Текст книги "Драгоценности"

– И вы провели там целый год, ни с кем не видясь? – Девушка молча кивнула, не сводя с него глаз, сомневаясь и прикидывая, что конкретно стоит ему рассказать. – Ужасно долго. Помогло?

– Не уверена, – вздохнула она, честно ответив. – Сейчас кажется, что помогло. Хотя после такого уединения очень трудно возвращаться к обычной жизни. Вот почему мы приехали сюда.

– Европа – отличное место, чтобы начать все сначала. – Он улыбнулся, решив не углубляться в дальнейшие расспросы, поскольку боялся напугать Сару или причинить ей боль. Он влюблялся в Сару и меньше всего на свете хотел потерять ее. – Я рад, что вы здесь.

– И я, – тихо ответила она, и это было правдой.

– Поужинаете со мной сегодня?

– Я… не уверена… кажется, мы собирались в театр… – Но она знала, что не хочет смотреть пьесу – «Кукуруза зелена» по пьесе Эмлина Уильямса. – Нужно уточнить у родителей.

– Тогда завтра?

– Уильям… – казалось, она собиралась сказать что-то важное, но замолчала и посмотрела на него в упор. – А зачем вы хотите со мной увидеться?

Если он счел вопрос грубым, то не подал виду.

– Я думаю, вы особенная девушка – никогда такую не встречал.

– Но я уеду через пару недель. В чем смысл этих отношений для нас обоих? – На самом деле Саре хотелось сказать ему, что у них нет общего будущего. Зная это, Саре казалось глупым продолжать их дружбу.

– Смысл в том, что вы мне нравитесь… Очень… Почему бы нам не подумать о вашем отъезде, когда придет время? – Это была его философия: жить сегодняшним днем, сейчас и не тревожиться заранее о будущем.

– А сейчас? – Ей хотелось гарантий, что никому не будет больно, однако этого не мог обещать даже Уильям, как бы сильно она ему ни нравилась. Он не знал ни ее истории, ни того, что приготовила им судьба в будущем.

– Почему бы просто не пустить все на самотек… Так вы поужинаете со мной?

Она замялась, глядя на него снизу вверх, но не потому, что ей не хотелось, а потому, что хотелось слишком сильно.

– Да, – медленно произнесла она.

– Благодарю.

Уильям молча смотрел на нее целую вечность, потом они поднялись с места, и портье за стойкой регистрации отметил про себя, как же они красивы и как хорошо смотрятся вместе.

– Заеду за вами в восемь.

– Подожду вас внизу, – улыбнулась Сара, пока Уильям провожал ее к лифту.

– Лучше я поднимусь в номер. Не хочу, чтобы вы сидели здесь в одиночестве. – Он постоянно пытался защитить девушку, всегда осторожно и предусмотрительно.

– Хорошо. – Она снова улыбнулась, и Уильям поцеловал ее еще раз в щеку, когда приехал лифт, после чего широким шагом направился к выходу, махнув на прощание, а девушка поднималась наверх, стараясь не замечать, как сердце колотится в предвкушении.

Глава шестая

Звонок в их номере раздался ровно в пять минут девятого, Сара не могла знать, что Уильям последние десять минут прождал внизу. Родители не стали возражать, чтобы она не пошла с ними в театр, особенно узнав, что она собиралась ужинать с Уильямом.

Она открыла дверь в черном атласном платье, которое облегало стройную фигурку словно слой темного льда с тонкой каемкой из горного хрусталя.

– Боже мой, Сара, вы выглядите изумительно!

Она зачесала волосы высоко, а кудри ниспадали каскадом, колыхавшимся при каждом движении, создавая впечатление, что если вытащить одну шпильку, то темная масса волос прольется водопадом на плечи.

– Именно – красивы необыкновенно! – Уильям сделал шаг назад, чтобы полюбоваться, а Сара смущенно засмеялась. Впервые она оказалась по-настоящему наедине с ним, если не считать поездки в замок, когда они познакомились, но даже там вокруг них было полно людей.

– Вы – не хуже.

