Текст книги "Скажи пчелам, что меня больше нет"

144
Дело пахнет виселицей

3 октября 1780 года

Джейми снова шел в бой на верную смерть. Разница была лишь в том, что теперь он этого хотел.

Дождь не позволил зажечь костры. Они съели те крохи, что еще оставались, а потом устроились на ночь в импровизированном укрытии. Джейми нашел упавшее дерево, большой тополь, корни которого торчали над землей, образуя примитивный навес. Места было мало; он сидел спиной к корням, скрестив ноги, а Клэр свернулась рядом, как мышка, закутавшись в промокший плащ и наполовину укрывшись его плащом. Ее голова покоилась у него на бедре под складками шерстяной материи, даря толику тепла.

Джейми был не из тех, кто любит вспомнить минувшие битвы за кружкой пива с соленым хлебом в таверне. Он не стремился вызывать призраков; те приходили сами по себе, в его снах.

Но сны не всегда говорят правду. Долгие годы Джейми снился Каллоден, и все же ни один из этих снов не открыл ему, как умер Мурта, и не наполнил покоем от осознания того, что он убил Джека Рэндолла.

А ты знал? – вдруг мысленно обратился он к Фрэнку Рэндоллу. В конце концов, тот был историком и считал Джека Рэндолла своим предком. Клэр сказала, с этого все и началось: Фрэнк захотел поехать в Шотландию, чтобы разузнать о своем прадеде в пятом колене. Может, он все-таки выяснил, что случилось, нашел свидетельство очевидца, где говорилось о Рыжем Джейми, якобите, вспоровшем брюхо доблестному британскому капитану. И, возможно, Фрэнк Рэндолл вышел на след этого якобита…

Джейми фыркнул и проследил, как вылетевшее белое облачко растаяло во мраке. Клэр шевельнулась и прижалась теснее; он положил на нее руку и успокаивающе похлопал, как собаку, которая услышала далекие раскаты грома.

– Дядя Джейми? – раздался из темноты возле самого плеча голос Йена. Он привскочил, и Клэр, вздрогнув, проснулась.

– Да. Я здесь, Йен.

Из сумрака выступила долговязая фигура, и племянник присел рядом с Джейми; с него текла вода.

– Ты нужен полковникам, дядя, – тихо сказал он. – Кто-то привел несколько пленных тори, и они спорят, повесить ли всех или только одного-двух.

– Господи. Можешь не говорить, чья это идея.

– Что? – сонно спросила Клэр, подняв голову с его ноги. Джейми почувствовал холод, проникший туда, где лежала жена. Она стряхнула его плащ и вылезла на холодный сырой воздух. – В чем дело? Кто-то ранен?

– Нет, a nighean. Но мне нужно ненадолго уйти. Ложись, только тут сыро; устройся вон там, я мигом вернусь.

Клэр кашлянула – куда же без простуды, когда день и ночь проводишь в мокрой одежде у едва дымящихся костров, – и тряхнула головой, чтобы прояснить мысли. Йену хватило ума промолчать, и она устроилась в маленьком, чуть нагретом углублении, разворошив мокрые листья и свернувшись в клубок.

* * *

Дождь прекратился, хотя капавшая с листьев вода издавала похожий звук. Пользуясь передышкой, кто-то разжег крошечный костер (видимо, догадался взять с собой немного растопки), но тот едва шипел в сыром воздухе, и при смене ветра собравшихся заволакивало клубами дыма. Джейми непроизвольно вдохнул и закашлялся, щуря слезящиеся глаза на большую темную фигуру Бенджамина Кливленда, который в резких выражениях и бурно жестикулируя обращался к нескольким фигурам поменьше.

– Йен, – сказал Джейми, вытирая лицо рукавом, – сходи за полковником Кэмпбеллом, хорошо? Расскажи ему, что затевается.

Йен покачал головой – в темноте едва заметно двинулась его шляпа.

