Текст книги "Врата Порядка"

Глава 8. Воля богов.

Небо над горами темнело с вальяжной неторопливостью. На востоке в фиолетовой мгле сверкали искорки первых звезд, а на западе, где за зубчатой стеной гор укрылось солнце, медленно гасла корона оранжевого сияния.

Хорст лежал у костра, вслушивался в треск пламени, шорох холодного ветра, разговоры спутников, в негромкий плеск волн большого озера, около которого отряд встал на ночлег.

При желании в темной воде можно было наблюдать за отражением закатного неба, окантованного исполинским забором из гор.

– Ты там не спишь? – осведомилась Илна, играющая в хнефатафл с Радульфом.

– Нет, – ответил Хорст, не пошевелившись.

Задремать мешали воспоминания о последних днях, за которые бывший сапожник узнал о горах больше, чем за всю предыдущую жизнь.

За время путешествия с холиастами люди пересекали перевалы, переправлялись через ущелья и горные реки с ледяной водой, ехали по снегу, голым камням и начавшей пробиваться траве. Видели скалы из горного хрусталя, огромные пещеры и водопады, слышали гневный рык хозяина гор – барса.

И везде, у каждого перекрестка троп, к отряду присоединялись хмурые, молчаливые горцы с оружием в руках. Сегодня вечером вокруг костров, разведенных на берегу озера, сидело не меньше пяти сотен красноглазых воинов.

Хорст услышал, как Илна встала, подошла, ощутил прикосновение к плечу.

– Все в порядке? – спросила она.

– Конечно, – откликнулся он, радуясь, что в полумраке не видно покрасневших щек и понимая, что иначе ответить нельзя.

Магические способности так и не вернулись, а без них бывший сапожник чувствовал себя ущербным, его терзали подозрения, что способность к колдовству вернется не скоро, если вообще вернется.

– Они меня пугают, – пожаловалась девушка. – Эти холиасты. Зачем они едут с нами?

– Не знаю, – совершенно честно ответил Хорст. – Должно быть, направляются в Долину на какой-нибудь праздник.

Несколькими днями раньше он попытался расспросить седого горца, но тот лишь сослался на «волю богов» и ничего толком не ответил.

– Праздник! – Илна фыркнула. – Оружие тогда зачем?

Когда из дочери редара начинали сыпаться вопросы, оставалось лишь отвечать покороче и молить Владыку-Порядка, да еще и горских богов в придачу, чтобы это поскорее закончилось.

– Кто его знает? – Хорст перевернулся на спину.

– Кто-нибудь да знает. А ты скажи, зачем мы вообще полезли в эти горы? – девушка потеребила его за волосы. – Ведь Хаос куда опаснее, чем исполины? Нужно было сначала открыть Врата, а потом отправиться в степь…

– Шансов вернуться из-за Стены немного, – сказал Хорст и тут же пожалел об этом, заметив, как вытянулось лицо девушки. – Так что нужно поначалу справиться с той проблемой, что попроще…

Илна открыла рот, собираясь что-то сказать, но ее прервали.

– Эй, нам жратву принесли, – сообщил Альфи, потрясая закопченным котелком. – Идите есть.

– Идем, – сказал Хорст и спешно встал, отвернувшись, чтобы не видеть укоряющих глаз Илны.

Как и предполагал бывший сапожник, к каше из троки привыкли все, и ели ее с не меньшим удовольствием, чем острый сыр из овечьего молока и жесткое, особым образом закопченное мясо.

Едва взялся за ложку, как от дальних костров, где сидели холиасты, донесся пронзительный крик, на него откликнулись несколько голосов. На фоне пламени задвигались темные фигуры.

– Что это они делают? – нахмурился Альфи.

Холиасты поднимались и неспешно шагали к расположенной у самого берега широкой ровной площадке. Там опускались на колени и замирали. Слышался негромкий шорох одежды и скрип камней под ногами.

– Они все смотрят в сторону Долины… – пробормотал Хорст. – Выходит, это что-то вроде службы.

Святилища горцев он видел не раз, но никогда не наблюдал, как холиасты молятся.

– Помилуй нас Творец-Порядок, – брат Ласти осенил себя знаком Куба.

От замерших в неподвижности горцев донесся монотонный дребезжащий вой. Улетел в стороны, к нависающим со всех сторон горам, к окончательно стемневшему небу.

