Текст книги "Я одна, и мне по…"

Глава 15
Какими мы могли бы быть

В1999 году «Чикаго Трибьюн» начала время от времени публиковать серии материалов об отношениях, которые длились много лет⁵³⁰530
  Paul, “Series: Friendship”.


[Закрыть]. Партнеры, у которых брали интервью, описывали, как они познакомились, что они ценят друг в друге и что скрепляет их отношения. Говорили они вполне предсказуемые вещи: «Мы влюбились друг в друга». «Мы планировали будущее вместе». «Мы пользуемся одними и теми же выражениями и жестами, даже не сознавая этого». Для консультации было привлечено множество специалистов. «Они [партнеры] – банки памяти друг для друга», – сказал один из них. Не все истории из этой серии рассказывали о все еще длящихся отношениях. Были описаны и разрывы. Некоторые люди рассказывали репортеру, что они продолжают мечтать о своем партнере через годы после того, как они разошлись.

Другими словами, это была серия, которую можно было назвать вполне обычной, за исключением одной вещи: отношения были дружескими.

Дружбу редко воспринимают так серьезно. Но так должно быть. Так следует относиться и к стремлению к уединению, к работе, к родным, к желанию творить великие дела и практически ко всему, что делает жизнь значительной и даже волшебной. Если бы пары и свадьбы не занимали столько места в культурном пространстве, возможно, мы бы не оказались в таком странном месте, где находимся сейчас.

Последние десятилетия XX века и первые годы XXI стали временем обостренной чувствительности к несправедливости. Расизм, сексизм, эйджизм, гетеросексизм и классовое неприятие получили определенные отметки в массовом сознании. Многие осознавшие себя группы начали заявлять свои требования и возражать против того, какие ярлыки на них навешивают, так что граждане стали жаловаться по поводу языковой политики. Но, как ни странно, синглизм так и остался практически незамеченным.

Также наступило время споров об однополых браках, которые познакомили народ с юридическими, социальными и политическими преимуществами официального, полноценного брака. Один из основных аргументов, который приводят в пользу однополых браков, – это аргумент о том, что не обязательно быть гетеросексуальной парой, чтобы передать свои накопления в фонде социального страхования человеку, о котором ты заботишься больше всех на свете, или чтобы завещать ему свой дом и другую собственность без всяких налогов. Ну, вы уже видели этот список. Каждая крупная газета, каждая телевизионная сеть, множество журналов и целые корзины книг посвящены этой проблеме. Тем не менее, только несколько слабых голосов⁵³¹531
  Ackelsberg and Plaskow, “Against ‘Coupledness’”; Brown, “After Marriage”; Butler, “Can Marriage Be Saved?”; Card, “Against Marriage”; Duggan, “Holy Matrimony!”; Easterbrook, “Single Entry”; Fineman, Autonomy Myth; Lehr, Queer Family Values; Nair, “Marriage and Immigration”.


[Закрыть], почти незаметных во всей этой шумихе, подняли вопрос, который для меня совершенно очевиден. Почему нужно обязательно иметь пару, чтобы получить доступ к множеству выгод, привилегий и преимуществ, которые сейчас доступны исключительно женатым парам?

Я бы хотела жить в обществе, которое с равным уважением и поддержкой относится ко всем своим гражданам, независимо от того, одиноки, они или женаты, имеют пару или нет. Вот несколько принципов, которые могли бы стать основой такого общества.

Во-первых, справедливость. Все граждане равны перед законом. В каком-то смысле американское общество уже исповедует этот принцип. Например, каждый гражданин, достигший избирательного возраста, отдает только один голос. Вы не голосуете два раза, потому что состоите в браке.

Во-вторых, еще больше справедливости. На начальном этапе каждый гражданин получает ровно одинаковое количество того, что может предложить правительство. Если правительство раздает купоны «два по цене одного», то их получают все. (Никакого жульничества: получатели бесплатных подарков не могут быть ограничены в пользу людей, с которыми вы занимаетесь сексом.) Налоги должны основываться на заработках отдельных людей, а не пар. Так уже делается в большинстве индустриальных стран⁵³²532
  Yoest, “Income Splitting”.


[Закрыть].

Я не хочу фиксироваться на парах. Если четверо братьев и сестер хотят передать свою собственность друг другу, у них должна быть возможность сделать это без налогов. Если трое друзей всей жизни хотят доверить друг другу принятие медицинских решений, у них должна быть такая же простая и удобная возможность организовать это, как у пар.

