Текст книги "Тайна наследницы"

– Хватит, – буркнул Князь. – Значит, Тумина там и все еще ищет. Настырная девка! Кстати, что с бабой полковника? Жива или крякнула уже?

– Жива, – сказал Поп. – А он ковылять начал. Тарзан в мента шмалял, обалдеть можно. Ведь баклан по жизни, по бухе может на гоп-стоп пойти, а тут в мента…

– Ты вот что, – велел коренастому Князь, – перетри со своим ментом. Интересно, как баба полковника в аварию угодила. И где она была.

Немолодая женщина вышла из подъезда и направилась к своей «Ауди». Неизвестно откуда появившийся парень ударил ее по голове короткой резиновой дубинкой и, подхватив выпущенную ею сумочку скрылся за углом дома.

– Помогите! – раздался из открытого окна первого этажа испуганный женский крик. – Милиция!

На улицу выбежал мужчина в трико и домашних тапочках.

– Верунчик, – приподнял он голову женщины, – милая, ты как? – Дрожащей рукой вытащил сотовый.

– Мама, ты дома? Мама! – позвала Вика, вернувшись домой.

– Надежда Сергеевна уехала в Тулу, – сказал телохранитель, бритоголовый верзила. – Записка в комнате на столе.

– Спасибо, – кивнула Вика. «Я в Туле по работе, – писала мать. – Вернусь завтра вечером. Без охраны никуда не выходи. Поверь, все очень серьезно. Мама».

Вику охватила тревога. Что происходит? Несчастье с дядей Андреем, с тетей Олей… Странная настойчивость по поводу охраны… Девушка не могла забыть слов матери: «Ты богатейшая девушка. Скоро весь мир будет у твоих ног».

– Что это значит? – задумчиво прошептала Вика и вскочила: «Ой! Надо же съездить на Пятницкую. Выяснить, почему тетя Оля так странно вела себя. И что она там делала?»

Выслушав Соколина, Антонов спросил:

– Ты ничего не путаешь?

– Никак нет, товарищ полковник, – ответил старший лейтенант. – Ваша жена была у Веры Ивановны Ляпиной, она врач-педиатр. Частный врач с отличной репутацией.

– Погоди… А что Оля делала у педиатра?

– Я вот что хотел сказать. Два часа назад на Ляпину напали у подъезда.

– Жива? – шагнул к нему Антонов.

Соколин кивнул.

– Сильный удар по голове, судя по всему, резиновой дубинкой. Бил умелец. Прямо по макушке. Оглушает мгновенно, потом человек долго не может восстановить память. По крайней мере так говорит китайская медицина. На макушке находится точка…

– Да хватит, Соколин! – рявкнул полковник. – Достал ты уже этой китайской хреновиной! Что медицина говорит?

– Ну минимум трое суток будет без сознания. Удар был нанесен…

– Потом что? – нетерпеливо перебил его Антонов.

– Врачи опасаются за ее память, – виновато начал Соколин, полковник выругался:

– Твою мать! – И вздохнул: – Ну не то чтоб твою…

– Понимаю, товарищ полковник, – кивнул Соколин.

– Вот что, старлей, – помолчав, сказал Антонов, – может, не одна она там работала. Ну секретарь или медсестра какая… Ты бы скатал туда, пообщался. Мужик ты молодой, внешне очень даже ничего. Для женского пола, – уточнил он. – Обаянием тебя Бог не обидел. В общем, попробуй выяснить, что там делала Ольга. Мне кажется, врача этого не просто так по макушке треснули. Убивать не хотели. Нужно было, чтобы на какое-то время она не могла сказать о том, почему у нее была Ольга. А следует из этого, что речь шла о том, о чем знать не должен никто. Оля, видимо, была настолько ошарашена, что забыла про все, потому и вела себя за рулем так безрассудно.

– Там работают две женщины. Уборщица, ну, точнее, санитарка и помощница. Я постараюсь разговорить их. Может, есть какие-то записи у доктора.

– Дуй туда, жду к обеду, – кивнул полковник. – Не вздумай испортить мне аппетит, – добавил Антонов, заметив волнение старшего лейтенанта.

Феликс Абрамович, сидя на диване с бокалам молока, выслушал Толина.

– Красивая девушка, – закончил тот, – но ее охраняют всерьез.

– Кеннеди тоже охраняли, – отхлебнув молока, сказал старик. – Тут другой случай. У вас двое суток. Как вы это сделаете, меня не волнует. Мне нужен труп. У вас двое суток и ни минутой больше. Надеюсь, меня поняли все? – осмотрел он сидевших за столом. – А ты узнал, где Князь?

