Текст книги "Дежурный по ночи"

О способах избавления от сплина (неформат)

 
Что называется, досублимировался,
свернувшись в точку. Нечего сказать.
Знакомьтесь: ноль, у бездны старший зять.
И я инклюзой в нём, забальзамированный.
 
 
Дообобщался, всё – не обязательное
(эстетствующие страшней нуля).
Спит на поляне, мрачен и луняв,
такой же – пень.
Жопень и проч. предстательное
 
 
на лысину ему весной усаживая,
пытаюсь снова распилить на суть
и ерунду смысл жизни…
Где-то ссут —
Россия, мать его ети. Дурь саженная.
 
 
Интеллигент пропитый – вот естественнейшее
создание, мигрирующее
по толчее просторов: «виршеед
обыкновенный, русский», голь эстетствующая.
 
 
В пейзаж вплетались нежно трели тракторные,
опаздывала муза, изменив
со мною мне. Себя и обвинил
(нули, они, как точки – бесхарактерные).
 
 
Но хватит уж! И, как антибиотиками
банальный триппер, надо смерть лечить
работой (муза же пока молчит).
Зачем мужчинам деньги?
На эротику!
 

О традициях

 
Ошибка природы —
мужские лосины,
как свадьба пидоров,
как детский насильник,
но носятся парни
по сценам Большого
и прочих театров,
кулёк с корнишоном
таская нелепый.
 
 
В дурацких традициях
люди, как в плене.
И нечем гордиться.
 

Пена для «битья»

 
Раньше щёки от щетины
были чёрно-рыжими,
яркими, как матерщина…
белым нынче брызжутся.
 
 
Раньше окрикам «мужчина»
я не реагировал,
был, как жгучий перец чили,
острым,
эрегируя.
 
 
Быстрая метаморфоза,
да, увы, заметная.
День иной.
Рассвет встал розов…
Скука смертная.
 
 
Нацарапаны иголкой
на рассвете домики.
Будущего век недолгий.
Как патрон в патроннике,
человек душой заряжен.
Выстрел!..
Вот и, собственно,
вам вся жизнь.
В окне заря же —
антураж с удобствами…
 
 
Сетуя, не забываю:
многое не сделано.
Серебро со щёк сбривая,
к лешим жизнь оседлую!
 

Зимние ковбойские свисты

 
Зимнее солнце, как лошадь без крыльев,
просто работает. Лампочкой в ванной.
К яркому, белому быстро привыкли,
но не привыкли, что солнце коварно,
и не даёт ни тепла, ни покоя,
только возможность идти не на ощупь.
А ведь поэты – лихие ковбои —
мрут без пегасов (поэтам так проще).
 
 
Ждать – не в привычках у мерзнущих.
Кто я?
Жду, замерзаю, пишу и вслепую
(слишком уж ярко) иду… знать, нестоек
признак поэта во мне.
Голос-пуля
бьётся в домах и дворах сложным эхом,
и наслаждаюсь его рикошетом, —
первопричиной был я, значит, нех..й
изображать скорбь на старой кушетке.
 
 
Солнце работает лампочкой? Значит
время работать.
Пусть чешутся шрамы
(там, на лопатках), есть солнечный зайчик
вместо пегаса, который был раньше.
 

Нитевидные пульсы

 
К майским выдав раньше пенсию,
государство бабок радует,
раз им не по нраву пенисы
(хоть деды за это ратуют), —
ведь, пусть и в преклонном возрасте,
человек собой останется,
в нитку биоритм не скатится
(чай, не пульс!), пока пульс в бодрости.
 

Бык

 
Наверно коньяк был хреновый
(как в сущности всякий коньяк),
что снова вам верил, и снова,
товарищ б. дь, вами не пьян.
 
 
Пора комбинировать с виски,
иначе кайф недостижим.
Плевать, что уйдёте.
По списку:
нирвана,
взвизг ручки,
нажим
и не поклонение ритму,
и не почитание морд.
 