Уильям облачился в один из многочисленных смокингов и надел красивый жилет из черного шелка, некогда принадлежавший отцу, к жилету была прикреплена узкая цепочка с часами, украшенная бриллиантами – подарок его дяде от русского царя Николая. По дороге в ресторан он поведал историю цепочки. Оказалось, великая княгиня зашила ее в подоле платья и вывезла из России.

– Вы в родстве со всеми! – изумилась Сара, заинтригованная историей, в ее воображении возникла целая вереница королей, царей и членов монаршей семьи.

– Да, это правда, – сказал он с довольным видом, – и уверяю вас, некоторые из них просто ужасны.

Он сам вызвался вести автомобиль, поскольку хотел побыть с Сарой наедине, без водителя, и выбрал тихий ресторан, где их уже ждали. Метрдотель отвел их за тихий столик в дальнем конце зала, не переставая называть Уильяма «ваша светлость», после чего с легким поклоном оставил их. Тут же подали шампанское, а ужин Уильям заказал, когда бронировал столик: икра на крошечных тостах с долькой лимона, семга в нежном соусе, затем фазан, салат, сыр, знаменитое суфле «Гран Марнье» и крошечные французские печеньица.

– Боже, я не могу пошевелиться, – пожаловалась Сара, с улыбкой глядя на Уильяма.

Это был чудесный ужин и дивный вечер. Уильям рассказал ей о своих родителях, о том, как много они для него значили и как огорчилась его мать несколько лет назад, когда он не проявил никакого интереса к женитьбе.

– Боюсь, я сильно разочаровал ее, – заметил он без примеси раскаяния. – Но я отказываюсь жениться на первой попавшейся женщине в угоду родителям или ради продолжения рода. Думаю, из-за того что я так поздно родился, создалось ощущение, что я могу делать все, что захочу, еще долго, а потом наверстать упущенное.

– Это так. Вы правы в том, что не позволяете себе допустить ошибку. – При этих словах он увидел в ее глазах ту же загадочную грусть.

– А вы, Сара? Вас еще не торопят замуж? – Она уже успела рассказать Уильяму о Питере и Джейн и их детях.

– В последнее время – нет. Мои родители все понимают. – Ее ошибку… Ее горе… Ее бесчестье. Она отвела взгляд, говоря о родителях, а Уильям протянул руку и сжал в своих сильных пальцах ее пальчики.

– Почему вы так никогда не рассказываете, что причиняет вам такую боль? – Оба уже забыли, что знакомы только два дня. Казалось, что они знают друг друга целую вечность.

– Почему вы думаете, что мне больно? – Она пыталась обхитрить Уильяма, но он не купился на уловку и по-прежнему сжимал ее пальцы твердо, но нежно.

– Потому что я вижу: вы что-то скрываете, – хотя и не могу рассмотреть, что именно. Это нечто скрывается в засаде, словно призрак, всегда в тени, ожидая подходящего момента, чтобы накинуться на вас. Неужели это нечто столь жуткое и дикое, что вы не можете поделиться со мной?

Сара не знала, что ответить, не осмеливалась сказать правду, а глаза ее увлажнились при этом вопросе.

– Простите… меня… – Она высвободила руку, чтобы промокнуть глаза салфеткой. Официант тихо удалился. – Просто это… так безобразно… Вы никогда не сможете относиться ко мне по-прежнему. Я ни с кем не встречалась с тех пор… как это случилось…

– Боже, о чем вы? Вы совершили убийство? Обокрали родственника или друга? Но даже тогда это наверняка несчастный случай. Сара, вы не должны так изводить себя. – Он сжал ее руки, и девушка почувствовала себя защищенной. – Извините, я не хочу вмешиваться, но мне больно видеть, как вы страдаете.

– Такое может быть? – Она недоверчиво улыбнулась сквозь слезы. – Вы меня даже не знаете.

Это была правда, хотя оба понимали, что он достаточно хорошо изучил ее. За два дня знакомства они узнали друг друга лучше, чем иные люди – за всю жизнь.

– Я совершила ужасную ошибку, – призналась она, крепко держа его за руки, а он дрогнул и не отдернул их.

– Не верю. Думаю, вам лишь кажется, что это катастрофа, но готов поспорить, больше никто так не считает.

