Текст книги "Николай Анциферов. «Такова наша жизнь в письмах»: Письма родным и друзьям (1900–1950-е годы)"

Ну довольно полемики.

А Вы удивительная женщина, и как все о Вас хорошо говорят. Я горд за Вас.

Купить Данте и Тютчева не успел. Вчера – выходной день – «Academia» закрыта. Сегодня хлопотал о квартире, и все еще безуспешно. Завтра надеюсь быть в «Academia». Недавно разговаривал с В. В. Готовцевым. Я ему сказал, что после Тобби из «12^ой ночи» очередь за Фальстафом. Он сказал мне, что это старая его мечта – но они хотят поставить выдержки из «Генриха IV» и «Виндзорских кумушек»240240
  Сэр Джон Фальстаф – комический персонаж нескольких произведений английского драматурга В. Шекспира: «Генрих IV, часть 1», «Генрих IV, часть 2» и «Виндзорские кумушки».


[Закрыть]. Но никто не берется их обработать в одно целое. Спросите Михаила Леонидовича, не возьмется ли он? «Петербургская ночь» не то что скучна, но уж очень безрадостна – в серо-мрачных тонах, а в жизни не так – в жизни всюду светотень. А тени у меня сейчас много – дома, в Детском очень плохо. Минутами хочется бросить все и ехать домой.

Простите, что плохое письмо написал. Не хочу задерживать, т. к. жду Ваших. Они мне очень нужны.

Привет.

Ваш Н. Анц.

24 марта 1934 г. Москва

Дорогая моя Татьяна Борисовна, как мне хочется побыть с Вами, хотя бы повидать Вас. И заметьте – не потому, что мне плохо. Мне в данный час даже скорее хорошо. А всегда, всегда. Мне было как-то очень плохо, очень, очень. Так хотелось написать Вам, отправить Вам письмо моего сына, но я переломил себя. И даже не могу дать себе отчета почему. А вот сейчас хочется писать Вам и легко писать. Ну, давайте пофилософствуем.

Итак, для меня счастие – моральная ценность, это благословение жизни, счастие – моральное состояние (бытие) души. Потому что счастие есть прежде всего гармония, внутренняя целостность – а что такое добро, как не гармония? У Вячеслава Иванова есть стихотворение о счастьи, я помню его только в отрывках:

 
Счастье не то, что с годиной случается
И с мимолетной <годи>ной кончается.
Счастья не жди, не ищи
Дух как на царство
На счастье венчается
В счастье как в солнце
Навек облачается
Счастье победа любви 241241
  Анциферов неточно, по памяти цитирует стихотворения Вяч. И. Иванова «Счастье» (1917).


[Закрыть]
 

Нет большего врага счастия, как довольство, которое обычно называют счастьем. Вся разница между этими понятьями выступает при сопоставлении их с третьим понятием – страданье. Довольство и страданье – враги. Страданье убивает довольство; счастие не боится страданья, и страданье его поднимает на высшую ступень, углубляет до новых глубин. Довольство замыкает человека, счастье раскрывает его, делает его участником жизни целого. Но, конечно, я признаю, что между счастьем и довольством существует ряд переходных ступеней. У Герценов было счастье, хрупкое по многим причинам, но спасенное ими при всех испытаниях и падениях. И прав В. Гюго, назвавший «Былое и Думы» «летописью счастья, веры, высокого ума и добродетели»242242
  Анциферов цитирует письмо Виктора Гюго к А. И. Герцену от 15 июля 1860 г. в переводе с французского: «Благодарю вас за прекрасную книгу, которую вы мне прислали. Ваши воспоминания – это летопись счастья, веры, высокого ума и добродетели. Вы умеете хорошо мыслить и хорошо страдать, – два высочайших дара, какими только может быть наделена душа человека. Из глубины сердца поздравляю вас» (Герцен-14. С. 795–796).


[Закрыть].

Письмо Гаусу напечатано в VII^ом томе издания Лемке стр. 24. Там есть слова: «Elle s’abandonnait sans scrupule a à une telle sympathiec, – il avait tout le temps pour entraîner de plus en plus une femme qui tomba plus naïvement que ne l’aurait fait une autre, en se d eéfendant»243243
  Письмо Эрнста Гауга на французском языке напечатано в изд.: Герцен-7. С. 24–32; его перевод на русский язык: С. 32–41. Цитируемый фрагмент находится на с. 26, а на с. 34 его перевод на русский язык: «Она без всякого подозрения и беспокойства отдавалась его симпатии; у него же была полная возможность постепенно увлечь женщину, которая пала более наивно, чем сделала бы это другая, защищаясь».


[Закрыть].

Мое прежнее толкование слова tomba244244
  Tomba (фр.) – упал, опустился.


