Текст книги "Евангелие дня. Толкования на Евангельские чтения церковного года"

Мк., 9 зач., 2, 18—22

В то время ученики Иоанновы и фарисейские постились. И приходят к Иисусу и говорят: почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся? И сказал им Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься, но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни. Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно вливать в мехи новые.

Я хочу поднять вопрос о посте. В Ветхом Завете предполагалось, что поститься надо раз в неделю. Фарисеи же и книжники, от избытка благочестия, постились целый ряд дней и этим (считали они) заслуживали благоволение Божие. Не так ли, мы видим, многие сейчас постятся? Люди, которые живут, может быть, не так уж замечательно нравственно, у которых сердца не такие уж чистые, нравственность которых сомнительна, исполняют все, что как будто повелевает им Церковь. И постятся они, забывая, что телесный пост не прибавляет ничего к человеческой духовности, если намерение не исходит именно из духовности. Апостол Павел говорит: пища не приближает нас к Богу (см.: 1 Кор. 8, 8); и еще: Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест… Кто ест, для Господа ест, ибо благодарит Бога; и кто не ест, для Господа не ест и благодарит Бога… Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И… силен Бог восставить его (см.: Рим. 14, 3, 4, 6).

Речь не идет о том, чтобы поститься физически только (я настаиваю на слове «только», потому что не хочу сказать, что церковно установленные посты не имеют смысла), но к посту должно прибавиться иное измерение: духовное. Мы должны поститься, не мучая наше тело, а оживляя нашу душу. Уже в древности, в пророчестве Исаии есть место, где пророк описывает, какой пост угоден Богу. Я приведу это место, хотя оно продолжительное:

Вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы дерзкою рукою бить других; вы не поститесь в это время так, чтобы голос ваш был услышан на высоте (т. е. Мною). Таков ли тот пост, который Я изобрел, день, в который томит человек душу свою, когда гнет голову свою, как тростник, и подстилает под себя рубище и пепел? Это ли назовешь постом и днем, угодным Господу? Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твое скоро возрастет, и правда твоя пойдет пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. Тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: «вот Я!» Когда ты удалишь из среды своей ярмо, перестанешь поднимать перст и говорить оскорбительное, и отдашь голодному душу твою, и напитаешь душу страдальца: тогда свет твой взойдет во тьме, и мрак твой будет как полдень; и будет Господь вождем твоим всегда: и во время засухи будет насыщать душу твою и утучнять кости твои, и ты будешь, как напоенный водою сад и как источник, которого воды никогда не иссякают. И заселятся потомками твоими пустыни вековые: ты восстановишь основания многих поколений, и будут называть тебя восстановителем развалин, возобновителем путей для населения (см.: Ис. 58, 3–12).

Вот о каком посте говорит Господь через Своего пророка, вот о чем говорит Церковь, когда призывает поститься, а не о том формальном посте, который держали фарисеи и который мы так часто фарисейски сами держим.

Вот следующий отрывок второй главы Евангелия от Марка: Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут. Но вино молодое надобно вливать в мехи новые (Мк. 2, 21–22).

О чем здесь идет речь? Речь идет о том, что Христос принес еврейскому народу (и через еврейский народ того времени – всему миру) совершенно новое учение: не теоретическое учение, не какие-нибудь философские взгляды, а новую жизнь, жизнь, которая не может уложиться в какие бы то ни было формальные категории. Разницу между этим учением и учением Ветхого Завета можно определить так. В Ветхом Завете все покоится на законе; в Новом Завете дышит свободно Дух Божий, Который является Духом благодати, тем даром Божиим, который делает нас свободными, т. е. самими собой, – и вместе с этим детьми Божиими. Если сравнить действие ветхозаветного закона с действием заповедей Христовых, которые часто рассматриваются как приказы от Бога, как тот же самый закон, только перенесенный в Новый Завет, исходящий из уст Христа вместо уст Моисея, то мы видим, какая тут глубинная разница. Исполняющий законы Ветхого Завета мог себя считать праведным перед Богом. Он ничем не нарушил Его волю, ему не в чем в этом отношении каяться, он чист перед Богом, он может стоять с открытым лицом перед Ним, и Господь его может только принять как Своего верного друга и слугу.

