Текст книги "Театральная цензура в Ленинграде в годы «оттепели»"

А в записке ЦК КПСС от 27 октября 1956 г. прямо указывалось: «При такой спекулятивной постановке вопроса игнорируется роль искусства как идеологического оружия и допускается существование всяких, в том числе антинародных, направлений»[280]280
  Записка отделов культуры, пропаганды и агитации ЦК КПСС об организации критических выступлений по статье Б. А. Назарова и О. В. Гридневой «К вопросу об отставании драматургии и театра» от 27 октября 1956 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 551.


[Закрыть]. В статье Б. А. Назарова и О. В. Гридневой были затронуты острые вопросы, которые волновали широкие круги художественной интеллигенции 1950-х гг. Но, по мнению ЦК КПСС, эти вопросы были освещены в статье поверхностно, а в ряде случаев трактовались с неверных позиций. Таким образом, ЦК КПСС решил:

«1. Подвергнуть статью “К вопросу об отставании драматургии и театра” критике в докладе на совещании редакторов центральных газет и журналов и директоров издательств, созываемом в отделе пропаганды и агитации ЦК КПСС.

2. Выступить в “Правде” с критикой ошибок, допущенных Назаровым и Гридневой, поручив написать соответствующую статью тов. К. М. Симонову.

3. Организовать в “Литературной газете”, в литературно-художественных журналах и в журнале “Вопросы философии” выступления по вопросам, затронутым в статье Назарова и Гридневой, осветив их с правильных, партийных позиций»[281]281
  Там же. С. 552.


[Закрыть].

Полмесяца спустя в записке отдела науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР было написано, что статья Б. А. Назарова и О. В. Гридневой направлена против государственного руководства искусством и это уже не первая попытка, такие выступления появились уже давно. Но «в журнале “Вопросы философии” впервые сделана попытка с научной претензией охаять вообще принцип государственного руководства, обосновать прямое требование высвобождения искусства от “гибельного” для него руководства и контроля со стороны партии и правительства»[282]282
  Записка отдела науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР о выступлениях против партийного и государственного руководства искусством в журнале «Вопросы философии» и в других периодических изданиях от 12 ноября 1956 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 554.


[Закрыть]. Отдел науки, школ и культуры решил:

«1. Выступить в партийной печати (“Коммунист”, “Правда”) со статьей, с научно-теоретических позиций опровергающей антиленинские, антипартийные позиции Назарова и Гридневой.

2. Мобилизовать центральные печатные органы и партийные организации на организованный отпор попыткам использовать правильную развертывающуюся критику крупных недостатков в искусстве в целях протаскивания ревизионистских, антипартийных и антигосударственных настроений в среде художественной интеллигенции»[283]283
  После решения отдела науки, школ и культуры ЦК КПСС в советской периодической печати появились статьи, критиковавшие «антипартийную» позицию Б. А. Назарова и О. В. Гридневой: Горчаков Н., Ильинский И., Марков П. Ценить и уважать родное искусство // Правда. 1956. 25 ноября; Зубков Ю. О свободе творчества // Известия. 1956. 25 ноября; Кузнецов М., Лукин Ю. О свободе художественного творчества // Коммунист. 1956. № 15. См.: Записка отдела науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР о выступлениях против партийного и государственного руководства искусством в журнале «Вопросы философии» и в других периодических изданиях от 12 ноября 1956 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 556.


[Закрыть].

Об антипартийном руководстве и государственной мелочной опеке также говорил советский драматург Александр Александрович Крон в «Заметках писателя», опубликованных в ноябре 1956 г. Он отметил, что главной причиной отставания драматургии является постоянное ведомственное вмешательство в творчество театров. Крон полагал, что каждый драматург хорошо знает, что конфликт является основой драматического произведения, а «миф о незнании драматургами жизни» – это чисто официальная версия. В доказательство данного утверждения А. А. Крон привел пример удачной постановки Г. Товстоноговым в Ленинградском государственном театре драмы имени А. С. Пушкина в 1955 г. «Оптимистической трагедии» и написал: «Советские драматурги создали ряд произведений, выдержавших испытание временем. Мы не так уж бедны, если “Оптимистическая трагедия” могла ждать своего воплощения на ленинградской сцене двадцать лет»[284]284
  Крон А. А. Заметки писателя // Литературная Москва. Сборник второй / под ред. Л. Красноглядовой, В. Борисовой. М., 1956. С. 787.


