Текст книги "Евангелие дня. Толкования на Евангельские чтения церковного года"

Великая Пятница
Евангелия Последования Святых Страстей Господа нашего Иисуса Христа:

1-е. Ин., 46 зач., 13, 31–17, 1

2-е. Ин., 58 зач., 18, 1—28

3-е. Мф., 109 зач., 26, 57–75

4-е. Ин., 59 зач., 18, 28–19, 16

5-е. Мф., 111 зач., 27, 3—32

6-е. Мк., 67 зач., 15, 16–32

7-е. Мф., 113 зач., 27, 33–54

8-е. Лк., 111 зач., 23, 32–49

9-е. Ин., 61 зач., 19, 25–37

10-е. Мк., 69 зач., 15, 43–47

11-е. Ин., 62 зач., 19, 38–42

12-е. Мф., 114 зач., 27, 62–66

Так кончилась страшнейшая и величайшая драма истории мира. Безжизненно повисло на разодранных ранах от гвоздей пречистое Тело Спасителя нашего… Низко опустилась на грудь мертвая глава. И так оно долго висело.

Уже разошлись, бия себя в грудь, те окаянные, которые Его распяли, а Тело все висело и висело – долго висело… Висело, доколе не пришли блаженные тайные ученики Христовы, «фарисеи» Иосиф и Никодим, и сняли со Креста окровавленное Тело Спасителя, и положили его на разостланное на земле чистое полотно, обмыли кровь и грязь, и положили на другую плащаницу, чистую и сухую.

На плащаницу… и вот пред вами плащаница с телом Иисусовым… О Господи наш, Господи! Что же это такое? Как могло это случиться?! Разве не говорил Он апостолу Своему Петру, когда в Гефсиманском саду отсек он ухо рабу первосвященника: Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут. Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? (Мф. 26, 52–53).

Да, да, Он мог это сделать, но Он этого не сделал.

Он добровольно, добровольно – запомните на всю жизнь это слово – совершенно добровольно претерпел страшную казнь, отдал жизнь Свою за жизнь мира, на Кресте.

Скажите, когда это было до Христа? Когда это было возможно, чтобы тот, кто имел бы власть избежать неприятностей, избежать даже смертной казни, не использовал бы этой своей власти? Когда бывало, чтобы шел человек добровольно на смерть? Это было после Христа, было со многими мучениками Христовыми, но до Христа никогда, никогда не было.

Скажите, разве возможно представить себе, чтобы огромный лев, царь зверей, покорно отдал бы себя заживо на растерзание лукавым лисицам и голодным крысам? Нет, нет! Это невозможно: от одного страшного его рыканья, от рева его вся эта мразь в страхе разбежалась бы.

Вскоре в каноне пасхальном услышите вы о другом Льве, Льве от колена Иудина. Кто этот Лев? Это Господь Иисус Христос, это Лев, обладающий безгранично, неисчислимо большей силой, чем лев – царь зверей. Это Творец и Владыка всей твари, это Вседержитель.

И вот этот Лев, от гласа которого дрожали бы земля и море, добровольно отдает Себя в руки окаянных лисиц – книжников, фарисеев и саддукеев: Яко овца на заколение ведеся и яко агнец пред стригущим его безгласен, тако не отверзает уст своих.

Зачем, зачем же, почему это было? Зачем Лев от колена Иудина – Господь и Бог наш Иисус Христос претерпел такую страшную казнь? Ответ на это находим в 3 главе Евангелия от Иоанна, в беседе Христа с Никодимом; там читаем такие слова: Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16).

Итак, любовь, любовь безграничная, любовь безмерная, как бездонный океан, любовь Божественная, сострадание Божественное к гибели всего человечества были причиной того, что добровольно отдал Себя на страшную смерть Сын Божий, Христос Бог наш.

Он явил Крестом Своим такую безмерную, такую безграничную любовь, какой никто – никто не мог и помыслить. Ибо любовь, Божественная любовь подвигла Его на то, что сделал Он.

