Текст книги "Случайная встреча"

Слушая Джона, Алекс представляла себе элегантных мужчин и нарядных женщин, прогуливающихся под летним солнцем. Она сморгнула слезы, когда на экране промелькнула многолюдная и пышная Оушен-авеню. Время жестоко обошлось с городком – так же как и со многими его жителями.

– Конечно, у нас здесь не Кейп-Мей, – признал Джон, – но в свое время Си-Гейт был не менее популярен. И мы можем вернуть те времена, надо только сплотиться.

Ситуация сложилась критическая. Если еще несколько магазинов и прибрежных домов отойдут компании «Игл менеджмент», шансов уже не останется.

– Я не говорю, что это будет легко, – говорил Джон, меряя шагами зал, – но это будет выгодно.

– Когда она появится, эта выгода? – спросил один из местных предпринимателей. – Я взял уже вторую закладную. Не знаю, сколько еще смогу продержаться.

– Я тоже не знаю, – ответил Джон. – Но если мы сейчас опустим руки, другой возможности у нас не будет. Мир жесток. Предприятия разоряются каждый день. Если вы уедете из Си-Гейта и откроете новое дело, нет никакой гарантии, что оно станет более успешным.

– А какая разница? – спросила Салли Уайттон. – «Игл менеджмент» предлагает нам хорошие деньги, и вопрос доходов нас уже не будет волновать.

– Легко вам говорить! – Маргарет О'Нил, учительница младших классов, смерила Салли испепеляющим взглядом. – Вы уже вырастили своих детей и теперь наслаждаетесь жизнью. Если вы все уедете, у нас с мужем не будет такой возможности. Мы живем не у воды. Никто не дает нам больших денег за наш дом, и, наверное, никогда никто не даст. Мы хотим устроить судьбы наших детей, а вы теперь говорите нам, что городок умирает. Это неправда.

Молодые семьи были для городка свежей кровью. Без них Си-Гейту не выжить. Но Алекс невольно спрашивала себя: не сражается ли Джон с ветряными мельницами? Чтобы уговорить молодую семью остаться, мало одних красивых картинок. Надо доказать, что у них есть будущее.

И Джону это удалось. Алекс слушала его и восхищалась.

– Жаль, что Эдди этого не слышит, – шепнул ей Винс Тройси, пока Джон сыпал фактами и цифрами. – Вот уж не думал, что снова увижу Джонни таким.

– Я в восторге, – шепнула она в ответ. – Он молодец, правда?

– Джон прекрасный юрист, – сказал Винс. – Если он доведет это дело до конца, успех гарантирован.

Да, Джон на короткой ноге с удачей, подумала Алекс. Вот только сознает ли он это сам?

Весь город ждет от него помощи. В его власти выправить жизнь трем сотням семей, дать старт хорошему, нужному делу, у которого может быть большое будущее. А может, Джон и не победит в этом длинном забеге, но если она продаст свой дом Брайану и «Игл менеджмент», то подведет всех в Си-Гейте.

Оставалось одно: рассказать Джону всю правду о ребенке и молиться, чтобы он ее понял.

Глава 21

– Жаль, что нет Эдди, – сказал Винс Тройси Джону после собрания коалиции «Спасем Си-Гейт». – Он как никто другой знает порт и его проблемы.

– Сегодня по телевизору его любимый фильм, – объяснил Джон. – Даже пушкой его не сгонишь с кресла.

Винс усмехнулся:

– Что-то я в последнее время не вижу твоего старика. Как он, не болеет?

– С отцом полный порядок, – солгал Джон. – Просто он редко выходит из дома.

– Хорошо бы он пришел на наше собрание и поговорил с теми, кто недавно приехал в городок, – сказал Винс. – Не так-то просто объяснить им, как замечательно здесь было раньше.

– У Алекс на этот счет есть кое-какие соображения, – заметил Джон. – Поговори с ней.

– Это идея! – Винс направился через весь зал к столу с закусками, за которым Апекс наливала кофе участникам собрания.

Она подняла глаза на Джона и улыбнулась. Такие улыбки следовало бы запретить законом, невольно подумал он. Увидев такую улыбку, мужчина забывает про несовершенство мира и чувствует себя способным на все. Ее волосы, зачесанные назад и заколотые на затылке парой черепаховых гребней, струились по спине каскадом мягких локонов, напоминавших расплавленное золото. На ней были черные шелковые брюки и свободная блузка ярко-изумрудного цвета.

