Текст книги "Карьера мятежника"

– Задача простая, – сказал я. – Заходим, вырубаем тех, кто сопротивляется. Забираем ее.

И уже над моим браслетом развернулось изображение.

– После чего уходим, – добавил я. – Противник – наши друзья из контрразведки. Вооружены легко, брони быть не должно.

Еще бы, ведь они маскируются под обычных жителей трущоб.

Полный план опорного пункта уже был у меня на забрале, и очень жаль, что я не мог передать его бойцам.

– Глушители, – приказал я.

Этот элемент снаряжения имелся у всех, я об этом позаботился – давно, еще на Бриа, перед выходом на «разведывательную операцию», куда послал нас Шадир. Интересно, жив ли трибун, или Равуда говорил правду, когда орал тогда, что его взяли наконец за измену? Предателем он был настоящим, идейным, работал на бриан и их союзников иранд, но вот осуждать его я не мог.

Откуда у меня на это право? Особенно теперь, когда я сам дезертир.

– Все, пошли, – скомандовал я, и двинулся в обход фургона.

Дверь пряталась очень искусно, так что ее пришлось буквально нащупать, нашарить на стене тонкие, с волос, углубление. Более-менее прикинув, где может быть замок, я выпустил туда короткую очередь, но выяснилось, что я ошибся, так что операцию повторил еще два раза, и только на третий угадал.

Створка бесшумно отошла в сторону, и я прыгнул внутрь, в грязную маленькую комнату, заваленную обломками мебели – куски столов, стенки шкафов, разбитые зеркала.

– Эй, вы кто такие? – выскочил нам навстречу толстый вилидаро в жилетке и шароварах типа таких, которые носили запорожцы.

В Изнанке многие ходили в таких.

Увидев автомат, шлем и бронезащиту, вилидаро выпучил глаза.

– Эй, это ошибка! – заорал он. – Мы простые бедные люди! Тут нет преступников!

Вот минус работы под прикрытием – он не может вытащить документы и сообщить, что работает на Службу надзора, а вынужден играть роль хозяина мастерской по ремонту всякого хлама перед всеми, даже перед бойцами какой-то другой спецслужбы, которых в Столице должно хватать.

– Это нам решать! – рявкнул я. – На пол! Руки за голову!

– Это ошибка!! Нет! – он встал на колени, но продолжил орать, наверняка чтобы его услышали соратники.

– Тихо! – я двинул палец на спусковом крючке, и вилидаро замолк.

Нара и Зара подскочили к нему, и вскоре замаскированный контрразведчик лежал на полу с кляпом в пасти, со связанными руками и ногами. А Дю-Жхе и Билл скользнули дальше, в следующую дверь, и оттуда донеслись короткие хлопки – нет, это не наше оружие.

– Что там? – спросил я.

– Двое с пистолетами, – ответил ферини. – Заходите спокойно, мы их контролируем.

Вторая комната оказалась больше, вдоль стен тут стояли станки, и некоторые выглядели знакомыми – токарный, фрезерный. Под потолком болтались несколько лампочек без абажуров, под ногами хрустела деревянная и металлическая стружка, пахло смазкой и горелой изоляцией.

Двое с пистолетами засели в углу, рядом со стеллажом под потолок, заваленным деталями.

– Эй! – крикнул я. – Вы трупы! Единственный шанс – бросить оружие и сдаться!

– Да пошел ты! – ответили мне. – Вы кто такие вообще?!

Я пожал плечами и махнул рукой.

Один из них высунулся, чтобы выстрелить в очередной раз, и обнаружил меня, несущегося на полной скорости. Он даже успел спустить курок, и пуля задела боковину моего шлема так, что в голове у меня зазвенело.

Но в следующий момент во лбу у него появилась дырка, и дергающееся тело обрушилось назад, на стеллаж, и тот покачнулся.

– Сдаюсь! – заорал второй. – Не стреляйте! Нет!

Он поднялся, растопырив руки, стало видно серо-фиолетовое лицо вилидаро, приплюснутые уши, растерянные глаза.

