Текст книги "Жена напрокат"

Глава 21. Даниил

Что, чёрт возьми, я сделал не так?

Я мучился этим вопросом остаток вечера. Впервые за последнее время мне было скучно и не хватало чего-то. Я понял, чего мне не хватало, когда заметил пустующее место на тумбе в своём доме. Там стояла ваза, которую расколотил Мирон.

Мне начало не хватать сынишки. А ведь я раньше не задумывался о том, что у меня есть ребёнок. Ну, был и был, подумаешь!

Как бы не так.

И, честно признаться, сейчас я был даже немного благодарен бабуле. Ведь если бы не её дурацкое завещание, я бы никогда не познакомился с Мироном и с Настей.

Я завалился на диван, вытянув ноги вперёд. По телу гуляли приятные волны, а изнутри грело теплом. Ох, даже не теплом меня согревало, но обжигало сильным жаром при воспоминаниях о жарком и внезапном сексе.

Я не планировал ничего. Всё вышло само собой и так естественно, как будто я не готовился запудрить Насте мозги, чтобы жениться на ней. Из меня рвались на свободу неведомые чувства.

Настя меня и умиляла, и возбуждала, и чуточку раздражала, упрямица! А какое сочное у неё тело, м-м-м…

Я попытался переключиться на что-то другое, но у меня, как назло, ничего не вышло. Я чувствовал, что снова возбудился и готов потрудиться в её узкой и невероятно мокрой дырочке.

Моя сладкая мышка, мягонькая и невероятно аппетитная. Секс был жадным, торопливым и таким бешеным, как будто у меня случился перед этим год воздержания. Но я-то знаю, что у меня воздержания не было, а вот у Мышки… Вполне. Она очень сильно текла мне на руку и эротично постанывала, заводя меня ещё больше. Сочная малышка, очень фигуристая и ладненькая. От фантомной мысли о её тугих сосках и мягкой груди зачесались пальцы. Хотелось примять эту роскошную грудь и попробовать на вкус…

Настя разозлилась в меня. Да, я кончил в неё. Но, положа руку на сердце, могу признаться, что не запланировано. Я просто не думал в эти моменты ни о чём, наслаждаясь сексом. Кто же знал, что Настя окажется такой невыносимо вкусной и жутко отзывчивой?

Я только потом понял, что натворил. Рановато, Даниил.

Мои планы по поводу женитьбы никуда не делись.

Но вся фишка в том, что Настя – не такая, как другие девушки. Прочие были бы рады прилепиться к известной личности, засветиться на вечеринках или в обществе. Но Насте это было не нужно. Она разозлилась на меня, боясь забеременеть.

Ты обязательно залетишь от меня, Мышка. Но я болван, потому что поторопился и могу всё испортить.

Я могу запороть не только получение наследства в будущем. Надо мной нависла угроза испортить отношения с Настей и тем самым потерять Мирона. А мне бы очень сильно этого не хотелось. В отдалении раздалась трель сотового телефона. Я подскочил: вдруг Настя?… Потом выругался. Вот же дубина! У Насти нет номера моего телефона.

Звонил Семён.

– Как дела, Даня? Ты мне не звонишь, молчишь… – поинтересовался Семён. – Уже сколько дней прошло, а от тебя нет вестей!

– Распереживался, Сёма?

– Есть такое дело, да. От лишнего гонорара не хочется отказываться. Поговорил с Панченко?

– Поговорил.

– И как? Она согласна? – с надеждой спросил Семён.

– Знаешь, тут такое дело… – вздохнул я. – В общем, я ей ничего не сказал.

– Что? Ты в своём уме, Даня? Такой куш на кону! Некогда долго думать. Veni, vidi, vici! Что непонятного, ну? Тебе, по ходу, на поле шайба в башку без шлема прилетела, если ты так сильно тупить начал.