Итак, любовь к нам, окаянным, к нам, негодным, к нам, погибающим, побудила Спасителя нашего претерпеть страшные муки Голгофские. Только ли любовь? Нет, не только, ибо еще древний пророк Исаия за 700 лет до Рождества Христова писал о Нем так, как будто бы был Его современником, как будто видел и знал все важнейшие события жизни Иисуса, и сказал: Наказание мира нашего на Нем. Язвами Его мы исцелехом.

Итак, с одной стороны – безмерная любовь Божия, а с другой стороны – и правосудие Божие.

Так, бездонная пучина грехов, которые сотворены до Пришествия Христа и которые творятся после Пришествия Его, не могут остаться безнаказанными.

Нельзя, нельзя оставить безнаказанными все мерзости, жестокости, подлости, убийства, прелюбодеяние, всю нечистоту рода человеческого.

Надо было, чтобы эти грехи были искуплены непостижимым для нас образом.

Бог, Троичный в Лицах, в предвечном Своем Совете нашел средство к тому, чтобы не остались безнаказанными грехи мира: Он возложил их на Сына Своего, на Господа Иисуса Христа. И Он понес грехи наши и мучим был за беззакония наши.

О, как понять, как постигнуть это? Это страшно, этого постигнуть нельзя, это одна из величайших тайн Божиих. И никогда ум человеческий не сможет понять, почему и как надо было, чтобы за грехи мира так страшно изъязвлен был Христос Сын Божий.

Но у пророка Исаии читаем в 65 главе: Мои мысли – ни ваши, ни ваши пути – пути Мои, выше путей ваших, ни мысли Мои выше мыслей ваших. Даже самый великий из богословов, великий Григорий Богослов глубоко задумывался над этим вопросом. Этот вопрос волновал его, но даже он не мог дать ответа на него.

Посмеем ли мы с ничтожным умом нашим пытаться разрешить то, чего не разрешил и сам Григорий Богослов?!

Не должны ли со смирением, с глубоким преклонением познать и запомнить навсегда одно – что смерть Христова на Кресте была добровольной смертью за грехи наши – за грехи мои, за грехи ваши, за грехи отцов наших.

Как могло совершиться это преступление – страшнейшее из всех преступлений рода человеческого?! Почему не умолил Сын Божий Отца Своего послать легионы Ангелов, чтобы поразить окаянных врагов Его, жаждавших крови Его?

Своими силами, своим умом и сердцем мы никогда не нашли бы ответа на этот страшный вопрос. Поищем же, кто мог бы объяснить нам это необъяснимое. Кого найдем?

Вспомним о чистом сердцем Никодиме, тайном ученике Иисуса Христа. Прииди же к нам, блаженный Никодим, и расскажи, что слышал ты ночью от Господа Иисуса. Никодим отвечает: «Я слышал от Господа Иисуса страшное, но и радостное слово. Он сказал мне:«Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (см.: Ин. 3, 16).

О, Господи наш, Господи! Блаженный Никодим говорит нам, что причиной Твоей страшной смерти была непостижимая любовь Отца Твоего Небесного к погибающему роду человеческому, что вера в Тебя даст вечную жизнь погибающим, но спасенным Тобою.

Но нам еще не все понятно. Спросим же святых апостолов.

О ты, любимец Христов, апостол Иоанн, и ты, великий Петр, исповедавший Иисуса Христом-Мессией, прибавьте еще к тому, что слышали мы от Никодима, из сокровищницы вашего познания Христа.

Драгоценный ответ слышим мы от апостола Иоанна Богослова: Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши (1 Ин. 4, 9–10).

