Текст книги "Всевидящее око фюрера. Дальняя разведка люфтваффе на Восточном фронте. 1941-1943"

Глава 5 На Иран!

Ju-88D над Персидским заливом

В связи с ожидавшимся в ближайшее время захватом Кавказа германское командование стало все больше интересоваться территориями, находившимся южнее и юго-восточнее его. Гитлер не скрывал, что собирается начать отсюда большое наступление на Ближний Восток, захватить Ирак и Иран и нанести удар с тыла по Британской колониальной империи. Регион имел большое стратегическое значение. Во-первых, здесь находились большие запасы нефти и нефтеперегонные предприятия. Во-вторых, как уже было указано, через Иран проходила крупнейшая и в то же время очень сложная трасса ленд-лизовских поставок. Союзнические грузы прибывали в порт Бендер-Шахпур (ныне Бендер-Хомейни), на побережье Персидского залива, где перегружались на железнодорожные составы. Далее они следовали по трансиранской магистрали через горные районы и Тегеран в порт Бендер-Шах (ныне Бендер-Торкемен), уже на побережье Каспийского моря. Эта коммуникация была крайне уязвима в диверсионном отношении, поскольку на ней имелись в общей сложности 224 туннеля и около 4000 мостов!

Часть грузов перевозилась автоколоннами по горным дорогам. Далее все это снова перегружалось на корабли и следовало в различные порты на северном берегу Каспия. Потом снова следовала перегрузка на железнодорожный транспорт. Большая часть грузов следовала по железной дороге Астрахань – Урбах. Преодолев тысячи километров по воде, степям, горам и пустыням, танки, автомобили, самолеты и различное снаряжение наконец поступали в Красную армию. Кроме того, с 1942 г. в СССР стало поставляться горючее, произведенное англоиранской нефтяной компанией на нефтеперегонных заводах в Абадане. В Хорремшехре был построен завод по сборке американских автомобилей, которые затем своим ходом шли на север.

В самом Иране с момента англо-советской оккупации в 1941 г. не прекращалось национально-освободительное движение, при этом особенно непримиримую позицию занимали иранские курды. Абвер уже зимой 1941/42 г. через своих резидентов установил контакт с вождями местных племен, а самолеты 2-й и 4-й эскадрилий группы Ровеля начали поставлять им по воздуху оружие и взрывчатку. Кроме того, начались и заброски мелких и больших групп диверсантов. Совместно с курдскими партизанами ими было совершено множество диверсий. Весной 1942 г. была подожжена и полностью сгорела пристань в Хорремшехре, в 15 км юго-западнее Абадана. В результате было уничтожено 50 вагонов с военными грузами, предназначенными для СССР. Одновременно на железной дороге Хорремшехр– Ахваз диверсанты атаковали мост. Однако они не стали его взрывать, а просто разобрали рельсы и шпалы на протяжении пятидесяти метров. В итоге эшелон с американскими автомобилями потерпел катастрофу, причем почти все вагоны упали в реку.

Вследствие многочисленных диверсий на трансиранской магистрали грузооборот значительно замедлился. В апреле – мае 1942 г. по нему прошло на 344 вагона с грузами меньше, чем за февраль – март. В дальнейшем взрывы и поджоги, организованные крушения поездов, несмотря на облавы и британские карательные экспедиции, происходили регулярно.

Окрыленные первыми успехами, немцы и их иранские друзья приступили к постройке секретного аэродрома в пустынном районе на юго-западе Ирана. В короткий срок была сооружена площадка размером 1500 на 1000 м. Более того, всерьез планировалось и создание тайной базы подводных лодок в скалах на побережье Оманского залива.

Летом 1942 г. накалилась обстановка и на индоафганской границе. В Вазиристане началось очередное восстание пуштунских племен во главе с Факиром. Получив от Третьего рейха пока только моральную поддержку, повстанцы возобновили боевые действия против англичан, окружив несколько их опорных пунктов и фортов. Пуштуны действовали успешно, но им крайне не хватало современного оружия и боеприпасов. В связи с этим абвер начал с новой силой планировать тайные полеты в Афганистан. Одновременно полеты с целью доставки оружия пуштунам готовились начать и японцы. Появился реальный шанс встречи немецких и японских летчиков в небе над Азией!

В ожидании немецкого вторжения в Иран лидеры многочисленных племен были готовы немедленно поднять всеобщее восстание против Англии, которое было не прочь поддержать и само правительство Афганистана. К этому времени в Германии был сформирован трехтысячный легион «Свободная Индия», состоявший из индийцев, служивших в британской армии и захваченных в плен в Северной Африке.

