Текст книги "Скрижаль Дурной Вести"

– Господи, как мне надоели эти игры... – глухо сказал он в сторону.

– Скоро все кончится, Наставник, – не оборачиваясь, утешила его Феста. – Теперь уже скоро.

– Что, собственно, кончится, девочка? – Вопрос Роско Клайд услышат уже на пороге обитых кованой бронзой дверей.

– Все, Наставник, – ответила Дедова Внучка. – Вообще все.

* * *

Человека, который ждал Клайда в полутемном кабинете за массивным, с каменной столешницей столом, было много. Плоть перла из него. Хорошо выбритая и ухоженная плоть подслеповатого лица, украшенного врезавшимся в крючковатый нос антикварным пенсне; волосатая, когтистая плоть смахивающих на альдебаранских летучих гусениц пальцев; покрытая мелкими бисеринками пота сверкающая плоть мясистой лысины... Глаза, утонувшие в этой горе пахнущего дорогим мылом мяса, выражали только лишь одно чувство – глубокое, свирепое недоверие к собеседнику. Некоторое время Клайд мучительно пытался вспомнить, кого из исторических персонажей так напоминает ему этот господин в строгой, расходящейся по швам черной «тройке», но это занятие пришлось оставить. Хозяин кабинета поднялся из-за стола и, с неожиданным для его габаритов и телосложения изяществом обогнув еще несколько предметов меблировки, устремился к вошедшему.

– Рад видеть вас в добром здравии мистер Ван-Дейл, Займите вот это место, будьте любезны... – Слова этот тип выговаривал как-то особенно тщательно, словно опасаясь, что собеседник заподозрит его в неграмотности. – Боюсь, что меня не удосужились представить вам – так будем знакомы: Александр Георгиу, Советник народа по вопросам безопасности. В настоящий момент – ответственный за доставку Конечных Компонент... Вы понимаете, что это означает?

– Нет, – откровенно признался Клайд. – Не представляю.

– Это означает, – милостиво улыбнулся господин Георгиу, нависая над ним и буравя темя ненавидящим взглядом, – что руководство Свободного Лесного Народа со всей ответственностью заявило, что наше общество переступило великий порог – порог завершающей стадии работ на Котловане. Цель, ради которой отдали свои силы и жизнь лучшие люди этого поколения, лежит перед нами на расстоянии вытянутой руки!

– Это очень воодушевляет, – нейтрально, насколько возможно, согласился со сделанным заявлением Клайд.

– А еще это означает, – Советник народа нагнулся к его лицу и теперь буравил взглядом, казалось, непосредственно мозг, – что если к моменту окончания работ на Котловане – на место этих работ – не будут доставлены накопленные за пять последних лет МАТЕРИАЛЫ, то с плеч полетит в первую очередь эта вот, – палец-гусеница уперся в собственный господина Георгиу висок, – голова... И поэтому, – Советник выпрямился, не спуская свирепого взгляда с глаз Клайда, – этой голове приходится очень много думать. В том числе и о поведении различных пришельцев. С Большой земли и из разных других мест... О твоем, в частности, поведении, Клайд Ван-Дейл... Могу ли я положиться на такого человека, как ты?

– Я принес Присягу, – все так же нейтрально уведомил Советника Клайд.

– Присягу... Клятву... Не важно, чем люди клянутся и чему они присягают... Важно понять, что ими движет...

Господин Советник обогнул свой стол в обратном направлении, отвернулся от Клайда и некоторое время созерцал сложный орнамент огромной чеканной панели, покрывавшей стену за его креслом. Клайд не сразу сообразил, что это панно представляет собой выполненную в весьма своеобразной манере карту Капо-Квача.

– Я думаю, – медленно продолжил Советник, поворачиваясь к Клайду и глядя на него теперь уже с задумчивой ненавистью исподлобья. – Я думаю: что двигало капитаном Легиона в отставке Клайдом Ван-Дейлом, когда он надумал свернуть с маршрута рейсовый лайнер? – Он двумя паавцами поднял со стола длинный узкий листок желтой бумаги, покрытый убористым шрифтом. – Можно было бы ожидать это от полного дурака. Очень смелого и сообразительного дурака. Но Клайд Ван-Дейл в таком качестве себя не зарекомендовал... – Толстые пальцы Советника погладили другой узенький желтый листочек, покоившийся на столе. – Почему ты молчишь, Клайд?