 
Флирт в спирте – дрянь после пол-литра!
С восторгом, открытием горд,
под альтернативу пытаюсь
лимон и «Мартель» подвести.
Не вышло.
Что ж, водка и паюс
икры – убедительный стиль.
 
 
…………………………………….
 
 
От крика светлее не станет,
но в рюмке три метра стихов.
Их выпив, как море «Титаник»,
впадаю в зелёный психоз,
и всё понимаю как будто,
и знаю всё, будто бы как…
 
 
Забвение – мулька побудки.
Спирт – перезагрузка быка.
 

О способах реставрации

 
Вот бы выпить вина какого-то
и занюхать бы пьяным счастьем (!),
ведь бывает душа – расколотой,
пьянство просто скрепляет части,
 
 
и опять визуально – целая…
 
 
Потому ли судьба нам – доля,
что на «до» и на «после» делится,
если кто-то её расколет?
 
 
Эти штуки у всех нас – склеены.
А сберечь для чего старались (?) —
да пугали богами, геенной…
 
 
Швы, как в памяти, – постирались,
так как если надёжным способом,
да как следует, выпив, крякнуть, —
морем не по колено – посуху…
 
 
Новый шов вытрем утром-тряпкой.
 

Растворитель

 
Как хорошо быть чуть пьяненьким,
тихо смеяться вслед «курва»
в висе на поручне тралика
девушке с громкой фигурой!
 
 
Это как мировоззрение,
сдувшееся до размеров
благостного оборзения,
но не присутствует мерзость.
 
 
Радостно – автоматически,
автоматически – грустно:
март не простой – фантастический
взламывает души с хрустом…
 
 
Некоторые испорчены,
некоторые хрустальны,
и к большинству очень прочно,
коркой, присохла усталость.
 
 
Спиртом потри: ан, смывается!
(Может, затем мы и пьющие?).
Как хорошо быть нескладицу
платьицам встречным поющим…
 

Ох

 
Что бы ни говорили
про ужасность похмелья —
это… как бы вот рислинг
против спирта на деле:
 
 
хватанув спирту вместо
виноматериала,
понимаешь всю прелесть
жизни!.. Слов будет мало.
 
 
Мне вот кажется даже
(отчего и расстроен),
что в похмелье я страшно
близок к смыслу сатори:
 
 
мёртв – жив одновременно,
до астральности тонок,
и в тебе огроменный
кто-то, мучаясь, стонет,
ты – не ты, это явно…
но не он – это тоже.
 
 
Ох уж эти мне пьянки…
ведь потом носишь рожу.
 

В тапках

 
Потому что пьянство есть – кусок порока,
мне рассчитывать на снисхожденье глупо.
За стаканом, как крестьянский сын за плугом, —
человек в коробке.
Монолог короткий:
не родившись разгильдяем, глупым, ушлым,
нет и смысла ничего не делать, так как
кто-то должен. Разве, иногда пить в тапках
одному на кухне, грустно потому что.
 

Осколки

* * *

 
Представьте: идешь на работу,
темно, скользко…
Грех в декабре
добреть.
А вверху беззаботно
фонарь светит, кружится кто-то…
Стихи – это просто взгляд вверх.
 

* * *

 
О чём пишут чаще, и больше, и хлеще?
О юбке.
Точнее, о том, что под нею.
Всегда – ахинею.
Я выдам, пьянея:
«готова» и «хочет» – две разные вещи.
 

* * *

 
Если начинаешь путать связки ключей в сумке —
прижился.
 

* * *

 
Ненавидеть, любить, брать, не тратить,
верить, жрать и сражаться отважно… —
Человек может жить только «ради»,
а чего – это вовсе не важно.
 

* * *

Синоним к «неправильно» есть – это «вкусно».

* * *

 
Потому что живём, будто травести
(в масках) требовать честности глупо;
справедливость – не право на равенство,
это – каждому по заслугам.
 