В Новом Завете, в Евангелии есть место, где Христос говорит, что мы должны выполнить все Им заповеданное, и прибавляет: «Но когда вы все это выполните, считайте себя недостойными слугами» (см.: Лк. 17, 10). Что это значит? Значит ли это: что бы мы ни делали, все равно мы ни на что не годимся? Конечно, нет. Но это значит, что когда мы исполним все заповеди Христовы, мы не можем сказать: «А теперь мы (простите за выражение) с Богом «квиты»; с нас ничего не спросится». Разница между ветхозаветной заповедью и заповедью Христовой именно в том, что заповедь Ветхого Завета, как я уже сказал, может человека сделать праведным перед Богом, т. е. идеально законопослушным; заповеди же Христовы не являются законом внешнего поведения. В форме указаний, как человек должен жить, они нам описывают человека, каким он должен быть, чтобы и внешне оказаться таковым. Иначе сказать: пока заповедь не станет для нас второй природой, вернее, пока вторая наша грешная природа не будет вытеснена нашей истинной природой, пока мы не станем как бы иконой Божией, образом Божиим на земле, выполнение этих заповедей нас все равно праведными не сделает. Эти заповеди нам говорят о том, какими мы должны быть внутри, и как, будучи такими в глубинах наших, мы должны поступать. Это различие очень важное. И поэтому место, которое я только что вычитал, нам говорит о том, что мы не можем взять новозаветные заповеди, не можем принять жизнь, какую нам предлагает Христос, и просто выполнять то, что Он нам сказал, рабски или с расчетом на награду. Нам надо совершенно перестроиться; нам надо не искать праведности перед Богом, т. е. не искать безопасности перед Его Судом, а надо постепенно как бы приобрести, выражаясь словами апостола Павла, ум Христов (см.: 1 Кор. 2, 16); можно было бы прибавить: сердце Христово, дух Христов, – с тем, чтобы жизнь по заповедям Христовым была естественным нашим состоянием.

И вот Христос нам говорит: не переносите категории Ветхого Завета в Новый, не думайте, что можно просто исполнять заповеди Нового Завета, жить Новым Заветом, новой полнотой жизни, которую Я предлагаю, так же просто, как вы жили ветхозаветной праведностью. Вино новое, еще бушующее, еще кипящее жизнью, надо вливать в крепкие новые мехи, потому что если влить это вино в старые мехи, то молодое вино их прорвет. И так оно и случается. Каждый раз, когда люди обращаются ко Христу и думают, что выполнением Его заповедей, будто простых приказов, они делаются праведными перед Ним, они перестают быть христианами. Они остаются людьми Ветхого Завета, которые еще не поняли, что закон Христа – закон свободы: не произвола, а той царственной, дивной свободы, которая нам дается через сыновство, когда мы делаемся подобными Христу и когда все, к чему Он нас призывает, делается для нас естественным прорывом души, когда все, что мы творим, является именно плодом той новой жизни, которая в нас родилась.

Митр. Антоний Сурожский. Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия.

Мф., 82 зач., 20, 29—34

Когда выходил Иисус из Иерихона, за Ним следовало множество народа. И вот, двое слепых, сидевшие у дороги, услышав, что Иисус идет мимо, начали кричать: помилуй нас, Господи, Сын Давидов! Народ же заставлял их молчать; но они еще громче стали кричать: помилуй нас, Господи, Сын Давидов! Иисус, остановившись, подозвал их и сказал: чего вы хотите от Меня? Они говорят Ему: Господи! чтобы открылись глаза наши. Иисус же, умилосердившись, прикоснулся к глазам их; и тотчас прозрели глаза их, и они пошли за Ним.