– Я согласен, что этот... поступок выглядит странно, – сглотнув слюну, признал Клайд. – Однако все это не имеет отношения к... к здешним делам. К плато и лесу...

– Позвольте мне, Советнику по безопасности, определять, что имеет отношение к плато и лесу, а что не имеет, – возвысил голос господин Георгиу. – Что уж и верно – поступок ваш странен. Но что поделаешь? – Тон Советника изменился: теперь это было наигранное безразличие. – Вы часто себя странно ведете – люди, чей путь пересекся с путем Камня...

– Успокойтесь... – Теперь, после хорошо выдержанной – в духе провинциального любительского спектакля – паузы, голос Советника источал саму благодать Божию. – Не время еще нам говорить всерьез. Вам есть о чем подумать, и нам есть время подумать о вашей судьбе. Посмотреть и подумать... Главное, что вы должны усвоить, так это то, что ничто из того, что с вами происходит с того момента, как нам, – его пухлая ладонь похлопала по разложенным на столе листкам бумаги, – стало известно, с кем мы имеем дело, НИЧТО не случайно...

Господин Георгиу плавно, теперь уже с другой стороны,. обогнул стол, извлек из резного шкафчика резного хрусталя графин, наполненный янтарной влагой, пару кристальной чистоты вместительных стопок и наполнил их.

– Примите. Я полагаю, вы давненько не пробовали настоящего виски... Очень, очень успокаивает... Сейчас нам предстоит разговор уже сугубо практического плана...

Он взглядом медика проследил за тем, чтобы Клайд принял выделенную ему порцию алкоголя, и затем с чувством опорожнил и свою хрустальную емкость.

Некоторое время он потратил на то, чтобы тщательно поместить виски на место и запереть шкафчик. Что-то было я его движениях от моторики почтенного главы патриархального семейства, откуда-то из глухой провинции, прячущего спиртное от неслухов сынков.

– Вы неплохо зарекомендовали себя, выполняя задание, капитан. – Советник успокаивающим жестом опередил реплику собеседника. – Капитан, именно капитан: почему бы нам не восстановить вас в звании Легиона? Собственно, учитывая предстоящую вам миссию, просто необходимо... э-э... расширить ваши полномочия. Если бы не эта история с освобождением высочайшей делегации... Поверьте, если бы вы не отличились подобным образом, я по-другому бы разговаривал с вами, Ван-Дейл, совсем по-другому... Но теперь я имею относительно вас прямые указания руководства.

В его голосе чувствовалась некоторая жалость.

– Как я понимаю, господин Советник, моя миссия теперь состоит в том, чтобы вернуть своих людей в форт...

Советник досадливо взмахнул рукой:

– С этим они сами справятся лучше вас. Поручите это кому-нибудь из них потолковее... Все дело в том, что нам тут вечно приходится на ходу менять свои планы... Вот, казалось бы, простое задание – сопроводить их высочество Фесту и Наставника Роско из инспекционного маршрута к Котловану... Однако видите сколько непредвиденных хлопот... Маршрут Высочайшей инспекционной комиссии рассекречен. Конвой из двенадцатого форта в монастырь не прибыл... Предательство всюду. Вот я и подумал: «А не поручить ли довести это дело до конца все тому же капитану Ван-Дейлу? Тем более что я имею предписание препроводить оного в ведение высшего руководства...»

«Это он про Деда, что ли: „высшее руководство“ да „высшее руководство“? – прикинул Клайд. – Или есть еще кто – повыше?»

– Одного меня, знаете, будет маловато, – аккуратно заметил он. – Тем более что я не имею представления о предстоящем маршруте.

– Дюжина здешних братьев вас, думаю, устроит. Маршрут они знают превосходно, да вот вояки – никакие. Как и все здесь... Так и быть, добавлю пару егерей – благо такие здесь остановились на ночлег.

Советник расположился в тяжелом деревянном кресле и внимательно рассматривал свои коротко остриженные очень мощные ногти.