[Закрыть]. Крон считал, что ведомственное вмешательство прекратило эпоху режиссерского театра, разорвало тесные творческие связи между театрами и драматургами, все это при том, что «вне творческого содружества драматурга и театра невозможен расцвет драматической литературы»[285]285
  Там же. С. 788.


[Закрыть]. Негативное последствие данного вмешательства – неравное положение театральных работников: «редактор с печатью» становится сильной стороной, а режиссеры и драматурги – слабой.

Крон предложил соответствующим органам пересмотреть систему оплаты театральных работников: «…люди одной квалификации должны получать за свой труд равную оплату независимо от того, где они работают (от должности. – Ю. Ч.). Тогда ведомственные соображения не смогут брать верх над соображениями художественного порядка»[286]286
  Там же. С. 789.


[Закрыть]. Можно сказать, что представления А. А. Крона отражали взгляды многих театральных деятелей.

По мнению представителей руководящих органов, Союз советских писателей и лично советские драматурги должны взять на себя главную ответственность за отставание драматургии.

В записке отдела культуры ЦК КПСС «О некоторых вопросах развития современной советской литературы» было упомянуто несколько серьезных проблем развития литературы и даны некоторые объяснения партийной политики. Например, после XX съезда Союз советских писателей не функционировал, не организовывал собрания и пленумы. Бездействие ССП привело к критике культурной политики партии, которая не обращала внимания на умонастроения художественной интеллигенции. В записке отмечено также, что отрыв драматургов от жизни народа является главной проблемой современного литературного творчества[287]287
  Записка отдела культуры ЦК КПСС «О некоторых вопросах развития современной советской литературы» от 27 июля 1956 г. // Аппарат ЦК КПСС и культура, 1953–1957: документы. С. 517.


[Закрыть]. Но записка ЦК КПСС не смогла остановить стремления художников к свободе творчества. В художественных кругах проходили горячие дискуссии по вопросам партийного руководства и творчества. В конце 1956 г. произошли антисоветские выступления в Венгрии и Польше. Международная обстановка вызвала новые волнения в среде советской художественной интеллигенции. ЦК КПСС 19 декабря 1956 г. направил в партийные организации открытое письмо «Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов», в котором критиковались антипартийные позиции некоторых коммунистов, в том числе представителей художественной интеллигенции: «Более того, есть и такие “коммунисты”, которые, прикрываясь партийностью, под флагом борьбы с последствиями культа личности скатываются сами на антипартийные позиции, допускают демагогические выпады против партии, подвергают сомнению правильность ее линии»[288]288
  Постановление Президиума ЦК КПСС «Письмо ЦК КПСС к партийным организациям “Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов”». 19 декабря 1956 г. П № 66/9 Строго секретно. http://www.coldwar.ru/hrushev/postanovleniye-ob-usilenii-politicheskoy-raboti.php (дата обращения: 22.05.2023).


[Закрыть]. Начальное намерение художественной интеллигенции критиковать негативное влияние культа личности в результате перерастало в критику партийного руководства.

Партия, находящаяся в неблагоприятном положении, начала, отмечая принципы социалистического режима, смягчать противоречие между писателями и руководством партии. Социалистический реализм, являясь творческим методом советской литературы и литературной критики, предполагал принципы: «борьбы за правдивость, высокой коммунистической идейности и народности литературы и искусства». Эти принципы были и остаются незыблемыми для социалистического реализма. В редакционной статье «Партия и вопросы развития советской литературы и искусства» в журнале «Коммунист» критиковался принцип руководства развитием литературы и искусства с отнесением к статье Б. А. Назарова и О. В. Гридневой: «…выпячиваются отдельные ошибки, допущенные учреждениями, через которые осуществляется руководство; примеры администрирования и мелочной опеки, характерные особенно для периода распространения культа личности, раздуваются и возводятся в закономерность, якобы неизбежную при наличии руководства»[289]289
  Там же. С. 23.


[Закрыть].