Авангард состоял из своего рода спецназа, прошедшего подготовку в разведшколе во Франкфурте-на-Одере. Вскоре и японцы создали в районе таиландского порта Пенанг пять разведшкол для срочной подготовки 400 диверсантов из числа индийских мусульман.

Надо сказать, что 2-я эскадрилья неоднократно попутно с аэрофотосъемкой оказывала помощь в заброске в тыловые районы противника диверсантов и даже их снабжении. К примеру, 6 мая 1942 г. Ju-88D из 2.(F)/Ob.d.L. производил очередную разведку Черноморского побережья Кавказа. На его борту находился офицер абвера, по национальности армянин, который лично намечал места предстоящих высадок. Вскоре созрел грандиозный замысел высадки на побережье смешанного немецко-кавказского десанта численностью в 1500 человек. Ему следовало перерезать железнодорожные и автомобильные магистрали, а затем подготовить площадку для высадки второй волны из 3000 человек.

Одним словом, по мере приближения немецких войск к перевалам Большого Кавказа, командование вермахта, абвера и люфтваффе стало все больше интересоваться лежащей впереди Азией. 2-я эскадрилья группы Ровеля получила приказ фотографировать акваторию Каспийского моря, нефтебазы и движение судов, а также вести разведку района Баку.

В состав Бакинской армии ПВО, созданной в апреле 1942 г. на основе Бакинского корпуса ПВО, к этому времени входили: 8-й истребительный авиационный корпус подполковника Ивана Пунтуса, а также семь зенитных артиллерийских полков, один полк зенитных пулеметов, один прожекторный полк, полк аэростатов заграждения, полк ВНОС и другие отдельные части. Правда, к середине августа в составе 8-го иак имелся только один боеспособный полк – 82-й иап ПВО капитана Гриднева, вооруженный в основном устаревшими истребителями И-16. И только 14 августа были сформированы 480-й и 481-й авиаполки. Последний получил на вооружение американские истребители Р-40 «Киттихаук».

И как раз в этот день, то есть 14 августа, во время вылета в район Махачкала – Баку пропал без вести Ju-88D-5 «T5+FK» оберфельдфебеля Фрица Хегендёрфера (командир экипажа штурман обер-лейтенант Мартин Баумгартнер) из 2-й эскадрильи группы Ровеля. Самолет-разведчик был перехвачен и сбит летчиками 82-го иап ПВО В.А. Борисовым и А.Н. Щербинком. При этом два члена экипажа, спасшиеся на парашютах, попали в плен. Обломки «Юнкерса», найденные к северу от Баку, были затем доставлены в город и установлены на всеобщее обозрение в одном из парков. Это был уже четвертый самолет из Aufkl.Gr.Ob.d.L. и второй из эскадрильи Притцеля, ставший экспонатом. До этого подобные достопримечательности в разной степени сохранности уже появились в Сталинграде, Ярославле и Горьком.

17 августа пилот Ju-88D-1 «T5+DK» оберфельдфебель Эрвин Хайнеман получил приказ на следующий день в случае хорошей погоды совершить рекордный по дальности разведывательный вылет в район Басры. Этот порт находился на юго-востоке Ирака на побережье Персидского залива!

Был сформирован экипаж в составе упоминавшегося выше офицера по аэрофотоснимкам 2.(F)/Ob.d.L. обер-лейтенанта Йохана Эртеля, опытного бортрадиста Макса Лагоды и бортстрелка.

После тщательной подготовки в 7.30 утра 18 августа «Юнкере» с почти шестью тоннами бензина на борту поднялся в воздух. «Цель – Басра на Персидском заливе в случае, если позволит погода, – вспоминал Лагода, для которого это был 62-й боевой вылет. – В качестве запасной цели нам был определен Тегеран и железнодорожная линия вдоль юго-восточного побережья Каспийского моря. Далее полет по знакомому нам маршруту вдоль побережья Баку – Махачкала – Грозный – Минеральные Воды – Ростов – Мариуполь. Мы были хорошо подготовлены и надеялись, что, как всегда, все «будет хорошо»! Если нет, то нас просто постигнет военная судьба, как и многих товарищей перед нами».