– Хорош, Сёма! – осадил я двоюродного брата. – Не смог поговорить я с ней так, как ты предлагал, ясно? Не смог. Язык не повернулся предложить…

– Язык не повернулся у него! А ты поверни!.. Ладно… Но ты хотя бы познакомился с ней?

– Познакомился.

– Значит, так… Я сам с Панченко поговорю, в качестве твоего юриста. Я распишу ей всё такими красками, что она уже завтра будет наседать на тебя с предложением идти в загс.

– Не надо! Уже не прокатит.

– В смысле, не прокатит? – не понял меня Семён.

– В прямом. Я эти дни с сыном проводил, ну, и она рядом была, само собой…

Семён помолчал, а потом рассмеялся.

– Ах ты, сукин сын! Решил охмурить девку и ничего ей не платить? Так, что ли? Хитрозадая ты шкура! Хорош, подлец, ничего не скажешь!

Я поморщился. Семён всё не так понял. Или он всё правильно понял, учитывая мои намерения? Внезапно всё так сильно осложнилось, что я не мог понять, чего мне хочется на самом деле.

– Ты, главное, про брачный договор не забывай ей напевать между делом, ага? – начал учить меня Семён. – А то в случае последующего развода оттяпает твоя фиктивная жёнушка нехилый кусок имущества и потребует алименты на бутерброды с чёрной икрой…

– Рано ещё об этом думать…

– Думать об этом – моя забота. Твоя забота – обработать пышечку и поставить её в известность. Чтобы подписала бумаги, глазом не моргнув…

От циничного тона Семёна мне становится не по себе, как будто наждачкой провели по гортани.

– Почему ты обозвал Настю пышкой? Она не толстая!

– Я и не говорю, что толстая. Просто размерчик явно не XS.

– Ты глазомер или юрист? – обрываю я Семёна и напоминаю себе, что Семён любит худющих девиц.

Таких худющих, например, как Надя. Чёрт… А ведь Надя – вобла сушёная по сравнению с Настей! Я попрощался с Семёном и полез искать информацию о женских размерах, но ни хрена не понял. На мой скромный взгляд, у Насти идеальная женская фигура. Все стратегически важные места – приятно округлые и выдающиеся. Надо просто придумать, как извиниться и загладить свою вину. Какие есть варианты?

Надо пригласить Настю на полноценное, нормальное свидание. С Мироном придётся кому-то посидеть. Кажется, Мирон что-то говорил о бабушке? Что ж, пора познакомиться!

Глава 22. Даниил

На следующий день я топтался на лестничной площадке третьего этажа типичной хрущёвки. Не уверен, что мама Насти – поклонница хоккея, поэтому нужно очаровывать её не известными именем, но природным обаянием. Конфеты, винный набор, цветы – всё при мне… Я выдохнул и постучал в дверь. Раздались довольно бодрые шаги за дверью.

– Здравствуйте. Антонина Николаевна? – спросил я у миловидный женщины.

Было видно, ей немного за шестьдесят, но выглядела она довольно бодро, хоть и росточком больше походила на гномика.

– Да, это я. А вы по какому вопросу? – спокойно поинтересовалась Антонина Николаевна.

– Меня зовут Даниил Смоляков.

Я сделал паузу. Увы, но моя фамилия маме Насти ничего не сказала. Ладно, не отчаиваемся, работаем дальше!

– Я пришёл к вам с очень щепетильным вопросом, – честно признался я. – Я хочу пригласить вашу дочь, Настю, на свидание. Но ей не с кем оставить Мирона. Кроме вас.

– Вот как? – удивилась мама Насти.

Она пристально оглядела меня с ног до головы, потом надела очки, висевшие на шее, и ещё раз пристально оглядела меня. Результат увиденного её, судя по всему, удовлетворил, потому что Антонина Николаевна сложила очки и спросила:

– А где Настя?

– Настя не в курсе, что я к вам пришёл, – и потом решил рубить правду-матку, так рубить! – Вчера мы немного повздорили, и я хочу сделать Настеньке сюрприз.