* * *

 
Боже, храни ты Америку,
но сохрани Россию.
 

* * *

 
– У меня поёт душа!
– Придушите.
 

* * *

 
У меня нет никакой силы воли.
Просто каждый день делаю, что должен.
 

* * *

 
Девицам подобает быть заметными…
Есть два предназначения цветка:
привлечь красой, пообещав нектар,
дать жизнь другому.
Но она сладка?
Решать – рождённым.
Мини было светлое.
 

* * *

 
По радио сегодня Джимми Хендрикс
(всегда кого-нибудь, да вспоминают).
Но некоторые, как боль, как герпес —
и рад забыть, напомнят…
Понимаешь?
 

* * *

 
Протестуют против проституции,
проституя за протестотуцию.
 

* * *

 
На извинительный звонок:
«Ага!
к обеду ложка дорога»
 

* * *

 
Самый дешёвый способ стать популярным
– сцена и жёлтое телевидение.
 

* * *

 
Тихо напьюсь, никому не мешая, —
дело здесь вовсе не личное:
не с кем, а надо.
Всегда сокрушаюсь
этому в день пограничника.
 

* * *

 
Сплин и апатия,
где от них БАДы?
Скрылись под патиной
лавры Синдбада.
Не засекречена
истина, вроде:
всё, что не лечится,
просто проходит.
 

* * *

 
В литературе всяк сам за себя.
 

* * *

 
Не счесть возможностей мечтать под снегопадом,
когда снежинки и мечты щекотят нос.
И хочется заговорить слегка с прононсом
и декламировать о вечном с эскападой.
 

* * *

 
По пятницам
со скуки пьют по-черному.
Дни тянутся,
привычно, долго, чопорно.
 

* * *

 
Живут у меня часы с боем,
доказывая: мировая
история – всё. Но любое
«всё» вовсе не «есть», а – «бывает».
 

* * *

 
Активно гламурно-безликие
орут, что они непременно
есть суть человечества, сливки. Но…
не путайте сливки и пену.
 

* * *

 
Синяку:
Я твой творец. А ты, неблагодарный,
синеешь на ноге по пустякам.
Кто мебель двигает один ударно —
не в дураках, так будет в синяках.
 
 
Гламурному
«…обычное московское чмо».
 

* * *

 
Будущее уже есть,
как сок в винограде.
Его надо просто извлечь из настоящего.
А способы извлечения – вторичны, и могут быть
разными.
 

* * *

 
Пиши и жди, когда нахлынет тема,
твори и жди, когда она уйдёт,
терпи и жги написанное. От
круговорота слов вздыхает темень.
 

* * *

 
Кто пристрастился к героину рифм,
тому реальный мир не нужен.
Скорей, скорей очередная… ну же!..
и рифма пьяная размазывает грим.
 

* * *

 
Моё подсознание вряд ли моё,
раз дикие вещи порой выдаёт,
реальность мешая с поросшим быльём.
 
 
Наверное, в нём накопилась моча,
которая в голову. Что уж молчать?
Кошмар препарирует мозг, сном мыча.
 

* * *

 
Качание
в молчании
над крабами
корабликом.
 

* * *

 
Годы прут, как полки на учениях,
и парад не проходит до вечера.
Распишитесь-ка в их получении.
И расписываюсь недоверчиво.
 

* * *

 
Идеальное тело лежит нагишом…
И шо?!
 

* * *

 
Пора устать, а всё барахтаюсь
старательно,
замкнув уста.
ПрАблемка вроде бы проста,
но жизнь почти в сто раз контрастнее.
 
 
Ариведерчи возмутительное
мне мутит душу: «Обречён».
Свет душит.
Недоверчив, чёрн,
ворчу, учу предел медлительности.
 

* * *

 
Вот бы из памяти выселить
лишнюю область с тенями.
Общее детство, как сифилис,
чем-то, но объединяет.
 
 
Люди меняются. Что же мы
помним их прежними, лучше?
Лучшим не выжить. А дожили
мы и… вон те, что снаружи.
 