– Стой смирно! – я нацелил автомат прямо ему в лицо, Билл проскочил мимо и подобрал пистолет.

– Что пр-роисходит? Кто вы? – спросил вилидаро, переводя взгляд с одного из моих бойцов на другого.

Военное снаряжение, броня – все это мало напоминало мафиозную армию.

– Тебе еще не доложили, – буркнул я, и добавил, чтобы усилить впечатление. – Специальная операция.

Пусть потом ломают голову, кто на них напал.

В третьей комнате никого не оказалось, и мы подступились к люку в полу, под которым и прятался настоящий «офис» контрразведчиков. На нем обнаружился замок, реагирующий на отпечатки пальцев, и пришлось подтащить одного из пленников, чтобы он открыл нам доступ.

Внутри люка щелкнуло, крышка приподнялась, я аккуратно дернул ее вверх и отскочил.

– Никого? – спросил Дю-Жхе, когда ничего не произошло. – Говорили, что четверо.

– Значит один куда-то смылся, упустили его, – я пожал плечами. – Давай, вперед.

Под люком оказалась лестница, и едва я вступил на нее, как в подвале вспыхнул свет. Блики побежали по стенкам мощного сейфа в углу, белизной резанул мои глаза длинный стол у дальней стены.

Пленница сидела рядом с ним, привязанная к стулу, с черным мешком на голове. Удивительно, но она была в военной форме, и не в простой, а в темно-синем мундире и брюках, какие таскают флотские – не техники, а всякая белая кость вроде пилотов, штурманов, артиллеристов и прочих.

Я аккуратно снял мешок.

Точно, та самая дамочка, изображение которой показал нам Зеленый.

– О, я уж заждалась, – проговорила она, когда я вытащил кляп. – Тьфу, ну и тряпки!

Она так напоминала Йухиро, моего первого десятника, что могла быть его сестрой: черные глазищи, волосы цвета огня, упрямое выражение на овальном лице, плотно сжатые губы и квадратный подбородок.

А вот символ линкора, что красовался у нее на груди, был мне не знаком.

Мы все раньше, пока не обтрепались, щеголяли кулаком в окружении языков пламени. «Имя Гегемонии», первый линкор, нечто вроде гвардии, имел на гербе наковальню и стоящий на ней молот, десятый, «Расцвет Гегемонии» – зеленое дерево.

Я не мог сказать, что мог опознать символику всех огромных боевых кораблей, все же нас не заставляли это заучивать, но большинство знал. И такого вот я совершенно не помнил: две перекрещенные золотые трубы вроде фанфар, и с них свисают бороды флагов.

– А вы кто такие будете? – спросила гирванка, когда мои бойцы развязали на ней путы.

– Те, кто тебя освободил, – ответил я.

Она только хмыкнула и принялась разминать занемевшие кисти.

– Кто бы вы ни были, – сказала гирванка. – Но я – трибун Атхайно, и я плачу долги.

Трибун?

Только в этот момент я сообразил, что на ней нет браслета-классификатора, которые таскали даже самые нищие жители трущоб! Кто же она такая, эта странная женщина? Флотский офицер, который не носит браслета? И что она забыла в Изнанке, почему в форме? Какие дела могут быть у нее с Сонным?

Вопросов было много, но волновали они меня не очень сильно.

Главное – сдать эту дамочку Зеленому, и забыть про нее.

Глава 9

В нашей «казарме» царило редкостное умиротворение.

Последние недели мы носились как безумные, сначала по джунглям, потом между мирами. И вот сейчас бойцы отдыхали, почти все спали чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. Группа фанатичных картежников во главе с Ррагатом резалась в биралу, и до меня долетали отдельные реплики:

– Беру две.

– Сверхновая поверх твоего красного гиганта!

– Три метеоритных пояса не хочешь?

Дю-Жхе постоянно рассказывал новые сказки, и последнюю он закончил только что. Послевкусие еще дрожало у меня внутри: «однажды Первый Охотник решил узнать, где начинается Мерцающая Река. Он взял копье из бедренной кости Костяного Великана, сети из волос Неистовой Женщины, запасся сушеным мясом, сел в свой челнок и принялся грести изо всех сил».

