Текст книги "Театральная цензура в Ленинграде в годы «оттепели»"

В финальной части статьи журнала «Большевик» была упомянута сатира – «советская литература, драматургия, театр должны использовать такое острое оружие, как смех, сатира, бичевать все рутинное, косное, отсталое в нашей жизни»[231]231
  За дальнейший подъем советской культуры // Большевик. 1952. № 6. С. 8.


[Закрыть]. Газета «Правда» тоже начала развивать тему бесконфликтности и отставания драматургии. В редакции «Правды» считали, что главной проблемой в развитии советской драматургии явилось «отставание драматургии от возросших требований народа»[232]232
  Преодолеть отставание драматургии // Правда. 1952. 7 апреля.


[Закрыть]. Основной причиной такого положения стало «неправильное понимание драматургами и критиками некоторых вопросов теории и практики социалистического реализма, и в первую очередь вопроса о конфликте как основе драматического произведения». Некоторые драматурги и критики полагали даже, что «у нас все дело свелось к одному конфликту между “хорошим” и “лучшим”». Таким образом, в редакции отметили, что «теория бесконфликтности» привела к стереотипу в драматическом творчестве: «За последнее время появляются пьесы, страдающие тем же недостатком, что и многие прозаические произведения о рабочем классе и колхозном крестьянстве. В этих произведениях изображается техника, говорится о соревновании, о выполнении производственных планов. Но в них не изображаются люди в быту: их культура, духовный мир»[233]233
  Там же.


[Закрыть]. Стоит отметить, что редакционная статья в «Правде» привела к более массовому обсуждению проблемы в обществе. Обращает на себя внимание дата появления статьи. Это произошло накануне важного события в советском обществе – XIX съезда партии (октябрь 1952 г.). Таким образом, дискуссия об отставании советской драматургии являлась своеобразным посылом, свидетельствующим о грядущих изменениях партийной политики в сфере литературы и искусства.

В советской печати началось широкое обсуждение статус-кво театральной критики и творчества современных драматургов, задач советской социалистической драматургии и т. п. В 1952 г. журнал «Большевик» продолжил обсуждение. В майском номере журнала была опубликована статья А. А. Суркова, ответственного редактора «Огонька», ректора Литературного института имени А. М. Горького. Основываясь на постановлениях ЦК ВКП(б) 1946–1948 гг., он прямо коснулся неблагополучного положения в среде театральных критиков. Литератор привел примеры рецензий, опубликованных в ведущих советских изданиях «Театр», «Советское искусство» и «Литературная газета», отметив, что они давали «высокие оценки пьесам, которые не удовлетворяли запросов советских людей»[234]234
  Сурков А. Некоторые вопросы развития советской литературы // Большевик. 1952. № 9. С. 27.


[Закрыть]. Он цитировал постановление «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению», замечая, что драматурги были оторваны от жизни, не знали жизни и запросов народа, не могли изображать лучшие черты и качества советских людей. А после появления «теории бесконфликтности» некоторые драматурги и вовсе перестали раскрывать жизненные конфликты. В итоге Сурков пришел к выводу, что существующие недостатки обусловлены «отставанием драматургии от возросших требований народа».

Передовая статья журнала «Большевик», опубликованная в августе 1952 г., вновь отметила важную роль художественной критики. С одной стороны, она должна была помогать партии и государству воспитывать трудящихся в духе коммунистической сознательности, с другой – способствовала «разоблачению буржуазной идеологии, буржуазного искусства». В действительности советские художественные критики были далеко не идеальными, они плохо поняли и развили теорию соцреализма, иногда демонстрируя низкопоклонство перед буржуазной идеологией. Из-за существенных недостатков в советской литературной критике предлагалось обратить внимание на то, что «борьба между старым и новым в социалистическом обществе происходит в форме критики и самокритики, имеющей большое значение и для развития советского искусства»[235]235
  За дальнейший подъем советской литературы // Большевик. 1952. № 15. С. 9.


[Закрыть]. В передовой статье журнала «Большевик» подчеркивались недостатки в управлении, ошибки в работе управляющих органов и профсоюзов – Комитета по делам искусств при Совете министров СССР и комитетов по делам искусств на местах. Считалось, что именно эти органы «недостаточно вникают в работу театральных коллективов, недостаточно заботятся о пополнении репертуара высокоидейными и высокохудожественными произведениями на современные советские темы, еще не наладили постоянного контакта с драматургами, композиторами. А Союз советских писателей и Союз советских композиторов, в свою очередь, далеко не всегда идут навстречу запросам театров»[236]236
  Там же. С. 8.


