Текст книги "Обратный отсчет"

– «Врезайся»! – передразнил Рурк.– Хорошенькое дело! Это не мой стиль, верно? Слушай, а почему бы тебе самому не врезаться в него? У тебя это хорошо получается.

– Мне нужно заняться другим автомобилем, который поедет в другую сторону.

– У меня есть предложение. Давай вызовем парочку патрульных машин.

– Нет времени, Тим. Не бойся, для тебя опасности нет. Если он не отправится сразу домой, то остановится пообедать в ресторане.

– Есть хоть какое-то объяснение тому, что происходит? – спросил Рурк.– Этот федеральный закон поверг меня в ужас. Нельзя шутить с динамитом, Майк, а ядерная бомба, как я слышал – штука посильнее динамита.

– Я поверю, что это ядерная бомба, когда увижу, как она взорвется. Пока что это смахивает на ловкое мошенничество, вроде цыганских фокусов с платком. Судя по всему, там не бомба, а наркотики.

– Зачем же ты просил меня узнать про федеральный закон?

– Это прикрытие,– нетерпеливо сказал Шейн – Физик-ядерщик из Англии думает, что везет с собой бомбу, но это еще ничего не значит. Размер премии по федеральному закону 1949 года составляет полмиллиона долларов. Но на партии героина в наши дни можно заработать два миллиона, не связываясь с подобным риском.

– Я могу представить себе, как английский физик-ядерщик крадет бомбу. Но откуда он возьмет героина на два миллиона долларов?

– Дело организовал не он. Судя по тому, что мне рассказали о его напарнике, это парень не промах. У него нет и одного шанса на тысячу получить премию, и он это отлично знает.

– Майк, ты чего-то не договариваешь. Ты не убедил меня.

– Все может выясниться в любую минуту. Самая крупная неприятность во всей этой истории – это то, что она выплыла наружу. Предполагалось, что в план посвящены лишь двое – ученый и мошенник. Теперь выходит, что к нему имеют отношение посторонние лица.

– Великолепно. Не знаю, Майк, говорил ли я тебе, но я вовсе не храбрец. Мне неохота подтверждать свое мужество, вступая в схватку с мафией. К тому же я верю в сказки о свирепых сицилийцах.

– Человека в «олдсмобиле» зовут Даниэль Слэттер, – мягко сказал Шейн.– Имя, как видишь, не итальянское. Как только я увижу, куда физик поведет свой «бентли», то сразу свяжусь с копами и подключу их к делу. Что бы ни было в этом ящике – в машине у Слэттера оно в безопасности. Ты напишешь отличную статью про борьбу с организованной преступностью.

– Значит ты думаешь, там наркотики,– упрямо продолжал Рурк.– А я думаю, наркотики там или нет, но мне лучше поехать домой, и пусть другие борются с организованной преступностью. Я по натуре философ.

– Вот он, Тим! Зеленый «олдсмобиль», едет к тебе. Держись за ним.

Шейн быстро надел темные очки. Он успел заметить за рулем «олдсмобиля» мужчину средних лет и молодую женщину на соседнем сиденье. Машина Рурка тронулась с места и устремилась следом.

ГЛАВА 7

Владелец черного «ягуара», того самого, который Шейн зацепил в трюме, выдергивая домкрат, что-то сердито объяснял рабочему и указывал на поврежденное крыло автомобиля. Шейн заметил Квентина Литтла, стоявшего рядом с «бентли», и покрутил колесико, увеличив резкость.

Англичанин, казалось, был близок к обмороку. Он судорожно хватался за воротник рубашки, лицо его лоснилось от пота. Боязливо оглядевшись, он нагнулся к переднему сиденью и выпрямился с бутылкой водки в руках.

К нему подошел таможенный инспектор. Литтл отложил бутылку и принялся набивать трубку. Пальцы его дрожали, табак сыпался на землю. Инспектор заглянул в салон автомобиля и снял с рулевого колеса красную табличку. Просмотрев таможенную декларацию, он поставил на ней печать и протянул бумагу Литтлу.