– Нет, дядя. Что бы ни затевалось, это произойдет в ближайшие несколько минут.

– Что, кишка тонка, свиное отродье, черт вас дери! – говорил Кливленд – впрочем, довольно мягко – одной из меньших фигур. – Нам негде держать пленных, да и была нужда их судить. Носом чую тори. Вздернем их – и дело с концом!

Мужчины мялись и нерешительно бормотали, однако Йен-младший был прав; Джейми чувствовал изменившееся настроение группы. Сомневающиеся еще пытались добиться милосердия, но их тоже постепенно охватывало пламя гнева, зажженное и раздуваемое Кливлендом, который стоял в неверном свете костра, размахивая большим мотком веревки.

Не иначе как у него при себе дюжина удавок, просто на всякий случай, – раздраженно, со злостью подумал Джейми. Он протиснулся между двумя мужчинами и подошел достаточно близко к Кливленду, чтобы прервать его громким окриком.

– Stad an sin![330]330
  Прекратить! (гэльск.)


[Закрыть] – проревел он. Как и рассчитывал Джейми, Кливленд озадаченно повернулся.

– Фрэзер? – спросил он, вглядываясь в туманную тьму. – Это вы?

– Он самый, – не понижая голоса, ответил Джейми. – И я не позволю вам сделать из меня убийцу!

– Ну, если вас это беспокоит, мистер Фрэзер, – произнес Кливленд с изысканной учтивостью, – просто развернитесь и топайте обратно к жене, чтобы не мучиться угрызениями совести.

При этих словах многие в толпе рассмеялись, хотя все еще звучали несогласные выкрики: «Убийство! Он прав! Это чертово убийство, без суда!» Ветер снова переменился, и дымная завеса, скрывавшая пленных, рассеялась, явив шеренгу из шести человек, пытающихся устоять на ногах со связанными за спиной руками. А потом разошлись облака, и Джейми увидел лица пленников.

– Пресвятая Мария! – пробормотал он. Йен проследил за его взглядом и произнес нечто похожее на языке могавков.

В конце шеренги стоял Лахлан Хант, один из арендаторов, которых Джейми изгнал из Риджа. Лахлан не позволил своей жене ходатайствовать за него; он был среди тех, кто ушел. Внутри у Джейми все сжалось.

Лахлан тоже его заметил и устремил на него широко раскрытые от ужаса глаза.

Джейми колебался лишь несколько секунд.

– Отставить! – закричал он во всю мощь, и Йен-младший его поддержал.

– Этот человек… – Джейми указал на Ханта, – один из моих арендаторов.

– Проклятый тори, вот он кто! – ввернул Кливленд и, бросившись вперед, накинул петлю на шею Лахлана. Джейми расправил плечи и спиной почувствовал приближение Йена-младшего.

Однако прежде, чем он осуществил свой план – ударить Кливленда в массивный живот и сбить с ног, а затем кинуться на него и задержать как можно дольше, чтобы Йен смог увести Ханта в темноту, – раздался другой, исполненный страдания голос.

– Локки! – позвал он. – Это мой брат!

Сквозь толпу, которую новое вторжение весьма позабавило, протиснулся молодой человек.

– А ты, надо думать, чей-то дедушка? – закричал какой-то шутник, бросив мокрую сосновую шишку в грудь самого младшего пленника. Все засмеялись, и Джейми выдохнул.

– Неважно, кто они! – крикнул другой. – Смерть тори!

– Не без суда!

– Пожалуйста, пожалуйста, позвольте мне попрощаться с ним! – Брат Лахлана торопливо проталкивался сквозь толпу, которая, как заметил Джейми, ему не препятствовала. Слышался даже ропот сочувствия: и пленник, и его брат были совсем молодыми людьми, не старше двадцати лет.

Джейми не стал ждать; он ткнул Йена локтем и проскользнул сквозь толпу.