[Закрыть].

Г. М. Маленков в отчетном докладе ЦК ВКП(б) о дальнейшем подъеме культурной жизни народа отметил: «Между тем в нашей советской беллетристике, драматургии, так же, как в кинематографии, до сих пор отсутствуют такие виды художественных произведений, как сатира. Неправильно было бы думать, что наша советская действительность не дает материала для сатиры. Нам нужны советские Гоголи и Щедрины, которые огнем сатиры выжигали бы из жизни все отрицательное, прогнившее, омертвевшее, все то, что тормозит движение вперед. Наша советская литература и искусство должны смело показывать жизненные противоречия и конфликты, уметь пользоваться оружием критики как одним из действенных средств воспитания»[237]237
  Маленков Г. М. Отчетный доклад на XIX съезде партии о работе ЦК ВКП(б). 5 октября 1952 г. М., 1953. С. 72–73.


[Закрыть].

После XIX съезда партии в передовой статье «Большевика» «Насущные задачи советской литературы» еще раз были отмечены ключевые моменты доклада Маленкова: необходимость развития советской сатиры, важность появления высокоидейной критики в литературных газетах и журналах, ликвидация отставания драматургии, отрыва советской драматургии от возросших требований и эстетических вкусов народа и т. п. В статье вновь было заявлено о вредности «теории бесконфликтности», которая «толкала к лакировке действительности, мешала показать нового человека во весь рост». В этот раз «Большевик» на теоретическом уровне показал серьезные недостатки «теории бесконфликтности», которая с точки зрения социалистического строительства «игнорировала марксистско-ленинские положения о законах общественного развития и уводила литературу от активной борьбы с отживающими силами»[238]238
  Насущные задачи советской литературы // Большевик. 1952. № 21. С. 18.


[Закрыть]. Ссылаясь на речь Маленкова, редакция журнала рекомендовала советским художникам пользоваться сатирой и в рамках понимания типического преодолевать отставание от действительности: «Особенно важно для наших писателей и художников глубоко осмыслить указания о марксистско-ленинском понимании проблемы типичности как проблемы политической, о типическом как основной сфере проявления партийности в реалистическом искусстве»[239]239
  Там же. С. 15.


[Закрыть]. В качестве примера приводился роман А. М. Горького «Мать», с его помощью объяснялась типизация явлений общественной жизни. Вновь подчеркивались задачи советских писателей – «показывать глубокие жизненные конфликты, вести решительную, беспощадную борьбу с пережитками капитализма и влиянием буржуазной идеологии на сознание людей[240]240
  Насущные задачи советской литературы // Большевик. 1952. № 21. С. 21.


[Закрыть].

На этот раз «Большевик» указал на недостатки в работе советских литературных институтов. Институт мировой литературы имени А. М. Горького и Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Академии наук СССР как ведущие образовательные учреждения якобы отошли от насущных вопросов советской литературы.

Так, в 1952 г. в обществе начался ряд открытых дискуссий об отставании советской литературы. При этом особое внимание было обращено на состояние драматургии. Получили развитие следующие установки. Во-первых, «теория бесконфликтности» отошла от принципа соцреализма, ее негативное влияние препятствовало развитию литературы и искусства. Во-вторых, все органы культуры несли ответственность за ее последствия. Мелочная опека сверху в вопросах управления культурой ставилась в вину Комитету по делам искусств при Совмине СССР и ССП, а также их местным органам, которые, по мнению партийного руководства, не выполняли ряд своих функций. В-третьих, газеты и журналы, выходившие под началом Комитета по делам искусств и ССП («Театр», «Новый мир», «Октябрь», «Литературная газета», «Советское искусство»), подверглись партийной критике за недостаточно высокий уровень работы литературных критиков. Это привело к тому, что творчество некоторых советских писателей было оторвано от возросших культурных запросов народа. В ходе обсуждения такие пьесы, как «Сыновья Москвы» Н. Рожкова, «За здоровье молодых!» В. Поташова, «Когда мы красивы» Ф. Панферова (редактор журнала «Октябрь». – Ю. Ч.), были отмечены как неудовлетворительные. Утверждалось, что их появление выявило ошибочность восприятия драматургами и критиками теории и практики соцреализма в вопросе о конфликте. Таким образом, партия как на литературно-теоретическом, так и на административном уровне инициировала обсуждение состояния советской драматургии. В конце концов, выход из «теории бесконфликтности» был найден – рекомендовался поиск типичности в общественной жизни.