– У себя, – ответил Толин. – Ему-то чего прятаться.

– Я знаю точно, некоторых, которые просто назвали имя наследницы, убили. Эту деваху действительно не пасут люди Князя?

– Никто ее кроме четверых амбалов не пасет. Парнишки с пушками, да и просто так, кулаком, прибить могут. Я думаю, лучше ее кончить ночью, точнее, вечерком. Она часто выходит на балкон и стоит там подолгу.

– Выходила, – поправил его Феликс Абрамович. – Ты плохо осведомлен. Сейчас окна закрываются и в квартире, и на даче. Машина бронирована. Телохранителей четверо, вместе с водителем. Иногда бывает машина сопровождения. В ней трое, – кивнул он. – Иногда «десятка», иногда «Москвич». А девчонку лучше убивать на выходе из дома. Она строптивая, все время старается не подчиниться телохранителям. Но не дура. Ей, видимо, что-то сказали, но не полностью, – качнул он головой. – Мать ее, змея эта, понимает свою выгоду.

– Думаю ей звонила Тумина, – сказал Толин. – Охрана у девчонки появилась неожиданно для нее, она была очень недовольна этим.

– Почему Тумина до сих пор жива? – зло спросил старик. – Неужели так трудно убить бабу? Тем более она сама на рожон лезет.

– Попытки были, но ей везет. Кроме того, ее охраняют. Я поддерживаю связь с Питером. Там проверенный, надежный человек. Он подключил к делу индейцев, боевую группу фанатиков под руководством Черного Ягуара, но и у них пока ничего не получилось. Туминой на удивление везет. А почему с ней не разделались здесь, в России?

– Потому что никто не предполагал, что она выйдет на след Евы, – ответил старик. – И Соломон не выполнил ничего из порученного. Все чего-то ждет…

– Соломон никогда не принимал решение самостоятельно, поэтому боится сделать что-то не так. Насколько я знаю, его задача уничтожить Деда…

– Его задача – захватить внука Деда, – резко перебил его старик. – Дед, как ни странно это звучит, полезнее живой, нежели мертвый. Нам нужен его внук. Это гарантия того, что Дед выполнит все, что мы прикажем.

– Феликс Абрамович, – неожиданно заговорил Снайпер, – мне не нравится ваша откровенность. Обычно так говорят про тех, кто уже никому и ничего не сможет сказать. Буду откровенен. Нас наняли, чтобы мы убрали девчонку, остальное мы не знаем и не желаем знать. Поэтому не надо говорить при нас о ваших делах.

– Ты же профессионал, Снайпер, – покачал головой Феликс Абрамович. – И ты все прекрасно понимаешь, знаешь, почему надо убрать девушку. Не делай вид, что тебе все равно и ты приехал, чтобы просто выполнить работу.

– Я здесь для работы, а не для того, чтобы слушать ваши разговоры, – повторил Снайпер. – Обычно мне дают мишень, данные о ней и сообщают срок исполнения. Я работаю, мне платят, и я уезжаю. Зачем и почему я убил кого-то, мне совершенно неинтересно. В конце концов я получаю за это деньги. Ваши проблемы – это ваши, одну из которых я берусь устранить. Надеюсь, вы меня поняли?

– В общем-то, ты прав, – кивнул Феликс. – К сожалению, бывают ситуации, когда ни о чем другом не то что думать, говорить не можешь. Извини.

– Да, собственно, не за что, – совсем другим тоном заговорил Снайпер. – Покажите нам, где можно отдохнуть, да и пожрать бы не помешало. Разумеется, грамм по сто – сто пятьдесят коньяку. И еще. Сказали, что винтовка, какая мне нужна, у вас есть. Я хотел бы ее проверить. Надеюсь, место для этого есть?

Тула

– Ты хоть понимаешь, что ты наделала? – недовольно спросила Парамонова.

– Ну проговорилась! – взорвалась Надежда. – Все равно она скоро обо всем узнает. После того как эта стерва предупредила, что Вику попытаются убить, потому что есть якобы вторая наследница, я усилила охрану, хотя и не поверила…

– Ну и дура! – не выдержала Парамонова. – Туминой можно доверять. Раз она говорит, значит, так оно и есть.

– Хватит каркать. Скоро моя дочь станет владелицей Золотой Долины и надо будет искать мужчин, которые знают толк в золотодобыче.