Облака снова сомкнулись, и под висельным деревом сгустился сумрак. Крошечный костер погас в последнем облачке дыма; Йен испустил индейский боевой клич, рассчитанный на то, чтобы у слышавших его застыла кровь. Джейми нырнул под дерево, схватил Ханта за связанные руки и быстро стал подталкивать в сторону леса.

Лахлан оступился, но все-таки рванул вперед изо всех сил, и через несколько мгновений они оставили позади костер и начавшуюся возле него драку.

Джейми выхватил кинжал и принялся резать веревку.

– Ты знаешь, где мы? – спросил он Ханта. От висельного дерева долетали звуки потасовки.

– Нет. – Лицо Локки Ханта едва виднелось в темноте, но страх в его голосе был ясен, как божий день. – Пожалуйста, сэр… пожалуйста. Моя… моя жена…

– Заткнись и слушай, – буркнул Джейми, занимаясь веревкой. – Запад там, – указал он, поднеся палец к самому носу Ханта. – Плантация Медуэй примерно в трех милях в этом направлении. Она принадлежит племяннику Фрэнсиса Мэриона; он тебе поможет. Не знаю, где ты теперь живешь, только мой совет – найди другое место. Пошли за своей женой, когда будешь в безопасности.

– Она… но она… тот здоровяк поджег нашу хижину. – Хант начал всхлипывать от волнения, облегчения и нового страха.

– Она жива. – Джейми надеялся, что так и есть. Кливленд был скотиной, однако, насколько мог судить Джейми, никогда не убил бы женщину, разве что задавив ее насмерть в постели. Во всяком случае, не нарочно. – Наверняка она укрылась у кого-нибудь поблизости. Отправь записку ближайшим соседям, ее найдут. Теперь проваливай!

Последние волокна веревки разошлись, и путы упали.

Лахлан Хант еще что-то говорил, бормотал слова благодарности, но Джейми развернул его и сильно толкнул в спину, отчего тот пошатнулся. Он не стал смотреть, как парень уходит, а направился обратно к висельному дереву, где происходило то, что Клэр называла грызней.

К его большому облегчению, изрядная доля криков исходила от Исаака Шелби и капитана Ларкина, которые решительно возражали против представлений Кливленда о забавах. Кроме того, снова пошел дождь, что еще больше ослабило энтузиазм по поводу перспективы повесить пленных тори; толпа начала таять.

Джейми и сам слегка раскис, поэтому, завидев рядом Йена-младшего, просто кивнул, похлопал племянника по плечу в знак благодарности и пошел по темноте обратно к Клэр, изнемогая от усталости.

145
Разбилось зеркало, звеня[331]331
  «Разбилось зеркало, звеня. Беда! Проклятье ждет меня!» – строки из баллады «Волшебница Шалот» Альфреда Теннисона (1809–1892). Пер. К. Бальмонта.


[Закрыть]

7 октября 1780 года

Четыре дня спустя показалась гора, и при виде ее людей охватила дрожь нетерпения. Джейми чувствовал бурление в крови и знал, что остальные мужчины ощущают то же самое. Он уже давно не сражался в рядах армии, но помнил этот прилив сил и возбуждения, перед которым отступают усталость и голод. Мысли о боли и утрате все еще не оставляли его, но теперь казались несущественными. Даст Бог, в битве они дойдут до такой точки, когда ты бежишь наперегонки со смертью и иногда можешь ее оседлать. Во рту у него пересохло; он сделал глоток прохладной воды и глянул на Клэр, предлагая фляжку.

Бледная, она сумела улыбнуться побелевшими губами и протянула руку. Однако лошади, которым передалась энергия мужчин, фыркали, толкались и мотали головами, и Клэр выронила флягу. Та мгновенно исчезла под грязными копытами. На миг Джейми решил, что жена кинется за ней, и удержал ее за руку.

