Текст книги "Доктор, я тебя ненавижу! Записки врача-психотерапевта"

33. Матери-одиночки

Никогда не знаешь, какой сюрприз тебе принесет новая встреча.

Молодая женщина сидит напротив. Странная глубокая морщина на лице. Там, где ее быть не должно. Как шрам. Слишком молода еще для таких отметин. Глаза сухие и строгие. Напряжена и собрана. С такой степенью концентрации выходят скорее на ринг, чем на разговор с психотерапевтом. Причина вскрылась быстро, буквально на второй-третьей фразе. На мой безобидный первичный вопрос: «Чем порадуете?» ответила быстро, не задумываясь, но как будто чем-то бросила мне в лицо: «А как вы думаете, чем вас может порадовать мать-одиночка?!»

Есть очень мало ситуаций, которые способны мгновенно привести меня в состояние предельной агрессии. Одна из них – вот так, с презрением, как в попытке оскорбить, плюнуть в лицо этими простыми словами. Но женщина говорила о себе. С крайней степенью неприятия и жестокости. По отношению к себе… В одной короткой фразе были и боль, и согласие с пренебрежительным «приговором» общества, и ненависть ко всем, кто предал, тяжесть ноши и готовность броситься на ее защиту.

Я успел отвести свой взгляд в сторону, в стол, в неровную пачку бумаги на краю стола. Успел, не полоснул в ответ. Пусть взглядом. Могу… Нет, вроде не напугал. Хотя голос просел до края.

«Послушай меня внимательно. Не знаю, что ты мне сейчас о себе расскажешь, но выслушай вначале. Меня всю жизнь воспитывала мать. Мой отец однажды ударил ее по лицу – она развернулась и ушла… навсегда. Было мне тогда 24 дня.

Семья стала «неполноценной» – по критериям того времени… Я не знаю, как наши отношения описать. Для меня всегда это было трудно. Дружба, любовь, верность, самоотречение… не знаю. Мы жили в коммуналке – и нам не было тошно друг от друга. У нас постоянно «паслись» мои друзья из «полноценных» семей… богатых и благополучных. Они грелись и купались в том тепле, которого ей хватает и сегодня на всех… Они безумно завидовали мне и замирали, когда им доставалось ласковое слово или просто стакан чая с вареньем. Что это было? Что это есть, когда ты, мальчишка, можешь доверить матери, как самому близкому другу, ВСЕ – и не бояться получить нудное нравоучение или непонимание, а толковый совет или просто соучастие?! Сколько это стоит? Какую цену в «неполноценной» семье? Да, была тетка, была бабушка, были и дядьки, и дед-дальнобойщик, которые с четырех лет брали меня с собой в долгие рейсы в Монголию, через перевалы Горного Алтая, которые научили меня жить в тайге, понимать зверье и природу, наслаждаться книгами и родниковой водой… Я запоем читал, учился в языковой спецшколе, в музыкалке, ходил в несколько спортивных секций.

На слово «безотцовщина» я не реагировал, мне оно было непонятно. Ну а если кто-то пробовал сказать гадость о матери… я бился как озверевшая кошка.

Переход в другую школу оказался весьма тяжким испытанием. Я попал в «элитную» школу с «элитными детишками». Меня класс не принял. Три года непрерывных драк, оскорблений, травли, попыток унизить… Я не понимал: что происходит и почему?! В седьмом классе, взъерошенный и вымотанный после очередной драки, я пришел к матери и заплакал. Я просил ее перевести меня в другую школу… Она мне тогда дала возможность выплакаться, а потом, с непривычно строгими глазами, сухо и твердо сказала: «Вот что, сын. Это первая в твоей жизни серьезная проблема! И ты ее должен решить сам. Как ты ее преодолеешь – таким мужиком по жизни и будешь!»

И все перевернулось…

Быть без отца – плохо. Но это – позор отца. Если судьба дала женщине шанс и право вырастить и воспитать ребенка самостоятельно, не делясь ни с кем, это право надо заслужить. Это тяжелое право, когда один несет тяжесть решений двоих. Но и результат будет другим.