Таким образом, при анализе отношений партии и художественной интеллигенции видно, что после XX съезда общественность высказывает недовольство руководством. С одной стороны, выражается недовольство партийным руководством, которое воспринимают хуже, чем культ личности; с другой – под влиянием международной обстановки проявляется антисоветская направленность, критикуются социалистический режим и метод социалистического реализма. Партийному руководству пришлось в настойчивой борьбе с антипартийной линией изменить направленность общественного мнения. Все эти явления отразились в докладе Н. С. Хрущева «За тесную связь литературы и искусства с жизнью народа», представленном на совещании писателей в ЦК КПСС 13 мая 1957 г.

Появление в 1950-х гг. большого количества статей, содержание которых направлено против партийно-государственного руководства искусством, означает, что советское общество начало размышлять о сталинизме и партийном диктате. Проблемы в советской драматургии, которые описали Б. А. Назаров, О. В. Гриднева и А. Н. Анастасьев, действительно были тесно связаны с системой управления. Государственная «опека» вызывала многочисленные вопросы в области не только литературы, но и театральных представлений. Эти проблемы неизбежно отразились на деятельности ленинградских драматических театров.

2.2. Театр, драматург, критик: проблемы взаимоотношений

Приступая к анализу противоречий между ленинградскими театрами и местными драматургами, следует упомянуть о постановлении ЦК ВКП(б) «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению»[290]290
  Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) – ВКП(б), ВЧК – ОГПУ – НКВД о культурной политике. 1917–1953 / под ред. А. Н. Яковлева; сост. А. Н. Артизов, О. В. Наумов. М., 1999. С. 591–596.


[Закрыть] от 26 августа 1946 г., которое регламентировало художественно-идеологический контроль над репертуаром советских драматических театров в послевоенные годы. В этом постановлении указывалось, что главный недостаток репертуарной политики состоит в том, что пьесы советских авторов на современные темы фактически исчезли с афиш крупнейших театров. Кроме того, говоря о постановке пьес зарубежных, «буржуазных» авторов, ЦК ВКП(б) указывал, что, в сущности, театры предоставляли сцену для пропаганды «реакционной буржуазной идеологии и морали». Поэтому широкое распространение подобных пьес объявлялось наиболее грубой политической ошибкой прежде всего для Комитета по делам искусств[291]291
  Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) – ВКП(б), ВЧК – ОГПУ – НКВД о культурной политике. 1917–1953 / под ред. А. Н. Яковлева; сост. А. Н. Артизов, О. В. Наумов. М., 1999. С. 592.


[Закрыть].

В постановлении также отмечалась неудовлетворительная работа драматургов: отсутствие необходимой связи и творческого сотрудничества с театрами, театральными коллективами становилось позже важнейшей причиной крупных недостатков и в репертуаре. Таким образом, конфликт театра и драматурга имел место уже в 1940-е годы. Для преодоления этого недостатка ЦК ВКП(б) выдвинул требование: постановка «в каждом драматическом театре ежегодно не менее 2–3 новых высококачественных в идейном и художественном отношении спектаклей на современные советские темы». Кроме того, постановление предлагало: «Комитету по делам искусств исключить из репертуара безыдейные и малохудожественные пьесы, постоянно наблюдать за тем, чтобы в театры не проникали ошибочные, пустые и безыдейные, малоценные произведения»[292]292
  Там же. С. 594–595.


[Закрыть]. Естественно, такие требования затруднили рабочий процесс утверждения репертуара.

Для того чтобы сделать более эффективной театральную цензуру, в сталинское время была сформирована система государственного заказа (госзаказа) на создание новых пьес, в корне разрушавшая традиционную связь между театрами и драматургами. Госзаказ снижал активность театров, но партийное руководство рассматривало его в качестве важнейшей трибуны в деле воспитания советского народа. Исходя из этого постулата, партийный и государственный аппарат осуществлял строгий идеологический контроль над содержанием пьес.

Известный деятель искусств России Геннадий Дадамян в одной из своих статей упомянул о существовавшей системе: «С 1939 г. в СССР действовал госзаказ на пьесы, которые покупались репертуарно-редакционными коллегиями Министерства культуры»[293]293
  Дадамян Г. Театр одного продюсера // Отечественные записки. 2005. № 4. http://www.strana-oz.ru/2005/4/teatr-odnogo-prodyusera (дата обращения: 13.12.2022).


