Текст книги "Нашествие"

* * *

Центральная Африка. Окрестности озера Танганьика

Дмитрий устало опустился на камень. Сражение завершилось. Отрублено очередное щупальце Тьмы. Но таких щупальцев по всему миру было столько, что впору впасть в отчаяние. Рубить их представлялось столь же бесполезным занятием, как отсекать головы лернейской Гидры. Геракл, сражаясь с ней, выкрутился, прижигая шеи твари раскаленными головнями, но в данном случае этот способ был, увы, неприменим. Тем более, что враг уже знал Дмитрия и боялся его (точнее – его меча). Поэтому в большинстве случаев при встрече с ним нежить, не вступая в сражение, предпринимала экстренное отступление, обходясь минимальными потерями. Редко когда удавалось, как здесь, истребить крупную вражескую армию. Обстоятельства вынуждали изменить тактику, а Дмитрий пока даже не представлял как.

Но не это было главной причиной его плохого настроения. Каладборг чувствовал своего врага, и сообщал своему носителю обо всех его перемещениях. Рогожин знал, где сейчас находится Лонгар Темный, и от этого ему было особенно тяжело.

– Хочешь побыть один? – спросила его неслышно подошедшая Аллерия.

Дмитрий поднял на нее глаза, и столько горечи было в его взгляде, что эльфийка внутренне содрогнулась.

– Каладборг сейчас сообщил мне, что Лонгар Темный прибыл под Москву, – произнес он бесцветным голосом. – Очевидно, готовится к штурму.

– О, Создатель! – прошептала Аллерия. – Так чего же мы ждем? Нужно немедленно отправляться туда!

Дмитрий покачал головой.

– Нет, Аллерия, мы не будем этого делать.

– Но это же твой родной город!

– Спасибо, что сказала, – с мрачной иронией промолвил Дмитрий, – а то я был не в курсе!

– Тогда, почему?…

– Я тебе отвечу! – с внезапной злостью заговорил молодой человек. – Потому что там сейчас собрались все: и Лонгар со всей элитой нежити, и Пириэл со своей эдемитской бандой! Они готовятся к генеральному сражению. Только меня там не хватало! Ты знаешь, что там начнется, если я появлюсь?! Катаклизм начнется! Обе стороны так ненавидят меня и друг друга, что сразу же применят все, что только у них есть в запасе. А это означает катастрофу, потому что я вынужден буду отвечать адекватно!

– Но Лонгар ведь не стал с тобой драться в Вечнолесье…

– Там была другая ситуация, Аллерия! – раздраженно отмахнулся Дмитрий. – Там был его мир, который он хотел сохранить живым. А здесь – мой мир и мой город, который в начавшейся битве с применением всей мощи Каладборга и Короны будет неминуемо уничтожен! А я этого не хочу, и он это знает! Кроме того, не забывай о Пириэле: этот маньяк набросится на меня сразу же, как увидит, а отступать на глазах своего врага Лонгар не станет – он не допустит, чтобы Каладборг попал в руки эдемитам. В результате мы получим конец света!

– Так что же делать?

– Если бы я знал! – со злобой и отчаянием в голосе произнес Дмитрий, и в глазах его вновь засверкали растаявшие, было, кристаллы льда.

Аллерия резко поднялась: общаться с Дмитрием, когда он пребывал в подобном состоянии, было выше ее сил. К сожалению, такое случалось все чаще. Эльфийка двинулась прочь, но ее остановил умоляющий голос молодого человека:

– Аллерия, постой, не уходи!

Она обернулась. Глаза Дмитрия несколько потеплели.

– Прости меня, – тихо произнес он. – Ты мне очень нужна. Побудь со мной!

– Дмитрий…

– Ты можешь называть меня Дима, Аллерия. А то Дмитрий звучит слишком официально.

– Ди-ма? Что это? – удивилась она.