И уж конечно, НИКОГДА эти женщины не заслуживают порицания или пренебрежения, каких бы ошибок они ни допускали… Они идут по трассе выживания с ребенком на руках там, где в секунды ломаются здоровенные мужики…

Извини за эмоции. На эту тему я спокойно говорить не могу. А вот теперь расскажи мне, что или кто угнетает тебя больше всего?»

Мне, наконец, удалось погасить в груди свое персональное торнадо и поднять глаза на собеседницу. Я увидел перед собой женщину с глазами моей матери. С глазами всех матерей, которых судьба сделала героинями никогда не написанных и никем не прочтенных романов. «Уфф! Ну нельзя же так! Что ж я творю-то?!»

– Я не хотела… Просто, знаете… они все… каждый норовит… Даже собственная мать… А этот гад просто перестал брать трубку! Даже подруги и те… На работе коллеги смотрят как на залетевшую… Да что они знают!!! Я полюбила!!! Он первым был… и вообще единственным… а они… Как они могут все вот так?! И за что?! Вы первый, кто… Что ж они все такие-то???!!!

Забившись в глубину кресла, она выплескивала, выталкивала из себя обиду и боль, перемежая слова и всхлипы. Почти уже непонятные обрывки слов и бесконечные слезы текли сплошным потоком. Подперев кулаком свою враз отяжелевшую голову, я смотрел на нее с жалостью и скорбью. «Нужно найти правильные слова. Нужно. Она завтра опять погрузится в этот гадюшник – и снова найдется тварь, которая сочтет забавным и необходимым пнуть кусачую собачку со своим щенком…»

– Ты все услышала, что я тебе сказал? Все? Правда? Посмотри на меня, пожалуйста. Постарайся успокоиться. Вот водички выпей. Конфетку хочешь? А шоколадку? Не понял – конфетку или шоколадку? Или «пошел к черту со своими шоколадками»? Ааа… улыбнулась! Это хорошо. То, что я тебе сейчас скажу, – крайне важно. Причем даже не знаю, для кого больше. Для тебя или для меня. Во-первых… спасибо тебе за такую предоставленную мне возможность! Да. Не удивляйся. Я сейчас не с тобой разговаривал. Со своей мамой. Тогда, в то время. Много лет назад. Она ведь тоже немало слез пролила. Не понимая, не соглашаясь, в страхе и тревоге за будущее. Так вот я ей сейчас рассказал, чем ее отношение ко мне и к ситуации вообще разрешилось.

И во-вторых… Я сейчас с тобой разговаривал… от имени твоего новорожденного сына! Он еще всего не знает и сказать тебе этих слов не может. Я сейчас за него говорю! Не смей сдаваться и сгибаться! Твоей вины вообще в природе не существует, а то, что говорят люди… Они живут свою жизнь, а ты – свою. И к тебе их измышления не относятся. Значит, вся их грязь – побоку.

Вот такая у нас с тобой получилась «петля во времени»… И еще: можно… я тебя обниму разочек?!

34. «Прыжок в прошлое»

С этим пациентом судьба столкнула меня еще в начале врачебной деятельности. Заведующая неврологическим отделением попросила проконсультировать и помочь по возможности.

«Грустный богатырь». Дословно. Молодой парень. Под два метра ростом, ширина плеч приводит в ужас портного и в восторг – швею. Вес больше ста килограммов, но салом не оброс. Глаза печальные у Владимира. Профиль мужественный и брутальный. Жестко заикается. Иногда не может «стартануть», иногда зависает на непредсказуемой букве или звуке. Зрелище его попыток рассказать о себе душераздирающее и малопродуктивное. С трудом, по шагам, даже с помощью блокнота, продираемся к сути проблемы.

После нескольких неудачных попыток поступить в театральное училище (парень просто бредил сценой) был призван в армию. С несколькими серьезными спортивными разрядами и завидной атлетической подготовкой он заметно выделялся среди призывников. Вот его и выхватил из строя «купец» из воздушно-десантных войск. Все складывалось более-менее удачно. Служба как служба. Все проходило нормально… до прыжка в массовой выброске на учениях.