– Не беспокойся, – сказал он, хотя вряд ли она расслышала из-за нарастающего шума голосов. Не видя смысла вести себя тихо, многие юнцы вопили и выкрикивали бессвязные угрозы врагу, который не мог их услышать с такого расстояния. Клэр кивнула и похлопала его по руке.

Впереди раздался хриплый рев Кливленда, и группа начала замедляться. Самое время сделать привал и проверить оружие, быстро справить нужду и привести себя в порядок.

Джейми остановился, поднял винтовку, созывая своих людей, и спрыгнул с лошади. Роджер Мак помог спуститься Клэр, ее длинные голые ноги мелькнули среди грязных лохмотьев нижних юбок. Подошел Йен-младший. На рассвете он разрисовал лицо, и теперь Джейми едва не рассмеялся, заметив реакцию зятя. Хлопнув Йена по плечу, он мотнул головой в сторону мужчин.

– Позаботься о них, ладно? Присматривай за Клэр, – наказал он Роджеру и пошел совещаться с другими полковниками.

Они спешились возле Кэмпбелла, который все еще сидел на своем большом черном мерине. Младший брат Джона Севьера, Роберт, и еще двое молодых парней затемно покинули лагерь, чтобы разведать обстановку, и теперь в красках описывали то, о чем говорил Фрэнк Рэндолл. На секунду у Джейми земля ушла из-под ног.

– Майора Фергюсона сразу видать. – В качестве иллюстрации Роберт Севьер провел рукой по груди. – На нем рубашка в красно-белую клетку и нет мундира. Отличная мишень на фоне зеленых мундиров местных.

Он сложил большой и указательный пальцы наподобие пистолета, закрыл один глаз и сделал вид, что целится.

Джон Севьер нахмурился, но ничего не сказал, а Кэмпбелл лишь кивнул.

– Только регулярные войска?

– Нет, сэр, – быстро ответил другой молодой разведчик, не давая Севьеру вставить слово. – По меньшей мере половина не в военной форме.

– Хотя у всех есть оружие, сэр, – не остался в стороне третий лазутчик.

– Сколько их? – спросил Джейми будто не своим голосом.

– Чуть больше, чем нас, пускай и не намного, – ответил Севьер. В голове у Джейми эхом раздался голос Фрэнка Рэндолла:

Силы были почти равны, хотя войска Фергюсона насчитывали более тысячи человек по сравнению с девятью сотнями атакующих его повстанцев.

Среди мужчин пробежал ропот согласия и удовлетворения. Джейми сглотнул, ощутив привкус желчи во рту.

– Их больше, но они в ловушке там, наверху, – выразил Кливленд чувства собравшихся. – Как крысы.

Он засмеялся и топнул большим сапогом, как будто раздавил крысу в кровавое месиво.

Наверное, так он обычно развлекается, – подумал Джейми, прокашлялся и сплюнул на сухие листья.

Потребовалось еще немного времени, чтобы решить, в каком направлении кто двинется. Группа Джейми должна была пойти с Кэмпбеллом и несколькими другими, и он вернулся собрать людей и рассказать им, как все будет.

* * *

Роджеру велели следить за мной, или, как вежливо выразился Джейми, подождать, пока нападавшие не достигнут седловины горы.

– Тогда и пользы от вас будет больше, – сказал он нам обоим твердым тоном, означавшим, что возражения не принимаются. Должно быть, мысли отразились на моем лице: мельком глянув на меня, Джейми невольно улыбнулся и опустил глаза. – Присмотри за ней, Роджер Мак.

Муж заключил мое лицо в ладони и быстро поцеловал. Руки и лицо у него горели, и когда он отстранился, я ощутила прохладу.

– Tha gràdh agam ort, mo chridhe[332]332
  Я тебя люблю, сердце мое (гэльск.).


[Закрыть], – сказал он и ушел.

Мы с Роджером понимающе переглянулись.

– Он рассказал тебе? – спросила я, наблюдая, как Джейми исчезает в зарослях наверху. – О книге Фрэнка?