Юнесса с Биллом куда-то исчезли, и мне не очень интересно было, чем они занимаются. В этот раз я твердо решил, что хватит с меня этих приключений, что у меня есть семья, и за нее надо держаться.

Кстати, о семье… я ведь так и не сообщил Юле, что уже в Столице.

Закрыть глаза, откинуться на подушке, и представить жену – все просто, если только проклятая система связи захочет работать.

– Шевелись, чтоб я сдох, – прошептал я, ощущая, что ничего не получается.

Голова у меня онемела, показалось, что сверху на нее опустился холодный и жесткий колпак. Ледяные мурашки побежали по позвоночнику, и я перестал слышать реплики картежников и храп дрыхнущего без задних ног Макса.

Раньше вроде не было таких ощущений?

Я знал, что орден Трех Сил держит какую-то блокировку вокруг пленниц, не дает мне с ними говорить. Но не сомневался в том, что сумею преодолеть ее, сломать любую защиту, найти брешь, проломить силой.

Я увидел Юлю с невероятной четкостью, причем это было не воспоминание, поскольку в таком виде я ее не помнил: ярко-синий просторный халат, вышитый золотой нитью, и волосы собраны в высокую прическу так, что получается пучок фактически на макушке, и очень много косметики. И она вроде бы ощутила мое присутствие, по крайней мере улыбнулась очень знакомо, и от этой улыбки я на миг забыл, где нахожусь и что происходит.

Но тут же вспомнил, готовясь к мощному удару – когда включится защита.

– Егор? – это я не столько услышал, сколько прочитал по губам.

– Да, это я, – ответил я. – Слышишь меня? Я…

Но тут «колпак», сидевший у меня на голове, сжался и потащил меня вверх, так что я ощутил себя попавшей на удочку рыбой. Почти увидел, как пробил стеклянную поверхность воды, и очутился в пространстве, где облака сиреневого и желтого дыма перетекали друг в друга, и мерцали тусклые алые звезды.

Я попытался открыть глаза, вырваться из странного видения, но не смог.

И тут же зазвучал другой голос, куда менее приятный, чем у моей жены, который я совсем не хотел слышать:

– Человвекк Егор. Вот теперь ты в нашей власти!

Тиззгха! Мать Кладки, чтоб ее!

Естественно, я пользуюсь живым телефоном, который встроили мне в голову нелюди. Наверняка они могут следить, когда я его активирую, и некоторым образом вмешиваться в процесс, даже находясь от меня в десятках и сотнях световых лет, на другом краю галактики или вовсе в другой.

И каждый сеанс связи для меня страшный риск.

– Чего вам надо? Отвалите! – прорычал я, дергаясь и пытаясь высвободиться, но «колпак» держал крепко, я почти мог его представить – металлическая хреновина вроде тех сушилок для волос, что в советское время попадались в некоторых парикмахерских, только более тесная.

– Ты знаешь, что нам надо, – Тир-Тир-Вага-Хуммаа просто клекотала от злости. – Уплотнитель Реальности!

– Да он у вас!

– Нам нужна твоя память, чтобы понять, что именно ты сотворил с ним, – пояснила Мать Кладки. – Ты, человввеккк, сделал нечто странное, испортил то, что нельзя испортить!

– Ничего я с ним не делал. Я…

– А это мы сейчас узнаем, так, – перебила меня тиззгха. – Это может быть больно.

Я дернулся снова, но по моему телу от макушки к пяткам побежали электрические заряды, поначалу слабые, вызывающие только чесотку, затем все более и более раздражающие… Паралич сковал мои мышцы, и в мозг пришла немота – я не мог довести до конца ни одной мысли, я начинал их, но слова выстраивались с таким трудом, словно я складывал их из каменных блоков.

