в строй, увидев этот кристалл?

– Куда пускаю? Лети отсюда!

Ярость закипела в его глазах, булькая красными слезами. Последовал замах, не быстрый, ровно тот, который я мог наблюдать замедленной регистрацией своих очей.

– Ааааа.

Он решил подкрепить свои действия звуковым сопровождением.

– А смысл? – говорил я ему, опускаюсь уже на уровень горизонта, – твоя сила, проблема ушей твоих.

Концентрируя волю в энергию, я смотрел в его сторону, сквозь почти сомкнутые руки.

– Прости, Пэр, я должен поговорить с тобой.

Притягивая руки к своей груди, я планомерно набирал импульс, избавиться от которого было основной задачей этого события.

Бах, искрами вырвалась направленная молния, извлекающая искры из своего основания. Блять, я не ожидал, что мощь будет столь большой, а про то, что она раскроется в широкий разряд и предположить не мог. Ему оторвало руку. Левая, не основная, упала как часть единого, в один момент посчитавшей себя отделившейся и более не признающей воли своего обладателя.

– Аааааааа.

– Ты не сдерживаешь эмоций, только поэтому ты не успокоишься, пока у тебя не останется способов влиять на происходящее.

– Я тебя уничтожу.

Своею, теперь уже единственной рукой он владел молотом, летевшим в меня сверху вниз. Резкость удара была неожиданной. Отпрыгнув назад, перед моим носом пролетел огромный кусок металла, заинтересовавшего меня. Мне показалось, что я выдохнул внутрь себя. Сдержанное дыхание позволяло двигаться в разных направлениях, минуя выпады его ударов.

– Пэр! – закричал я, не желая дальнейших действий.

Упираясь правой ногой в мелкий грунт цвета пепла, я снова развел руки перед своим взором. Правая рука покинула одностороннее общение с его мозгом, предпочитая более ни с кем не контактировать.

– Пэр…

Пэр замахивался на меня ногой, но это было в тот момент, когда мне приходилось производить отстыковку его конечности. Поэтому, когда я разводил свои руки, он уже практически касался моего корпуса своей ногой, с большим пальцем которой я как-раз-таки и имел общий размер.

– Случка, – успел я сказать перед тем, как отправиться в полет, увлекший меня на несколько долей сотен или тысяч секунд.

Конечно, для меня это уже было нерастяжимое количество времени, проведенное в изворотливой мешанине моего сознания. Слов, описывающих его действия в мою сторону, я не стал искать. Их было достаточно много, чтобы олицетворить его неизящное поведение, и все они, вырвавшись, не повлияли бы на его настроение. Какая дьявольщина сидит в его крепко напряженном мозге? Опять мои мысли относили меня от опасности реальности. Я пролетел так далеко, что ему приходилось бежать до меня, чтобы в очередной раз пнуть. И как только встав на колено, мои руки были вновь выпрямлены в его сторону, этот гигант подпрыгнул, оставив мой выпущенный импульс в его сторону без внимания. Он заслонил своей тенью блик одной из звезд, заставляя поднимать мой взгляд выше собственной верхней руки. Это уже был не я. Тот, кто из глубины моей души начал вращать мое тело понимал, что делает. Я поднимался вверх, не понимая, где находится горизонт и даже простые понятия вертикали. Когда мне удалось понять, что происходит, я уже окунул кончики своих пальцев в его плоть через стопу левой его ноги. Кости ломались от затянутого импульса нашей встречи молекул, вращение разбрасывало же осколки кости и остальные составляющие его тела по диагонали к правому плечу в разные стороны. Туловище не размотало, но он уже испытывал желание поговорить. А я уже испытывал физическую абстрактность нежелания общения. Он получил от меня больше, чем я хотел узнать у него. Он меня переиграл. Я потратил больше, чем приобрел. Чувствуя это, я ощутил свою незаконченность и даже ощутил поводок на своей шее. Советы были явно лучше моих предположений, чужой взгляд явно был чище моего видения, нескрытого розовыми очками.

– Мудак ты.

Мне хотел провалиться. А значит, мне повезло, что так и произошло.

Глава 22

Я шел сквозь звуковые вибрации, идущие от воды, стекающей по стенам. Туннель вывел меня туда, где я внезапно услышал всеобъемлющий дождь. Капли разрывались об удары натянутого тента палатки, посылая сообщения об этом прямо мне в уши. Что было дальше?

Откидывая голову вверх, я получил удар в челюсть. Стул, сделанный на скорую руку, упал вместе со мной назад, приземлившись на руки, что были связаны сзади. Удар был не в мое нынешнее тело, и все же это было больно.

– Тварь. Поднимите эту мразь.

Сухой мужчина смотрел на меня, а я на него, чувствуя боль не своего тела, и чувствуя перемещение моего иного тела в этом пространстве.

– Сейчас я повлиять не могу, ведь я уже повлиял.

Мысль переросла в слова, сказанные человеком на поднятом кресле. Он улыбнулся и подошел ближе.