[Закрыть] – как падение <далее нрзб>, что, с моей точки зрения, так и есть, сейчас поколебалось. Вряд ли Герцен в письме к Гаусу употребил бы это слово, в этом углубленном смысле, без его истолкования. И все же у меня еще остается надежда, что их борьба была на более высоких ступенях духовного бытия. И все источники, идущие от Natalie, говорят полностью в пользу этого. Вот выдержка из ее письма в самое острое время: «Чиста перед тобой, чиста перед всем светом, я не слыхала ни одного упрека в душе моей. В любви моей к тебе мне жилось, как в Божьем мире, не в ней – так негде, казалось мне. Выбрось меня из этого мира куда же? – надобно переродиться. Я с ней, как с природой, нераздельна, из нее и опять в нее. Я ни на одну минуту не чувствовала иначе»245245
  Герцен-13. С. 514.


[Закрыть]. Это из ее исповеди. Герцен верил ей, значит, он или вкладывал другое содержание в ее слова, чем я, или же мое толкование его слов правильно. Что же Вы, женщина, думаете об этом?

Я теперь вспомнил, это Брянцев из Тюза. И смысл Ваших слов мне теперь вполне ясен. И точку над «и» не нужно. Ну что ж, оставим мои идейные позиции, понятие о долге. Я никогда Вам не говорил, что я не сомневаюсь, что не изменю себе. Как мне 2 года назад говорил А. К.246246
  Возможно, А. К. – Александр Константинович Горский (псевдоним А. Горностаев; 1884 или 1886–1943) – поэт и эссеист, искусствовед. Арестован в конце 1920‐х гг., получил 10 лет лагерей. Анциферов встречался с ним и беседовал на Медвежьей горе в 1932 г., описан в мемуарах (Анциферов 1992. С. 377–379). Имя Анциферова часто упоминается в переписке Горского 1930–1940‐х гг. (см.: Горский А. К. Сочинения и письма: В 2 кн. Кн. 2 / Сост., подгот. текста, коммент. А. Г. Гачевой. М.: ИМЛИ РАН, 2018).


[Закрыть] – или она должна воскреснуть, или Вы умереть. Это альтернатива любви. Недавно одна очень мудрая женщина, потерявшая мужа, – сказала то же самое о себе. Я это очень часто мучительно чувствую и спрашиваю себя – как же я могу, как я смею жить. И эту зиму с особой силой.

Что за мрачная мораль – быть может, скажете Вы. И мне тяжело думать, что Вы можете не понять, сколько в ней света. Но я живу. Я люблю жизнь, и я, несмотря на этот голос, – хочу жить. И, может быть, – помните Пушкина:

 
Но не хочу о други умирать.
Я жить хочу чтоб мыслить и страдать.
Я ведаю мне будут наслажденья
Средь горестей забот и треволнений
Порой мелодией упьюсь
Над вымыслом слезами обольюсь
И может быть на мой закат печальный
Блеснет любовь улыбкою прощальной247247
  Анциферов неточно, по памяти цитирует стихотворение А. С. Пушкина «Элегия» (1830).


[Закрыть]
 

Может быть, но, Татьяна Борисовна, я теперь не понимаю, как это может быть, когда для меня прошлое живо, как настоящее. Мной так все было пережито, что зачатое тогда дает теперь всходы, раскрывается во всей своей глубине. Вы понимаете – это же жизнь! И реальная жизнь, неужели Вы этого не поймете. Ведь все же прошлое длится, растет, раскрывается, наполняет. Итак, это одно. А второе, что может спасти меня как Н. П. (это уже Ваша формула), – это то, что какая-то женщина может меня полюбить таким, заполненным неумирающей, нетленной любовью. Ведь Татьяне Николаевне я-то не изменю. Понимаете, если женюсь – я себе изменю. Но ей-то я не смогу изменить. С ней-то я останусь, так кто же захочет такого полюбить, такому отдать себя. Вы, женщина, отвечайте! Так что, Татьяна Борисовна, тут дело не в идеологии, а в фактах, не в сознании, а в бытии.

Со службой мне опять трудно. Не знаю, как справлюсь. В мае обещают отпуск. Оттого, что мне сейчас трудно, я не мог выбраться в служебное время на склад Academi’и и купить Тютчева I^ый том. Но он мной заказан. 2^ой вышел, но в продажу не поступил. На «Vita nova»248248
  Анциферов ожидает выхода книги: Данте Алигьери. Новая жизнь (Vita nova) / Пер., введ. и примеч. А. Эфроса. Под общ. ред. А. К. Дживелегова. М.: Academia, 1934. «Vita nova» (лат.), «La Vitae Nuova» («Новая жизнь») – автобиографическая исповедь итальянского поэта и мыслителя Данте Алигьери, созданная им после смерти его тайной возлюбленной Беатриче Портинари (1266/1267–1290).