Справедливость – это не только то, что идет от правительства. Бизнесмены тоже не должны налагать на состоящих в браке людей меньше обязанностей, чем на одиноких, ведь они не заставляют людей с другим цветом кожи работать больше, чем белые. То же самое и с оплатой. Если двое мужчин – один женатый, другой одинокий – делают одну и ту же работу за одно и то же время и с одной квалификацией, они должны получать одинаковую сумму. И одинаковый страховой пакет.

Теперь я должна признать, что мои принципы допускают существование привилегий. В итоге далеко не все люди изначально равны. Существуют те, кто действительно зависит от других. Самое очевидное – это дети. Но к этой же категории можно отнести и множество взрослых – инвалидов, серьезно больных и очень старых. Они должны получать все, что необходимо для достойной жизни. Все мы должны поддерживать их и людей, которые за ними ухаживают.

Привилегии людям, которые особенно нуждаются в помощи, и людям, которые заботятся о них, имеют важность для одиночек, в том числе для тех, кто пережил своих друзей и родных. Но мои принципы созданы не для того, чтобы выделить одиноких, а для того, чтобы создать для них те же преимущества, что и для состоящих в браке – не больше и не меньше. Семейные люди, чьи серьезные болезни, инвалидность или старость делают их зависимыми от других, также заслуживают социальной поддержки, и те люди, которые о них заботятся, – тоже.

Эти принципы не признают никакого жульничества. Вы не получите субсидий за заботу о полностью работоспособном, здоровом, физически крепком взрослом партнере. Это вы делаете из любви. Тем не менее, вы будете субсидированы, если заботитесь о взрослых, которые нуждаются в помощи, даже если они не являются вашими сексуальными партнерами. Я имею в виду всех взрослых: пожилых родителей, попавших в беду друзей, соседей и даже незнакомцев. Если вы хотите выполнять трудную и напряженную работу по уходу за людьми, которые не могут позаботиться о себе сами, ваши усилия должны цениться и вознаграждаться. Если бы я могла переписать законы этой страны, я бы расширила Закон США об отпуске по семейным и медицинским причинам так, чтобы он покрывал все категории, которые я только что описала, и дала бы ему новое, более универсальное название.

Все это относится к принципу номер три. А вот четвертый. Есть вещи, которые являются основополагающими для нормальной жизни, и никто не может этого отрицать. Слишком многие одинокие люди работают вообще без медицинской страховки и не имеют доступа к медицинской помощи, и слишком многие из них проводят последние годы своей жизни опасно близко к финансовому краху. Никто, независимо от того, состоит он в браке или одинок, не должен жить в болезнях и бедности. Здоровье и процветание граждан страны слишком важно, чтобы оставлять его на милость отдельных работодателей. У нас должна быть универсальная система здравоохранения и минимальный стандарт жизни.

В то же время на работе нужно работать. Матримониальный статус не должен быть фактором для получения выгоды. План в стиле кафетерия, где все сотрудники получают одинаковое количество денег и сами решают, как их потратить, – это одна из возможностей, которая кажется справедливой. Гибкий график должен быть одинаково гибким для всех сотрудников. Все должны в равной степени работать по выходным и ездить в командировки. Более того, от сотрудников никогда не должны требовать и даже просить пожертвовать своим свободным временем, которое они уже заработали, выполнив свою работу. Я хочу подчеркнуть это, потому что очень многие одинокие люди рассказывали, что они задерживаются на работе, выходят на работу во время отпуска, ездят в командировки и так далее, потому что те обязанности и интересы, которые делают их жизнь значительной, менее важны, чем внерабочие дела состоящих в браке.

И, опять же, справедливость должна относиться ко всем, независимо от их матримониального (или родительского) статуса. Как объяснила социолог Кей Тримбергер, «сейчас многие отцы и некоторые матери не пользуются преимуществами отпусков по семейным причинам, потому что боятся, что их посчитают несерьезными работниками, и они не получат повышения или желаемых должностей. Семейный отпуск связан с социальной изоляцией на работе. У всех работников должен быть личный отпуск, без всяких вопросов о причинах, а также возможность отказаться от сверхурочной работы без объяснения причин»⁵³³533
  Trimberger, “Extending Benefits”.


[Закрыть].