Великое благодарение тебе, святой апостол Христов, за твой ответ, ибо ты не только ярко и сильно подтвердил то, что слышали мы от Никодима о безмерной любви Божией к нам, но и открыл нам, что причиной смерти Иисусовой было умилостивление, великое милосердие к нам великого Бога, Который есть любовь, Его снисхождение и всепрощение. Не крови Сына Своего требовал Он для утоления гнева Своего на грешное человечество, а Кровь Христова пролилась потому, что умилосердился, умилостивился над нами Бог.

Не для того нужна была жертва, чтобы умилостивился Бог, а страшная Жертва принесена Христом потому, что Бог умилосердился, смилостивился над нами.

Прииди и ты, блаженный Петр-апостол, и прибавь твое святое слово к тому, что слышали мы только что от великого апостола Иоанна.

Пришел и он, и слышим мы святое слово его: Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценной Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца (1 Пет. 1, 18–19).

Ты объяснил нам, святой Петр, от чего именно искуплены мы Кровию Христовой – от суетной жизни, которую унаследовали мы от отцов наших, от жизни в суете мирской, жизни душевной, а не духовной, в забвении величайших задач жизни нашей.

Это еще более объяснит нам святой Ангел, говоривший во сне с праведным Иосифом, Обручником Пресвятой Девы Марии.

Прииди же и к нам, святой Ангел, и повтори то, что сказал ты Иосифу.

– Я сказал ему, что Пресвятая Дева имеет во чреве от Духа Святого, родит Сына и нарекут Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их (Мф. 1, 20–21).

Кланяемся тебе, святый Ангел, и усердно благодарим тебя, ибо ты разъяснил нам, что суетная жизнь, преданная нам от отцов, есть жизнь во грехах и что Кровью Своею спас нас Христос от власти диавола, которому мы угождали.

Вот мы побеседовали с блаженным Никодимом, с великими апостолами и даже со святым Ангелом.

Дерзнем же теперь обратиться к Самому Господу Иисусу Христу и услышим от Него непостижимые для мира и сокровенные слова, пред которыми бледнеют слова апостолов и Ангела: Я – хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6, 51, 53–56).

Вот глубочайшее и святейшее значение жертвы Христовой: Он отдал Плоть Свою на умерщвление и пролил Кровь Свою для того, чтобы в великом Таинстве причащения мы ели Плоть Его и пили Кровь Его; чтобы молекулы Его Тела стали молекулами плоти нашей и Кровь Его святая, вместе с нашей кровью, текла в жилах наших; чтобы таким образом стали мы причастны к Богочеловечеству и воскресил Он нас в Последний День, как чад своих.

Чем же мы, убогие, воздадим Ему за безмерную любовь Его и страшную жертву Его – чем?

Он Сам ответил нам на этот вопрос: Если любите Меня, заповеди Мои соблюдите. Изольем же любовь свою и слезы свои на мертвое тело Его, лежащее пред нами на Святой Плащанице, и все силы души своей направим, прежде всего и больше всего, на соблюдение заповедей Его. Аминь.

Свт. Лука (Войно-Ясенецкий). Проповеди.

Великая Суббота

Мф., 115 зач., 28, 1—20

По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые; Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого; Его нет здесь – Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите. Вот, я сказал вам. И, выйдя поспешно из гроба, они со страхом и радостью великою побежали возвестить ученикам Его. Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня. Когда же они шли, то некоторые из стражи, войдя в город, объявили первосвященникам о всем бывшем. И сии, собравшись со старейшинами и сделав совещание, довольно денег дали воинам, и сказали: скажите, что ученики Его, придя ночью, украли Его, когда мы спали; и, если слух об этом дойдет до правителя, мы убедим его, и вас от неприятности избавим. Они, взяв деньги, поступили, как научены были; и пронеслось слово сие между иудеями до сего дня. Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились. И приблизившись Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь.

Сегодня Святая Церковь воспоминает сошествие Господа Иисуса Христа во ад и изведение Им оттуда душ всех ветхозаветных праведников, которые проникнуты были верою в грядущего Мессию.