[Закрыть] подписки нет, но я не прозеваю купить вовремя. Денег за 1^ый том не высылайте, это за печурку. Татьяна Борисовна, не могли бы Вы как-нибудь съездить к моим и написать о детях. Очень это у меня болит.

Жду Наташу, скажите ей. Приветы.

Ваш Н. Анц.

А еще много хочется написать. Но до другого раза. Тема – мой быт.

9 апреля 1934 г. <Москва>

Дорогая моя Татьяна Борисовна,

Итак, о счастье мы договорились, не только поняли, но и достигли согласия. Теперь о Герцене. Но тут, в сущности, разногласия нет. Ведь Вы так же не утвердились ни на одной позиции. Но хочется еще обменяться некоторыми мыслями. Горькие слова Герцена о равнодушии Natalie к Владимирскому житью, да и всему своему былому, мне понятны249249
  После ареста в 1834 г. А. И. Герцен был сослан в Пермь, затем в Вятку, по ходатайству В. А. Жуковского переведен на службу во Владимир. Здесь он женился, перевезя тайно свою невесту из Москвы. «Владимирское житье» завершилось в начале 1840 г.


[Закрыть]. Natalie был, видимо, чужд тот культ прошлого, который был у ее мужа и дал право ему говорить о «нетленном былом». И в тот период, когда в ее душе создалась почва для нового увлечения, прошлое уходило от нее. А потом оно вернулось. Помните: «Все верования детства, юности не только совершились, но прошли сквозь страшные испытания, не утратив ни свежести, ни аромата, и расцвели с новым блеском и новой силой!»250250
  Герцен-13. С. 534.


[Закрыть] В этом предсмертном письме Natalie снова ощутила свою жизнь как единство, и вся она озарилась светом последних дней, уже вечерним светом. Ваша цитата из письма к Гаугу о «crime»251251
  Crime (фр.) – преступление. Вероятно, речь идет о строках из письма от марта 1852 г. (перевод с фр.): «Человек этот, желая отомстить за то, что женщина не осталась верна преступлению, что она нe захотела оставаться его рабыней, намерен раздавить ее своим цинизмом» (Герцен А. И. Полн. собр. соч. и писем / Под ред. М. К. Лемке. Пг.: Типография Стасюлевича, 1917. Т. 7. С. 40).


[Закрыть] и еще ряд мест очень тяжелы, но, повторяю, не решающи. Никак не могу принять попытки Вашего толкования письма Natalie, «что она не считала себя виновной перед Герценом, в том же смысле, как и Герцен всегда говорил, что любил только одну женщину, как будто у него не было других увлечений (? увлечения!), которые так оскорбляли Н. А.». Конечно, нет. Н. А. так выстрадала это увлечение и так подняла Герцена до себя, что не ей смотреть примирительно на такую «верность» в духе Ф. Ф. Зелинского252252
  В пятой главе «Освящение бытия» книги Ф. Ф. Зелинского «Древнегреческая религия» (Пг., 1918) особое место отведено богине Гестии – символу домашнего очага, хранительнице семьи. О понимании семейной верности в духе Зелинского, чья биография отмечена многочисленными любовными связями, см.: Анциферов-1992. С. 159.


[Закрыть]. Тем более что она женщина (простите, но это так). Кроме того, Герцен вовсе не считал, что он оставался чист перед нею. А ведь она писала: «Чиста перед тобой и перед всем светом, я не слыхала ни одного упрека в душе моей». Все письмо это написано с такой интонацией, что ему нельзя не верить, тем более что его писала Н. А.!

Теперь о себе. Я в надежде на близкое свидание наше не буду писать много. Но теперь же мне нужно кое-что дополнить и на кое-что ответить. Да, это так – «потребность в новой привязанности во мне сильнее». Но она вытекает ни в какой мере не из неудовлетворенности прошлым в малейшей степени – там полнота, но и не из малейшей неудовлетворенности тем, что прошлое дает мне ежедневно теперь, продолжая не только жить, но и развиваться.

Неужели же этого недостаточно!

Помните, что я писал Вам в конце 1929 г.: «Жизнь моя кончена, остался только эпилог». Я с этим и хочу остаться. Но, дорогая Татьяна Борисовна, Вы-то знаете меру моих страданий, я страстно хочу от жизни еще тепла, настоящего тепла. Мне одиноко среди друзей, потому что у всех у них есть тот, кто им дороже всех. Я Вам писал об этом. Я чувствую еще в себе много сил, и новые дни, новые года предо мною. Пришла и весна со своими обетованьями. Вот этого всего я боюсь. Но я хочу верить, что все перегорит во мне, стихнет и ясно я встречу свой закат.