[Закрыть]. В середине 1950-х гг. Министерство культуры СССР признало, что практика госзаказов, осуществляемая Главным управлением театров и музыкальных учреждений, не оправдывала себя. Заказные пьесы создавались зачастую без учета интереса творческих коллективов и нередко навязывались театрам даже в тех случаях, когда качество этих произведений было очень низким[294]294
  В Министерстве культуры СССР // Театр. 1956. № 4. С. 165.


[Закрыть]. Распространенным явлением для театра стало прекращение какой-либо работы с драматургами и полное переориентирование на госзаказ.

В условиях обсуждения недостатков в управлении театрами высшие эшелоны власти, поставленные перед фактом отсутствия кассовых сборов и будучи реалистами, осознали, что осуществляемая ими опека уже в каком-то смысле препятствует процессам художественного творчества. Результат был очевидным: сильно ухудшилась посещаемость театров. Чтобы повысить творческую активность художественных коллективов и поспособствовать улучшению финансового состояния театров, необходимо было применить меры для децентрализации в управлении театрами. Министр культуры СССР Н. Михайлов указал практические меры для структурных изменений в руководстве театрами: «В последнее время в числе прочих приняты меры для устранения элементов администрирования, бюрократизма в руководстве театрами. Имеются в виду, в частности, создание художественных советов в театрах на новой основе; отмена так называемого “госзаказа” на пьесы; предоставление театрам полной самостоятельности в выпуске премьер, в выборе репертуара. Нельзя пройти и мимо таких фактов, как изменение принципа премирования работников театра, при котором теперь бо́льшая доля премий предусматривается не для административных работников, как это было раньше, а для творческого состава; значительное расширение гастролей театров; восстановление практики бенефисов и дебютов. Конечно, надо приложить немало усилий к тому, чтобы эта практика получила более широкое распространение. В последнее время увеличился выпуск репертуарной литературы, улучшилась информация по поводу театральной жизни, налаживается более широкий обмен опытом. Наконец, существенное значение для дальнейшего развития театрального искусства имеет создание художественного совета по театру Министерства культуры СССР. Все это и многое другое уже проводится в жизнь, проверяется на практике и направлено к тому, чтобы активизировать творческую жизнь театров. …но нельзя забывать положение марксистско-ленинской науки о том, что в современном обществе не может быть литературы и искусства, которые стояли бы вне зависимости от политики, от классовой борьбы»[295]295
  Михайлов Н. Заметки о театре // Литературная газета. 1956. 1 декабря.


[Закрыть]. Упомянутые меры были прописаны в приказах министра культуры 1955–1956 гг. В течение двух лет Минкультуры приняло ряд решений для улучшения руководства театральной работой.

Началось реформирование существовавшей практики госзаказа, который осуществлялся через Главное управление театров и музыкальных учреждений Министерства культуры. Это учреждение выступало одной из сторон при заключении договоров с драматургами. Получалось, что решения о написании тех или иных пьес принимались без учета мнений творческих театральных коллективов, которым предстояло впоследствии эти пьесы ставить. Очевидно, что такая практика неизбежно понижала уровень сценических произведений и провоцировала конфликтные ситуации во взаимоотношениях театра и драматургов. Чтобы исправить положение, 24 марта 1956 г. союзным министром культуры был издан приказ № 178, который регулировал практику госзаказа на пьесы и был направлен на создание необходимых условий для улучшения и развития совместной творческой работы. В приказе говорилось об отмене практики заключения с авторами договоров госзаказа на произведения для драматических театров в Главном управлении театров и музыкальных учреждений Минкультуры как не оправдавшей себя и мешающей развитию творческих связей драматургов с театрами. Этим же приказом министерствам культуры союзных и автономных республик и местным управлениям культуры предписывалось отменить практику заключения договоров госзаказа на произведения для драматических театров, передав имеющиеся договоры в театры для завершения работы с авторами над пьесами[296]296
  Приказ министра культуры СССР № 178 от 24 марта 1956 г. // ЦГАЛИ СПб. Ф. 105. Оп. 1. Д. 416. Л. 68.