Под складками блузки проступали округлая полная грудь и большой живот. Хотя точную дату родов могла определить только сонограмма, Алекс уже дважды отменяла процедуру. У нее всегда находился предлог для отказа: то она простыла, то не выспалась, то не смогла отпроситься с работы. И надуманность этих предлогов была столь же очевидной, как и тревожное выражение на ее милом личике. В последнее время Алекс стала очень молчаливой и скрытной. Порой Джону казалось, что он ее совсем не знает. Что она делает по ночам в своем маленьком коттедже? О чем думает, лежа в постели?

Мечтает о нем? Строит планы на будущее? Тревожится за здоровье их ребенка, думая о волчьей пасти, легочных заболеваниях и пьяных водителях? Когда была беременна Либби, они с ней все время разговаривали. Иногда он думал, что они создали своих чудесных мальчиков не только из плоти и крови, но и из слов.

Однако этот ребенок рос в тишине, в тайне.

Джон ясно дал понять, что желает находиться рядом с Алекс, и одно время полагал, что она рада его поддержке. Теперь же он в этом сомневался. Вокруг нее вырастали какие-то невидимые барьеры, и как знать – сумеет ли Джон до нее достучаться, когда родится ребенок?

В такие ночи Марк обычно сидел на пристани, но сегодня почему-то забрался на борт «Пустельги». В детстве он проводил много времени в лодке Эдди – плавал к Чесапикскому заливу или на север, к мысу Монток, чтобы посмотреть на маяк, который был старше даже Олд-Барни, маяка на острове Барнегат.

Во время таких путешествий Эдди не давал Марку спуску – заставлял его работать по-настоящему. На рыбацкой лодке всегда хватает дел: не успеешь покончить с одним, как тебя уже дожидается новое. В Си-Гейт мальчик возвращался усталым, но это была приятная усталость.

Марк скучал по тем временам. Мог ли он знать тогда, что все так быстро закончится? Все вокруг менялось с поразительной быстротой, как на картинках в комиксах, которые он читал в детстве. Ему хотелось задержать мгновение, остановиться и подумать…

Марк прошел всю лодку от носа до кормы, радуясь, что ночь выдалась безлунная. Ему нравилась темнота, создававшая впечатление, что в мире есть только он, лодка и океан. Но даже в темноте были отчетливо видны те места, которые залатал Джон. Свежая краска выделялась на поцарапанных, облупившихся бортах старого суденышка, точно лейкопластырь на израненном теле. Порой Марк жалел о том, что застал тогда Эдди в порту и видел, как тот крушил топором свою «Пустельгу». Закрывая глаза, он видел лицо старика, видел слезы, катившиеся по его морщинистым щекам, видел тяжело вздымавшуюся грудь. Потом Эдди ничего не помнил. Старик на чем свет стоит ругал местных мальчишек и грозился сдать их фараонам, если только они посмеют приблизиться к порту.

Это и пугало Марка, и печалило. Неужели в целом мире нет ничего неизменного, надежного?

Марк устроился под брезентом, наброшенным на корму. С океана дул резкий пронизывающий ветер. Вот и на маму уже нельзя положиться, особенно после того, что он видел сегодня вечером в окне гостиной. Брайан Галлахер – отпетый подонок. Как она могла позволить ему к себе прикоснуться? При одной мысли об этом у Марка все внутри переворачивалось.

Ветер скрипел швартовами и раскачивал стоявшую на якоре «Пустельгу». Сегодня вечером было очередное собрание коалиции «Спасем Си-Гейт», которую создал Джон Галлахер. Неужели они в самом деле думают, что могут победить? Через год-другой этого порта не станет, а к тому времени, когда Марк окончит колледж, снесут и дома. От Си-Гейта останется лишь маленькая черная точка на старой географической карте.

Интересно, найдется ли тогда хоть один человек, который об этом пожалеет?

Эдди опаздывал. Солнце еще не встало, но на горизонте уже забрезжил рассвет. Ему надо было прийти на «Пустельгу» к четырем утра и подготовиться к отплытию на банку Стеллуэйген с группой рыболовов.

