Текст книги "Покоряя тонкие миры"

Она подходила, а я чувствовала нашу с ней связь все больше, ближе она разрасталась в геометрической прогрессии, в какой-то момент, перейдя в объем, накатывая все сильней и глубже. Я полюбила себя в ней, или ее в себе. Она сказала, что чувствовала то же самое, поэтому упала ко мне на колени, и мы стали реветь. Я от радости, а она от того, что с ней тут творилось.

– Что с ней происходило?

– Я была не первой, кто оказывался в этой пещере, и…

Нас прервала открывшаяся дверь, судя по шагам, хозяева вернулись. А по взгляду Лейлы я понял, что продолжать она не намерена, настрой сбит, желания прерваны насущными делами. Я встал со стула и подошел к ней, чтобы обнять, она была холодной, но я чувствовал ее внутреннее тепло. Она вскользь протянула за спиной руки к плечам и обняла, став на безмятежные мгновения рюкзаком, что носят спереди.

– Все хреново, – начала Семфира, двигаясь к бутылке вина.

Лейла расслабила объятия, и, отодвинув голову, посмотрела на меня. Два ручейка продолжением Красной реки скатывались вниз по ее щекам. Резко она направилась к Семфире, подловив ее на том моменте, когда она стояла с распахнутыми в разные стороны руками, с бутылкой вина в одной и бокалом в другой. Их оболочки губ встретились упругими метеоритами, пытаясь раздавить один другой. Если это было желание личности той старушки, то она весьма, весьма «с приветом», которым в ее молодости было бы интересно обменяться. Руки с бокалом и бутылкой сомкнулись в замок, и я понял, что лучше будет их оставить наедине.

Оказавшись в холле с помощью движения ног, голос Соннеты обдал мой разум своим дуновением:

– Дверь слева, провались в нее, обратно.

Ну, а почему нет? Я направился к двери, мне хотелось поговорить с Ранеки, но искать его смысла не было. Все же было лучше позже, за ужином поговорить с ним. Дверь была неприметной, насколько я помню, но сейчас я не видел ручки. Что делать? Попробовать войти так, и я сразу понял слова Соннеты, что нужно провалиться, потому что это было именно так.

Ее рука коснулась меня и повела за собой как бесплотное существо, разгоняясь до пределов безумия, унося в неизвестность. Ощущения ни как движения вперед, вбок, или вниз, даже не как перемещение, просто иное и необъяснимое. Мы остановились, становясь грубее, уплотняясь. Достаточно странное место, где объем был непонятен, фигуры не имели цвет, форма не имела ничего общего с геометрией.

– Воспринимай как есть то, что ты видишь глазами, чувствуй душой.

Я молча перевел взгляд на нее. Мерцающий вихрь белого, черного, красного, синего, и других цветов смотрел на меня и чего-то ждал. Доминирующими были белый и черный. Хоть мне и привычны были эти цвета, их оттенки имели глубины тонов, которых не могло существовать, как мне казалось ранее. Очертания человеческого тела были сохранены, она приняла сидячее положение и зависла в воздухе. Я хотел так же, и, прыгнув назад, я ощутил спиной поддерживающую плотность, что поймала меня. Ощущение достаточно быстро прошло, став менее заметным и значительным. Мой мозг взрывался, когда я просто смотрел на непонятные узоры, изгибы, расстояние или объем. Хаотичность, к которой я не привык, которой пытался найти объяснение разумом. Щелчок, я повернул голову на Соннету.

– Глазами смотри, мозгом не воспринимай, впитывай душой.

– Тебе легко говорить, ты привыкла это видеть.

– Представь, какое было мое ментальное охеревание, когда я впервые увидела ваш мир.

– Да я вообще не представляю, особенно смотря на тебя в таком виде.

– Иначе бы я тебя не смогла переместить.

– В каком плане?

– Во многих планах, материальном, ментальном, астральном, эфирном.

– Ну, ты же поняла, что я не это имел ввиду.

– Часто ты не то имеешь ввиду, определись уже.

– Я точно вижу улыбку, не знаю как, но она есть.