Это тем легче, что я все же думаю, что никто не сможет меня полюбить и оттого мне бороться нужно будет только с самим собою. Знаете, я спросил о том же, о чем Вас, жену Феди Фортунатова. Она сперва удивилась, а потом поняла и сказала приблизительно так. «Не бойтесь, ни одна достойная Вас не сможет полюбить Вас, Вы для нее будете неприкосновенным. На Вас табу».

Ах, если бы мне вернуться в Ленинград! Помните тоже, как я Вам уже давно писал, из Кеми. Возле Вас – я хорошо проживу. Вы из всех одна – одновременно и родная, и чужая. Только бы дети были со мной. А квартиры все нет. Из дому очень давно нет известий. Могу ли я просить Вас побывать в Детском и написать мне?

От Ивана Михайловича получил открытку, из которой узнал, что он получил только одно мое письмо и дважды писал мне. (А вот Ваши письма дошли все.) Очень тревожит меня состояние Екатерины Ивановны253253
  Екатерина Ивановна Гревс.


[Закрыть]. Как, вероятно, Иван Михайлович обрадован восстановлением исторического факультета. Пишите скорее, мне так нужны Ваши письма.

Ваш Н. Анциферов

18 апреля 1934 г. <Москва>

Дорогой друг, как много мне нужно Вам сказать, но я сегодня ограничусь самым необходимым. Боюсь, что, если внесу новое к тому, что уже сказал, – выйдет хуже. А свидание наше так близко, может быть: до 10^гоСухореву башню разбирают254254
  См. примеч. 1 на с. 99.


[Закрыть]. Музей временно сворачивают, я смогу скоро уехать в отпуск или на все 4 стороны.

Итак, сперва о Герцене. Я взял письмо конца 1849 г., так как в нем лучше всего выражено то, что нужно. Но от этого Natalie не отступила до конца. Вот одно из последних 1851 г.: «Мне страшно за мою любовь к тебе, она слишком хороша, она робка, мой друг, у нее в памяти еще слишком живо страдание быть непонятою… Дети они тоже ты». И вот еще из письма к Рейхель255255
  Рейхель Мария Каспаровна (урожд. Эрн; 1823–1915) – мемуарист, близкий друг семьи А. И. Герцена, адресат более 400 писем А. И. Герцена, публикатором которых выступил Анциферов (см.: Письма к М. К. Рейхель 1850–1852 гг. / Публ. Н. Анциферова // Литературное наследство. М., 1941. Т. 41–42. Кн. II: С. 291–378.


[Закрыть]. «Испытание было велико, но я вышла из него… с большей верой в себя и во все святое, истинное, заветное. Тот, кто вел меня с детства, кто дал мне жизнь, кем я жила, я достойнее его теперь, чем когда-либо».

Об охлаждении к прошлому или о разном его переживании судить трудно; тут только мы имеем – ревнивую за него боль Герцена – ее слово до нас не дошло. Но из многих слов Natalie видно, как она ценила свое прошлое. Думаю, что и из ее исповеди (к Рейхель) это тоже видно. «Общей участи женщины», я думаю, она избежала – все высказывания Владимирского периода однозвучны с Герценом.

Не знаю, что Вы имеете в виду в связи с множественным числом увлечений, когда пишете о семейной традиции. Напишите яснее. А? Вы не поняли. Оно означало: «увлечение» (не согласитесь ли Вы исправить множественное число на единственное?).

Ну, теперь о себе. Осенью у Вас в столовой Вы сказали, что мне нужно жениться и что жена моя должна быть моложе меня. Может быть, шутили и этих слов как шутку не запомнили? Но зачем этим шутить. Затем Вы написали мне, как мне кажется, без всякого повода с моей стороны, о Брянцевском письме, и там Вы писали, что Вам надо этого желать для меня и что это хорошо, но Вам жалко, что я все же «перестану быть Н. П.». Далее: «Потребность новой привязанности в Вас сильная, и как же не пожелать быть счастливым, насколько это возможно. А потом мне стало жалко, что изменитесь Вы и что вообще станет обыденным то, что казалось исключительным». И, наконец, в последнем: «Но ведь Вы не сможете быть не только счастливы (в Вашем смысле), но и достичь довольства, если Вы измените „идее“ (отчего кавычки?) Вашей жизни». И еще: «А дети, это ведь отдалит их от Вас».

Отчего Вы не с этого начали? Вот она Ваша правда до конца. Но это не только Ваша правда, Ваше понимание, но и мое.

