Текст книги "Пономарь"

Глава 11.

1.

День для капитана Синельникова начался с неожиданности.

Ему позвонили из изолятора и сообщили, что задержанный Ниязов найден мертвым в своей камере.

Николай Николаевич не стал торопиться к трупу. Пролистав вчерашний протокол допроса Ниямы, капитан нашел адрес конспиративной квартиры. Связавшись с оперативниками, он заказал группу для наблюдения за хазой и лишь потом пошел посмотреть на покойного.

У распахнутой двери камеры Синельникова встретил дежурный по СИЗО.

– Когда нашли? – Спросил капитан.

– На утренней проверке. Сосед стал его будить, а он уж посинел.

– А кто сосед?

– Маньяк-педофил. Одиночка. Он на мокрое бы не пошел… Привести? Он сейчас в “отстойнике” сидит.

– Не надо пока… А он ничего не заметил?

– Говорит, спал. Но всю ночь кошмары снились. Черная рука его душила.

– Черная рука, – Повторил Синельников, словно на вкус пробуя эти слова.

В камере у обнаженного Ниязова стоял медэксперт. Николай Николаевич давно знал этого человека. Толстый, лысеющий, с покатыми плечами, постоянно обсыпанными перхотью, Сергей Юрьевич был профессионалом судебной медицины.

– Привет, Пробкин, – Поздоровался Синельников.

– А, Коля. Доброе утречко. Твой подопечный?

– Мой…

Капитан подошел ближе к трупу. Внимательно оглядел смуглое тело.

– От чего это он?

– Никаких видимых повреждений нет. На отравление не похоже. Такое впечатление, что он умер от остановки сердца.

– Так просто? Без причины?

Пробкин пожал плечами:

– А тебе этого не достаточно? Вскроем его, там, может, и узнаем…

– А не мог он от ломок кинуться? – предположил Николай Николаевич.

– Нет. Не похоже. Он бы потел, мышцы были бы как каменные. А тут…

Медэксперт взял труп за кисть руки, приподнял ее и отпустил. С мягким стуком рука упала обратно.

– Но наркоманом он определенно был. Смотри.

Сергей Юрьевич перевернул тело и показал Синельникову левею подмышку Ниямы. Там, в листке телесного цвета пластыря, виднелась аккуратная прорезь, сквозь которую проглядывало что-то черное.

– Это наркотик? – Поразился капитан.

– Нет. Это внутривенный катетер. Не надо каждый раз кожу дырявить для очередной дозы.

Сорвав клейкую полоску, Пробкин обнажил пластмассовый цилиндрик оканчивавшийся уходящей под кожу прозрачной тонкой трубкой.

– Так они это и делают… – Сообщил Сергей Юрьевич. Пришли два санитара с носилками и унесли труп на вскрытие. Пробкин поспешил за ними.

Оставшись один, Николай Николаевич тщательно осмотрел всю камеру. Но ничего, кроме пары бритвенных лезвий, да какой-то розоватой таблетки, не обнаружил.

Через пару часов поступили результаты из прозектуры. В акте экспертизы Пробкин дотошно перечислял состояние всех внутренних органов Ниязова, отмечал в них изменения, вызванные длительным употреблением наркотиков. И в конце подтверждал первоначальный диагноз: ”Смерть от спонтанной остановки сердечной мышцы.”

Николай Николаевич показал акт Дроздову:

– Что ты об этом думаешь?

Прочитав машинописный текст, Петр Никитович нахмурился:

– Странно…

– Что странного? Вот, ясно написано: ”Гипертрофия правого желудочка, склеротические изменения мышечной ткани”.

– С таким “мотором” он мог еще лет сорок прожить… Неестественно все это…

– Ты думаешь, это рыбаковский колдун?

– Может быть… Из моих знакомых только один человек может это точно определить.

– Игорь? Давай к нему!

2.

Сегодня Дарофеев ехал на работу в “Центр” на каком-то автопилоте. Его ждали больные, деньги, которые, ни в какой ситуации, пока ты жив, не бывают лишними… Но желания работать не было. Игорь Сергеевич не мог избавиться от ощущения, что когда-то, давным-давно, он совершил какую-то ошибку, расплата за которую настигла его только сейчас. Да и то, по большому счету, не его, а близких. Целитель знал, что именно таков безжалостный закон кармы, но до сих пор он был уверен, что его чаша сия может миновать.