Хорст ощутил, как по спине побежали мурашки. На мгновение показалось, что слышит мощный, вибрирующий рев, доносящийся из-под земли – точно горы отвечали своим детям…

Вой перешел в крик, холиасты дружно, как по команде вскинули руки.

– Клянусь мошонкой Хаоса, мне не по себе, – Альфи зачерпнул ложкой из котелка, но рука его остановилась на полпути.

– Мне тоже, – кивнула Илна.

Холиасты кричали что-то, ухитряясь делать это очень дружно и громко. Эхо отвечало из темноты, над горами умирали последние отблески заката, и чудилось – весь мир слушает дикую на взгляд людей молитву…

Потом она закончилась, и Хорст понял, что дрожит, как искупавшийся суслик.

– Это… поесть надо, клянусь мошонкой Хаоса, – голос Альфи прозвучал до странности неуверенно.

– Конечно, – Хорст сел к костру и потянулся к котелку, от которого струилась знакомая вонь троки.

Отправляя в рот ложку за ложкой, бывший сапожник вслушивался в шаги расходящихся холиастов и думал, что вряд ли когда люди и обитатели гор смогут понять друг друга.

Фрон взобрался на вершину холма, на мгновение остановился и пошел вниз, чуть быстрее перебирая ногами. Хорст окинул взглядом открывшийся пейзаж и ощутил, как восторг охватывает грудь, заставляет сердце биться чаще.

К востоку виднелась Долина – круглое озеро и пятно зелени вокруг него, но взгляд притягивала фигура лежащей женщины, размерами превосходящая не самый маленький город.

Холмы напоминали груди, ноги можно было уподобить крепостным валам.

– Ничего себе! – ошеломленно всхлипнула Илна. – Я что, сплю?

– Нет, – покачал головой Хорст. – Это Мать-Земля.

– Гхы-гхы, – Альфи прокашлялся и сплюнул. – Хоть я и не вижу ее лица, мне кажется… – голос его упал до шепота… – она смотрит на меня…

– Э, да в тэбэ эст горнаа кров, – уверенно заявил услышавший все седой холиаст.

– Да ты что, дед, со скалы упал? – сказал наемник и покрутил пальцем у виска.

– Мат смотрыт толко на своых отпрысков, – горец остался непреклонен. – Скажи, откуда ты родом?

– Из Хисти, что в империи.

– Ызгнанныкы обыталы в тэх мэстах долго, – старый холиаст покачал головой. – А кровы в тэбэ можэт быт одна сотаа, этого достаточно.

Наемник огладил побагровевшую лысину и сердито пробормотал что-то себе под нос.

Спуск с холма занял немного времени. Оказавшись на пересеченной множеством речушек и ручьев долине, путешественники двинулись на восток. Исполинская фигура пропала из глаз, а затем над горизонтом поднялись ступни, высотой превышающие крепостные башни.

Виднелись осыпавшиеся пятки и прекрасно сохранившиеся пальцы.

Чтобы обогнуть статую, повернули к северу, поехали вдоль огромной ноги, кое-где поросшей кустарником и деревьями.

– Я чувствую себя муравьем, – заметил брат Ласти, на лице которого даже слепой разглядел бы благоговение. – Никогда бы не поверил, что дикие язычники могут создать нечто подобное…

– Кажется, что она не моложе этих гор, – заметила Илна. – И вот-вот встанет, чтобы пойти…

От Матери-Земли исходил мощный запах сырой земли, смешанный с ароматом свежей, едва вылезшей на поверхность зелени. От него кружилась голова, а сил прибывало.

Хорст ощутил, как немного отступила сосущая пустота, поселившаяся внутри с самого Неорида.

Солнце успело перевалить зенит, когда впереди показались растопыренные пальцы, ногтями в которых служили блестящие черные скалы. Чтобы обогнуть их, пришлось сделать еще один крюк.

Когда стал виден холм головы, Хорст вздрогнул – на мгновение показалось, что она повернута и исполинская скульптура смотрит на них. Но наваждение мгновенно исчезло, и он обнаружил, что нос статуи глядит, как и положено, в небо.

Холиасты то и дело оглядывались, с благоговением смотрели на творение предков, не отставали от них и люди.