– Повздорили… – тон голоса Антонины Николаевны похолодел на пару градусов.

Я вдруг вспомнил, что Настя говорила: у мамы свой участок, наверное, дача. Я мгновенно представил, как эта милая старушка выхватывает лопату и огревает меня ею по голове. Или граблями. Нет, лучше лопатой. Это немного безопаснее. Наверное…

– Да, я был неправ и хотел признать свою вину ещё вчера, но Настя не захотела меня слушать. Я хочу загладить свою вину.

– Каким же образом?

Я переступил с ноги на ногу. Меня допрашивали в подъезде и не собирались пускать на порог. Что ж, придётся каяться здесь.

– Я хочу пригласить вашу дочь на прогулку по вечернему городу. На карете.

– Принц, что ли? – недоверчиво спросила мама Насти.

– Пока нет. Но очень надеюсь стать им в будущем. Если позволите…

Мама Насти призадумалась. Ну, вот и всё, трындец наступает мне на горло. Придётся искать платную няньку для Мирона. А Настя не доверит Мирона чужой тётке. Да что Настя? Я сам не доверю своего сына неизвестно кому!

Антонину Николаевну я тоже, кстати, первый раз в жизни вижу. Но она же мама Насти! Наверное, Настя ей доверяет.

– Что ж… Проходите, – отступила вглубь квартиры мама Насти. – Обсудим нюансы.

Нюансы?…

Чёрт! Кажется, я рано обрадовался!..

Мама Насти приняла цветы, конфеты и винную корзину. Судя по тому, как бережно Антонина Николаевна ставила корзину, я не прогадал с благородным напитком.

Следующий час я чувствовал себя словно на собеседовании: мама Насти подробно спрашивала меня обо всём. В какой-то момент мне показалось, что она попросит у меня медицинскую справку о состоянии здоровья. Но вроде обошлись без этого.

– Кем вы работаете?

– Я спортсмен.

Антонина Николаевна вежливо, но сдержанно улыбнулась. Я поспешно добавил, чтобы восстановить очки репутации:

– Я хоккеист, играю за сборную нашей страны.

Я потянулся за телефоном, чтобы продемонстрировать фото, но мама Насти решительно остановила меня.

– Нет. Я со своего телефона посмотрю. Интернетом пользоваться умею, Мирон меня научил…

Мама Насти посмотрела и убедилась, что я не вру. И только после этого согласилась забрать Мирона сегодня вечером из детского сада.

– Только у меня к вам ещё одна просьба. Не кормите его мокрыми котлетами. Я, правда, не понимаю, о каких котлетах идёт речь…

– Вредина маленькая. Паровые котлеты ему не нравятся, – недовольно нахмурилась бабушка моего сына. – Ладно. Но тогда ему придётся съесть отварную курицу!

– Отлично. Он всё съест. И манную кашу тоже не надо.

– Манную кашу? – удивилась Антонина Николаевна. – Манной кашей Мирона я кормлю по утрам, когда он остаётся у меня с ночёвкой. Вы собираетесь гулять с моей дочкой всю ночь?

Да, я жду именно этого. К тому же я надеюсь, что одной прогулкой дело не обойдётся. Странное дело, что, становясь родителями, люди напрочь забывают, как влюблялись, сходили с ума и куролесили в молодости. Вирус «идеальный родитель» неистребим. Он дремлет в каждом из нас до поры до времени. Я, например, уже сейчас уверен, что, если Мирон когда-нибудь хотя бы попробует закурить, я надёргаю ему уши. Нечего даже пробовать! Курение – дрянь, знаю по себе в прошлом!

– Боюсь, что мы вернёмся позже десяти часов вечера. Мирон в это время уже будет спать. Не хотелось бы нарушать режим дня пятилетнего ребёнка, – спокойно ответил я, и судя по уважительному блеску в глазах мамы Насти, своей фразой я встал на одну ступеньку выше.