Литтл быстро отступил назад. Руку он держал в кармане пиджака. На таможенника он глядел с ужасом: казалось, еще немного – и он повернется и убежит. Губы его задвигались.

Таможенный инспектор сделал нетерпеливый жест. Литтл взял таможенную декларацию, и инспектор подошел к другому автомобилю. Литтл глубоко вздохнул, с отчаянием оглянулся вокруг и уселся за руль.

Шейн перевел бинокль на Бискайский бульвар. Машины медленно ползли плотными рядами.

Литтл тронул с места слишком быстро, и двигатель заглох. Он снова включил зажигание, но в этот момент к нему подскочил негритенок и принялся протирать тряпкой ветровое стекло. Литтл безуспешно пытался отогнать мальчишку, но тот продолжал работу до тех пор, пока физик не застучал по стеклу монеткой. Мальчишка наклонился к окошку, взял монетку и передал Литтлу какую-то бумажку.

Шейн завел мотор. Мимо него проплыл большой трейлер, на несколько секунд заслонивший поле зрения. Когда обзор открылся, машина Литтла уже выезжала на бульвар.

Шейн немного сдал назад. Проехав по бульвару несколько десятков ярдов, «бентли» остановился. Литтл выскочил из машины и зашел в телефонную будку.

Наблюдая за будкой в бинокль, Шейн свободной рукой набрал номер диспетчера телефонной станции, и продиктовал имя и номер телефона.

– Мне нужен номер телефонной будки на северо-восточном углу Бискайского бульвара и 11-й улицы. Поторопись. Позвоните по этому номеру и подключите меня.

Шейн продолжал смотреть в бинокль, нетерпеливо постукивая ногой. Как и обычно, он импровизировал. Тот факт, что Литтл без труда миновал таможенный досмотр, нисколько не удивил его: противоречия в рассказе физика были слишком велики. Шейн держался поближе к Литтлу, чтобы вмешаться в нужный момент.

Литтл что-то раздраженно говорил, жестикулируя свободной рукой. Он прислушался, усмехнулся и покачал головой, затем снова прислушался. Слова собеседника ему явно не нравились. Он принялся возражать, мотая одновременно головой и указательным пальцем.

Телефон Шейна зазвонил.

– Линия все время занята,– сказал диспетчер.– Секундочку, подожди-ка… Соединяю.

Шейн услышал гудок. Литтл, уже выходивший из будки, сердито обернулся и снял трубку.

– В чем дело? Вы забыли какую-то несущественную деталь?

– Это Шейн. С кем вы говорили, с Дессау?

– Шейн!

Литтл переступил с ноги на ногу и пригладил волосы. В трубке слышалось его тяжелое дыхание.

– Да,– неохотно сказал он.– Дессау. Я на пределе, Шейн. Могу сорваться в любую минуту.

– Не можете,– холодно возразил Шейн.– Вы все делаете отлично. Если это облегчит вашу душу, то знайте: в бензобаке вашего автомобиля ничего нет.

– Что вы хотите сказать?! Что вы натворили?

– Я поменял бензобаки. Ваш бак стоит на другом автомобиле.

– Черт возьми, Шейн, почему вы мне ничего не сказали? Вы знаете, что мне пришлось пережить?

– Догадываюсь. Я наблюдал за вами. Мне было нужно, чтобы вы вели себя именно таким образом, на тот случай, если Дессау тоже наблюдает за вами. Лоуренс Оливье, и тот не сыграл бы лучше.

– Другой автомобиль? Как это понимать – другой автомобиль? Шейн, предупреждаю вас: не шутите со мной. Если бы у меня было плохое сердце, я был бы уже мертв. Что за другая машина? Где она?

– Мы поговорим об этом попозже. Самая неотложная проблема – Дессау. Пока он поблизости, мы ничего не можем предпринимать. Как он объяснил, что таможенный инспектор не стал осматривать вашу машину?

– По его словам, они поедут за мной, чтобы выяснить, кто еще замешан в деле. Звучит правдоподобно, не так ли?