Мать-Земля исчезла из вида лишь в сумерки.

К этому моменту копыта фронов топтали мягкую траву, необычайно высокую для второго месяца весны. То и дело попадались островки густого кустарника, а впереди виднелась опушка леса.

– Я даже знаю, где мы встанем на ночлег, – заметил Хорст, – восточнее должно быть озеро, а рядом – удобная поляна.

– То самое, что мы видели с холма? – спросила Илна.

– Нет, другое. До того мы доберемся завтра.

Предсказание сбылось довольно быстро. Впереди блеснула гладь небольшого водоема, над которым клубился белесый туман, и через мгновение седой холиаст остановил фрона.

Небо с самого утра затягивали тучи, но, несмотря на отсутствие солнечного света, окружающий мир казался ярким, будто только что вытканный гобелен.

Вслед за седым проводником люди ехали между раскидистых деревьев с очень широкими ветками и серыми, блестящими стволами. Вверху колыхались густые кроны, источали медвяный запах сотни торчащих из травы или свисающих с ветвей цветков, алых, белых и желтых.

Тут не имелось знакомых человеку растений, а переговаривающиеся звонкими голосами птицы выглядели умеющими летать кусками цветастой ткани.

– Невероятно, язви меня в печень, – Радульф отшатнулся, когда перед самым его лицом с гневным верещанием пролетела крохотная желто-зеленая птаха.

– Тут все невероятно, – заметил Хорст, глядя, как конхобар повис на месте, а крылья его забили с такой скоростью, что превратились в смазанное пятно.

Лес поредел, открылась серебристо-голубая поверхность озера, круглого, как тарелка, окаймленного полосой золотистого песка.

– Мама! – восторженно сказал Альфи.

– Слеза Неба, – сообщил Хорст, ощущая, как от восхищения перехватывает горло. – По преданию, с нее началась Долина…

– Вам оказана вэлыкаа чэст, – вмешался в разговор седой холиаст. – Нэ всэ из нашэго народа выдэлы это мэсто, что уж говорыт о лудах?

С самого утра они путешествовали вдесятером, в сопровождении старого горца и еще пятерых воинов. Прочие холиасты остались там, где разбили лагерь вчера, у маленького озера.

Слезу Неба обогнули по южному берега, вновь углубились в лес. Примерно через сотню размахов показалась сложенная из обтесанных камней пирамида, похожая на торчащую из земли голову чудовища.

Вокруг колоссального строения высились деревья с желтыми, как цыплячий пух, стволами.

– Внутры ждут толко тэба, – проговорил старый холиаст, слезая с коня. – Другым прыдэтса быт тут.

– Ладно, – Хорст спрыгнул с седла, прошелся, разминая затекшие от долгой скачки ноги.

Когда вслед за седым горцем подошел к входу, там стоял молодой холиаст в одежде цвета только что пролитой крови. Он молча кивнул и, сделав приглашающий жест, первым шагнул под каменные своды.

Хорсту ничего не оставалось, как последовать за ним.

За служителем богов преодолел узкий коридор, где стены украшал рисунок из разноцветных нитей. Шагнул в громадный зал, занимающий всю пирамиду, глянул на алтарь, достаточно большой, чтобы зарезать на нем несколько десятков пленников.

В нишах стен пылали масляные светильники, блики ползали по выстроившимся вдоль стен статуям.

– Нам туда, – холиаст в багровом одеянии показал в сторону алтаря.

– Я знаю, – отозвался Хорст, и его голос породил в темных углах неожиданно сильное эхо, сотни голосов зашептались разом.

Не обращая на них внимания, бывший сапожник уверенно зашагал туда, где ждал его невероятно старый холиаст в черной одежде.

Лицо его обвисало складками, оставшиеся на черепе волосы можно было сосчитать, но вокруг тщедушной фигуры переливалось едва заметное, мягкое сияние, напоминающее лунный блик на воде.

– Прывэт тэбэ, чэловэк, – при каждом слове древний служитель качал головой, – нэ скажу, что рад выдэт тэба, ибо горэ ы бэду прынэс ты в нашы горы, но богы очэвыдно показалы своу волу.

– И в чем она состоит?

– Воыско собрано, – прошамкал старик. – Ы ты повэдэш эго.