Значит, в основном мы с Вами согласны. Вы требуете от меня, по-брантовски256256
  По-брантовски – возможно, речь идет о призыве немецкого писателя Себастьяна Бранта (1458–1521) в предисловии к сатирико-дидактической поэме «Корабль дураков» (1494): «Не тщись быть мудрым, знай одно:/ Признавший сам себя глупцом / Считаться вправе мудрецом, / А кто твердит, что он мудрец, / Тот именно и есть глупец» (цит. по: https://e-libra.su/read/152725-korabl-durakov.html, дата обращения 07.01.2020).


[Закрыть], – будь тем, что ты есть всецело, а не отчасти, враздробь.

Но вы упрекаете меня в нежелании взглянуть правде в глаза, даже в трусливости. Это несправедливо. В частности, Вы хотите, чтобы я futurum перевел в presens257257
  Правильно: Futurum перевел в prаesens, т. е. будущее время перевел в настоящее.


[Закрыть]. Про это сейчас скажу только одно: если бы Вы выслушали меня и только, Вы бы утвердились в своей догадке, если бы Вы не только выслушали, но и сопережили со мною пройденный этой зимою путь, Вы бы поняли, что прав я, употребляя futurum. А так как я надеюсь скоро (6–7/V) быть с Вами, то, веря в нашу испытанную близость, все расскажу. Не может быть, чтобы Вы, всегда меня так понимавшая, этот раз не поняли бы.

Были ли Вы у детей? От Светика наконец письмо, очень грустное.

Жду ответ. Это, надеюсь, последний.

Пишите же скорее, дорогая Татьяна Борисовна.

Ваш Н. Анц.

Мне еще не в чем раскаиваться, не от чего отступать.

Но Боже мой, как Вы поняли слова «чужая», или опять шутили?

Я Вам писал, и это Вы поняли, что у меня теперь нет человека, для которого я дороже всех, которому я ближе всех. Нет Татьяны Николаевны и мамы. Это же дает не заменимое ничем. Вы принадлежите мужу и детям. Но Вы, несмотря на это, смогли не только так много подвижнически сделать (это Ваша героическая доброта), но и могли меня так любить. И я написал, родная, близкая и чужая. Это поднимает Вас на особенную высоту в моих глазах, но все же это не может освободить меня от того сознания одиночества, о котором я Вам писал. Вот смысл слова «чужая», если в нем и есть доля горечи, то в основном другое – восхищение и гордость за Вас, что Вы такая.

Ивану Михайловичу написал недавно в ответ на его открытку. Одно письмо он получил – все же.

22 апреля 1934 г. Москва

Спасибо, спасибо Вам, дорогой друг, за посещение моих и за открытку, которая напомнила мне так живо Ваши письма о детях в последние годы, которые я так любил. Вчера я опустил Вам большое письмо и мучусь, мучусь. Боюсь, что мои слова могут быть Вами не поняты. Прошу Вас только не делать пока никаких выводов – ждите встречи со мною. Я все-все расскажу. Перед Вами – я хочу быть, как перед собой. И все же последние дни спокойнее и <1 слово нрзб>. Ну вот, еду совсем уже скоро. Но Вы все же напишите мне пару слов в ответ.

Очень устал. А отдохну ли дома? С Иваном Михайловичем обменялся письмами.

Всего Вам доброго.

Спасибо. Спасибо.

Ваш Н. А.

23 июля 1934 г. Москва

Дорогая Татьяна Борисовна, вчера у меня была радость: я получил Ваше первое письмо. Как жаль, что письмо от 12^госо вложением записки Е. И.258258
  Е. И. – Екатерина Ивановна Гревс.


[Закрыть] пропало. О чем писали Вы, о чем писала она? Сегодня я встал и пошел на службу, но меня прогнали со скандалом («Дон Кихот» и тому подобное). Только что был в амбулатории, и дали еще 3 дня. Как бы мне хотелось их провести за городом. Ужасно досадно, что именно теперь, после двухмесячного отдыха у меня опять зашалило сердце.

Быт мой плох по моей вине, и притом глупой. Когда я перед отпуском получил много денег – я купил пальто, заплатил мелкие долги и за комнату вперед, дал Анне Николаевне 250 р., съездил в Ленинград из Москвы и баловал детей, я не подсчитал, сколько мне за месяц дали. Потом прислали еще за месяц. Приехав в Москву, я рассчитывал получить зарплату – оказалось, что до 16/VII я все получил. Кроме того, я, из‐за болезни отъезжавших в Камчатку259259
  По-видимому, речь идет о Михаиле Алексеевиче Фортунатове, который был арестован в 1933 г. и осужден на 10 лет по так называемому делу «Автономная Камчатка».


[Закрыть], должен был остаться в комнате на Пятницкой, а следовательно, уплатить и за 2^ой месяц. – Ну вот – последствия ясны.