За плечами уже было больше десяти регулярных прыжков с парашютом. Тренировали всех серьезно, добиваясь полного автоматизма в необходимых ситуациях. Но произошло то, что бывает редко… но бывает. Основной купол у моего пациента открылся штатно, но на него порывом ветра бросило другого десантника. От столкновения у парашюта Володи перепутались стропы и сложился кишкой основной купол. Парень начал бесконтрольно падать. Высота уменьшалась. По уставу он должен был сначала отстегнуть спутанный основной купол и потом уже открыть запасной, но на критических высотах предусмотрена возможность открытия запасного купола одновременно с основным. Что он и сделал. Не сложилось… Запасной купол закрутило вокруг вытянутого длинным свертком основного. Земля приближалась безжалостно быстро. Подробностей приземления сейчас уже не вспомнить, но парень чудом остался жив. Может, пашня, может, низовой ветер спасли жизнь. В двух местах сломанная нога, помятые ребра, вывих плечевого сустава, сотрясение мозга и… тяжелый логоневроз. Заикание. В первое время в госпитале искали признаки субдуральной гематомы или геморрагического инсульта, настолько это походило по симптомам на кровоизлияние в зоне Брока в головном мозгу. Пациент не мог произнести вообще ни одного слова. Мычал, клокотал и судорожно кашлял, захлебываясь слюной. После однозначного решения комиссии Володю демобилизовали. Травматические повреждения восстановились быстро, а вот логоневроз… Парень кочевал из больницы в больницу, съел пуд лекарств, обошел всех «бабок». Толку было мало. Посещал психиатра, в том числе пару раз были попытки использовать гипноз. Без эффекта.

Состояние и самочувствие усугублялись еще и развивающейся депрессией. Думаю, что объяснять не нужно, как складывалась жизнь у молодого парня с таким грубым нарушением речи. Тем более что чем дальше, тем острее он переживал реакцию окружающих на его попытки говорить. Нашлись идиоты, что зло высмеяли его недуг. Дрался. Пил. Мечта о сцене тоже накрылась известной посудой. Будучи в прошлом компанейским веселым активным остроумным парнем, он превратился в угрюмого осунувшегося малообщительного субъекта. Каждое слово давалось ему ценой невероятных усилий. Он не искал виноватых в своей судьбе, но постепенно терял веру в выздоровление и возможную помощь.

Ситуация была относительно «свежая». После психотравмы прошло три года. Очень хотелось ему помочь. Было очевидно, что момент пережитого ужаса укоренился глубоко в его психике и блокирует любую возможную позитивную трансформацию. Гадать и рассуждать можно было долго и многоречиво. Парень не являлся лабораторным кроликом для любознательного исследователя. Ему нужно было помогать. Быстро и сейчас.

– Слушай меня внимательно, Вова. Есть способ избавить тебя от твоего недуга. Но будет… страшно! Недолго, но страшно. Готов?

– ???

– Будем снова прыгать… с парашютом! Под гипнозом, в трансе…

Пациент заходил в гипнотический транс трудно и долго. Мешал укоренившийся страх и непонимание исхода. Вегетатика бушевала по полной. Бледнел, потел, мимическая мускулатура «играла» во всех направлениях. Приходилось контролировать гипноконтакт постоянно. Парень «плыл» во всех направлениях, только не туда, куда надо. Наконец удалось нащупать устойчивый образ и зафиксировать внимание на нем. И вот… ключевой момент! Мы «прыгнули»!

Боже мой, как он орал! Во все свои богатырские легкие и со всем своим многолетним ужасом от неудавшегося прыжка. Стараясь отключиться от его паровозного рева, я монотонно, подражая диктору, зачитывающему инструкцию, железным голосом комментировал его «прыжок». Как произносят размеренным голосом, спокойно и уверенно, команды в аварийных ситуациях специальные устройства. И такой голос, его сила и спокойствие, выводит людей на рациональное поведение. Не дает провалиться в панику, в хаос, в эмоциональный ураган, который сметает разум как картонную коробку…

«Нырок в пустоту… Отрыв от рампы… Свободное падение… Открытие вытяжного… Штатное открытие основного купола… Рывок подвесной системы…. Стабилизация… Ориентация по местности… Собраться перед приземлением… Купол на минимальный снос… Ноги в правильную позицию… Удар! Приземление!.. Стропы на себя и в узлы. Гасим купол. Сброс подвесной системы. Сдернул фиксирующую резиновую петлю со ствола АКС. Толчком развернул приклад. Позиция упор с колена. Выполнено!!!»