– Есть, это уже хорошо, что видишь. Для перемещения тебя с другой точки пространства, не считая, когда ты сам входишь в безмерное пространство, нужно отдать много энергии и заставить все молекулы физического тела двигаться гораздо, гораздо быстрее и перемещать их в другое пространство. Для этого ты и должен был быть полностью сконцентрирован на своем теле, иного быть не могло.

– Почему не могло?

– Потому что тебя бы раскидало как воду из трясущегося шланга.

– Теоретически же могло?

– Да и практически могло, но зачем допускать варианты, которые не нужны?

– Для представителя хаоса как-то все правильно и ровно звучит.

– Вот именно.

– Что?

Она снова щелкнула меня по лбу своей конечностью, что вытянулось достаточно далеко и не пропорционально.

– Смотри и воспринимай, только так ты можешь понять, другого варианта нет. А то так и дальше будешь задавать вопросы.

Мне пришлось стянуть губы горизонтально вместе и намертво прилипнуть взглядом в окружение, что начинало разрывать мой мозг на части. Местами я закрывал глаза, делая паузу, снимая нагрузку, на Соннету старался не смотреть. Сосредоточение было полным, мысли не тревожили, внутреннее и внешнее было слишком разным и видимо, чтобы понять его, поменяться должен был я.

Спустя отрезок временной шкалы, пришло понимание. Воспринималось оно как более понятное, хотя и выглядело по-прежнему странно. Мне уже наскучило заниматься этим делом, но сказать Соннете про это не мог, ждал, когда она сама заскучает и скажет, что на сегодня все. Но этого не происходило еще какое-то время. Я почти заснул, она это прекрасно понимала, и тут она сказала:

– Ну, теперь думаю, достаточно.

– А теперь куда?

– А куда бы ты хотел?

– Я даже не знаю.

– Ну, так если не знаешь, значит только обратно.

– Но почему?

– Как думаешь, насколько сложно заблудиться в бесконечном пространстве?

– А как выглядит бесконечность?

– Да кто его знает. Ты чувствовал перемещение, вот как в этот момент ты ее видел, так и выглядит она для нас.

– Для нас это для тебя или меня?

– Тебя и меня, у нас другая суть, но мы по развитию не многим отличаемся.

– В каком плане?

– Мы странники, искатели другого опыта. Эрида – это мультипланета, где собраны разные сущности. У нее есть свои боги, следящие за ней, которые не допускают коллапса и полного разрушения.

– Тогда может попросить их помочь добраться до эгрегора?

– Твое воплощение прошлого этим и занимается, оно пропадает в другом пространстве, чтобы получить помощь.

– А что дальше?

– Дальше, зависит от того, что они выберут.

– Нет, не в этом смысле. Что будет после смерти? Я стану таким же, как и он?

– Ваша эволюция сознания иная, люди, что с вас взять, – она улыбнулась и начала рассказывать как мать ребенку. – Вы станете единым целым, твое эго умрет, точнее, станет заблудшим, если ты оставишь эмоциональную энергию. А душа у вас одна, в ней и накапливается опыт всех предыдущих жизней.

– Подожди, каким образом тогда он остался собой? Или он и есть моя душа? Тогда он это я. Сложно.

– Он твое подсознание на другом уровне, его личность уже была сформирована, когда он пришел на Эриду. Ты – новая личность, не имеющая опыта, но основание в виде предыдущего накопления очень велико, поэтому тебе даны такие способности и психические свойства. Но это не значит, что тебе будет легко, нужно будет делать иные вещи. Не надейся на спокойную жизнь и выбор собственной судьбы.

– Это пугает.

– Это потому, что у тебя нет примера, который бы тебе показал, что это возможно.

– У тебя такой есть? Расскажи.

– Ты готов на все, лишь бы не учиться? – она снова улыбнулась, и была готова помять мои щеки своими конечностями.

– Мне правда интересно тебя послушать. Лениво мне, конечно, тоже, но продолжай.

– У меня есть пример, но путь, что мы должны пройти, абсолютно разный, мы по-разному одинаковые и одинаковые по-разному.

Глядя куда-то ей в глаза, я стал удивляться. Мы находимся непонятно где, творится непонятная суета, в которой нет места прежнему миру, а мы там просто общаемся. Сидя в космосе.