Итак, согласие от мамы Насти было получено. Дело за малым – уломать Настеньку!

Глава 23. Даниил

Дело за малым?… Чёрт, Даниил, похоже, что уломать Настю будет непросто. Может быть, мне просто стоит украсть её – и дело с концом?…

Я приехал к дому Насти и мялся возле подъезда, пока не сообразил, что сегодня, вообще-то, будний день, и Настя уже, скорее всего, на работе. Я чертыхнулся. Болван! Ну, конечно же, она на работе… Я раздражённо махнул рукой и поплёлся в сторону внедорожника, услышав, как меня кто-то окликает по имени.

– Даниил Смоляков?

Я обернулся на звук женского голоса и увидел невысокую брюнетку с модной короткой стрижкой.

– Да, это я. Вы что-то хотели?

Брюнетка улыбнулась мне.

– Я знаю, кого вы ищите. Анастасию Панченко, да?

– Да, я ищу Настю. Вы знаете, где я могу её найти?

Взгляд брюнетки метнулся в сторону подъезда, возле которого я только что безрезультатно топтался.

– Сейчас Насти нет дома. Но я знаю, где вы можете её найти.

– На работе?

Брюнетка замялась.

– Не совсем… – девушка замялась. – Неудобно говорить на щепетильные темы на улице. Может быть, зайдёте ко мне? Я живу в соседнем подъезде…

Я нахмурился. Какой-то тупой развод!

– Я Инга, подруга Насти. Наверное, вы меня не заметили, когда выносили Настю, – усмехнулась брюнетка.

Вот теперь я вспомнил, что видел какую-то девушку, но значения не придал.

– Ладно…

Инга обрадовано хлопнула глазами и пошла вперёд. Квартирка у неё была такой же планировки, что и у Насти. Только у Насти было как-то уютнее, что ли. Или мне просто так казалось из-за того, что там жила Настя с Мироном, и всюду были видны следы его присутствия: забавные магниты на холодильнике, детские фотографии и игрушки. Инга поставила чайник и вышла, извинившись.

– Сейчас вернусь…

Через несколько минут она вернулась, успев переодеться в жёлтое платьице, длиной выше колена. Девушка принялась хлопотать на кухне, включила кофеварку и наставила замысловатую выпечку на стол.

– Это ни к чему, Инга. Я хотел бы узнать у вас, где сейчас находится Настя.

– Настя не на работе. Если вы об этом. Теперь она не работает…

– Почему?

– Уволили.

– Уволили?

Я заметил, что Настя была немного подавлена, знал о её финансовых трудностях, но не представлял, что всё настолько сложно.

– Да. Обычное дело. Настя долгое время работала помощницей руководителя. Но сейчас руководитель решил сменить помощника.

Инга поставила всё-таки передо мной на стол чашечку и села на стул рядом со мной.

– Ну, вы, наверное, понимаете, почему… – улыбнулась Инга.

– Нет. Не понимаю, – усмехнулся я. – Я не понимаю таких туманных намёков. Если вам есть что сказать, говорите об этом прямо.

Инга пожала плечами.

– Не хотелось бы говорить неприятное о подруге, но помощница руководителя – это всё равно, что секретарша, с очень-очень широким спектром услуг. Но долго на этой должности Насте не удалось продержаться. Начальство захотело… новую и более молодую помощницу. Увы, но таковы реалии. Командировки, поздние ужины, внеочередные премии. Всё это до поры до времени. Сейчас Настя активно ищет новое место работы.

У меня перехватило дыхание, перед глазами всё потемнело. Подруга Насти намекала на то, что Мышка спала со своим начальством, обслуживала его в постели! И по словам подруги, как только у директора появилась новая любовница, он выставил Настю прочь, уволил…

– Возможно, вам неприятно слышать эту новость. Извиняюсь…

Я не хотел верить в слова Инги, но немногим ранее я услышал от мамы Насти о том, что Мирон иногда оставался на ночь у своей бабушки. Настя же якобы была одинокой. С кем она проводила те ночи?! Неужели Инга права, и моя Мышка трахается с директором фирмы? Вернее, трахалась, потому что её уволили. Я сам не заметил, как мои пальцы сжались в кулак. Я заскрипел зубами. Изнутри поднялся чёрный смерч… Впервые я чувствовал, как беспричинная ревность и злость кусают меня настолько сильно.