[Закрыть]. Это решение демонстрировало тот факт, что Министерство повысило статус театров и их главных режиссеров в противовес Главному управлению театров и музыкальных учреждений. У главных режиссеров появилось больше права на отбор пьес. На них возлагалась персональная ответственность за работу с авторами по созданию новых произведений[297]297
  Там же. Л. 69.


[Закрыть]. Министерство культуры СССР расширило некоторые права организаций на местах для того, чтобы способствовать улучшению работы в театрах. Вместе с тем система госзаказа на новые пьесы продолжала существовать и в период 1953–1964 гг., правда, в немного измененном виде.

Перемены во взаимоотношениях между государством и театрами происходили медленно. Изданные при Сталине постановления «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» и «О сокращении государственной дотации театрам и мерах по улучшению их финансовой деятельности» оставались руководящими партийно-государственными документами в этой сфере культурной политики, хотя «оттепель» все-таки брала свое. Министерство культуры СССР 29 июля 1955 г. издало приказ № 481 «О мерах по улучшению репертуара драматических театров», в котором говорилось о необходимости повышения ответственности за отбор пьес и формирование театрального репертуара всей подведомственной вертикали – от руководителей местных управлений культуры до директоров, – и это было принципиально новым, точнее, первым шагом к возвращению традиционного разделения сфер компетенции художественных руководителей театров и их директоров. Правда, в приказе умалчивалось о том, какими принципами должна отныне руководствоваться эта вертикаль при отборе пьес. Но жизнь неумолимо начинала диктовать свои принципы: в театральные репертуары стали постепенно возвращаться русские и зарубежные классические постановки, а затем и произведения современных зарубежных драматургов.

Тогда же были предприняты первые шаги в направлении если не ликвидации, то, во всяком случае, систематизации и упорядочивания «двоевластия» директоров и главных режиссеров театров. 21 августа 1956 г. вышел приказ министра культуры СССР № 566 «О мероприятиях по улучшению работы драматических театров». В этом приказе в целях активизации творческой деятельности драматических театров, с одной стороны, указывалось на необходимость расширения прав руководителей театров, то есть укрепления единоначалия директоров в решении вопросов творческого, организационного и финансово-хозяйственного характера. Однако, с другой стороны, Минкульт отмечал необходимость коллективного участия в решении творческих вопросов, для чего призывал повысить роль художественных советов театров. Еще одним штрихом перемен стали зафиксированные в приказе повышенные требования к работе театрального директората. «Директорами театров, – говорилось в приказе, – должны назначаться работники, способные осуществлять руководство идейно-творческой деятельностью театра, глубоко понимающие природу искусства, преимущественно со специальным театральным или гуманитарным образованием, сочетающие знания и опыт с организаторскими способностями». Приказ реагировал и на участившуюся практику совмещения должностей директоров и главных режиссеров театров. Для таких случаев Минкульт рекомендовал: «…когда директором будет назначен главный режиссер, в штат театра может быть одновременно введена должность директора-распорядителя»[298]298
  Приказ министра культуры СССР № 566 от 21 августа 1956 г. «О мероприятиях по улучшению работы драматических театров» // ЦГАЛИ СПб. Ф. 105. Оп. 1. Д. 416. Л. 187.


[Закрыть].

Несмотря на то, что формально августовский 1956 г. приказ Минкульта был направлен на активизацию творческой и финансовой самостоятельности театров, фактически он означал расширение прав театрального директората. Формирование репертуара, распределение ролей, присвоение артистам почетных званий – все это отныне становилось прерогативой театральной администрации, а главный режиссер становился, по сути, всего лишь помощником директора по сценически-постановочной части. На очередном пленуме Всероссийского театрального общества развернулась бурная дискуссия по вопросу: какова роль главного режиссера в театре в условиях предоставления директору театра бо́льших прав в творческом, организационном и финансовом отношениях[299]299
  Записи отдела культуры ЦК КПСС от 31 мая 1957 г. // РГАНИ. Ф. 5. Оп. 36. Д. 44. Л. 23.


[Закрыть]?

Эта дискуссия продолжилась на страницах журнала «Театр» – официального органа Союза писателей и Минкульта. В первом номере журнала за 1957 г. были опубликованы статьи главных режиссеров А. Д. Попова (Центральный театр Красной армии) и Г. А. Георгиевского (Ставропольский драматический театр).