– Но ты вроде говорила, что у тебя есть один такой, – напомнила Нина.

Надежда отмахнулась.

– Я его начальником охраны поставлю. Боевой офицер, к тому же из Питера…

– Так погоди, – удивилась Парамонова, – это который твою Вику отбил и бой дал? Он, что ли?

– Он, – самодовольно ухмыльнулась Надежда.

– А внешне он как?

– Интересный мужчина. Высокий, подтянутый такой. И главное, Вике нравится.

– А Гарри твоего за что убили? – спросила Нина.

– Во-первых, он не мой, а во-вторых, не лезь не в свое дело! – оборвала подругу Надежда.

– Все-таки боишься, – усмехнулась Нина. – Я тебя предупреждала, что все это может плохо кончиться.

– Заткнись! – закричала Антонова.

– Чего ты орешь? – разозлилась Парамонова. – Ты ко мне приехала, а не я к тебе. Представляешь, если твой братец узнает…

– Да заткнись ты! – вскочив, снова оборвала ее Надежда.

– Боишься, – повторила Нина.

– Я еду домой! – Антонова встала.

– Что за шум, а драки нет? Вас за километр слышно, – входя в комнату, недовольно проговорил Покер. – Ты бы язычок прикусила, – посмотрел он на Нину. – А то недолго вообще без него остаться. А ты не дури, – кивнул он вернувшейся с сумочкой Наде. – Тебе светиться особо не надо. Зря ты с этой журналисткой сцепилась. Тем более из-за мужика. Мужиков, их вон сколько, а Долина одна. Дура ты, Надька, в таких случаях, наоборот, дружбу заводят. Хорошо, что она звякнула и предупредила. Вику ей, видать, жаль. А ты, если б не дура была, извинилась, пообещала по ее возвращении все рассказать. Заодно бы узнала, как там и что, почему Тумина так говорит. Ты, в натуре, Надька, хреновину спорола с журналисткой этой. Надо было…

– Что надо, – прервала его она, – я сама знаю. Зря я вас во все это посвятила.

– Тогда мы тебе нужны были, а теперь у тебя бабок полно, охрана имеется, – сказала Нина.

– Хорош, мать вашу! – остановил ее Покер.

Надежда внимательно посмотрела на него.

– Я чего приехала… Может, ты все-таки с Князем потолкуешь?

– Сдурела, – качнул он головой. – Мне сразу кердык сделают.

– Покер, Покер, – насмешливо сказала Антонова, – а ты здорово изменился. Трусоват стал.

– Слушай ты, сучка, – он шагнул к ней, – я тебе, шалава…

Договорить ему не дал веселый смех Антоновой.

– Вот что я тебе скажу, Павлик. Я вас столько лет подкармливала не для того, чтобы вы меня за горло взяли. Надеюсь, понятно? – сменив тон на угрожающий, она посмотрела на Нину. – Забудьте все и, не дай Бог, кто-то из вас заикнется о Долине.

– Вот что, Антонова, не пугай нас и не вздумай валить, – угрожающе надвинулся на нее Павел.

– А то что? С того света мне телеграмму дашь? Ты как был идиотом, так им и остался. Надо убрать брата и его женушку. Это главная причина моего приезда. Короче, чего вы хотите?

– Мы хотим, – сказала Нина, – чтобы все, что будет идти на счет Вики, делилось на троих. Ты возьмешь нас в компанию своей дочурки…

– Это исключено, – решительно заявила Антонова.

– Тогда кое-что попадет в прессу, – пообещала Нина.

– Например, это. – Покер включил запись, «…надо убрать брата и его женушку». – И все, что было раньше, – добавил он.

– Понятно, – Надежда помолчала. – Тогда вот что я вам скажу. Ты, Покер, забыл о Тарзане и Гладкове. Помнишь, сколько тебе заплатила жена Марецкого, чтобы ты убрал ее мужа и постарался сделать так, чтобы подозревали именно его? Князь об этом, разумеется, не знает, он очень хочет выяснить, кто это сделал. А ты, – она перевела взгляд на Парамонову, – больше ничего не получишь. Руслан, – позвала Антонова.

В комнату вошли двое крепких парней. Покер, получив толчок в спину, упал. Нине ко лбу приставили ствол пистолета. Руслан влил коньяка в рот Покера. Тот, икнув, обмяк. Выстрела не было слышно.

– Где то, что может попасть в прессу? – спросила Нину Надежда.

– Нет у нас ничего, – едва выговорила женщина. – Покер уверен был, что ты брата с женой закажешь, и записал это.