– Не расстраивайтесь, Даниил! Кругом полно одиноких девушек… Без позорных связей, без лишнего обременения в виде ребёнка…

Инга передвинулась ближе и положила свою ладошку мне на колено, сжав его.

– Вы мне всегда нравились, – выдохнула она, приблизив своё лицо к моему. – Когда мне одиноко в постели, я мечтаю о…

Глава 24. Даниил

Я резко встал, отбрасывая руку Инги. Такие, как она, были мне глубоко противны. Услышав известное имя, подобные девицы растекались лужицей, говоря всегда примерно одно и тоже. Не зря мне сразу не понравилась эта Инга. И если она думала, что я поведусь на этот колхозный развод, то она глубоко ошибается!

Я прошёл к двери, рывком открыл её. Я даже не пытался быть вежливым. Мне просто нужно было увидеть Настю. Смертельная необходимость!

Умом я понимал, что подруга, возможно, специально очернила Настю, но сердцу не прикажешь. Моё сердце обливалось кровью от одной мысли о том, что кто-то лапал мою Мышку за её аппетитную попку, целовал сочные сахарные губы и просто находился рядом. Я вылетел из подъезда и два раза уронил автомобильный брелок: так сильно меня ещё ни разу не колотило от адреналина.

– Смоляков? Опять меня преследуешь? – раздался спокойный голос Насти за моей спиной.

Я резко обернулся и наконец-то нажал на чёртову кнопку, разблокировав дверцы автомобиля.

– Преследую, – отрывисто ответил я и резко подошёл к Насте, схватив её за запястье.

Я, не церемонясь, потащил её за собой и затолкал на заднее сиденье своего внедорожника. Она билась и упиралась ногами, но мне было плевать. Я намного сильнее неё, и мне необходимо узнать правду сейчас же!

– Даниил, ты совсем с ума сошёл! Выпусти меня сейчас же!

Серебристые глаза Насти округлились от страха. Я резко рванул вперёд, опрокидывая её на сиденье. Благо, места много…

– Отпусти. Отпусти меня! – запаниковала Настя, начав молотить меня по лицу и шее кулачками. Небольшими ноготками ей удалось расцарапать мою щеку.

Я рассвирепел и зажал её запястья, заведя за голову. Прижался телом теснее, чувствуя, как в крови бурлит злость пополам с возбуждением.

– Ну, что, Мышка? Ты только со мной недотрогу из себя корчишь? А всем остальным даёшь? С резинкой хотя бы?

– Ты идиот! Отпусти меня! Моя личная жизнь тебя никак не касается! – зло выпалила Настя.

– Касается. Ты воспитываешь моего сына. И твоя личная жизнь отображается и на нём… Где ночуешь временами, а? Похоже, что ты никакая не мышка-тихушница, да?

Настя недобро посмотрела на меня.

– Слезь с меня, урод!

– Не слезу. Пока не трахну, не слезу! – грубо ответил я. – Готовься кончать, Мышка…

Я перехватил запястья одной рукой, а второй начал задирать подол её платья. Настя заёрзала подо мной, пытаясь меня спихнуть, и распалила меня ещё больше. Я вклинил колени между её ног и просунул под ткань трусиков пальцы.

– Много бонусов тебе приносит образ невинной шлюшки? – дрожа от нетерпения, спросил я, злясь больше на себя, чем на неё.

Я провёл пальцами по её промежности. Сухая и разгорячённая. Похоже, мне окончательно снесло крышу. Я же никогда не действовал вот так, насильно, против воли.