– Какое войско? – Хорст ошеломленно заморгал, отступил на шаг. – Я хотел лишь узнать, как можно справиться с исполинами! Ведь вы воевали с ними тысячелетия назад!

– Да, это было, – служитель богов кивнул. – Но в тот дэн, когда ты вступыл на пэрэвал Ал-Реыр, богы далы знак собырат воыско со всэх гор. Тысачы воынов собралыс около Долыны, эщэ тысачы подоыдут сегодна ы завтра, ы ты повэдэш ых на уг, туда, гдэ воссталы ыз праха нашы давныэ врагы…

– Вы что, хотите одолеть их с помощью боевых топоров? Клянусь Владыкой-Порядком, это глупо!

– Другого способа нэ сушэствуэт. Эту сылу можэт побэдыт лыш другаа сыла.

– Хорошо, – Хорст сглотнул, вытер со лба пот. – Пусть так. Но почему их должен повести я? Вождь любого из ваших родов знает куда больше, чем я, о войне, походах и сражениях!

– Это правда, – холиаст кашлянул, свет вокруг его головы на мгновение померк, но тут же засиял вновь. – Но за вождэм поыдут толко эго воыны, ыз другого рода – ныкогда.

– Но подчинятся ли они человеку?

– Скорээ чэловэку, чэм кровному врагу. Ы всэ-такы ты открыл ворота ысполынам в наш мыр, тэбэ ы выгонат ых обратно…

– Вы знаете? – Хорст заскрипел зубами.

– Конэчно, – старик улыбнулся, очень мягко, почти по-отечески. – Но нэ трэвожса. Кромэ служытэлэы, ныкто нэ вэдаэт.

– И то хорошо.

– Нашы богы благославлаут этот поход ы, чтобы доказат своэ благоволэныэ, готовы вэрнут тэбэ то, что ты потэрал, – холиаст в черной одежде махнул рукой и его помощник скрылся в темноте за алтарем.

– Что именно? – Хорст занервничал.

– Нэ знау, – служитель небрежно пожал плечами. – Урл-Харт-Рок-Сон, Владыка Ыстынной Сылы, знаэт!

Костлявая рука указала на статую, изображающую что-то вроде оскаленного медведя с шестью лапами.

– Клянусь Владыкой-Порядком, – только и смог пробормотать Хорст.

Холиаст в алой одежде выступил из мрака, сжимая в одной руке небольшую плошку из бронзы, а в другой – короткий нож с каменным, причудливо изогнутым лезвием.

– Закатаы рукав, – велел служитель.

Хорст захотел возразить, но язык не послушался. От груди пополз обжигающий холод, и тело, ставшее чем-то вроде перчатки на руке Порядка, онемело. Мускулы сократились сами, и правая рука оказалась обнажена до локтя.

– Отлычно, – старый холиаст взял нож и аккуратно надрезал человеку предплечье. – Тэпэр маз.

В бронзовой плошке находилось что-то желеобразное, зеленоватое, с резким запахом, напоминающим о горных лугах.

Когда мазь втерли в порез, Хорст почувствовал резкую боль, потом возникло ощущение падения, все вокруг закрутилось, стало размазанным и нечетким. Сердце забилось неровно и глухо, а в ушах появилось болезненное давление.

Сознание на мгновение прояснилось, и бывший сапожник осознал, что шестилапый медведь нависает над ним, глаза его пылают, а из открытой пасти доносятся какие-то слова.

Затем все поглотила темнота, глубокая, точно море.

Где-то свистели птицы, а негромкий шелест могли издавать только колышущиеся под ветром листья.

В первое мгновение Хорст подумал, что попал в странный сон с одними звуками. Затем попытался шевельнуться, правую руку дернуло болью, и воспоминания обрушились на голову цветастым водопадом: пирамида… светящийся холиаст… плошка с мазью… медведеобразный бог с непроизносимым именем…

Захрипел, сердце отчаянно заколотилось, попытался двинуться, но тело не послушалось.

– Нэ дэргаыса, – послышался негромкий, чуть глуховатый голос. – Сэычас тэба отпустыт.

– Я с тобой, рядом, – сказала Илна, и прохладная ладошка коснулась его лба.

Хорст несколько мгновений полежал, затем открыл глаза и предпринял вторую попытку. Чьи-то руки ухватили его за плечи, помогли, и бывший сапожник оказался сидящим.