Не прошу ли я правительство слишком о многом? Я думаю, все это возвратится сторицей. Правительство должно выйти из брачного бизнеса. Мне нравится, как Майкл Кинсли описал такой вариант на сайте Slate.com:

«Пусть церкви и другие религиозные институты и дальше предлагают брачные церемонии. Пусть магазины и казино принимают в этом участие, если у них есть такое желание. Пусть каждая организация решает сама, каким парам им предлагать вступить в брак. Пусть пары празднуют свое соединение, как им заблагорассудится, и считают себя состоящими в браке, когда им захочется. Пусть другие будут свободны не вступать в брак, согласно тем правилам, которые предпочитают»⁵³⁴534
  Kinsley, «Abolish Marriage». См. также Fineman, Neutered Mother.


[Закрыть].

По такому соглашению религиозные группы и другие организации, которые хотят воспринимать брак как священный ритуал, вольны это делать, но тем, кто не согласен, не обязательно к ним присоединяться. Церковь у нас отделена от государства.

Конец цивилизации?

Всегда было множество разговоров о временах, когда брак описывался как краеугольный камень общества или основа цивилизации. Такие разговоры подразумевают, что, если общество действительно уничтожит все связанные с браком привилегии, как я это предлагаю, то цивилизация придет в упадок. Если бы это действительно было так, то я бы пересмотрела свои предложения.

Так о каком же краеугольном камне идет речь? Обычно о нем говорят в страхе и панике перед перспективой соединения двух любящих людей одного пола. Вспомните, например, послание президента Джорджа Буша к Конгрессу о положении дел в стране в 2004 году, где он угрожал принять конституционную поправку о запрете однополых браков, если страна – а особенно эти нахальные активисты – не возьмутся за ум. «Наша страна должна защитить святость брака», – сказал он. Нам нужно «занять принципиальное положение по поводу одного из самых основных и проверенных временем институтов нашей цивилизации»⁵³⁵535
  The New York Times, “State of the Union”.


[Закрыть].

Теперь я знаю, что наиболее циничные из вас могли принять эти разговоры за потворство определенным политическим кругам, но я решила принимать их всерьез. Чему именно угрожают однополые браки? Буш никогда этого не говорил. Единственное, до чего я могу додуматься сама, – это то, что два человека одного пола не могут иметь детей друг от друга, а без детей общество перестанет существовать. Достаточно справедливо, за исключением того, что даже и без однополых браков дети будут рождаться и расти. Конституционный запрет не сделает незаконным рождение детей в среде гетеросексуалов. Не прекратит он и зачатие детей у лесбиянок. Даже если захочет, он не сможет поставить вне закона жизни, посвященные детям, которые бывают не только в гетеросексуальной среде. Более того, взрослый, который глубоко привязан к детям – биологическим или приемным, – не будет меньше защищать ребенка, если нет другого родителя или если родитель уходит или умирает.

Я просто пытаюсь все обдумать. В душе я по-прежнему ученый, хотя и люблю основанные на фактах ответы. Заявление о краеугольном камне предполагает, что брак одного мужчины и одной женщины находится в самом сердце общества. Есть ли этому какие-то доказательства? Выжила ли какая-то цивилизация, в основании которой не было брака?

Чтобы узнать это, я обратилась к сайту Американского антропологического общества, которое является самой крупной в мире организацией антропологов. Там я нашла заявление, опубликованное в ответ на предполагаемый президентский запрет однополых браков. Мой собственный интерес с однополыми браками не связан. Я хотела узнать, добивались ли в других местах и других временах семейные формы, отличающиеся от стандартного «мама+папа», успехов в выращивании детей и поддержании общества? Вот это заявление (курсив в нем мой).

«Результаты проводимых в течение ста лет антропологических исследований домовладений, родственных отношений и семейного уклада в различных культурах и в разное время не дали никаких доказательств того, что цивилизация или жизнеспособный социальный порядок зависят от брака как исключительно гетеросексуального института. Скорее, антропологические исследования приводят к заключению, что большое разнообразие типов семей, в том числе и семьи, основанные на отношениях партнеров одного пола, может внести вклад в стабильное и гуманное общество»⁵³⁶536
  American Anthropological Association, “Statement on Marriage”. См. также Lancaster, Trouble with Nature, и Stacey, In the Name.


[Закрыть].