Следует отметить, что возникшие проблемы обсуждались не только на страницах журнала «Большевик», но и на страницах «Правды», «Советского искусства» и других официальных литературных изданий. Действительно, в литературной жизни обозначились изменения. Как отметил историк Евгений Добренко, «1953 год стал настоящим пиком советской сатиры»[241]241
  Добренко Е. Гоголи и Щедрины: уроки «положительной сатиры» // Новое литературное обозрение. 2013. № 3.


[Закрыть]. Появился ряд сатирических пьес: «Гибель Помпеева» Николая Вирты, «Большие хлопоты» Леонида Ленча, «Аноним» Семена Нариньяни и «Раки» Сергея Михалкова, «Когда ломаются копья» и «Рыцари мыльных пузырей» Николая Погодина, «Извините, пожалуйста» («Камни в печени») Андрея Макаёнка и «Не называя фамилий» Василия Минко, «Воскресение в понедельник» Владимира Дыховичного и Мориса Слободского. К сожалению, эта тенденция просуществовала недолго и после смерти Сталина ситуация изменилась. Возвращение на сцену комедий и пьес западных авторов стало главной особенностью данного периода. Что касается пьес на современную советскую тему, то по-прежнему отсутствовали высокоидейные произведения – отставание драматургии не было полностью преодолено. Обозначились новые проблемы в драматургии, как об этом говорили некоторые авторы.

Только к середине 1953 г. тенденция к пересмотру догм сталинского периода появилась в среде художественной интеллигенции. Деятели культуры начали размышлять о недостатках в художественной критике и литературоведении, наиболее ярко проявившихся в последние годы жизни И. В. Сталина[242]242
  Эггелинг В. Политика и культура при Хрущеве и Брежневе 1953–1970 гг. М., 1999. С. 30.


[Закрыть]. Аналогичная ситуация сложилась в сфере театрального искусства. Советские театроведы к середине 1950-х гг. начали критиковать отставание советской драматургии. В печати развернулось обсуждение насущных проблем театра[243]243
  См., напр.: К новому подъему театрального искусства // Правда. 1953. 6 сентября; Анастасьев А. Н. Перед поднятием занавеса. С. 20–31; Назаров Б. А., Гриднева О. В. К вопросу об отставании драматургии и театра // Вопросы философии. 1956. № 5. С. 85–94.


[Закрыть]. Но вместо мнения партийных «верхов» громче зазвучал голос художественных деятелей, не имевших значительных должностей в органах управления, началось обсуждение состояния советской драматургии и принципиальных причин так называемого отставания.

Критика недостатков драматургии не ограничивалась только тем фактом, что отсутствует сатира, художники затронули более глубокую проблему. Прежде всего, было необходимо объяснить коренные причины отставания, потому что оно оказало влияние уже не только на литературное творчество, но и на финансовое положение театров – их посещаемость в первой половине 1950-х гг. сильно упала. Партийное руководство считало, что виноваты в этом были советские драматурги, которые плохо знали жизнь народа, обходили реальные конфликты и лакировали советскую действительность. Театральные работники считали иначе. В первую очередь, речь шла о бедности репертуара. В 1950-е гг. уже нельзя было не учитывать сильную конкуренцию со стороны кинематографа и телевидения, которые быстро развивались после Великой Отечественной войны. В этой обстановке однотипные бесконфликтные спектакли не смогли вызвать интерес у зрителей. Нередко зрительные залы пустовали. Важнейшей задачей стало повышение посещаемости. Однако вмешательство «верхов» полностью испортило творческий порядок в театрах. Государственная опека и госзаказ разорвали тесные связи между театрами, драматургами и критиками.