Капитан задает тон всему плаванию. Если он опаздывает, то стоит ли рассчитывать на беспрекословное подчинение экипажа? Надо подавать пример молодежи – так же как и собственным детям. Они должны знать правила и границы дозволенного. Должны понимать, чего вы от них хотите. Он относился к своим матросам, как к собственным сыновьям, – был строг, но любил их.

Да, любил, однако это вовсе не значило, что он готов был мириться с разгильдяйством.

Эдди взошел на «Пустельгу» и осмотрелся. Вокруг – ни души, никаких признаков жизни, тихо как в гробнице.

Вскоре они отплывают, и предстоит еще многое сделать, прежде чем поднять якорь.

– Ну и убирайтесь все к дьяволу, – проворчал Эдди. Зачем ему помощники? Он и сам поведет «Пустельгу».

Был уже двенадцатый час, когда Алекс с Джоном наконец поехали домой. Джон подсадил Александру в кабину грузовичка, и она пристегнула ремень безопасности. После собрания они обменялись всего несколькими фразами. Пока Джон вел машину по Оушен-авеню, в голове Алекс роились образы и слова, которыми он описывал городок. Казалось, она только сейчас увидела перспективы Си-Гейта. По дороге стелился густой туман, наползавший с океана. Туман обволакивал грубую действительность мягкой пеленой, и Александре было легче представить, каким был этот город раньше.

Каким хотел его видеть Джон.

Когда еще представится случай сказать ему про ребенка? Надо сообщить, что за планами компании «Игл менеджмент» стоит его брат… Сообщить, что это он, Брайан Галлахер, собирается превратить Си-Гейт в гигантскую автостоянку… Не стоит дожидаться более удобного момента – такой вряд ли представится.

Следует сделать это сейчас, пока она еще не утратила решимости, иначе будет поздно. Джон обязан знать правду!

Когда к дому Ди прибыла полиция, Брайан рвал и метал, осыпая проклятиями всех подряд.

– Да угомонись ты наконец! – взмолилась Ди, увидев полицейскую машину. – Они приехали очень быстро.

Но Брайан был не в состоянии держать себя в руках. Он проскочил мимо Ди, совершенно ее не замечая. «Интересно, что бы с ним было, случись что-нибудь по-настоящему серьезное?» – невольно подумала она.

– Почему вы так долго?! – заорал Брайан, когда Дэн Корелли и молодой лейтенант вылезли из машины. – Теперь вам не догнать того идиота, который это сделал.

– Неплохая речь процветающего юриста, – заметил Дэн, поздоровавшись с Ди. – Может, все-таки успокоитесь и расскажете мне, что произошло?

– Кто-то разбил его машину, – сказала Ди, пряча усмешку.

– Да, похоже, у кого-то в голове помутилось, – бросил Дэн и взглянул на Брайана: – Надеюсь, у вас есть страховка?

– Конечно, есть! – взревел Брайан. – Но к чему эти дурацкие вопросы? Разве вы не должны взять отпечатки пальцев… и все прочее?

«Большая ошибка», – подумала Ди. Дэн Корелли всегда недолюбливал Брайана, и такой оскорбительный выпад наверняка разозлит ветерана местной полиции. Ей даже стало немного жалко Брайана. Хоть и образованный, хоть и преуспевающий, он до сих пор не имел ни малейшего понятия о том, как надо разговаривать с людьми.

Дэн подал знак своему молодому коллеге, и тот что-то достал из полицейской машины.

– Ну ладно, Галлахер, – сказал Дэн, облокотившись на дверцу «порше». – Рассказывай, как было дело.

Марк внезапно проснулся. Сильные порывы ветра кренили лодку на правый борт. Палубу заливали косые струи дождя. Мальчик еще плохо соображал со сна, но даже в таком состоянии ему понадобилась всего одна секунда, чтобы понять: «Пустельга» оторвалась от причала, и ее несет в море.

На лодке ярко горели огни, а ведь Марк помнил, что не включал свет, да он и не знал, как это делается. Он вскочил на ноги, чуть не поскользнувшись на мокрой палубе. С бьющимся сердцем Марк стал вглядываться в пелену дождя и тумана. Ему показалось, что он видит портовые огни, но это мог быть и обман зрения. Когда-то давно Эдди говорил ему, что погода шутит шутки даже с бывалыми моряками, заставляя их видеть то, чего нет на самом деле.