– Открой глаза! Смотри на меня… на меня смотреть, сказал!!! В глаза, не отводи!!! Ты! На! Земле! Ты прыгнул и успешно приземлился! Все штатно! Все в порядке! Ты справился!!! Молодец, все в порядке! Боец, мать твою!!! Совсем страх потерял! Верти жалом шибче, сейчас ежик прибежит, будешь броне дорогу показывать! Берданку прибрал! Доложил по форме!!!

Я не помню, кто из нас орал громче. Вчерашний пациент, отфыркиваясь от слез, слюней и соплей, пытался вытянуться в строевую стойку и сорванным в хлам голосом, неуклюже проворачивая судорожно сжатую мимику, но… черт побери! внятно!!! пытается доложить: «Сержант….ов по вашему приказанию…!!!» Зрачки мечутся по всем направлениям. Сейчас в его восприятии рушится жуткая картина, созданная страхом и паникой от ощущения неизбежной гибели в том злополучном прыжке…

– Все, боец! Отбой! Сейчас идешь в палату и крепко спишь. Пару часов. Потом возвращаешься ко мне в ординаторскую и рассказываешь, что и как. Понял? Выполняй!

Как робот, он развернулся на негнущихся ногах и пошагал сквозь торопливо раздвинувшуюся толпу в дверях.

– Доктор, и что это тут такое было?! Что за крики и вопли? Все отделение на уши поставили, я так чуть чай на себя не перевернула в своем кабинете!!!

Заведующая отделением возмущенно пучила глаза и теперь, уже наполняясь пониманием смыс ла и результата увиденного, сдерживала улыбку.

– Это, любезная Ольга Борисовна, был сеанс психо, мать ее, терапии… Прыгали мы с Вовой с парашютом… Не желаете ли? Для улучшения сна, речи, а также бодрой и надежной деятельности кишечника.

– Благодарствую, коллега! И так половине отделения кишечник отрегулировали! В туалеты очереди!!! Предупреждать надо!

Возмущенно зашуршал накрахмаленный халат, и шефиня гордо удалилась, унося неповрежденное самолюбие и ответственность.

Еще несколько дней мы с Вовой «будили» специфические моторные зоны коры головного мозга, распевая песни, читая стихи, имитируя различные звуки. Разумеется, бесследно логоневроз не прошел. Иногда на вершине утомления или стресса проявлялись задержки речи, легкая «пробуксовка», но тот страх, что чуть не сделал молодого человека инвалидом, ушел навсегда.

35. Новый способ построения благополучия

«На вкус и цвет все фломастеры разные!» – гласит народная мудрость. Но провоцировать регулярные семейные скандалы для «бодрости духа», на мой взгляд, не самая здоровая стратегия.

Именно ошибочность такой моей точки зрения пытался сейчас доказать новый посетитель. Жалуясь на целый букет недомоганий, он охотно рассказывал все подробности своей жизни. Потому достаточно быстро мы сумели добраться до основных причин возникновения целого ряда психосоматических (а в некоторых случаях – уже и органических) нарушений. Плохой сон, быстрая утомляемость, перепады настроения, снижение эрекции, нарушение пищеварения, склонность к беспричинному употреблению больших доз алкоголя, снижение памяти, концентрации, «блуждающие боли» в целом теле – вот неполный список достижений за последние лет десять-двенадцать. Все логично, понятно, объяснимо. Клиент охотно поддерживал сотрудничество, соглашаясь с очевидными выводами и заключениями. Все казалось простым и понятным – до момента, пока не коснулись взаимоотношений мужчины с его супругой…