Это совсем не походило на воздействие мыслещупа, с помощью которого меня допрашивали. Я вообще не ощущал, что кто-то роется в моем прошлом, я ничего не вспоминал, просто нечто странное и болезненное происходило с моим телом, а я даже корчиться не мог.

А потом нечто полезло ко мне внутрь, мои ткани словно раздвигали горячие щупальца, без особой аккуратности тыкались во внутренние органы, обвивали кости, проникали в сосуды и бултыхались в моей крови. Словно языки, они пробовали на вкус все, к чему прикасались, и это было мерзко – будто сотни слизней пожирали меня заживо.

И я начал бороться.

Как я сражался с головной болью, наведенной переводчиком, как терпел атаку мыслещупа.

– Ничего… ничего… ничего… – где-то очень далеко сказала Мать Кладки, то ли три раза повторила одно слово, то ли оно отдалось у меня в голове.

Вокруг текли струи дыма, мерцали алые звезды, и я напрягался изо всех сил, выталкивая из себя чужое присутствие.

– Ничего, – повторила Тир-Тир-Вага-Хуммааа в очередной раз, и на этот раз в ее голосе звучали гнев и разочарование. – Человввеккк Егорр, мы сделаем тебе очень больно, если ты не расскажешь все! Что ты сделал с Уплотнителем?

– Нечего мне вам рассказывать! – рявкнул я в разноцветную пустоту. – Отвяжитесь!

И силы этого крика оказалось достаточно, чтобы щупальца отдернулись, разряды перестали терзать мою плоть.

– Ты обманываешь нас, наши технологии несовершенны, – Мать Кладки не верила мне. – Но есть другие, которые можно использовать только лицом к лицу. И мы придем к тебе. Поскольку мы знаем, где ты… ага, маленький друг в твоей голове сигналит ярко и четко. Поэтому – до скорой встречи.

Я понесся вниз, туда, откуда они меня выдернули, и буквально обрушился на собственную койку. Сглотнул, и обнаружил, что рот полон крови, а десны болят так, словно мне пытались выдрать все зубы разом, но дело до конца не довели.

И теперь атмосфера «казармы», где ничего не изменилось, не казалась мне такой мирной, ведь я знал, что тиззгха в курсе, где я, и могут явиться в любой момент.

* * *

Если бы мы сидели без дела, то я наверняка сошел с ума от тоски и тревоги.

Но рехнуться мне не дала Служба надзора.

Не успел я прийти в себя после разговора с тиззгха, как в нашу убежище явился Зеленый.

– Что, опять кого надо похищать, ха-ха? – спросил Макс, едва оторвавший голову от подушки.

– Глядельники вновь атакуют, – сообщил веша. – Реально каждый ствол на счету.

Лезть в драку с контрразведкой Гегемонии мне не хотелось, но как еще я мог отплатить местным? После всего, что они для нас сделали, заявить, что это не наша драка, и мы посидим в безопасном месте?

Да и Служба надзора точно не была мне врагом, и Геррат, который так неожиданно командовал тут.

– Снаряжаемся! – приказал я. – Далеко?

Казарма наша была спрятана идеально, так что мы бы не услышали, начнись война на соседней улице.

– Граница Изнанки на юге, – сообщил Зеленый. – Они начали зачистку. Жгут дома. Ублюдки говенные.

Снаружи нас встретил теплый вечер и две повисшие в небе луны, одна полная, другая – тонкий красноватый серп. Тут стали слышны далекие звуки мечущихся туда-сюда вертолетов, очереди и разрывы, темно-синее небо на юге оказалось подсвечено багровым, там явно что-то горело.

Веша на этот раз подогнал два грузовика с открытым кузовом – прятаться не надо, поедем в открытую.

– Давай, братва, залезай, – велел он. – Двинем с ветерком.

От предложения забраться в кабину я отказался, и вместе с бойцами полез в кузов. Громыхнул двигатель, качнулся ближний фонарь, освещавший в основном груду отбросов, и мы поехали.

Чуть в стороне остался квартал местной элиты, спрятанный внутри брошенных многоэтажек. Прогромыхали под колесами понтоны моста, переброшенного через небольшую речку, которая смердела как сточная канава, да таковой на самом деле и являлась.