Надежда кивнула. Парень и ей влил в рот полстопки коньяка. И на этот раз выстрела не было слышно. В руки убитых вложили рюмки, бутылку поставили на столик.

– А пальцы на ней твои, – напомнила Надя.

– Я в резиновых перчатках, – он показал руки. – Пальцы там только их. Они с час назад пили из этой бутылки.

– У нее в спальне сейф, за картиной, – сказал Руслан.

– Проверь, что в нем. Драгоценности и деньги не бери. Только бумаги или пленки, – распорядилась Надежда.

Спустя какое-то время Руслан вернулся и сказал:

– Вот. Фотографии и какие-то рецепты. Все на английском.

Надежда быстро просмотрела фотографии.

– Он. Аляска. И молодой Покер. Кузьмин, – узнала она третьего. – А это кто? Канадец! О’Бейли.

– Пора уходить, Надежда Сергеевна, – поторопил ее Руслан. – Я за машиной, будем ждать на углу.

Он выпрыгнул в открытое окно.

– А мы давайте через сад, – предложил второй охранник. – Вдруг кто из соседей заметит. Подъедете на машине, все будет как надо.

– Сегодня тишь да Божья благодать, – зевнув, проговорил дежурный. – Два вызова по семейным делам и все. Просто удивительно.

– Сплюнь, а то накаркаешь, – проворчал проходивший мимо полковник. И тут зазвонил телефон.

– Убили! – истерично кричала Надежда. – Нину и мужчину какого-то! Убили!

В окнах стал зажигаться свет.

– Что тут? – выбежала молодая женщина в халате.

– Успокойтесь, Надежда Сергеевна, – громко говорил Руслан. – Милицию уже вызвали. Успокойтесь!

Собралась толпа.

– А ну разойдись! – требовательно прокричал участковый. – Что тут произошло?

– Нину Парамонову убили, – плача, ответила Антонова. – И мужчину. Они лежат…

– Сейчас глянем, – сказал участковый и представился: – Капитан Журин.

– Значит, ты их нашла, – недоверчиво посмотрел на Надежду полковник милиции. – А на кой приехала?

– В гости, – всхлипнула Надежда. – Что с ними? Отравились, что ли?

– Эксперты скажут.

– Погоди, Муравьев, – всхлипнула Надя. – Неужели ты думаешь…

– С тобой что-то в последнее время не так, – задумчиво проговорил милиционер. – Брат твой, полковник Антонов, две пули получил, его жена…

– Слушай сюда, Муравьев, – со злостью перебила его Надежда, – не лезь, куда не надо. Здесь я не при делах. Даже если бы хотела это сделать, не смогла. Я была в дороге.

«Значит, точно она руку приложила, – понял полковник. – Но чисто сработала. Эксперты, может, чего и найдут, но нельзя ее… А то ведь и меня…»

Вздохнув, он подмигнул напряженно глядевшей на него Антоновой:

– В общем, если что, вызовем. И тебя, и твоих горилл. Сейчас напишете, каждый, что, как и когда увидели. И не забудьте время указать. Кстати, по дороге гаишники не тормозили?

– Тормозили, – кивнул Руслан. – Но хозяйка спала, я говорил с инспектором. Старший сержант Лубин, на перекрестке.

– Отлично, – явно с облегчением сказал Муравьев. – А ты в это время, конечно, проснулась? – спросил он Надежду.

– Нет. Я спала, пристроившись на заднем сиденье за спиной охранника. Инспектор мог меня и не видеть.

Москва

Князя разбудил телефонный звонок.

– Покера нашли, – сказал мужской голос.

Князь сел.

– Менты нашли, – продолжал звонивший. – Жмур он. У бабы какой-то. Вроде отравились. И Покер, и баба. Там была Антонова. Она первая их видела. Ментов вызвали ее гориллы.

– Тормози, – остановил его Князь. – А хозяйку не Парамонова Нина Петровна зовут?

– Точно, – подтвердил мужчина.

– Понятно, – буркнул Князь. – Выясни, что эксперты хреновы скажут, и возвращайся. – Он отключил телефон. – Антонова, Антонова… Что-то ты нервничать начала. А за Покера благодарю, – он засмеялся.

– Ты чего? – осторожно приоткрыв дверь, спросил Поп.

– Покера замочили. Пока рано об этом базарить, но, похоже, маманя наследницы.

– Антонова? – вытаращил глаза Поп. – А она-то как с ним сошлась? Или в Штатах встречались?