– А кто он твой пример?

– Так будет не честно, если я тебе расскажу.

– Почему?

– Должна же быть интрига.

Коснувшись друг друга, мы снова начали перемещаться. Теперь я уже понимал примерно, что меня ждет и сосредоточился на ощущениях, как внутри меня, так и снаружи. Единственный вывод, к которому я пришел, что в этот момент мы были чистой энергией, каждый из нас был единым существом. Никаких молекул, никакой материи, абсолютно ничего. Мы просто иные энергии, пересекающие бесцветную темноту пустого космоса.

Меня выбросило за дверь, а Соннета осталась там.

– Держи, надень на шею.

Я к тому моменту не успел еще встать, как почувствовал, что мне прилетел предмет в спину. Обернувшись, я заметил, что в проеме двери ее уже не было, а на полу лежал выстроганный из древесины амулет, с тонкой продетой в него веревочкой. Странно, но ладно, надену его позже, подумал я прежде, чем наклонился и уже засунул голову внутрь. Нахлынуло пробивная сила красного электрического заряда, который оставил след и чувство опустошения. В груди стало горячо, он прилип к моему телу так, что ногтями, даже кончиками пальцев я не мог подцепить его. Магнетизм моего тела выходил, пробиваемый этими разрядами, делал круг и проходил по новой через амулет. Цикл повторялся.

Пытаясь сделать шаг, я кричал непристойные выражения, протягивая их в середине фразы, чтобы получался вой. Практической пользы никакой, но это максимально передавало мои эмоции, ноги прилипли к полу, через них шел поток с земли. Так меня и вырубило, сложив пополам тело.

Глава 17

– Здравствуй.

– Где мы?

Голос пропал, а мыслей не было, как и волнения. Мне сразу стало понятно, что именно я сделал не так.

– Здравствуй, – ответил я.

– Можешь считать, что мы нигде, возможно даже ничто.

– Так я считаю достаточно часто, чтобы поверить тебе.

– Почему?

– Кажется, что я чем-то отличаюсь от других людей, и это отличие не дает иногда мне наслаждаться жизнью.

– Если ты хочешь наслаждаться, наслаждайся! Это единственный путь сделать выбор, который нужно.

– Кто ты?

– Часть сознания многих других живых существ.

– Ты хочешь мне помочь?

– Мы дополнили друг друга. Ты взял то, чего не было у тебя, я взял то, чего не было у меня.

– Сейчас мы где? Почему это так произошло, так должно быть?

– Не все уходят в себя после такого, это нормально. У тебя был в основном человеческий опыт, поэтому все, что находится в ином диапазоне, твое сознание не смогло сразу поглотить. Потерпи какое-то время и все будет.

– Я всю жизнь чего-то жду, а вдруг счастья никогда не будет и все навсегда изменится.

– Это лишь твои иллюзии, ничего из этого итак нет. Счастье лежит слоями, оно берет начало из глубины души и преобразуется от вибраций. Слово лежит в основе мысли первозданной. Бывает, личности не знают, что подразумевает под собой мысль, и только таким образом, используя слово, можно ее описать. Поэтому, когда встретишь свитки, читай их не головой.

Меня тряхнуло. В пустоте потерялось равновесие, словно я оказался в ящике, который пнули.

– Кода ты будешь готов к тому, чтобы открыть в себе полученное, ты будешь знать куда идти. Главное не спеши, все придет.

Падение, эластично растянутое в моей собственной неуверенности и глубинных страданиях, вырвало из меня клок бесплотной плоти, что отравлял меня изнутри. По ощущениям это было так: в грудь воткнули гарпун, что вонзился в самое нутро, а после столкнули вниз. Когда веревка кончилась, меня дернуло обратно, кусок остался внутри, я же полетел вниз, и дальше произошел удар и хлопок. Темнота продолжилась уже без моего участия.

– Пфф, пффффф, – послышался звук выходящей воды из сложенных в соломинку губ.

Не сразу кожа лица восприняла прохладную воду, веки открылись медленно, картина открывалась постепенно, что было комфортно.