– Однако придется поторопиться. Больше двух часов на сон вам дать не могу. Думаю, если мы тут застрянем, трапперы обложат монастырь...

– Им так сдалась эта инспекционная комиссия или...

– Главным образом им сдался груз, который вы и ваши высокие попутчики будете сопровождать отсюда в Котлован. Я уже сказал вам... Конечные Компоненты... Четыре здоровых сундука. Не слишком тяжелых, правда... Они-то и должны были стать выкупом, если бы госпожа Феста осталась в их руках... Главное для вас – пройти Перевал. Дальше местность хорошо контролируется силами охраны Котлована. И вообще идут места обитаемые... Сейчас отправляйтесь отдохнуть. Приведите себя в порядок. К пяти утра отдайте распоряжения своим людям и представьтесь брату Каролю. Он к тому времени получит необходимые инструкции. У вас есть вопросы?

Вопросов у Клайда не было.

– В таком случае я не задерживаю вас. Советник позвонил в архаический бронзовый колокольчик и небрежно бросил возникшему из недр портьеры брату:

– Проводите... в ту дверь...

Обернувшись через плечо, Клайд напоследок узрел Советника, с грацией гиппопотама спешащего к дверям приемной, – надо полагать, лично приглашать к разговору мисс Фесту.

– Мое оружие, – напомнил Клайд брату.

Тот молча кивнул, и они вышли в тот самый предбанник, где Клайд сдал дежурному свои бластер и пистолет. Получив их обратно и проверив заряд, он немного успокоился. Мельком брошенное Советником упоминание о Камне занозой сидело в его душе.

Брат проводил Клайда сначала в трапезную, а затем – в коридорчик, вдоль которого располагались гостевые, надо полагать, кельи, а в конце нашелся прямо-таки почти современный казарменный санузел с душевой. Кроме того, еще один брат торопливо приволок откуда-то комплект поношенного, не по размеру, но зато чистого обмундирования – что-то из списанного имущества Легиона или какого другого наемного воинства, ошивающегося окрест. Клайд наконец-то отмылся от неистребимого козлиного духа лесных фортов и около полутора часов прокемарил нервным, прерывающимся сном, в котором его снова ждал Лесной Человек.

Глава 7
БОГ ИСКУШЕНИЯ

На просторном и довольно светлом чердаке – заброшенной студии не самого модного художника Малой Колонии – Шишел устроился без особого труда. Художник тот в настоящее время занимался прибыльной частью своей жизненной активности – сопровождением очередной партии контрабандных компьютеров на Сендереллу – и ключи от своего жилища доверил Шишелу еще на Трассе. Скорого возвращения хозяина не предвиделось. Нашлось место и для Сэма. Шаленый искренне пытался добром добиться от дважды им вытащенного у черта из зубов теоретика хоть какой-то информации о Камне. Но тот был занят в основном молчаливым бдением над листком блокнота, в котором за истекшее время появилось целых две новые строчки изумительно коряво написанных символов. В конце концов, пора бы было скромному гению и поесть по-человечески.

– Да, он не обманул вас, – задумчиво сказал Бирман и отодвинул от себя нетронутую тарелку, которую поставил перед ним Шаленый. – Камень не может отдать вам приказа. Он не говорит по-человечески. И не будет понимать того, что попытаетесь объяснить ему вы. Он будет лишь толкать вас к определенному... действию. Методом, так сказать, проб и ошибок... Апостопулос это прекрасно понимает... Но он – непосвященный. И поэтому не знает, что взялся помочь вам, Дмитрий, совершить нечто... непоправимое. Хотя, может быть, вы и отнесетесь к этому легко..

– Непосвященный, говоришь?.. – Шишел подвинул тарелку с дымящимся пловом снова к Сэму. – А ты, выходит, посвященный... И кто же еще?

– Те, кто читал Старые Книги. Люди Янтарного Храма. Но тебе не стоит идти к ним – они, скорее всего, постараются тебя остановить. Заточить, например. Убить вас трудно... Но они постараются что-то предпринять.

Он вновь отодвинул тарелку от себя.