Попов утверждал, что «с ликвидацией худруков в театрах и передачей всех полномочий директору начался распад художественного единоначалия»[300]300
  Попов А. Д. О художественном единоначалии // Театр. 1957. № 1. С. 113.


[Закрыть], в то время как единоначалие необходимо, а его ослабление после повышения директорского статуса привело к бесхозяйственности, ставшей главной проблемой для развития советских театров. Режиссер отмечал, что в настоящий момент главный режиссер превратился в художественного консультанта директора, что совершенно неправильно. Кризис единоначалия привел и к ослаблению института художественного совета, который превратился в совещательный орган при директоре. Попов призывал вернуться к прежнему единоначалию в театре, когда администрация и директор подчинялись главному режиссеру.

Аналогичное мнение высказывал и Георгиевский, подчеркивавший, что директор театра занял «выгодные и удобные обстоятельства, активно вмешиваясь в художественную сторону дела, но за нее не отвечает»[301]301
  Георгиевский Г. А. Как я стал директором театра // Там же. С. 114.


[Закрыть]. Он отмечал, что директор театра как администратор должен отвечать за производственно-финансовые показатели, но вместо этого он управляет театром, занимается не только «своими» делами, но и берет на себя распределение ролей, утверждение репертуара и постановочных расходов.

То есть оба режиссера отказывали директору в праве определять творческую жизнь театра.

Во втором номере журнала к дискуссии подключилась главный режиссер Центрального детского театра М. О. Кнебель. Она отмечала, что «голое администрирование», которое вообще игнорирует специфику театрального искусства, является бесспорным препятствием на пути развития театрального дела. Режиссер исходила из убеждения, что на данный момент «не только главреж, но и директор» не располагал пока «теми правами, которые обеспечивали бы ему необходимую свободу действий во всех сферах жизни театра»[302]302
  Кнебель М. О. Причины глубже // Театр. 1957. № 2. С. 77.


[Закрыть]. Кнебель обращала внимание на то, что цели работы директора и режиссера являются разными. Директор театра более печется о выполнении финансового плана, о приказах и рекомендациях Министерства культуры, а главный режиссер обращает больше внимания на художественное творчество – на поиск, эксперимент, риск. Поэтому при параллельном существовании обеих этих должностей ни о каком единоначалии в театре не может быть и речи. В качестве выхода из сложившейся ситуации Кнебель предлагала ликвидировать должность главного режиссера.

Директор Калининского областного драматического театра Е. М. Ботвинников усматривал наиболее острую проблему современного советского театра в его переводе в 1948 г. на бездотационный режим работы[303]303
  Ботвинников Е. М. За театр единомышленников // Там же. С. 82.


[Закрыть]. Он считал, что до этого, когда руководители театров не беспокоились о материальном положении своих учреждений, в них царили гармония и спокойствие. После же перевода на самоокупаемость директор оказался вынужденным отвечать за доходы театра, ему необходимо думать о прибыли, а для этого увеличивать количество премьер, сокращать сроки подготовки спектаклей, экономить расходы на декорации и реквизит. Ботвинников, как и Кнебель, считал поэтому, что в сложившемся положении виноват не директор, а вышестоящие органы управления культурой.

Подводя итоги дискуссии, редакция «Театра» делала вывод, что главный режиссер театра не обладает необходимым для исполнения его обязанностей набором прав, таких, например, как формирование репертуара, распределение ролей, увольнение артистов и т. п. Решая организационно-творческие вопросы жизни театров, Министерство культуры должно учитывать мнения театральных деятелей.

Если дискуссия на страницах журнала «Театр» не выходила за рамки допустимых суждений, то опубликованная несколько раньше в «Вопросах философии» статья Б. А. Назарова и О. В. Гридневой «К вопросу об отставании драматургии и театра» ставила вопрос гораздо более остро, задевая в том числе существовавшую на тот момент систему государственного руководства искусством.