– Привет, Ранеки, – выдал я, продолжая лежать на полу, не двигаясь.

– Все хорошо?

Он смотрел на меня сверху со скрещенными сзади руками.

– Более чем.

– Эта вещь на груди, не она ли причина этого конфуза?

– Вероятно, так и есть.

Напрячь шею было не сложно. Приподняв голову, я смотрел перед собой, амулет отдавал зеленым свечением из-под одежды. Перевалив вес на одну сторону, одной рукой упираясь в пол, а другой схватил его в руку, которая в свою очередь светилась словами. Практически сразу мозг начал нервничать. Я же смотрел на все это изнутри своего тела, понимая, что это все происходит только в физической иллюзии.

– Ранеки, – перевел взгляд вверх и машинально протянул руку, в одном мгновении, что и он. – Ты знаешь, что это? – встав, продолжил я свой вопрос.

– Нет, это может быть что угодно. Лучше спросить у Соннеты.

– Хорошо.

Я не стал говорить, что именно мне она его и дала.

– Что за слова на твоих руках?

– Признаться, мне это тоже интересно.

– Красивые символы, напоминают те, что были у тебя раньше.

– Они появились, когда я лежал на полу. А те, что были раньше, остались в другом теле, – улыбнувшись, левой рукой я взял его за предплечье.

– Пойдем, поедим, Ранеки.

– Ужин уже скоро, давай повременим. У меня еще есть другие дела, скоро увидимся, – он дружески улыбнулся и отчалил, бросив меня одного.

Хорошо, что я уже знал, чем занять себя и куда мне стоит идти. С энтузиазмом дикого тюленя в поисках рыбы, я пошел во вторую дверь, посещение которой прошлый раз кончилось не так позитивно, как мне думалось. Открывая дверь, мне вспомнился момент, как я выходил из нее и улыбнулся, немного прикрыв глаза. Спускался я практически вприпрыжку, желая встретить испытания лицом к лицу, и прокручивая в голове слова Соннеты по поводу существа, которое ожидало меня внизу за поворотом.

Дойдя до ступенек ведущих вниз, я остановился. Повторять одну и ту же ошибку не хотелось. Я сел на самую верхнюю ступеньку, и мои веки захлопнулись. Надо было понять суть, обойти этапы, что ожидают меня и быть готовым к ним. И все же, как она говорила, его нужно уничтожать…

Ладно, попробую иначе. Я пустой и невидимый для него, а потом просто его разорву, разделив молекулы пополам в области, где соединяется его интеллект с основным эгрегором. Это вообще моя мысль? Соединив руки, напротив друг друга на небольшом расстоянии, стал представлять, как нити исходят из ладоней. Пожалуй, вариант даже очень неплохой, надо пробовать.

Собрав свой контроль в одном направлении мыслей, я сфокусировался на том, что он меня не увидит, а я в этот момент буду стоять в углу и неограниченно по времени пытаться его разорвать. Ну, идеально ведь, что может быть не так? Спустившись аккуратно вниз, я держал в себе эту мысль, он не видит, я спокоен. Крадясь словно хищный зверь, своим направленным взглядом, я уже хотел упереться в него и уничтожить. Пройдя чуть дальше за поворот я так и не сумел никого найти. Странно. Я решил осмотреться, пнул пару горшков, что стояли в углу, посмотрел на полочки. В общем, хотел занять себя всем тем, что может отвлечь от мысли пойти дальше и встретить того, кто может мне сильно навредить.

В итоге усевшись в углу, я стал ждать. Вдруг он придет, и я смогу с ним разобраться. Время тянулось гораздо дольше, чем мысли, сменяемые в моей голове. Я не могу больше сидеть, и вообще я хочу есть. В итоге не выдержав, я встал и отправился вверх. И что могло быть с эти маленьким чудовищем, куда оно подевал…

Прямо перед входом стояла табличка, про которую я успешно забыл, летая в своих раздумьях. Мне хотелось громко кричать от своего неблагоразумия, но смех оказался сильнее, поэтому я и растаял в нем, закатываясь на полную катушку. Открывая дверь, пришло чувство неловкости, и я понял, что смеюсь от бессилия и уныния, что закралось в мое сердце. Рваные джинсы, да что со мной не так и почему я такой.