– Еще, – добавил он, – Черная Церковь знает часть истины. Эти изуверы станут вам поклоняться как Богу. Но – не советую... Впрочем, как знаете... Это ведь Воздевшие создали здесь эти сатанинские храмы... Преследовали науку в Малой Колонии... У них была большая власть. В Позабытые Времена... И еще один человек, наверное, знает тайну Камня... Он, правда, не читал Старых Книг. Он дошел до всего сам...

– Ты, чудак, чего не ешь? Вера не позволяет, что ли? Если что – скажи, что для тебя брат, а то я, прости уж, трефное от кошерного не различаю...

– Я не соблюдаю религиозных запретов... Просто я не стану есть в доме, где меня содержат насильно...

Шаленый несколько секунд сверлил физика слегка удивленным взглядом. Потом рявкнул:

– А тебя, чудака, никто здесь насильно и не держит! Ты это мог бы и призаметить... А если уходя тебя запираю на чердаке этом, так чтобы друзья наши из церковки той подпольной до тебя не добрались... да и до меня заодно.. Ты меня понял?

– Значит, – Сэм решительно поднялся, – я могу в любой момент вот так просто встать и уйти?

– Да тебя же на первом углу в мешок головой. И до свидания...

– Так могу или нет?! – возвысил голос Сэм.

– Дурням закон не писан, – сурово определил Шишел. – Гуляй себе на все тридцать четыре стороны... Так ведь если тебя с интересом допрашивать начнут...

– Я уже видел, что они сделали с Нэнси... – Сэм передернулся. – Я не дамся им в руки живым.

– А тебя, чудак, об этом спрашивать никто не станет. Коль не захотят – так тебе ни в жисть не помереть – под контролем-то… Так что из-за тебя мне уже третью хазу искать надо... А так – ладно. Коль дурная голова ногам покою не дает – иди себе, как говориться, с миром... И бумажки свои не забудь... – Шишел с огорчением ковырнул в зубах.

Сэм, напыжившись, подошел к двери снова – в который раз, – приобретя сходство с попугаем, потрепанным бультерьером. Не нашел что ответить, повернул ручку замка, вышел, хлопнув дверью. И тут же вернулся.

– Ладно, если так, – мрачно сказал он, – то надо, по крайней мере, воздать должное вашему гостеприимству. Я, честно говоря, дьявольски голоден.

– Эт поумнее будет... – заметил Шишел, наблюдая, как Сэм уплетает его стряпню. – А то, может, и останешься?

Сэм вяло улыбнулся и вдруг рассмеялся тихим, грустным смехом.

– Господи, если бы вы знали весь комизм ситуации... – Потом посмотрел Шаленому в глаза и тоже очень тихо добавил: – Я не могу пожелать вам удачи... И тем не менее... Я желаю вам выпутаться изо всего этого.. хотя это и невозможно...

– Ты хоть просвети меня напоследок. – Шишел дружески попридержат пугливо встрепенувшегося физика за плечо. – Что за Старые Книги такие? Если секрет, так хоть намекни... Хоть про что они? К кому на этот счет толкаться? Вот я в дневниках Шайна этого тоже все про книги эти читаю-читаю, а в ум не возьму...

– Это переводы... – Сэм кусочком рогалика вытер тарелку и отправил его в рот. – Собрание переводов всех текстов, найденных в городах Древних Пришельцев... Предтеч... В основном в Янтарном Храме. Это, правда, был и не храм вовсе... Нечто вроде... ну, некоего исследовательского центра, что Предтечи построили на этой планете... Все, что было найдено на разных носителях – на «вечном папирусе», на камнях стен, на своего рода лазерных дисках... в самих кристаллах магического янтаря... Их выполнил Ди Маури – эти переводы... Один из первых Воздевших. Каноническое собрание хранят Посвященные... Почти половину исходных текстов... жрецы Янтарного Храма. Но вам лучше не появляться перед этими людьми... Я уже говорил... Содержание Старых Книг – священная тайна. И, простите, я вам ее не раскрою... Скажу только, что про Камень там сказано многое. Он ведь тоже там найден был – в Янтарном Храме...

– Ну а вторая половина переводов этих? – поинтересовался Шишел. – И сам Храм-то цел? Аль взорвали, к едрене фене?