– Я по национальности русский. А в русском языке Дима – это уменьшительно-ласкательное от «Дмитрий».

– Уменьшительно-ласкательное?

– Да, имя для узкого круга. Так меня звали родители и звали бы друзья среди людей… если бы они у меня были.

– А я?

– Я не сказал бы этих слов, если б не считал тебя другом.

Аллерия была растрогана:

– Мне очень приятно. Жаль, что я не могу тебе ответить тем же.

– То есть?

– У меня нет имени для узкого круга. У Эльфов нет понятия «уменьшительно-ласкательный». Я – просто Аллерия.

– У тебя красивое имя.

– Ты правда так считаешь? Спасибо!

Эльфийка опустилась на камень рядом с Дмитрием и взяла его руку в свою.

– Так что же мы будем делать, Ди-ма? – это новое имя пока давалось ей с трудом.

– Придется ждать, Аллерия. Какая-то сила подталкивает меня к вмешательству в события, но мне кажется, что это будет очень большой ошибкой. Она очень хочет катастрофы и делает для этого все. Если я не появлюсь под Москвой, катастрофы не будет, так как совокупная мощь Лонгара и эдемитов без вмешательства Каладборга не сможет нарушить стабильность этого мира.

– Откуда ты знаешь?

– Я чувствую. Что-то внутри меня просто уверено в этом!

– Но если Московский мегаполис падет…

– Почему-то я так не думаю. Пириэл, хоть и подонок, но не дурак. Он не может не понимать, что сейчас, в отличие от 1812 года, с потерей Москвы он потеряет всю Евразию.

– 1812 года?

– Да, это из земной истории. Я тебе как-нибудь потом расскажу. Так вот, понимая это, он костьми ляжет, чтобы не сдать город. Бросит на это все ресурсы Пандемониума и Верхнего мира, а ресурсы эти весьма велики…

– А если ты ошибаешься?

– Значит я принесу в жертву свой родной город ради спасения всего мира. У меня нет выбора, Аллерия…

* * *

Окрестности Московского мегаполиса

Большое сражение началось под покровом ночи. Но нежити пришлось убедиться что ночная темнота и та, которую порождает Облачность – две совершенно разные вещи. Конечно, обе они защищают солдат армии мертвых от солнечных лучей, но первая не создает той максимально благоприятной для нежити среды Серых Пределов, которая до сих пор оказывала полчищам Лонгара Темного серьезную поддержку в боях.

Командиры нежити поняли это сразу же, как только плотные залпы реактивной артиллерии и атаки самолетов-штурмовиков просто смели передовые ряды атакующих мертвецов. Только теперь сообразив, что отсутствие Облачности означает работающее огнестрельное оружие и прочую военную технику, маги Лонгара поспешили поставить перед своими войсками мощные защитные поля, которые отразили второй огненный шквал, обрушившийся на них. Самолетами немедленно занялись черные тени, неуязвимые для обычного оружия даже максимальной разрушительной силы. Они проникали в кабины, просачиваясь сквозь стекло и обшивку, и убивали пилотов. Потери авиационных полков составили почти восемьдесят процентов, и уцелевшие поспешно ретировались.

Тогда в дело вступили маги, атаковавшие нежить самыми мощными из известных им заклятий, отразить которые антиматериальные защитные поля личей были не в состоянии. Но те тоже быстро сориентировались и исправили этот промах. Защита армий Темного стала почти абсолютной, но вот атаковать магией личи теперь не могли – слишком много энергии «съедали» защитные поля.