Нынешний день, возлюбленные во Христе братия и сестры, стал некогда днем решительной и окончательной борьбы, борьбы не на жизнь, а на смерть между двумя царствами – царством тьмы и зла и царством добра и света. Сатана, посрамленный Иисусом Христом в пустыне, к настоящему времени успел распалить сердца врагов Спасителя самой сильной против Него злобой – до такой степени, до какой человек сам собою никогда не в состоянии и дойти.

Враги Христовы до того поддались влиянию духа злобы, что ярость их против Господа Иисуса вышла совершенно из границ не только умеренности и приличия, но и здравого смысла. Умер Христос на Кресте и похоронен; и, казалось бы, чего им еще нужно, когда они достигли своей цели? Но злоба их на этом не успокаивается, она и Умершему не дает покоя, оскорбляя Его, называя пред Пилатом льстецом и обманщиком, для уверения в чем и Гроб Его утверждает печатью и приставляет к нему стражу.

Но Гроб и стража не могли удержать Жизнодавца; тогда злоба людская прибегает к подкупу, дает страже деньги – только бы она не говорила правды, решается, таким образом, не только надругаться над правдою вообще и Божественною в особенности, но и вступить в прямую борьбу с нею. Дальше уже идти некуда: иметь все доказательства истинности Воскресения Христова и вместе с тем прилагать все усилия к тому, чтобы не допустить огласиться этой истине в народе, – что может быть гнуснее подобного поступка!

Но пока злоба людская ругалась так над высшей правдою и любовью, в то самое время Сын Божий, Сын Девы, окончательно поражал исконного врага нашего – диавола – и всю темную силу его. Лукавый, услышав со Креста вопль Единородного: Боже Мой, Боже Мой! почто Ты Меня оставил? (ср.: Мф. 27, 46), в своем безумном ослеплении подумал: «Если бы Сей Иисус был Единородный Отцу, то Отец не оставил бы Его». Поэтому сатана уже торжествовал, предвкушая, что он вот-вот воспримет к себе на вечное жительство в преисподних ада и душу Сего Праведника.

Но пока он так ликует в своем омрачении и ослеплении, темницы ада вдруг освещаются, и пред сатаной и всей темной силой является Единородный Сын Божий, соединенный с душой человеческой. Обомлела сила вражия, узрев Иисуса Христа, и поняла свою ошибку. Любовь Божественная восторжествовала наконец над злобою сатанинскою. Сатана, увидев себя и все свое полчище связанным, увидев и узников, выводимых из темницы в райские обители, сильно вострепетал и ужаснулся.

Страшно отселе для демонов имя Иисусово, невыносимо и нестерпимо для них знамение Честного и Животворящего Креста. Правда, и сейчас духи злобы обитают в воздушных пространствах и ищут, кого поглотить (ср.: 1 Пет. 5, 8), но уже не как князи, а как разбойники. Они имеют влияние лишь на тех, кто добровольно им предается.

По одержании победы над сатаною, Спаситель торжественно препровождает души ветхозаветных праведников в райские обители, а затем душа Его возвращается к Своему телу, лежащему во Гробе, – и вот оно оживает и само одухотворяется. Попрана напоследок и смерть – Христос воскрес! Мир вам! (см.: Ин. 20, 19) – возвещает Он ученикам Своим, являясь им по Воскресении, и мир, сходящий с Небес и превосходящий всякий ум, исполняет радостотворным трепетом сердца их. Окрыленные Божественным всепрощением, благоволением и благодатию, они текут после сего с непостижимым мужеством к народам и племенам, не ведающим Бога, с проповедью о Распятом, со словом мира, любви, правды, свободы, братства, и слово их, казавшееся на первых порах этому миру безумием, с течением времени приемлется с любовью царями, и мудрецами языческими, и целыми народами. И так Победитель ада и смерти являет Себя наконец и Победителем греха и всего зла, внесенного в мир чрез диавола грехом первого человека.