Проводив взглядом статную блондинку, сходящую на очередной станции метро (Игорю Сергеевичу на мгновение показалось, что это Лиза), целитель вспомнил вдруг о своей машине. Ему, вроде, должны ее вернуть.

За окном поезда начался несильный дождь. Капли оставляли на пыльных стеклах узкие дорожки, попадали в вагон водяной пылью, пролетая сквозь вентиляцию на крыше.

Стало ощутимо прохладнее. Дарофеев вновь погрузился в мысли, пытаясь настроиться на рабочий лад.

К пациенту следует подходить только спокойным, доброжелательным и уверенным в себе. Фальши быть не должно. Она всегда чувствуется. И тогда исчезает доверие к целителю и, как следствие, снижается эффективность лечения. Но сейчас Игоря Сергеевича беспокоила не эффективность его манипуляций с больными, а качество полученной с помощью ясновидения информации.

У Дарофеева было ощущение, что он чего-то не заметил, на что-то важное не обратил внимание. Так и не выяснив, откуда появилось это чувство, целитель подошел к своему кабинету. Как всегда, его дожидались уже самые нетерпеливые пациенты. Переодевшись, Игорь Сергеевич начал прием.

Сеансы шли на удивление легко. Первичных, которых надо диагностировать, выслушивать, давать рекомендации, не было и, погрузившись в работу, экстрасенс забыл обо всех потрясениях. Из этого состояния его вывела ругань в коридоре и настойчивый стук в дверь.

“Опять кто-то без очереди пытается…” – Подумал Дарофеев. Он закончил работать над очередным больным и, выпуская его, выглянул за дверь.

Там стоял знакомый целителю парень от Сивого.

– Успокойтесь, он не лечиться, – Заверил Игорь Сергеевич очередников и пропустил связного.

На этот раз было два конверта. Один пухлый, с деньгами, другой тонкий.

– Шеф сказал, чтоб прочитал при мне. – Сказал парень. Дарофеев удивился и отогнул клапан.

В этом письме Иван Алексеевич предлагал целителю присутствовать при освобождении его жены и назначал встречу ровно в пять у станции метро “Шоссе Энтузиастов”.

Опаздывать не рекомендовалось.

– Я буду. – Пообещал Игорь Сергеевич и курьер исчез за дверью. Настроение экстрасенса сразу улучшилось.

Но около часа дня, когда Дарофеев решил сделать себе маленький обеденный перерыв, появились Синельников и Дроздов.

– Умер один очень важный свидетель. – с ходу сообщил Петр Никитович. – Я подозреваю, что это дело рук твоего экстрасенса-анонима.

– Возможно… – Откликнулся Дарофеев.

– Ты можешь проехать с нами, взглянуть на него? – Спросил Николай Николаевич.

– Это надолго?

– Нет. Час, полтора… – Прикинул Синельников.

– Пятнадцать минут. Ладно? Мне доработать надо.

Милиционеры ждали в машине, а целитель опять проводил массовый сеанс.

3.

– Где-то я его видел…

Игорь Сергеевич вглядывался в лицо покойника.

– Точно! – Вспомнил Дарофеев – Он хотел нас с братом подвезти, когда мы за Светой ехали!

– Да, тогда его и взяли.

Синельников стоял по другую сторону операционного стола и рассматривал крупные стежки шва, шедшего от горла до лобка трупа.

– Этот же тип и организовал похищение Лизы. – Неожиданно сказал Игорь Сергеевич.

– Да, – Удивился капитан. А ты откуда знаешь? Вычислил?..

– Нет, как-то само пришло. У меня такое бывает. Спонтанное ясновидение.

– А-а-а. А от чего он умер, определить сможешь?

– Попробую. Но для этого не надо было привозить меня сюда. Целитель по специфике своей работы редко сталкивался с трупами вплотную. Одно дело – работа с нематериальной душой, и совсем по-другому чувствуешь себя, когда перед тобою во плоти мертвое тело.

Дарофеев чувствовал запах формалина, свежей крови, да и дух покойного отошел еще недалеко. Все это подавляюще действовало на экстрасенса который предпочел бы работать в более спокойной атмосфере.

– Я думал, тут тебе будет легче… – Оправдывался Синельников. – Но если это место не подходит, найдем тебе другой кабинет.