Вот вам еще анекдот, но это уже скверный анекдот. Я не писал об этом, т. к. Вы не только сочувствуете, но любите помогать и делом, а я этого не хотел. Я написал тете Ане, чтобы она продала что-нибудь из моих вещей и расходовала бы на детей. А сам кое-где занял. Сейчас трудно, т. к. Москва опустела, а кто еще есть – собирается в отпуск, и занимать неудобно. Ну вот месяц, к счастью, кончается. Следующий будет легче. А режим экономии мне назидателен. (Спросите padre.) Плохо еще то, что в этом месяце я не был прикреплен к столовой. Но сердце зашалило не от этого. В основе – сердечная болезнь, к сожалению, не psevda, а vera260260
  Не psevda, а vera, т. е. не ложная, а реальная.


[Закрыть]. В общем (и целом) мне, видимо, volens-nolens придется взять в августе отпуск без содержания и немного на покой (покоя только будет мало!).

А сегодня мне было утром хорошо, когда я медленно в раздумии шел на службу. И зелень казалась ярче, свежее, и Москва-река выглядела новой (только Малой – что у Тучкова моста)261261
  Малая Невка – рукав дельты Невы у стрелки Каменного острова, рядом с Тучковым мостом в Ленинграде.


[Закрыть]. И так хочется опять стать легким и ясным. Но мне легче, много лучше.

Кончил мемуары Орсини!262262
  Речь идет об издании: Орсини Ф. Воспоминания / Под ред. Д. П. Кончаловского. М.; Л.: Academia, 1934.


[Закрыть] Какой контраст «Былому и Думам». Здесь внутренняя жизнь едва обозначена. Но она сложна и благородна. Все пафос борьбы за Италию, революционная устремленность в действие. Это не думы, не былое, это следы порыва в грядущее, это повесть о воле. Очень хорошая, освежающая книга. Я ее, конечно, не ставлю выше «Былого и Дум» (сам-то я созерцатель, да еще преимущественно прошлого, поющий вечная память тому, что любил). Но эта книга, прочитанная наряду с мемуарами Герцена, – служит к ним великолепным дополнением. Недаром они ценили друг друга. Сейчас вступаю в стадию обработки собранного материала. Д. И.263263
  Д. И. —Дмитрий Иванович Шаховской (1861–1939), член созданного в 1885 г. из студентов и курсисток Петербургского университета «приютинского братства», ядро которого составили молодые ученые И. М. Гревс, В. И. Вернадский, братья С. и Ф. Ольденбурги, А. А. Корнилов. В 1930‐х гг. Шаховской исследовал философское наследие П. Я. Чаадаева и выступал публикатором и комментатором его «Философических писем», прослеживал влияние чаадаевской традиции на развитие русской мысли XIX и XX вв. в трудах Вл. Соловьева и В. И. Вернадского. Догадкой о том, кто скрывается за инициалами Д. И., мы обязаны Б. Е. Степанову.


[Закрыть] все советовал углубиться в философию 30^х–40^х годов, но мне кажется, что увлекаться этим не нужно.

Спасибо за выдержку. Я хочу переработать и издать Пушкин и Царское Село. Видеть Вас хочется ужасно.

Ваш Н. Анц.

26 июля 1934 г. Москва

Дорогая Татьяна Борисовна, вчера получил Вашу открыточку. Получили ли Вы мое письмо о быте и об Орсини?

Мне очень жаль, что Вы не использовали, как хотели, лето (собственно, июль). Но репутацию доброй, конечно, не опровергнете тем, что сердитесь на себя. Я даже думаю, что Вы не натолкнулись на пределы своей доброты (мне кажется, что их нет), а чувство недовольства у Вас потому, что Вы довольно безнаказанно смотрите на возможность реальной помощи Екатерине Ивановне264264
  Е. И. Гревс.


[Закрыть].

О Вашей доброте говорят, что она хороша еще тем, что она легка, как-то сама собой. Солнце не может не направлять своих лучей. Я не знаю, верно ли это. Моя безграничная благодарность к Вам мне не тяжела – потому что я Вас очень люблю, очень.

И все же я немножко боюсь Вашей доброты. Она так все эти годы питала наша дружбу, Вы так много делали для меня, что я Вам сказал у нас в парке – помните? – что я и моя жизнь в значительной мере Ваше создание (последние пять лет), и вот я боюсь, что как вера без дел – мертва есть, так и для Вас дружба без дел может пойти на ущерб.

А мне хочется, чтобы теперь, когда моя жизнь так или иначе налаживается, когда я могу жить без Вашей заботы делом, чтобы именно теперь наша дружба, войдя в новую фазу, окрепла бы на новых основаниях.