Советский драматург Н. Ф. Погодин, написавший пьесу «Кремлевские куранты», еще в 1952 г. высказал свое мнение о бесконфликтных пьесах. С его точки зрения, появление «теории бесконфликтности» было тесно связанно с советскими драматургами и критиками: «…нужно сказать со всей прямотой, что эти выдуманные и надуманные теории идут от поверхностного взгляда на жизнь, а у других – от поверхностной и ленивой критики»[244]244
  Погодин Н. Ф. Идея и конфликт // Погодин Н. Ф. Театр и жизнь. М., 1953. С. 110.


[Закрыть]. Таким образом, Погодин предупредил об опасности чрезмерного акцента «на преодолении бесконфликтных пьес». Он считал, что это могло привести советских драматургов к другой крайности: «…не менее опасно заблуждение, в которое впадают драматурги, трактующие конфликт как внешнее средство, необходимое для разработки сюжета. Это уж крайняя вульгаризация конфликта в драме»[245]245
  Там же. С. 116.


[Закрыть]. Анализ дальнейшего развития советской драматургии показал, что есть основание считать беспокойство Погодина оправданным. Погодин призывал учиться у М. Горького, называл его драматургию кладезем и теоретической школой, объясняющей глубокое понятие конфликта[246]246
  Там же.


[Закрыть].

В 1953 г. в газете «Правда» была опубликована редакционная статья «К новому подъему театрального искусства»[247]247
  К новому подъему театрального искусства // Правда. 1953. 6 сентября.


[Закрыть], написанная в самом начале театрального сезона. В ней рассматривалось состояние драматических театров. Главная задача обозначалась так: «Советский театр, создавая спектакли на важные темы современности, воплощая на сцене творения классиков, должен быть подлинным рассадником культуры, вдохновенным пропагандистом передовой советской идеологии»[248]248
  Там же.


[Закрыть]. Партийные руководители считали, что театр вполне оправдывает ожидания зрителей, но в связи с тем, что требования народа растут, театральное искусство нуждается в определенных изменениях. Перед работниками театров и драматургами ставилась задача постоянно «повышать идейно-художественный уровень» театрального искусства. Наряду с перечислением недостатков, в статье утверждалось, что в 1953 г. в области театрального искусства наметилось заметное оживление. Появились на советских сценах новые пьесы на современные темы: «Опасный спутник» А. Салынского, «Неспокойная должность» А. Кожемякина, «Доброе имя» К. Симонова, «Варвара Волкова» А. Софронова. Это результат того, что театральные работники активно преодолевали недостатки, в том числе «бесконфликтность» сюжета. Успехи, как утверждалось в материале, проявились в создании веселых, жизнерадостных комедий. Однако в области воспитания молодых режиссеров дела обстоят не лучшим образом – у театров излишняя осторожность к молодым кадрам[249]249
  Решением ЦК КПСС от 31 мая 1957 г. советским театрам предлагалось обсудить следующие вопросы, касавшиеся молодых кадров: «оказание практической помощи директорами и главным режиссерам театров в вопросах формирования трупп, приема и увольнения актеров труппы, перевода их на пенсию, выдвижения новых молодых актерских и режиссерских кадров; введение при крупных театрах института стажеров молодых режиссеров; обеспечение молодым режиссерам возможности самостоятельной постановки не менее одного спектакля в год». Эти советы показали, что партия обратила внимание на существенные проблемы с молодыми кадрами и считала их разрешение целесообразными. См.: Записи отдела культуры ЦК КПСС от 31 мая 1957 г. // РГАНИ. Ф. 5. Оп. 36. Д. 44. Л. 25.


[Закрыть]. В связи с этим необходимо улучшать работу с молодым поколением, потому что «молодежь – будущее нашего театра, и нужно заботливо создавать условия для расцвета ее творческих возможностей, для возмужания ее талантов»[250]250
  Там же.


[Закрыть]. В конце статьи «К новому подъему театрального искусства» были указаны главные цели партийной политики в деле развития советского театрального искусства – соединить усилия театров, драматургов и критиков для того, чтобы создать высокие идейно-художественные спектакли на современные советские темы[251]251
  К новому подъему театрального искусства…


[Закрыть]. Это можно рассматривать в качестве партийной директивы.