– Первоначальный план строился на неожиданности,– медленно сказал Шейн.– Упор делался на определенном моменте, когда вы впадете в панику и вытащите револьвер. Теперь же, если они правильно выберут время и место, то вас могут схватить прежде, чем вы отреагируете. Вам нельзя ждать: вы должны спровоцировать ситуацию.

– Дессау посоветовал мне сделать то же самое, почти в тех же выражениях. Разумеется, я согласился! Господи, мой затылок сейчас взорвется! Черт побери, Шейн, вам же причитается третья часть страховки, придумайте что-нибудь!

– Я желаю вашей смерти не более, чем вы сами. Им нужно дать возможность обследовать бензобак – пусть убедятся, что там ничего нет. Таможня часто получает ложные доносы, и я сомневаюсь, что они поверили Дессау. Скажите мне его инструкции: возможно, мы сумеем найти выход.

– Я должен проехать до перекрестка и свернуть налево. Проехав три квартала, снова свернуть налево, на Северную Авеню. Возле первого светофора я увижу его: он будет стоять на углу. По левую руку будет большое здание – почта. Если его не будет, мне придется подождать. Увидев его, я должен потерять контроль над собой и врезаться в ближайший автомобиль. Полиция будет следовать за мной. Когда ко мне направятся полицейские, я потеряю остатки разума и выхвачу оружие. Меня застрелят. Пьер отличный стрелок: он заверил меня, что я в любом случае не выживу. Шейн секунду подумал.

– Инцидент хорош, но слишком незначителен – скорее для ремонтной мастерской, чем для полиции,– сказал он.– Мне нужно немного времени, чтобы вывести Дессау из игры. Мы арестуем его. Дайте мне десять минут, а пока оставайтесь на месте. Взбодритесь. Дела не так плохи.

– Я все-таки сомневаюсь. Я всегда верил, что деньги – ключ ко всему, и вот вы отказываетесь от денег, чтобы я остался в живых. Может быть, поэтому я и согласился с такой легкостью на необычную форму вашего вознаграждения. Я так устал от жизни, Шейн,– Литтл внезапно перескочил на другую тему.– Анны с вами нет, правда? Мы странно провели день: говорили и говорили. Она так и осталась для меня загадкой. У меня ведь нет никаких иллюзий. К чему такой девушке, как Анна, брать меня под свое крыло? Я ведь не принц в изгнании.

– Рано или поздно мы все выясним. А теперь посмотрите на часы и ждите ровно десять минут.

Телефон зазвонил в тот момент, когда Шейн вклинился на свободное место возле стоянки на Северной Авеню. Звонил Тим Рурк.

– У этого парня в «олдсмобиле» мозги набекрень,– сказал он.– Мы едем по скоростной трассе на север. Отсюда до Корал-Гэббз придется дать большой крюк.

– Следи за ним, Тим, и звони каждые пять минут. Шейн вызвал диспетчера и попросил соединить его с Уиллом Джентри, главой полицейского управления Майами. Джентри, один из близких друзей Шейна, редко задавал ему ненужные вопросы, принимая во внимание тот факт, что Шейн, будучи частным детективом, по долгу службы иногда имел право посылать полицию ко всем чертям. Как и в большинстве крупных городов, полицейское управление Майами было завалено делами, и Джентри все еще сидел на работе.

– Я слышал твое заявление по поводу бермудского дела,– сказал он.– Очень мило.

– Они вывели меня из себя,– ответил Шейн.– Уилл, у меня тут горячее дело. Я думаю, что справлюсь сам, но, возможно потребуется помощь. Надеюсь, у тебя нет планов на вечер?

– Планов нет, одни надежды,– сказал Джентри.– Насчет обеда в домашней обстановке и пары кружек пива. Я собирался в отпуск на две недели, но никак не могу выбраться. Дорис уже жалеет, что не вышла замуж за кого-нибудь другого.

Шейн усмехнулся.

– Борьба с преступностью – прежде всего. Я расскажу подробно обо всем минут через двадцать, а сейчас не мог бы ты выслать патруль на угол 5-й улицы и Северной Авеню? Мне нужно произвести задержание иностранца, разгуливающего с пистолетом без разрешения на ношение оружия.