Господь шел в Иерусалим через город Иерихон. Здесь Он явил Свое милосердие старейшине мытарей Закхею; здесь исцелил при входе в город одного, а при выходе еще двух слепцов. И когда выходили они из Иерихона, – говорит св. Матфей, – за Ним следовало множество народа. Иерихон был последним городом на пути в Иерусалим: далее, верст на 25, путь лежал через дикую пустыню, где в пещерах и ущельях скрывалось немало разбойников, которые нападали на одиноких путников. Поэтому из Иерихона путешественники отправлялись в Иерусалим караванами или целыми обозами. Теперь через Иерихон шли многие и из Галилеи, потому что ближайший путь через Самарию считали неудобным, по той ненависти, какую питали самаряне к евреям. И вот двое слепых, сидевшие у дороги, из которых одного св. Марк называет по имени: Вартимей; они сидели тут, чтобы просить милостыни у проходящих, особенно у богомольцев, – услышавши, что Иисус идет мимо, прислушавшись к шуму толпы и узнав, что идет мимо великий Чудотворец Иисус Назарянин, как все тогда звали нашего Господа, начали кричать громко: помилуй нас, сжалься над нами, Господи, Сын Давидов! В этом кратком восклицании, исходившем из сердца, слышалась искренняя вера слепцов в Господа как обетованного Мессию Христа, как великого Потомка Давидова. Слепцы, конечно, знали, что фарисеи и книжники преследовали Господа, знали, что за такое открытое исповедание и их могут преследовать, но не хотели и думать о такой опасности, хотя народ и унимал их, заставляя молчать. Народ же заставлял их молчать, потому, может быть, что в это время Иисус Христос поучал спутников Своих, и им не хотелось, чтобы великий Учитель прервал Свою беседу ради слепцов. Но они еще громче стали кричать: помилуй нас, Господи, Сын Давидов! «Эти слепцы, – говорит свт. Иоанн Златоуст, – были лучше многих прочих. Не имея вожатого, не видя приближающегося Господа, имели, однако, сильное желание дойти до Него, и начали кричать; посторонние запрещали им, а они еще более усиливали свой вопль. Вот что значит душа сильная! Самые препятствия доводят ее до цели. И Христос не спросил у них: веруете ли? – как обыкновенно поступал с другими, потому что крик и усердное желание подойти к Нему уже очень ясно всем показывали их веру. Отсюда-то научись, возлюбленный, что сколько бы мы ни были бедны и отвержены, но с истинным усердием приходя к Богу, можем испросить у Него все, что ни потребуется. Поревнуем сим слепцам. Пусть Бог медлит ниспослать дары Свои, пусть многие отклоняют нас с пути молитвенного, будем продолжать свою молитву, ибо этим самым умилостивим Бога. Посмотри на слепцов: ничто не остановило их». За то и Господь внял их воплю: Иисус, остановившись, подозвал их, велел привести слепцов к Себе. Тогда говорят Вартимею, который наиболее кричал: скорее встань, зовет тебя. И он сбросил с себя верхнюю одежду, которая мешала ему бежать, вскочил и побежал к Иисусу Христу. А Господь позвал их обоих и сказал, когда они подошли: чего вы хотите от Меня? «Спрашивает для того, чтобы кто не подумал, что Он даст совсем не то, чего они хотят» (свт. Иоанн Златоуст). Они говорят Ему: Господи, мы не милостыни у Тебя просим, мы просим, чтобы открылись глаза наши. Они, видимо, боялись упустить случай получить исцеление от Всемогущего Врача. «Так Господь всегда сначала обнаруживал пред всеми доброе расположение просящих исцеления и потом уже подавал исцеление. Иисус Христос, эта воплощенная милость и благодать, искал достойных» (свт. Иоанн Златоуст). «Он хочет, чтобы мы просили, хотя Сам наперед знает, чего мы будем просить и что даровать нам по нашему прошению. Он заповедует нам непрестанно молиться и, несмотря на то, говорит: знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него (см.: Мф. 6, 8). Значит, за нужное признает, чтобы мы просили Его, для того, чтобы возбудить сердце к молитве» (свт. Григорий Двоеслов). Иисус же, умилосердившись, смиловавшись над слепцами, прикоснулся к глазам их, изрекая обычное слово Свое: вера твоя спасет тебя, – и тотчас прозрели глаза их, и они пошли за Ним, из чувства благоговейной благодарности пошли вслед за своим Исцелителем…

Еп. Мефодий (Кульман). Святоотеческое толкование на Евангелие от Матфея.

Мф., 79 зач., 19, 16—26

В то время некий юноша подошел к Иисусу, кланяясь Ему, и сказал: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди. Говорит Ему: какие? Иисус же сказал: не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; и: люби ближнего твоего, как самого себя. Юноша говорит Ему: все это сохранил я от юности моей; чего еще недостает мне? Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение. Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие. Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же все возможно.