– Ошибаетесь, – с грустью сказала она, потом вдохнула и посмотрела на Уильяма, но убрала при этом руки. – Два года назад я вышла замуж. Бездумно и отчаянно ошиблась, но попыталась как-то жить с этим. Хотела порвать с ним, металась, искала выход из положения. Я все испробовала. Безрезультатно. Тогда решила остаться с мужем до гроба, если так суждено.

На Уильяма новость, казалось, не произвела впечатления, хотя Сара ожидала, что это станет для него ударом.

– Вы все еще замужем за ним? – тихо спросил он, все еще протягивая Саре руки, но она не захотела взять их, понимая, что теперь уже нельзя. После этих слов она ему больше не нужна. И все же Сара обязана была сообщить ему.

– Мы больше года живем врозь. В ноябре я получу развод. – Она произнесла это таким тоном, словно речь шла о смертном приговоре за убийство.

– Мне жаль, – сказал он серьезно. – Жаль вас, Сара. Могу лишь представить, как трудно вам было и как вы страдали весь этот год.

Ему было интересно, оставил муж ее ради другой женщины и что вообще случилось между ними.

– Вы его сильно любили? – после некоторой заминки спросил Уильям, вмешиваться не хотелось, но ему нужно было узнать. Он хотел понять, связана ли боль с тоской по мужу или же это просто сожаление, но Сара в ответ покачала головой.

– Честно говоря, я вообще не уверена, что любила его. Да, мы общались всю жизнь, тогда мне это казалось правильным. Он мне нравился, но я по-настоящему не знала его. А когда мы вернулись после медового месяца, все рассыпалось, и я осознала, что совершила ошибку. Он хотел лишь гулять сутками напролет, играть в карты с приятелями, волочиться за другими женщинами и пить.

Ее горестный тон говорил красноречивее слов. Сара не упомянула о ребенке, которого потеряла, или о проститутках, которых Фредди притащил в дом родителей на вечеринку по случаю годовщины свадьбы. Но Уильям по глазам понял, что Сара страдала куда сильнее, чем рассказывает. Она отвернулась, а он снова коснулся ее рук и дождался, когда она осмелится взглянуть на него. Глаза Сары были полны воспоминаний и вопросов.

– Мне жаль, Сара, – повторил Уильям. – Наверное, ваш муженек был законченным придурком.

Сара улыбнулась и снова вздохнула, почувствовав облегчение, но не искупление. Она понимала, что всегда будет чувствовать вину за развод, но дальнейшая жизнь с Фредди просто разрушила бы ее, и это она тоже осознавала.

– Этот ужасный грех вы от меня скрывали?

Она кивнула, а Уильям улыбнулся.

– Как можно быть такой наивной? Сейчас же не прошлый век, Сара! Люди разводятся. Вы бы предпочли оставаться с ним и мучиться?

– Нет, но я ужасно виновата перед родителями. Это было так унизительно для них! Они повели себя невероятно тактично. В нашей семье никто никогда не разводился. Знаю, что им наверняка стыдно, но я никогда не слышала ни единого слова упрека. – Она смолкла под его пристальным взглядом.

– Они были с самого начала против развода? – в лоб спросил Уильям.

– Нет. – Она покачала головой. – На самом деле это они подтолкнули меня к разводу. – Она вспомнила семейный совет в Саутгемптоне на следующее утро после ужасной вечеринки. – Папа сделал все. Они ведут себя чудесно, но им, наверное, мучительно стыдно смотреть в лицо своим друзьям в Нью-Йорке.

– Это они так сказали?

– Нет, они слишком добры, чтобы упрекать меня.

– А вы встречались с их друзьями и своими приятельницами и были наказаны за преступление?

Она покачала головой и улыбнулась подобной формулировке.

– Нет. – Она вдруг рассмеялась, и смех был снова юным, а на сердце стало легче впервые за несколько лет. – Я пряталась на Лонг-Айленде.

– Глупышка. Я совершенно уверен, если бы вам достало смелости вернуться в Нью-Йорк, то вам аплодировали бы за то, что вы расстались с этим подлецом.

– Не знаю. – Она снова вздохнула. – Я не общалась ни с кем… до сих пор… до вас…

– Как мне повезло, мисс Сара Томпсон! Какой неразумной девочкой вы были! Поверить не могу, что целый год вы носили траур по человеку, которого даже не любили. Сара, правда… – Уильям смотрел на нее одновременно с негодованием и изумлением, – как вы могли?