– Видимо, да. Ничего выяснять не будем, – предупредил Князь. – Портовик у своего ментенка узнает и звякнет.

– Менты! – предупредил кто-то из соседней комнаты.

– И какого им надо? – Князь встал и велел Попу: – Звони адвокату, пора ментовский беспредел тормозить. Как, пусть сам думает.

Узнав о случившемся в Туле, Сомов сразу же позвонил Антонову.

– Ваша сестра нашла трупы Парамоновой и Петрова, уголовника по кличке Покер. Что послужило причиной смерти, пока неизвестно.

– Узнаешь, немедленно сообщи.

– Понял, товарищ полковник.

– А кто на выезде был? – спросил Антонов.

– Полковник Муравьев.

– Муравей, значит… Повезло или так и задумано было? – прошептал он.

– Извините, не расслышал, – сказал Сомов.

– Все путем. Звони.

Антонов подошел к окну и открыл створки. «Парамонову-то за что? – думал он. – И Ляпину. Ограбление вроде, но странно все это. Скорее бы Оля в себя пришла. Рассказала бы, зачем ездила к детскому врачу, о чем они говорил и. Уверен, авария с Олей и убийство Ляпиной взаимосвязаны. – Он закурил. – А в тебе, Антонов, мент в первую очередь живет. Жена в тяжелом состоянии, а ты версии строишь…» Он снова тяжело вздохнул.

– Где Вика? – спросила Надежда, вернувшись домой.

– Спит, – сказал охранник. – Она долго телевизор смотрела.

– Звонила куда-нибудь?

– Нет. И ей никто.

– В ванную ходила?

– Если вы думаете, что мы не следим за ванной и туалетом, – улыбнулся охранник, – то ошибаетесь. У нас же прослушка, а не видеосъемка. Она ни с кем не говорила, и ей никто не звонил.

– Что с женой полковника?

– По-прежнему без сознания. А ему гораздо легче, с костылями хорошо управляется. По делу Ляпиной ведется расследование, но вяло. Такие дела менты обычно называют висяками.

– Скажи, пусть наберут мне ванну. – Антонова зевнула и пошла к себе наверх.

Кошкина так обрадовал звонок Сиротина, что он засыпал его вопросами. Виталий, с трудом пробившись сквозь этот шквал, наконец смог спросить:

– А как там дела у Антоновых?

– Хреново, – ответил Кошкин. – Полковника ранили, два пулевых.

– А Вика как?

– Да с маманей у нее не все хорошо. Она даже у дяди жила до его ранения. А тут еще и жена полковника в аварию попала. Серьезно пострадала.

– Вика не нашла себе бизнесмена какого-нибудь? – спросил Сиротин.

– Да ты что! – удивился Кошкин. – Вы когда в Москве появитесь?

– Не раньше декабря, – сказал Виталий и спросил: – А сам-то как? Работаешь?

– В ЧОП устроился, – засмеялся Кошкин. – В общем, все нормально. Натка у себя в клинике.

– Слушай, чоповец, – перешел к делу Сиротин. – Ты не в службу, а в дружбу свяжись с Викой, узнай, как у нее дела. Это не я прошу, Капитан. Что-то беспокоит его.

– Погоди, – не понял Кошкин. – А ты чего сам не позвонишь?

– Да не пара мы, – вздохнул Виталий. – Сам прикинь. Она образованна, богата, я старатель. Буду уезжать почти на год золото мыть, а она в столице. И что? В общем, я прикинул и понял – у нее своя жизнь, у меня своя. Не пара мы…

– Не понял, – удивился Игорь. – А ты ее спросил? Или плевать на то, что Вика думает? Может, ты там нашел кого?

– Ты чего, Игорек? – растерялся Виталий.

– Да она задолбала нас, – заорал Кошкин, – почему Виталька не звонит! Я говорю, мол, в тайгу их сунули, сотовые там не берут. Эх ты… Одно слово – сирота. – И окончательно расстроившись, отключил телефон.

Хабаровский край

– Чего это он? – недоуменно поднял брови Виталий.

– Как я понял, он тебя послал, – усмехнулся Марецкий. – И правильно сделал. Вика не из тех, кто хочет заиметь богатого мужа. В конце концов, с деньгами у нее все в порядке.

– Вот как раз это меня и смущает. Я всего лишь старатель.

– Ну, во-первых, ты идиот, – с удовольствием уточнил Виктор. – Забыл, что Вика хотела приехать сюда? Перевестись на заочное и работать где-нибудь. Ее с трудом отговорили. Сказал бы прямо, что тебе нравится Людочка из магазина. Я же видел, как ты ей куры строил.