– Да, пожалуй лучше уйти. Тут слишком много мертвой энергетики. Сбивает.

Предложенное Николаем Николаевичем помещение было до потолка забито парой десятков мешков, издававших странный прелый запах.

– Мак. – Пояснил капитан. – Вчера коллеги изъяли. Не успели пока уничтожить. Мешать не будут?

– Да, нет…

Расслабив мышцы, Дарофеев перешел на экстрасенсорный уровень восприятия. Опыт непосредственного общения с духами у Игоря Сергеевича был, и он, настроившись на вибрации нижнего астрального уровня, вызвал Нияму. Тот вышел на контакт почти сразу.

– Кто ты? Назовись, пожалуйста!

– Я – Ниязов Михаил Рашидович по прозвищу Нияма.

– Скажи, пожалуйста, Нияма, расскажешь ли ты то, что меня интересует?

– Да.

– Скажи, ты умер своей смертью?

– Нет. Меня убили.

– Можешь сказать мне кто?

Образ бандита заколыхался перед внутренним взором Дарофеева.

– Его зовут Гнус.

– Можешь ли ты назвать мне его настоящее имя и кто он?

– Я хочу сказать, но ОН мне это запретил.

– Можешь ли ты преодолеть этот запрет?

– Нет.

– В моих ли силах оградить тебя от кары, следующей за нарушением запрета?

– Нет. И не пытайся. Этот человек пока что гораздо сильнее тебя.

– Он живет в Москве?

– Открыть тебе это я не могу.

– А может ли кто-нибудь из духов предоставить мне эту информацию?

– Да. Но не сейчас.

– Когда? Кто?

– К тому времени ты сам все узнаешь.

– Хорошо. Можешь ли ты сказать, как тебя убили?

– Гнус эфирно воздействовал на пять точек смерти.

– Спасибо, Нияма. Не хочешь ли ты сам сказать мне что-нибудь?

– Готовься к потрясениям. Твои испытания не закончены.

– Спасибо.

– И еще. Твой враг вскоре наберет столько отрицательной кармы, что она перекроет его прошлые заслуги и он станет доступен для твоего видения.

– Значит, это он, прикрывающийся черной дырой?

Дух Ниямы больше не отвечал.

– Спасибо. – Повторил Дарофеев в пустоту.

Повторив Синельникову разговор с духом, Игорь Сергеевич засобирался домой.

– Тебя не выпустят. Зайдем ко мне в кабинет, я тебе пропуск отмечу…

Но в кабинете их поджидал сияющий Дроздов.

– Ну, Игорь Сергеевич, – Улыбнулся милиционер, – С женой не хотите повидаться?

– Ее освободили?!

Дарофеев подался вперед.

– Пока нет. Но мы знаем где она. Сейчас выезжает группа захвата. Можно к ней присоединиться.

– Что случилось? Спросил Николай Николаевич.

– Наблюдатель на Металлургов сообщил, что в эту квартиру внесли большой чемодан. Потом в окне он мельком видел женщину, похожую по описанию на Дарофееву, и двоих охранников.

Целитель поглядел на часы. Пол третьего.

“Это даже лучше, – Подумал Игорь Сергеевич, Что Лизу освободит милиция. Меньше буду должен мафии.”

4.

На балконе четвертого этажа сидел мужчина и читал книгу. Он внимательно провожал глазами каждого, проходящего мимо подъезда и время от времени поглядывал за балконную дверь. – Охранник.

Синельников указал на сидящего.

– А он не заметит? – Забеспокоился Дарофеев.

– Ребята – профессионалы. Они по крыше пройдут.

Николай Николаевич и Игорь Сергеевич сидели в “жигуленке” около дома, где находилась похищенная женщина, и ждали окончания операции.

До начала захвата, экстрасенс, по просьбе Дроздова обследовал квартиру. Сконцентрироваться было трудно, мешали проезжающие машины, какой-то любитель “хэви металл” выставил на окно колонку.

Но медитация прошла гладко, и теперь оперативники точно знали, что захватить им надо только двоих бандитов. Боевики были вооружены, Игорь Сергеевич разглядел у обоих по автомату, в комнатах были еще несколько гранат и парабеллум. На балконе пятого этажа появился человек. Дарофеев узнал одного из ехавших с ними спецназовцев.