Полагаю, что, когда правительства поддерживают браки, как бы их не определять, в действительности они пытаются добиться того, чтобы выросли здоровые и счастливые дети, а также того, чтобы развить их таланты, чтобы они превратились в образованных, умных и эффективных взрослых. Это благородная цель, но единственный путь к ней, связанный с браком, выглядит слишком ограниченным и непрямым. Мои принципы направлены непосредственно на тех, кто осуществляет заботу, и на тех, на кого она направлена. Защищать следует связь между взрослым и ребенком. Она, кажется, возникает практически мгновенно, причем без всякого влияния биологии. Мы можем увидеть ее в отношениях между родителями и усыновленными детьми, которые часто «неотличимы от отношений матерей и рожденных ими детей» (по словам антрополога Сары Блаффер Хрди, автора «Природы матери»⁵³⁷537
  Hrdy, Mother Nature, 159.


[Закрыть]). Роль правительства, на мой взгляд, должна состоять в том, чтобы убедиться, что у каждого ребенка есть доступ к медицинской помощи и образованию, а также нормальный уровень жизни. С такими гарантиями родители с любым матримониальным статусом смогут растить детей более эффективно.

Что скажут соседи?

Еще один аргумент в пользу семейных людей – это слова о том, что брак укрепляет связи внутри общины. С этой точки зрения, состоящие в браке люди связаны друг с другом и с семьями друг друга. Когда у них появляются дети, связи между семьями и другими членами общины только укрепляются. Профессор права Мэри Энн Глендон, комментируя такие тенденции, как снижение уровня рождаемости, выразила страх по поводу того, что «махровый индивидуализм американцев скоро ухудшит ситуацию еще сильнее»⁵³⁸538
  Raspberry, William. “Having a Career vs. a Family”. Charlottesville Daily Progress, April 30, 2002.


[Закрыть].

Но действительно ли есть смысл в том, чтобы считать брак клеем, соединяющим общину? Действительно ли семейные пары и семьи, которые они создают, держат нас вместе? Действительно ли растущий прилив одиноких людей уничтожит нас, оставив только отдельные раковины-убежища, перекатывающиеся от берега к берегу?

Для начала я не считаю Соединенные Штаты обществом индивидуалистов. Скорее я думаю, что это общество, которое основано на парах. В самом деле, счастье отдельного человека – это одно из самых желаемых американских устремлений. Но самый лучший путь к такому счастью лежит через пару. Люди, которые несчастливы в браке, могут указать на свое разочарование как на причину разрушить союз, но они тут же начинают восстанавливать свои добрые чувства с помощью поисков новой пары.

Америка в своих фантазиях – это страна суровых индивидуалистов и искателей приключений. На самом деле, бесчисленное количество взрослых так помешано на парном образе жизни, что эти люди, кажется, совершенно не желают выбираться даже в безопасные и уютные места, такие, как рестораны и кинотеатры, если у них под боком нет другого человека. Желательно другого пола.

Согласно своим собственным идеалам, Америка – это страна семей, состоящих из родителей и детей. Когда у пар появляются дети, они часто замыкаются в комфорте и уединении своих домов. Они могут выходить наружу на бейсбольный матч или поесть пиццы, но, как говорится в пословице, «их дом – их крепость». Со рвом вокруг нее. Они практикуют то, что я воспринимаю как интенсивную сплоченность⁵³⁹539
  Важной частью этого является метод активного материнства, который описан, например, в Hays, Cultural Contradictions и Douglas and Michaels, Mommy Myth.


[Закрыть] – ведут себя как спаянная, самодостаточная единица.

Конечно, пары, по крайней мере счастливые, заботятся друг о друге. Так же ведут себя и члены семей. Но их забота может быть очень избирательной. Я все думаю об Анджеле, жене и матери, которую я описала в главе 6, у которой несколько десятков лет была соседка по имени Клэр. Когда Клэр понадобилась помощь, Анджела решила, что Клэр – это не ее работа и что она уже и так заботится о своей собственной семье. Я думаю о мужчинах, о которых писал социолог Стив Нок (тоже из главы 6), считая, что брак изменил их, и они стали «лучшими людьми», «посвящающими себя улучшению своей общины». Только никем они не стали. На самом деле они проводят меньше времени в среде своих коллег, в профессиональных сообществах или профсоюзных организациях. Они ходят в клубы по интересам, организации братств или политические группы не чаще, чем когда были холостяками. Они менее щедры к друзьям, чем до женитьбы, и проводят с ними меньше времени. Возможно, они посвятили себя своим женам и своей семье, но для меня это очень маленький круг тех, кому стоит себя посвятить. Поэтому когда Нок читает лекции о том, что женатые мужчины, которых он изучал, заслуживают «нашего уважения и благодарностей», он сам разрушает общину.