– Для меня развод – это не пустяк, – защищалась она. – Меня волнует, что меня будут сравнивать с той ужасной женщиной, которая вышла за вашего кузена.

– Что? – Уильям был потрясен. – Закончить, как Уоллис Симпсон? С драгоценностями на пять миллионов долларов, домом во Франции и мужем, который, каким бы болваном ни был, обожает ее. Боже, Сара, какая ужасная судьба, не приведи господь! – Он явно подтрунивал над ней, но лишь отчасти, и они рассмеялись.

– Я серьезно, – проворчала она, не переставая смеяться.

– И я. Вы действительно считаете, что для нее все плохо кончилось?

– Нет. Но послушайте, что о ней говорят. Я не хотела бы стать притчей во языцех. – Она снова посерьезнела.

– Так ничего бы и не было, дурашка! Уоллис заставила короля отречься от трона. А вы честная женщина, которая совершила ужасную ошибку, выйдя замуж за идиота, но исправила ее. Кто бы сказал хоть слово против? Ох, разумеется, в один прекрасный день найдется проклятый глупец, которому нечем будет заняться, кроме как тыкать пальцем. Ну и черт с ним. Мне на вашем месте плевать было бы на развод. Когда вы вернетесь в Нью-Йорк, стоит прокричать об этом на весь мир. Я бы стыдился не развода, а брака с таким мужчиной.

Сара улыбнулась его взгляду на вещи, но подумала, что Уильям в чем-то прав. Возможно, развод не столь ужасен, как ей казалось весь последний год. Может, он прав, и все будет не так плохо, как она боялась. Сара рассмеялась:

– Послушайте, так нельзя! Если вы заставите меня относиться к моей участи спокойнее, как я вернусь к своему заточению на ферме?

Уильям налил бокал шампанского, Сара улыбалась, а он долго смотрел на нее с серьезным видом.

– Об этом тоже придется поговорить. Не уверен, что нахожу эту перспективу такой привлекательной, как когда вы впервые рассказали.

– Почему нет?

– Вы слишком молоды, чтобы бежать от жизни. С таким же успехом можно уйти в монастырь. – Он закатил глаза, делая глоток шампанского. – Непозволительная трата времени, даже не упоминайте при мне об этом, иначе я и впрямь рассержусь.

– О монастыре или о ферме? – пошутила она. Уильям сделал ей небывалый подарок. Он первый, которому она сказала о разводе, причем он не был шокирован, не ужаснулся и даже не испугался. Для Сары это стало первым шагом к свободе.

– О том и о другом. Давайте не будем больше вообще об этом. Хочу пригласить вас на танец.

– Отличная идея. – Сара не танцевала целый год, если не считать пары танцев на корабле, и внезапно эта мысль показалась ей очень притягательной. – Если я не разучилась.

– Я вам напомню, – предложил он, подписывая чек.

Через несколько минут они уже мчались в «Кафе де Пари», где появление герцога с Сарой наделало шуму, поскольку все сотрудники забегали в разных направлениях, лишь бы угодить ему: «Да, ваша светлость», «Конечно, ваша светлость», «Добрый вечер, ваша светлость». Уильям всем видом показывал, как ему это наскучило, и Сару удивило выражение его лица.

– Вряд ли это так страшно. Постарайтесь быть милым, – утешала она его по пути к танцевальной площадке.

– Вы понятия не имеете, как это надоедает. Думаю, это здорово, когда тебе девяносто, но в моем возрасте просто ужасно. Хотя, если подумать, мой отец в восемьдесят пять тоже жаловался, что ему скучно.

– Такова жизнь, – широко улыбнулась Сара, когда они начали танцевать под мелодию «То старое чувство», популярную с прошлой зимы. Сначала Сара держалась напряженно, но через некоторое время они уже двигались по танцполу так, будто танцевали в паре годами, а Сара обнаружила, что Уильям особенно хорош в танго и румбе.

– Вы превосходно танцуете, – сделал он комплимент. – Правда прятались целый год? Или все-таки брали уроки танцев на Лонг-Айленде?

– Очень забавно, Уильям. Я же только что наступила вам на ногу.