Интересно, а можно ли в такие минуты услышать то, чего нет на самом деле? В этот момент раздался какой-то треск. В таком густом тумане не было видно даже противоположного борта лодки. Марк медленно пошел по скользкой деревянной палубе в ту сторону, откуда доносился шум. Сердце его гулко ухало, в ушах стучала кровь. И тут впереди возник чей-то силуэт.

– О Боже… – выдохнул Марк, цепенея от ужаса.

Это был Эдди… Он поднял над головой топор. Описав в воздухе широкую сверкающую дугу, топор обрушился на борт лодки…

– Не надо, Эдди! – крикнул Марк. – Мы утонем! – Звонкий голос мальчика потонул в тумане.

Эдди снова взмахнул топором… Раздался ужасающий треск. Во все стороны полетели щепки. Одна задела щеку старика, но тот, похоже, не заметил этого, как не замечал присутствия Марка. Шумно выдохнув, он опять поднял топор. Марк бросился к Эдди, пытаясь отнять у него орудие разрушения, но тот увернулся и вновь взмахнул топором. Марк от страха едва не обмочился.

– Прекрати сейчас же! – заорал он во все горло, чувствуя, как вода подбирается к его коленям. – «Пустельга» утонет, Эдди! Ты погубишь ее!

Лодка накренилась на правый борт. С камбуза донесся звон: это посыпались на пол тарелки и котелки.

Эдди с силой оттолкнул Марка, и тот отлетел к поручням.

– Я не для того растил сына, чтобы он так со мной разговаривал! – прорычал старик. – Брайан причинил своей матери немало огорчений. Не хватало еще, чтобы и ты навлек позор на ее голову!

Он его не узнает!

– Я не Джон! – в отчаянии закричал Марк. – Я Марк, Эдди! Марк!

Эдди посмотрел на него мутными безумными глазами. Затем, вскинув топор над головой, двинулся к нему.

– О Господи, Эдди, стой! Я Марк… Сын Ди. Эдди! Прошу тебя, не надо…

Он пригнулся, уклоняясь от удара. Эдди ринулся вперед, но поскользнулся на палубе и перевалился через поручни в ледяную черную воду.

У Марка потемнело в глазах. Он позвал Эдди по имени, но ответа не услышал.

Нет, нет! Только не это! Эдди не может умереть такой нелепой смертью! Он должен жить. Они оба должны жить. Надо что-то делать… И, неожиданно для себя перекрестившись, Марк прыгнул за борт следом за стариком.

– Нам надо поговорить, – сказала Алекс, когда Джон остановил свой грузовичок на дорожке перед ее домом.

Он ничуть не удивился, ибо давно чувствовал зависшее над ними печальное облако – такое же густое и непроглядное, как туман, клубившийся за лобовым стеклом.

– Кажется, сегодня у меня день разговоров, – усмехнулся Джон, заглушив мотор. – Ты еще не устала меня слушать?

– Ты был великолепен, – откликнулась Алекс. – Но я имела в виду другое. Мне надо тебе кое-что сказать.

– В твоем доме протекает крыша, и ты хочешь снова переехать ко мне?

Она улыбнулась – ласково и грустно. Джону хотелось заключить ее в объятия и целовать до тех пор, пока она не забудет обо всем на свете, кроме него.

– Ну говори, – сказал он, откинувшись на спинку сиденья.

– Не здесь. – Она открыла дверцу. – Пойдем в дом.

– Так. Кажется, это серьезно.

– Да, – тихо проговорила Алекс, – очень серьезно.

Он выпрыгнул из машины, обошел капот и подал ей руку.

– Мне это не нравится, Алекс. В чем дело? Что-то с ребенком?

– Пойдем в дом, – повторила она и отвернулась, но Джон успел заметать слезы, блеснувшие у нее на глазах.

Он пошел за ней к парадной двери и стал ждать, когда она найдет в сумочке ключ. Ему хотелось подхватить ее на руки и унести куда-нибудь к морю.

Джон взглянул в сторону порта. Это казалось невероятным, но туман стал еще гуще. Он разглядел у берега какое-то движение, и тревожное предчувствие кольнуло сердце.