Аккуратный и конструктивный ответ был со стороны ЦК КПСС на общественную дискуссию вокруг августовского 1956 г. приказа министра культуры, в том числе в журнале «Театр». ЦК констатировал серьезный разрыв реального положения дел в театрах от рекомендаций Минкульта по улучшению их работы, а также обращал внимание на то, что не у всех директоров театров имеются достаточные образование и способности для осуществления своей деятельности, а на местах «расширенными правами часто пользуются некомпетентные люди», что «вызывает многие справедливые нарекания режиссеров театров». Вывод из сложившегося положения делался следующий: «Независимо от того, будет ли в театре главный режиссер или художественный руководитель, все нынешние главные режиссеры сходятся на одном – необходимо предоставить им определенные права, в числе которых должно быть: решающее слово в формировании репертуара театра, право окончательного решения в распределении ролей, возглавление художественного совета театра, предоставление реальной возможности формирования труппы, то есть права принимать необходимых для театра актеров и права освобождать людей, не нужных театру, права отсрочить выпуск спектакля (против плана), если спектакль не отвечает художественным требованиям»[304]304
  Записи отдела культуры ЦК КПСС от 31 мая 1957 г. // РГАНИ. Ф. 5. Оп. 36. Д. 44. Л. 24–25.


[Закрыть]. ЦК рекомендовал Минкульту заняться «созданием положения о правах и обязанностях главного режиссера в театре, в частности, в формировании репертуара, распределении ролей, в приеме и увольнении актеров»[305]305
  Там же. Л. 25.


[Закрыть].

По результатам дискуссии и реакции на нее со стороны ЦК КПСС формированием репертуара вместо главного режиссера стал заниматься художественный совет театра. Обычно художественные советы существовали как в театрах, так и в управлениях культуры местных органов власти. Фактически они занимались идеологическим контролем над репертуаром театров.

Как показывают источники, противоречия между театром и драматургами были нередким явлением и в другие периоды, но к середине 1950-х гг. в Ленинграде они особенно обострились. На заседаниях художественного совета Управления культуры и партийной организации Управления много раз обсуждались взаимоотношения между ленинградскими театральными коллективами и местными драматургами. Нередко появлялись жалобы на отсутствие качественных пьес современных советских драматургов.

Заместитель начальника Управления культуры Ленгорисполкома И. С. Ефремов по поводу отсутствия качественных драматических произведений сказал: «Многие из наших драматургов считают, что в театр можно принести недоделанную пьесу, полуфабрикат и в процессе работы театра над пьесой, так сказать, коллективно дописать ее»[306]306
  Совещание в отделе науки, школ и культуры Ленинградского обкома КПСС по вопросу о репертуарном плане драматических театров на 1955 год. 26 января 1955 г. // ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 96. Д. 69. Л. 3.


[Закрыть]. Ефремов привел в качестве примера случай, который произошел в Ленинградском театре драмы им. А. С. Пушкина при постановке пьесы «Они знали Маяковского». Он отметил, что заслуга Пушкинского театра заключалась в том, что, получив далеко не совершенную пьесу Катаняна, «по самой своей направленности чрезвычайно нужную», театр с помощью огромной работы коллектива, талантливой постановки режиссера, влюбленности актеров в роли создал очень интересный спектакль. Можно сказать, что такой случай был типичен в ленинградских драматических театрах в первой половине 1950-х годов.

Завлит Ленинградского театра им. Ленинского комсомола Д. М. Шварц заявила, что ленинградские драматурги плохо работают последние пять – шесть лет: «Для нас это очень печально, так как было бы и приятнее, и удобнее работать с ленинградскими драматургами. Но ведь за последнее время они ничего значительного не создали. Я говорю об этом с полной ответственностью, хотя понимаю, что выслушать это, может быть, неприятно. Не спорю, может быть, и театры виноваты. Кто вообще виноват, что драматургия у нас отстает?»[307]307
  Стенографический отчет заседания Художественного совета Управления культуры Ленгорисполкома по обсуждению репертуарных планов драматических театров на конец 1954 г. и на 1955 г. 13 октября 1954 г. // ЦГАЛИ СПб. Ф. 105. Оп. 1. Д. 125. Л. 42–43.


