Текст книги "Исповедь привидения"

Глава 7. Мои мемуары

Этот вечер отличался от остальных тем, что нас было шестеро, и мы пили все вместе. Виновница вечера застенчиво хлопала речницами и отводила взгляд каждый раз, когда я пытался с ней заговорить. Ей было всего восемнадцать лет, и она ещё не до конца привыкла к вниманию мужского пола к своей утончённой профессии. Лиза была «мастером пера», как разгорячёно провозгласил Артём, который и привёл её сюда. Лиза была журналисткой, с самого рождения мечтающей о карьере писательницы, но до сих пор так и не нашедшей подходящей темы для книги. Естественно, привидения, не видевшие женщины уже больше двух месяцев (с того времени, когда ко мне на могилу в последний раз приходила Наташа), заметно оживились. Алексей начал любезничать, Андрей его перебивать, а Николай Иванович рассказывать про свою теорию.

– Извините, что помешала, – медленно и нерешительно прошептала она, – Но, я бы хотела взять у вас интервью. Если можно.

– А что нам мешает? – всплеснул руками студент, – У вас же вся аппаратура с собой?

– Да. Но, откуда вы знаете?

– О, я многое знаю…

– Алексей, не зазнавайтесь, – строго прервал его уже начавшийся монолог профессор, всегда приветствовавший в разговорах по делу краткость, – То, что ты привидение и владеешь кое-какими банальными приёмами, не даёт тебе на это никакого права.

– Я не зазнаюсь, просто констатирую факт.

– Тогда почему таким важным тоном?

– Давайте не будем сориться, господа, – девушка примиряющее подняла в воздух свои чудесные ухоженные руки, – Я пришла просто спросить. Но, если у вас есть желание рассказать мне что-нибудь прямо сейчас, я, конечно же, не буду против. И всё равно, конечный монтаж проведу дома в одиночестве. Хотелось бы ещё записать всё от руки, но, боюсь, я не успею за вами.

– А мы повторим, – улыбнулся ей Андрей, – Нам не сложно, потому что у нас очень хорошая память на монологи.

– Так мы начнём?

– Конечно…

– Алексей, я права?

– Да.

– Расскажите мне о своём существовании.

– Моя жизнь – очень интересная штука. Она крутит по спирали, где все мои прошлые ошибки смотрят на моё сегодня и ждут. Чего? Кого? Не знаю. Возможно, я уже сошёл с ума. Вот только настолько реальным кажется всё вокруг.

– Что вы подразумеваете под словом «реально»?

– Я, профессор, друг и Андрей – мы, как частички одного целого всегда находим точки соприкосновения. И порой мне кажется, что мы провели вместе всю жизнь.

– Вот вы говорите «жизнь». Что вы подразумеваете под этим словом?

– Вот вы говорите «существование», а что вы подразумеваете под этим словом?

– То, что вы существуете, хотя вес процессы вашего организма уже остановились.

– Неправда. Я, разве, не могу чувствовать?

– Можете.

– Значит, я живой…

– Николай Иванович, мне кажется, что всех без исключения читателей заинтересует то, как вы вылезали из могилы первое время.

– Зомби проходят через землю, словно нож. Хотя… Честно говоря, привидением быть немножко приятней. Легче, да и естественней для организма.

– Вы что-нибудь ели с тех пор, как умерли?

– Нет, только пил и закусывал.

– Николай Иванович, скажите мне, как вы стали привидением?

– Это долгая история. Сначала я был зомби…

– Андрей, расскажите мне что-нибудь.

– Я могу поспорить, что вы не поверили ни единому слову моих друзей.

– Вы правы.

– Со стороны мы кажемся просто группой ненормальных.

– Да, есть немного.

– Так вот, послушайте: все эти люди – это то лучшее, что не сможет умереть никогда. Они живы потому, что в них есть то, что у вас сейчас не может появиться. Они – живые, даже более, чем вы. А что есть жизнь? Не знаю. Быть может, это слишком для меня. Я рассказал вам всё, что знал…

– Скажите, как вас зовут?

– Я не хотел бы называть своего имени, тем более, для прессы.

– Хорошо, тогда я назову вас Михаил.