Впрочем, командование нежити быстро нашло выход из положения – в бой вступили костяные драконы, чье смертоносное дыхание быстро начало собирать страшный урожай в рядах защитников Пандемониума. Ситуация выглядела весьма плачевной для последних. Комбинированные щиты личей защищали воинов Серых Пределов и от оружия, и от магии, и тем оставалось только дойти до врага, чтобы стереть его в порошок. А тут еще костяные драконы…

Но эдемиты тоже установили аналогичные поля перед своими войсками. Магическая напряженность достигла апогея. Наметился паритет. Соревнование магов – чье защитное поле мощнее – могло продолжаться еще долго, а в это время противоборствующие стороны почти не имели возможности причинить друг другу вред. Эта патовая ситуация, без сомнения, была в пользу обороняющихся, так как время работало на них. Облачность в небо над Московским мегаполисом так и не пробилась, поэтому рассвет должен был положить конец наступлению Тьмы. Более того – навстречу костяным драконам выдвинулись эдемиты, мелтиане и лучшие бойцы усмирителей, защищенные от магии амулетами, применяемыми в КУ. Это позволило им преодолеть защитные экраны личей и напасть на гигантских тварей. Зачарованное оружие нашло, наконец, своих жертв: костяные драконы, один за другим, стали обращаться в прах.

Тогда Лонгар Темный и его пустотники применили до сих пор не дававшее сбоев заклятье «ножницы смерти», отрезая эдемитов и их артефакты от энергетической подпитки из Верхнего Мира. Но на этот раз их ждал сюрприз: они не получили ожидаемого результата – враг остался по-прежнему неуязвим для магии, а его амулеты сломать не удалось. Соображать, к какому альтернативному источнику энергии удалось «подключиться» эдемитам, было некогда, и Лонгар Темный пошел ва-банк. Он бросил на прорвавшихся вражеских воинов свою элиту – вампиров и пустотников, благо те, в азарте атаки на костяных драконов, вышли из зоны защиты своих магов, а сам, тем временем, высвободил Хаонию.

Поглощающая магию тварь ушла под землю и двинулась к линии соприкосновения защитных полей противников. В то же время низшая нежить присоединилась к элите армий Тьмы, атаковавшей прорвавшихся эдемитов, мелтиан и усмирителей. Поэтому последние, оказавшись в явном меньшинстве и понеся первые потери, поспешно, но организованно отступили.

Вновь наступившее равновесие продержалось считанные минуты, пока Хаония не достигла границы экранов и не начала с сумасшедшей скоростью поглощать магическую энергию. Лонгар, однако понимал, что здесь не Дроуланд: эдемиты быстро вычислят источник угрозы и сделают все, чтобы его уничтожить. Поэтому он стянул на передовую лучшие силы, да и сам отправился туда, чтобы в случае необходимости защитить единственный оставшийся у него экземпляр этого чрезвычайно ценного создания.

Вскоре вокруг Хаонии уже кипело ожесточенное сражение. Эдемиты быстро убедились в неэффективности магических атак против этой твари и бросили на ее уничтожение лучшие силы, которые у них были. К этому времени интенсивность защитных полей уже настолько снизилась, что они уже не препятствовали прямому боевому столкновению сторон. Личи поспешили перебросить наверх антиматериальную часть своего поля, чтобы отразить вполне возможные залпы реактивной артиллерии.

И началась рукопашная. Странным образом вмешательство Хаонии несколько уравняло магические силы сторон, но не физические: численное преимущество нежити давало о себе знать. И мертвецы начали медленно теснить армию Пандемониума. Впрочем, до рассвета оставалось не так уж много времени, и обороняющимся требовалось продержаться лишь до восхода солнца. Но существовала и другая проблема: помимо магических экранов обеих сторон Хаония поглощала еще и энергию небесного щита, сдерживающего Облачность. А вот это уже, как легко догадаться, пахло катастрофой.

Ею бы все, вероятно, и закончилось, но… Любая война рождает своих героев, и герой этой битвы родился именно сейчас, в ключевой момент сражения. И был он эдемитом. Появление такой личности среди высших рас тем более удивительно, что жизни свои они ценят чрезвычайно высоко. Однако, в данной ситуации, когда Хаонию со всех сторон окружали элитные бойцы нежити, полные решимости не подпустить к ней никого, способного причинить вред этой твари, без самопожертвования было не обойтись. Только действовать надо было с умом, чтобы смерть героя принесла нужный эффект.