Появилась черная дыра в груди, в которую начало падать все мое внутреннее существо. Темнота, страх, единица моей личности стала перевоплощаться в ноль. Угнетенность и жажда одиночества нахлынули, заперев мой внутренний свет от всего остального тонкой непреодолимой пленкой. Не сразу мне удалось понять, что примерно ровно такое же чувство я испытал не так давно, проходя мимо здания. Мелкими шагами я доковылял до кухни. Увидев других людей, мне стало легче, даже улыбка нарисовалась на моем лице.

Внимания я привлек своим появлением больше, чем ожидал. И желая его рассеять, прошел мимо всех и сел в начале левого ряда на стул. Я сложил руки на стол и меня поглотило молчание и лень. Даже думать не было желания.

– Да у тебя, друг мой, уныние.

Ко мне подсела девушка, что обычно сидела в левом ряду, где-то в середине. Мы с ней, как и с некоторыми другими не вступали в диалог, по крайней мере, до этого момента. Я медленно повернул свою голову с выставленными вперед глазами, примерно как башня танка изменяет свой угол обзора вместе с дулом. Молоко… Она была светлой, как цвет молочного ванильного коктейля, причем внешне эта была просто светловолосая девчушка с серыми глазами, с переливами голубого и белого. Безмятежное небо в ее глазах и бесконечная светлость в ее душе. И как она тут оказалась?

– Спасибо.

– За что?

– Ты только что подарила мне надежду.

– Не унывай, зачем быть слабым, если можно быть сильным.

Она положила свою руку на мое плечо. Смотреть в ее глаза прямо в упор было некомфортно, но она не отпускала мой взгляд, завораживая своим. В этом они были схожи с Лейлой.

– Ведь ты права, но я чувствую себя…

– Плохо? – сняла с моего языка Лена.

– Да, – улыбнулся я, плохо мне уже не было, и даже грусть отступила.

– Ты уже улыбаешься, значит не все так плохо, правильно?

– Получается так.

– Не позволяй семи тобой владеть.

– Попробую, а кто он?

– Он никто, семь грехов, что являются иллюзиями твоего мозга, победив которые можно очиститься. Каждый тянет за собой: ты не любишь себя, потому что считаешь, что хуже других, зависть владеет тобой, а за ней следует уныние, потому что ты не веришь в себя, ведь ты думаешь, что не справишься.

– Зачем ты надел его?

Семфира подошла незаметно, как бы я ее заметил, если меня пронзали чистейшие бриллианты Лены, которая делилась мудростью, что не доступна людям ее возраста.

– Зачем ты его надел? – повторила она после моей паузы, в секунды которой мой мозг перепрыгивал с мысли на мысль в поисках правильного ответа. А какой правильный ответ можно дать женщине, если она недовольна? Такого ответа нет, независимо от форм созданий или языковых особенностей.

Пока раздумья как колода карт перетасовывались в моей голове, начиная с того, что мне дала амулет Соннета, заканчивая чем-то диким в виде того, что ты не понимаешь, Лейла уже успела разместиться на стуле напротив меня. Что мне оставалось делать? Улыбаться, хорошо это или плохо, но выбор мною сделан. Все мои слова или оправдания не изменят ситуацию и она это должна понять.

– Не знаю, зачем я надел его, – в тот момент это решение показалось мне верным, поскольку я думал, что это поможет стать сильнее. – Какой толк от меня сейчас? – я сказал с большой уверенностью, поймав и удержав спокойствие.

– Ты знал, что означает этот амулет прежде, чем надел его?

– По правде говоря, я и сейчас не понимаю, что это.

Ее взгляд спустился вместе с выходящим потоком воздуха из ее груди.

– Эта вещь накопления отпечатков разных творений вселенной. Связав ее с собой, значит выбрать путь для понимания всех направлений и ответвлений единого. Но чтобы понять его, нужно собрать свою изменившуюся душу в одно целое и стать…

– Кем?

– Кем-то. Я уже не помню, что там было, столько времени прошло.

– А задания сложные?