– Да. Не волнуйтесь. Я пойду за ним.

Кусты наверху трещали и хрустели, как будто гора была объята пламенем. Среди листьев и стволов замелькали фигуры безрассудных и целеустремленных мужчин. Началось.

«Беда! Проклятье ждет меня!» – воскликнула Шалот. Встретив испуганный взгляд Роджера, я поняла, что говорю вслух. Однако его ответ потонул в крике Уильяма Кэмпбелла:

– Оп, оп, парни! Вопите, как дьяволы, деритесь, как черти!

Склон горы взорвался криками. Испуганная белка спрыгнула с ветки надо мной и бросилась наутек, оставив за собой комочки влажного помета.

Роджер тоже сорвался с места – правда, обошлось без помета – и торопливо полез вверх между деревьями, цепляясь за ветки.

Чуть ниже по склону я заметила Уильяма Кэмпбелла, все еще верхом на большом черном коне. Он тоже меня увидел и закричал. Я не стала слушать, а подобрала юбки и побежала. Что бы ни случилось с Джейми в ближайшее время, я буду рядом.

Роджер

– Мертвый ты никому не поможешь, а вот живой принесешь пользу. Возможно, ты и служишь Господу, но пока будешь следовать моим приказам. Оставайся здесь до поры до времени.

Широко улыбнувшись, Джейми хлопнул его по плечу, затем повернулся на каблуках и крикнул своим людям, что пора. Джейми вручил Роджеру два добротных пистолета в кобурах, с коробкой для патронов и пороховым рожком. И большой деревянный крест ручной работы на кожаном ремешке, который надел ему на шею.

– Чтобы никто тебя не пристрелил, – сказал Джейми. – По крайней мере, спереди.

Невзирая на напряжение и тревогу, Клэр невольно улыбнулась при виде креста, а затем протянула Роджеру фляжку.

– Вода. С капелькой виски и меда. Джейми говорит, на вершине воды нет.

Мужчины рвались в бой; они тотчас выскочили из-за деревьев и кустов, с ружьями на изготовку. Потные лица блестят под шляпами, зубы оскалены. На краткий миг Роджер почувствовал в крови такое же рвение, но для него сражение начнется позже, у тел павших. Воспоминание о поле битвы в Саванне сковало холодом его сердце, несмотря на теплый день.

Однако, к его удивлению, мужчины в ожидании столпились перед ним, сняв шляпы. Вдруг рядом появился Джейми.

– Благослови нас перед боем, a mhinistear, если можно, – почтительно проговорил он, снимая шляпу и прижимая ее к груди.

Боже. Какого…

– Господи, – начал Роджер, не имея ни малейшего представления, что говорить дальше, но слова постепенно пришли. – Защити нас, Господи, и не оставь в битве. Даруй нам милосердие в последние минуты и мужество проявить его там, где это в наших силах. Аминь. Аминь, – повторил он громче. Мужчины пробормотали: «Аминь» – и снова надели шляпы.

Джейми поднял винтовку над головой и крикнул:

– К полковнику Кэмпбеллу! Бегом марш!

Ополченцы с довольным ревом сомкнули ряды и направились к полковнику Кэмпбеллу, который ждал на своем вороном мерине на ухабистой дороге у подножия горы. Джейми посмотрел им вслед, затем вдруг повернулся и накрыл ладонью крест на груди Роджера.

– Помолись за меня, – тихо сказал он и ушел.

146
Проклятье ждет меня

Клэр

Стрелять начали еще до того, как я взобралась на сотню футов вверх по холму, поскальзываясь на сухих листьях и цепляясь за ветки, чтобы не упасть. В панике я повернула назад и побежала вниз по склону, но почти сразу споткнулась о камень и проехала несколько футов на животе, раскинув руки.