– Что ты делаешь с этой дьявольской травой?

Прижав ее к моему лицу, на доли времени в секундах вместе с пощечиной. Букет разлетелся как листья с дерева от сильного ветра.

– Сколько это продолжается?

– Ты о чем говоришь? Ты раб какого пространства?

– Что ты знаешь про пространство? Для чего тебе это?

– Ты там стоял и смотрел на нас, это все побочные действия ее?

Он ткнул меня все тем же, но уже другим кустом травы. Качнулось пространство, какая нагрузка?

– Что это? – спрашивал я, теряясь в пространстве.

Хлоп и хрустнула челюсть. Я стал бодр от удара, который принял только что.

– Говори, что тут происходит?

Разминая руку и отходя назад, он добавил:

– Ты думаешь, я не встречал таких, как ты? Каждый из вас, выбирая порочную смесь, уже обречен на скитания в поисках. Покажи место, где скрывается культ Красной реки, или твоя жизнь будет завершена.

Он повернул голову в мою сторону, и практически тут же навел на меня интересный предмет, о назначении которого мне сейчас не удалось узнать. Капли с крыши палатки отвлекли его, они внезапно усилились и невольно каждый, кто был в комнате, посмотрел вверх, включая и моего оппонента по диалогу. Из разреза в крыше капала вода большими гроздьями. Он отошел в сторону, и, окинув взглядом двух людей, что ранее поднимали меня, спросил:

– Что нужно делать, если течет крыша?

В довесок к своим словам он поднял левую руку в текущий с крыши поток дождевой воды.

– Выполняем, – ровно сказал один из них, и они вместе пропали в первом выходе из палатки.

– Видишь…

Не успел он договорить, как черная тень провалилась вниз, забирая с собой его руку. Центр его тяжести резко сменился, и он направился под наклоном вниз. Но этот зверь в нужный момент подтолкнул его вверх своим лбом, продолжением которого служил плавно перетекающий нос. Рука из-за веса тела, которое изрядно провертелось в воздухе, далеко не в одном направлении, опустилась вниз вместе с телом.

– Мраааааазь! – орал он во все горло. – Чертовы блуждающие, вы думаете, вы боги? Ахахаха.

Этот безумец перехватил пистолет другой рукой с движением, как при игре на баяне. Хлопок был невероятно объемным, мне даже на секунду показалось, что уши самостоятельно сминались в миг его быстротечного существования. Рука оторвалась раньше, чем у меня перестали раскачиваться фигуры в глазах, скорость была большая, и я просто не мог уследить за тем, что происходит. А между тем звук хлопка продолжался, и волны его проходили обратно, отразившись от поверхности, что была хоть как-то направлена к нам. Я закрывал уши, но это не помогало. Он влиял на все тело, образуя отторжение, проходящее по самой поверхности тела, взбалтывая энергию. Ой, я провалился несколько раз в никуда и видел повторяющуюся сцену, где меняется только фоновое пространство.

– Да охренеть можно, – говорил он, направляясь ко мне.

Наконец фон замер, вибрации утихли.

– Вы придете к погибели, – затихающим голосом сказал он, пуская кровь.

Лейла стояла над ним, держа уже не его руку над головой, и выливала кровь ему на голову. Вспышки молнии обвязывали кольцо, внутри которого были мы. Темный шар появлялся из ниоткуда, не имея своей воли, я направился к нему.

– Стой, опять вы рвете пространство, заебали.

Я остановился, поскольку не мог дальше идти, чей-то захват держал меня. Кажется, этот голос и рука принадлежали Конспектору. Он отдернул меня назад, а я еле устоял на ногах. Пятясь назад, я замечал, как шар впитывает в себя свет и скрывается за пределами видимости.

– Не подходи, иначе будет разрыв, – говорил он, показывая пальцем на человека, подростка с черным каре.

– Вы постоянно разъебываете пространство на ровном месте, что на этот раз?

– А ты чего такой нервный?

– Да хотя бы потому, что вот тот не позитивный персонаж говорит правду.

Он повернулся, в этот момент и я его не узнал. Он был моложе, чем в нашу прежнюю встречу.

– И почему ты в этот раз с нами заговорил?

– Да потому, что вы охренели, что вам не живется нормально? Ищите и лезете куда-то, как будто оно вам надо. Куда еще больше власти? Ты итак, о чем подумаешь, сбывается. Неужели так сложно найти себе какое-то интересное ремесло?

Они молчали, переглядываясь друг на друга, и я понял, что они не знают меня. И тот выстрел, он был смертельным. Животное лежало мертвым, под шеей виднелась набирающаяся лужа крови. Семфира, лежащая подле его плеча, гладила загривок мертвого зверя, смотря на происходящее со слезами.