Он привязал к перилам балкона веревку, осторожно глянул вниз, уточняя расположение бандита.

Через минуту или две очевидно наступил момент атаки. Парень вскочил на перила, повернулся лицом к дому и, держась за веревку, прыгнул вниз.

Несмотря на внезапность, охранник все же успел среагировать. Он начал вставать, правая рука его потянулась за пазуху, но ноги спецназовца ударили его в грудь. Бандит проломил своим телом балконную дверь и скрылся из виду. Оперативник кинулся вслед.

Еще через минуту ожила рация.

– Луна, я Марс. Все готово.

– Марс, я Луна. Поднимаюсь. – Ответил Николай Николаевич.

Он отключил связь, повернулся к замершему Дарофееву:

– Идешь?

– Не верится как-то… Так быстро…

– Пойдем, пойдем!.. Сейчас Лизу увидишь!

– Этого-то я и боюсь… Они с ней такое сделали!..

Друзья вышли из машины, поднялись по лестнице на четвертый этаж.

У настежь распахнутой двери их встретил Петр Никитович:

– Молодец, Игорь, все точно. Только двое.

– Не сопротивлялись? – Спросил Синельников.

– Не успели… Ты наших знаешь!

Войдя в квартиру, Дарофеев пошел в правую комнату. Там на полу, лицом вниз лежали двое в наручниках.

Один, тот что сидел на балконе, еще не пришел в себя. Он постанывал, из разбитого рта текла кровь, образовавшая уже небольшую лужицу на грязном линолеуме.

Второй был в сознании. Грузный, с волосатой спиной, в одних трусах, он матерился, призывая на головы оперативников всевозможные кары.

На его вопли не обращали внимания. Рассевшись по столам и стульям, трое оперативников курили, но оружие оставалось направленным на задержанных боевиков.

Елизаветы Игнатьевны тут не было.

Целитель обнаружил ее во второй комнате.

Женщина сидела на разобранной постели. Одежды на ней не было. Кто-то набросил ей на плечи плед, но плотная ткань не скрывала ее занятия: не обращая внимания на обыскивающего комнату парня, Дарофеева яростно чесала промежность ребром ладони.

– Лиза, – Позвал Игорь Сергеевич.

Она подняла глаза, радостно осклабилась и, широко раздвинув ноги, призывно замахала руками. По ее подбородку потекла струйка слюны.

– Лиза! Ты узнаешь меня?

Лицо женщины отразило на мгновение какую-то работу мысли, но уже в следующий момент на нем было прежнее выражение.

– Ы-ы-ы-гы!.. – Сказала женщина и вернулась к прежнему занятию.

Дарофеев почувствовал, что ноги его больше не держат. Медленно скользя спиной по дверному косяку, он сполз на полу. Спрятав лицо в коленях, Игорь Сергеевич впервые за последние годы заплакал.

– Сволочи!.. Подонки!.. Что же они натворили!?.. – Бормотал Пономарь сквозь слезы.

Силы покинули его. Он не ожидал, что из здоровой жизнерадостной Лизы можно за несколько дней сотворить такую карикатуру на человека.

– Ну, Гнус, держись! – Шептал целитель. – Я доберусь до тебя! Я отомщу! Я отомщу!..

В Дарофееве внезапно проснулось полузабытое чувство – холодная ярость. Появилась новая жизненная цель. Месть! Священное первобытное средство восстановления попранного достоинства.

“Черт с ней, с кармой! – Подумал Игорь Сергеевич – Я хочу увидеть, как этот Гнус будет просить пощады! Но я его не помилую!”

Он встал, закутал невменяемую Лизу в плед и повел, не встречая никакого сопротивления с ее стороны, в ванную комнату, умываться. По дороге они встретили Синельникова, который тут же тактично отвел глаза от Лизы.

– Скоро врач приедет, – Сообщил капитан. – Дроздов за ним поехал…

– Я сам врач! – Неожиданно для себя огрызнулся Дарофеев. – С этим делом я сам разберусь!

И он хлопнул за собой дверью.

Открыв кран с холодной водой, целитель набрал ее в горсть, но умыть жену не успел. Послышался топот. Потом оглушительно громкие хлопки и треск.

Дарофеев в первый момент не сообразил, что это выстрелы. Но когда шальная пуля прошила на излете фанеру двери и ударила в зеркало, целитель на миг остолбенел.