Также я думаю о Роберте Патнэме, который написал книгу о том, как оживить американские общины, и начал поощрять Боба и Розмари попытаться создать родительскую организацию, потому что так они, как минимум, познакомятся «с другими парами, с которыми смогут по пятницам выбираться в кинотеатр». Его представление об общине, кажется, включает только общину пар.

Если бы мифология была правдивой и одиночки действительно были людьми, у которых «никого нет» и проводили все свое время дома в одиночестве, тогда активная парная жизнь и сплоченные семьи на самом деле были бы лучшим подспорьем для создания общины. Но мифология не верна. Большинство одиноких людей, в особенности одинокие женщины, имеют целые сети людей, которые важны для них. Я предполагаю, что одинокие люди по сравнению с семейными с большей вероятностью выбирают для общения приятных себе людей. В отличие от пар, которые общаются в основном с парами, одинокие люди не скованы цепями «законной дружбы» и не чувствуют необходимости общаться с людьми, которые им не нравятся, только потому, что эти люди прилагаются к тем, кто им приятен⁵⁴⁰540
  О подобных перспективах в плане важности дружбы см. Friedman, What Are Friends. О повышении важности тесных связей с людьми за пределами полной семьи см. также Allen, Blieszner, and Roberto, “Families”, и Bengtson, “Beyond the Nuclear Family”.


[Закрыть]. Сети одиноких людей, как мне кажется, больше напоминают сплоченные общины, чем собрание пересекающихся пар у семейных людей.

Городские племена в своем лучшем проявлении – это примеры в основном одиноких людей, создающих связи, которые соединяют людей друг с другом через работу и отдых, праздники и катастрофы. Сообщества, образовавшиеся во время вспышки ВИЧ-инфекции, – другой подобный пример. Люди, которые вызвались помочь тем, кто отчаянно нуждался в помощи, были не членами их семей и не женатыми парами. Многие из занимавшихся этой тяжелой работой совершенно не знали тех, кому помогали⁵⁴¹541
  Kayal, Bearing Witness.


[Закрыть].

Я не думаю, что одинокие люди от природы более щедры и склонны заботиться о других, чем семейные люди. Но я думаю, что они с большей вероятностью склонны думать о связях между людьми как о менее досягаемых и предсказуемых. Возьмем, к примеру, одиноких родителей. У них нет другого родителя, который мог бы заботиться об их детях. Поэтому они создают сообщества людей, помогающих им с детьми, поскольку это единственное, что они могут сделать Я узнала об этом от социологов Розанны Херц и Фейт Фергюсон, которые изучили 50 одиноких матерей различных рас и с разным уровнем образования. Среди них были гетеросексуалки и лесбиянки, а места работы отличались от официантки до поверенного⁵⁴²542
  Hertz and Ferguson. “Kinship Strategies”.


[Закрыть]. Эти одинокие родители значительно отличались от родителей из семейных пар, где в семье имеется два дохода, а мать и отец рассчитывают друг на друга. Вместо того, чтобы растить ребенка в одиночку, одинокие родители создали целый коллектив друзей, соседей и родственников, которые оказывали им услуги, заботились о детях, поддерживали и помогали друг другу. Родители в этом коллективе были не платными нянями, доступными только в их рабочее время, а любящими участниками детской жизни. Одинокие матери не зависели от этой сети, а были взаимозависимы внутри нее.

Исследования в других странах также подтверждают предположение о том, что благополучие детей зависит от количества взрослых, заботящихся о них. Например, результаты исследования, проведенного в 39 странах на шести континентах, показали, что после того, как брак с высоким уровнем конфликтов распадается, дети чувствуют себя лучше, если живут в сообществе коллективистов, а не с индивидуалистами. Конфликт, который иногда возникает при повторном вступлении в брак, также легче преодолевают дети из коллективистских стран⁵⁴³543
  Gohm, “Culture”.


[Закрыть].