Тот эдемит, который решил положить свою жизнь на алтарь победы, знал, что делал. Он превратил свое тело в сгусток энергии, взмыл в воздух и раскаленным болидом, летящим со скоростью пули, ринулся к Хаонии. Таким образом он сумел миновать ее многочисленных защитников, прорваться сквозь лес щупалец самой твари и поразить ее тело. Так как в этот момент его суть представляла собой чистую энергию, Хаония поглотила его, но за секунду до того, как его сознание угасло, эдемит самоуничтожился.

Любой внешний выброс энергии Хаония без труда поглотила бы и только стала от этого еще сильней, но изнутри… Она не была рассчитана на подобное, ибо ее создатель просто не допускал возможности возникновения подобной ситуации. Внутренний взрыв был настолько силен, что тварь не выдержала. Она лопнула, естественно, выплеснув в окружающее пространство все огромное количество поглощенной ею магической энергии.

Эффект был впечатляющий. Этот чудовищный взрыв разбросал армии по сторонам, и бой на некоторое время самопроизвольно прекратился…

После нескольких минут растерянности тех и других вновь заработал небесный щит, и Облачность, которая уже начала, было, поглощать пространство чистого неба, опять остановилась в своем продвижении.

Между тем, сражение тоже возобновилось. Натиск нежити стал яростнее, но, вместе с тем, в действиях темных армий и даже самого их предводителя чувствовалась некоторая растерянность: сильнейшие их козыри – Хаония и «ножницы смерти» – оказались биты, Облачность остановлена, а придумать что-то принципиально новое за оставшееся до рассвета время не представлялось возможным. И войска Серых Пределов прибегли к последнему средству – отчаянному навалу.

Впрочем, средство это, как выяснилось, оказалось предпоследним – один козырь в рукаве Лонгара Темного все-таки остался. Слабенький козырь – семерка, не больше. Из тех, что играют только при удачных раскладах или когда все козыри на одних руках. Этот случай явно не относился ко второй категории, а следовательно, Лонгару оставалось рассчитывать только на расклад. Вряд ли повелитель Серых Пределов был знаком с карточной терминологией, но использовать имеющиеся в его распоряжении возможности он умел превосходно.

Отдав ряд телепатических распоряжений своим высшим офицерам из числа личей и пустотников, он исчез с поля боя. Лонгар Темный телепортировался туда, где находилась его козырная семерка, его последний шанс выиграть это сражение.

Армии Тьмы, не сбавляя оборотов, продолжали наступление, а когда спустя полчаса Лонгар вновь появился, в Московском мегаполисе открылся второй фронт.

* * *

Московский мегаполис

Да, да, именно в самом городе. Те эксперименты над кантардскими тварями, которые Лонгар проводил еще будучи Безликим Серым и которые в 2028 году закончились событием, известным как Кантардское вторжение, были не от скуки и праздности. Именно плодами тех опытов и воспользовался сейчас повелитель Серых Пределов.

История имеет обыкновение повторяться. Повторился и тот кошмар. На улицы мегаполиса вновь хлынула живая волна, состоящая из многих тысяч разнокалиберных тварей. Кого тут только не было! Стаи лунных гончих, клагов и лисконов перемежались отдельными крупногабаритными фигурами урсов, выглядевших среди них как танки среди пехоты, и вовсе уж исполинскими арахноидами, вид которых наводил на ассоциации с марсианскими треножниками из «Войны миров». Кое-где земля превратилась в сплошной шевелящийся ковер из бесчисленных ядовитых змей. В воздухе было не продохнуть от иглокрылов и ахмов. Прямо конец света в отдельно взятом городе!

