Текст книги "Вы считаете это игрой?"

– Да ты что, – удивился Альберт, – как убили?

– Зарезали, – услышал он плачущий женский голос. – Меня вызвали и… – Женщина зарыдала.

– Твою мать, завалили Антона… Вот те хрен? А как, в драке или…

– Нашли его у старых гаражей, – ответила женщина, – выпивши он был.

«Значит, за то, что видел. Надеюсь, о том, что он мне сказал, не знают…»

– Ну что теперь поделать, Люся? Я понимаю, каково тебе, но ты думай о детях, – посоветовал он. – Денег я дам. Если что-то узнаешь, звони. Хотя я сам сейчас приеду.

– Спасибо, Альберт, ты настоящий друг. Да за что же нас так?! – Женщина снова зарыдала.

– Куда собрался? – спросила вышедшая из кухни Нина. – Сейчас обедать будем.

– Ты едешь со мной. Убили того, кто мне про Татарина рассказал. Так что собирайся.

– Конечно, – испуганно проговорила она.

Альберт набрал номер.

– Привет, Корнеев, – негромко произнес он, – мне надо, чтобы ты приехал…

– Слышал я, – перебил его мужчина. – Конечно, поеду и помогу, чем могу.

– Ты помнишь свое предложение? Не забудь взять…

– Понял.

– Встретимся там, – сказал Альберт.

– Господи, – стоя перед зеркалом, тяжело вздохнула Нина, – неужели и нас убьют? Это из-за денег. Поэтому Костя звонил и сказал, что едет куда-то. Никуда он не едет.

– Долго ты? – спросил Альберт.

– Я боюсь. Это из-за денег. И Костя звонил, чтобы убедиться, что мы вместе. Нас убьют. – Нина всхлипнула.

– Перестань. Просто так нас не убьют. В общем, не паникуй, приведи себя в порядок, а то у тебя тушь потекла.

– Всегда так, – недовольно бурчал идущий по дорожке сквера мальчик. – Пашке купили, Витьке тоже, а для меня у них денег нет. Всегда так, – вздохнул он.

– Миша, – послышался мужской голос, – можно тебя на секунду?

– А вы кто? – Мальчик отступил на шаг, но улыбающийся худощавый мужчина в камуфляже подозрений не вызывал.

– Да видишь, какое дело, – сказал тот. – Машину твой папа мне чинил, и я слышал твой разговор с ним, помнишь, ты просил «Футбол»?

– Конечно, помню.

– Ну вот, я ему деньги должен за ремонт. А я решил сыну мастера подарок сделать. Просто я уезжаю, меня не будет недели две. Но через две недели я тебе привезу игру. Скажешь папе, что…

– А сейчас нельзя? – Миша сделал шаг вперед.

– Можно. – Георгий посмотрел на часы. – Садись, заедем в магазин, купим тебе игру. Назад я тебя на такси отправлю. И родителям позвоню.

– Не надо, – сказал Миша, – они в гостях.

– Садись. У меня времени мало.

Миша сел в машину и закрыл дверцу.

– Как у него получается? – удивленно спросил у Рудика Морпех. – Детишки к нему сами садятся. Во, блин, а со мной даже говорить не хотят.

– Отлично, – улыбнулась Кэт, – он везет пацана.

– Молодец Гошка, – сказала Инна, – умеет он обращаться с детьми, ни разу не отказались. Надо будет женить его на себе, – засмеялась она.

– Да я тоже уже не раз об этом думала, – сообщила Дарья.

– А я чем плох? – усмехнулся Рудик.

– Привет, – пожал Альберту руку плотный бородач.

– Принес? – кивнув, спросил тот.

– Да. А с чего это ты вдруг решил…

– Сколько? – перебил Альберт.

– Брось! – Бородач усмехнулся и протянул ему коробку с наклейкой, на которой был изображен утюг. – Гладит хорошо.

– Запчасти в наличии?

– Разумеется. Сейчас не то время, чтоб без запчастей можно было обойтись. Но ты, похоже…

– Все, Корнеев, – остановил его Альберт, – забыли. Пойдем к вдове.

– За что Антона? – спросил Корнеев. – Ведь мужик вроде безобидный. Правда, в последнее время увлекся бухарой. Все, говорил, не ладится, и с бабой нелады тоже начались.

– Деньжат ей подкинем по возможности, пусть дальше сама крутится.

– Я дам пять штук.

– И я восемь, все-таки двое детей. А про ее ухажера я тоже что-то слышал. Но это дело ее.

– Может, ухажер и уделал приятеля нашего?