Мотор заревел громче, узкий переулок потянулся вверх, в гору.

На первую очередь я отреагировал автоматически, не отдавая отчет в том, что делаю. Шлепнулся на пол кузова и опустил забрало, поморщился от боли в не зажившем до конца плече.

– Что за херь?! – заорал, судя по всему, Зеленый.

И тут же грузовик повело в сторону, он со скрежетом и грохотом врезался в один из домов. Кто-то из бойцов упал на меня, но тут же откатился в сторону, вторая машина, шедшая сзади, вынуждена была резко затормозить, и фары ее со стеклянным звоном погасли.

Мы въехали прямиком в засаду, и кто-то обездвижил наши автомобили.

Только кто? Прорвавшиеся сюда глядельники?

Я извернулся, встал на колени, увидел, как Юнесса осторожно выглянула над бортом. Никакого выстрела не было, но она вздрогнула, и осела вниз, безжизненно разбросала руки, автомат брякнул о дно кузова.

Чтоб я сдох!

– Что с ней? Жива? – бросил я.

Оказавшийся рядом с занга Макс протянул ко мне руку, и на ладони у него я увидел крохотный шприц.

– Жива, – буркнул он. – Спит только.

По нам пуляют усыпляющими ампулами? Зачем? Мы нужны нашим врагам живыми? Остановили машины с помощью обычных пуль, и теперь хотят вывести нас из строя, не убивая? Мало похоже на контрразведчиков, которые преспокойно ждут дома и убивают всех, кто им попался.

Я осознал, что вокруг тихо-тихо – оба мотора смолкли, стрельба прекратилась, устроившие засаду гаденыши затаились, а жители окрестных домов, привыкшие к постоянным разборкам, наверняка попрятались под кровати.

– Дю-Жхе, – позвал я. – Прием… что там у вас?

– Двое в отключке, – ответил ферини, который ехал на заднем грузовике. – Ампулы. Похоже тут снайперы, и не один, но что вообще творится?

У меня мелькнула мысль, что наш хозяин решил таким образом слить нас и продать кому-то… Но нет, ему было куда проще отравить нас газом прямо в казарме, когда мы не были готовы к драке!

– Ну что, тогда прорываемся назад, дело такое, – сказал я. – Сначала вы прикрываете. Начинаем через десять секунд.

Юнесса получила выстрел в лицо, прямо под забрало, но такой вот летающий шприц не пробьет бронезащиту вообще нигде. Весь шанс тех, кто нам противостоит – метить в незащищенные места, а таких не очень много: кисти, подбородок, ну и сочленения на локтях и под коленками.

А выцелить что-то такое у бегущего бойца – задача сложная.

– Билл, понесешь ее, – велел я, зная, что американец сдохнет, но Юнессу не бросит. – Давай… Пять, четыре, три…

Загрохотали автоматы – бойцы Дю-Жхе начали стрелять вслепую, во все стороны. Макс первым соскочил на мостовую, об его шлем тут же разбилась еще одна пуля-шприц, другая клюнула меня в предплечье, но тоже не справилась.

Я метнулся вдоль борта машины, краем глаза увидел во тьме движение, повернулся.

Две мощные фигуры выросли рядом, и тяжеленный удар обрушился мне на макушку. Внутри черепа зазвенело, перед глазами все поплыло, звуки истончились и превратились в комариный писк.

– Эй… – я попытался удержаться на ногах, ощутил, что меня схватили и тащат в сторону.

А потом все сгинуло в воющем черном водовороте.

Пришел в себя я от того, что мне на лицо потекла вода, и струйка попала в нос. Защекотала так, что я не выдержал и чихнул, да с такой силой, что затряслись все внутренности вплоть до прямой кишки.

И тут же я все вспомнил, судорожно задергался, пытаясь схватить оружие.

– Чихает – значит живой, – произнес мрак над моей головой знакомым голосом.