Джентри вздохнул.

– Это можно устроить. Почему ты не остался на Бермудах, Майк? Когда тебя нет, в Майами гораздо спокойнее.

Продолжая разговор, Шейн наблюдал за проходившими людьми. Когда Джентри повесил трубку, он вышел на перекресток и закурил сигарету. Человека, отвечавшего описанию Дессау – высокого бледного мужчины в английской одежде – нигде не было видно. Шейн прошелся по тротуару, заглядывая в витрины магазинов. Он остановился возле табачной лавки и занял позицию у телефонной будки, откуда просматривался угол перекрестка.

Прошло десять минут.

«Бентли» должен был подъехать с юга, но Шейн на всякий случай наблюдал за машинами по обе стороны улицы. Он снова посмотрел на часы, стиснул челюсти и побрел к перекрестку. Патрульная машина уже подъехала, но ни Пьер Дессау, ни Квентин Литтл не появлялись.

Шейн отшвырнул сигарету и зашагал к своему «бьюику».

– Соедини меня с машиной Тима Рурка,– сказал он диспетчеру.

Рурк ответил немедленно.

– Майк, тебе это не понравится, но что есть, то есть. Они только что подъехали к «Холидей Инн». Девушка сидит в автомобиле, мужчина пошел регистрироваться.

– Что за чертовщина? – озадаченно проворчал Шейн.– Тим, не выпускай «олдсмобиль» из поля зрения. Я скоро перезвоню.

Связавшись с диспетчером, Шейн попросил соединить его с домашним телефоном Даниэля Слэттера, проживающего в Корал-Гэббз. К телефону подошла женщина.

– Здравствуйте. Дэн у себя? – спросил Шейн.

– К сожалению, его нет. Он собирался вернуться на следующей неделе.

– Это его друг, Майкл Шейн. Он все еще в Англии?

– В настоящий момент, думаю, он находится в Париже. Одна из его обычных лихорадочных поездок. Что-нибудь ему передать, мистер Шейн?

– Мне нужно поговорить с ним лично. Может быть, я встречу его в аэропорту?

– Он оставил свою машину в Нью-Йорке, как обычно. Приедет в следующий понедельник или во вторник.

Шейн повесил трубку и тут же поднял ее: звонил Уилл Джентри.

– Ты сказал, через двадцать минут,– напомнил он.– Я только что звонил Дорис, чтобы она поставила мясо.

– Перезвони ей. Я положу трубку.

– Черт тебя возьми, Майк! Ну, хорошо, хорошо! По твоему тону я чувствую, что дело нешуточное.

– Дорис это не нравится,– сказал он, перезвонив через минуту.– Мне тоже, надо сказать. Почему ты не просишь помощи с девяти до пяти, как все нормальные люди?

– Прости,– кисло сказал Шейн.– Я действительно думал, что справлюсь сам, но ситуация вышла из-под контроля. Ты прав, дело нешуточное. Это контрабанда. Не говори никому, но, возможно, это связано с…– он помедлил.– Дьявольщина, я и сам никак не могу поверить. Возможно, на борту «Куин Элизабет» к нам приехала ядерная бомба.

– Майк!

– Я знаю, звучит безумно. Тем не менее это может оказаться правдой.

– Я полицейский, Майк, а ты частный детектив. Это не наше дело. Такие вещи сразу передаются наверх.

– Нет времени. Либо мы, либо никто; надо спешить. Представляешь, сколько времени придется потратить, чтобы убедить умников из Вашингтона? Забудь, что я говорил о бомбе. Предположим, это наркотики, и будем исходить из этого. Нужно объявить розыск на «бентли», такую телегу легко заметить. Когда я в последний раз видел машину, на ней были английские номера.

Описав приметы «бентли», Шейн попросил Джентри объявить розыск также на зеленый «олдсмобиль», зарегистрированный на имя Даниэля Слэттера и в последний раз замеченный возле «Холидей Инн».

– Срочный розыск,– уточнил Шейн и повесил трубку, не оставляя времени Джентри на возражения.