– Вы, я вижу, не удосужились поинтересоваться здешней... мифологией... Простительно, принимая во внимание... э-э... специфику ваших занятий... Половина текстов погибла вместе с экспедицией самого Ди Маури. Он полжизни добивался признания верности своих переводов, но их до сих пор считают... недостоверными. Мнение, основанное на заключении неких весьма консервативных экспертов... Тем не менее все эти... тексты во времена Империи были строго засекречены. И распространять сведения о них считалось идеологической диверсией. Пособничеством мракобесам. И так далее... Ди Маури с огромным трудом выбил ассигнования под свое предприятие. Экспедицию финансировал Католический институт. Дело в том, что в той части текстов, что он хранил у себя, говорилось нечто о том, что он – глубоко верующий человек, аббат – перевел словом «ковчег»... Речь идет о некоем явлении Бога иной, предшествовавшей людям цивилизации... И это было связано с Камнем. Но как – неизвестно... Даже в архивах Империи не сохранилась эта часть Книг...

– Ну и как, нашел он ковчег-то этот? – заинтересованно спросил Шаленый, наливая крепко заваренного чая в здоровенные кружки, случившиеся под рукой.

Сэм воззрился на него как на привидение.

– Вы и в самом деле – человек из другого мира... Из Космоса... – с какой-то грустной досадой сказал он. – Они исчезли бесследно – Ди Маури и вся экспедиция... На Северном полушарии. Здесь, говорят, – на Северном бугре... А Храм... Вы серьезно ничего не слышали о Янтарном Храме?

Не дождавшись вразумительного ответа от поперхнувшегося чаем Шишела, Сэм, мучительно морщась, отхлебнул круто заваренного напитка и продолжил:

– Дело в том, что Храм стал... а может, и всегда был... э-э... феноменом изменчивым... Его действительно хотели взорвать в Позабытые Времена... После конца Империи... Перед самым концом, точнее... Но он ушел. Исчез. И является только Посвященным. Когда пожелают высшие силы. И там, где они того пожелают... Есть апокриф... что именно Храм явился тогда Ди Маури и его людям – там, в джунглях... на Капо-Квача... Что они вошли в него и вместе с ним исчезли...

– Сам-то исчез, а Камушек что – с того света по почте переслал? – довольно резонно поинтересовался крайне заинтригованный таким поворотом дела Шишел.

Сэм пожал плечами.

– Дьяволов Камень, – пояснил он, – много раз уходил от людей и снова к ним возвращался при страннейших обстоятельствах... Вот и в этот раз – вместе с Ди Маури он канул в дебрях Северного полушария, а через десяток лет объявился в руках адмирала Шайна – после Третьей Карательной... То есть – после провала очередного крестового похода на туземцев – не помню, чем они провинились в тот раз. Адмирал как раз и вытягивал незадачливых карателей из тамошних болот и хлябей. А заодно и Колечком подразжился... Говорят, история изложена в его дневниках, но это – скорее всего апокриф.

Шаленый, словно завороженный, слушал. Потом спросил:

– Ну а ты-то сам... откуда всего этого набрался? Про Храм. И все такое?..

Сэм снова с досадливым сожалением посмотрел на Шаленого.

– Я с детства воспитывался в монастыре. Я ведь сирота – вы, наверное, думали про ешиву и синагоги? Нет, это было потом. Когда я ушел из Храма...

– Так что – все-таки видел ты Храм этот? – озадаченно вопросил Шишел.

Сэм опять болезненно поморщился.

– Храм – это понятие... Кроме самого Янтарного Храма есть вполне реальные святилища. Меня учили и воспитывали в монастыре Желтого Камня... Это одна из школ Янтарной Веры. Я был Посвященным...

Глаза Сэма смотрели куда-то вдаль, за обшарпанные стены чердачного убежища.

– А потом, – голос его стал горьким, – потом я утратил веру. Покинул Храм. И было все – и ешива, и университет... и физика вакуума... Я только потом понял, что это Старые Книги – через подсознание – привели меня к этому... К квантовой теории пространства – и времени...

Тут он запнулся.

– Пожалуй, я слишком много сказал... Благодарю вас за обед. Я все-таки вынужден покинуть вас...

Он поднялся, поискал глазами свой блокнот. Вырвал и положил перед Шишелом единственный исписанный листок.