* * *

 
Настоящие друзья никуда не денутся. Они даже
не умирают.
 

* * *

 
Собрав почти идиотический коллекшн
своих ошибок, продолжаем жизнь крушить,
привычно подставляя всем вокруг, конечно,
рабочую – зашарканную – часть души.
 

* * *

 
Из дней одиноких, ужасных,
всегда есть какой-то – сегодняшний.
 

* * *

 
Сейчас мы с вами налитературимся.
 

* * *

 
На «до» и «после» делится любовь.
Используйте постель для теста:
«до» – есть жених и есть невеста,
а «после» превалирует футбол.
 

* * *

 
Ты ещё здесь, но тебя мне уже не хватает.
 

* * *

 
Мы все друг друга принимаем
по кабинетам, мастерским,
в гостях гордыню приминая,
чтоб у себя уж…
По-людски.
 

* * *

 
Романтично вьющиеся ароматные волосы…
– ороговевшие отростки кожи, рудимент
шерсти.
 

* * *

 
Вымирает европейцев раса,
и не долго это будет длиться:
по столице бродят пидорасы
и Кавказ. Как по своей столице.
 

* * *

 
В крайнем левом,
слева с краю
рай для Бледной.
С ней играю.
 

* * *

 
Сексуальность – это биологическое
здоровье (или его имитация с помощью
одежды, косметических средств и проч.),
воспринимаемое на подсознательном
уровне.
 

* * *

 
Читатель без соуса стиля не ест.
Гламурненько эдак вот скажем:
поэзия женская – спорно – но есть.
Так значит должна быть мужская?
 

* * *

 
Знаете, ну хватит вам уже
изгаляться над Саако Мишей.
Он и так себя за фаберже
держит, наклоняясь, ниже… ниже…
 

* * *

 
Даме в секси:
– одежда бьет точно – по инстинкту.
Но как за ней теперь разглядеть вас?
 

* * *

 
Слегка небрит, мундир не стиран,
зато умён, спокоен, в шрамах…
не стать толковым командиром,
пока разок не проиграешь.
 

* * *

 
Тот, кто «не может не», обычно платит.
 

* * *

 
Философы лечат вопрос, как болезнь.
 

Сетевые отклики

* * *

 
Ну… если автор полный идиот,
или, к примеру, чересчур «звездист»,
тогда конечно, бойся, пародист!
Но я люблю игру их идиом.
 

* * *

 
Пусть дифирамбы достаются классикам —
реальной «соли».
Ну а мне-«котлете»
вполне достаточно палаты в Кащенко,
соседа-критика (есть на примете).
 

* * *

 
Надрывают попы голоса,
чтобы ездить на лексусах.
 

* * *

 
Холодный, синий,
как блюз у негра,
похмелье снимет
глоток «энергий».
 

* * *

 
Поселилась в затылке мигрень,
что за нововведение?
Грех ругаться здесь, или не грех?
Головой бы по дереву.
 

* * *

 
Не из богов, но точно с ними родственник.
Когда – бывает, а когда – снисходит.
Так кошка выпускает когти,
исподтишка ночами коридорствуя.
 

* * *

 
Удача вдали чем синеет?
С испугу порвалась подпруга.
Полёт птицы счастья линеен,
а как бы хотелось – по кругу.
 

* * *

 
Похмельюшко – это вам не…
и даже не то, что… Однако…
Я в нём. Жив. Во мне гнева нет.
Ненужный день, как пиву – дьякон.
 

* * *

 
Когда-нибудь все наши сленги,
дворовый слог, жаргон, окажутся
высоким штилем старины, коллеги,
как Пушкин – нам.
Стихи – есть саженцы.
 

* * *

 
Почему душа очищается от общения с животными, у
которых её нет?
 

* * *

 
Земля огромна (по масштабам личности),
всю не объехать даже путешественнику,
но в состоянии неувеличенности
клопы от вони не воздерживаются.
 