Но уже через несколько секунд, сориентировавшись, он спрятал Лизу в ванну и лег на нее сверху. Женщина, приняв его действия за очередную любовную игру, довольно повизгивала. Вскоре стрельба кончилась.

Игорь Сергеевич повернул голову и увидел, как от сильного удара оторвалась щеколда и в проеме возник некто с направленным на экстрасенса автоматом.

– Эй, тут еще один! В ванне спрятался! Мочить? Крикнул налетчик кому-то сзади.

– Живым бери. Послышалось в ответ. Сивому покажем!

Целитель облегченно вздохнул:

– Я свой! Я на Сивого работаю!

– Побазарь у меня тут! – Рявкнул налетчик и шагнув к Игорю Сергеевичу, ударил его прикладом по шее.

Экстрасенс отключился.

Глава 12.

1.

– Что же ты, хорек, творишь?!

BMW, за рулем которого сидел сам Иван Анатольевич, не торопясь шел по шоссе Энтузиастов в сторону центра. На заднем сидении Дарофеев прижимал к себе кое-как одетую Елизавету Игнатьевну. Она бездумно глазела по сторонам и, довольная, пускала слюни.

– Мы вон как засветились по твоей дурости! Да и тебя, до кучи, чуть не оприходовали!

Игорь Сергеевич понуро молчал. Перед его глазами все еще стояла страшная и невероятная картина: Синельников, распластанный на полу, сжимающий в правой руке пистолет. Синельников, у которого вместо горла – одна кровавая рана. Синельников, который глядит на Дарофеева мертвыми глазами, в которых нет боли, только злость.

И Игорь Сергеевич понимает, что он сам причина гнева убитого друга.

– Господи, за что мне все это!.. – Прошептал Игорь Сергеевич.

– А, молишься, Пономарь! Чем ты раньше думал? Или все в облаках прохлаждался? Постой, а может ты специально хотел нас с ментами столкнуть? И ты нас больше не любишь? Отвечай, гнида! – Вдруг взорвался Сивый.

– Не ори. Спокойно сказал Дарофеев.

Иван Анатольевич настолько оторопел от тона и смысла этой реплики, что непроизвольно нажал на тормоз. Машину ощутимо тряхнуло. К счастью, сзади никого не было и Сивый продолжил движение.

– Первое. Хладнокровно продолжал Дарофеев. Менты сами вычислили эту квартиру. Второе. Ты сказал мне, что ваши там будут около пяти. Если бы я знал, что вы можете пересечься с ментами, я бы смог их задержать. Возможности у меня были. А твои ублюдки-головорезы убили моего друга!

Сивый удивленно покосился. Он еще не видал такого Дарофеева. Жадный рохля Пономарь внезапно показал зубы.

– Почему ты пришел так рано?!

– Мой человек сообщил, что там наблюдается подозрительная активность… Я решил ускорить события. Ну, откуда я мог знать, что там ты с ментами?!

– А мне что делать? Уверен, сейчас там полно МВДшников. Все убиты. Меня и Лизы нет.

– Выкрутишься.

По дороге домой, Дарофеев составил приемлемую версию событий.

Покормив Елизавету Игнатьевну и дав ей снотворное, Игорь Сергеевич набрал номер Синельникова.

Как и полагал целитель, трубку снял Дроздов.

– Что с тобой? Где ты? – закричал Петр Никитович.

– Я забрал Лизу, взял такси, и теперь у себя… А что случилось?

Послышалось шумное дыхание, потом Дроздов выдавил из себя:

– Коля убит…

– Как?..

– Очевидно, после твоего ухода был налет. И… Всех…

– Господи… Проговорил целитель.

– Вот так. Такая служба…

– Что же теперь?..

– Будем с тобой на пару работать.

– Хорошо… Я сегодня вечером узнаю, кто это сделал и завтра позвоню… Какое горе…

– Да, Коля был отличный мужик!..

Затем последовал звонок Разину. На этот раз Виктор Анатольевич был дома. Рассказав другу обо всех своих напастях и о состоянии Лизы, Дарофеев попросил его помочь.

– Завтра утром буду. Твердо пообещал Разин.

2.

Пройдя в спальню, Игорь Сергеевич убедился, что супруга спит. Раздев ее и укрыв одеялом, экстрасенс стал готовиться к ежевечерней медитации.