После долгой подготовки в конце 1954 г. состоялся II Всесоюзный съезд советских писателей. С первого съезда до второго прошло 20 лет. Это событие можно рассматривать как веху в истории советской литературы. На съезде не только был принят новый Устав ССП, но и определились теоретические новации в области развития литературоведения и истолкования метода социалистического реализма. Сталинские слова о «советских Гоголях и Щедриных» получили новую интерпретацию. Драматург А. Е. Корнейчук в своем докладе, с одной стороны, критиковал вредность теории «бесконфликтности», с другой стороны, отметил, что «задача создания остро сатирических произведений, которые бы клеймили все отжившее, все тормозящее развитие нашего общества, – одна из центральных задач советских драматургов». Но задачи советских драматургов отличаются от задач Гоголя и Щедрина: «Сатира прошлого направлена на разрушение чиновничье-бюрократического общества; наша сатира утверждает и укрепляет Советское государство, борясь с недостатками, еще имеющимися в нашей действительности»[252]252
  Корнейчук А. Е. Советская драматургия // Литературная газета. 1954. 19 декабря.


[Закрыть]. То есть советские драматурги должны на основе окружающей их действительности описывать общественный конфликт. Это мнение затем развил в журнале «Коммунист» Н. М. Грибачев – главный редактор журнала «Советский Союз», впоследствии член правления ССП. Он отмечал, что в «Ревизоре» все эпизоды происходили в городке буржуазном, противостояли жизненной действительности СССР. Значит, «жизнь топчется на месте, что десятилетия невиданных революционных преобразований пропали даром и мы так и не ушли от гоголевских времен»[253]253
  Грибачев Н. М. О некоторых особенностях советской литературы // Коммунист. 1954. № 17. С. 49.


[Закрыть]. А слова о необходимости советских Гоголей и Щедриных он объяснил так: оба писателя – это символ сатиры, поэтому в настоящее время нужны «крупные сатирические таланты, способные с такой же, как Гоголь и Щедрин, остротой и художественной силой бичевать имеющиеся у нас остатки мещанства, косности, обывательской рутины»[254]254
  Там же.


[Закрыть]. Руководство ССП пыталось объяснить различие в писательских задачах гоголевских времен и советского настоящего, чтобы писатели могли понять, какие конфликты следует описывать в произведениях.

На съезде много говорилось о литературной критике. В приветствии съезду от ЦК КПСС подчеркивались ее недостатки: «Все еще серьезно отстают литературная критика и литературоведение, которые призваны разрабатывать наследие классики и обобщать опыт советской литературы, содействовать идейно-художественному росту нашей литературы»[255]255
  Второму Всесоюзному съезду советских писателей // Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1956. С. 8–9.


[Закрыть].

А. А. Сурков в качестве нового руководителя ССП сделал доклад на тему «О состоянии и задачах советской литературы». Он указал на следующее: до сих пор советские люди продолжают бороться с пережитками буржуазности, несмотря на то что прошло много лет с победы Октябрьской революции. Поскольку «литература – острое оружие социально-политического действия»[256]256
  Доклад А. А. Суркова «О состоянии и задачах советской литературы» // Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1956. С. 31.


[Закрыть], писателям необходимо быть бдительными перед «космополитизмом» и «буржуазным национализмом». Говоря о «теории бесконфликтности», Сурков отметил важную роль художественной критики, которая в состоянии на теоретическом уровне помочь писателям и драматургам совершенствовать свои произведения. Критике «с высоты ее идейной и теоретической зоркости надлежало бы первой заметить это отрицательное явление», но она «сама выступила как один из главных запевал в хоре “бесконфликтников”. Критика могла бы довести до сознания писателей тот непреложный факт, что эта теория противоречит законам развития действительности, в которой идет непрерывная борьба нового со старым, что изъятие из литературы конфликта или подмена его “недоразумением” равнозначны смерти литературы»[257]257
  Там же. С. 33.


[Закрыть]. То есть из выступления Суркова следовало, что все недостатки советской литературы связны с «теорией бесконфликтности» и обусловлены тем, что в печати нет достаточного количества отзывов на новые произведения: «…наши критики, литературоведы и теоретики до сих пор отстают от потребностей общества и литературы»[258]258
  Там же. С. 34.


[Закрыть].