– Очень красивое имя.

– Спасибо.

– Как вас зовут?

– Лиза. Разве вы не помните?

– Нет, просто, мне нравится, как вы это говорите.

– Я могу продолжать?

– Конечно.

– Сколько вам сейчас лет?

– Не знаю. Я не помню.

– Хорошо. Тогда я, пожалуй, предпочту предоставить слово вам. Вы же, наверняка, сможете мне многое рассказать самостоятельно. О мире, в котором вы сейчас живёте.

– Вы, люди, странные создания. Вы читаете, что наш мир и ваш различаются. Но нет, отнюдь, мы живём в едином мире, только в разных его половинах. Вы в реальной, а мы в потенциальной. То, что случается с вами, вам предрекает судьба. То, что происходит в нашей жизни – только наше решение. Вы надеетесь на случай и гоняетесь за богатством, мы – смотрим на вас и смеёмся.

 
Ты жив! А я? Я тоже жив,
В ответ тебе волна из песен,
Нас в чудном танце закружит,
Закружит, и мне очень лестно,
 
 
Что ты пока ещё со мной,
В своём притворстве лаконичном,
Мне кажется, что я живой,
А это, право, неприлично!
 
 
Я вижу глубину зари,
И правду под слоями грима,
Я умер, да, но всё же жив,
Как жив мой голос, и архивы,
 
 
Минувших дней тебе дарю,
За то, что был со мною рядом,
Я, опоздав, благодарю,
Туманным угасая взглядом!
 

Что вам говорить о том, что я жив? Моя душа жива, а, значит, жив и сам я. Ведь человек состоит из души и тела. И не беда, что у меня нет одного. Да, какая разница? Главное ведь быть живым, чувствовать себя таковым, а не говорить это. Что с того, что вы мне скажете «я жив»? Ничего не изменится. Только мне останется посмеяться над вами и про себя подумать, что вы слишком самоуверенны для живого человека, ведь люди подчиняются судьбе и не знают, куда она их приведёт. Вы верите мне?

– Верю.

– Тогда слушайте. Мир наш устроен спонтанно и запутанно. Здесь живые могут в любой момент стать одними из нас, но мы вернуться не сможем уже никогда. Здесь люди, которым вы доверяете, хотят вас уничтожить, а те, кого вы любите, мечтают отобрать у вас то, что вы имеете и наслаждаться этим в одиночестве. О, я вдоволь насмотрелся уже на подобные случаи. Когда ты задаёшь вопрос, ты должен подготовиться к тому, что услышишь не самый приятный ответ. И что потом? Смерть? Ну, нет, вы продолжаете жить, потому что знаете, что в той тьме, которая вокруг вас постепенно собирается, которая подавляет вас, когда-нибудь появится звезда, что спасёт вас от уничтожения и свет, способный не только рассеять тьму, но и озарить своим сиянием всю оставшуюся жизнь. Так вы, люди, называете любовь. И так понимаете её. А принимаете ли так, люди? Люди, да кто же вы такие, кто же? За что вы так боитесь нас и презираете за то, что мы другие, если каждый человек – иной, отличающийся от вас, хоть чем-то, но отличающийся. Что вы вкладываете в слово «нормальный»? Зачем вам эти бесконечный ряд эталонов красоты, каждый из которых сменяет другого уже через несколько лет? Что вы сами есть на самом деле?

– Не знаю.

– Тогда почему вы спрашиваете меня обо мне? Что хотите услышать от привидения, которое целый год провело в этом мире и ни за какие деньги никогда бы не променяло этот год на целую жизнь в том, вашем, мире? Какое абстрактное понятие – эта ваша «жизнь». Здесь я нашёл ту самую звезду, которую искал столько лет. Значит ли это, что я живу? Да, я жив…

Рассветало. Мои друзья давно разошлись, чтобы не мешать моей дорогой журналистке взять у меня интервью. Кончики деревьев стало слегка розоватыми от приближающегося утра. Портрет, по такому случаю повешенный на ближайшее дерево, слабо колыхался от лёгкого ветерка. Тишину нарушил только лёгкий щелчок диктофона. У него закончилась память. И моя история закончилась…