– Нет, точно не он. Но тебе лучше не знать кто.

«Зачем ему утюг понадобился? – удивленно думала, глядя на мужчин, Нина. Рядом плакала рыжеволосая женщина. – Неискренне как-то», – перевела на нее взгляд Нина.

– Долго мы еще тут будем? – тихо спросила она у Альберта.

– Уже уходим, – ответил он. – Вот деньги, а потом я заеду. Крепись, – сказал он безутешной вдове.

– Вон и хахаль ее, – послышался шепот Корнеева.

Альберт посмотрел в сторону двери и увидел кряжистого мужчину в очках.

– А ты откуда знаешь? – тихо спросил он.

– А что тут знать? – вмешалась Нина. – Ты на нее посмотри!

Альберт перевел взгляд на вдову и увидел ее взгляд, брошенный на кряжистого.

– Сучка, – буркнул он. – Хотя дело ее. Пошли.

– Зачем тебе утюг? – выходя из комнаты, спросила Нина.

– От врагов отбиваться, – усмехнулся Альберт. – Утюг в умелых руках страшнее лома. И для пытки вещь необходимая. Нагрел – и к пяткам. Очень помогает!

– Ты кого пытать собрался?

– Опарина, – процедил Альберт. – Если он знает настоящую причину смерти своего приятеля, то у меня к нему есть несколько вопросов, и я получу ответ на все.

– Может, уедем? А то я не выдержу. И о Леше подумала. Костя знает, что я его к маме отправила.

– Да не паникуй, может, ничего нам и не угрожает. Я сейчас позвоню Косте.

Неожиданно в сумочке Нины заиграл вызов сотового. Она вытащила телефон и посмотрела на экран.

– Я не знаю этого номера, – испуганно проговорила она.

– Отвечай, – кивнул Альберт.

– Слушаю, – сказала Нина.

– Нина Петровна, – ответил мужской голос, – я звоню по поручению Валерия Викторовича. Я завез вам деньги, процент от проданной продукции, а вас не застал. Вы скоро вернетесь?

– Минут через десять, – увидев, как прижавший ухо к трубке Альберт показывает ей десять пальцев, ответила она. – А еще лучше, если вы сможете подъехать к кафе «Парус».

– Мне еще нужно отдать деньги и Осокину. Вы сможете ему передать?

– Конечно.

– Минут через десять – пятнадцать подъеду. Я вас знаю, да и вы, наверное, видели меня, моя фамилия Сергеенко.

– Помню.

Разговор окончился.

– Ну вот, – сказал Альберт. – Сейчас все узнаем. Сядешь там, где я покажу. И сиди спокойно. Если что-то будет не так, я его кончу.

– Утюгом, что ли, ударишь?

– Да, утюг брошу. Я специалист высшего класса по точному попаданию утюгом по черепу.

– Хватит тебе! – Нина засмеялась.

– Ну вот ты и повеселела! – Он ткнулся губами в ее щеку. – Хрен его знает, чем все это закончится, но я тебя в обиду не дам, пока живой. Если что-то нехорошее начнется, беги. Домой не возвращайся. Держи деньги. – Он сунул ей в руку кошелек. – На месяц хватит. Езжай к матери. Косте известно, что сын твой там, но где она живет, он не знает.

– А ты думаешь, что нас могут…

– Скорее всего нет, иначе он не называл бы себя. Но если что, беги – такси лови и на вокзал. Я приеду через пару дней. Главное, ничего не бойся.

– Запомни, прапорщик, – тихо проговорила Нина, – я люблю тебя. Не знаю, как ты ко мне относишься, но…

– Какое совпадение, – Альберт обнял ее, – я давно хотел тебе признаться, но думал: зачем ей такой, как я, нужен?..

– Дурак ты, хоть и прапорщик, – со слезами прошептала Нина.

– Ты наведи марафет, а я позвоню. – Он поцеловал ее.

– Ну, что еще? – усмехнулся Корнеев. – Или утюг не понравился?

– Бери кого-нибудь и приезжай к «Парусу», – ответил Альберт. – И инструмент не забудь. У тебя десять минут.

– Иду. – Корнеев вытащил из-под подушки «ТТ», сунул его за пояс сзади. Выходя, нажал на кнопку вызова в сотовом. – Леван, – проговорил он, – срочно к «Парусу». С инструментом.

– Уже там, – послышалось в ответ.

– Ты там порасспрашивай участковых, – приказывал по телефону Уваров. – Надеюсь, найдешь эту Дорофееву.

– Ты сможешь сделать это? – спросил по телефону Воронин.