После развода и нескольких лет одиночества возник второй брак, относительно еще свежий. Родился ребенок. Милая, романтическая история возникновения отношений. Образцовый конфетно-букетный период. Свадьба со всеми атрибутами. Успешный бизнес мужа охотно и толково поддерживался супругой. Все выглядело весьма симпатично и благопристойно. Строились дома. Покупались в качестве подарков недешевые автомобили. Поездки в эксклюзивные места с непременными дорогими «сувенирами». Потом возник какой-то временный провал в привычном протекании бизнеса и, как следствие, снижение привычного и успокаивающего журчания потока денег. Грусть-печаль и меланхолия. У кого не бывает! Ситуация была совсем даже не критическая и для закаленного бизнесмена – рабочая. Быстрая, спокойная перекредитовка при полной и доброжелательной поддержке банков уже неоднократно решала такие расклады. Репутация у бизнесмена была хорошая, и ничто не предвещало неприятностей. Но, как оказалось, к такому колебанию благосостояния была не готова супруга. Первый же скандал был просто фееричным! С битьем окон, посуды, телевизора, расцарапанным лицом неудачливого бизнесмена, отъемом у него документов, ключей от машины и пары лет жизни – точно! Вызванные соседями полицейские оценили масштаб катастрофы и сочувственно посоветовали незадачливому олигарху переждать бурю где-нибудь. Офигевший от таких раскладов провинившийся супруг неделю пожил в вагончике для строительной бригады в месте очередной своей стройки и снова вгрызся в твердое, но вкусное – получение прибылей от бизнеса. Стресс положительно повлиял на мыслительные способности и мотивацию. Через короткое время человек возобновил высокую доходность своего существования «для семьи» и был милостиво допущен к благам цивилизации в собственном доме и жаркому телу.

Метод «кнута и пряника» оказался весьма эффективным для стимуляции деловых способностей клиента. Что быстро усвоила его наблюдательная супруга. Как только, по ее мнению, наступала пора освежить драгоценности или посетить новые, нетоптаные еще курорты, да и автомобильная промышленность, как назло, провела рестайлинг модельного ряда, под увядающим афедроном супруга (это так на устаревшем русском звучало слово «задница») взрывался вулкан страстей и переживаний.

Постепенно подобный стимул был принят за официальный и доктором прописанный. Но тут возникла одна тонкость. «Стимул» – так на старой латыни называлась «палка-колючка», которой тыкали быков и осликов и даже слоников в… хм-м-м… куда попало, чтобы они бодрее бежали и веселее везли разное. Мадам восприняла смысловое значение буквально – и потому супругу чем дальше, тем веселее скакалось и везлось, но плохо сиделось и отдыхалось.

В итоге изношенный непрерывным процессом добывания супружьей благосклонности организм мужчины-предпринимателя начал постепенно терять на дороге к светлому будущему важные и нужные детали и запасные части. Но вот что удивительно: отказываться от постоянного источника нервотрепки и шанса заработать ранний инфаркт или инсульт пациент категорически не хотел. Он не просто смирился с существующим положением дел, но увидел для себя рациональное объяснение библейским страданиям. Регулярные битвы с супругой он почитал за оригинальную физиотерапию, массаж надпочечников и путь в безразмерное богатство. Иногда даже в профилактических целях подпускал в домашний серпентарий (питомник для змеек) фиктивную информацию о приближающемся финансовом кризисе и возможном упадке уровня жизни. И затем стоически, но предвкушая, дожидался очередного цунами.

Потому запросы ко мне были минимальны: «Чтобы сон наладился, настроение повысилось и какалось регулярно, а все остальное он как-нибудь сам…»

«Ну как не помочь такому скромному и дальновидному человеку? В рай тащить за уши? А оно мне надо? А ему? Поэтому – ровно что заказано, то и получено, а все остальные рекомендации и советы были успешно пропущены клиентом мимо ушей на фоне внезапного звонка и визгливой сирены из качественного динамика дорогого смартфона… Почему не более того? Почему не бросился доктор на амбразуру или не оттащил клиента от атакующего носорога? Ведь я же могу досчитать объективные последствия?! Могу! И досчитал! И в подробностях сообщил о последствиях страдальцу. Только вот сарказм ситуации заключается в том, что стойкий эффект возникает только тогда, когда человек хочет, а не думает, что хочет! Действительно испытывает желание измениться или изменить ситуацию вокруг себя. Все остальное – болтовня и потеря времени с обеих сторон. Поэтому так неестественны и малопродуктивны сеансы терапии с «насильственно» доставленными клиентами. Данного пациента устраивали его отношения с супругой, но беспокоил плохой сон. Пожалуйста, будем работать с конкретной задачей. Все остальное прибережется «на потом». Свободный выбор – наше все! И я этот выбор пациента уважаю».