В отличие от Суркова драматург Б. А. Лавренев считал, что ССП должен взять на себя ответственность за отставание советской драматургии. Он заявил, что главными виновниками в отставании драматургии являются сами драматурги. Лавренев также подчеркнул, что драматурги оторваны от действительности: «Виновны мы во многом – и в первую очередь в слабом, поверхностном знании жизни, в отсутствии у большинства живого, делового контакта с народом, нежелании активно вторгаться в жизнь. Мы часто строим наши пьесы не на основе непосредственных жизненных наблюдений, а высасывая из пальца в тиши кабинета надуманные коллизии»[259]259
  Речь Б. Лавренева // Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1956. С. 530.


[Закрыть]. По словам выступавшего, вина в этом лежит и на ССП, который не уделял должного внимания драматургии: «Руководству ССП свойственно, признавая на словах всю важность драматического жанра и принося для видимости клятвы в любви и внимании к нему, считать в глубине души драматургию литературой второго сорта, а людей, пишущих пьесы, – неполноценными писателями»[260]260
  Там же.


[Закрыть]. Не способствовало развитию драматургии и невнимание к ней со стороны критики. Лавренев считал, что критики должны были рецензировать драматические произведения до их постановки, как литературный факт: «Поддержанный и руководимый умной критикой драматург имеет время и возможность до осуществления пьесы на сцене исправить дефекты, не замеченные им самим в процессе творчества, и получает в руки оружие для борьбы с навязыванием ему в разных театрах разных вариантов начал и концов, исключения одних сцен и замены их другими»[261]261
  Там же. С. 532.


[Закрыть]. В действительности же рецензии публиковались после премьеры, причем только провалы драматургов вызвали интерес и реакцию у критиков. Лавренев выводил «теорию бесконфликтности» из литературной практики, но не из теоретических принципов советской литературы. Эта теория своими корнями уходит в управляющие писательские органы: «Мы, драматурги, – отмечал он, – отлично знаем берлогу, где появилось на свет это отродье бюрократизма и перестраховки»[262]262
  Там же.


[Закрыть]. Поэтому Лавренев считал правильным давать больше свободы театрам, особенно в деле составления их собственных репертуаров.

Выступления Суркова и Лавренева показывали, что при всей разнице взглядов в писательской среде сформировалось единое мнение о причине отставания драматургии – она виделась в слабой реакции критики на театральные постановки. Критике на съезде был посвящен доклад главного редактора «Литературной газеты» Б. С. Рюрикова «Об основных проблемах советской критики». В докладе отмечалась важная роль критики для современной литературы, а также подчеркивались ее недоработки: «…невозможно умолчать о том, что литературоведение и критика в большом долгу перед молодым поколением нашей страны»[263]263
  Содоклад Б. Рюрикова // Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1956. С. 306.


[Закрыть]. Рюриков указывал и на ответственность ССП за недостаточную активность этого вида литераторской деятельности: «…роль критики, место ее в журналах, газетах сейчас – роль и место бедного родственника»[264]264
  Там же. С. 323.


[Закрыть]. Он рекомендовал увеличить количество критических статей в периодике: «В журналах должны найти место и теоретические статьи по общим вопросам искусства, и обзорные, проблемные выступления, и рецензии на новые книги. Отдел критики должен иметь шесть – восемь и более печатных листов (вместо двух – четырех до съезда. – Ю. Ч.) в каждом номере журнала»[265]265
  Там же.


[Закрыть].

Доклады, представленные на съезде, свидетельствовали о том, что взаимоотношения между писателями и критиками испорчены. Традиционная в драматургии тесная связь между театрами, драматургами и критиками также исчезла, теперь руководство театров оказывало мощное влияние на постановки (в своих намеках драматурги и театроведы говорили о «государственной мелочной опеке»). Литературовед С. И. Кормилов считал, что Второй съезд ССП явился важнейшим событием после смерти И. В. Сталина, поскольку художественная интеллигенция получила теперь возможность открыто и широко обсуждать вопросы развития литературы: «На нем произошло столкновение прогрессивных сил, талантливых литераторов, сторонников демократизации в обществе с реакционерами, которые защищали старые догмы»[266]266
  Кромилов С. И. Второй съезд советских писателей как преддверие «оттепели» // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2010. № 4. С. 48.