Вы помните нас в 1924–29, то пятилетие? Ведь Вы могли любить меня – счастливого. К этому возврата нет, и то, что я называл счастьем, не придет никогда в новом воплощении. Но как бы то ни было, а пока что Вы, «лучшая из женщин», можете мирно жить, не заботясь обо мне.

И вот мне хочется, чтобы это не помешало Вам, с Вашей – деятель – деятельной добротой, любить меня. Мне нужна Ваша забота, но в том смысле, что Вы все время не теряете меня из виду, что Вы Вашей душой участвуете в моей жизни, в моей очень, очень трудной жизни. Мне нужно чувствовать на себе Ваш взгляд, как все эти годы. Вы моя «несбывшаяся Агнесса»265265
  Агнесса – речь идет о героине романа любимого Анциферовым писателя Ч. Диккенса «Дэвид Копперфилд» Агнес Уикфилд, подруге детства Дэвида. Ее долго незамечаемая любовь к Дэвиду после смерти первой его жены разрешается счастливым с ним браком.


[Закрыть]. Вот и эта наша встреча, такая неровная. Что она могла показать Вам? Что я Вас люблю по-прежнему, близок Вам по-прежнему, нуждаюсь в Вас по-прежнему. Мне – что наша «чудесная дружба» жива и все вынесет.

Перечел письмо. Не подумайте, что это мое «брянцевское письмо». Я не о том пишу. Отчего Вам не понравился А. Н.266266
  Неустановленное лицо.


[Закрыть]? Он все еще болен? Дорогая Татьяна Борисовна, такое даром не проходит никому, а мое было еще горше.

Пишите.

Ваш Н. Анц.

Меня все еще не пускают на службу по бюллетеню.

29 июля 1934 г. Москва

Дорогая Татьяна Борисовна, когда в прошлый раз я писал Вам письмо и сказал, это еще не «брянцевское», то я имел в виду, что Вам не нужно будет читать между строк, когда я буду писать Вам «брянцевское» письмо. Что я напишу Вам все открыто. А положение уже тогда было у меня «брянцевское», но духу не хватало признаться как на духу.

 
Сдайся мечте невозможной
Сбудется, что суждено
Сердцу закон непреложный
Радость – Страдание одно267267
  Анциферов цитирует песню Гаэтана из пьесы А. А. Блока «Роза и крест» (1912–1913).


[Закрыть].
 

Кстати, о сердце. На столе лежит диагноз: stenocardia (грудная жаба) в сопутствии myastenia, dilatation cordis, aortit268268
  Myastenia (лат.) – миастения, аутоиммунное нервно-мышечное заболевание, которое характеризуется патологически быстрой утомляемостью поперечнополостных мышц. Dilatatio cordis (лат.) – дилатация, заболевание, характеризующееся острым расширением полостей сердца. Aortitis (лат.) – аортит, воспаление стенки аорты из‐за инфекции или аллергии.


[Закрыть].

Направление – Кисловодск. Вряд ли только что-нибудь выйдет из этого. Почти безнадежно (не сердце, а поездка в Кисловодск). Обострение болезни сердца – это прямой результат пережитого последних месяцев. Первое время после возвращения в Москву мне казалось, что поездка в Ленинград укрепила меня и я смогу победить новое чувство при условии возвращения домой. И когда я внутренно вплотную подошел к этому решению, я почувствовал такую боль и такой мрак, что я не мог выдержать и решил ей сказать все. И сказал. С. А.269269
  Софья Александровна Гарелина.


[Закрыть] мне ответила, что она знает, что прошлое живет и будет жить во мне, что это главное в моей жизни, что она меня такого и полюбила. Простите, мне писать трудно при всей своей открытости Вам.

Моя болезнь ее волнует, но ничего не изменяет в ее решении, чем она нужнее мне, тем для нее лучше. Принять этого я не могу. Я поговорю о своем состоянии с вольным врачом, и если я совсем плох, то вопрос решается уже по иным основаниям иначе. На мой закат печальный блеснула любовь улыбкой прощальною. И на том спасибо.

Хотел кончить, да не могу. Вы будете взволнованы, и, хотя мне писать мучительно, что же мне скрываться от Вас! Вот я даже пробовал шутить в начале письма, а теперь у меня текут глупые слезы.

Я сейчас буду писать Анне Николаевне и padre. Ну, какие у Вас могут быть вопросы – спрашивайте, на все отвечу! С. А. сказала, что жить для меня – значит жить для моих детей. Я объяснил про Танюшу и Анну Николаевну. Тогда она сказала, что перегородит свою большую комнату и я со Светиком можем въехать к ней. Она узнала, что рядом в Старо-Конюшенном одна из лучших школ Москвы и Светика туда примут. Что на Танюшу, пока я не получу за книгу или статьи, все же можно будет высылать 80 р. ежемесячно, а потом увеличим. Что на месяц зимних каникул она должна приехать к нам, а на лето я опять в Ленинград (помимо возможных командировок). Ну вот, а об остальном спросите.