Воспоминая сегодня сошествие Спасителя мира во ад и изведение Им оттуда всех ветхозаветных праведников и самую победу над адом, мы должны, дорогие братия и сестры, радоваться, потому что ныне смерти празднуем умерщвление, адово разрушение, иного жития вечнаго начало. Мы должны всегда радоваться о Господе, потому что Христос – наше упование и наша надежда – и в этой, земной, жизни, и в Жизни Будущей, по неложному Его обетованию: Аз с вами есмь во вся дни до скончания века (см.: Мф. 28, 20). Аминь.

Архим. Кирилл (Павлов). Время покаяния.

Толкования на Евангельские чтения двунадесятых переходящих праздников. Неделя 6-я Великого Поста

Вербное воскресенье. Вход Господень в Иерусалим

Ин., 41 зач., 12, 1—18

За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию, где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых. Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним. Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали. Иисус же сказал: оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда. Многие из Иудеев узнали, что Он там, и пришли не только для Иисуса, но чтобы видеть и Лазаря, которого Он воскресил из мертвых. Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса. На другой день множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев! Иисус же, найдя молодого осла, сел на него, как написано: Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле. Ученики Его сперва не поняли этого; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему. Народ, бывший с Ним прежде, свидетельствовал, что Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых. Потому и встретил Его народ, ибо слышал, что Он сотворил это чудо.

Перенесемся с вами, братие и сестры, мыслию почти за две тысячи лет назад и представим себе славный и дорогой для христиан град Иерусалим в те отдаленные от нас времена. Перенесемся к последним дням земной жизни Спасителя и посмотрим, что делалось тогда.

В славной иудейской столице, граде мира, Иерусалиме происходит нечто необычайное: улицы полны народа, все куда-то спешат, взоры каждого обращены к Елеонской горе, мимо которой проходит путь из близлежащего селения Вифании. Вот приближаются несметные толпы народа, сопровождающие сидящего на осляти человека. Вы обращаете взоры ваши на него и узнаете дорогой лик. Он знаком вам по иконам. Сколько раз вы обращали свои взоры на этот светлый лик и получали отраду, утешение! Вы узнаете Спасителя. По мере приближения Его к Иерусалиму, толпы людей увеличиваются, а вместе с тем растет и восторг сопровождающих Его. Народ оказывает высокие почести Грядущему на осляти: снимает с себя одежду и постилает под ноги осла, срывает пальмовые ветви и покрывает ими дорогу, от восторга потрясает руками. А над всем этим слышатся громкие крики, сливающиеся в один гул, подобно грому, подобно бушующим волнам, – то дети еврейские взывают: «Осанна Сыну Давидову».

Что же вызвало такие поразительные восторги народа? Праздника в этот день не было, до Пасхи еще оставалось несколько дней. Спаситель и раньше приходил в Иерусалим и не только никаких восторгов не встречал, никаких почестей не удостоивался, а, напротив, возбуждал у многих злобу и ненависть. Откуда же такая резкая перемена теперь: общий подъем народного духа и поистине царская встреча?

Чтобы понять происшедшее, нужно принять во внимание только что совершенное Спасителем воскрешение Лазаря. Чудо это было настолько поразительно, что народ не мог не уверовать во Христа как обетованного Мессию. Весть о чудесном событии с Вифанским Лазарем быстро распространилась по иудейским городам и весям. И вот народ узнает, что Сам Чудотворец идет в Иерусалим. Вполне естественно, что он приветствует Христа не как человека, а как Бога. Сомневаться в искренности происходившей встречи нельзя было. Иностранцы, присутствовавшие тогда в еврейской столице ввиду приближения Пасхи, могли сказать: вот истинная любовь Израиля к своему царю.