* * *

 
И сколько ни вдохни ты воздуха просторов,
всё – мало. Бесконечно мало… Здорово!
Пытаться всё увидеть самому – не плохо:
поохать, поглазеть… Но есть одна проблема:
не путешествуют ведь мудрецы: им бельмы
мешают, но они руководят эпохами.
 

* * *

 
Оружие женщины – красота. Хотя это не
правильный термин. Правильнее – это имитация
половой готовности к размножению (спариванию)
с целью привлечения зрелого самца, способного
обеспечить ей роды и период роста детей. А
«красота» – эвфемизм. Но… мужчина и сам очень
хочет быть обманутым!.. чтобы обмануть самому.
 

* * *

 
Московские замученные сосны
ютятся парками,
на почву замазученную сбросив
кору с товарками.
 
 
Что им все наши низменные беды
с неясным говором?
Ты хочешь что-то изменить в себе, да?
В сквер, и – вверх – голову.
 

* * *

 
И не пытаюсь этим зарабатывать,
и дешева на вкус мне популярность,
но обожаю рифмами, арбатами
и мыслями в пространство популяться.
 

* * *

 
Дороги, сомнения, встречи,
пыль книг, мысли, снова дороги…
блужданий маршрут не очерчен,
пусть глупости не городят.
 

* * *

 
Битва за читателя напоминала
мне рекламный слоган: «Абы кто!»,
рынок, способ «впарить» китч за нал. А
потребитель любит шапито.
 

* * *

 
И везёт же ведь некоторым образцам «как бы» мачо
потребителям женских сердец, денег, проТчего…
Ночь
и гормоны творят чудо. Паразитирует мальчик.
Он по сути – никто.
Впрочем, нет: он – московское чмо.
 

Сетевые отклики

* * *

 
Скрип от друга, шорох вражий
одинаково мне до…
если Дед Мороз в кураже,
старикашка, царь-…«гвидон»
 

* * *

 
Почему «почему-то»? Та ни!
Дураков два, одна пачка денег
и товар… «Про любовь» болтовни —
куча. Всё – эвфемизм лицедейству.
 

* * *

 
Что мои года? Фигульки.
Где-то между фиг
водкой философски булькну,
сволочь-стихофил.
 

* * *

 
Новый год как всегда вкусно снегом хрустел,
фейерверком, конфетами, тенями,
но не стоит рассчитывать нам на друзей, —
вот заслуженное убеждение.
 

* * *

 
Нет лучше названия
для старой рюмочной —
«Второе дыхание»,
Гринвич для юмора.
На «Новокузнецкую»
вам, если надо бы
поправить потресканую
рожу радостью.
 

* * *

 
Нам даже в боге нравится не всё.
Откуда бы махровая критичность?
Да… жестковато как-то карасём
на сковородке. Будешь тут придирчив!
Нам даже в масле не…
Опять несёт.
 

* * *

 
Вы – имя, вы– величина…
которую мало кто видел.
И я вас читать начинал,
не помню – что. Память черна,
как ценники на неликвиде.
 

* * *

 
Вы скажете однажды: «Абажур
смотрелся бы зелёным в нашей спальне…»
Я вам на это вряд ли возражу,
уйду, а фраза пусть висит – финальной.
 

* * *

 
У фразы «ты заслуживаешь счастья»
какой-то безалаберный контекст:
кому-то счастье – рожа и кастет,
кому-то беспробудный секс,
а женщины считают, что – венчаться.
 

* * *

 
Алкаш алкаша видит,
но нашиша?!
 

*(экспромтик)

 
Значительность – не самоцель.
Трудноопределимое
понятие «любовь» в конце
концов, почти как Шлиманы,
 
 
мы ищем, ищем…
Результат
у «ж» с «м» одинаковый:
обманываться сам устал(?), —
приобретай лжи навыки!
 