В силу естественной магической устойчивости всего этого паноптикума, оставшиеся в городе адепты оказались бессильны не то что остановить, но даже хоть чуть-чуть задержать эту живую лавину. Армейские подразделения, базировавшиеся в городе и вооруженные обычным оружием, оказались более эффективными в борьбе с кантардскими тварями.

Но армия не могла использовать тяжелое вооружение на улицах без риска разрушить полгорода. Кроме ручного огнестрельного оружия – гранатометов и огнеметов – максимум, что могли себе позволить войска, это танковые пушки, крупнокалиберные пулеметы БТРов да еще несколько портативных плазменных установок, приобретенных в свое время в Моррэе.

Но этого оказалось недостаточно: твари, по-видимому, начисто лишенные инстинкта самосохранения, просто смели немногочисленные войсковые заслоны, завалив их своими трупами и утопив в крови.

Адепты, оказавшиеся не в состоянии противостоять нашествию, занялись эвакуацией людей из близлежащих районов, а один из них, уже известный читателю Кенрод Ледар, отправился просить помощи у эдемитов, то есть сделал именно то, на что и рассчитывал Лонгар Темный, открывая этот второй фронт.

* * *

Окрестности Московского мегаполиса

Появление эльфа-адепта с отчаянной мольбой о помощи, привело Пириэла, командующего армией Пандемониума, в смятение и ярость. Ярость эта была направлена в основном на себя. Ведь именно он не так давно вычислил связь Безликого Серого с Кантардом и вполне мог бы предположить, что вторжение 2028 года было генеральной репетицией сегодняшней премьеры. Теперь оставалось только констатировать, что Лонгару Темному вновь удалось его перехитрить. Это уже становилось неприятной тенденцией. Но что толку сейчас полыхать гневом по этому поводу, коль скоро все уже произошло? Надо было что-то предпринимать, причем срочно.

А произошло сие событие, надо заметить, крайне не вовремя и вполне могло превратить почти уже одержанную победу «по очкам» в поражение «нокаутом». До рассвета оставалось еще полтора часа. С восходом солнца битва здесь должна была прекратиться, но там, в городе, кантардские твари за это время могли натворить столько бед, что страшно даже представить. К тому же, теоретически, они были способны ударить в тыл армии Пандемониума. Нет, бросить город на произвол судьбы Пириэл не мог…

Как угроза смерти придает дополнительные силы, так и временной цейтнот порой обостряет разум. Идея пришла к Пириэлу через минуту напряженных размышлений. Он телепатически связался с Тираэлом.

– Мне нужно срочно исчезнуть, – без предисловий заявил глава Совета. – Следите за Лонгаром, а если он отсюда телепортируется, немедленно сообщите мне, а лучше постарайтесь задержать его.

– Задержать Темного? – с сомнением протянул Тираэл. – Боюсь, у нас не хватит сил.

– Тогда прошу вас сделать для этого все, что сможете, – Пириэл едва сдержал раздражение, с немалой тревогой заметив, что контролировать свои эмоции ему с каждым разом становится все труднее и труднее. – Но в любом случае сразу же сообщите мне… если только хотите еще хоть раз увидеть меня живым.

– Куда вы и как надолго?

Пириэл вновь ощутил поднимающееся кипящей волной раздражение, но опять сдержал его. Верхний мир – не абсолютная монархия, а глава Совета – не государь-император. Тираэл был почти равен Пириэлу по статусу и имел право задавать такие вопросы: ведь главнокомандующий покидал войска в самый разгар сражения. Кроме того, Тираэл был его сторонником, и портить с ним отношения не следовало. Все эти соображения заставили главу Совета ответить максимально любезно:

– В городе большие проблемы. Массовое вторжение из Кантарда. Постараюсь устранить как можно быстрее. Как только справлюсь – вернусь.

– Помощь нужна? – озабоченно спросил Тираэл.

– Надеюсь, что справлюсь сам. Могу поклясться, что это отвлекающий маневр. Сдерживайте нежить, и да поможет нам всем Создатель.