Я врезалась в молодое деревце; оно согнулось, и я кубарем перелетела через него, приземлившись на спину. Мгновение я лежала неподвижно, хватая ртом воздух, прислушиваясь к звукам разгорающейся битвы.

Затем перевернулась, встала на четвереньки и поползла в гору.

Джейми

Битва была стремительной и безжалостной.

Фрэнк Рэндолл назвал сражение рядовым и не сильно погрешил против истины, хотя, вероятно, он не задумывался, каково это – истекать потом и дышать пороховым дымом.

Джейми резко свистнул, и те немногие из его людей, кто услышал, подбежали.

– Мы поднимемся, только двигайтесь осторожно, – наказал он, перекрикивая треск ружей. – У солдат есть штыки, и они пустят их в дело. Если так, отступите и зайдите с другой стороны.

Кивнув, они устремились наверх, останавливаясь через каждые несколько футов, чтобы выстрелить и перезарядить, нырнуть за другое дерево и повторить все заново. Теперь в воздухе висел не только пороховой дым, но и запах изуродованных деревьев, смолы и горящей древесины. До штыков дело еще не дошло.

Клэр

Мне пришлось остановиться в сотне футов от вершины. Я стояла с закрытыми глазами, прижавшись к большому ореховому дереву и крепко вцепившись в него. Пуля ударила в ствол прямо над моей рукой, и я в панике отдернула руки назад. Пули с визгом летели по деревьям, кромсая листья, и врезались в стволы с отчетливым «чпок!». Отдельные короткие вскрики и стоны поблизости свидетельствовали о попадании в плоть.

Я так сильно вцепилась в кору, что острые кусочки впивались под ногти, но я была слишком напугана, чтобы обращать на это внимание. Меня заметили: мгновение спустя от выстрела разлетелись щепки, жаля мне лицо, попадая в глаза. Я вжалась в ствол и зажмурилась, изо всех сил стараясь не кинуться с визгом вниз по склону. Меня трясло с головы до пят, по ногам текла не то моча, не то ручейки пота – мне было все равно.

Казалось, прошла целая вечность. Я слышала гулкие удары сердца в ушах и цеплялась за этот звук. Я была напугана, очень напугана, но больше не паниковала. Сердце все еще билось; меня не застрелили.

Пока что.

При воспоминании о Монмуте меня передернуло. Перед глазами пронеслось головокружительное видение вальсирующих листьев и пустого неба; я почувствовала, как из меня вытекает кровь, колени подгибаются…

– Оп! Оп! Еще, еще!

Голос Кэмпбелла, откуда-то сзади и снизу. В следующую секунду воздух разорвали крики, вопли и визг; мимо меня с лязгом, стуком и ревом промчались люди.

Господи, где Роджер?

Джейми

Он несколько раз вогнал шомпол до упора, сделал паузу, чтобы глотнуть воздуха, и дотронулся до поясного мешка с патронами – сколько осталось? Еще хватит…

Они подобрались достаточно близко к лугу и уже видели неприятеля. Джейми высунулся из-за дерева и выстрелил. Затем услышал слабый, резкий свист. Фергюсон. По словам Рэндолла, сопляку не хватало голоса, чтобы перекричать грохот битвы, поэтому он управлял солдатами при помощи свистка. Все равно что созывать свору овчарок, – подумал Джейми.

Крик сверху повторился и эхом разнесся по лугу:

– Крепить штыки!

Клэр

Сверху, издалека, долетали отдельные крики. Затем вдруг снова раздался нестройный рев осаждающих, и лес вокруг меня зашевелился; люди выбегали из-под укрытия деревьев, прыгали, ползли вверх, размахивая пороховыми рожками и ружьями. Сквозь шум я расслышала пронзительный свист, высоко наверху, а затем еще и еще. Фергюсон созывал своих солдат.

Сражение возобновилось. Несколько выстрелов и нечленораздельный крик мужчин. Пронзительный свист и разнесшаяся по воздуху команда «Штыки!».