Светофор на углу перекрестка еще несколько раз поменял сигнал с красного на зеленый. Литтл и Дессау так и не появились. Теперь предстояло выяснить, кто из них сжульничал и отвлек Шейна от причала.

На обратном пути детектив нещадно давил на гудок, обходя одну машину за другой. Он оставил «бьюик» на служебной стоянке и устремился к причалу. Таможенный инспектор Бен Вэрнрайт, низенький добродушный мужчина, уже изрядно устал: по его лицу градом катился пот, Шейн кивком отозвал его в сторону.

– Надо поговорить, Бен.

– Самое время для разговоров! У меня еще осталось несколько машин. Пассажиры волнуются.

Вэрнрайт покачал головой и отошел к ограждению причала. Шейн встал рядом.

– К рам не поступала информация о возможной попытке незаконного провоза грузов?

Добродушное выражение сползло с лица таможенного инспектора.

– Тебе отлично известно, что мы не отвечаем на такие вопросы.

– Знаю, вы бережете своих информаторов. Я бы не стал спрашивать, но дело очень важное. Чтобы не тянуть, скажу напрямик: возможного информатора зовут Пьер Дессау, он англичанин, рост шесть футов четыре дюйма. Нелегальный груз якобы находился в «бентли» одного из пассажиров, доктора Квентина Литтла.

– Нет, Майк,– Вэрнрайт тревожно взглянул на Шейна.– Разумеется, я помню «бентли». Владелец – нескладный такой, маленький парень, явно под газом. Мы не проверяли машину, с виду все было в порядке. Погоди-ка минутку… Как ты сказал – Литтл?

– Доктор Квентин Литтл.

– Точно, он самый. Его дочь где-то поблизости, она пыталась найти его минут десять назад.

ГЛАВА 8

Сесиль Литтл, семнадцати лет, была серьезной, хрупко сложенной девушкой с темнорусыми волосами. Лицо ее наполовину скрывали очки с дымчатыми стеклами. Она была одета в легкую блузку, плотно облегающие джинсы и сандалии. Стоя у ограждения в дальнем конце причала, она покачивала в руках спортивную сумку и с беспокойным видом оглядывалась по сторонам. Шейн подошел к ней.

– Вы ищете доктора Литтла?

– А вы знаете, где он? – ее лицо прояснилось.

– Я сам его ищу,– сказал Шейн.– Что случилось, вы не заметили, как он сошел на берег?

– Должно быть. В толпе невозможно разобраться: все советуют то одно, то другое. Почему здесь нет хотя бы указательных знаков? – Она фыркнула.– Во всяком случае, я ни в чем не виновата.

– Он знал, что вы будете встречать его?

– Когда речь идет о папе, ничего нельзя сказать наверняка. Он ведет себя, как помешанный. Все было обговорено заранее, но если в последний момент никто ему не напомнил…

– Мне пора сказать,– сказал Шейн.– Я тоже должен был встретиться с вашим отцом, но он не появился, так что мы с вами вроде бы в одинаковом положении. На тот случай, если он вернется, мы могли бы подождать в машине.

– Я не знаю даже, в каком отеле он остановится, ничего не знаю. Господи, как нелепо! Ведь он может поехать в Джорджию, не остановившись в Майами!

Она прошла несколько шагов рядом с Шейном, затем остановилась.

– Вы, случаем, не из полиции?

– Я частный детектив. Мы с вашим отцом ехали вместе на теплоходе. О его планах я знаю не больше, чем вы, но мое имя можно найти в телефонном справочнике. Не исключено, что он позвонит мне.

Шейн открыл дверцу «бьюика».

– Я не хочу вас задеть,– сказала девушка.– Но если у вас есть какие-нибудь документы, то разрешите мне взглянуть на них.

Шейн вынул свое удостоверение. Сесиль внимательно изучила небольшую карточку, запаянную в пластик. Сев в машину, она сжалась в комок и стиснула руки на коленях с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Шейн опустился рядом и положил руки на рулевое колесо.

– Значит, у него неприятности? – спросила девушка бесцветным голосом, не глядя на детектива.