– Постараюсь по крайней мере, – ответил мужчина. – Если она здесь, найду. И тогда что?

– Тогда твоя задача будет выполнена. Просто проверь, так ли это, и звони. Но никому больше об этом не говори. Ты меня понял?

– Кажется, да, – усмехнулся мужчина.

– Ну вот, а ты боялась! – Альберт засмеялся. – Все не так, как мы думали, однако стали богаче.

– А где твой утюг?

– За поясом сзади.

– Ну что, – спросил подошедший Корнеев, – ложная тревога?

– Пока да, – улыбнулся Альберт.

– Тогда расход. Если что, звони. Генацвали был рядом.

– Где? – спросил Альберт.

– На крыше со скрипкой. – Корнеев засмеялся.

– Давай как-нибудь встретимся и посидим? – предложил Альберт.

Сестрорецк

– Поможешь? – спросил по телефону Вячеслав Луконин.

– Конечно, – ответил крепкий майор милиции. – А зачем тебе эта барышня?

– Хочу ей предложение сделать. У нее от меня ребенок, оказывается, есть. А я только что об этом узнал. В общем, сам понимаешь.

– Попробую. А она точно здесь?

– Я ж тебе говорил, я был там шесть лет назад. Точнее, даже семь, наверное. В общем, все, что знаю, я тебе сообщил и теперь жду результат. И если ты ее найдешь, будешь иметь очень приличные бабки.

– Я что-то не слышал, чтоб ты разбогател.

– Ну, если не хочешь, то…

– Тормозни, Славик, найду я тебе ее, если она в городе или в районе.

– Что за дела с этой девкой? – спросил седоусый лысый мужчина. – Уже двое просят ее найти. И каждый обещает денег. Я ее найду, получу с каждого, а там пусть разбираются. Но на кой она им сдалась? Дорофеева Евгения Эдуардовна, – пробормотал он. – С сыном Денисом Дорофеевым, который рожден в Саратовской области. Хотя это предположительно. Странно вообще-то, но чем я рискую? Да ничем! Надо проверить, может, Интерпол ее ищет, а я влезу. Проверить, есть ли в розыске женщины моложе тридцати. А уж потом выяснять что-то и об этой дамочке. Хотя если в розыске, я все равно буду ее искать. И бабки получу, и преступницу найду.

– Дорофеева, – бормотал, просматривая бумаги, подполковник милиции. – Фуу! – Он откинулся на спинку стула, снял очки и тряхнул головой. – Забыл я это дело, устал. И чего с компьютером не подружился? А если обратиться к кому-то – сразу пойдут разговоры: отстал от жизни Пескарев…

– Ее ищет подполковник Пескарев, – быстро сообщил по телефону рослый старший лейтенант милиции. – И делает это самостоятельно. Я случайно… – Он замолчал, слушал. Потом сказал: – Попробую. Но это… – замолчав, опять слушал. – Да понятно, но, – он поморщился, – боюсь я. Пойми…

Абонент снова не дал ему говорить. Старлей закурил и кивнул:

– Хорошо. Это я могу.

– Ладушки-ладушки, жили мы у бабушки, – услышала вошедшая Женя и улыбнулась.

– А ты моя бабушка? – спросил сын.

– Да. Ну, не совсем родная, но бабушка.

– Вы нам самая родная, – прошептала Евгения и села на пол. – Господи, я все эти годы пыталась выжить. Чем только я не занималась!.. Работала сутками, чтобы заплатить няне, которая присматривала за Дениской, и хозяевам за комнату. Хорошо, что Марина нашла меня, иначе я просто не выжила бы. Благодаря ей я смогла работать и жить. Я уехала в Вольск, а когда вернулась, узнала, что Марина погибла и оставила мне дом. Точнее, это сделала ее мама. И стало полегче. Может, я и дура, ведь Дорофеев присылал мне деньги. После гибели мамы я ни разу не назвала его папой. Хотела убить, но Ахан, этот Шайтан, не дал.

– Мама, – мальчик подбежал к ней, – а мы с бабушкой играем.

Из комнаты вышла Валентина Анатольевна.

– Спасибо вам, – сквозь слезы улыбнулась Женя.

– Почему ты плачешь, мама? – Сын обхватил ее шею. – Голова болит?

– Знаешь, Денис, – прижимая его к себе, улыбнулась Женя, – бывает, что плачут от счастья.

– Но счастье – это ведь когда очень-очень хорошо. Вот ты купила мне «Денди», и я был счастлив, но я же не плакал.