У Лейлы, стоявшей в стороне, от моего вопроса приподнялась бровь, Семфира просто открыла веки шире и убедительно выпустила на меня свои глаза.

– Явно непростые, если прошлый раз ты его не стал надевать. Надеюсь, что Соннета не сделала поспешных выводов и дала тебе его не исходя из своих желаний, что возникают у нее быстрее, чем потухают другие.

– Ad mensam, prandium tempus! (Все к столу, время ужина!)

Глава 18

– Лена, как ты тут оказалась?

– Пришла и села рядом.

Да мой вопрос был несовершенен, но что заставляет людей играть в столь логические формулы и заставлять меня формулировать вопрос так, будто я общаюсь с машиной.

– Нет, я хотел спросить, как ты оказалась в нашем обществе?

– Мы совершали паломничество в поисках сосредоточения света в этом мире, останавливались в городах, смотрели на мир.

– Он и правда большой?

– Кто?

– Мир.

– Конечно, – улыбнулась она, смотря в мои наивные глаза. – Ты разве нигде не бывал?

– Нет, всю жизнь прожил тут.

– Тебе повезло, это место прекрасно.

– Спорить не стану, но ты ведь знаешь, что тут происходит. Разве это не влияет на вашу веру?

– Как ты заметил, мы не участвуем в ваших делах. Да, мы делим пищу, взгляды, но наши с вами пути различны, как и мы сами. Тем более, что ты не видел остального мира, там дела обстоят куда хуже.

– Расскажи.

– Пойдем за явствами, любопытная мордашка.

Лена встала и пошла к стойке за порцией пищи, я последовал за ней.

– Расскажи, прошу, – попросил ее я, пока мы стояли за несколькими членами нашей семьи.

– Мир невероятно разный и большой. Есть целые страны, что растут быстрее, чем восходят звезды и так же быстро теряют свою силу. Дома, которые выше десятка ваших, поставленных друг другу на крышу. Люди, что изменяют свое тело для больших способностей. Силы, что пытаются управлять балансом и постоянная дележка.

– Что они делят?

– Все, что возможно поделить. А что невозможно поделить, меняет хозяин при первом удачном случае, а не удачных случаев порой и не счесть. Суета, во многих местах кроме нее больше и нет ничего. Жизни людей проходят в удовлетворении своих желаний путем удовлетворения желаний чужих. В большинстве таких городов, люди даже на небо не смотрят, забывая, что они не грибы и не могут сеять свои споры повсюду.

– Мы ведь оба понимаем, почему это происходит.

Теперь я уже начал говорить не своими мыслями, он, как высшая ступень осознанности, вновь вернулся ко мне.

– Конечно, пороки управляют людьми, ровно, как и свет бросает свои ростки в сердца людей. Здравствуй, рада видеть тебя в полном сознании.

– Здравствуй, мой сон теперь должен быть реже. Как ты относишься к тому, что темнота скоро затмит звезды в этом месте?

– Мы продолжим свой путь, склонив головы на волю судьбе.

– Смирение ваше сильно, примите мои восхищения.

Мое тело само устремилось в легкий поклон, душой я чувствовал, что грядут сложные времена и в мыслях я спросил:

– Нам не помогут?

– Нам не помогут, – ответ последовал изнутри меня.

Отчаяние вонзилось семенем в груди, но тут же рассеялось.

– Не стоит, эти эмоции нам не нужны, справимся, проведи вечер в компании.

Мы вернулись к диалогу с Леной. Взяв подносы в руки, и направляясь к местам, на которых сидели до этого.

– Лена, почему ты взяла так мало еды?

– Это на твой взгляд мало, – улыбнулась она в дополнение к своим словам.

– Тут же одни фрукты.

– А ты наблюдательный.

Она перевела на меня свой взгляд, врезаясь зубами в мякоть апельсина так, что сок тек по ее руке.

– Я просто не обращаю внимания на чужие тарелки, а тут ты попала в момент как раз таки.

– Нужно понимать, зачем ты потребляешь еду. Учитывая, что это не единственный источник энергии для нас.

– Тут я с тобой согласен, но как можно наесться без мяса?