– Пустяки! Всего лишь на палец. Прогресс!

Они смеялись, болтали и протанцевали до двух утра: когда Уильям вез Сару обратно, она зевала и сонно улыбалась, а потом положила голову ему на плечо.

– Я так замечательно провела время сегодня, Уильям. Большое вам спасибо.

– А я провел время отвратительно, – заявил он, и голос его звучал уверенно, но лишь на мгновение. – Понятия не имел, что когда-нибудь выйду в свет с падшей женщиной! Я-то думал, что вы милая юная девушка из Нью-Йорка, а что в итоге? Подержанный товар! Господи, какой удар! – Он трагически покачал головой, а Сара ударила его сумочкой.

– Подержанный товар?! Как вы смеете так меня называть! – Она была рассержена и удивлена, но оба они не переставали смеяться.

– Хорошо, тогда буду звать вас «пожилой разведенкой», если вы предпочитаете. Правда, сам я вовсе так не считаю… – Он продолжил качать головой, время от времени озорно улыбаясь ей. Внезапно Сара забеспокоилась, что из-за своего статуса может показаться ему легкой добычей и он может просто попользоваться ею до ее отъезда из Лондона. При этой мысли она напряглась и отодвинулась от Уильяма, когда тот вез ее в «Кларидж». Движение получилось таким резким, что Уильям тут же понял, что что-то случилось, и, выезжая на Брук-стрит, удивленно взглянул на нее:

– Что такое?

– Ничего. Спину свело.

– Неправда.

– Правда, – упорствовала Сара, но Уильям по-прежнему не верил.

– Не думаю. Просто вам снова пришла в голову какая-то глупость, которая расстроила вас.

– Почему вы так говорите? – Как ему удалось узнать ее так хорошо за такое короткое время? Это все еще изумляло ее. – Совершенно не так.

– Потому, что вы волнуетесь сильнее, чем кто-либо из моих знакомых, а это все полная ерунда. Если бы вы больше времени думали о хорошем, а меньше – о том плохом, что, возможно, произойдет или же вовсе не произойдет, то проживете дольше и счастливее.

Он говорил с Сарой почти по-отцовски, а она качала головой.

– Спасибо, ваша светлость.

– Пожалуйста, мисс Томпсон.

Они добрались до отеля, Уильям выпорхнул из автомобиля, распахнул перед ней дверцу, чтобы помочь ей выйти, а Сара размышляла, что он будет делать дальше, попытается ли подняться наверх. Она давно уже решила, что не позволит подобного.

– Как вы думаете, ваши родители отпустят вас когда-нибудь еще? – спросил он вежливо.

– Возможно, завтра вечером, если я объясню отцу, что вам нужно еще поработать над танго.

Она посмотрела на него с нежностью. Уильям оказался куда более сдержанным, чем она думала, и сегодня они значительно продвинулись. В крайнем случае они смогут остаться друзьями, и, как она надеялась, навеки.

– Может быть. Не хотели бы вы поехать с нами завтра утром в Вестминстерское аббатство?

– Не хотел бы, – честно улыбнулся Уильям, – но поеду с превеликим удовольствием.

Ему не терпелось снова увидеть ее, а не собор. Но это небольшая цена за возможность побыть с ней.

– И возможно, этот уик-энд мы сможем провести за городом.

– С удовольствием, – улыбнулась Сара.

Тут Уильям посмотрел на нее сверху, приблизил свои губы к ее и медленно поцеловал. Его руки обвили ее талию с поразительной силой, он прижал ее к себе, но не настолько, чтобы Сара ощутила какую-то угрозу или испугалась. А когда Уильям в конце концов отпустил Сару, то у обоих перехватило дух.

– Думаю, есть такая вероятность, – прошептал он ей, – что мы слишком стары для подобного, но мне нравится.

Ему понравилась нежность поцелуя и невинное обещание, намек на то, что может произойти между ними после.

Уильям проводил ее до лифта, ему ужасно хотелось снова поцеловать Сару, но он передумал, поскольку не хотел привлекать внимание портье.

– До завтра, – прошептал он, а Сара кивнула, когда он медленно наклонился к ней.