[Закрыть]. Однако В. В. Гудкова, в отличие от Кормилова, придерживается иного мнения. Исследовательница не считает данное мероприятие имеющим отношение к литературе. Цитируя доклад Суркова, она полагает, что выступления на съезде были гораздо больше сосредоточены на идеологических функциях литературы, превратившейся в оружие холодной войны. Все обсуждаемые вопросы (тема положительного героя, театральная критика, советская сатира и т. п.) были направлены на идеологическую борьбу с западным космополитизмом, называемым «чистоискусстничеством». В. В. Гудкова упомянула доклад Корнейчука, посвященный драматургии, который «подтвердил прежний идеологический курс»[267]267
  Гудкова В. В. Инерция страха и попытки прорыва: Второй съезд советских писателей // Новое литературное обозрение. 2017. № 3. С. 86–105.


[Закрыть]. Такой вывод основывается на том, что Корнейчук высоко оценил пьесы «За тех, кто в море» Лавренева, «Московский характер» Софронова, «Чужая тень» Симонова, «Великая сила» Ромашова и т. д., в то время как новая сатирическая пьеса «Гости» Зорина подверглась с его стороны резкой критике. На самом же деле, считает Гудкова, в письме ЦК КПСС съезду ССП четко выразилось партийное отношение к литературе на фоне холодной войны: «Долг советских писателей – еще выше поднять знамя борьбы за сплочение всех миролюбивых сил в интересах безопасности народов, разоблачать и клеймить преступные планы империалистов, угрожающих развязать новую мировую войну»[268]268
  Второму Всесоюзному съезду советских писателей // Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1956. С. 8.


[Закрыть]. Таким образом, съезд более заботился об идеологической борьбе в литературе и мало касался ее художественности.

После съезда ССП, в 1955 г., театровед А. Н. Анастасьев опубликовал статью «Перед поднятием занавеса»[269]269
  Анастасьев А. Н. Перед поднятием занавеса. С. 20–31.


[Закрыть] в журнале «Театр», он утверждал: «Обращайте внимание на афиши московских театров, вы заметите такие зарубежные пьесы, как “Мечты Кинолы”, “Ванина Ванини”, “Кавалер Зеленого мыса”, “Мертвая хватка”, “Кража”, “Искатели счастья”, “Грех”, “Последняя сенсация”, “Проданная колыбельная”; кроме того, такие водевили, как “Свадебное путешествие”, “В сиреневом саду”, часто повторялись на афише московских театров»[270]270
  Там же. С. 22.


[Закрыть]. Анализируя репертуар, Анастасьев отмечал, что серьезные современные советские пьесы отсутствуют, а драматические театры редко откликаются на самые животрепещущие жизненные вопросы[271]271
  Там же. С. 23.


[Закрыть], что является, по мысли театроведа, признаком отставания драматургии. Говоря об истоках такого состояния, Анастасьев указал две главные причины: во-первых, большинству советских драматургов не удалось показать народную жизнь, так как драматургия – один из самых трудных видов литературы; во-вторых, отношения между театрами и драматургами испортились: «…у нас в последние годы наметилась опасная тенденция к разрыву драматургии и театра, между ними часто складываются неверные взаимоотношения: театр словно бы стал заказчиком, потребителем, а драматургия – поставщиком»[272]272
  Там же. С. 26.


[Закрыть]. Кроме того, он критиковал формализм режиссеров, которые, боясь ошибок, прекратили поиски нового в искусстве, не находились в постоянном контакте с драматургами.

XX съезд стал вехой в развитии советской литературы. После него основной конфликт сосредоточился на попытках приблизиться к свободному творчеству вопреки партийным установкам. Некоторые писатели стали сочувствовать пострадавшим при Сталине, видеть в постановлениях ЦК ВКП(б) 1946–1948 гг. главную причину отставания литературы. Писатели, противостоявшие «теории бесконфликтности», переметнулись в другую крайность – сосредоточились на теневых сторонах жизни, стали «изображать прежде всего “горькую правду”, привлекать внимание к трудностям и неустроенности быта, к тяжелым лишениям и к обидам невинно пострадавших»[273]273
  Записка отдела культуры ЦК КПСС «О некоторых вопросах развития современной советской литературы» от 27 июля 1956 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 521.


[Закрыть].