– Сохраните. Если... Господи, как странно, что я оставляю ЭТО именно вам...

Он подошел к двери. Открыл ее. На мгновение замер на пороге. Обернулся и встретился глазами с Шишелом.

– Послушай, – спросил тот, не отводя взгляда, – ты... ты ведь знаешь, чего хочет от меня этот Сатана?

– Знаю, – твердо ответил Сэм. – Но не скажу.

* * *

– Ну что же – ваше предложение реально. – Стивен Клецки поднял глаза от великолепного гравия, выстилающего дорожки Экопарка, и посмотрел в глаза Уолту. – Но вы должны помнить, что средства Федерального управления велики, но не безграничны. Я имею в виду не только финансы. Мы согласны не начинать расследования в отношении того, кто согласился вернуть Камень. Мы согласны выплатить ему определенную... гм... компенсацию. Поможем даже покинуть Планету без трений с таможней. Но мы не можем приказать полиции Малой Колонии прекратить уже ведущиеся расследования, связанные с разного рода уголовными эпизодами. Мы не будем способствовать... гм... выполнению тех действий, которые человек, тот, о ком вы говорите, собирается предпринять, чтобы избавиться от своего рокового приобретения, если эти действия незаконны... Вам остается только сообщить нам время и место, где произойдет обмен... Подозреваю, что это произойдет не так скоро. Адмирал Шайн носил Камень двенадцать лет...

– Мой, так сказать, клиент рассчитывает избавиться от проклятой безделушки гораздо скорее, – сказал Уолт настолько уверенно, насколько мог. – Хочу попросить вас еще об одном: не связывайте мои действия слежкой. Это может все испортить... Достаточно кодового канала связи...

– Мы выполним и это условие. – Стивен вздохнул. – Хотя ваша безопасность сильно возросла бы, если бы мы были в курсе ваших дел. И повторяю – мы не отвечаем за действия местной полиции и контрразведки... Каких гарантий вы хотите?

– Я верю вам на слово, – ответил Уолт.

* * *

– Не полагаете ли вы, что настала пора нам поговорить?

Лысый Крокодил деликатно наклонился над койкой-стендом, на которой покоился уже несколько порозовевший и заметно оживший господин Бонифаций.

– С кем имею честь? – осведомился он с нескрываемым омерзением в голосе.

– Могли бы и знать. Временами меня показывают по СМИ. Я – руководитель программы работ по использованию результатов исследований Палеоконтакта Рональд Мак-Аллистер, действительный член Федеральной и планетарных академий, профессор по кафедре...

– Вы – бандит! – с глубоким убеждением в голосе произнес Бонифаций. – Вы напали с оружием в руках на человека много старше вас...

– Простите, ну а вы тогда кто? – не повышая голоса, возразил Мак-Аллистер. – У нас имеются вполне научные доказательства того, что месяц назад, сразу после его похищения, Чертов Камень находился у вас, в помещении «Джевелри трейдс». И я с господином Дарреном фактически предпринял попытку вернуть этот уникальный объект в лоно науки...

– Науки – да... Но вряд ли законный владелец вновь увидел бы Камушек, – ядовито и с обидной, совершенно недоказуемой, но полной правотой и убеждением, ответил ему Бонифаций. – Почему вы, господа, драпанули от полиции?

– Так или иначе, – чуть менее резким тоном продолжил профессор, – после того как по вашей милости мы все лишились Камня, но приобрели в хозяйство очередного, кажется последнего, Избранника, согласитесь, мы имели полное право установить в вашей палате все виды аппаратуры для тайного наблюдения. Любой прокурор дал бы на это санкцию, зная все факты... И мы узнали еще много для себя нового... Оказалось, что в вашем лице мы имеем дело с тайным порученцем и тайным же адептом Янтарного Храма... который, правда, находится под сильным влиянием Ложного Учения...

– Мое вероисповедание, к вашему сведению, – Григорианская Церковь... А взаимоотношения с обоими еретическими сектами носят чисто деловой характер. Со зрелых лет, по крайней мере... Я терпим в этих вопросах... И вы дополнили вторжение в мою частную жизнь еще и тем, что похитили беззащитного старого человека из его – оплаченной из собственного кармана – палаты и...