– Алекс, – он положил руку ей на плечо, – посмотри-ка вон туда. Возле первого слипа…

– Джон, я… – Она осеклась. – Это же Бейли!

– О Боже, – пробормотал он, – я думал, она дома, с отцом.

Алекс промолчала. Впрочем, в словах не было необходимости – оба знали: в эти дни с Эдди могло случиться все, что угодно.

– Бейли! – Громкий крик Джона прорвался сквозь дождь и туман. – Иди ко мне, девочка!

Собака залаяла и побежала к Джону, разбрасывая лапами сырой песок.

– Привет, детка! – Джон потрепал Бейли по загривку и зарылся лицом в ее густую шерсть. – Что ты здесь делаешь?

Собака лизнула руку Джона и повернулась к Алекс. Та поцеловала лохматую голову, но неожиданно Бейли отпрянула и во весь дух понеслась к порту.

– О Господи, – прошептала Алекс, прикрывая руками живот. – Этот жест уже вошел у нее в привычку. – Эдди!

– Стой здесь, – распорядился Джон и помчался следом за Бейли.

«На небе восходит зловещая луна…» Слова старой песни навязчиво звучали у него в ушах. «Восходит зловещая луна». Обычно его старик отправлялся бродить во сне не раньше трех-четырех часов ночи.

Добежав до порта, Бейли не остановилась. Джон слышал, как когти собаки царапают дощатый настил.

– Бейли! – закричал он.

Собака находилась шагах в тридцати от него, но Джон с трудом различал ее в тумане. У края причала не было заграждений. Если Бейли не остановится, то упадет в воду, промелькнуло у Джона.

Он осмотрелся. Отца нигде не было видно. У третьего отсека, как и все последние двадцать лет, стояла лодка Ника Диментри. У восьмого – покачивалась на волнах плоскодонка Винса Тройси. С виду все как обычно… Бейли проехалась передними лапами по скользким доскам и остановилась. Потом подняла морду к небу и издала душераздирающий вой. Джон застыл на месте.

Отсек под номером пятнадцать – последний у причала – был пуст.

Но там должна была стоять «Пустельга»! Эдди выбрал себе это место, как только купил лодку, и с тех пор никому его не уступал.

– Эдди! – снова крикнул Джон. – Где ты, отец?!

Единственным ответом был вой Бейли.

Если Джон в самом деле думал, что Алекс останется стоять на месте, значит, он совсем ее не знал.

Она любила Эдди почти так же сильно, как Джон, и хотела помочь ему в беде. Эдди гостеприимно распахнул перед ней, совершенно чужой женщиной, двери своего дома, и она впервые за много лет почувствовала себя полноценным членом семьи. Такое не забывается. Ради этого человека она была готова на все!

– Эдди! – донесся из тумана голос Джона. – Где ты, отец?!

Земля была скользкой от дождя. И со всех сторон Александру плотной стеной обступал туман. Она не видела, куда ступает, и дважды чуть не упала.

– Джон! Ты где? – закричала Алекс, приложив ладони к губам.

– Иди домой, Алекс! Эдди вывел «Пустельгу» в море. Я поплыву за ним.

– Нет! – Она побежала. – Это очень опасно! Лучше я позвоню в полицию.

Алекс споткнулась о край причала и упала на одно колено. Резкая боль полоснула ногу до самого бедра, но страх оказался сильнее боли.

– Джон, пожалуйста, остановись! – Она кое-как поднялась на ноги и помчалась по причалу в направлении его голоса. – Пусть все уладит полиция.

Джон вынырнул из тумана и схватил ее за руки.

– Я должен это сделать, – сказал он, крепко сжимая ее запястья. – Я не хочу потерять его, как потерял Либби и детей…

– Но это совсем другое, – возразила Алекс. – У меня нехорошее предчувствие.

Джон отвязал от причала лодку Винса Тройси и запрыгнул в нее.

– Отведи Бейли в дом и позови подмогу. А я пока поищу отца.

Джон растворился в тумане, прежде чем она успела сказать хоть слово.

Глава 22

Дэн Корелли заканчивал составлять протокол, когда поступил вызов по рации.

– О черт, – проворчал Дэн, нахмурившись. – В порту неприятности.