Набрав высоту, разведчик пересек Азовское море, затем пролетел над Черным морем, в 50 км от берега, почти до турецкой границы и в районе Батума повернул на восток. Здесь Хайнеман набрал высоту 6000 м и полетел уже над Кавказом. Основным ориентиром была железная дорога Кутаиси – Тбилиси. «Мы оказались уже за кавказскими перевалами, дополнительные баки были пусты и затем сброшены. Машина продолжает подниматься до высоты 7000 м. Погода была хорошая, видимость составляла приблизительно 60–80 км. На борту царило напряжение и спокойствие, никто не говорил ни слова.

Затем мы облетели Ленинакан и могли с большого расстояния видеть Ереван. Он был одной из контрольных точек для нашей навигации».

Дальнейшим ориентиром являлась железнодорожная линия, ведущая в иранский город Тебриз. Здесь штурман обер-лейтенант Эртель сообщил экипажу, что в этом районе могут находиться английские истребители. Однако на деле внизу на земле и в небе над Ираном все было тихо и мирно.

Тем временем Лагода услышал зашифрованные позывные «L» из Мариуполя, фактически означавшие вопрос «как дела?». В ответ было отправлено «Ditt Ditt», что означало «полет проходит мирно и спокойно». Вскоре внизу показалась южная оконечность реки Араке, а затем и Тебриз. Здесь внизу был замечен какой-то аэродром, с которого даже начали взлетать два неизвестных самолета. Однако для T5+DK, который уже достиг высоты 8200 м, это было неопасно.

В этом районе находилась точка принятия решения. Лагода вспоминал: «Эртель сказал «Да»! Далее мы отправились в сторону Багдада на реке Тигр в стороне от железнодорожной линии. Погода ухудшалась, с курса 6–7/10 надвигался облачный покров. До сих пор все было тихо, но внезапно, примерно через 30 минут после пролета Моссула, мы услышали из нашей радиостанции сообщение из Мариуполя. Все слушали и немедленно спросили меня, в чем там дело. Пришло короткое зашифрованное радиосообщение, которое было дешифровано мной. Расшифровка показала: «Отменить задание немедленно, лететь по запасному плану!»

Для экипажа такое сообщение по радио представляет собой команду без возражений. Почему, почему, почему, нам не было знать не обязательно»[86]86
  Штаб 2-й эскадрильи в режиме реального времени получал данные радиоперехвата иракских радиостанций, которые сообщали о погоде в стране. В момент, когда Ju-88 Хайнемана приближался к Багдаду, оттуда поступили сообщения о движении мощной песчаной бури. Это и послужило причиной отмены полета к Басре.


[Закрыть].

После этого «Юнкере» резко развернулся и полетел через высокогорье, ориентируясь по железнодорожной линии, ведущей в Тегеран. Лагода жалел, что ему не удалось увидеть Персидский залив, но приказ есть приказ. Над Ираном, в отличие от Ирака, стояла отличная безоблачная погода, и вскоре перед немецкими летчиками раскинулась его столица Тегеран. С высоты 8700 м Хайнеман совершил облет города. При этом были обнаружены и сфотографированы два больших аэродрома, на одном из которых отчетливо виднелись различные припаркованные самолеты.

Далее маршрут полета проходил на северо-восток над высокими вершинами гор. Экипаж получил возможность полюбоваться красивыми пейзажами. Ju-88 пролетел совсем рядом с высочайшей вершиной Персии – горой Демавенд, расположенной в провинции Мазендеран. Она представляет собой потухший вулкан высотой 5900 м с кратером, наполненным снегом.

Бортрадист Лагода продолжал свой рассказ: «Ниже нас линия внезапно исчезла и долго-долго проходила в туннеле. Вскоре мы уже могли видеть Каспийское море, мы начали подходить к своей запасной конечной цели. Сегодня город называется Бендер-Шах, и здесь железнодорожная линия закончилась на последней станции. В это время вряд ли кто-то там ожидал увидеть немецкие самолеты, во всяком случае, внизу царило полное спокойствие, и не было никакой противовоздушной обороны». После этого самолет-разведчик резко изменил курс и полетел на запад вдоль побережья.