– Когда ешь мясо, никак, – снова она улыбнулась, кусая кусок груши, мякоть которой на вид была бесплотна и чиста.

Я напряг брови, в связи с чем, они опустились ниже и сошлись вместе. Так же и моя голова отошла немного назад относительно корпуса тела.

– Что ты так удивляешься? Сам ведь знаешь, что источником энергии может служить все, в чем есть энергия. Ну, и выходит, что самый лучший из них, это сама энергия.

– Тогда для чего тут готовят мясо? – спросил у нее я, блеснув своей наблюдательностью.

– Тут не все ведь обладают силами и особенностями, подобными тебе.

– Каждый одарен по-своему.

– И идет по своей дороге. Но кому-то даже не дали души.

– О чем ты?

– Далеко не все здешние человеческие сосуды полны.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, но не хочу, чтобы это было так.

– Хочешь – не хочешь, а все есть так, как есть.

– Но как они могут быть без души? Что они такое и для чего тогда нужны?

– Для вселенской игры, что мы зовем жизнью в наших воплощениях. У большинства из нас заложены прямые реакции, мы поддаемся напрямую нашим желаниям или истинным чувствам, следуя у них на поводу. Ты ведь чувствуешь, когда они рождаются в тебе, когда в тебя вливают поток разжигающий действие.

– А кто вливает?

– Кто хочет, тот и вливает, – улыбнувшись и прищурив глаза, ответила она, создав тем самым еще больше вопросов, продолжая расширять грани нашего диалога.

– По сути эмоции дают простую реакцию. И если ее рассматривать на более тонком уровне, она показывает наше действие. Понимаешь, о чем я?

Что я должен был ответить? Я промолчал, а она продолжила:

– Мы притягиваемся к человеку или отталкиваемся от него. Просто с одной стороны это негативное притяжение, с другой позитивное. Мы можем и зависнуть на шкале неопределенности и зависнуть там, передвигая ее в сторону резко положительных значений, а затем опуская в отрицательные величины. Как видишь, рациональности ноль, нужно быть просто положительным.

Пусть продолжает рассказывать про аналоговые алгоритмы, продолжая говорить, – сказал уже голос в моей голове.

– Твоя шкала веры так же шатается?

Вытолкнул от себя эти слова, зависнув она сначала нахмурилась, но от того что это был момент ее паузы, она решила воспользоваться им и как раз в этот момент пережевывала большой кусок груши. Через пару секунд она уже хотела что-то сказать, а я продолжил:

– Ты не знаешь наверняка, во что веришь, и является ли твое восприятие истинным?

– Есть ли смысл продолжать диалог, если мы будем пытаться перетянуть собеседника на свою сторону правды, а в итоге каждый останется на своей стороне. Ты хочешь отдалиться в начале нашего знакомства?

– Было интересно, смогу ли я сдвинуть твои эмоции в сторону или же нет.

– Для чего ты ищешь недостатки в других?

– В каком смысле?

Это пробитие слегка отталкивает в зону защиты, и я тут же тону в ее энергии. Глядя в ее глаза, я понимаю, что она не соперничает, а предлагает мне посмотреть на самого себя со стороны. Ее улыбка сияет всеми оттенками добрых побуждений, что могут существовать в исполнении физического мира. Лена словно транслятор энергии, куда она меня поведет? Она меня наполняет, должно быть всем спектром, коим владеет сама. Собранный ею опыт перерос в знание, а затем в фундаментальное сознание. Эта девушка влюбила в себя своим электромагнитным импульсом, что приказал выделить гормональный флакон, состоящий из эндорфина, фенилэтиламина, серотонина, ацетилхолина. В разных пропорциях, разумеется.

– Желание обладать кем-то или чем-то и делает нас влюбленными. Наш разум оценивает все положительное в человеке, партнере, и если он нас превосходит, как нам может показаться, значит, он просто дал нам ненадолго свет, – она продолжала меня добивать, расстреливая как пиратский корабль, еще не зайдя на абордаж, но уже приблизившись близко для залпа.

– Я не против загореть.