– Опять хулиганы громят лодки? – поинтересовался лейтенант.

– Нет. На этот раз кое-что другое. – Дэн взглянул на Брайана. – Похоже, твой старик решил в такую непогоду вывести «Пустельгу» в море.

– О Боже, – пробормотала Ди. – С ним все в порядке?

– Не знаю, – отозвался Корелли. – Джон просит о помощи.

Брайан фыркнул:

– Удивительно, как он еще не пустился за лодкой вплавь!

– Брайан! – одернула его Ди. – Речь идет о твоем отце!

– Без тебя знаю, о ком вдет речь, – огрызнулся тот, ничуть не смутившись. – И вот что скажу: я один вижу ситуацию такой, какая она есть на самом деле.

– Что это значит? – нахмурилась Ди; она чувствовала на себе внимательный взгляд Дэна.

Похоже, к утру об этом разговоре будет знать весь городок, подумала Ди. Ну и пусть!

– Старик спятил, – напрямик заявил Брайан. – И мы имеем дело с сумасшедшим.

Он перечислил последние ночные похождения Эдди. О некоторых из них Ди не знала.

– Кто рассказал тебе о том, что он лунатик? – спросила она.

– Лунатик? – Брайан громко расхохотался. – Так вот, значит, как это называется?

– Так называет это доктор Бенинс.

– Бенинс – старый олух, который не отличит собственной задницы от земляной ямы. Может быть, пришло время отдать Эдди в приют для престарелых? Я предлагал Джонни деньги, но он, кажется, по-другому смотрит на вещи. Очень жаль. Дважды я не предлагаю.

Ди вскинула руку, собираясь влепить Брайану пощечину, но в последний момент передумала.

– Разумно, – усмехнулся он.

– Разумнее, чем ты думаешь, – бросила она в ответ.

– Простите, что перебил, – проговорил Корелли, едва заметно улыбаясь, – но придется отложить этот разговор до следующего раза. Сейчас мы едем в порт. – Он взглянул на Брайана и по выражению его лица понял, что тот явно не в восторге от предложения. – Ты что, не хочешь ехать с нами?

Прежде чем Брайан успел ответить, зазвонил телефон.

– Это мистер Карлинг, наставник Марка. Простите, что побеспокоил вас так поздно, мисс Мюррей, но Марк оставил у меня в машине свой бумажник. Мне не хочется, чтобы он волновался.

– Мистер Карлинг? – У Ди под левым глазом задергался нерв. – Вы же с ребятами должны находиться в Сосновой Пустоши…

Мистер Карлинг молчал добрых десять секунд.

– К сожалению, экскурсия не состоялась, мисс Мюррей. Я лично отвез Марка домой.

– О Господи… – Ди опустилась в кресло у телефона.

– Вы хотите сказать, что он не пришел домой? – ужаснулся мистер Карлинг.

– Когда вы с ним расстались?

– Часа полтора-два назад.

Как раз в это время кто-то разбил «порше» Брайана.

Марк не знал, сколько времени пробыл в воде, но эти минуты показались ему вечностью. Он оставил попытки доплыть до берега. Каждый раз, когда он начинал грести в нужную, по его мнению, сторону, течение сносило его еще дальше в океан. Было темно как в склепе и чертовски холодно. Марк гнал прочь мысли о раскинувшейся вокруг него жуткой водной пучине. Он пытался думать лишь об одном: надо выжить… выжить самому и спасти Эдди.

Должно быть, Эдди ударился головой при падении в воду. Марк нашел его лежащим лицом вниз у самой кормы «Пустельги». Первым делом он проверил у Эдди пульс, хотя это было не так-то просто – плыть и при этом держать старика за запястье. Нащупав наконец пульс, он чуть не закричал от радости.

Эдди не может умереть! Он самый важный человек в его жизни, не считая мамы. Именно Эдди научил его, как должен вести себя настоящий мужчина, научил любить море и все, что в нем живет.

И Марк любил море и признавал его власть. Он знал: водная стихия почти всегда побеждает, если же хочешь выжить – шевели мозгами. А еще береги силы – не кричи и не барахтайся понапрасну.

Марк надежно держал Эдди на поверхности воды. Одно время он пытался плыть, но очень скоро выдохся: мышцы стало сводить от усталости. Перевернувшись на спину, Марк уложил Эдди себе на грудь. Продержаться бы до рассвета, а там, может быть, удастся выплыть к берегу.

Если бросить Эдди и не тащить на себе сто шестьдесят фунтов груза, то, наверное, можно уже сейчас добраться до берега и спастись. Марк подумал о маме и о том, как много она делала для него все эти годы. Ему захотелось плакать. Если он умрет, то с ним умрет часть ее души, как умерла часть души Джона, когда погибли в аварии его дети.

Когда на похоронах к алтарю поднесли два маленьких белых гробика и поставили их по бокам большого гроба Либби, вытесанного из красного дерева, Джон постарел на глазах: лицо его осунулось, посерело и сморщилось, а во взгляде была вся скорбь мира.

Марк не хотел, чтобы такое случилось с его мамой. После его смерти она останется совсем одна, а то еще, чего доброго, свяжется с этим подонком Брайаном Галлахером – кто, если не Марк, удержит ее от столь опрометчивого шага? И подобный брак не так уж трудно представить! Ведь сегодня вечером он собственными глазами видел их вдвоем в окне гостиной.

Чтобы уцелеть, нужно совсем немного: просто оставить Эдди на произвол судьбы. Они перед волнорезами. Старик, пожалуй, еще с полчаса продержится на спине. За это время Марк доберется до берега и найдет подмогу, пока не случилось самое страшное.

Разве можно назвать это эгоизмом? Ведь ему всего шестнадцать. Он еще даже не спал с девочками и не ездил на собственной машине. Он слишком молод, чтобы умереть. А Эдди… Эдди уже пожил свое и наверняка не захочет, чтобы Марк жертвовал собой ради старика.

Да, но каким он будет мужчиной, если спасет собственную шкуру, оставив умирать другого человека?

Окруженный плотным туманом, Джон греб, вслепую прокладывая путь по темным водам. Плоскодонка двигалась бесшумно. Единственным звуком был гулкий стук сердца у него о груди. Джон чувствовал, как бешено пульсирует кровь у него в висках.

Ему пытались доказать, что с Эдди происходит нечто ужасное, но он никого не слушал, придерживаясь диагноза доктора Бенино, как утопающий держится за соломинку, и соломинка эта в конце концов превратилась в петлю висельника.

Туман лип к телу точно мокрая паутина. Джон отплыл от причала лишь на несколько сот футов, а портовые сооружения уже потонули во мгле. Он перестал грести и закрыл глаза, пытаясь собраться с духом. Над ним нависло беззвездное и безлунное небо; на берегу тоже не было ни огонька. Его вела одна лишь мысль: он должен спасти отца.

Интересно, когда Эдди вышел в море? Если сразу после того, как Джон поехал на собрание коалиции «Спасем Си-Гейт», то сейчас он, возможно, уже намного южнее Кейп-Мея, на пути к Чесапикскому заливу. В такую непогоду на плоскодонке туда не доплыть.

Джон велел Александре вернугься домой и вызвать подмогу. Надо было сказать, чтобы она позвонила в береговую охрану. От полиции в море мало проку. Черт возьми, почему он не подумал об этом раньше, прежде чем прыгнуть в лодку? Все его мысли были заняты Александрой и предстоящим разговором с ней. Интересно, что же она хотела ему сказать? У нее было такое серьезное, такое печальное лицо…

Джон упорно гнал из головы этот образ. Ради спасения Эдди надо сосредоточиться. Надо попытаться думать так, как думал старик, и понять, куда он мог направиться. Когда бьша жива мать Джона, отец любил плавать с ней на север, в маленькую бухточку рядом с маяком Олд-Барни, что на острове Барнегат. Это было их укромное местечко – один из тех секретов, которыми не любят делиться приморские старожилы.

В последние дни Эдди часто вспоминал Рози, особенно первые дни после свадьбы. Что ж, с чего-то надо начать. Пусть это будет бухточка возле маяка Олд-Барни. Осталась самая малость: определить, где север. Сориентировавшись по направлению течения, Джон проплыл футов тридцать и вдруг услышал какой-то звук.

Он перестал грести и прислушался.

Тишина.

Вновь подняв весла, он поплыл дальше.

– На помощь! – Приглушенный голос доносился откуда-то из тумана. Этот голос мог принадлежать кому угодно. – Помогите! – снова раздался крик.

Джон опустил весла и приложил ладони к губам.

– Я Джон Галлахер. Где вы?

Он не разобрал слов, но кричали откуда-то слева. По спине Джона пробежали мурашки. Он опять схватился за весла. Господи, только бы успеть!

Алекс заперла Бейли у себя дома и поспешила в порт. Она пыталась не обращать внимания на острую боль в бедре, но хромота и большой живот не позволяли бежать так быстро, как хотелось бы.

– Слава Богу, – прошептала она, когда туман прорезали фары полицейского автомобиля.

Взвизгнув тормозами, машина остановилась у дверей портовой конторы. Тут же открылась передняя дверца, и появились Дэн Корелли и лейтенант, а затем, к удивлению Александры, из машины выбрались Ди и Брайан Галлахер.

Наверное, ее удивление было слишком очевидным, потому что Ди тут же подошла к ней.

– Мне кажется, Марк тоже там, в море, вместе с Эдди, – тотчас же сказала она.

Алекс схватила подругу за руку:

– Я думала, он на экскурсии.

У Ди задрожали губы.

– Да, он поехал на экскурсию, – проговорила она, стараясь держать себя в руках. – Но экскурсию отменили… Я думаю, он увидел перед нашим домом машину Брайана и сделал неправильные выводы… – Ди умолкла и опустила глаза.

Алекс взглянула на Брайана Галлахера, который шагал рядом с полицейскими к дальнему концу причала.

– Это не то, что ты думаешь… – снова заговорила Ди. – Я хотела поговорить с Брайаном насчет Марка. Мой сын имеет право знать, что Эдди – его дед, а Джон – дядя. Я только хотела, чтобы Брайан приобщился к жизни моего сына. Но ты, наверное, и сама догадываешься, как он воспринял эту идею.

Ди рассказала Александре про свои слезы и про ловкую попытку Брайана ее утешить.

– Этот негодяй заявил, что не желает иметь ничего общего с моим сыном, и тут же начал ко мне приставать. Я была так потрясена, что не сразу опомнилась. А потом мы услышали шорох за окном, в кустах рододендрона. Я думаю, это был Марк. Он, наверное, увидел меня в объятиях Брайана и обезумел. – Ди криво усмехнулась. – Кто-то покорежил новенький «порше» Брайана.

– Ты шутишь?! – воскликнула Алекс.

Ди покачала головой:

– Разбили лобовое стекло и помяли камнем капот.

Алекс невольно расхохоталась:

– Он что же, подписался под своей работой?

– Ну нет, мой сын не так глуп, – фыркнула Ди. – Надо отдать ему должное: он знает тактику боя.

Конечно, Марку следовало задать хорошую взбучку, и все же в глубине души Ди восхищалась вызывающим поступком сына.

Они направились к концу причала – туда, где стояли полицейские и Брайан.

– Джон сейчас в море, – сообщила Алекс, намеренно не замечая присутствия Брайана. – Он взял маленькую лодку с плоским днищем.

– На плоскодонке там нечего делать, – махнул рукой лейтенант. – Лучше позвонить в береговую охрану и попросить у них помощи.

– Вот и позвони, – распорядился Дэн Корелли. – И узнай, не направят ли к нам сюда патрульный катер.

«Господи, как же все ужасно!» – думала Алекс. Где-то там, в черном жестоком море, погибали двое мужчин и мальчик, и никто не мог их спасти.

– Дело плохо, да? – спросила Ди у Корелли. – Только скажите мне правду.

– Да, хорошего мало, – признался полицейский. – В трехстах ярдах от берега идет приливная волна. Куда бы они ни поплыли – на север или на юг, – беды им не миновать. Хотя в прежние времена я бы даже не стал волноваться. Раньше Эдди мог провести «Пустельгу» сквозь любой шторм.

Услышав эти слова, Алекс встрепенулась:

– Вы хотите сказать, что «Пустельга» – достаточно крепкое судно и может выдержать приливную волну?

– «Пустельга» еще всех нас переживет, – подтвердил Корелли. – Больше всего я беспокоюсь за Джона. Даже ему не выбраться из такого прилива.