С этими словами Пириэл прервал контакт. Теперь он чувствовал себя несколько спокойнее. На Тираэла можно было положиться как ни на кого другого в Совете. Пириэл знал, что тот костьми ляжет, чтобы помешать Темному исчезнуть отсюда. Ведь задуманное им предприятие и так было чрезвычайно опасным и отдавало авантюризмом. А если Лонгар раскусит его план и последует за ним, то оно превратится в верное самоубийство. Пириэл не питал иллюзий, что сможет устоять в магическом поединке с Лонгаром Темным, даже имея на груди защитный амулет: Эрестора наверняка убил он, больше некому…

Взгляд Пириэла упал на безмолвно ожидавшего его ответа Кенрода Ледара.

– Оставайтесь здесь! – приказал эдемит. – Присоединяйтесь вон к той группе адептов. Что делать, вам скажут. Я отправляюсь в Москву.

Не обращая более внимания на эльфа-адепта, глава Совета глубоко вздохнул, словно собираясь с духом перед прыжком в воду, и растворился в воздухе.

* * *

Московский мегаполис

Почти всегда лучшим способом решения проблемы является устранение ее причины, а не борьба со следствием. Зачастую это чрезвычайно трудно, а иногда – просто невозможно, но, как полагал Пириэл, не в этом случае. Здесь наоборот, разбираться со следствием, сиречь нашествием кантардских хищников, было чрезвычайно тяжело, а вот устранить его причину – намного проще. Разумеется, для этого ее надо было сначала найти, но Пириэл тешил себя мыслью, что причина ему известна. Это было то управляющее и стимулирующее заклятье, с помощью которого Лонгар гнал эту орду на мегаполис.

Тогда, в 2028 году, он тщательно маскировал свою линию влияния, опасаясь, что его планы раскроют раньше времени. Теперь же, насколько Пириэл понимал натуру своего врага, тот пребывал в состоянии самоуверенности высшей степени: иллюзии собственной непобедимости. Правда, предыдущий ход сражения мог поколебать эту самоуверенность, но вряд ли сильно: как ни крути, а поражения Темный еще не потерпел.

Нет, Пириэл не сомневался, что на этот раз Лонгар не будет прятать линию своего заклятья. Он прекрасно знает, что никто не в состоянии снять или разрушить наложенные другим магом чары, особенно если этот другой сильнее. Но дело в том, что Пириэл и не собирался снимать или разрушать заклятье Темного. Он собирался его слегка подкорректировать, так сказать, поменять полярность, что способно изменить результат действия заклинания до неузнаваемости. Пириэлу уже приходилось заниматься подобными вещами, и он верил в успех. Это, конечно, тоже было непросто, но выполнимо. А самое главное – Пириэл мог справиться с этим в одиночку, в то время как для сражения с Кантардской ордой, гораздо более многочисленной, чем в 2028 году, потребовался бы по меньшей мере десяток эдемитов.

Не стоит и говорить, сколь сильно это ослабило бы армии, сражающиеся с нежитью к югу от мегаполиса. Лонгар Темный, воспользовавшись этим, смог бы проломить небесный щит и открыть путь Облачности в небо над мегаполисом, что неминуемо привело бы к падению города. Несомненно, в этом и заключался план Темного.

Когда Пириэл появился в городе, остатки войскового заслона отступали к центру, огрызаясь огнем. Им на помощь поспешно выдвигались другие подразделения, но Пириэл сильно сомневался, что им удастся остановить яростный натиск джунглей.

Эх, если бы у него был Каладборг, он бы решил эту проблему в два счета! Но, чего нет, того нет. Что толку мечтать? Надо действовать с тем, что есть на руках… При всей своей драматичности бой на улицах сейчас весьма мало интересовал Высшего эдемита. Главным для него был местный магический фон, в котором он немедленно и начал разбираться, включив свое маги-зрение.