Здесь было обнаружено множество нефтеперерабатывающих заводов и складов, которые были также сфотографированы. Ju-88D снова пересек границу Советского Союза и оказался над Азербайджаном. Войска Бакинской армии ПВО, естественно, были застигнуты врасплох, так как никто просто не ожидал, что немецкий самолет может появиться не с западного или северного направления, а со стороны Ирана! В качестве ориентира теперь использовалась железнодорожная линия, ведущая в Баку. Южнее города был замечен «палаточный городок». Хайнеман сделал над ним полный круг, после чего стало ясно, что это «большое количество военных материалов на автомобилях», частично замаскированных палатками. После этого разведчик оказался над самим Баку. Здесь по нему открыла огонь советская зенитная артиллерия. Огонь был сильным, но, по выражению Лагоды, «находился в пределах допустимого», хотя облака от разрывов были отчетливо видны. Затем бортстрелок доложил о поднявшихся в небо двух истребителях. В связи с тем, что все необходимые фотографии города и порта были уже сделаны, Хайнеман, как это и было предусмотрено планом, повернул в сторону моря. Какое-то время советские самолеты преследовали «Юнкере», но затем повернули обратно в сторону берега.

Кстати, во время столь длительных многочасовых полетов возникали проблемы со справлением естественных нужд. Для этого экипажи были снабжены специальными «мочевыделительными мешками». Они были сделаны из плотного пергамента и имели трубку сверху. Потом мешки попросту выбрасывали за борт.

После 10 минут полета над водой разведчик снова изменил курс и теперь направился к Махачкале. Теперь производилась аэрофотосъемка железнодорожной линии, проходящей по побережью Каспия. «Здесь наблюдалось оживленное движение курсом на север, – вспоминал Макс Лагода. – В Дербенте мы обнаружили много крупных нефтяных резервуаров в непосредственной близости от порта, а станция была забита поездами… Мы видели несколько танкеров и судов вдалеке, которые двигались на север в Астрахань. Они были полностью загружены сырой нефтью и очень глубоко сидели в воде. Наш наблюдатель обер-лейтенант Эртель[87]87
  23 ноября 1942 г. обер-лейтенант Эртель был награжден немецким Крестом в золоте.


[Закрыть] сделал об этом точные заметки и записи».

В Махачкале экипаж T5+DK стал свидетелем последствий недавнего налета немецких бомбардировщиков: «Внезапно снова начался сильный зенитный огонь, но не точный! Полет продолжался, и вскоре была Махачкала. Ад творится здесь! Из многочисленных горящих нефтяных резервуаров поднимались черные облака дыма на высоту до 3000–4000 м. Несколько тяжелых зенитных снарядов взорвались на нашей высоте. Наши бомбардировочные эскадры недавно произвели налет на порт и район станции.

«Следить за истребителями», – прозвучал приказ командира, потому что мы потеряли некоторых разведчиков именно в этом воздушном пространстве. Русские используют здесь английские истребители, что затрудняет нашу жизнь».

«Юнкере» сделал снимки города и порта, после чего повернул в направлении Грозного и далее взял курс на Мариуполь. После пересечения линии фронта, которая теперь проходила недалеко отсюда, Хайнеман начал постепенное снижение. Летчики наконец получили возможность снять ставшие уже привычными кислородные маски и расслабиться после тяжелейшего вылета. Внизу они могли видеть бесконечные колонны немецкой пехоты, двигавшиеся на юго-восток в направлении кавказских перевалов. Все это вселяло оптимизм, казалось, дела идут блестяще и война скоро закончится.

В 15.30 Ju-88D W.Nr. 430285 благополучно приземлился в Мариуполе. Общая продолжительность сверхдальнего полета составила 8 часов 3 минуты! При осмотре самолета на нем были обнаружены небольшие осколочные пробоины на фюзеляже и хвосте, это были последствия зенитного огня[88]88
  Lagoda М. Op. cit. S. 102–104.


[Закрыть].

Анализ полученных аэрофотоснимков позволил получить огромное количество ценнейших разведданных. Выяснилось, что в районе южнее Баку сосредоточено огромное количество арсеналов и складов. Стало понятно, какими маршрутами и в каких объемах происходит доставка кавказской нефти в центральные районы СССР, а также каким образом союзники осуществляют помощь Советскому Союзу через Иран. В общем-то схема была известна немецкому командованию и раньше, но теперь как бы вырисовались ее мелкие детали. В любом случае стало понятно, что железная дорога Астрахань – Урбах, проходящая по степи к востоку от Волги, имеет важное стратегическое значение.

В то же время она же являлась и самым уязвимым звеном всей этой огромной коммуникации, протянувшейся от Персидского залива до Саратова на Волге. Линия была практически прямой, однопутной и, главное, с августа 1942 г. находилась в радиусе действия германских бомбардировщиков.