Завершив упражнения по энергетической самоочистке и по предварительному повышению уровня восприятия, Дарофеев вдруг почувствовал, что в комнате находится чья-то сущность. Оглядевшись, целитель явственно увидел человеческий силуэт на фоне темной панели гардероба.

“Кто?” – Подумал Игорь Сергеевич.

– Синельников. – Пришел телепатический ответ.

Дарофеев испугался. Зная, какой может быть месть человека, чья смерть на твоей совести, экстрасенс невольно подался назад.

– Не бойся. – Сказал дух Николая Николаевича. – Меня должны были убить. Ты тут не причем.

Пономарь уже пришел в себя:

– Все равно, прости меня. За все хорошее и дурное, что я для тебя сделал.

– Прощаю. Я и так зла на тебя не держал. И пришел я сказать тебе только одну вещь…

Синельников немного помолчал.

– Ты расплачиваешься за свои старые грехи… Грехи этой жизни. Понял?

– Да.

– А сейчас, прощай. Больше я помочь тебе ничем не смогу. Да и не хочу…

И человеческий контур исчез, оставив после себя только игру теней.

После этой встречи, Дарофеев заново придирчиво просмотрел все свои энергетические оболочки. Ничего не обнаружив, он облегченно выдохнул. Тень мертвеца на него не легла. Ни Синельников, ни убитый Гнусом бандит, не оставили в биополе целителя никаких следов мертвой энергетики.

Удовлетворенный таким исходом, Игорь Сергеевич расслабился и проник сознанием в тонкие миры.

В ментальном плане была одна область, которую Дарофеев условно называл “Информаториум”. Туда он и запланировал отправиться.

Выйдя за пределы земной атмосферы, экстрасенс вызвал образ синего шара с хаотично змеящимися по его поверхности желтыми прожилками. Видение возникло из точки на периферии зрения, приблизилось, заполняя собой все пространство.

Через мгновение Дарофеев уже был внутри шара Информаториума. Посещая это тонкое образование не первый раз, целитель выработал для себя оптимальный способ получения данных. Структурировав окружающее псевдопространство в виде комнаты, Игорь Сергеевич установил в нем кресло и панорамный экран во всю стену. Мысленным усилием присоединив последний к памяти “библиотеки”, он начал работу.

– Защита “Черная дыра”.

На экране возникло изображение: абрис человека в круге. К целителю тут же стала поступать информация. “Данный блок возможен для энергетиков не ниже восьмого-девятого уровней. Может быть многомерным и протяженным во времени. Возможна постановка на недопущение энергоинформационного проникновения одной или нескольких конкретных сущностей. Требует постоянного сознательного или подсознательного контроля.

Варианты:

Примитивный. Устанавливается в виде сферы, окружающей субъекта. Свойство поверхности сферы – абсолютное поглощение. Поступающая энергия утилизируется непосредственно энергосистемой блокирующегося. Недостатки. Возможно перенасыщение организма. В широком спектре действия – опасно для окружающих.

Усложненный. Поступающая энергия постоянно выбрасывается через стационарную или блуждающую точку на поверхности. Через нее же можно вести наблюдение за окружающим, чего лишены другие модификации блока. Недостатки. Через точку выброса возможно проникновение для энергетика более высокого уровня. Луч выброса обладает свойствами лазерного излучения и опасен для окружающих.

Сложный. Внутри оболочки создается вторая “черная дыра”, которая утилизирует поступающую энергию. Недостатки. При ослаблении контроля возможно истощение защищающегося внутренней “черной дырой”.

Примечание. Возможны комбинации вариантов.

Примечание два. Возможна установка блока на другой сущности или взятие под блок нескольких сущностей совокупно с защищающимся.

Конец информации.”

Поблагодарив систему, Дарофеев все же попытался узнать что-нибудь о Гнусе. Но информация была закрыта той самой “черной дырой”.

Следующими экстрасенс вызвал сведения о жене.

Ему показали изменения, вызванные наркотиками, во всех телах Елизаветы Игнатьевны. Картины, представшие его взору, вызывали ужас.

Порванное во множестве мест и ушедшее под кожу эфирное тело. Разорванные пополам астральное и ментальное тела. Каузальное тело перекручено и искусственно гипертрофировано в районе свадхистаны. До предела ослаблена связь с высшими планами.

Просмотрев нарушения, Игорь Сергеевич затребовал схему их коррекции.