36. Граница возможного

Эта история не из разряда занимательных или забавных. Трагедия.

Мужчина невыразительной внешности средних лет. Моя интуиция затрубила тревогу почти сразу. Очень уж нервозно себя вел клиент. До такой степени, что за короткое время сумел и меня вывести из привычного наблюдательного релакса в состояние боевой готовности. Я не знал, чего от него ожидать. То ли на меня бросится, то ли убежит сломя голову. С одной стороны, пришел самостоятельно, без сопровождения, но на простой вопрос о причине встречи – начал заикаться и мутил воду до беспамятства. Постепенно удалось его немного успокоить, и клиент перестал метаться в кресле. Очевидно, даже не ощущая вкуса, выпил апельсиновый сок. Погремел одинокими кубиками льда в стакане. В сотый раз обшарил глазами все вокруг и, наконец, заговорил конкретно.

– У меня очень деликатная и неприятная проблема. И я не знаю, кому довериться. Я понимаю, что то, что меня напрягает, может стать причиной преступления. В котором, возможно, пострадаю и я сам, и другие… Я услышал от вас и понял правила, по которым мы можем разговаривать, но… мне нужно, чтобы решение за меня принял кто-то другой…

Он снова замолчал на некоторое время, продолжая крутить стакан в руках и ожесточенно кусая губы.

– Понимаете, доктор, у меня в целом нормальная устоявшаяся жизнь. Семья, любимая жена, ребенок, нормальная интересная работа, более-менее стабильное финансовое положение. Я практически не употребляю алкоголь, не курю, бегаю по утрам, не ем что попало. Наркотики даже не пробовал никогда. Да и желания не возникает. Есть приятная компания приятелей, с которыми мы регулярно ходим в сауну, играем в покер, выбираемся на шашлыки. Короче, все как у всех. Нормально. Где-то с год назад впервые случился со мной казус, который меня даже не особо обеспокоил. Посчитал его за странный «выверт сознания» и забыл через пару дней. Потом через месяц – снова. Я, честно говоря, растерялся. Вроде как и не со мной все это происходило. Подождите-подождите… сейчас все скажу… мне надо собраться… простите! Фу-у-у… Потом все чаще и чаще. Доктор, у меня начала возникать бешеная неконтролируемая эрекция… на детей! На маленьких детей. Понимаете?! Я стою дома у окна, вижу, как на детской площадке играют ребятишки лет пяти – и все… Мне срывает башню. Я прихожу в себя через какое-то время… Доктор, мне реально стыдно и противно обо всем этом даже говорить! Я же нормальный… был… наверное. Это… это даже проговорить невозможно. В голове не умещается. А потом еще и сны начались. В них вообще та-а-акое творится! Что проще, наверное, удавиться! Вы понимаете, я из нормальной семьи, нормальной школы, головой не ударялся, никакими болезнями, чтобы разума лишиться, не болел. Откуда это все взялось? Ведь оно мне действительно мерзко. Но ничего сделать с собой не могу. В какие-то моменты как будто кто-то щелкает переключателем в голове – и все… я становлюсь другим. Да только за одни те фантазии, что у меня в голове крутятся, по-хорошему, стрелять надо. Как бешеного пса… Доктор, я боюсь. Правда боюсь. И не за себя! Я боюсь, что однажды все сложится так, что я останусь где-то случайно наедине с ребенком – и у меня вылетят все предохранители. Понимаете, я не хочу этого! Я понимаю, что это неправильно, неестественно, преступно, в конце концов! Помогите мне!!! Или я не знаю что с собой сделаю…