Меня все еще трясло, однако я заставила себя встать и вытерла лицо рукавом. Изуродованный лес вокруг превратился в месиво. С деревьев свисали отломанные ветки, а в воздухе стоял густой запах перемолотых растений и порохового дыма. Между деревьями по-прежнему мелькали люди: тяжело дыша, они бежали в гору; один врезался в меня на ходу, и я отлетела спиной на большое ореховое дерево.

– Тетушка! – Внезапно появившийся Йен схватил меня за руку. – Что ты здесь делаешь? Ты в порядке? Что с Роджером Маком?

В ответ я издала только слабое блеяние. Где-то внизу проревел Кэмпбелл:

– Еще, парни! Еще рывок!

Поблизости раздались ответные возгласы. Йен скрылся наверху в клубах дыма; я осталась стоять, покачиваясь, совсем как одна из сломанных ветвей на нитке коры.

Внезапно мое внимание привлек хруст и шорох осыпающейся земли: кто-то поскользнулся и приглушенно выругался. Обернувшись, я увидела лицо женщины. Она оторопела не меньше меня; мгновение мы смотрели друг на друга, и я не замечала ничего, кроме ее черных от ужаса глаз. Потом она пробежала мимо, спотыкаясь, падая и снова поднимаясь, и исчезла внизу. Я поморгала, неуверенная, что вообще ее видела. Но мне не почудилось: она порвала свое платье, и на кусте кизила развевалась полоска желтого ситца. Я ошеломленно огляделась.

– Какого черта вы здесь делаете? – Рядом возник полковник Кэмпбелл, уже спешившийся и все еще без мундира, с черным от порохового дыма лицом. – Спускайтесь, спускайтесь немедленно, мэм!

Он не стал ждать, пока я повинуюсь, а с гиканьем побежал наверх. Оттуда послышались крики, и лавина мужчин сошла вниз по склону, но ненамного; затем, следуя за офицером, они стали заходить с другой стороны. На соседнее дерево сели две вороны, с небрежным интересом разглядывая меня. Одна заметила хлопающий на ветру желтый лоскут и, спрыгнув, клюнула его.

Во рту пересохло. Я подняла руку, чтобы вытереть пот со лба, и почувствовала отпечатавшийся на лице рисунок коры.

Наверху пронзительно завизжал свисток, тотчас заглушенный громкими криками и шквалом выстрелов. Нападающие достигли поляны.

Джейми

Повязанный на голову платок промок насквозь, от пота и порохового дыма щипало глаза. Он поморгал, чтобы прояснить зрение, чувствуя отдачу и глухой удар выстрела, тяжесть винтовки в руках, упор приклада в ноющее плечо. Зеленые… Луг кишел мужчинами в зеленых мундирах. Джейми выстрелил, и один упал.

Сквозь шум тонко и пронзительно прозвучал свисток Фергюсона. Тот все еще был на лошади и пытался сплотить своих людей, хотя это больше походило на ловлю рыбы сетью – они носились взад-вперед со штыками, пронзая воздух, изредка стреляя и порываясь найти цель, но их сжимали все плотнее.

Почему бы и нет?

Джейми снова закашлялся – в груди хрипело от дыма – и сплюнул. Остались считаные минуты; из книги Рэндолла он знал, что произойдет с Фергюсоном. Избавь его от подобной участи… Пусть это хотя бы сделает шотландец… Он не успел больше ни о чем подумать – его взгляд остановился на клетчатой рубашке, а палец нашел спусковой крючок. Джейми сделал шаг в сторону, прицеливаясь, и тут что-то обхватило его щиколотку. Он нетерпеливо пнул цепляющийся куст, и острый шип пронзил икру.

– Ifrinn! – Джейми дернулся и посмотрел вниз. Вокруг ноги извивалась укусившая его большая змея. Он в панике отпрянул и стал отбиваться.

В этот момент первая пуля попала ему в грудь.