Пришедшая к нему схема лечения почти не отличалась от привычных методик. Воздействие на различные биологически активные точки, заращивание энергетических разрывов, наладка связи с индивидуальным архетипом, все это было хорошо знакомо Дарофееву.

Трудность составляло лишение памяти о прожитых унижениях. Без этого психика женщины оставалась бы надломленной, что могло привести к различного рода неврозам и психическим отклонениям.

Попробовав затем отыскать дочь, целитель вновь столкнулся со знакомым блоком.

Полученная в “библиотеке” информация требовала осмысления и экстрасенс стал выходить из медитативного состояния.

3.

Вечером Гнус ненадолго заехал к Рыбаку.

Глава мафии расслабленно лежал на кушетке. Стройная блондинка в кимоно делала ему массаж. Двое охранников следили за ее манипуляциями.

– Из-за тебя мы потеряли двоих. – Хрипло проговорил Рыбак. – Ты опять скажешь, что это запланировано?

Черный маг рассмеялся:

– Правильно. Я поставил туда ребят, заваливших поставку партии “коки”. Ты сам хотел их наказать.

– Мой наблюдатель сообщил, что их взяли легавые…

– Но ребята Сивого их освободили. И от жизни тоже.

– Рискуешь, ты, Гнус. Смотри, как бы косяка не было…

– Никакого риска, Рыбак. Все было просчитано по секундам.

– Смотри, дело твое. Промахнешься – сам отмазваться будешь.

Гнус, разыгрывая удивление, нагнулся, заглядывая в глаза старика:

– Ты, наверное, забыл кое-что?

– Взять. Приказал Рыбак.

Громилы тут же схватили Гнуса за руки, выкрутили их так, что нос мага уперся в его колени.

– Никто со мной так не разговаривает! Запомни!

Вдруг охранники ослабили хватку и кулями повалились на пол. Гнус выпрямился:

– Никто не смеет так со мной поступать!

И он угрожающе шагнул к Рыбаку. Тот не шелохнулся. Девушка, не обращая внимания на происходящее, продолжала массаж.

– Запомни, я с тобой, пока это выгодно мне. А не тебе. Вся твоя шайка против меня – ничто!

Одернув пиджак и поправив галстук, Гнус продолжил:

– Есть два дела, которые надо срочно провернуть. Приказ должен отдать ты. Я должен быть в стороне.

Первое: убрать дежурного врача, который принял дарофеевскую дочку в больницу. Менты скоро его найдут. Сбыт пойдет через другого человека. Он уже подготовлен. Второе: у жены моего “друга” есть подружка. Она лишняя на этом свете. Для этого дела возьми профессионалов и грузовик. Пусть половину «антика», что поценнее, увезут, остальное перебьют.

Не попрощавшись, Гнус ушел.

Лишь после этого усыпленные охранники начали подавать признаки жизни.

После “демонстрации силы”, настроение у черного мага было скверное.

”Уж не заменить ли старика кем-нибудь из своих? – Мелькнула мысль, но Гнус тотчас от нее отказался. Он не планировал всю оставшуюся жизнь иметь дело с “крышей”.

“Неделя, максимум две, и Пономарь получит по полной программе. – Думал маг. – Дольше якшаться с Рыбаком не имеет смысла. Я и так взял от него все, на что он был способен.”

По пути на дачу, он заглянул в лабораторию. Проконтролировав расфасовку наркотиков, Гнус, по традиции, наложил на них энергетический код с усилением действия и привыкания. Взял из запасов пять упаковок морфина и баночку с несколькими граммами галлюциногена, получаемого из красного мухомора.

Поставив печать в форме рыбки, вместо подписи, за изъятые препараты, он перекинулся парой фраз с кладовщиком и отбыл.

4.

Отомкнув дверь дачи, Гнус услышал доносящиеся из комнаты с телевизором стоны и звуки немецкой речи.

На диванчике лежала полностью обнаженная Света, смотрела порнуху и баловалась с полуметровым фаллоимитатором.

– Ой, дядя Володя!

Девушка вскочила, босиком добежала до Гнуса и, повиснув всей тяжестью на шее, взасос поцеловала его в губы.

– Я так соскучилась!

Он немного отстранил Свету:

– Не кумарит?

– Немножко…

– Сегодня будем уменьшать дозу.