Как доложил ему Ледар, адепты города предприняли всего одну и то безуспешную попытку остановить тварей, так что магический континуум в мегаполисе должен быть относительно спокойным. Так оно и оказалось. Легкие завихрения, вызванные этой жалкой попыткой, остались уже далеко в тылу наступающей орды… Нашел! Темная линия управляющего заклятья Лонгара явилась маги-взору эдемита во всей красе. Впрочем, слово «линия» было не совсем точным определением. Заклятье представилось Пириэлу как канат, толщиной в человеческую руку, сплетенный из сотен магических волокон-компонентов. Нечего было и думать разорвать его: на это, действительно, был способен только Каладборг. Нет, здесь надо действовать тоньше, и Пириэл знал как.

Он поставил вокруг себя магический защитный экран на случай, если какая-нибудь тварь отобьется от толпы и решит вкусить плоти представителя высшей расы, и ушел в магический континуум. Он осторожно протянул свои астральные руки к черному канату и, едва дотрагиваясь тонкими пальцами, принялся осторожно перебирать волокна, пытаясь определить механизм действия заклятья.

Так, вот эта толстая нить – усиление их природной ярости… а вот это дополнительное повышение внешней магической устойчивости… Так, дальше… голод, стремление его утолить за пределами джунглей… Уже теплее, ищи, ищи! Межвидовая солидарность: свои, кантардские – неприкосновенны. Вот оно! Вектор ненависти направлен на всех иномирцев, прямо в сердце мегаполиса! Что же сделать? Взять эти два волокна и аккуратно их переплести, а то, что отвечает за единство тварей, попытаться разделить на два… О, Создатель, какое сопротивление! Какая боль! Чужая магия не желала подчиняться эдемиту. Терпеть! Работа должна быть сделана. Ну же! Разделить и переплести… Получилось!

Всего два действия, но как же тяжело они дались эдемиту! Хотя, тяжело – не то слово. Отдача была столь сильна, что Пириэла буквально свернуло в бараний рог. Его тело превратилось в сгусток невыносимой боли. Он корчился на земле, отчаянными усилиями удерживая свое сознание на грани падения в беспамятство, ибо здесь, в непосредственной близости от беснующихся кантардских хищников это означало бы верную смерть. Когда же боль немного разжала свои тиски, Пириэл смог, наконец, оценить результаты своих стараний.

А они были впечатляющими: только что монолитная, все сметающая волна тварей превратилась в обезумевшую орду, в которой каждый норовил вцепиться в горло соседу или просто разорвать в клочья. Все осталось: ярость, жажда убийства, просто пропал направляющий вектор. Теперь кантардская живность и думать забыла о населении мегаполиса, которое только что с такой целеустремленностью пыталась уничтожить, а все усилия направила на то, чтобы уменьшить собственное поголовье. Даже видовая солидарность обычно стайных лунных гончих и лисконов была забыта: они с не меньшей яростью кидались на собратьев по виду, чем на клагов, урсов или змей.

Теперь их самоистребление было лишь вопросом времени, а с выжившими потом разделаются войска и адепты. Работа Пириэла здесь была закончена. Пора было возвращаться в южные окрестности мегаполиса, где все еще шло сражение с нежитью. Скрипя зубами от боли и покачиваясь от слабости, Пириэл поднялся на ноги и телепортировался.

* * *

Окрестности Московского мегаполиса

Тираэл не знал, сколько Пириэлу потребуется времени на то, чтобы решить проблемы в мегаполисе, и от этого ощущал себя сидящим на пороховой бочке во время пожара. Он пристально следил за Лонгаром Темным, понимая, что пожелай тот телепортироваться, эдемиты вряд ли успеют что-либо предпринять, а накинуть на повелителя Серых Пределов «орлиный якорь» было не меньшей утопией, чем, скажем, ему в одиночку разделаться с двадцатью инферами-убийцами. На эту весьма удручающую мысль накладывалось еще и беспокойство о том, справится ли Пириэл с полчищами кантардских тварей. В этом Тираэл сомневался, хотя глава Совета и выглядел довольно уверенно… Кроме всего вышеперечисленного, его никто не освобождал от обязанностей по поддержке небесного щита и помощи своим войскам, сражающимся с нежитью.