Смиренный сердцем ни во что ставит свои добродетели: «чем хвалиться, на что любоваться, если я исполнил только повеленное? А, может быть, я и того не исполнил, как подобает, может быть, все труды мои были напрасны… нет, Божии заповеди, по слову Псалмопевца, «широки зело»: не мне судить, исполнил ли я их». Так думает смиренный и считает себя рабом непотребным. Но не так рассуждает тот, кто, так сказать, ведет счет своим добрым делам, кто считает свои добрые дела совершенным исполнением заповедей Божиих; ему кажется, что ему немного недостает, чтобы быть совершенным. По-видимому, он искренне ищет Царства Небесного, но на деле оказывается, что он обманывает себя: он исполняет заповеди только наружно, а духа их не познал, не воспринял в свое сердце… Таков был и упоминаемый в Евангелии знатный юноша. Юноша почитал Иисуса Христа за одного из простых учителей иудейских; Господь и беседует с ним, как Человек: Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Если не почитаешь Меня за Сына Божия, то зачем льстишь Мне этим наименованием? Оно прилично единому Богу, ибо никто не благ, как только один Бог. «Никто из людей не благ сам по себе, потому что они переменчивы, обращаются часто от добра ко злу, да и самая доброта их в сравнении с благостью Божией есть худоба», – говорит блж. Феофилакт. Отстранив таким образом излишнюю и неподобающую лесть в вопросе юноши, Господь дает и прямой ответ на его вопрос: если хочешь войти в жизнь вечную, если действительно хочешь наследовать вечную жизнь на небе, то соблюди заповеди закона Божия, которые для того и даны человеку, чтобы руководить его к вечной жизни.

Итак, по учению нашего Спасителя, для спасения нужно, во-первых, – искреннее желание спасения: «если хочешь», потому что насильно и Бог никого не спасает; во-вторых, – соблюдение заповедей, потому что одно желание спасения, без послушания заповедям Божиим, не привлечет к человеку спасающей Божией благости. «Не сказал Господь: исполни заповеди, – замечает свт. Филарет Московский, – поскольку ведал, что для этого не достало бы сил человеческой природы, которая от прародителей повреждена грехом. Но сказал: соблюди заповеди, т. е. не теряй их из вида, не оставляй без внимания, имей всегда пред очами, сообразуй с ними свои действия, сколько разумеешь и сколько можешь. Не сказал также: соблюди заповеди и внидешь в жизнь вечную; потому что знал, что человек не достигнет жизни вечной одним соблюдением заповедей, которых не может исполнить в совершенстве. Но сказал: если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди; т. е. желающему достигнуть вечной жизни нужно начать и продолжать это дело соблюдением заповедей, хотя, впрочем, не этим одним совершится это дело. В чем же должен быть плод соблюдения заповедей? В том, что поскольку соблюдаешь их и, по возможности, действительно исполняешь: поскольку очищаешь себя от всякой скверны плоти и духа и приготовляешь себя к принятию Божией благодати; а поскольку на пути заповедей изнемогаешь, претыкаешься, падаешь, поскольку испытываешь свою немощь, смиряешь свой помысел, ощущаешь потребность искупления от грехов и вышней благодатной помощи к доброделанию: глубоко и внутренне познаешь достоинство и силу заслуг и благодеяний Иисуса Христа, Его страдания и смерти, Его воскресения, прилепляешься к Нему верой, надеждой, любовью, благодарностью, желанием последовать Его учению и примеру. К этому точно хочет вести посредством заповедей Господь наш, когда после начального наставления: «соблюди заповеди», предлагает другое совершительное: «следуй за Мной».