На то, чтобы сфокусировать взгляд, понадобилось еще несколько мгновений.

Илна смотрела на него с тревогой и ожиданием, из-за ее плеча выглядывал холиаст в красном балахоне. Чувствовался запах дыма, а за спиной Хорст слышал шумное сопение, принадлежащее, без сомнения, Альфи.

– Где мы? Как я сюда попал? – говорить оказалось трудно, язык еле ворочался во рту.

– Это военный лагерь, мы приехали сюда вчера вечером, вас, господин, привезли без сознания, – ответил появившийся сбоку Радульф и протянул большую кружку, над которой поднимался пар. – Выпейте, должно стать легче.

Хорст принюхался, но уловил лишь аромат каких-то трав. Поднял руки, борясь с их невероятной тяжестью, едва не выронил горячую кружку, но все же ухитрился поднести ее ко рту.

После первого глотка на лбу выступил пот, а после второго в животе точно лопнул вулкан. Слабость исчезла, как мышь при виде кота, в ушах мощно и яростно застучала кровь.

– Ничего себе, – сказал Хорст, вытирая лицо. – Что это такое?

– Настоыка ыз пэчэны горноы жабы, – невозмутимо ответил холиаст. – Очэн сылноэ срэдство.

Альфи захохотал, улыбнулся Радульф, и Хорст понял, что над ним шутят.

– Очень здорово, – проворчал он. – Издеваетесь надо мной, а толку?

– Очень много, – с серьезным видом заявил выступивший из-за спины Илны брат Ласти, но не выдержал, улыбнулся. – Смех помогает человеку немногим меньше, чем молитвы.

– Охотно верю, – Хорст отдал кружку Радульфу и легко поднялся на ноги. – Это значит, я провалялся без сознания сутки? Скажи мне, холиаст, зачем это было сделано? Что вернули мне твои боги?

– А ты нэ чувствуэшь?

Бывший сапожник прислушался к себе, попытался осознать, что изменилось со вчерашнего дня, и… обнаружил себя в одиночестве стоящим посреди тумана, густого и бурого, как грязь.

Выл в вышине ветер, сквозь тучи просвечивало черное пятно.

– О Владыка-Порядок, – дрожь прошла по телу, отдалась в кончиках пальцев. – Не может быть!

Горные боги вернули бывшему врагу магические способности.

Хорст помедлил мгновение, наслаждаясь ощущением вернувшейся силы, а затем перенес себя обратно в обычный мир.

– Ты всэ понал, – сказал холиаст.

– Спасибо, – Хорст наклонил голову. – И что я должен сделать взамен?

– Всэго лыш побэдыт. С ых помошу, – холиаст повернулся и показал туда, где вокруг множества костров, ходили, сидели и лежали воины.

Доносился гул сотен голосов, смех, песни, звяканье оружия. На окраине лагеря паслись стреноженные фроны, а в центре криво стоял большой шатер из алой ткани, захваченный горцами во время одного из набегов. Около него застыли часовые.

– Послэ полудна, – служитель поднял голову, выискивая прячущееся среди облаков солнце, – всэ вожды прыдут туда, чтобы познакомытса с тобоы. Оны хотат знат, кто повэдэт ых в боы.

– Боюсь, узнав, они расхотят в этот бой идти, – Хорст пригладил непокорно торчащие волосы. – Впрочем, деваться некуда – назвался ослом, запрягайся в телегу. Но для начала хотелось бы чего-нибудь поесть…

Войско строилось в полном молчании, слышалось лишь похрапывание фронов и стук сапог о землю. Хорст наблюдал за происходящим с высоты седла, и все не мог понять, где находится каждый из отрядов.

Позавчерашняя встреча с вождями затянулась до ночи. Предводители холиастов без особой радости приветствовали навязанного им волей богов полководца, а когда узнали, что он раньше никем не командовал, и вовсе приуныли.

После долгих споров, во время которых холиасты сверкали глазами и хватались за ножи, решили разбить войско на десять отрядов, примерно по пятьсот человек, и обозначить каждый бунчуком с определенным количеством конских хвостов. При разделении по отрядам дело едва не дошло до драки.