– Просто я хотел как-то забыть Вику, – признался Виталий. – Ну не пара мы. Она ведь может жить по-королевски, а что я ей дам? – Он махнул рукой. – Поэтому и клеился к Людке. Но она теперь меня видеть не хочет. Мы договорились, что приду к ней, а я вспомнил Вику и не пошел. Так что путь в магазин закрыт.

– Если б ты переспал с Людкой, я бы тебя кастрировал. Это, конечно, не значит, что ты не можешь спать с женщиной, но не раньше, чем выяснишь с Викой. Предать ее я не позволю. Она прекрасный человек.

– Люблю я ее, – признался Виталий, – но не могу жить за счет женщины. Брошу работу на прииске, что дальше? Устроюсь водителем или охранником?

– Да не торопись ты себя отпевать! – хлопнул его по плечу Марецкий. – Мы уже заработали неплохие деньги, а еще два месяца мыть. Потом посмотрим. Может, купим бар или заправку. Ну, в общем, на что денег хватит. Ты бы позвонил ей, поговорил. Разумеется, не про то, что мне сейчас…

– Не могу, – опустил голову Виталий. – Накрутил я себя этими думами. Пока не переварю все, звонить не буду.

– Вот его дом, – показала Кристина.

– Вышел кто-то, – сказал смотревший в прицел снайперской винтовки Гриф. – Мужик какой-то. Не Дед.

– Дед нам не нужен, – отмахнулся Садист. – Нужен рыжебородый крепкий мужик.

– Я мог бы положить вас сейчас всех, профессионалы хреновы, – раздался сзади насмешливый голос. – Но…

Послышался звук удара и рухнувшего тела.

– Ты не убил его, Удав? – склонился над упавшим Гриф.

– Да нет. Вырубил минуты на три-четыре. Мне не понравился его тон.

Геракл сел рядом с лежащим без сознания рыжебородым.

– Мы его с собой или как?

– Здесь поговорим.

– И чего полезного он может сообщить? Просто моет золото на лоток у Деда, – пожала плечами Кристина.

– Слушай, ты, – ожег ее взглядом Геракл, – заткнись и собирай ягоды. Ясно?

Рыжебородый зашевелился.

– Ни хрена себе, – тряхнул он головой и сел. – Шишак на макушке.

– Кто знает, где внук Деда? – спросил Удав.

– Скорее всего, Анка. – Рыжебородый поморщился. – В последние дни она повеселела и с Дедом ладит. Он ей что-то обещал. Его москвич завел про то, что, мол, мать – это для маленького всё. Анка в слезы…

– Где ее можно выхватить?

– Она без охраны сейчас не ходит. Четверо постоянно с ней.

– Всего-то, – ухмыльнулся Садист. – Короче, вот что. – Он посмотрел на Кристину – Ты дороги здесь хорошо знаешь?

– Знаю, – сердито ответила она.

– Будем считать дело наполовину сделано.

Он резко ударил ребром ладони по горлу Медного. Тот рухнул на траву. Садист и Геракл подхватили его, оттащили вверх по склону и опустили глубокую яму.

– Когда его хватятся? – спросил Удав.

– Часа через три, – сказала Кристина. – Он с оружием и лотком, значит, пошел мыть золото. Успеем. Пошли.

– Даже не верится, что в воскресенье я увижу сына, – вздохнув, счастливо улыбнулась Анна.

– Если не будешь болтать про это, – прошипел Дед. – Разжалобил меня этот москвич. Все думали, что Михаилу уж лет семнадцать. Старые, кто знает правду, молчат, понимают, что враз на кол посажу, остальные ни имени его, ни возраста не ведают. Послезавтра поедешь у сыну. Тебя Росомаха с Медведем повезут. Мужики надежные, крепкие. Поедете на поезде. До станции мы тебя все проводим. Дальше в поезде втроем поедете. Куда, узнаешь потом. Не серчай за недоверие, постарайся понять меня. Ведь нет более никого из рода нашего. Один Мишка остался. Я ж все для него делаю. Ну и для тебя, значится. Так что не серчай, – повторил он.

– Медного завалили, – ворвался в дом Якут. – Джуна рвется к стланику, а я не пойму, чего. Не лает, не рычит, просто рвется. Вспомнил, там яма. Заглянул – Медный. Карабин и все остальное при нем. Кончили его совсем недавно, кровь еще изо рта идет. По горлу шибанули. Я Росомахе сказал, тот с Алтыном по следам пошел. Четверо их и баба. Мужики бывалые, след в след ходят и ветки не ломают. Они, видать, к дороге пошли, значит, тачка там. Росомаха номер запишет, будем знать, на кого эти мальцы работают.