Она подняла на него глаза. Интересно, что он сейчас скажет? И сердце остановилось от слов Уильяма. Слова были произнесены почти шепотом и слишком скоро, но он не смог удержать их:

– Я люблю вас, Сара.

Ей хотелось ответить, что и она его тоже любит, но едва он отпрянул, как двери лифта между ними закрылись.

Глава седьмая

На следующий день они отправились в Вестминстерское аббатство, как и планировали, и старшие Томпсоны почувствовали, что между молодыми людьми что-то произошло. Сара казалась более подавленной, чем раньше, а Уильям смотрел на нее по-другому, по-свойски. Виктория Томпсон обеспокоенно перешептывалась с мужем, когда они улучили минутку.

– Думаешь, что-то не так? – взволнованно спросила она мужа тихим голосом. – Сара сегодня кажется расстроенной.

– Понятия не имею, – невозмутимо ответил Эдвард, а Уильям подошел, чтобы показать какую-то крошечную архитектурную деталь. Как и в Тауэре, он поведал им массу историй о личной жизни монарших особ и интересных анекдотов о многочисленных монархах, рассказал о прошлогодней коронации и сделал пару доброжелательных замечаний о своем кузене Берти. Берти стал королем, несмотря на все свои протесты. Он никогда не готовился к этой роли и пришел в ужас, когда его брат Дэвид отрекся от престола. Потом Томпсоны прошлись среди надгробий, и снова Виктория подумала, что Сара сегодня ведет себя необычайно тихо. Старшие Томпсоны отстали, чтобы молодые люди могли побыть наедине. Издали они увидели, что Сара и Вильям ведут вроде как серьезный разговор.

– Вы расстроены, да? – Уильям казался встревоженным, когда взял ее руки в свои. – Не стоило мне говорить того, что я сказал?

Но он никогда ничего подобного не испытывал ни к одной женщине, ни таких сильных чувств, ни так быстро. Словно мальчишка по уши влюбился в Сару и не смог сдержаться.

– Простите, Сара… я люблю вас… я знаю, что это чистое безумие, и вы, наверное, сочтете меня сумасшедшим. Но я люблю вас. Люблю вас такой, какая вы есть, думаю о вас, желаю вас… – Он выглядел по-настоящему взволнованным. – И не хочу вас терять.

Сара подняла на него печальные глаза, и по взгляду видно было, что и она его тоже любит, хотя и противится этому чувству всеми силами.

– Как вы можете говорить так? Про то, что потеряете меня… Вы никогда не сможете быть со мной. Я разведена. А вы наследник трона. Мы можем рассчитывать лишь на… дружбу… или случайный флирт.

На миг он отпрянул, глядя на Сару, и на его лице мелькнула улыбка.

– Моя милая девочка, если вы называете это случайным флиртом, то хотелось бы услышать, а что вы считаете серьезным чувством. Я никогда в жизни не был так серьезен, а мы только что встретились. Дорогая, для меня это не случайное увлечение.

– Ладно, ладно. – Она улыбнулась через силу и стала еще красивее. – Вы же знаете, о чем я. У нас нет будущего. Зачем мы себя мучаем? Нужно остаться друзьями. Я скоро уеду, а вы продолжите жить своей жизнью здесь.

– А вы? Что будете делать вы после возвращения? – Он был очень расстроен словами Сары. – Жалкая ферма, где вы станете влачить существование как старуха? Не смешите меня!

– Уильям, я разведена! Ну, или скоро буду. Глупо с вашей стороны подводить нас к грани, – сказала она с гневом.

– Я хочу, чтобы вы знали, что я плевать хотел на ваш развод, – с жаром заявил Уильям. – Это ничего для меня не значит, почти так же, как и чертово престолонаследие, о котором вы так печетесь. Все из-за этого? Тебя смущает глупая особа, которая вышла замуж за Дэвида. – Он, разумеется, имел в виду герцогиню Виндзорскую, и они оба поняли, о ком речь. И Уильям был прав. Сару действительно тяготила ситуация с Уоллис, и она ужасно боялась пересудов.