– Так, спокойно. Постарайся! Для того, чтобы нам сейчас принять верное решение, нужны спокойствие и холодная голова. Я тебя услышал и сделаю все, чтобы помочь. Ситуация, конечно, предельно серьезная и требует немедленных действий. Причин, которые так сдвинули тебе «рамку», может быть несколько. И не обязательно речь идет о психическом расстройстве. Подобную симптоматику порой выдают некоторые неврологические патологии. Надо все это проверять и искать причину. Хорошая новость в том, что у тебя сохранена критика к своему состоянию и ты вовремя пришел за помощью. Сейчас мы собираемся и едем в больницу… Тихо!!! Сядь на место и послушай!!! Если ты сейчас сбежишь, я вынужден буду немедленно позвонить в полицию. И тебя привезут уже в другую больницу. Силой. В другом статусе. И все будет намного хуже и сложнее. Сейчас ты – адекватный пациент, который осознает свое болезненное состояние и готов сотрудничать с врачами и персоналом. Вот на этом и держись. Сожалею, но это тот самый случай, о котором я говорил в начале нашей встречи, когда проговаривал правила совместной работы. «В случае, когда в процессе сеанса будет обнаружена возможная угроза жизни или здоровью третьей стороны, я буду вынужден сообщить об этом полиции…» Помнишь?! Хорошо. Пойми, я на твоей стороне, я действительно хочу тебе помочь. С момента, когда ты обратишься к специалистам добровольно и в адекватном состоянии, ты – жертва обстоятельств. Никакой вины твоей в этом нет, и все это понимают правильно. Мы ухватили ситуацию в самом зародыше, и ничего страшного не случилось. Катастрофы не произошло! Ты – молодец, что набрался решимости и сумел заставить себя обратиться за помощью. Я просто перенаправлю тебя сейчас к нужным специалистам. Но, пойми, я не имею права пустить все на самотек и надеяться на абсолютную разумность твоих поступков. Ты сейчас в стрессе, и это еще один дополнительный дестабилизирующий фактор. Я сейчас вызову такси, и мы спокойно поедем в больницу. Я не оставлю тебя ни на секунду одного и передам с рук на руки тем, кто тебе действительно поможет. Понимаешь? Договорились? Посмотри на меня, пожалуйста! Мы договорились?! Едем? Хорошо… Все будет в порядке! Ты сам просил меня о принятии ответственного решения. То, что мы сейчас сделаем, – наиболее правильное и своевременное решение. Согласен со мной? Все, поехали!

Дорога до больницы не заняла много времени, но была достаточно нервозной. Таксист всю дорогу с интересом рассматривал нас в зеркало. Ладно хоть помалкивал. А то еще не хватало нам его комментариев на тему двух мужиков, которые, плотно прижавшись друг к другу, «под ручку» садились и выбирались из машины.

В приемном покое психиатрической клиники были в ожидании пара человек, но я обратился сразу на входе в регистрационный кабинет.

– Девушка, нам бы дежурного врача! И немедленно. Я сам врач. А это мой пациент.

Медсестра оказалась сообразительной и сразу же подняла трубку телефона.

– А вы проходите. Пожалуйста, в шестой бокс. Вот, вторая дверь налево по коридору. Доктор сейчас подойдет…

Быстрый диалог с подошедшим врачом расставил все по местам. Пациента сразу начали оформлять в обсервационное (наблюдательное) отделение. Разговаривали с ним в высокой степени профессионально и доброжелательно. Мужчина, уходя с сопровождающим в отделение, уже спокойно поблагодарил меня за помощь и содействие. Я обратил внимание, что принимающий врач внимательно наблюдал и слушал наш диалог. Сбор анамнеза пошел с первого момента встречи. Мы обменялись еще парой фраз с доктором и расстались.

Через третьих лиц я узнал потом, что мой пациент, оказывается, пролежал несколько месяцев в клинике с «неврозом от переутомления на работе». Но все закончилось благополучно, и сейчас он вновь работает в своей профессии. Мы пару раз встречались случайно в городе, здоровались и расходились. Но побеседовать инициативы никто не проявил. Знаю одно – ситуация была «прихвачена» вовремя, помощь оказана профессионально. К счастью, трагедии не случилось. Человек полностью вернулся в рамки социума без катастрофических последствий для себя и окружающих.