– Вояки, мать их, – разглядывая в бинокль четверых мужчин и женщину, сквозь зубы процедил Росомаха. – По ручью пошли. Видишь, ноги не вытаскивают, это чтоб брызг на камнях у берега не было. Возвращаемся.

– Может, положим? – азартно предложил Алтын.

– Отсюда бить, как в темноте, – поморщился Росомаха, – не попадем, а у них три снайперских, они нас зараз положат. Так что пошли.

Один из идущих резко развернулся, сорвал с плеча винтовку и выстрелил. Пуля попала в бинокль, который только что отвел в сторону Росомаха.

– Видал? – шумно выдохнул он. – Не отведи я бинокль, хана бы мне. Уходим в темпе.

– Значит, нашли Медного, – сказал Геракл. – Бегом!

– А ты бегать умеешь? – спросил Кристину Садист. Она, не ответив, легко побежала вперед.

– Теперь можно и по берегу, – выскочил из ручья Геракл.

– Ну Соломон! – выбравшись на сопку, прохрипел Росомаха. – Еврейская морда. Всё вась-вась, мол, вы мне только мех несите, а сам людей нанял. Или ему их прислали. Дед прав, охота за внуком началась. Но Соломон-то здесь каким боком? Не понимаю.

– Не было там Соломона, – убежденно сказал Алтын.

– Ты бабу видел? Это Кристинка, верная собака Соломона. И дерется, и стреляет отлично. Она у этих четверых за проводника. Медный, видно, что-то им слил, сучара поганая. Я заметил, что в последнее время он в Биробиджан кататься начал. Мужики спрашивали, чего он туда ездит, говорил, паскудина, евреечку себе нашел. А он к Соломону ездил.

– Ништяк ты машину водишь, – похвалил Кристину Геракл. – Молодец. И тайгу знаешь. Стрелять-то умеешь?

– Я умею всё. И приласкать, и зарезать.

Сидевшие сзади переглянулись.

– Как будем действовать дальше? – спросил Геракл.

– Лично я забросал бы эту хижину гранатами, после того как Анка выйдет, – заявил Садист.

– Дело как раз в Деде. Внук – повод, чтобы заставить его сотрудничать. – Скорее всего, – продолжала Кристина, – Дед понял, что охота на внука началась. И наверняка завтра пошлет к нему верных людей. Мы вполне можем проследить за ними.

– И как нам все это сделать? – спросил Садист. – Во-первых, нас узнают…

– Узнали меня, – поправила его Кристина, – и поняли, что Соломон заинтересован в обнаружении внука. Дед, отправив людей к внуку, пошлет и на разборку с Соломоном, разумеется, полагая, что убийцы Медного у него. Мы же дадим возможность охране показать хозяину свои боевые навыки, а сами будем ждать людей Деда на станции.

– Почему на станции? – не понял Садист.

– Я видела, как Дед садился в поезд Хабаровск – Благовещенск. Значит…

– Внук в Благовещенске, – догадался Садист.

Кристина вздохнула.

– Дед за внука запросто посадит на кол или на китайский горшок. А это больно и заканчивается смертью. Меня знают…

– Значит, так, – решил Геракл, – завтра едем на станцию. Наверняка люди Деда приедут раньше. Ты покажешь нам их и уедешь. А мы…

– Я с вами, – заявила Кристина. – Яне зря уже два года служу этому старому козлу Соломону. Нам нужна Долина, и она будет наша. А Дед поможет в этом.

«Не хотел бы я иметь такую жену», – подумал Садист.

– Сделаем так, находим предлог, чтобы уйти от Соломона сразу, и едем на станцию. Надеюсь, переночевать там есть где? – спросил Геракл.

– Значит, Соломон, – Дед поджал губы. – Ты уверен, что это была Кристина?

– На все сто, – кивнул Росомаха.

– Тогда так. Медного убили, потому что он не нужен им боле. Наверняка сказал он про Мишку, сучонок. Подслухал, видать, и сказал. Завтра, Якут, едете с Анкой к Мишке. Ты со своими ползунами головой отвечаешь. Заберешь его и сюды.