– У него башка крепкая, – второй голос я знал еще лучше. – Как сказал Брюс Ли: настоящему индейцу шлем не нужен!

Ррагат? Макс?

Я понял, что лежу, рядом высится громада грузовика, а вокруг толпятся бойцы, размытые овалы лиц белеют далеко вверху.

– Я те дам настоящему индейцу, – буркнул я. – Что произошло?

– О, эти типы схватили тебя и собрались украсть, точно прекрасную невинную деву! – Вапще крутяк! Ха-ха! – мой земляк, как обычно, не упустил случая красиво побредить. – Только мы им не дали!

– Спасли мою девственность, – я сел, в голове болезненно екнуло. – Кто это хоть?

– А сам посмотри, – вмешался в беседу Дю-Жхе, и в его руке вспыхнул фонарь.

Его луч осветил лежащие на земле тела – пятеро в форме вроде нашей, только черной, и все с темно-зеленой кожей, с волосами разного оттенка красного, и все однозначно мертвы. Ну да, не все гирваны Гегемонии знают меня в лицо, но вот эти точно знали и собрались меня похитить на радость своим вождям и жрецам.

Сжигающий Мосты, твою мать!

* * *

Земля содрогнулась, точно планете дали хорошего пинка, и в небо поднялся столб пламени. Крылатая тень пересекла диск луны, за ней промчались еще три – хорошо знакомые нам силуэты, штурмовики «Цунами», идеальное оружие против того, у кого нет системы ПВО.

И сейчас они бомбили Изнанку.

Налет начался, едва мои бойцы успели разобраться с гирванами и вырвать меня из их загребущих лап. Трое красноволосых погибли в стычке, еще двое убили себя сами, когда поняли, что им не светит похитить мою сиятельную персону. Оба грузовика оказались изуродованы, водители погибли, как и сопровождавший нас Зеленый.

И только я дал приказ отходить, как появились самолеты, и обрушили свой смертоносный груз туда, где проводила свою операцию Служба надзора… а мы просто оказались слишком близко. После первой атаки мы успели добраться до речки, и даже перебежали на другую сторону, и тут бомбежка возобновилась.

«Цунами» не особенно заморачивались с наведением, превращали в пыль дома вместе с их обитателями. Там, где были жилые кварталы, появлялись дымящиеся воронки, откуда несло горелой мертвечиной, на месте улиц вырастали груды обломков, и район на глазах менял свой облик.

– Вроде перерыв, – пробормотал я, когда стало тихо. – На ноги! Вперед! За мной!

Наша «казарма», конечно, не бомбоубежище, но ей грозит только прямое попадание, и лучше бы нам добраться туда.

Мы взгромоздились на настоящий вал из обломков, перегородивший улицу, и тут все вокруг затянуло дымом. Мерзкая гарь полезла в рот, я закашлялся, сбежал вниз, и понял, что едва не наступил на мертвую женщину, которая лежала, на спине, раскинув руки, и вокруг нее чернела лужа крови.

Под ногами захрустело битое стекло, я задержал дыхание, чтобы не втягивать в себя ядовитый воздух.

– Ну и смрад, – прохрипел кто-то позади.

Бежать быстро мы не могли, приходилось тащить шестерых, «глотнувших» гирванского снотворного.

Из облака дыма мы вырвались, но лишь для того, чтобы упереться в пожар: домишки из мусора пылали ярко, на фоне огня метались темные фигуры, доносились крики и плач. Откровенно говоря, я давно потерялся, и очень смутно понимал, где именно мы находимся и куда нам надо.

– Дю-Жхе? – я повернулся к ферини.

Но тот чуть не впервые на моей памяти выглядел растерянным.

– Умеющий лазить по деревьям не справится со скалами, – проговорил он мрачно. – Мало все это похоже на лес. Поверь мне, я бы рад помочь, но я тоже не знаю, куда нам.

Я поднял забрало, чтобы вытереть мокрое от пота лицо, и посмотрел вверх – где там луны? Надо вспомнить, где они висели, когда мы только выбрались из нашего убежища… вроде бы мы поехали, оставляя их справа, и времени прошло немного, поэтому сейчас они должны быть слева.