– И поместили в одну из лучших медико-биологических систем, существующих на Планете. Ваше лечение здесь обходится в десяток раз дороже, чем...

Старый негоциант от возмущения издал только довольно громкий квохчущий звук, чем немало перепугал своего собеседника и чуть было не положил конец довольно бессмысленным препирательствам.

– Не волнуйтесь так, – замахал руками профессор. – В конце концов, если мы с вами здесь найдем общий язык... никто не станет предъявлять вам ни счета за лечение, ни каких-либо обвинений...

– Что вы имеете в виду? То, что когда я отвечу на ваши вопросы, то меня просто закопают на кладбище для лабораторных животных? Оформив как четыреста морских свинок?

– Как одного козла! – заорал доведенный ядовитым нравом старого армянина до белого каления генерал-академик. – И как очень большого, старого, упрямого козла!

– Если хоть кто-нибудь еще назовет меня ко-ко-к...

– Успокойтесь, – не без яда в голосе осадил его Лысый Крокодил. – Если хотите, мы будем называть вас хоть жар-птицей. И готовы дать любые гарантии того, что вы выйдете отсюда...

– Откуда – отсюда, кстати? – не менее же ядовито, но совершенно справедливо поинтересовался Мелканян.

– Из спецпалаты биологического корпуса секции Палеоконтакта Академии наук... – уточнил Лысый Крокодил. – Вы выйдете отсюда абсолютно здоровым... гм... для вашего возраста и абсолютно незапятнанным человеком...

– Гарантии могут быть такие: о моем местонахождении должны быть поставлены в известность – вами, от вашего имени – те мои родственники и доверенные лица, которых я назову, и телевидение. При этом должно быть сказано, что состояние моего здоровья не вызывает ни малейшего беспокойства. Объяснения для моего появления тут придумайте сами. Если они мне понравятся, я подтвержу их для прессы.

– Знаете ли вы, что буквально меньше чем через час после вашего, э-э... изъятия в вашу палату проникли двое вооруженных фанатиков и прикончили друг друга? За неимением вас, как я понимаю...

– Ссылайтесь на любые обстоятельства, и, как только я получу требуемые гарантии, наш разговор состоится...

Бонифаций расслабился, давая понять, что разговор закончен.

Профессор поднялся и принялся расхаживать по палате из угла в угол, сомкнув пальцы рук в замке за спиною.

– Все-таки существует один вопрос, который требует немедленных действий, – решительно сказал он. – И стало быть – немедленного ответа. Иначе проиграем и мы и вы...

– Что же вы имеете в виду?

– Вы назвали ИМЯ ЦЕЛИ. Имя того, кто должен быть остановлен, уничтожен, а труд его – забыт во имя сохранения то ли рода людского, то ли Вселенной... Откуда он известен вам? Насколько достоверна эта информация?

Последовала довольно долгая пауза.

– Полагаю, что не буду обманут вами, – наконец патетически выдавил из себя Мелканян. – Похоже, что это действительно важно... Откуда эта информация, спрашиваете вы? Жрецы Янтарного Храма... Они сами воспитывают ЦЕЛЬ. Как же им не знать ЕЕ ИМЯ? ИМЯ ЦЕЛИ – того, кому суждено сделать очередной шаг к Конечному Знанию...

– Так что они сами воспитывают жертву на заклание, что ли? Чтобы пожертвовать Камню?

– Наоборот – это адепты Ложного Учения стремятся найти и уничтожить Избранников Храма. А Янтарный Храм его порождает и хранит для высшего предназначения. Его находят и пестуют служители Янтарного Храма на основе анализа предыдущих явлений Избранников и на основе тех знаний, что таят в себе Старые Книги... Они считают, что нынешний их Избранник будет последним. И принесет Изменение в Мир.

– То есть Конец Света, иными словами?

– Знание, принесенное им, способно будет разрушить Вселенную.

– И господам из Храма так хочется погибнуть вместе с ней?

– Суждение Старых Книг таково: если Знание способно разрушить Мир, то Мир этот не достоин Знания. Иной, более правильный придет на смену ему. И не будет в этом Истинном Мире ни заблуждения, ни страдания. И станем мы все исправленной ошибкой Вселенной...