– Ты мужчина, Денис, – подошла к нему Валентина Анатольевна. – Бывает, что люди от смеха плачут. – Она посмотрела на Женю. – Я сварила борщ и поджарила котлеты. Денису очень понравилось.

– Что бы я без вас делала?! – благодарно улыбнулась Женя.

– Тебе спасибо, Женя, – ответила Валентина Анатольевна, – вы в меня жизнь вдохнули.

– Куда мы собираемся? – спросил Виктор.

– К Жене, – прихорашиваясь перед зеркалом, ответила Алла. – Ты не против?

– Нет, конечно! – Он поцеловал жену. – Я даже рад, коньячку выпью. Представляешь, целых три раза!

– Это кто тебе разрешит? – сердито спросила она.

– Ты! – засмеялся Виктор. – Первую рюмку за мою замечательную жену. Вторую – за хозяйку, третью – за здоровье Дениса.

– А вот и не три! – засмеялась Алла.

– Почему?

– Еще за здоровье Валентины Анатольевны.

– Не нравится она мне. Вот хоть убей, не могу я с ней разговаривать. Какая-то она…

– Перестань, она Жене помогает, а Дениску любит, как своего внука.

– Да знаю я, но не лежит у меня к ней душа… непонятно почему. Что-то в ней меня отталкивает.

– Послушай, милый!.. – Алла поцеловала Виктора. – Хочу тебе кое-что сообщить…

– Что же?

– Я беременна.

– Что? – Он, обняв, приподнял ее и сразу опустил. – Ура!

Алла засмеялась.

– Товарищ майор, – сказал старший лейтенант милиции, – я вас не понимаю. Если эту женщину ищут, должен быть объявлен розыск.

– Вот что, Дымов, – вздохнул загорелый высокий мужчина, – ты не особо упирайся в законы, а выполняй свою работу. Ты должен знать на своем участке всех, и если эта женщина…

– А я могу узнать причину вашего интереса? – перебил его Дымов.

– Черт тебя возьми, старлей, – раздраженно проговорил загорелый, – ты не забывай, кто ты и кто я, понятно?

– Да я помню, товарищ майор. Вы приказываете найти женщину, но чтобы об этом никто не знал.

– Да пойми, Дымов, я тебе не как подчиненному приказываю, а как человек человека прошу. Потом я тебе все объясню.

– Ну, не знаю. Не встречал я такой. Но если выйду на нее, сразу сообщу.

– Вот и прекрасно. А я тебе все объясню, и, думаю, ты меня поймешь.

– Нет такой, – сказал подполковник. – Может быть, она живет без регистрации. Надо будет послать своих по квартирам. Митин их всех знает.

– И тебя, значит, впряг Митин? – усмехнулся плотный усатый капитан милиции. – Что-то, видать, бабенка намутила, – покачал он головой.

– А почему ее негласно ищут? – спросил рыжеволосый худощавый капитан.

– А черт их разберет, – отмахнулся усатый. – Митин приказал, но так, чтоб, не дай Бог, начальство не узнало. Денег пообещал. Я буду опрашивать своих и тебе советую. Митин та еще сволочь, и покровитель у него в министерстве имеется. Криминала нет, ну а деньги – так это вроде как в благодарность. В общем, мой тебе совет, Курин, – не трепыхайся. Если поедешь куда-нибудь или встретишь кого-то со своего участка, спроси. А если откажешься или настучишь, себе дороже будет, начальство наверняка в курсе.

– Тебе, Морзин, хорошо говорить, до пенсии остался год с небольшим. А мне еще…

– Поэтому и советую, – перебил Морзин.

– Вот черт, – пробурчал, садясь за стол, Дымов.

– Ты чего за столом черта вспоминаешь? – сердито спросила мать.

– Да тут творится черт знает что.

– Не надо за столом черта упоминать, Митя… Степан, – позвала мать, – обедать иди.

– А наш слуга государев явился? – вошел в кухню высокий седой мужчина.

– Здорово, папа, – кивнул Дмитрий.

– Никак снова что-то на твоем участке произошло? – усаживаясь, спросил отец. – Ты мрачнее тучи.

– Да понимаешь, майор Митин нарисовался. Я думал, с проверкой, а он о женщине стал спрашивать. Я сказал, что такой не знаю. А он требует – ищи. Я спросил: она что, преступница или пропавшая без вести?