[Закрыть]

Драматурги придерживались другого мнения. Они считали, что главная задача ленинградских драматических театров – способствовать развитию местной драматургии, поэтому произведения местных авторов должны пользоваться определенными привилегиями. На деле же, по словам писателей, все обстояло ровно наоборот. Член Ленинградского отделения Союза советских писателей А. В. Разумовский отметил, что в 1953 г., когда Тамбовский театр был в Москве на гастролях, в репертуаре этого театра были две пьесы местных (тамбовских) авторов – Девятова и Архангельского. Даже такой небольшой театр счел возможным найти произведения местных авторов, поработать с ними и поставить их пьесы. Разумовский высказал, что ленинградские театры не хотят работать с ленинградскими драматургами. Например, по его словам, Ленинградский театр драмы им. А. С. Пушкина и Лендрамтеатр отказались от произведения «Семья Журбиных» ленинградского писателя В. А. Кочетова.

Тамбовский театр был упомянут неслучайно. 12 июня 1956 г. Министерство культуры РСФСР выпустило приказ «Об опыте работы с местными драматургами Тамбовского и Калининского областных драматических театров». В этом документе записано следующее: «На сцене Тамбовского театра с успехом осуществлены постановки пьес местных авторов: Девятова – “В Лебяжьем”, Архангельского – “Печать доверия” и “Упорные сердца”, Шишова – “Эсминец на рейде”. Тамбовский театр – маломасштабный театр, но совершил большие успехи. Руководители театров, тов. Михайлов и Галицкий… проявили большое внимание к авторам и серьезное отношение к их произведениям, добиваясь яркости и художественной выразительности спектаклей. К участию в сценическом воплощении пьес местных авторов привлечены ведущие силы творческих составов. В Тамбове постановки всех пьес местных авторов осуществлял главный режиссер т. Галицкий»[308]308
  Приказ Министерства культуры РСФСР № 334 от 12 июня 1956 г. «Об опыте работы с местными драматургами Тамбовского и Калининского областных драматических театров» // ЦГАЛИ СПб. Ф. 105. Оп. 1. Д. 418. Л. 148.


[Закрыть]. Для того чтобы улучшить отношения театров с местными драматургами, Министерство культуры РСФСР решило пропагандировать опыт Тамбовского театра.

Обе стороны – театр и драматурги – не хотели уступать друг другу. И это противоречие в 1950-е гг. явилось серьезной проблемой в работе ленинградских драматических театров. В 1958 г. на совместном заседании художественного совета Управления культуры и правления ЛО ВТО с драматургами вновь встал вопрос о взаимоотношениях театра и местных писателей. В целом все присутствовавшие на заседании признали, что необходимо улучшать отношения театров с драматургами. М. О. Янковский, представитель Ленинградского отделения Союза советских писателей, указал на то, что театры переживали кризис из-за исхода драматургов. Многие авторы начали работать для киностудий. Он даже назвал несколько имен: «Чирсков, который работал для театра, сейчас целиком ушел в кино. Юрий Герман, много работавший для театра, сейчас пишет для кино. Драматурги Карасёв, Принцев, Поташов и многие другие ушли в кино»[309]309
  Совместное заседание Художественного совета Управления культуры и правления ЛО ВТО с ленинградскими драматургами // Информационные материалы о работе Ленинградского отделения Всероссийского театрального общества. 1958. № 18/19. С. 58.


[Закрыть]. В Ленинграде, в действительности, работало немного писателей, но даже в этих условиях театры не интересовались местными произведениями. Это, с точки зрения М. О. Янковского, показало равнодушие театральных коллективов к пьесам местных драматургов.

Однако были и другие мнения. Театральный критик С. Л. Цимбал считал, что творчество ленинградских драматургов не отвечало интересам театра и зрителей, поэтому, хотя репертуар театров был небогат, пьесы местных авторов не попадали на сцену. Он заметил, что «ритм и форма совместной работы театра с драматургом в какой-то степени утрачены, и сейчас очень важно поднимать вопросы, относящиеся к их взаимным и единым творческим интересам»[310]310
  Там же. С. 60.


[Закрыть]. Критик полагал, что театры должны преодолеть инертность, которая сложилась в последние годы, активно знакомиться с творчеством ленинградских драматургов для того, чтобы пополнять репертуар местными пьесами. И. Шнейдерман добавил, что во взаимоотношениях театра и драматургов большую роль играет «активность режиссуры», что советским зрителям, в том числе ленинградцам, нужны режиссеры талантливые, инициативные, с любовью к советской теме.