Дорогая Татьяна Борисовна, моя gratia270270
  Gratia – именование Т. Б. Лозинской, заимствованное у героини романа-эпопеи Р. Роллана «Жан-Кристоф», образовано от лат. grātia, обозначающего свойства, в высшей степени присущие Лозинской: прелесть, изящество, благосклонность, милость, снисхождение, прощение, авторитет, дружественность, благодарность, благодать.


[Закрыть], мне тяжело: перед детьми, перед Аней, перед Вами и Гревсами – перед друзьями. Мне тяжело перед моим знаменем – единобрачия, которое я так гордо (?) – да, гордо, нес. Но мне не стыдно, а легко и ясно перед Татьяной Николаевной. Как это может быть? Я бы и сам понять и поверить не мог. Но это так. Во мне к ней ничего, ничего не изменилось.

Ваш Н. Анц.

Если Вы скажете о своем письме – уничтожьте – я сейчас же сделаю так – пишите смело, что хотите, никому не покажу и сожгу.

14 августа <1934 г. Москва>

Дорогой мой, хороший друг, милая Татьяна Борисовна, письмо Ваше получил. Ваш ответ – был ответом друга. И в этом залог нашего с Вами будущего. Но что за идея – «музейного»! А мои связи с Фортунатовыми и Курбатовыми – такие жизненные и творческие – продержались же они десятки лет на расстояниях при кратких встречах. А с Ленинградом у меня связь остается тесная и беспрерывная. Пока… пока я не вернусь в него. Быть может, скоро.

Я уничтожил Ваше письмо. Но мне очень не хотелось. Помните – уничтожать буду. Но Вы всякий раз пишите, когда не хотите, чтобы письмо осталось. Я поступил согласно Вашему совету: перевез вещи к С. А. в город: Бол. Афанасьевский, д. 41, кв. 1, Тел. Г.1.05.00.271271
  Гарелина и Анциферов официально заключили брак 10 сентября 1934 г.


[Закрыть] Теперь живу у нее на даче в Переделкине. Теперь С. А. получила возможность организовать быт, необходимый для лечения.

Мне уже лучше. Но не крепко. Вчера я был в городе, и нет письма от Анны Николаевны, и мне снова плохо. Снова сердце тяжело, душевно и физически. Не хочу ее упрекать. Но это жестоко. Вы правы, когда написали, что Вам жуткá дума теперь обо мне и о них. Я надеялся, что Анна Николаевна поговорит с Вами и Вы несколько успокоите ее. Я не чувствую в себе сил сейчас ехать в Детское. Нет. Нет – сил. Я знаю, что Вы, дорогая Татьяна Борисовна, во всем сочувствовавшая мне здесь, не будете со мною, т. е. во всем, что случилось со мною. Здесь моя боль – не Ваша боль, и все же прошу Вас – помогите мне, помогите со Светиком. Никто, кроме Вас, мне не может помочь. Никому Анна Николаевна не передаст Светика с меньшей неохотой.

Валентина Николаевна Мордвинова, друг Гейнике, моя сослуживица, – очень хороший человек. Она Вам сможет ответить на многое, что упустил из виду в письме.

Чтобы не повторилось прошлогодней истории, я принял следующие меры. Одновременно с Вами послал письмо – Анне Николаевне, в котором просил подготовить к переезду Светика. Писал, что, может, приеду за ним сам, но не наверное. Затем написал Светику, что за ним едет Мордвинова. Сейчас ей пишу «спешное» письмо.

Светика привезу к Фортунатовым и там его подготовлю. Танюше напишу письмо и попрошу Анну Николаевну, ее подготовив, отдать письмо.

Если Вы найдете, что я все же должен приехать сам, – я приеду. Stenocardia – мне ее как грудную жабу истолковал доктор, с которым я жил на Пятницкой, да и в бюллетене моем стояла angina pectoris272272
  Angina pectoris (лат.) – грудная жаба (устар.), стенокардия, клинический синдром, который характеризуется дискомфортом или болью за грудиной.


[Закрыть]. Если это не так – тем лучше.

Снеситесь с Анной Николаевной через ее службу. Так Вам проще. Простите меня за это душевно неприятное поручение, но ведь Вы же мой чудесный друг.

Привет Михаилу Леонидовичу и детям. С Галлицким273273
  Неустановленное лицо.


[Закрыть] будет лучше. Киса мне ответила на письмо в июле. Скажите ей. Всего светлого.

Ваш Н. Анц.

Приписка:

P. S. У меня нет чернил – простите за карандаш.

P. P. S. Padre напишу на днях.