– Ума у тебя мало, – пробурчал отец. – Начальство не любит, когда подчиненный вопросы задает, тем более если дело нечисто. Участковый – глаза, уши и сторожевой пес. Он должен знать все и всех на своем участке. Ты представь, а вдруг найдут ее, эту барышню, у тебя? Так что давай работай. Хорошо еще поговорил с тобой Митин. А то ведь он такой пес, что съест и не подавится. Мужик жесткий и сволочь конченая, это я точно знаю. Весь в папашу своего, а подполковника Митина убили, как только на пенсию вышел. Ну конечно, искать начали преступников, которые вроде ему отомстили. Но это были только слова. Он был тем, кого теперь называют оборотнями. Да, – увидев удивленный взгляд сына, кивнул отец, – и в наше время их полно было. Я ушел в отставку из-за ранения, но, видит Бог, не удержался бы я в то время – или убил кого, или меня бы шлепнули. Конечно, не все сотрудники сволочи, хотя тут как посмотреть. Думаю, что любой от лишней пары тысяч не откажется.

– Погоди, пап, значит, и ты брал?

– А то нет? – усмехнулся отец. – Но повторяю: если человеку чем-то помог, то бутылочку мы с ним распивали. А поиски этой дамочки ты целью своей жизни не ставь, опрашивай население своего участка, и все, к другим не суйся.

– У Тишенко какая-то молодая женщина живет, – вспомнила мать.

– А ребенок у нее есть? – спросил сын.

– Нет.

– Значит, не она.

– А ты проверь, – посоветовал отец. – Может, ее из-за ребенка и ищут. Но все-таки особо не лезь в это дело, поскольку неизвестно, что там и как, а я поговорю с мужиками знакомыми и дам им задание – если что узнают о молодой с ребенком, пусть сразу сообщат. Сколько ей лет-то?

– Двадцать шесть, сыну шесть, зовут Денис. Она Дорофеева Евгения Эдуардовна. Рост средний, красивая, русая, глаза серые. Это все, что я знаю. Прописка московская. Впрочем, если она сейчас снимает комнату, то без регистрации, поскольку знает, что ее ищут.

– В каком году она умотала из Москвы? – спросил отец.

– Не знаю.

– Если давно, то странно, что только сейчас искать начали. Если недавно, то тем более не дали бы ей уехать. Раз кто-то ищет, значит, нужна она. Видно, давненько умотала и, возможно, из-за ребенка. Ей, говоришь, двадцать шесть, мальчонке шесть… Точно, из-за ребенка она умотала. А сейчас зачем-то потребовалась. Если бы из-за любви или беспокойства, то в милицию обратились бы, а не к Митину. Хотя, может, к Пескареву. Вот по кому тюрьма плачет. Она, видно, раньше тут бывала, потому что ни с того ни с сего здесь искать ее не стали бы. А что еще известно?

– Ничего, пап, это меня и насторожило, даже фотографии нет.

– А если муж сбежавшую с ребенком жену разыскивает? Помогу я тебе. Правда, если бы она была здесь, кто-кто, а бабы знали бы. Ты, Оксана, порасспрашивай своих знакомых. Может, знает кто молодую женщину с сыном Денисом.

– Поговорю, – согласилась жена.

– Но ничего не объясняй.

– Конечно, нет.

– А к Тишенко ты сходи, Митя, вдруг эта самая Женя и есть. Завтра же и иди.

– Обязательно, – кивнул Дмитрий.

– Пойдем сейчас, я давно у Юрьича не был. Вот и проведаем эту квартирантку, посмотрим.

– Женя, – сказала Валентина Анатольевна, – у тебя есть враги?

– Враги? – поставив чашку, удивилась Женя. – Нет, – она засмеялась, – я никому не делала зла. А почему вы спросили?

– Так… – Валентина Анатольевна вздохнула. – Ты рассказывала Ире…

– Давайте не будем об этом, – попросила Женя. – Больше шести лет я никому не нужна. Да, Андрей Бошко грозил, что отомстит мне за унижение и позор. Это его слова, и я первое время очень боялась. Но когда родился Дениска, все страхи пропали. Я сначала жалела, что уехала от дедушки и бабушки, они поняли бы меня, но вернуться не смогла, боялась разговоров, сплетен. Хорошо, что Ирина…

– А чем ты помогла ей? – поинтересовалась Валентина Анатольевна.

– Ее маме нужна была операция, а денег у Иры не было. И я украла у Дорофеева двадцать тысяч евро. Этих денег хватило на операцию. Вот и все.

– Понятно. И все началось из-за этих денег?

– Нет, Дорофеев меня простил, потому что хотел выдать меня замуж. Зато потом я услышала, какая я сучка.

– А кто этот Дорофеев? Он твой любовник или…

– Отец. Но я не хочу о нем вспоминать. И прошу вас, давайте никогда не говорить о нем.