Всякий горский род враждовал с десятком других, и распределить всех так, чтобы кровным врагам не пришлось сражаться вместе, не представлялось возможным даже при помощи всех богов и Владыки-Порядка в придачу.

Относительно караулов, разведки и всего прочего маг имел довольно смутные представления, и если бы не подсказки Радульфа, отправившегося с ним на совет, опозорился бы окончательно.

К концу совета Хорст ощущал себя вычерпанным до дна.

Но после того как вожди холиастов разошлись, бывший десятник почти до самого рассвета пересказывал бывшему сапожнику все, что знал об искусстве управления войсками.

Но сейчас Хорст как никогда жалел о том, что под рукой у него нет кого-нибудь вроде Кавнлира ре Милота.

– Разведка уже отправилась вперед? – спросил маг у Альфи, вчера повышенному до высокого звания воеводы.

Нельзя было сказать, что такой поворот событий сильно понравился лысому наемнику.

– Уехали, клянусь мошонкой Хаоса, – сообщил он мрачно. – Сегодня в караулах у нас первый отряд, так что пятьдесят челове… тьфу, холиастов отправлены вперед, еще столько же останутся позади.

– Отлично, – Хорст почесал шрам на щеке, еще раз окинул взглядом свое воинство и махнул рукой. – Поехали!

Приставленный к нему знаменосец колыхнул длинным древком, где развевался единственный конский хвост. Сотни всадников пришли в движение, тысячи копыт ударили в землю, в стороны унесся дробный рокот.

Хорст оглянулся на запад, где за холмами пряталась Мать-Земля, на восток, где оставалась Долина, и пришпорил фрона.

По правую руку от бывшего сапожника оказалась Илна, по левую – холиаст-служитель в алых одеждах. За спиной двинулись Радульф, Альфи и брат Ласти, а замкнули кавалькаду десять горцев, приставленных к бывшему сапожнику в качестве гонцов и телохранителей.

Войско двигалось без особой спешки, направляясь на юг, туда, где в обманчивой близости вонзались в небо зазубренные вершины гор. Всадники первых отрядов взбирались на склон холма, а далеко позади воины последних только покидали место стоянки.

Хорст со свитой ехал точно посередине войска.

– Эслы ты жэлаэш, – неожиданно заговорил холиаст-служитель, – то а могу рассказат всэ, что знаэм мы об ысполынах…

– Конечно, – маг кивнул, ощущая, как по спине побежал холодок.

Бывшему сапожнику предстояло услышать о существах, исчезнувших с Полуострова задолго до того, как первый человек ступил на его землю, о временах, не сохранившихся в людской памяти даже в виде легенд.

– Слышком давно это было, дажэ богы в тэ врэмэна былы другыэ, – рассказчик пожал плечами, как бы извиняясь. – Мы тогда жылы тут жэ, на тэх жэ мэстах, а стэпы к угу от гор нэ былы засылэны…

Дальше Хорст узнал, как с запада явились исполины, громадные существа с телами, состоящими из твердого дыма, и алыми, злыми глазами. Услышал про первые набеги, про то, как холиасты начали давать отпор, про великих вождей, сумевших перенести войну в степи…

– Оны умэлы вызыват сылу богов, – сообщил горец в завершении, – ы обрушыват ээ на головы врага. Мы тэснылы ысполынов раз за разом, а потом оны бэжалы ыз нашэго мыра, закрыв за собоы ворота…

– А я их открыл, – пробормотал Хорст. – Это все, что ты знаешь? Ничего не можешь сообщить об их оружии, способе воевать, уязвимых местах?

– В старых лэгэндах трудно отыскат ыстыну. Послэ ухода ысполынов мы эдва нэ погыблы от болэзнэы ы зэмлэтрасэныы. Почты всэ забылос.

– Понятно. Значит, будем воевать наугад.

Облака ползли низко, едва не сбивая со всадников капюшоны. Иногда наплывала серая, пропитанная влагой полоса тумана, оставляла на волосах и одежде капли сырости, заставляла придерживать фрона.

В эти моменты Хорст не видел и не слышал двигающегося впереди отряда, не мог рассмотреть тех, кто следовал за ним. Казалось, что войско поглотила бесцветная хмарь, а превратившийся в полководца маг движется через горы в сопровождении лишь маленькой свиты…

Но потом облако уползало, ветер доносил топот копыт, голоса, и становилось ясно, что народу вокруг достаточно.