– И вы всерьез подрядились помочь этим господам разрушить Мир?

Скорбная улыбка легла на лицо Бонифация Мелканяна.

– Я верую в Господа Бога нашего и отринул от себя темное язычество... Мир был Богом создан и Бог распорядится его судьбою... Все остальное – от Лукавого... Если язычники, бывшие моими учителями детства, готовы были платить за благое к тому же дело – за спасение живой души и за изъятие Дьяволова Камня из мира сего, то зачем же старому армянину отказываться от этих денег? А судьба мира предопределена Господом без нашего ведома... – Он пожевал немного губами и добавил: – Да к тому же и Старые Книги не о гибели говорят, а об Обновлении...

– О Господи! – вздохнул Мак-Аллистер. – И на основе этих шарлатанских текстов они натравили на живого человека этих фанатиков? А те натравят еще и этого монстра...

– Во-первых, это не они натравили. Они-то как раз хотели как можно дольше держать это имя в тайне. Это я в дурмане предал тех, что мне доверились под огромным секретом. Дело в том, что овладеть Камнем – это... это была только часть довольно большого плана, в который я – в детстве воспитанный в Храме и только потом вернувшийся в лоно Истинной Церкви – был частично посвящен. Время пришло, и надо стало защитить Окончательного Свершителя. И во-вторых... У вас мозги слишком задурманены наукой.. Вы ведь и не читали, видно, Старых Книг?..

– Ваши учителя детства так бережно охраняют их, что превратили прямо-таки во что-то мифическое. Кстати, как так получилось, что вы – христианин-ортодокс – провели детство в школе Янтарного Храма?

– Напомню вам, что мое детство пришлось на последние годы Конца Империи. Вы помните.. Нет, вы, конечно, не можете помнить, но вы знаете из книг, что творилось тогда. Гражданская война – не сахар, господин академик... До четырнадцати лет мои родители считались погибшими, а я сам – сиротой. Многих таких воспитывал Храм... Но добро легко забывается... – Старый негоциант на пару-другую секунд прикрыл глаза и затем закончил: – Из Старых Книг следует... следует, что Обновление Миру принесут некие результаты исследований в каком-то разделе физики... Нечто, связанное со структурой вакуума... Их еще Предтечи вели... И Камень должен был не допустить опасного знания в мир...ибо есть такие, кто Обновление равняет с Гибелью... Скрижаль Дурной Вести – это была их система безопасности... Предтеч. Впрочем, что это я... Для первого раза я и так слишком много сказал вам.

Лысый Крокодил хищно нагнулся над Бонифацием:

– Только два слова... Или три... ИМЯ ЦЕЛИ?

– Это... это тоже сирота, воспитанный в Храме... В монастыре Желтого Камня... Правда, он родился уже много позже... В Позабытые Времена... Но я временами приходил в монастырь – делал умеренные взносы в их фонд. Многие из учеников Храма поступают так, хотя и утратили Янтарную Веру, уйдя в мир. Мне показывали его еще мальчиком... Собственно, чем-то он мне тогда приглянулся, этот худенький ушастый еврейчик... И я платил за его содержание. Странно... Ведь там были и армяне. Но чем-то он напоминал мне... Впрочем, оставим эти сантименты... Они делали на него большую ставку – он был необыкновенно умен. Точнее, необыкновенно способен к наукам. Знал наизусть Старые Книги и даже написал сочинение – целый трактат со своим их толкованием. Над ним посмеялись тогда неумные люди. Может, это и повлияло... Короче, он, как и я, стал отступником. Его взяла к себе на воспитание еврейская община. Оплатила обучение в университете. Но правоверного последователя Торы из него не получилось. Должно быть, знание Старых Книг помешало... Он стал физиком. И редко заходит в синагогу... Говорят, его необыкновенно ценил сам Дортмундер. Но чины ему не пошли – так и остался каким-то доцентишкой... Я, знаете ли, как-то не упускал его из виду: все-таки вложенный капитал... Но именно он и оказался ЦЕЛЬЮ Камня. Поэтому меня снова и призвал Храм... Они были убеждены, что я буду честен в отношении этого человека... Ему вот-вот предстоит открыть нечто...