– Давай туда, – я махнул в ту сторону, где пожара вроде бы не было.

Дым и огонь остались позади, и мы выскочили в квартал, что выглядел практически нетронутым. А потом я разглядел впереди знакомые силуэты – те самые пустые многоэтажки, что окружают жилище Сонного, своеобразные крепостные стены без башен и гарнизона, но наверняка с часовыми.

Далекий вой родился на горизонте, переходящий в гром.

– Ложись! – гаркнул я, и сам повалился на потрескавшуюся мостовую.

«Цунами» пошли на новый заход.

Звук надвинулся, оглушил, и один за другим пошли взрывы, которые воспринимались как толчки в землю снизу. Меня несколько раз подбросило, что-то ударило по шлему, а потом я сообразил, что на этот раз пронесло, что мы оказались гораздо раньше от зоны атаки, чем в предыдущий раз.

Вставал я с некоторым трудом – ноги тряслись и подламывались, и екающая боль в голове, который меня наградили гирваны, только усилилась.

– Давай! Тут недалеко! – крикнул я.

От жилища Сонного до нашего убежища всего километра полтора, тут уж не потеряемся.

Переулок, второй, третий, и когда в четвертом нам преградили дорогу, я с трудом удержал палец на спусковом крючке.

– Тихо, свои! – донеслось зычное, и в громадной тени я узнал Гору, того великана-кайтерита, который работал на Сонного и приходил с ним на переговоры в первый раз. – Зеленый где?

– Мертв, – буркнул я.

– Вот зараза, – Гора сплюнул. – Давай к боссу. Если что, то его прикрыть некому. Глядельники из любой щели могут вылезти. У вас там раненые? Их есть куда пристроить.

Тут он был прав – в таком хаосе диверсионную группу никто не заметит.

Район особняков казался пустым и мертвым – ни единого огонька, ни одного движения. Только шелестели на ветру кусты и деревья, и наши шаги разносились среди мертвых стен.

Из зарослей явилась сторожевая собака, молча оскалила клыки и тут же спряталась.

Ну а мы, следуя за Горой и его сопровождающими, обогнули дом и оказались у небольшой пристройки, за которой начинался сад.

– Так, раненых внутрь, – велел кайтерит. – Остальных между деревьев. Ну а тебя… – великан повернулся ко мне. – Босс хочет видеть.

– Ладно, – я сбросил рюкзак. – Дю-Жхе, ты за главного. Если что – на связи.

Ферини кивнул, и я отправился за Горой.

Мы вошли в дом через заднюю дверь, и двинулись вниз по узкой винтовой лестнице, закованной в бетонный цилиндр. Предусмотрительный хозяин устроил себе, похоже, настоящее бомбоубежище… вряд ли он, конечно, предвидел, что Изнанку будут бомбить, но какой-то серьезной опасности ждал.

Отошла в сторону толстенная плита, открылся слабо освещенный узкий коридор. Потянулись двери справа и слева, Гора остановился у последней и самым обыкновенным образом постучал.

– Заходите, – донесся приглушенный голос Сонного.

Я ждал увидеть роскошно обставленное логово, но переступив порог, замер в удивлении.

Круглый зал под куполом, вдоль стен консоли со светящимися большими экранами. Центр занимает еще одно возвышение, на нем кресло, и тот, кто сидит в нем – сам хозяин – целиком погружен в голоэкран. Все это напоминало боевую рубку линкора, где я побывал один раз, разве что тут все было не таких масштабов.

Сонный поднялся из кресла.

На стульях у входа располагались двое громил-телохранителей, а вот за консолями сидели спокойные, деловитые люди, мало похожие на бандитов.

– А, мой друг, это ты, – сказал Сонный, потирая руки. – Вот, любуйся, началось. Племянник прежнего Гегемона объявил о претензиях на престол, и его поддержала Служба надзора. Армия же осталась верной регентскому совету, они сцепились между собой… ну а мы просто попали под раздачу.