– Это верно, Сесиль, но я пока не знаю, с чем они связаны.

– С выпивкой, разумеется! В последнее время он много пил.

Шейн включил зажигание и медленно отъехал от тротуара.

– Вы прилетели на самолете?

– Да, этим утром. Он не любит самолетов, а я не хотела без толку тратить время на этой посудине. Мистер Шейн, может быть, не будем темнить? Скажите прямо: что случилось?

– На корабле он рассказал мне довольно странную историю,– осторожно сказал Шейн.– Не знаю, насколько можно ей верить.

– Он пил джин?

– Водку.

– Это одно и то же. Иногда он рассказывает самые невероятные истории, так похожие на правду… Простите, вы курите? Если нет, то придется попросить вас остановиться и где-нибудь купить сигарет.

Шейн зажег сигарету от прикуривателя на приборном щитке и протянул ее девушке. Она глубоко затянулась.

– Он наверняка взял с собой свой идиотский «бентли». В этом весь папочка. Мужской климакс – так я себе это объясняю. Целую неделю торчал в гараже до часу ночи и возился с двигателем, хотя и ребенку ясно, что он не разбирается в машинах, даже почти не умеет водить. Между прочим, я собиралась сама отвезти его в Джорджию, и он знал об этом,– ее настроение внезапно изменилось.– Обманул меня, а теперь жалеет, наверное. Держу пари, он поедет по левой стороне через пять минут после того, как сядет за руль. Кр-рах!

– Вы рисуете его уж слишком беспомощным.

– Он не может даже самостоятельно завязать шнурки. В прошлом году он как-то сел не на тот поезд и проснулся в Шотландии.

– Вы собирались пожить с ним?

– В Джорджии? Благодарю покорно. Я читала Эрскина Колдуэлла и Теннеси Уильямса. Нет, дело в том, что папочка наотрез отказался выезжать из Англии, если кто-нибудь не поддержит его в первые дни, пока он не освоится. Мама отказалась. Она бы не стала возражать, просто она уверена, что он не удержится на работе из-за выпивки. Поэтому они выбрали меня. Я отвезу его на место, найду ему какую-нибудь няню, поцелую на прощание, сделаю ручкой – и в автобус. Я хочу немного попутешествовать по Соединенным Штатам – Лас-Вегас, Голливуд.

Она помахала ладошкой, разгоняя дым.

– Так где же он? Что, если он уже…

– Дорожная полиция ищет его машину. Когда я в последний раз видел его, он был в очень плохой форме. Как долго он пьет?

– Это уже вошло в привычку. Он и мама… чем меньше скажешь, тем лучше. Он читает научные журналы либо ходит в пивную, а она смотрит телик либо ходит в кабак.

– Он говорил, вы недолюбливаете его из-за работы.

– Он так говорил? – раздраженно переспросила девушка.– Папа? Наверное, он перепутал меня с братом, со Стэном. С другой стороны, я во многом согласна с братом. Папочка хотел «проникнуть в тайны материи», а что вышло в итоге? В итоге он размышляет, как бы разом прихлопнуть как можно больше народу. Стэн – жуткий маоист, гораздо левее меня. Я старалась уберечь папу от самого худшего и не раз советовала Стэну заткнуться. Пусть отец сходит с ума, как хочет. Может, здесь он познакомится с каким-нибудь умником и займется лептонами и фотонами вместо бомбы. Кажется, в Америке женщин больше, чем мужчин – я где-то читала. Он ведь очень забавный, и не исключено…– она остановилась.– Впрочем, не мне об этом говорить. Люди в его возрасте часто женятся во второй раз, верно?

– Вы знаете человека по имени Пьер Дессау?

– Еще бы не знать! – она резко повернулась.– Он здесь? Он как-то связан с папой?

– Судя по рассказу вашего отца – да. Вы можете представить себе ситуацию, в которой доктор Литтл согласился бы провезти контрабанду на территорию США?

Сигарета выпала у Сесиль из пальцев. Она наклонилась и, подняв окурок, затушила его в пепельнице.