– Хорошо, Потупилась девушка, пытаясь скрыть улыбку.

Они прошли на кухню. Гнус вскрыл новый шприц, насадил на него иглу.

– Смотри, сегодня утром я делал тебе два миллилитра. Сейчас – один и девять десятых.

Вскрыв одну из принесенных ампул, “дядя Володя” точно отмерил указанное количество наркотика. Внешне все было правильно. Порция наркотика уменьшилась. Но эти ампулы были изготовлены по заказу Гнуса. В них концентрация морфина постоянно повышалась.

– Пойдем. И вынь, наконец, из себя эту гадость.

Отбросив резиновый шланг, Света поспешила в комнату.

Выключив видак, Гнус сделал укол. Наркотик тут же подействовал: девушка тяжело задышала, прикрыла глаза, наслаждаясь первой волной эйфории. На ощупь она нашла руку мага.

– Почему ты еще одет? Хочешь, я сама тебя раздену?

– Давай.

Весь день посвятив просмотру порнографических фильмов,

Свете хотелось испробовать увиденное. Лишь через пару часов непрерывных игр, Гнусу удалось отвязаться он ненасытной девчонки.

– Домой не хочется?

– Не. С тобой лучше. – Она обняла его голову и чмокнула в ухо.

– Игорь о тебе спрашивал…

– Отец?! – Вскочила девушка. – Не говори мне о нем! Он… Он… Гадкий! Противный! Самодовольный! Он меня ненавидит!

– Что ты, он любит тебя…

– Любит! Ха! Да он с десяти лет меня домогается! Я ненавижу его!

– Но вчера ты говорила, что любишь… Продолжал Гнус провоцировать Свету.

– Вчера!.. Я много поняла за этот день. Он грязное животное! Сексуальный маньяк!

– Но я же с ним одного возраста. И занимаюсь с тобой сексом…

– Нет, ты другой. Ты добрый, хороший… Ты меня лечишь… Я никуда от тебя не уйду! – И она прижалась к груди чернушника.

Гнус испытывал удовлетворение. Двадцать пятый кадр сработал на славу. Теперь лишь длительным контргипнозом можно избавить девушку от навязанной ей ненависти к отцу. А этого маг никогда не допустит.

– Хорошо… Игорь, понимаешь, уже хотел, чтобы ты вернулась… Но если дело обстоит так…

– Я не хочу его видеть!.. – Заплакала Света.

– Ладно, ладно. Успокойся, пожалуйста. Завтра мы с тобой ему позвоним, и скажем, что ты у меня останешься еще ненадолго… Договорились?

– Надолго!

– Ну, нельзя же его сразу так расстраивать!.. Надо сперва подготовить.

Оставив притихшую Дарофееву-младшую досматривать кассету, “дядя Володя” заперся в своем кабинете. За несколько секунд погрузившись в глубокую медитацию, он, первым делом, решил найти Пономаря. И впервые ему это не удалось. На порядок увеличив чувствительность восприятия, маг нашел его след в “информационном хранилище”. Следующим открытием стала “черная дыра”.

– Вот зачем ты туда лазил… пробормотал Гнус. – Ничего, сейчас я тебя проверю…

Он смоделировал на поверхности своей защиты блуждающую белую точку. Атаки не последовало. Хорошо, сторожа он не выставил… Зато я его не забуду повесить…

И рядом с дарофеевской защитой возник сторож, энергетическое образование, которое должно было непрерывно сообщать своему хозяину о состоянии блока. Сферу же самого Гнуса окружила вращающаяся сеть, которая должна была уничтожать лазутчиков, посылаемых Дарофеевым.

“Растет мальчишка…” Противостояние усложнялось и уничтожение Пономаря становилось делом гораздо более интересным, чем в самом начале.

Но Гнус не любил неожиданностей. Он знал пару способов проникновения в “черную дыру”. Один, связанный со скачками во времени, неточный, из-за флуктуаций вероятности событий. Другой – предполагал проникновение в четвертое пространственное измерение. Он был очень энергоемким, но показывал не вероятностные, а реальные события.

Прежде чем проделать это, Гнус вывел за пределы блока внутреннюю “дыру” и минут десять вбирал силы окружающего пространства.

Наконец, он почувствовал, что готов.

И после нескольких секунд работы, Гнус знал, что все пока развивается по намеченному плану.