– А я бы не торопился, – заметил Малыш. – Вы не думаете, что именно этого они и хотят? Что мог сказать Медный? Ничего конкретного. Если бы он дал наводку, его бы не тронули. Головы рубят курам, которые не несут яйца. Так бабуся моя говорила. Зачем убивать человека, который дает нужные сведения?

– Ты говори, что хошь, – прервал его Дед, – но у нас тут свои правила. Росомаха, ты со своими – в Биробиджан. И к чертовой матери и хату Соломона и всех, кто тамочки будет. Понял?

– Чего ж не понять. Стоит домяра его на окраине, так что вырежем и костерок разведем под газовыми баллонами. Все будет по счету, – подмигнул он Деду.

– Ты глазом-то не дергай, – рассердился тот. – Работу справь, как надобно. А ты, – повернулся он к Якуту, – бери своих и Анку, езжайте за Мишаней. Ежели хотя бы волосок с его головушки падет, твоя голова с плеч долой. В общем, всем все понятно, действуйте.

– Ну я тоже, наверное, поеду, – сказал Малыш. – Мне ваши разборки ни к чему. С твоими до станции, а там по разным вагонам.

– Поезжай, – махнул рукой Дед.

Биробиджан

– Отлично! – потер руки Соломон. – Значит, нашли мальчонку. Позвоню Феликсу Абрамовичу…

– Рано, – остановил его Геракл. – Вот когда мальчишка будет у нас, позвоним и доложишь. – Он посмотрел на часы. – А сейчас нам пора.

Долина

– Да… – вздохнул Горец. – Вот бы где поработать, – показал он на большой распадок между сопками. – Построить поселок, и все, потому что возить сюда народ хлопотно да и расходно. Здесь надо посменно работать и чтоб отдых нормальный был и связь налаженная. Правда, охотники будут возмущаться, зверь, мол, уйдет в сопки, но что делать. Еще не ко времени наследница какая-то объявилась. Хорошо, чтоб параша все это. Ты как думаешь?

– А мне один хрен, – отозвался Гранит. – Я решил в Якутск переехать. Там предложили в охотничью артель вступить, жилье дают. Бабу найду и заживу нормально. Надоело мне на людей охотиться.

– И рад бы в рай, да грехов много, – засмеялся Горец. – Не забывай, что ты сам дичь. На тебя сколько заказов? И не думай, что Звездочета простят. Его братья вот-вот приедут, да, собственно, и ехать им не за чем. Пришлют парочку стрелков, они тебя быстро найдут. Так что надо сначала с делами разобраться, а уж потом о мирной жизни думать. Сколько на тебе трупов, считал?

– Да более десяти. Это кто по работе заказан. А так, в тайге… – он махнул рукой. – Да не боюсь я никого. А ехать решил и уеду. Можешь на мне деньжат срубить. Начнет кто искать, подскажи.

– Я на своих не зарабатываю, – не поддержал шутку Горец. – Тут заварушка начинается. Кто-то на внука Деда вроде как охоту начал. Медный кому-то информацию слил. Четверо их было с Кристиной, ну этой амазонкой еврейской. Их Росомаха с Алтыном догнал, но рисковать не стали. Один с разворота по его биноклю всадил. Видно, бойцы серьезные.

– Значит, Дед пошлет кого-то Соломону кровь пускать, – решил Гранит. – Не даст он чужим здесь порядок наводить.

– Он воевать за Долину будет – сто процентов. – согласился Горец. – Внука на цепь посадят, Дед враз угомонится, но для виду. А потом кровушки будет пролито… – Он покачал головой. – Дед не из тех, кого можно на привязи держать. Хренушки чего выйдет у них. Внука еще найти надо, он совсем не тот, про которого думают. Всей правды я не знаю, но, похоже, очень удивятся те, кто внучонка ищет. Дед правду никому не говорит – и мне он не больно нравится. С другой стороны, я понимаю, Дед – реальная сила в этих краях. У него везде свои люди. И на Колыме, и на севере Якутии. Размах… Золото, охота, рыба, олени. И, считай, по закону все. Конечно, хапает тоже прилично, однако не только сам умеет жить, но и другим жить дает. Его народ уважает. Может, конечно, за спиной и шепчут. Даже наверняка. Но уважают. Он работу многим дает. И детский сад построил, и больничку соорудил в трех поселках. В общем, вроде все для людей делает. Но если кто против хоть полслова скажет, пропадает человек и никто найти не может. Слух ходит, что есть у Деда прииск невольничий. Рабы под охраной золото моют. Кормят их, одевают, но пашут они бесплатно. Хотя, может, и параша это.