Ее остановившийся мнимый взгляд был направлен в мой абсолют, проходя сквозь призму моих восприятий, делал круг и уходил ровно отраженный. Мне хотелось заботиться о ней, то есть обладать, она права.

– Пожалуй, я освещу твою дорогу после ужина, – сказала Лена.

– Я собирался в свою комнату.

– Тогда не буду мешать твоим планам.

Конечно, ты уже итак все знаешь наперед, поэтому и пробиваешь меня своим взглядом.

Я даже не могу сомневаться в чистоте ее помыслов. Она считает, что то, что должно произойти, то и произойдет, и я считаю сейчас так же. Импульс накрыть ее свет собой, впитывая все исходящие лучи, был очевидным, но это неверная дверь для входа. Мы упирались во взгляд друг друга, и где-то в центре он структурно раскалывался и перестал иметь ровные границы. Два наших естества сошлись в объятиях, эндорфин начал растекаться по обоим телам и восприятие одного и того же циклично накрывало волнами.

В молчании, в тишине движения наших тел мы просидели, пока не почувствовали наполнение и отшлифованное, идеально сбалансированное яркое белое свечение. Озарение пробило меня, амулет стал вибрировать. Когда частота колебаний была одинаковой, все мое Я растворилось в воздухе, в унисон созданному резонансу. Мое сознание было, как медленно клубящийся дым разных оттенков. Колбу, где я был запечатан, сняли, и мне хотелось разлететься и стать частью целого, всего, что только может быть. Сжавшись, я снова растекся в другой атмосфере, такой легкой, словно свобода поглотила меня в стремлении развития этого мира. Лена смотрела на меня, ее глаза сотканы из света. Другие краски озаряли пространство вокруг, которое я видел, и одновременно чувствовал вокруг себя.

Ее несколько рук бережными манипуляциями формировали мою энергию, придавая ей тело человека. Мы уже не сидели за столом. Было полностью понятно, что этот мир природой уходит в наш, формируя физическую структуру. Ее лицо выглядело неестественно, свет не отражался от оболочки. Она и являла собой свет, привычных нам клеток на этом уровне нет. Лена красива и не подходит к тому миру, где мы сидим с ней за столом. Она нежно кладет руки на мои щеки, хлопает по плечу другими руками и от хлопков ниже я, уже падая вниз, оказываюсь на постели в комнате.

Открытыми глазами я вижу спокойствие, что окружает меня, свежесть жизни вдохновила меня. По правой стороне периферии я увидел ее, медленное движение головой сопровождало изменение картинки. Она, двигаясь плавно ко мне, создавала воздушные волны, и каждое движение оставляло шлейф, подобный движению воды, видимый на ее поверхностном натяжении. Ощущение как при подводном погружении.

Меня тянуло к ней магнитом, а ее движение ко мне перевоплотилось в легкий танец, к которому мне хотелось присоединиться. Повернувшись на правый бок, чтобы перекинуть свою руку, я почувствовал сигнал моих действий, легкий, свободный. Он отличался от нее синим цветом спектра, идущего от моего естества. Легкий халат, уходивший в цвет молока с медовым оттенком, двигался по инерции, дополняя ее движения, в которых я начал различать структуру. Энергии, идущие от нее, заворачивались в различные сферы и теперь начали формировать потоки с направленным действием. Сферическая форма бесплотной энергии с ее отдельными заворачивающими по командному движению лучами росла достаточно быстро, чтобы подобраться вплотную ко мне.

Я вошел в нее. Я оказался внутри сферы, что поглотила меня, я целое внутри нее. Чертовски приятное чувство, учитывая ее плавное приближение в движениях танца. Она не собирается останавливаться, и я не собираюсь ее останавливать.

Ее прохладная рука ложится мне на щеку, в экстазе легкого касания веки закрываются, чтобы так же медленно отворить их темную способность закрываться от настоящего, не единственного мира. Мне хочется через недолгую паузу взглянуть на нее по-другому, вкусить иную сторону поцелуя, что владеет нами сейчас. Похоже, она единственная лампочка, которая освещает мою судьбу, она ждет меня и по другую ее сторону. Я чувствую и знаю, что Лена будет еще в моих других жизнях, не зная, кем буду я.