– Хорошо. – Валентина Анатольевна нахмурилась. – Но я все-таки вернусь к твоему отцу. Недавно я читала, что в Белоруссии было покушение на Дорофеева Эдуарда Анатольевича. Это он?

– Наверное, он. Жалею, что его не убили.

– Но в случае гибели Дорофеева твой сын и ты будете иметь миллионы.

– Мне ничего не надо. Возможно, это глупость, но мне от него ничего не надо. Ни-че-го.

– Евгения, в случае кончины твоего отца ты получишь все, хочешь ты этого или не хочешь. Я тебя понимаю, не сердись, но что ты сможешь дать сыну? Ничего. И глупо не сделать будущее мальчика безоблачным.

– Нет, мне не нужны деньги этого убийцы.

– Подожди, ты сказала, убийцы?

– Хватит! – крикнула Женя. – Я вас очень прошу! – Она выбежала из комнаты.

– Опачки! – В дверях ее поймал Виктор. – Что с тобой?

– Здравствуйте и проходите. Я вспомнила Дорофеева, и вот результат, – вздохнула Женя. – Идите в комнату, я сейчас приведу себя в порядок и вернусь.

– Я всех оповестил, – сказал Митин. – И все поняли. Только Дымов стал вопросы задавать.

– В папашу своего, – усмехнулся Пескарев. – Тот тоже честный был до невозможности. Подстрелили его, и по состоянию здоровья ушел. Пойми, эту бабенку найти надо. Она наверняка у нас.

– А почему именно у нас?

– Шесть лет назад она поселилась здесь, в Сестрорецке. И сейчас тот хахаль тоже ее ищет. Наверное, слышал об Атамане?

– Бошко? – удивился Митин.

– Он. Кажется, понял, что сможет получить все дорофеевское богатство.

– Подождите, товарищ подполковник, так эта шкура – дочь Дорофеева?

– Ну ты и индюк! А фамилию той, кого ищешь, помнишь?

– Мама моя родная, – озадаченно пробормотал майор. – То-то я все думал, что фамилия знакомая. А отец ее тоже ищет?

– Подожди, – Пескарев посмотрел ему в глаза, – а почему тоже?

– Но ведь Дорофееву ищут по крайней мере двое из Питера. Мне недавно звонил полковник Чернов и тоже про Дорофееву говорил. Мол, участковые твоя команда, пусть они найдут Дорофееву. А я к вам поехал.

– Чернов, – пробормотал Пескарев. – Вот это сюрприз. Значит, большие деньги в этом замешаны. Значит, и Атаман ее из-за бабок ищет. Мне шепнули об этом, но я не понял. Погоди, а ты откуда знаешь?

– Мне Атаман звонил. Его адвокат этим занимается, а он меня попросил.

– И за сколько он тебя попросил? – усмехнулся Пескарев.

– За десять зелени и «вольво» новый, а что, дешево? Так больше никто не предлагает! – хохотнул майор.

– Понятно. Погоди-ка, но тогда кто-то из них пытался прикончить Дорофеева. Хотя кто мог знать, где она? И заметь, все уверены, что она в Сестрорецке. И я понял почему. Помнишь, в Саратовской области мента в палате взорвали, а машину тех, кто его сделал, тоже взорвали. Проверяли, не там ли дочь Дорофеева. Только непонятно, почему ее ищут. А она что, не знает, что в батяню стреляли? Впрочем, об этом уже не нам думать. А вот поймать приличные бабки можно и нужно. Значит, тебя в это дело втянул Бошко. А он-то зачем ее ищет?

– Да я не спрашивал.

– А если он ее найдет и убьет?

– Да вы что, Валентин Сергеевич!

– А что? Если его возьмут, он тебя сдаст. И по делу пойдешь как наводчик, а возможно, и как заказчик. И мне придется позаботиться о том, чтобы ты ничего не мог обо мне сказать.

– Товарищ подполковник, – Митин отшатнулся, – да я за вас…

– Хватит, Саша. Ты такой же подонок, как и я. Мы же с тобой и Родину, и себя продали. И ты, и я, чтобы спасти свою шкуру, сдадим кого хочешь. Хотя, с другой стороны, за групповое получают больше. Вот так, Саша.

– Товарищ подполковник, я за вас…

– Хватит, майор. Мы с тобой много лет вместе, но придет время за все ответить. А наворовали мы с тобой немало. Так что хочешь не хочешь, а держаться надо вместе. Объясни-ка мне, дружок, почему это Бошко к тебе так свободно обращается? Значит, у тебя и раньше с ним дела были?