Развернулись дискуссии о «теории бесконфликтности» и лакировке действительности. Но результат показал, с официальной точки зрения советская драматургия не смогла преодолеть отставание. Обсуждения привели к другой крайности, драматурги сосредоточились на «мелкотемье» и «мелкопроблемности» сценария. Кроме того, в начале 1950-х годов была популярна постановка «буржуазных» спектаклей. В одной записке ЦК КПСС было отмечено: «…вместо постановки высокоидейных, художественно совершенных спектаклей, ставящих своей задачей воспитание людей в духе коммунистической морали и этики, театры в погоне за сборами стали на путь широкого внедрения в репертуар постановочно легких переводных пьес западной драматургии с преобладанием в них мелодраматических и развлекательных сюжетов»[274]274
  Записка отдела науки и культуры ЦК КПСС «О серьезных недостатках в репертуаре драматических театров» от 3 мая 1955 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 408.


[Закрыть]. На самом деле, возвращение западной драматургии на советскую сцену стало одной из особенностей «оттепели». С позиции идеологического воспитания власть предпочитала в западной драматургии классику современным спектаклям. В документе партии так указали данное направление: классиков зарубежной литературы и произведения прогрессивных писателей, таких как Бальзак, Джек Лондон, Драйзер, Гюго, Жеромский[275]275
  Записка отдела науки и культуры ЦК КПСС «О серьезных недостатках в репертуаре драматических театров» от 3 мая 1955 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 408


[Закрыть], с любовью восприняла советская аудитория. Но некоторые инсценировки, особенно современные западные пьесы, могли быть орудиями пропаганды буржуазной морали. Таким образом, партия требовала от театральных деятелей повышения идеологической бдительности при отборе западных пьес.

Согласно мнению А. Н. Анастасьева, аналогичная идея Б. А. Назарова и О. В. Гридневой преподносилась в статье «К вопросу об отставании драматургии и театра»[276]276
  Назаров Б. А., Гриднева О. В. К вопросу об отставании драматургии и театра // Вопросы философии. 1956. № 5. С. 85–94.


[Закрыть], опубликованной в журнале «Вопросы философии», вышедшем в октябре 1956 г. Авторы статьи назвали следующие причины отставания советской драматургии в 1950-е гг.: недостаточное знание писателями жизни, плохой контакт театров с драматургами, неудовлетворительный уровень руководства театральным искусством[277]277
  Там же. С. 85.


[Закрыть]. Этот вывод был сделан при сравнении драматургии 1950-х, 1920-х и начала 1930-х гг. Авторы хвалили советскую драматургию до 1936 г. и указывали, что в последние 20 лет драматургия пережила «застой» из-за господства «штампа» и «шаблона» – «от “известных указаний репертуарного характера… без нарушения художественной ценности театра” до повседневного административного контроля не только за результатами творчества, но и за самым процессом его – таково произошедшее в 1936 г. изменение взглядов на вопросы руководства искусством»[278]278
  Там же. С. 91.


[Закрыть]. Б. А. Назаров и О. В. Гриднева не раз подчеркивали свое мнение о свободном творчестве, которому мешали «администрирование» и «отказ от свободного соревнования». Они утверждали, что административное вмешательство разрушило традиционные тесные связи между театрами и драматургами, уничтожило энтузиазм последних. Именно в этом состоит главная причина отставания советской драматургии. А. Н. Анастасьев не зашел так далеко в критике администрирования театрального искусства. В своей статье он лишь один раз употребил выражение «отставание драматургии». Первоначальная мотивация статьи «К вопросу об отставании драматургии и театра» – направить на критику культа личности, что вписывалось в общий политический контекст времени, но авторы так резко выступили против государственного руководства искусством, что вызвали недовольство в ЦК КПСС.

О. Ф. Берггольц сказала на одном из совещаний в Москве, что догматизм постановлений ЦК КПСС в течение 1946–1948 гг. тормозил движение советской драматургии вперед. По поводу данного высказывания ответом отдела культуры ЦК КПСС было определение следующей позиции: «постановления ЦК КПСС по идеологическим вопросам сохраняют все свое принципиальное значение, отражают позицию партии, направляющей наше искусство по пути жизненной правды и народности»[279]279
  Записка отдела культуры ЦК КПСС «О некоторых вопросах развития современной советской литературы» от 27 июля 1956 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 520.


[Закрыть]. Как утверждал В. И. Ленин в статье «Партийная организация и партийная литература» в 1905 г., партия никогда не откажется от руководства литературой.