Внезапно мне как будто под дых ударили, стало неважно всё и тошно от самого себя.

Я… Чёрт… Чем я лучше?

Из меня как будто разом выпустило всю злость и ярость. Я бессильно опустился на Настю, прижавшись лбом к её груди. Дыхание вырывалось из меня сбитым ритмом, со свистом.

Услышав всхлип Насти, я отстранился и приподнялся над ней на локтях.

– Извини, – сказал глухо и едва слышно. – Не знаю, что на меня нашло.

– З-з-звёздная болезнь. Трахаешь всё, что движется. А если не дают, берёшь силой. Вот что на тебя нашло, Смоляков…

В глазах Насти расплывались озёра слёз, нижняя губа предательски дрожала. Я сел и притянул её к себе на колени, легко преодолев сопротивление.

– Прости, Мышка. Я сегодня совсем дурной…

– Трахни кого-нибудь и успокойся. У тебя же полно д-девок. Оставь меня в покое, звезда хоккея.

– Каких девок, мышка? Я не трахаюсь со всеми подряд. За последний месяц секс у меня был только один раз – с тобой.

Я не соврал. Надя улетела больше месяца назад. А я был грёбаным верным болваном. Если я встречался с девушкой, то не изменял ей. До того, как в моей жизни появилась Настя. Но странное ощущение – как будто я изменяю Насте, продолжая считать Надю своей девушкой.

– Ха-ха… Тогда у тебя просто спермотоксикоз. Спусти ценный материал на несколько десятков контейнеров, – пошутила Настя сквозь слёзы.

Я обнял и прижал её к себе, слушая бешеное сердцебиение.

– Если хочешь, можешь меня ударить, – предложил я и почему-то зажмурился, представив, какой силы удар я заслуживаю.

– Я не знаю, что на тебя нашло. Но сегодня ты явно не в себе. Если тебе нравится обливать грязью…

– Прости… – снова повторил я, но всё же спросил: – Тебя уволили с работы?

– Что-то вроде того, – усмехнулась Настя.

Я опять почувствовал, как в крови закипает злость, поэтому спросил прямо:

– Ты трахалась с начальником?

Настя удивлённо моргнула. Серебристые глаза были полны недоумения и обиды. Она опять залепила мне пощёчину. Но на этот раз я не почувствовал ничего: только звук хлопка звоном отозвался в ушах.

– Если ты из тех, кто считает, что все подчинённые спят со своим начальством, то я в тебе ещё больше разочарована. Чем больше я тебя узнаю, тем… тем меньше я хочу тебя знать, Смоляков! А теперь отпусти меня. Живо! Иначе я напишу на тебя заявление в полицию!..

Глава 25. Даниил

Настя красноречиво показала запястья со следами моих захватов.

– Перестарался. Но всё же ты не ответила.

– Не лезь в мою жизнь! Откуда ты вообще узнал, что меня уволили? – резко спросила Настя. – Я об этом сказала только… подруге.

– Вот с ней я как раз и поговорил…

– Подожди…

Взгляд Насти прояснился.

– Ты виделся с Ингой? Когда?

– Я приехал сюда, к тебе, потом понял, что в будний день ты, скорее всего, на работе. У подъезда я встретил Ингу. Она мне и рассказала, что тебя уволили.

Я восстанавливаю цепочку событий и матерюсь вслух. Кретин! Тебя развели как лоха, нарочно вывели на эмоции, а ты поверил во всё!

– Инга рассказала, что меня уволили. А что ещё она рассказала? – тихо спросила Настя. – Хотя нет, не говори. Я не хочу думать, что подруга могла наговорить обо мне таких пакостей и облить меня грязью с ног до головы. Скорее всего, ты сам сделал эти выводы, опираясь неизвестно на что. А Инга…

– Это она сказала, что тебя уволили, потому что начальник нашёл себе новую подстилку, – ответил я, чувствуя себя погано, как никогда в жизни.

Настя закрыла ладонями лицо.