Я опять перевел взгляд на него, он смотрел на меня, спокойно и, похоже, что предвзято. Задерживать на нем взгляд у меня не получалось, мне хотелось осмотреться. Лейла рядом со мной развязывала руки моему телу, из которого я вышел, и в котором должен был быть другой я. Мое прежнее тело не подавало признаки жизни. Я ведь знаю, когда наступит смерть этого тела, и все же одна несостыковка меня настораживала. Почему никто из них не обращает внимания на нас? Мне уже даже забылось, что я видел, как умерла Лейла. Ее яркие глаза были полны жизни и решимости, развязав веревки, она освободила свободные руки и закинула тело, как пушинку, на свое плечо.

– Семфира, нам пора?

– Проваливайте! – воскликнул голос, на который они не обратили внимания.

Я посмотрел на того человека. Два тела слипались, физическое уже не имело жизненных сил. Иное, такое же, но бесцветное находилось в нем же, но совершая движения, выходило из него.

– Ты труп, тебя все равно никто не слышит, – ответил ему я.

Конспектор? Что с ним будет? И куда теперь идти мне?

– Порой я не знаю, куда мне идти и делаю выбор, от которого будет хуже, чем, если бы я его не сделал. Но в этом есть необходимость, ничего не делают только мертвые.

– Вот и желаю тебе ничего не делать!

Обезумевший чудак, секунду назад сидевший без движений, уже несся на меня, с желанием повалить на лопатки. В момент, когда мы должны были соприкоснуться, он рассыпался в черный пепел, который быстро лег на грунт Эриды.

– Но почему? – вырвалось у меня быстрее, чем я попытался понять, что произошло.

– У него было меньше желания и энергии. Когда вы соединились, ты поглотил часть, а остальная просто развеялась.

Соннета уже стояла в проеме выхода, разглядывая предметы в палатке. Она не хотела оставить ничего ценного, поэтому журналы и дневники со стола уже забрала. Ее взгляд остановился на чем-то, и она рванула к предмету.

– Так откуда ты меня знаешь? – спросил Конспектор, пока я отвлекся, поворачивая голову.

Не успел я увидеть, что же Соннета подняла из-под стола. Она вышла в проем стремительнее осы, заметившей открытую форточку в комнате.

Я выкрикнул что-то непонятное и затряс головой вместе с руками. Он посмотрел на меня удивленно, отставив голову назад и нахмурив брови.

– Не обращай внимания, я просто не успел увидеть, что она взяла.

– Значит, будет интереснее потом узнать.

– Потом она умрет…

– А ты тут чем занимаешься между жизнями? Ну, конечно, мы встретимся, и я спрошу, если не забуду, но я хотел все увидеть сейчас.

– Ой блять, вы вообще охереваете иной раз.

Теперь я отодвинул голову назад и нахмурил брови.

– Что ты на меня так смотришь? У вас итак в этом мире возможностей херова гора, а вы еще желаете захватить крупицы.

– Так, а что их не захватить, если можно?

– Да потому, что ваши желания приводят к ситуации, когда я замираю в открытом космосе, и нет ничего. А знаешь из-за чего?

Теперь моя голова не только отодвинулась назад, и не только нахмурились брови, но еще и глаза образовали ровные круги и вся серьезность, накопившаяся так быстро, заполнила свою емкость и излилась в продолжительный смех. За что я тут же получил шлепок по лицу.

– Ты его вообще слушал? – указательным и средним пальцем он указывал на тело рядом с лужей.

– Ты думаешь, если есть возможности исправлять ошибки других, то тот, кто в силах, должен делать это?

Второй шлепок от него меня вразумил. Мне не было больно, только дурацкое чувство злости кипело изнутри. Но в чем он не прав? Пожалуй, только в том, что не выслушал мою правду.

– Я не с этого времени.

– И что? Тот чудак, что одевает парфильера как плащ, и есть ты с этого времени. Тебе с какого-то хера просто кажется, что ты особенный и можешь себе позволять больше, чем другие. И книга эта, ты ведь не сомневаешься, что это бестселлер.

– Ну, а смысл воспринимать мир как белое и черное…

Договорить я не успел, свет быстро заполнил зону моей видимости и мне пришлось сделать вдох, ибо я задыхался. Паники не было, но приходилось постоянно махать конечностями, чтобы вода не поглотила меня в своем яром движении перетекать куда-то.

– Какая ты быстрая, – говорил я, пытаясь идти возле берега ровно, но течение не оставляло своих глупых попыток сносить меня вместе с собой.

Я узнал этот вид, он просочился в моих воспоминаниях, как и вода сквозь одежду. Вода, я оглянулся, чтобы рассмотреть ее цвет… Терракотовая, при ярком свете солнца, почти что ярко-красная. Сильный холод не позволял продолжать охреневать от произошедшего, всплывали картинки о том, сколько всего произошло после того, как я впервые увидел эту реку. Поэтому я бросился вперед к холму, вперед в пещеру, где должна быть надежда обрести тепло.

Жизнь? Это кома? Я скоро проснусь?

Конец первой книги.

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована иллюстрация:

© Mike_Kiev / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru