Текст книги "Случайная встреча"

Глава 24

Полицейская машина мчалась к больнице соседнего городка.

– Быстрее! – торопил Джон Дэна Корелли. – Боюсь, что она истечет кровью.

– Я еду на предельной скорости, – отозвался Дэн. Лицо его блестело от пота. – В таком тумане не так просто вести машину. Черт возьми!..

– Ты звонил доктору Шалман?

– Она будет ждать нас у входа в отделение неотложной помощи.

– Только давай поскорее! – снова взмолился Джон, в отчаянии от собственного бессилия.

– Я делаю все, что могу, Джонни.

Алекс крепко сжала руку Джона.

– Оставь его, Джон, – сказала она. Ее прекрасное лицо побледнело. – Нам сейчас только не хватало попасть в аварию. Она, конечно, права, но эта кровь…

– Все будет хорошо, – повторял он снова и снова. – С тобой не случилось ничего страшного.

Они оба знали, что это не так, но ложь порой бывает нужнее правды.

– Послушай меня… – проговорила Алекс, когда машина завернула за угол. – Я должна тебе что-то сказать, прямо сейчас.

– Придется подождать, – сказал Джон. – Мы уже на территории больницы.

– Нет! – воскликнула она. – Сейчас, Джон. Я должна немедленно с тобой поговорить.

Взвизгнули тормоза, и машина остановилась.

– Приехали, – сообщил Дэн. – Я пойду за носилками.

Алекс дождалась, когда за ним закроется дверца машины.

– Помнишь, я рассказывала тебе про своего мужа?

Джон кивнул и насторожился: первая фраза не предвещала ничего хорошего.

– Но это еще не все, Джон, – торопливо продолжала Алекс. – Пока мы с ним жили вместе, я никак не могла забеременеть. Целых десять лет у меня ничего не получалось.

– А теперь получилось, – вставил Джон, держась за ее руку, как за спасательный круг. – Ты беременна, Алекс. Ты носишь ребенка.

Ее янтарные глаза наполнились слезами.

– С Гриффином этого не было никогда.

И она рассказала ему про бесконечные визиты к известным специалистам, про безрадостный секс и про мужа, который искал утешения в объятиях многочисленных любовниц, пока его жена спала одна в огромной супружеской кровати.

– Все уже позади, – сказал Джон, когда распахнулась дверь отделения неотложной помощи. – Это только воспоминания, Алекс, частица прошлого.

– Нет, не частица прошлого, Джон. Мы не разведены… – Голос ее сорвался, и она опустила глаза. – У него была любовница, Клэр Брубейкер. Мы переехали в Лондон, чтобы начать там новую жизнь. Муж поклялся мне, что больше не будет встречаться с Клэр. Мы собирались сохранить семью, даже если я никогда не смогу забеременеть. – Алекс горько усмехнулась. – Раньше я часто ходила по магазинам. Это было для меня своего рода развлечение – вернее, лекарство от скуки. Как-то я зашла в «Харродз» купить себе новые брюки. И у соседнего прилавка увидела Клэр. Она оказалась вовсе не в Нью-Йорке, а в Лондоне… и была беременна от Гриффина Уиттикера. – Алекс помолчала. – Муж не стал этого отрицать, напротив, он как будто даже обрадовался возможности похвастаться. Я никогда не забуду его самодовольного взгляда… – Она печально покачала головой. – Этот ребенок очень много для него значил, Джон.

– Вот и носилки, Алекс. Тебе надо в отделение.

– Я должна закончить, – возразила она, – должна все рассказать, чтобы уже больше никогда не вспоминать об этом.

– Ты от него ушла, – подсказал он. – Я все уже понял, Алекс. Ты узнала про ребенка и ушла.

– Я осталась.

Джону стало трудно дышать.

– Осталась?

– Он сказал, что этот ребенок ничего не изменит в наших отношениях.

– И ты поверила?

– А что мне оставалось делать? Мне некуда было идти. Я зависела от него целиком и полностью.

– Но ты все-таки приехала сюда. Значит, передумала. Почему?

Санитар открыл дверцу машины и просунул голову в салон.

– Вы готовы?

– Подождите, – отмахнулась Алекс, в голосе ее прорезались истерические нотки. – Одну минуту!

– Ждать нельзя, – возразил Джон, подавая знак санитару. – Ребенок не может ждать.

На самом же деле он просто не хотел дослушивать ее рассказ.

– Плацента не отошла, – сообщила доктор Шалман.

– Это хорошо? – спросил Джон.

– Очень хорошо. Я хочу сделать сонограмму, а потом обсудим, что делать дальше.

– Ты молодец, малышка, – приободрил Джон Александру, когда доктор Шалман ушла проверять аппаратуру. – Кажется, тебе в конце концов сделают сонограмму, и мы будем точно знать дату родов.

– Клэр Брубейкер не доносила ребенка Гриффина.

Джон заинтересовался:

– Что?

– В октябре у нее был выкидыш. Гриффин пришел домой пьяный… – Она замолчала и судорожно вздохнула, заметив, как под левым глазом у Джона задергался нерв. – Он меня изнасиловал, Джон. Он был пьян и очень расстроен… Я пыталась сопротивляться, но он оказался сильней.

В голове у Джонагудело. Он с трудом воспринимал слова Алекс, но те образы, которые порождал ее рассказ, прочно впечатывались в его сознание. «Я способен на убийство, – думал он, слушая Александру, – Да, я действительно могу убить человека».

– В ту ночь я ушла из дома, – продолжала Алекс. – Взяла свои драгоценности, кое-что из одежды и ушла без оглядки. – Она оставила свое обручальное кольцо на журнальном столике как знак полного разрыва. – О разводе я не думала. Если бы мы стали разводиться, мне пришлось бы снова с ним видеться и говорить, а я этого не хотела. Я хотела лишь одного – свободы, а чтобы ее получить, не нужны никакие бумаги.

Разве могла она ожидать, что влюбится? А уж беременность казалась ей тогда и вовсе невероятной.

– И этим тебя шантажировал Брайан?

Она кивнула. Джон не мог смотреть ей в глаза – столько в них было страдания.

– Брайан пригрозил, что, если я не продам свой дом компании «Игл менеджмент», он позвонит Гриффину и скажет ему, где я.

– Ты могла бы продать ему свой дом – и обезопасить себя таким образом.

– Я думала об этом, – призналась Алекс, – но потом увидела тебя на собрании, Джон. И поняла, как много значит для тебя этот городок и как много ты значишь для него. И тогда я решила не продавать свой дом. Я просто не могла так поступить.

«Я люблю тебя, Джон. Но у меня не хватает мужества об этом сказать».

– Но ведь Гриффин может вернуться в твою жизнь.

– Я люблю этот город. Ему нужно дать второй шанс.

– А твой муж? Ему тоже нужно дать второй шанс?

– Нет, – сказала она тоном, не терпящим возражений, – он этого не заслуживает.

– Мы все уладим, – пообещал Джон и взял ее за руки. – Что бы ни случилось, мы все уладим.

– Джон, – в глазах Алекс блестели слезы, – а если это не твой ребенок?

Вот оно – самое страшное! Скелет в шкафу. Привидение под кроватью. Если Александре предстоит прожить на свете еще полвека, все эти годы она будет молить Бога, чтобы больше никогда и ни у кого не видеть на лице такого горестного выражения. Боль сквозила в каждой его черточке, боль сочилась из глаз, кривила губы…

Секунды растягивались в минуты, а минуты грозили перерасти в часы. Кто-то должен был нарушить это жуткое тягостное молчание.

– Мне очень жаль, – прошептала Алекс. – но я не могла не сказать тебе это.

Он кивнул – как-то вяло, по-стариковски.

– Так вот почему ты все время откладывала сонограмму?

– Да. Но это мои трудности, Джон, – сказала она, глядя ему в глаза. – Если ты сейчас уйдешь и больше никогда не вернешься, я не стану тебя осуждать.

Он уронил голову и закрыл лицо ладонями. Ей хотелось дотронуться до него – погладить по волосам, провести кончиком пальца по уху… Но она сомневалась, что еще имеет на это право. Вновь воцарилась гнетущая тишина. Не в ней ли скрыт ответ, которого она больше всего боится?

– Джон, если ты…

– Я люблю тебя, Алекс.

Алекс замерла. Она, наверное, ослышалась. Приняла желаемое за действительное.

– Ты что-то сказал?

Он поднял голову и заглянул ей в глаза.

– Я сказал, что люблю тебя, Алекс.

Она раскрыла рот, но он поднял руку, заставив ее молчать.

– Я не буду обманывать тебя и говорить, что мне все равно, чьего ребенка ты носишь, но это ничего не меняет. Я люблю тебя – люблю с того утра, как впервые увидел на пороге кафе в том длинном черном плаще… – Голос его сорвался, он откашлялся. – Я больше не хотел влюбляться и даже не думал, что такое возможно. Но появилась ты, и я… – Он махнул рукой. – И вот мы вместе.

Слезы катились по щекам Александры.

– И вот мы вместе, – эхом отозвалась она. – Я не хочу терять этого ребенка, Джон. Как бы там ни было, я должна его родить.

– Да, – кивнул он, – я тебя понимаю.

– Это ты сейчас так говоришь, а если доктор Шалман сообщит нам, что я забеременела в октябре? Ты уверен, что и тогда будешь чувствовать то же самое?

И снова это жуткое молчание.

– Да, уверен, – сказал он наконец. – Ведь это твой ребенок, а я люблю тебя, значит – и его тоже. Даже если бы мы встретились два года спустя, я любил бы твоего ребенка как своего собственного.

Когда санитар покатил ее в процедурную на сонограмму, она повторяла про себя слова Джона – это был ее невидимый талисман. Джон шел рядом с каталкой и держал Алекс за руку.

Доктор Шалман начала описывать предстоящую процедуру, но Алекс почти не слушала – мысли ее были далеко. Пока ей на живот накладывали гель и подводили датчики, она думала о том, что Брайан наверняка уже связался с Гриффином и сообщил, где скрывается его беглянка жена. Что будет делать Гриффин с этой информацией – остается только гадать.

Вокруг нее велись разговоры, и Алекс улавливала обрывки фраз.

– Вон там… передвиньте тот датчик… еще немного геля… так, хорошо… готово… Вы смотрите, Алекс?

Джон перевел взгляд на монитор, и лицо его озарилось улыбкой.

– О Боже! – выдохнула Алекс, когда поняла, что изображено на экране. – Ребенок!

Крохотные ручки, крохотные ножки, очаровательный изгиб младенческой спинки…

Александра еще крепче сжала руку Джона.

– Ты видишь?! – воскликнула она. – Это же настоящее чудо!

Джон нагнулся и поцеловал ее в губы.

– Да, – согласился он, – ребенок – это всегда чудо.

Доктор Шалман внимательно смотрела на монитор, обмениваясь мнениями с лаборанткой и записывая свои замечания на портативный магнитофон.

– Какой у вас стыдливый ребенок! – засмеялась она. – Я не могу сказать, кто это – мальчик или девочка.

– Мне все равно, – откликнулась Алекс. По щекам ее струились счастливые слезы. – Ребенок здоровый?

– Да, все в порядке, – заверила доктор, – но мне кажется, вам не мешает немного отдохнуть – несколько дней полежать в постели. Мы будем вас наблюдать.

– Когда ей рожать? – спросил Джон.

– Ах да, конечно… – Доктор заглянула в свои записи. – Думаю, этот младенец появится на свет как раз ко Дню труда.

– Вы не ошиблись? – спросила Алекс. – А когда он был зачат?

– Ваше предположение насчет Дня благодарения близко к истине, но, по-моему, начало декабря все же будет вернее.

– Вы уверены? – спросила Алекс с сильно бьющимся сердцем. – Это точно?

– Настолько, насколько я могу сориентироваться в сроках без менструального графика.

– А не могло зачатие произойти в октябре?

– Нет, исключено.

Алекс взглянула на Джона и увидела в его глазах свое будущее – дни, месяцы и годы счастливой семейной жизни.

Все женщины мечтают о счастье, но для одних счастье – это драгоценности, для других – шикарные платья, а для третьих – дружная семья. Что касается Александры, то она наконец обрела свое счастье.

Джон снова поцеловал ее.

– Это твой ребенок, – шепнула она.

Его доброта, сила и мужество – все это перейдет к ребенку, которого она носит и который объединит их в одну семью.

– Наш ребенок, – уточнил он.

– Я люблю тебя.

Признание далось ей с трудом. Гораздо легче было бы выразить свои чувства действием. Но она знала: ему нужно услышать эти три слова, а ей нужно их сказать.

– Я так тебя люблю, Джон, что даже страшно. Я не могу представить свою жизнь без тебя.

Он посмотрел на нее в упор:

– Если ты так сильно меня любишь, тогда выходи за меня замуж.

Разумеется, они оба знали ответ.

До тех пор, пока Алекс не разведется с Гриффином, ни о какой свадьбе не могло быть и речи.

Она провела в больнице четыре дня. За это время у нее в палате перебывал чуть ли не весь Си-Гейт. Люди интересовались ее самочувствием и желали здоровья. Ди знала, что у подруги нет медицинской страховки. Она собрала деньги в кафе и подарила Александре чек. Этот жест тронул Алекс до глубины души.

– Только не думай, что я поступаю так из добрых побуждений, – заявила Ди с напускной суровостью, – просто я заинтересована, чтобы ты как можно скорее вернулась в «Старлайт».

– Мне и самой не терпится, – откликнулась Алекс. – Веришь ли – прошло всего два дня, а я уже по всем вам соскучилась!

– Почему бы и не поверить? – усмехнулась Ди. – Я, например, до сих пор верю в Санта-Клауса.

После той ночи в порту, когда Брайан Галлахер был разоблачен как глава компании «Игл менеджмент», движение по спасению Си-Гейта переросло в грандиозную акцию. Брайан нарушил неписаный закон, и граждане не могли это стерпеть: Салли расторгла договор о продаже магазина, а Рич с женой пошли к юристу хлопотать об отмене сделки. Ходили слухи, что остальные совладельцы компании «Игл менеджмент» изменили свое мнение о Си-Гейте и стали искать в качестве объекта для строительства другой приморский городок.

– Пока еще многое неясно, – сказала Ди, – но дела у всех наконец-то пошли в гору.

«Это все Джон, – с гордостью думала Алекс. – Городок остался жив благодаря его страстному напору, настойчивости и мужеству».

– Ну и когда же свадьба? – спросила Ди. – Люди опять заключают пари. Салли ставит на Четвертое июля, а Винс – на День памяти.

– Ты ведь знаешь, – ответила Алекс, – сначала я должна получить развод.

– Так получи его.

– Это не так-то просто. – Последние три дня Алекс провела в ожидании телефонного звонка и каждый раз, поднимая трубку, боялась услышать вежливо-осуждающий голос Гриффина. – Брайан должен был ему позвонить.

– Ты выставила его на посмешище, – заметила Ди. – Сделки в Си-Гейте летят к чертям, так что у Брайана сейчас хватает других забот.

Да, но она не может ждать вечно!

– Ладно. – Алекс потянулась к телефону, стоявшему на тумбочке у больничной кровати. – Я сама ему позвоню.

– А стоит ли? – усомнилась Ди. – Может, будет лучше, если ему позвонит адвокат по бракоразводным делам? В таких вопросах не надо пороть горячку.

Но Алекс уже нажала кнопку и вышла на междугородную линию. Потом набрала код Англии и Лондона.

– Я ничего не вложила в этот брак, – сказала она, – и не хочу ничего забирать, кроме своей свободы. Но я должна обрубить концы – раз и навсегда.

Секретарша сообщила, что Гриффин уехал из города по делам и неизвестно когда вернется.

– Ну ладно, я пошла. Отдыхай. – Ди встала. – Вот приедешь домой, тогда как следует все и обдумаешь.

– Я уже завтра буду дома, – подхватила Алекс. – А в понедельник выйду на работу.

– Куда ты торопишься? Не волнуйся, «Старлайт» от тебя никуда не денется.

Алекс улыбнулась. Именно это и нравилось ей в Си-Гейте больше всего: здесь всегда можно было положиться на друзей.

После ухода Ди Алекс не спалось. Джон был занят в порту – ремонтировал «Пустельгу», чтобы на выходные выйти рыбачить в Чесапикский залив. Он придет только вечером. Чем же заняться? Она терпеть не могла днем смотреть телевизор.

Определенность – вот чего ей не хватало. Скорее бы начать новую жизнь – выйти замуж за Джона, встать к алтарю и перед лицом Господа Бога произнести прекрасную клятву супружеской верности…

– Здравствуй, Александра.

Алекс повернулась к двери:

– Гриффин!

Она узнала его костюм – он стоил почти столько же, сколько новая крыша в ее доме.

Гриффин прошел в палату.

– Я мог бы и позвонить, но некоторые вопросы лучше решать при личной встрече.

Джон ушел из порта около четырех часов. Он еще не до конца починил «Пустельгу», но не мог устоять против желания поскорее увидеться с Алекс – хотя бы на несколько минут. В половине пятого он был уже вохче больницы и размашисто шагал через стоянку к крыльцу. По дороге он столкнулся с Ди, которая как раз собиралась сесть в свою машину.

– Вы только взгляните на него! – воскликнула она, покачав головой. – Такой влюбленный, аж противно!

Джон усмехнулся и дернул ее за рыжий локон.

– Теперь твоя очередь, – сказал он. – Вы с Сэмом – отличная пара.

– Не будем загадывать наперед. – Ди обняла Джона. – Давно я не видела на твоем лице такой счастливой улыбки.

– Я и сам удивлен, – признался он старой подруге. – Пожалуй, мой пример доказывает, что в этом мире нет ничего невозможного.

Они немного поболтали про Марка и Эдди. Потом Джон сказал, что ему надо идти к Алекс.

– Когда я уходила, в коридоре меня остановил какой-то шикарный тип, – сказала Ди. – Он спросил, в какой палате лежит Алекс.

– Шикарный тип?

Ди наморщила носик.

– Ну, знаешь, такой холеный – одет с иголочки… в общем, не чета всем нам.

Джон пустился бежать. Он не стал дожидаться лифта и взлетел на третий этаж, перепрыгивая через ступеньку. Значит, Брайан все-таки осуществил свою угрозу, и Гриффин Уиттикер приехал, чтобы забрать свою жену! Дежурная сестра в изумлении выпучила глаза, когда Джон пронесся мимо нее к палате Алекс. Но он думал лишь об одном – о последней ночи, проведенной Александрой в доме Уиттикера, и глаза его застилала красная пелена ярости. Ему хотелось придушить этого негодяя голыми руками – отомстить за то, что он с ней сделал.

Джон влетел в палату без стука, настежь распахнув дверь. Алекс сидела на краю кровати со стаканом апельсинового сока в руке.

– Джон? – Лицо ее озарилось улыбкой. – Я не ждала тебя так рано.

– Где Уиттикер? – спросил он, переступив порог.

– Ты опоздал. – Она жестом показала, чтобы он сел рядом. – Уиттикер уже ушел.

– С тобой все в порядке?

– Да. – Алекс еще шире улыбнулась. – Я в полном порядке.

Переход от гнева к умиротворению был слишком неожиданным и дался Джону нелегко.

– Он пробыл недолго…

– А ему и не надо было долго здесь торчать. Мы с ним довольно быстро обо всем договорились. – Алекс встретилась с ним взглядом. – Я не нужна ему, Джон. Я свободна.

Джону потребовалась всего секунда, чтобы осмыслить эти слова, и все же он не совсем поверил.

– Так ты свободна?

– У него есть новая беременная любовница. Гриффин хочет на ней жениться, а я со своим животом очень его стесняю. Он хочет, чтобы я как можно скорее ушла из его жизни.

– Он даст тебе развод?

– Со скоростью света. – Алекс казалась немного смущенной. – Помнишь, я говорила, что ушла от Гриффина, не взяв у него ни цента?

Он кивнул.

– Как видно, его замучила совесть, и он сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться. Через шесть месяцев я стану свободной женщиной, и у меня появятся деньги на то, чтобы вместе с Ди открыть свое дело – обслуживание банкетов.

– Вместе с Ди?

– Мы с ней составим отличную команду. Она будет вести бухгалтерию, а я – готовить еду. Когда я жила с Гриф-фином, мне приходилось во всем от него зависеть. Это слишком большая жертва, Джон.

– И что же? – спросил он с сомнением в голосе, опасаясь, что Алекс вообще разочаровалась в супружеской жизни.

– А то, что теперь я другой человек. Я убедилась в собственных возможностях и поняла: я вовсе не так беспомощна, как думала раньше, будучи женой Гриффина. Мне вполне по силам преодолеть едва ли не все в жизни.

– Ну и как же нам быть?

– Пожениться. Если ты, конечно, опять попросишь моей руки.

Он заглянул ей в глаза:

– Я прошу твоей руки.

– И я отвечаю: «Да».

Алекс положила его руку на свой живот, и Джон почувствовал, как их ребенок сильно толкнулся ему в ладонь. Он уже не верил, что когда-нибудь вновь испытает такое полное счастье.

Всего одно коротенькое слово – и родилась новая семья.

Глава 25

Марк обычно не придавал значения свадьбам, а младенцев и вовсе не замечал. Но тут другое дело, ведь это – свадьба Джона и Александры, а младенец – новорожденная Эмили-Рози. К тому же не часто случается отмечать свадьбу и крестины в один день.

Сказать по секрету, у него даже слезы на глаза навернулись, когда отец Лоулин произносил свою речь про любовь и брак. «Бог порой посылает нам счастье, когда мы уже ни во что не верим».

На Джона было радостно смотреть: он весь сиял и лучился. Марк еще не видел человека счастливее. А Александра! Ну, она-то всегда была красавицей, но что ни говори, а в невестах – какая-то особенная прелесть. Когда она шла к алтарю с полуторамесячной Эмили-Рози на руках, в церкви не было ни одного человека с сухими глазами. Даже обычно суровый Винс Тройси – и тот уткнулся в носовой платок.

– Иди сюда! – помахал Марку Эдди с крыльца церкви. – Сейчас будет семейный снимок.

Марк перевел взгляд с деда на мать. Она и Сэм Уэйтс стояли на верхней ступеньке рядом с Галлахерами и улыбались так, точно выиграли в лотерею. «Это моя семья», – с гордостью подумал Марк, подходя к ним. Он до сих пор с трудом в это верил.

Сначала ему было неловко называть Эдди дедушкой, но он быстро привык. Брайан не приехал на свадьбу брата, да его никто и не ждал. Даже Марку было теперь все равно. Он стал Галлахером и без Брайана.

И все эти люди ему родные: Эдди, Джон, Алекс, Эмили-Рози, мама и, может быть, даже Сэм Уэйтс. Что бы ни случилось, они будут рядом с ним, потому что это – его семья.

А он будет рядом с ними – не потому, что так надо, а потому, что чувствовать себя членом семьи гораздо лучше, чем жить в одиночестве.

Марк встал между мамой и Эдди. Ди пригладила сыну волосы и посмотрела на него с любовью. От этого взгляда к горлу его подступил комок.

– Да ладно, мам, – бросил он, прикидываясь недовольным, – у меня нормальная прическа.

Она снисходительно улыбнулась, словно видела сына насквозь.

– Отлично выглядишь, – сказал Эдди с ласковой усмешкой, – молодец!

– Ты тоже, дедушка, – отозвался Марк.

У Эдди впереди тернистый путь, но Марк не оставит его одного. Ведь и Эдди, помнится, всегда находился рядом с ним.

– Не забудь: завтра утром выходим в море. Смотри не загуливай допоздна на вечеринке. Как следует выспись. Уж я заставлю тебя попотеть на «Пустельге».

– Внимание, приготовились! – Фотограф нашел нужный ракурс. – Улыбку! На счет три скажите…

– Вот и вся наша семья! – улыбнулся Джон, взглянув на молодую жену и новорожденную дочку. От его улыбки у Марка потеплело на сердце. – Семья – самое прекрасное слово на свете.

Лучше и не скажешь, подумал Марк.