– Не могу поверить…

– Извини, но это так, – сказал я, усмехнувшись. – И ещё она пыталась ко мне клеиться. Я ушёл сразу же.

Я ушёл сразу же. Не понимаю, зачем мне оправдывать себя перед Настей в таких мелочах. Но всё же сказал, как есть. Настя нахмурилась, глядя на меня, словно решала в уме сложную задачу. Я не выдержал и потянулся к ней, поцеловав в лоб.

– Не хмурься. Улыбка тебе больше к лицу, – попросил я.

– Столько всего свалилось, что улыбаться сил не остаётся, – призналась Настя. – Про то, что я не ночую дома, тоже подруга рассказала? Наверное, ни одной ночи в году не сплю в своей кровати, прыгаю по чужим!

– Нет. Это твоя мама сказала, – выдохнул я. – Причём, сначала я узнал, что ты иногда Мирона с ночёвкой у неё оставляешь, и только потом я услышал от твоей подруги…

– Подожди! Какая мама? – перебила меня Настя.

– Твоя мама, Мышка. Я познакомился с твоей мамой…

Вот теперь Настя точно сражена мною наповал.

– Ты сумасшедший, Смоляков. И угораздило же меня выбрать твою детскую фотографию среди всех фотографий доноров спермы! Ты в своём уме? Зачем ты пошёл к моей маме?

– Я хотел пригласить тебя погулять, посидеть в ресторане…

– Надеясь на продолжение?

– Ну, не без этого, – открыто признался я. – А что? Я нормальный мужчина, а ты очень красивая. У меня на тебя адски стоит…

Я наблюдал за изменением выражения её лица. Да, Мышка немного покраснела при словах о стояке. Кажется такой трогательной и неопытной малышкой, что я опять обзываю себя последними словами! Как я мог повестись на гнусные сплетни?

– И всё-таки, почему ты не ночуешь дома?

– Боже, Дань!.. Представь себе, у меня иногда случаются поздние прогулки с подругой. Вернее, случались. Потому что после всего услышанного я точно не захочу с ней общаться. А ещё иногда у меня на работе были корпоративы, да. Можешь прямо сейчас сказать, мол, знаю, чем вы там занимаетесь! Но даже когда ты возвращаешься, немного за полночь, малыш уже спит. И представь себе, иногда Мирона негде оставить, кроме как у бабушки с ночёвкой!

Настя двинулась в сторону, пытаясь слезть с моих колен.

– И вообще, Смоляков. Не буду я перед тобой отчитываться. Можешь считать меня кем угодно, но тогда не лезь в нашу с Мироном жизнь, ясно?

– Нет, Мышка. Не дождёшься, – улыбнулся я, обхватывая её лицо ладонями.

Я медленно приближался к её лицу, кайфуя от искренних эмоций. Они захлёстывали меня волнами цунами. И из-под них не хотелось выбираться совсем.

Смятение. Растерянность. Лёгкая обида. Предвкушение…

Я не стал страстно целовать её губы. Мне хотелось мять и жадно покусывать их, обсасывая, как леденец. Но сейчас было только несильное нажатие, лёгкая ответная дрожь и сбившееся дыхание, одно на двоих.

– Кстати, я похищаю тебя на весь день, Настенька!

– Я не сказала тебе «да», Смоляков. Уверен, что я соглашусь после всего, что было?

– Любой твой отказ – это лишь временная отсрочка. Хочу, чтобы сегодня ты стала моей принцессой.

– Сегодня? – улыбнулась Настенька. – Принцесса напрокат?

– Начнём с сегодняшнего дня. Тем более, с твоей мамой я уже договорился. Она заберёт Мирона из детского садика.

Настя надула губы, смотря на меня:

– Ты хитрец, Даня. Ты предстал перед моей мамой наверняка в самом выгодном свете, а потом обидел меня. И теперь хочешь, чтобы я простила тебя?

– Очень хочу. Больше всего на свете.