* * *

 
Был ужин. Ядерный закат. Луна карабкалась.
Таджики спорили со снегом во дворе…
Докладываю: мироздание, Творец,
великолепно было, как салаты с крабами
 
 
(меня ль, военного, учить, как «надь докладывать»
для «превысокомногоблагородь»?!.).
День пролетел, как камень в огород.
Ночей нагнали на расстрел прикладами.
 

* * *

 
Красота – это сила сама по себе,
но в использовании силы
проявляется истинная, как с небес,
красота человека.
Милуй.
 

* * *

 
Сам себе положил ничего не писать
до тех пор, что не стану другим,
но иной раз рука дрогнет, и органза
ткётся слов, как сугроб от пурги,
гул от смыслов стоит, будто от лопастей,
и легка, что туман утром, речь.
Это как всё равно по пустой полосе
мчаться МКАДовской пробке навстреч.
 

* * *

 
Мы любим только тех, кто любит нас.
 

* * *

 
Вот бы в переходах
(чур не обижаться)
все бы передохли
попрошайки!
 

* * *

 
Где есть мечты, туда приходят рельсы.
И стоит там не появиться мне,
как тут же начинает здесь темнеть.
Расстрел – мечта немого менестреля,
а вторники бывают по расстрелам.
А – по рассвет – художники в мазне.
За триста двадцать первый километр
сбежал сто двадцать третий. У причин
свои причины. Стало быть, ничьи
последствия практически бессмертны…
Рассвет. Я в нём по локти у мольберта,
сходиться в точку рельсам поручив.
 

* * *

 
Вы простите меня, господа апатриды
(впрочем ваше прощение мало что значит,
так как вы – патриоты своих денег, жрачки),
что вы чувствуете, когда бьёт в набат рында?
 

* * *

 
В тяжелые весенние морозы
не до сверхновых,
когда мне от духовного некроза
хреново.
Есть для чего, но силы нет стараться.
Карга-погода
достала, как липучий папарацци,
по ходу.
 

* * *

 
Мне стало нравиться,
что перестали нравиться чужие
стихи, на траверсе
другие появляются вершины…
но их величие
благоговеть не заставляет тоже,
они, как Гринвич, мне —
момент отсчета.
Неужели дожил?
 

* * *

 
Подавляющее большинство
лиц,
ощущение такое, что встречал.
Сколько бы ни посещалось сто —
лиц,
те же лица. Словно волны о причал.
 

* * *

 
А стоит переспать, и баста —
уже не хочется с ней жить…
кто ж так придумал: по…ибаццо
и следующей заблажить?
 

* * *

 
Мне напоминают кого-то, спонтанно
достигшие денег… А! Тип характерен:
дорвавшиеся побывать господами
лакеи.
 

* * *

 
«Кто воспитал, тот и отец» —
сентенция ума обманутого…
Есть Кровь, её создал Творец.
А уничтожить род – все грамотные.
 

* * *

 
Она приходит, если забрести налево,
прошедшая постельный Крым и Рим,
по-женски начинает про «наш мир».
Но нет его на атласе Вселенной.
 

* * *

 
«Как бы» – вот ведь слово-паразит!
Слог московский до гламура выспрен,
пустотой любого поразит,
мало-мальски вкусом к слову избранного.
 

* * *

 
Нет такой судьбы – неодолимой,
есть причины и закономерности.
 

* * *

 
На встречных удобней смотреть,
но движемся вместе – с попутными.
 

* * *

 
Левее левого есть чьё-то правое,
а лживей лжи конечно, правда.
 

* * *

 
Вести за собою – не мой путь,
и я выбираю «немой» путь.
 

* * *

 
Поэзия – это такое специальное средство победы
одновременно двух противоборствующих сторон:
автора и читателя.
 

* * *

 
Примеры мелкого добра —
большая часть от зла огромного:
дал рубль калеке, значит – раз —
и искупил два уворованных.
Акт милосердия почти
всегда – акт самооправдания.
Не унижайся и почти
отказом всех, чтоб всех не сравнивать.
 