Но в то время, как народ торжествовал пред лицом своего Мессии, Спаситель, по свидетельству евангелиста, плакал… Почему же? Он видел будущее приветствовавшего его народа и города, и плакал… Его состояние не могло быть понятно толпе, которая видела только события, но не в состоянии была проникнуть в их сущность. Христос же, как Богочеловек, за раскрывавшимися блестящими внешними картинами видел другие картины. Он знал, что всего чрез несколько дней эта самая толпа, кричащая сейчас «осанна», будет вопиять «распни Его». Чувства у каждого изменчивы, а у толпы в особенности. Толпа – что море. Ее настроение похоже на поверхность морскую. Ее чувства так же скоро преходящи и капризны, как и вода. Подует маленький ветерок – и море заволнуется. Так и народ: сегодня он приходит в восторг, а завтра – неистовствует, негодует. Спаситель видел, что чувства народа и в данную минуту неглубоки, и плакал, – плакал не о Себе, потому что явился на землю для нас, для нашего спасения, – Он плакал об Иерусалиме, о народе, который не уразумел великих дней и восстал против столь долго ожидаемого им Мессии.

Да, братие, если сопоставить торжественный вход Христа в Иерусалим с последовавшими вскоре событиями, – нас не может не удивить поразительная изменчивость чувства. Поневоле приходишь к заключению, что нельзя доверяться чувствам, сердцу. Человеческий восторг и ненависть – это дуновение ветра: как ветер переменчив, так и чувства: сегодня любовь, завтра – ненависть. В момент страданий Спасителя человеческое сердце с поразительностью открыло непостоянство своих привязанностей. Куда у подножия Креста девалась народная любовь? Достаточно было появиться нескольким лжесвидетелям, довольно было произнести несколько обвинительных слов, и приговор народа был готов: Христос – не Мессия, Сын Божий и Царь Израилев, а – преступник, нарушитель законов Божиих и человеческих; Спаситель, Который говорил об исполнении закона, является пред судом нарушителем закона, достойным смерти. Уже не кричат Ему «осанна» (да здравствует), а слышится грозное «распни Его».

Впрочем, чувства человеческой привязанности были изменчивы не только две тысячи лет назад и не только по отношению к одному Спасителю. Я мог бы показать подобные примеры и из истории родной нашей Руси; но, за недостатком времени, я умолчу об этом. Хочу лишь обратить ваши взоры на предстоящие дни Страстной седмицы, и вы тогда, быть может, увидите, что и мы можем сегодня кричать «осанна», а завтра – «распни Его».

Вот наступают великие дни страданий Спасителя. Святая Церковь воплотила каждый момент жизни Иисуса Христа в особых службах, молениях и обрядах. Но особенно подробно и живо вспоминаются события из земной жизни Христа в Страстную седмицу. Все, что Он говорил и делал, и вся последовательность Голгофских событий в ярких красках восстает в эти дни перед нашими глазами. Вся Страстная неделя так чудна по своему богослужению и обстановке, что лучшего церковного времени и отыскать нельзя. Совершающиеся священнодействия велики и знаменательны, песнопения трогательны и выражают сущность воспоминаемых событий. В Великие Четверг и Пятницу, например, перед нами так живо раскрывается вся чудесность нашего спасения и неизмеримая великость и ценность Крестной Жертвы. Мы видим: как современники глумятся над Великим Праведником, как Иуда целует и предает своего Учителя, как Его распинают и как Он предает Богу дух Свой. Мы это так живо представляем себе, как будто сами являемся очевидцами евангельских событий, слышим Его молитву за Своих врагов: Господи, прости им: не ведят бо что творят; видим гвозди, вбиваемые в Его руки и ноги, зрим пролитую пречистую Кровь. Мы чрез символы богослужения присутствуем около Христа до последнего Его вздоха, погребаем вместе с Никодимом и Иосифом Его пречистое Тело…