Я не говорю, что женатые пары и сплоченные семьи не могут состоять из прекрасных людей, которые помогают создавать и поддерживать жизнь общины. Но если они определяют круг нуждающихся в заботе людей только своей непосредственной семье, то будут слегка разочарованы результатами таких забот⁵⁴⁴544
  Профессор Мэри Эванс (Love, 123) обосновала эту проблему с точки зрения истории и социологии. «Последние 200 лет любовь была персонифицирована и сексуализирована, – говорит она. – Когда мы начинаем думать о любви в терминах романтики, сексуального желания и, в первую очередь, о предоставлении прав на весь жизненный срок для обеих сторон, то мы переходим от помолвки к величайшему социальному вопросу о воздействии наших действий на других». См. также Фуко «История сексуальности». и Tiefer, Not a Natural.


[Закрыть].

Прощальная ода одиночеству

Писательница Вивиан Горник однажды описала свои размышления после того, как перевернула последнюю страницу романа, который она читала: «Я думала, что это отличная работа, в которой отражаются годы наблюдений за чем-то чрезвычайно важным, но роман стал для меня только приятной штучкой, и я вспомнила, как сидела с книгой на коленях, задаваясь вопросом: «Почему это всего лишь приятная штучка? Почему меня не охватывает чувство громадных свершений?»⁵⁴⁵545
  Gornick, The End, 155.


[Закрыть]

Горник пришла к выводу, что автор романа продала себя и своих героев ради того, чтобы безоговорочно показать изменяющую силу романтической любви. Когда замужняя женщина в романе доходит до «решающего момента, когда она может получить или потерять все в своей жизни»⁵⁴⁶546
  Gornick, The End, 158.


[Закрыть], она верит, что любовь – это ответ. Поиск героиней ее эротической страсти, ее «стремление нырнуть в чувства и вернуться волшебным образом изменившейся»⁵⁴⁷547
  Gornick, The End, 162.


[Закрыть] – это то, что делает роман приятной штучкой, а не чем-то на самом деле большим, величественным, новым и прекрасным. Женщина в этой истории ищет любовные отношения на стороне, но книга была бы столь же слабой, если бы она воспринимала свою первую любовь или попытку вступить во второй брак как способ понять жизнь, переоценить ее или наполнить значением.

Романы, которые строятся вокруг романтической любви, как считает Горник, налегают на допущения и ностальгию, а не стоят на более твердой и благородной почве реальности и открытий. Я думаю, что если совсем некритично принимать мифологию брака и одиночества, то это ограничивает реальную жизнь, которую мы ведем, независимо от того, кто мы или кем хотим быть, одиноки или со своей парой. Если мы серьезно принимаем положение о том, что хорошая взрослая жизнь – это только та, которая начинается с брака и продолжается с детьми, если мы настолько сосредотачиваемся на своем сексуальном партнере и наших детях, что не можем признать достоинства других людей и то, что они могут украсить нашу жизнь, тогда мы позволяем мифологии романтической любви возобладать над собой.

К счастью, есть люди, которые сопротивляются этим мифическим соблазнам. Это люди, которые отвергают штампы и выныривают из сверкающих волн матримании целыми и невредимыми. Вот несколько примеров.

Пал Эрдеш был одним из самых одаренных математиков всех времен и народов. Согласно его биографу, Эрдеш был автором более 1500 научных публикаций, «многие из которых были монументальными, и все существенными».

«Эрдеш так организовал свою жизнь, чтобы иметь наибольшее количество времени для математики. У него не было жены, не было детей, не было работы, не было хобби и даже не было дома… Более двух десятилетий он жил с двумя потрепанными чемоданами, путешествуя между странами и континентами, набрасываясь на математические задачи в поисках совершенной красоты и последней истины»⁵⁴⁸548
  Logan, “Power of One”, 39.


[Закрыть].

Пал Эрдеш, конечно, был выдающимся умом. Но если воспринимать мифологию слишком серьезно, то жизнь окажется ограниченной – к лучшему или нет – не только у выдающихся талантов. Выдавая брак и сплоченную семью за единственный действительно ценный способ прожить жизнь, мифология ловит в свои сети слишком многих и требует от них слишком многого. Она обещает лучшую жизнь, но для тех, у кого представления о лучшем оказываются несколько другими, остаются только разочарования.