– Я так и знала, что этот лунатик вляпается в какую-нибудь историю. Вам что-то известно, иначе вы бы меня не спрашивали. Но контрабанда… непонятно. Мы в последнее время сидели без денег, но ведь «AMКО» должна отвалить папе кучу денег, верно? Разве что…– она задумалась.– Послушайте, а это не связано с политикой?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, статьи, листовки. Пистолеты, или я не знаю что. Стэн основательно достал его своим поведением, и он пошел вразнос. Стал ходить на демонстрации, подписывать всякие манифесты. А вы ведь знаете, стоит подписать одну такую штуку, и сразу попадаешь в особый список. Сначала я думала, что он просто притворяется, чтобы защитить себя от Стэна. Потому что это смешно – он же слишком старый, чтобы ходить на демонстрации! Все сразу набросились на него – как же, видный ученый! – но он выстоял. По-моему, это пошло ему на пользу. Уж поверьте, он не читал ни слова из Маркса и Ленина, он и газет-то не читал. А тут у него открылись глаза, и он увидел, что в мире творится.

– У Пьера Дессау тоже левые взгляды?

– Нет, Боже упаси. Если он вообще голосует, а я в этом сомневаюсь, то голосует за консерваторов. Мистер Шейн, мне тоже хочется задать вопрос. Как вы познакомились с папой?

– Он нанял меня. Я должен был помочь ему пройти таможенный досмотр так, чтобы его не застрелили и не арестовали. У меня нет времени рассказывать подробно. Я жду звонка, а затем еду в другой конец города. Ваш отец не может позвонить мне: он не знает, что у меня в машине есть телефон. Если он позвонит мне в отель, то, возможно, оставит записку у дежурного. Он вполне мог забыть, что вы собирались его встретить – голова у него была забита другими делами. Когда мне позвонят, выйдите из машины и подождите еще минут пятнадцать-двадцать – вдруг он появится? Если его не будет – возьмите такси и поезжайте в отель «Фламинго Спрингс», это в двух милях к северу от Бискайского залива. Мне нужно знать, где вы находитесь, чтобы иметь возможность связаться с вами. Скажите дежурному, что вас послал Майк Шейн, и поднимайтесь в свой номер. Никуда не уходите. Почитайте Библию или посмотрите телевизор.

– Рассчитывала провести вечер совсем в другом месте. Но если вы говорите…

– Отель «Фламинго Спрингс» – повторил Шейн.– А теперь расскажите, что вам еще известно о Дессау.

– В общем, немногое. Он один из богатых бездельников, которые вечно шляются из страны в страну. Задница с ручкой, извиняюсь за выражение. Язык как мельница, все время болтает. Уверена, у вас тут таких полно.

– Чем он зарабатывает себе на жизнь?

– «Зарабатывает» – это не то слово. Мне почему-то кажется, что он отлично знает, как выглядит тюрьма изнутри. Он говорил о разных деловых контрактах, но в девяти случаях из десяти это наверняка вранье.

– Как вы с ним встретились?

– Когда папа сильно напивался, Дессау несколько раз подвозил его домой. Это он уговорил папу купить «бентли». Отличная покупка, что и говорить, но если вспомнить, сколько папа с ней возился…

– Значит, Дессау производил впечатление богатого человека?

– Производить-то производил,– она скривилась и вытащила из пачки у Шейна еще одну сигарету.– Но жил в ужасной дыре, без душа, с матрасом на полу вместо кровати. Мерзость! Я один раз была у него, этого мне хватило. Он одел перчатки и врезал мне по зубам, представляете? А потом еще имел наглость предложить, чтобы я переспала с ним. В результате я потеряла зуб и два дня ходила с подбитым глазом.

– В изложении вашего отца это звучало несколько иначе.

Телефон зазвонил. Девушка нервно подпрыгнула и снова выронила сигарету.

– Ладно, я пошла,– тихо сказала она.– Но не забывайте про меня, а не то я умру. Когда я думаю, что бедный папочка совсем один в этом городе…

Она глубоко вздохнула и вышла из машины.