25—28 августа Не-111 из KG55 «Грайф» совместно с другими эскадрами впервые совершили массированный налет на магистраль. А 27 августа был нанесен авиаудар по астраханскому морскому рейду. Далее начались бомбардировки обнаруженных самолетами-разведчиками нефтебаз. 8 сентября «Хейнкели» из I./KG100 «Викинг» совершили массированный налет на город Камышин. В результате там были разрушены железнодорожная станция и нефтехранилище на берегу Волги. Вспыхнул большой пожар, горящая нефть несколькими потоками устремилась в реку, и все вокруг заволокло едким черным дымом. Днем 9 сентября 14 Не-111 из III./KG4 «Генерал Вефер» появились над Астраханью, сбросив бомбы на нефтебазу № 5, нефтебазу в селе Ильинка и судоремонтный завод имени Ленина. В результате многочисленных прямых попаданий тяжелых зажигательных бомб на двух нефтехранилищах были подожжены около 400 ООО т нефтепродуктов, пожар сразу принял поистине катастрофические размеры. Языки пламени поднимались на сотни метров, сливаясь в огромные огненные смерчи. Затем с ужасающей быстротой стал расти огромнейший столб черного дыма.

С начала сентября налеты немецких бомбардировщиков на железную дорогу Астрахань – Урбах, проходящую через Западный Казахстан, приняли систематический и беспрерывный характер. Люфтваффе решали как бы сразу две стратегические задачи: во-первых, блокировали вывоз нефти с Кавказа, во-вторых, нарушали транспортировку ленд-лизовских грузов через Иран.

Так, 5 сентября «Юнкерсы» из II./KG76 бомбили станции Харабали, Тамбовка и Хошеутово, нанеся им большие повреждения. Вечером 9 сентября бомбежке подверглась железнодорожная станция Богдо, пострадали около 100 человек, загорелись цистерны с нефтепродуктами и бензином. Из-за того, что железнодорожная линия не была прикрыта средствами ПВО, движение составов прекратилось на длительное время.

Тем временем 2-я эскадрилья Aufkl.Gr.Ob.d.L. продолжала вести стратегическую разведку на южном направлении Восточного фронта. В это время в Сталинграде бои шли в полутора километрах от тракторного завода, в Астрахани, в связи с приближением противника к городу Утта, было принято решение о частичной эвакуации населения города в Казахстан, на Кавказском направлении 25 августа части вермахта заняли город Моздок, вплотную приблизившись к нефтяным месторождениям в Чечне.

28 августа подразделение понесло очередную потерю. Во время вылета в район Нижняя Волга– Каспийское море был перехвачен истребителями в районе Сарепты (Калмыкия) и подбит Ju-88D-l/Trop фельдфебеля Эдмунда Нукелса. При этом сам пилот, а также бортстрелок «Юнкерса» унтер-офицер Вальтер Химмельхоф погибли, а вот штурман Эдгар Бенкенштайн и бортрадист унтер-офицер Вилли Шерер сумели спастись, а затем выйти к немецким войскам[89]89
  Lagoda М. Op. cit. S. 179.


[Закрыть].

Самолет-разведчик Ju-88D-l/Trop представлял собой переоборудованный в полевых условиях обычный Ju-88D-1 в соответствии со специальной модификацией Ju-88D-3. Последний был создан для эксплуатации в тропических условиях. На «Юнкерсе» устанавливали воздушные фильтры на воздухозаборниках карбюраторов и радиаторов. Кроме того, тропический вариант оснащался средствами выживания в пустыне. Появление этой модификации именно в 2.(F)/Ob.d.L. было не случайным. Подразделение выполняло сверхдальние вылеты над пустынями Ирана, Ирака, а также над обширными безлюдными степями Калмыкии и Казахстана.

В начале сентября эскадрилья перебазировалась на 550 км юго-восточнее Мариуполя на аэродром Минеральные Воды. «Аэродром находился у подножия самой высокой горы на Кавказе, Эльбруса, – делился впечатлениями Макс Лагода. – Замечательный вид открывался на него в хорошую погоду». Правда, юга таили в себе и некоторую угрозу. Многие немецкие солдаты болели малярией, поэтому летчики даже пили специальные таблетки, защищавшие от этого заболевания.

Отсюда разведчики совершали вылеты над Ираком и Ираном вплоть до Басры и Персидского залива, а также над Каспийским морем, его восточным и северо-восточным побережьем вплоть до Гурьева. Кстати, один из вылетов до Персидского залива лично совершил командир эскадрильи гауптман Притцель. Так, в 11.35 6 сентября была произведена аэрофотосъемка иранского порта Бабульсер на южном побережье Каспийского моря.