– Интересно, сколько осталось до ночи? – спросила Илна, когда они в очередной раз окунулись в туман. – А то солнца не видно, клянусь Творцом-Порядком. Может быть, оно уже зашло?

– Нэт эшэ, – ответил холиаст-служитель. – Тэ, кто ыдут впэрэды, знаут, когда остановытса.

В пути войско провело неделю, за это время перевалило через ограничивающий Долину с юга хребет и теперь подбиралось ко второму, чьи вершины, обсыпанные пудрой снегов, грозно блистали впереди.

Места тут были дикие даже по меркам горцев, селения попадались не чаще, чем прыщи на медвежьей шкуре.

Двигалось войско очень быстро, ни холиасты, ни их кони, мохнатые и неказистые, не знали усталости. Широкоплечие воины двигались по горам, точно по равнине, ели на ходу, а останавливались на ночевку лишь в тот момент, когда темнота становилась полной.

Людям приходилось нелегко. Илна похудела, черные глазищи на осунувшемся лице лихорадочно сверкали. Радульф кряхтел, жаловался на боли в пояснице, Хорст периодически засыпал в седле, один раз чуть не свалился с него прямо в пропасть.

Альфи все больше угрюмо молчал и скрипел зубами.

Холиаст-служитель поил спутников отварами из каких-то грибов, растущих на скалах. Сил от них прибавлялось, но начинало дико колотиться сердце, а дневной свет казался болезненно ярким.

– Да уж, они знают, язви их в печень, – заметил Радульф. – Можно бы сегодня и пораньше остановиться.

– Зачэм? – на лице холиаста-служителя отразилось искренне недоумение.

– Чтобы выспаться, – бывший десятник раздраженно закряхтел.

– Отправим гонца, – сказал Хорст. – Пусть вожди передового отряда встанут в первом же подходящем месте.

– Хорошо, – холиаст-служитель повернулся к телохранителям, пронзительно крикнул что-то.

Один из горцев кивнул, пришпорил фрона и умчался вперед, к голове войска, похожего на лезущую к перевалу громадную змею. Из тумана донеслись раздраженные крики, будто кто-то гонял там огромных птиц.

– Передрались, что ли? – покачала головой Илна.

– Мирно побеседовали, – ответил Хорст с улыбкой. – Думаю, все будет нормально.

Несмотря на неопытность и бездарность полководца, холиасты слушались его беспрекословно. Понимая это, бывший сапожник старался отдавать как можно меньше приказов.

Отправленный вперед гонец вернулся, буркнул что-то и занял место среди соратников.

– Всэ ысполнэно, – перевел холиаст-служитель, не утруждая себя подробностями.

Примерно через половину хода поднимающаяся по склону тропа стала менее крутой, вывела на прижавшуюся к телу горы площадку, достаточно большую и ровную, чтобы на ней уместились пять тысяч холиастов.

Воины расседлывали коней, привязывали к мордам торбы с овсом, а к задницам – мешки для сбора навоза. В центре площадки разводили костер, из бурдюков в котелки лилась вода.

– Да простит Творец-Порядок их прегрешения, – проговорил брат Ласти умильно. – Неужели на сегодня все?

– Похоже, что так, – Хорст спрыгнул с седла и присел, чтобы размять затекшие ноги. Лодыжки закололо, в коленях что-то неприятно захрустело, а в бедрах с ощутимым скрипом натянулись сухожилия.

– Сними меня, – попросила Илна, на лице которой появилась мученическая гримаса. – А то у меня в… там все затекло.

Маг подошел, обнял девушку за тонкую талию. Бережно опустил на землю и несколько мгновений придерживал, пока дочь редара не перестала шипеть и ругаться, как обретшая дар речи змея.

– Мы… – начавший говорить Альфи замолчал, и Хорст повернулся, не столько на шорох полезшего из ножен меча, сколько на другой звук – на стук падающих откуда-то сверху камешков.

В тумане обозначилось движение и на каменную площадку с ограничивающей ее почти отвесной скалы спрыгнуло нечто крупное, покрытое серой, топорщащейся шерстью.

Сверкнули желтые глаза, обнажились белые острые зубы, низкое горловое рычание заставило фронов попятиться.