– Помните майора Свирина из службы безопасности?

– Значит, это ты его заказал?

Митин молча кивнул.

– Ну и придурок, – пробормотал Пескарев. – Значит, теперь у Бошко на тебя есть материал, и он тебя держит за горло, а ты…

– Да нет, – перебил майор, – ничего такого. Я через одного уголовника действовал… помните, может, Ушастого?

– Его ты убил?

– Я. Ушастый договаривался с Бошко. Они кентами были, и Ушастый от своего имени говорил. А потом меня познакомил, сказал – вот мент, который братве помогает. И когда Ушастый погиб, Бошко пришел ко мне. Заплатил, чтобы я нашел того, кто Ушастого завалил. И я нашел.

– А почему я ничего не знал? Можно сказать, ты убрал Свирина и Ушастого, а я об этом узнаю через четыре года. Подожди, но Бошко в это время был…

– В Турции. Но часто приезжал в Питер. Он хотел убрать Дорофеева, но не получилось, а больше он никого не нанимал. И я думаю, что это он приложил руку.

– Нет. У Бошко не было выхода на Гентова, это не он. Никто пока не знает, кто заказал Дорофеева. Похоже, и сам Дорофеев не знает. Но какого черта вдруг стольким понадобилась эта Женька? Боятся, что она станет наследницей и никто ничего не получит? Но ведь если ее, предположим, убьют, все равно наследников больше нет. Есть приемная дочь. Дорофеев дал этой девице только фамилию и отчество, но не удочерил ее. Племянник несколько раз попадался на краже собственности Дорофеева, и тот заявил, что он ничего не получит. Не выгоняет его только потому, что Толик – сын его старшего брата, который погиб в Чечне. Жены у него нет, родственников кровных тоже. Так что непонятно, зачем нужна Дорофеева Евгения Эдуардовна. Кстати, она его послала на хрен и ничего от него не возьмет. Но тем не менее ее разыскивают, и она где-то у нас, я в этом уверен. Ладно, на сегодня все. А ты артист! – Пескарев усмехнулся. – Как сначала удивился, что девку эту Бошко ищет, а потом, оказывается…

– Я думал, вы будете недовольны, поэтому и молчал.

– Погоди, а Чернов тебе точно звонил?

– Точно.

– Ну ладно, сейчас мои вернутся. В общем, ищи, но не особо нажимай на участковых. Не дай Бог, кто-нибудь что-то заподозрит. Значит, говоришь, Дымов сначала не хотел. Наверняка расскажет об этом отцу. – Пескарев замолчал.

– Может, Дымова убить? – по-своему понял затянувшуюся паузу Митин.

– Да ты что! – осадил его подполковник. – А ты опасный человек, Митин. Я замолчал не поэтому. Степан Дымов умный мужик и посоветует сыну не дразнить собак, то есть тебя и меня. Конечно, если с Дорофеевой что-то произойдет, он нам это вспомнит. Но я не думаю, что ее разыскивают для того, чтобы убить. Значит, все в порядке. Надо город проверить. Нашел две квартиры, которые снимала Дорофеева шесть лет назад. Рожать она уезжала куда-то и потом жила в другом месте. Но никто ничего не знает. Я, правда, не рискнул встретиться с хозяевами. Если они поддерживают с ней отношения, то вполне могут сообщить ей об интересе милиции. А вот Чернов чей заказ выполняет?

– Я даже предположить не могу.

– А надо бы узнать.

– Как?

– Знал бы как, узнал бы. А почему Чернов к тебе обратился?

– Но я же над участковыми главный. Поэтому он и попросил.

– На кого же работает Чернов? – пробормотал Пескарев.

– Погоди, как это Митин с утра говорил? – спросил седоусый.

– Да вот так, – ответил Курин. – Приехал, а у меня как раз Морозин был.

– Вот так хрен без сметаны! Интересно знать, как он мог? Пескарев, – прошептал седоусый. – Точно он. Значит, интерес к этой бабе не у одного Луконина. Понятно. Что у вас?

– Если бы было, товарищ полковник, я бы в первую очередь вам доложил.

– Так и поступите, в первую очередь мне. И Морозину то же посоветуйте. Надеюсь, вы меня не разочаруете, Виктор Андреевич.

– Нет, товарищ полковник, – отчеканил Курин.

– А с кем из участковых встречался Митин?

– Не знаю. С Морозиным точно и со мной. Обещал заплатить.

– Вот как? Сколько обещал?

– Суммы он не назвал.

– Понятно. Интересно, кто ему заказ сделал? – чуть слышно проговорил седоусый и вздохнул. – Вы не забудете, что обещали мне первому сообщить?