– Дело в традиции и ответственности. Вы не можете игнорировать это, притворяться, что ничего нет, и я не могу. Все равно что ехать по дороге на всех скоростях и не замечать кирпичной стены на своем пути. А она там, Уильям! Хотите вы ее видеть или нет, а она там, и рано или поздно мы оба расшибемся. Если не остановимся, пока еще можем. – Саре не хотелось, чтобы кому-то было больно. Ни Уильяму, ни ей. Нельзя влюбиться в него по уши, а потом потерять просто потому, что это невозможно. Их отношения лишены смысла, как бы сильно они уже друг друга ни любили.

– И что вы тогда предлагаете? – Уильям мрачно посмотрел на нее, ему явно не понравились такие доводы. – Что нужно остановиться? Не видеться больше? Господи, я не соглашусь на такое, если только вы не посмотрите мне в глаза и не скажете, что с вами ничего не происходит и вы меня не любите.

Он схватил Сару за руку, заглянул в глаза и смотрел до тех пор, пока она не отвернулась.

– Я не могу, – прошептала она, а потом снова подняла глаза. – Но может, нам стоит остаться друзьями. И это все. Я бы предпочла, чтобы вы навек остались моим другом, чем потерять вас, Уильям. Если мы бросимся в омут, опасный и глупый, с головой, то рано или поздно все, кого вы знаете и любите, ополчатся на вас, а заодно и на меня, и это будет кошмар.

– Такого вы мнения о моих родных? Моя мать наполовину француженка. Понимаешь, она всегда относилась к праву на престол, как к невероятной глупости. Четырнадцатый в очереди на престол, дорогая, не слишком-то впечатляет. Если бы я мог отказаться от этого мгновенно, то не пожалел бы, как не пожалел бы и никто другой.

– Я вам не позволю!

– Прошу вас… ради всего святого, Сара. Я взрослый мужчина, и вам придется поверить, что я сам несу ответственность за свои поступки. Все ваши опасения преждевременны и абсурдны. – Он попытался перевести все в шутку, но оба понимали, что Сара права. Он отказался бы от престола в тот же миг, если бы считал, что Сара согласится стать его женой, но боялся попросить ее руки. Слишком многое на кону, чтобы рисковать. Он раньше никому не делал предложения и уже понимал, насколько сильно любит Сару. – Боже, это смешно! – Поддразнил он Сару, пока они шли обратно в аббатство отыскать ее родителей. – Половина девушек в Англии убили бы за возможность стать герцогиней, а вы боитесь заговорить со мной в страхе, что подцепите эту болезнь. – Он рассмеялся, вспомнив, как он был популярен среди незамужних девиц в британском великосветском обществе и как неуступчива эта американка. – Я люблю вас, вы знаете. Правда, люблю вас, Сара Томпсон. – Он притянул ее к себе и на глазах всего мира поцеловал посреди великолепия Вестминстерского аббатства.

– Уильям… – запротестовала она, но отдалась на его милость, пораженная его энергией и притягательностью. Когда Уильям наконец отпустил ее, Сара посмотрела на него и на миг позабыла обо всех своих опасениях. – Я тоже люблю вас, но думаю, мы оба сошли с ума.

– Так и есть. – Он счастливо улыбнулся, обнял ее за плечи и повел обратно в сторону главного входа в аббатство. – Возможно, это абсолютное безумие, от которого нам не удастся излечиться, – прошептал он тихо, но Сара не ответила.

– Где вы были? – Эдвард притворился обеспокоенным, но на самом деле он по их глазам понял, что Сара и Уильям близки как никогда и все идет хорошо.

– Беседовали… гуляли, сэр. С вашей дочерью время течет незаметно.

– Я поговорю с ней позже. – Эдвард улыбнулся им обоим, после чего мужчины некоторое время шли рядом, разговаривая о банке Эдварда и о том, как Америка относится к возможности войны. Уильям рассказал о своей недавней поездке в Мюнхен.

Они вместе пообедали в пабе «Старый чеширский сыр» на Уайн-Офис-корт и отведали знаменитый пирог «Толстяк»[12]12
  Пирог с бараниной или свининой, луком и яблоками.


[Закрыть], а потом Уильям вынужден был откланяться.