Юноша не ожидал столь простого ответа, какой услышал. Он думал, что кроме известных ему заповедей Закона, есть другая, более совершенная, и потому на слова Господа говорит ему: какие? Но Господь опять указывает ему на заповеди Закона, сначала более удобные к исполнению, потом на более трудные, более широкие. В то время, когда человек ищет себе наставления вечной жизни, трудно подозревать его в намеренном лицемерном самохвальстве пред свои наставником, потому что в таком случае он обманывал бы только самого себя; поэтому должно думать, что и евангельский юноша не против совести объявил себя сохранившим заповеди от юности своей, хотя, впрочем, нужно приметить, что он не испытал глубины своего сердца и, сам, не зная того, сказал неправду: «Если бы подлинно сохранил заповедь: люби ближнего твоего, как самого себя, – то ближнему своему желал бы довольства и обилия столько же, сколько самому себе, и тогда не трудно было бы ему разделить свои стяжания с нищими. Но он не мог принудить себя к тому» (свт. Филарет Московский). Он вопрошает Господа: чего еще недостает мне? Иисус сказал ему: что ты исполнил, ты исполнил по-иудейски, одного тебе не достает (см.: Мк. 10, 21): если хочешь быть совершенным, если действительно ищешь совершенства новозаветного, которое само по себе уже есть высшая награда и счастье, то пойди, продай имение твое и раздай нищим, раздай все без остатка, соверши этот подвиг – и тогда получишь такую награду, которая вполне удовлетворит твое сердце: ты любишь сокровище, и будешь иметь это сокровище, только не земное, а на небесах. Я не только не отнимаю у тебя твоего богатства, но это тленное, скоро гибнущее предлагаю тебе обменять на нетленное, вечное, небесное, которое у тебя никто похитить не может, и которое ты можешь получить, если земное, тленное, отдашь нищим. Я не требую от всех такого подвига, ибо не все могут дать обет нищеты и нестяжания; но ты ищешь совершенства, значит – можешь понести, и потому – должен совершить этот подвиг. За то ты не только внидешь в жизнь, но и действительно совершен будешь, получишь более, чем вечную жизнь, ибо Я пришел для того, чтобы имели жизнь, и имели с избытком (см.: Ин. 10, 10). А чтобы тебе легче было забыть о потере своего земного богатства, то приходи ко Мне и следуй за Мной, взяв свой крест. Я укреплю тебя, поддержу, ты будешь во всем смотреть на Мой пример и будешь Моим верным учеником. Нет, юноша не хочет идти за Христом; жаль ему, что не имеет духа решиться на это, однако не решается, отступает вспять: услышав слово сие, юноша отошел с печалью. «Христос Спаситель, – говорит свт. Филарет, – указал нестяжание как пособие к совершенству, полезное для некоторых, а не как необходимое для всех. Молча ушел богатый юноша от Господа, с поникшей главой; жаль было и милосердному Господу эту бедную душу, обуреваемую любостяжанием; и вот Он, «посмотрев вокруг» Себя, как бы приглашая окружающих к особенному вниманию, со всей силой Своего Божественного слова указывает на страшную опасность от любостяжания. Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное. Пристрастие к деньгам, к богатству, вообще к чему бы то ни было земному, обращается в болезнь души, которая делает человека бесчувственным, жестоким, самонадеянным; она ослепляет его и делает неспособным к духовной жизни. «Знаю многих, – говорит свт. Василий Великий, – которые постятся, молятся, вздыхают, являют всякого рода неубыточное благочестие, но не дают ни единого обола (гроша) теснимым нуждой! Какая же для них польза от прочих добродетелей? Их не приемлет Царствие Божие». И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, как говорит народная пословица, нежели богатому войти в Царство Божие.

Трудно было апостолам усвоить всю силу этих слов Спасителя о богатстве. Они, как природные иудеи, привыкли смотреть на богатство как на благословение Божие. Поэтому, услышавши это, ученики его весьма изумились и сказали: если так трудно спастись богатым, которые имеют столько возможности и способов делать добро, так кто же может спастись из них? «Будучи совершенно покойны относительно отречения от имущества, они чувствовали, что еще не вполне отрешились от страстей», – говорит свт. Климент Александрийский. «Почему смущаются ученики, будучи бедны?» Свт. Иоанн Златоуст отвечает: «Конечно, имея слишком сильную любовь ко всему человечеству и уже принимая на себя должность учителей Его, они страшились за спасение всех людей. Эта мысль очень много и смущала их».

Вот почему Иисус, воззрев на них, тихим и кротким взором успокоил волнующиеся их мысли и, указывая на силу Божию, сказал им: человекам это невозможно, Богу же все возможно. Человек не может своими силами победить в себе страсти, но Бог может сообщить ему Свою милующую благодать, которая отвратит его сердце от пристрастия к миру и богатству. Кем овладело богатство, кто служит ему как раб, тому спасение невозможно: а кто сам – полновластный господин своего богатства, кто не служит ему, а употребляет его во славу Божию как приставник Божий, тот спасется, хотя и не без подвига, по немощи человеческой и по множеству соблазнов.

Еп. Мефодий (Кульман). Святоотеческое толкование на Евангелие от Матфея.