– Нет, конечно, товарищ полковник.

Москва

– Ну, это не разговор, – сказал Вячеслав Луконин. – Ты же обещал мне… – Вздрогнув, он стал заваливаться и упал на пол. Из пробитого пулей виска по полу расползалась кровь.

– Славик! – послышался из кухни женский голос. – Где у тебя штопор? Славик, что с тобой? – насмешливо спросила вошедшая в комнату молодая женщина. – Уснул, что ли, Славик? Ааа! – Она отпрыгнула. Споткнувшись о край ковра, упала. – Помогите! – закричала женщина.

– Ну вот и хорошо, – отключив сотовый, улыбнулась Альбина, – одним конкурентом меньше. Проявил самодеятельность – за это и поплатился. Жадных и дураков мне не жалко. Ну а ты что скажешь?

– А что я скажу, – пожал плечами Селезнев. – Я узнал и сообщил тебе, а решение принимаешь ты. Я считаю, что поторопилась. Мы могли бы выждать, пока он не получит…

– Выжидать уже нельзя, время вот-вот начнет работать против нас. Мы не знаем, где Женька, мы не знаем, кто стоит за покушением на Эдуарда, мы не знаем, сколько человек охотятся за Женькой и ее сыном. Мы только знаем, что по крайней мере один точно уверен, что она в Сестрорецке. Я послала туда людей, но ее не нашли. Я их вернула. Я надеялась на тебя, но ты… – Прозвучал вызов сотового. Она посмотрела на экран и усмехнулась: – Перестраховщики. Мне уже сообщили.

– Это не я, – сообщил ей мужчина. – Меня опередили минуты на полторы. Стреляли из окна пустующего дома напротив.

– Подожди, значит…

– Кто-то другой сработал, – сказал абонент.

– Вот это новость!

– Что такое? – спросил Селезнев.

– Луконина убили другие. Моего человека опередили на мгновение. Интересно бы знать, кому он так помешал? Может, он проиграл дело?

– Не обманывай себя. Ты прекрасно поняла, что начинается, как говорят военные, зачистка. Так что жди своей очереди. Не только ты догадалась, что конкурентов надо убирать. – Селезнев рассмеялся.

– Смеешься ты зря. Думаешь, никто не знает, что ты мой…

– Знает. Но я всего лишь адвокат, а не киллер и не твой телохранитель. К тому же пока я не пытаюсь что-либо выяснить по этому делу.

– Но кто мог убить Луконина? Теперь Кеша обязательно будет искать…

– Ты не допускаешь мысли, что это он или Ворона?

– Значит, ты думаешь, что Бошко тоже будет пытаться…

– А ты так не думаешь? – перебил Селезнев. – Так, после отъезда брата Вячеслав звонит в Питер?

– Ты прав. Значит, Ворона, – кивнула она снова. – И как это воспримет…

– Иногда ты рассуждаешь как маленькая девочка. Иннокентий пойдет на все, чтобы остаться живым и получить хоть что-то, если дело выгорит. Неужели ты не поняла, что ему наплевать на все? Я думаю, что он уничтожил брата. Тот был источником информации о дочери Дорофеева. Значит, вполне может заменить Иннокентия в этом деле.

– Ты городишь чушь. Ведь Ворона не дурак и не бандит, он коммерсант и бизнесмен. Насколько я знаю, очень дорожит своей репутацией и не идет на преступления. А ты хочешь убедить меня, что Воронин мог…

– Значит, Кешка прислал убийцу. А я вот что думаю: как нам эту Женьку найти и что нам это даст?

– Вам ничего, а мне кое-что. Я же не претендую на все, что есть у Дорофеева. Хотя имею право, но не на все. Если Дорофеев не оставит завещание, все получит Женька. Хотя я почему-то думаю, что она ничего не возьмет, может, только из-за сына.

– Павлина ее уговорит.

– Самый опасный для нас человек как раз Павлина, Женя ее уважает.

– В этом случае вряд ли Женя ее послушает. К тому же не забывай о Лильке и Толике. Они сделают все, чтоб ни Женька, ни ее сын не получили ничего. У них прекрасный шанс порастрясти состояние Дорофеева после его смерти. Они могут найти Женьку и договориться с ней, что ее пацаненок получит пятьдесят процентов от всего, что оставит Дорофеев, а пятьдесят процентов им, и они будут работать на Дениса до его совершеннолетия, то есть прибыль будет делиться на троих. А когда он вырастет, решит все сам. И вот на это Женя пойдет.