– Боюсь, я обещал своим поверенным провести вечер с ними. Время от времени появляется такая утомительная необходимость, – извинился он, а потом спросил Сару, не согласится ли она поужинать и потанцевать с ним. Она замялась, а Уильям помрачнел. – Просто как друзья… еще разок… – Он солгал, и Сара рассмеялась. Она уже достаточно хорошо знала Уильяма, чтобы поверить.

– Вы невыносимы.

– Наверняка. Но вам нужно серьезно поработать над танго. – Они оба рассмеялись, вспомнив, сколько раз она споткнулась с ним вчера. – Так мы увидимся?

– Хорошо, – неохотно согласилась Сара, подумав про себя, что не может ему противиться. Уильям – замечательный человек, она никогда никем не была так увлечена, и уж точно – не Фредди ван Дирингом. Как же она была глупа и наивна! Невинная девушка, ей казалось, что все в ее жизни идет своим чередом, правильно. А теперь наоборот – все не так, как следовало бы. И все же она никого не любила больше и не знала лучше, чем успела полюбить и узнать Уильяма.

– Он очаровательный молодой человек, – сказала ей мать, когда Эдвард снова привез их в любимый ресторан.

Сара не могла не согласиться. Ей просто не хотелось портить ему и себе жизнь, начав роман, у которого нет будущего. Несмотря на желание Уильяма отбросить все предосторожности, Саре не хотелось торопиться. Но вечером, когда мама приобрела для нее потрясающее белое атласное платье, которое идеально подчеркивало темные волосы, персиковую кожу и зеленые глаза, она забыла свои страхи.

В тот вечер, когда Уильям увидел Сару, он не мог отвести от нее глаз, так она была хороша.

– Боже, вы в этом платье просто-таки опасны, Сара! Не уверен, что вам стоит позволять мне куда-то вас вести. Должен признаться, ваши родители мне чересчур доверяют.

– Я их предупреждала, но вы, похоже, полностью их поработили, – подтрунивала она, когда они вышли. В этот раз он приехал на «Бентли» с водителем.

– Вы выглядите изумительно, дорогая.

Она была словно принцесса.

– Спасибо! – Сара радостно улыбнулась.

И снова они провели чудесный вечер, и Сара решила расслабиться рядом с Уильямом. С ним было весело, ей понравились его друзья, которых они встретили, и все вели себя с ней исключительно мило. Они протанцевали весь вечер, наконец освоили и румбу, и танго, а Сара в новом платье отлично смотрелась на танцевальной площадке рядом с Уильямом.

Уильям снова отвез ее обратно в два часа, – казалось, вечер промелькнул как один миг. Она вроде как освоилась в новой роли, а Уильям вел себя непринужденно. Они ни разу не заговорили о ее опасениях или своих чувствах. Это был приятный, ни к чему не обязывающий вечер, и когда они добрались до отеля, Сара поняла, что ей ужасно не хочется отпускать Уильяма и подниматься в номер.

– Какой памятник вы собираетесь посмотреть завтра, дорогая?

Она улыбнулась:

– Никакой. Мы хотели остаться в отеле и отдохнуть. У папы дела, он обедает со старым другом, а нам с мамой нечего делать.

– Звучит заманчиво. – Он посмотрел на Сару с серьезным видом. – Можно я приглашу вас кое-куда? Скажем, в небольшую поездку за город ради глотка свежего воздуха?

Она замялась, потом снова кивнула. Несмотря на всю осторожность, Сара понимала, что не может противиться его напору. Она почти уже решила сдаться и не пытаться изменить ход событий до отъезда из Лондона.

На следующий день Уильям заехал перед обедом в изготовленном на заказ «Бугатти», который Сара прежде не видела. Они поехали в сторону Глостершира, и Уильям показывал достопримечательности и развлекал разговором.

– Куда мы едем?

– В одно из самых старинных имений в Англии. – Уильям казался очень серьезным. – Главный дом датируется четырнадцатым веком, боюсь, он покажется вам мрачным, но остальные здания более современные. Самое большое из них построено сэром Кристофером Реном[13]13
  Сэр Кристофер Рен (1632–1723) – знаменитый английский архитектор и математик, который перестроил центр Лондона после великого пожара 1666 года.


[Закрыть] в восемнадцатом веке, оно очень эффектное. А еще есть большие конюшни, ферма, очаровательный охотничий домик. Думаю, вам понравится.