* * *

 
На тех начхать, кто мне – балласт души!
И пусть их – в штуках – не баран накашлял
(баран судьбы отчаянно какашлив),
смету с пути и дальше буду жить.
 

* * *

 
Лентяй – величайший романтик,
ему нужно много и сразу.
 

* * *

 
Так ходят политики – «громко», напористо.
 

* * *

 
Не могу найти свой угол,
хоть углов повсюду – гугол,
и не помогает gougl.
 

* * *

 
У детей, нелепых грудничков,
глазки невозможно новенькие,
нет в них ну почти что ничего…
только будущее, скомканное.
 

* * *

 
Солнце проснуться не хочет, —
пасмурное утро нынче,
в микроволновке спит блинчик,
рядом кот – солнечный пончик.
 

* * *

 
Разумеется, я вам звонить не буду,
не смотря на соблазнительную внешность,
неприличную длину ног, носик в пудре,
ведь не профессионал в делах «сердешных».
 

* * *

 
Как и в каждой мировой войне,
отсиделись трусы и преступники,
Их потомков – легионы. Тупенько:
самый многочисленный их ген.
 

* * *

 
Что осознал и принял, то и можно
пытаться описать под мыслей гам.
Слова же – ерунда. И формы тоже.
Здесь либо понял, либо – нифига.
 

* * *

 
…и идём от одной двери к следующей.
 

* * *

 
Жизнь растолкала нас по городам, как времена
раскидывают предков и потомков.
Ты не в потёмках. Вроде не с котомкой.
Всё хорошо. Откуда ж взялся признак «умирать»?
 

* * *

 
по осколкам секунд вечность определяю
 

* * *

 
Обладание – самая вожделенная цель низкого
человека.
 

* * *

 
Бёдра – это слишком громко сказано,
в вашем случае, пожалуй, – ляжки.
 

* * *

 
Не отказывайте людям в человечности.
 

* * *

 
Стреляющие крепко спят.
Когда на убийство привычка,
когда чья-то жизнь – смерть в кавычках,
то кто в этом видит себя?
 

* * *

 
Видимо мир сложнее.
Два белых вряд ли уместятся
рядом, и в чёрное женятся
вследствие интерференции.
 

* * *

 
Чтобы жить, нужно как следует влюбиться.
 

* * *

 
Если есть кнопка, то хочется сразу нажать,
красную кнопку – до остервенения хочется…
данное свойство людей между всякими прочими —
главное.
Только не всякая кнопка нужна.
 

* * *

 
Без учёта вещей невозможных, я, кажется, счастлив.
*(ответ многим на многое)
Научился писать, так и не научившись читать.
 

* * *

Ты как моё дыхание –

не думаю о нём, но без него не жить.

* * *

 
Простите, товарищ кошка,
за дерзость, удобно ли вам
мурлыканьем поливать
меня и квартиру – немножко (?),
рыжайший товарищ кошка.
 

Книга дорог. Том 2

Стихографии на память о
Часть первая

 
А в солнечную осень улетается
не солнечной значительно приятнее.
Bye, дворики московские нарядные!
И музы штабелями в строчки валятся.
 
 
Аэропорт – дом для командировочных —
швыряется по тучам самолётами,
набитыми для смысла рифмоплётами,
ну и для весу оптом всеми прочими.
 
 
Синь нежная, как старая знакомая,
как цвет глаз у блондинки встречной, ластится…
В наушник – классику.
«Сок? Колу?» – в пластике,
и Синь кадрить,
брить облака вдоль – комьями.
 

 
Поле.
Бетонное поле, —
штука для запуска в небо.
Нос задирая победно,
просто взлетают.
Не более.
 
 
Далее, птицы навроде,
перемещаются, дабы
быть адъютантом при штабе
Бога. Посадка – на орден.
 
 
Антидвойник антипода, —
это опять я. А разве
нет? Самолёты не красит
кажущаяся свобода.