– Владыка-Порядок! – Хорст одним движением вытащил клинок, шагнул вперед, заслоняя Илну.

Существо, напоминающее мохнатого человека с руками вместо ног, припало на четвереньки, ловко увернулось от выпада Альфи и под улюлюканье горцев понеслось к обрыву. Мелькнула голая, лишенная шерсти задница, растопыренные конечности и, дико хохоча, тварь сиганула в пропасть.

Хорст невольно прислушался, ожидая уловить звук падения.

– Это еще что такое, во имя Творца-Порядка? – осведомился брат Ласти.

– Горныы насмэшнык, – отозвался холиаст-служитель. – Воруэт овэц, ыногда напдаэт на холыастов, обытаэт в отвэсных скалах. А вообщэ, в этых дыкых мэстах жывут очэн дрэвныэ сущэства, странныэ ы опасныэ…

– Что опасные, это заметно, – проворчал Радульф. – Что там насчет ужина?

– Поыду, узнау, – холиаст-служитель зашагал в сторону костра, а люди принялись развьючивать лошадей.

Помогать им в этом никто не собирался.

В изнанке мироздания горы выглядели почти так же, как и в реальности, только снег не сверкал, казался серым, и ветер выл тоскливо и уныло, как старый шакал перед смертью.

Хорст постоял некоторое время, оглядываясь, а потом шагнул вперед, в беззвучно распахнувшуюся щель, окунулся в одновременно холодное и горячее переплетении струй силы Порядка и Хаоса.

Когда вынырнул обратно, мышцы корежило от наполняющей их силы, с волос и одежды стекали потоки белого сияния, струйки шипящих и потрескивающих искр, алых, лиловых и серебристых…

Теперь он мог приступить к тому, ради чего пришел сюда.

После исчезновения доски Хорст лишился возможности переноситься в любое место на Полуострове, но во время совместного колдовства в Неориде понял, что кое-кто из других магов владеет искусством перемещения через изнанку мира.

Тогда не было возможности запоминать подробности, так что сейчас приходилось действовать наугад.

Хорст глубоко вздохнул и закрыл глаза, представляя место, куда хотел перенестись – холм с плоской, точно срезанной верхушкой, валяющиеся вокруг него черные каменные плиты, реку, впадающую в шумящее море…

Почувствовал, как лица коснулось слабое дуновение, что-то зашуршало под ногами, а когда поднял веки, обнаружил себя стоящим на краю глубокой ямы, на дне которой колыхалась тьма.

Туман здесь был зеленоватым, а море напоминало громадную лужу из блестящей слизи.

Каменный алтарь исчез, колоссальные плиты раскололись, некоторые на многие сотни кусков. Ощущение скрытой под холмом злой силы, что властвовало тут ранее, пропало без следа.

Ворота разрушились, пустив в этот мир исполинов.

Для проверки Хорст попытался вернуться в обычный мир. Туман заклубился перед глазами, потек, образуя что-то вроде вихря. Мага затянуло внутрь и выплюнуло в шум обрушивающегося на берег прибоя, в запахи степных трав и соленой воды, в крики мечущихся над водой чаек…

Но тут все выглядело так же спокойно и мертво, на дне ямы блестела вода.

Хорст вернулся в изнанку, подумал, что пора переходить ко второй части плана. Холм, плиты, море – все начало таять, растворяться в зеленовато-серой хмари. Вновь подул ветер, овеял лицо, а черно-желтый овал, заменяющий солнце, мигнул несколько раз.

Туман развеялся, Хорст обнаружил себя в знакомом месте, в том самом, попасть в которое маг может откуда угодно, и какое вряд ли соотносилось с каким-либо куском земли в реальном мире.

Жирно поблескивала уходящая в никуда дорога.

– Кто звал меня? – невысокая фигура выступила из сумрака, сверкнули голубые глаза.

– Выходит, что я, – ответил Хорст, разглядывая Анитру Карнийскую. – Хотя я звал любого из вас…

– Почему тогда откликнулась я?

– Может быть потому, что твоя жизнь не так давно находилась в моих руках, – бывший сапожник почесал шрам на щеке, – и я не захотел ее отбирать. Ты где сейчас?

– Около Вестарона, еду в Карни, проверить, что осталось от моего дома, – проговорила Анитра ехидно.