Нервы Тираэла справлялись с таким напряжением минут сорок, а затем он отдал приказ о магической атаке на Лонгара Темного. Атаковали его сразу около десятка эдемитов, употребив на это всю свою Силу, свободную от поддержки небесного щита, а защиту армий Пандемониума взял на себя Алистанус, который стоял на холме рядом с Тираэлом и прокачивал через себя огромные объемы энергии Локуса.

Темный выдержал натиск и перешел в контрнаступление. В его распоряжении были гигантские ресурсы Серых Пределов и Короны Мертвых. Эдемитам приходилось очень тяжко, но их отчаянная атака принесла свои плоды: по крайней мере, повелитель Серых Пределов сосредоточился на битве с ними и не помышлял о телепортации.

Ситуация стала почти критической, когда рядом с Тираэлом материализовался смертельно бледный Пириэл.

– Все в порядке, – выдохнул он. – Проблема решена.

Сил у главы Совета почти не осталось, но отдыхать было некогда. Он качнул энергию через Алистануса и присоединился к схватке эдемитов с Лонгаром. Пириэл знал, что за такое перенапряжение даже его сверхстойкому организму придется потом расплачиваться тяжелым «отходняком», но сейчас это – не главное. Сейчас важно было выстоять… И они выстояли.

Лонгар Темный до самого конца не верил, что его план не сработал, и что победа в этом сражении уйдет от него. Не верил, пока первые лучи восходящего солнца не озарили небосвод на востоке. Низшая нежить заметалась в ужасе, ибо чувствовала, что истекают последние минуты их не-смерти, а вампиры, превратившись в летучих мышей, наперегонки с черными тенями ринулись под защиту Облачности.

Но армии Тьмы избежали в этот раз полного разгрома: Корона Мертвых есть Корона Мертвых. Зачерпнув огромную порцию энергии из своего артефакта, Лонгар Темный накрыл свое воинство «серым пологом». Это заклятье полностью поглощало солнечные лучи на большой территории, но при этом тратило столько магической энергии, что даже такой артефакт как Корона и такой источник как Серые Пределы, не успевали ее вовремя восстанавливать. Поддерживая «серый полог» и отражая магические удары эдемитов и усмирителей, Лонгар медленно отступал, кипя от бессильной ярости: он терпел в этой войне первое поражение. Личи и пустотники, которые солнца не боялись, по мере возможностей оказывали ему магическую поддержку, но повелитель Серых Пределов все равно понимал, что долго он не продержится, и возможности для наступления уже исчерпаны.

Нежить отступила на территорию, накрытую Облачностью, за ней потянулись пустотники, а следом телепортировались и личи. Несколько мгновений Лонгар стоял один против вражеской армии, сверля ее ненавидящим взглядом, а затем нанес удар. Вся его ненависть и оставшаяся энергия были вложены в эту атаку! И хотя магические силы противостоящей стороны на данный момент уже превосходили его возможности, не все пережили этот удар. Хлопнув дверью таким образом, Лонгар Темный исчез с поля боя. Московское сражение завершилось.

Впоследствии те, кто был знаком с историей Земли, назвали его «Бородино двадцать первого века». Как и его тезка из века девятнадцатого, оно не принесло решительной победы ни одной из сторон, но, в отличие от своего предшественника, не завершилось и сдачей Москвы, пусть даже и временной. Планы Лонгара Темного по захвату одного из важнейших мегаполисов планеты оказались сорваны. Блицкрига не получилось. Война за Пандемониум затягивалась.