Наступает Великая Суббота. Не испытывали ли вы, что в этот великий день как будто вы потеряли нечто незаменимое, часть дорогого существа? Спаситель во Гробе… Вы ждете и надеетесь, что смерть не может победить Бессмертного и что временное ее торжество должно разрешиться победой жизни. И действительно, Христос воскресает и побеждает смерть и ад. Теперь все преображается. Где та печаль, которая сковывала лица всех? Она претворяется в радость с воспоминанием о великом священном дне. Вот когда христианин чувствует всю силу и божественность своей религии! Вот когда в нашем сердце напечатлеваются светлые чувства, которые остаются на всю жизнь! Спросите кого-нибудь: какие у него от детства сохранились самые лучшие воспоминания? Он вам укажет на Страстную и Пасхальную седмицы. О, если бы подобные священные воспоминания сохранились во всей чистоте и во всю нашу жизнь! Если бы этот чистый пламень разгорался все больше и больше! Если бы наш дух, поднятый священными воспоминаниями на небесную высоту, постоянно находился на ней! Но, к сожалению, огонь религиозной жизни скоро потухает, когда нас объемлет житейская суета. И часто сердце наше, которое, казалось, было полно неизмеримой любви ко Христу, объемлется пустотою. Наш ум, познавший Христа в Таинстве крещения, в житейской суете легко забывает, что он облекся во Христа, и естественную преданность Ему вторично заменяет криком: «распни Его».

Евреи кричали при встрече «осанна», а чрез несколько дней «распни Его». Они в знак своего восторга пред Мессией срывали пальмовые ветви, снимали с себя одежды и постилали ими дорогу, а чрез короткое время били Его тростию, срывали с Него одежды, издевались над Ним. Мы также в знак нашего приветствия «грядущему на вольную страсть» Спасителю получаем ветви, хотя и не пальмовые. Но есть ли наше торжество – искреннее влечение сердца и начало нашего душевного обновления? Вчера я был свидетелем, как вы восторгались Спасителем, стараясь получить маленькую веточку: пот лился с ваших лиц, получался иногда от скопления людей даже некоторый беспорядок, но он в такие минуты простителен; и я умилялся, видя желание каждого иметь в своих руках освященную веточку вербы. А вот сегодня я не вижу уже столь много народа, храм начинает пустеть, и, быть может, в ближайшие дни я не увижу здесь уже никого. Те, которые еще вчера кричали «осанна», не придут в эти великие дни в храм и через то выразят сочувствие распинателям Христа, крича вместе с ними: «распни Его». А между тем, в эту неделю совершается чудная служба, причем в некоторые дни она бывает ночью и мало кто посещает ее. В самые святые часы церкви пусты и народа нет, – он или спит, или занимается житейскими делами. Вот, например, в Великую Субботу мы начинаем службы при малом числе молящихся. А между тем это единственная в году служба по своему символическому значению, когда, так сказать, жизнь борется со смертию, свет со тьмою: когда половина службы посвящена воспоминаниям о смерти Спасителя, а половина – Его славному Воскресению, – и в это время мало бывает народа. Только проезжая к себе после богослужения, вижу на улицах множество людей, а кругом открытые лавки и бойкую торговлю. Тяжело бывает смотреть эту житейскую картину. Неужели трудно почтить страждущего и умершего Спасителя один раз в год? Неужели трудно оставить всю обычную суету, никому и не нужную, и принести песнь исходную Христу?

Итак, когда Спаситель плакал в воспоминаемый сегодня день об Иерусалиме, не плакал ли Он и о нас? Да, и о нас плакал, о наших изменчивых сердцах. Потому я желаю, чтобы священные восторги пред воспоминаемыми евангельскими событиями не остывали в ваших сердцах и чтобы вы не были подобны Иудеям, которые сегодня кричали «осанна», а чрез несколько дней «распни Его». Желаю и молюсь, чтобы мы, как во все дни эти, так и во всю свою жизнь воспевали: Осанна Сыну Давидову. Благословен грядый во имя Господне.

Архиеп. Арсений (Стадницкий). На духовной страде. Слова и речи. Том I.