Куда более часто, тем не менее, мифология требует от тех, кто попал в ее сети, слишком малого. Она просит своих последователей смотреть на мир близких взрослых отношений и видеть в нем только своего сексуального партнера. Она просит их смотреть на детей всего мира и видеть только своих собственных детей.

Опра Уинфри на это не купилась. Она считает величайшим моментом своей жизни тот, когда она «обняла детей всего мира», преподнеся тысячи подарков детям из Южной Африки, многих из которых осиротил СПИД.

Моя коллега и подруга, одинокая мать, тоже на это не ку-пилась. Когда она организовывает вечеринку по поводу дня рождения одного из своих детей, который родился незадолго до Рождества, она просит гостей принести подарки для местной организации, поддерживающей бедных. Как она говорит, у ее детей подарков всегда хватало.

Еще одна коллега и ее сестра очень привязаны друг к другу. Когда одна из них получила работу на Западном побережье, они обе закрыли свои дома на Среднем Западе и вместе переехали в Калифорнию. Помешанные на мифологии находят это удивительным. Почему переехали обе сестры, когда предложение о работе получила только одна? Как отметила со смущенным удовлетворением одна из сестер, такой вопрос никогда не задают, если человек едет через всю страну за своим романтическим партнером, которого знает всего несколько месяцев.

Мифология требует от нас слишком малого, когда уничтожает наши страсти, наши таланты и нашу преданность чему-либо, кроме супруга и детей, которых мы растим вместе с супругом. Я описала одиноких людей, к которым относятся так, что их жизни таким образом сводятся на нет. Но мифология сильна и может выбрать своими жертвами даже людей, состоящих в браке. Или она может попытаться. Успеха она добивается не всегда.

Актриса Фелисити Хаффман получила признание за свой вдохновляющий акт сопротивления влиянию мифологии. Этот момент был описан блогером Моной Гейбл:

«Лесли Шталь брала интервью у актрисы сорока с чем-то лет, в скобки был взят потрясающий взлет Хаффман от полной безвестности к славе. А на чем же карьеристка Шталь сосредоточила свое внимание? На Хаффман как счастливой мамочке. Хаффман на это не согласилась, за что ей моя вечная благодарность. Когда Шталь спросила мать двоих маленьких девочек и известную актрису, не стало ли материнство лучшим, что случилось с ней в жизни, Хаффман посмотрела на Шталь так, как будто та принимает послания от Пэта Робертсона. И потом – слава Богу! – Хаффман сказала: «Нет, нет, и меня возмущает этот вопрос. Потому что я думаю, что он ставит женщину в уязвимую позицию. Если я не скажу вам «О, Лесли, это было самое лучшее, что я сделала за всю свою жизнь!», я буду считаться плохой матерью»⁵⁴⁹549
  Gable, “Lesley Stahl”.


[Закрыть].

Есть и еще кое-что, что мифология заставляет нас считать ценным, – секс. Особенно секс, который связан с серьезными парными отношениями или может привести к таким отношениям. Конечно, это должно превзойти все остальные плотские удовольствия.

Но не для певца и автора песен Джона Майера. Он говорит: «Возможно, я просто парень, который обожает музыку так сильно, что даже если я с кем-то иду на свидание, я не могу дождаться, когда вернусь домой и поиграю на гитаре. Даже когда я заканчиваю отношения, никак не могу дождаться, чтобы девушка ушла, чтобы я мог поиграть»⁵⁵⁰550
  Setoodeh, “John Mayer”, 71.


[Закрыть].

Вот мой последний пример из того опыта, который мифология отказывается признавать и принимать. Писательница Черил Джарвис так описала, как она работает в одиночестве в своем домашнем кабинете:

«Здесь я погружаюсь в теплый южный воздух, в знакомую атмосферу разбросанных повсюду бумаг, подушек на кровати, пола, стола. Но больше всего я погружаюсь в тишину. Единственный шум – это тихое гудение компьютера. Я многие годы мечтала о такой комнате, но даже и представить себе не могла, как я буду входить в нее каждый день»⁵⁵¹551
  Jarvis, Marriage Sabbatical, 19.


[Закрыть].

Этот отрывок из первого абзаца главы под названием «Мотивация». Джарвис была замужем, но взяла отпуск от своего брака. Она хотела долгого уединения в своем собственном особенном месте, где она могла бы погрузиться в свои мысли и свою работу и ее бы никто не прерывал. Чего она действительно хотела – по крайней мере на какое – то время, – это побыть одинокой.