Текст книги "Записки сантехника о кино"

Это ПЕАР!!!

28.03.2008

Цитата:

Вопрос:

Доброго времени суток! Вопрос такой: вот Вы были простым человеком, в школе там учились, еще где-то… А потом ррраз – и стали знаменитым на всю нашу большую страну. Изменилось ли после этого Ваше отношение к миру, к себе и к окружающим людям? Если да, то как? Спасибо.

Автор: Григорьев Сергей

Ответ:

Это только со стороны «ррраз» – и стал знаменитым.

А в жизни надо много лет учиться, некоторое количество лет поработать задаром, без фантазий о бешеном успехе.

Со стороны этого не видно, но слушать про «ррраз» всегда прикольно. Отношение к миру не поменялось никак. Если еще вчера незнакомый мне мальчик Вася не знал о моем существовании, а сегодня вдруг узнал – что это в моей жизни меняет? Что с того, что мальчик Петя считает меня мегапереводчиком? Это его личное дело, которое меня не касается никак. Приглашают покривляться в телевизоре – что это меняет? Ну, знакомые посмотрят, посмеются. Завышенной самооценкой не страдаю, в мегаталантах себя не числю, с чувством юмора полный порядок. Главный эффект знаменитости – это возможность серьезно расширить круг приятных и полезных знакомств.

Ну и рост расценок на так называемое творчество тоже полезен.

Вопрос:

Расскажите, пожалуйста, как вам так удалось раскрутиться.

Автор: Гомола Илья

Ответ:

Хитрый потому что. Ну и, само собой, благодаря грамотной работе в Интернете. Сперва писал заметки на чужом популярном сайте, потом построил свой собственный сайт, ну а далее не покладая рук строчил заметки, строил компьютерные игры и переводил фильмы. Дело не в «способе раскрутки», дело в индивидуальных талантах и работоспособности. Для начала надо быть интересным человеком, а потом надо пахать как папа Карло. Чудес на свете не бывает.

el.ru

Из общения в комментариях:

– Дим Юрич, на фотке по ссылке ты на Петра Мамонова чем-то похож.

– Это он на меня похож.

– Приветствую Вас! Вы не думали выпускать водку с соответствующим названием? Водка «Божья искра» или водка «Полный Пэ»? Спасибо.

Автор: Алексей Спиртогонов

Ответ: К сожалению, не являюсь обладателем водочного заводика. Потому нет, не думал.

– А если по лицензии? Ну, то есть выпускать будем мы, с Гоблина – торговая марка на область спиртные напитки» или вообще «продукты питания». Согласился бы?

– Это предложение?

– Есть такая мысль. Если нет однозначного «нет, я свою торговую марку не позволю на водку клеить», то я пойду говорить с маркетологами.

– Дык – это смотря что за продукт. Надо ж смотреть. Недопустимо приклеивать себя не пойми на что.

– Дмитрий Юрич, а вот это стеб, или правда курсы определенную роль сыграли? «А потом, после курсов английского при питерском ДК милиции, Дмитрий Пучков перевел свой первый фильм, с которого и началась, собственно, жизнь Гоблина».

– Ну, я там два года учился, массу всякого полезного узнал. Правда, курсы закончил в 1987-м, а первый фильм перевел в 1995-м.

– Кстати, недавно прочитал «Санитары подземелий». Очень понравилось. Жаль, что Д.Ю. не написал больше.

– Там все погибли, писать не о чем!!!

– Дмитрий Юрьевич, а откуда текст берешь? Неужели с экрана? Ведь иногда реплики «запиканы» разными шумами. Типа две дамы беседуют, переходя улицу, машины гудят и бибикают, периодически забивая часть реплик.

– Что – вот прямо так текст и запикивают? Круто.

– И чего? Где взять недостающее?

– В тексте.

– Это труд тяжелый.

– Нет.

– «Правда, курсы закончил в 1987-м, а первый фильм перевел в 1995-м». Первенец был «Стиратель» или «Коммандо»?

– Первенец был «Однажды на Западе». Но мне почему-то все время кажется, что «Путь Карлито».

– Так все-таки работал сантехником?

– Работал. А что не так?

– Текст – это одни субтитры, или еще какие-то дополнительные материалы используются?

– По-разному бывает. Бывает – только диалоги, бывает – полный расклад.

– Дмитрий Юрич, а почему на вопрос «Ваш любимый фильм в вашем переводе» два раза даете различные ответы?

– Там про фильм и про перевод, вопросы разные. Во всяком случае, лично я их понимаю как разные.

– Дмитрий Юрьевич, ты много где работал, много с кем общался…

– Это не значит, что я мегачеловек и адский оригинал. Это говорит только о том, что живу дольше тебя.

– Каких интересных, страшных, необычных людей видел?

– Необычность – это что? Уродство, отмороженность, ум?

– Ну, у тебя большой опыт оперативной работы…

– Камрад, у меня большой опыт работы сантехником.

– Любое интересное, странность (гуру там разные), зверство (маньяки, тот же людоед), гении там, необычные люди. Мне просто любопытно.

– Общение с подобными людьми редко бывает интересным.

– Ну, я подумал, может, Дмитрий Юрьевич вспомнит о каком-нибудь интересном человеке, необязательно психе, увлекательно о нем (пусть и в двух строчках) напишет, ну типа бывает и такое. Читать его статьи всегда интересно.

– Меня на таких вопросах обычно клинит – ничего вспоминается, чтобы вот так, на ровном месте. Вспоминается обычно к месту, когда про что-то рассказываешь и надо привести пример для наглядности. Ну и эта – если говорить правду, как в протоколе, получает неинтересно, а если рассказывать зажигательно, чтобы интересно было, получается не совсем правда. Потому к изложенному следует относиться с осознанием иронии и пр.

– Д.Ю. перевел и сдал шестой сезон для канала ТВ-3, который не стал выпускать его в эфир «в связи со сменой формата». Пидарги, по-моему.

– Ну как так можно, камрад? Люди предложили работу, дали возможность перевести отличный сериал, показали ажно пять сезонов, а ты – «пидарюги». Где ж благодарность, а? Сериал первым купило НТВ, оно же первым его и показывает. Закончат показ по НТВ – жди сигнала.

– Дмитрий, какой из фильмов тебе нравится больше: «Взвод» или «Цельнометаллическая оболочка»?

– «Взвод».

– Почему?

– Стоун во Вьетнам два раза добровольцем ходил, и это очень заметно.

А в FMJ только Хартман настоящий военный, потому атомно выглядит только первая половина фильма, где он ведет себя как подобает сержанту. Вторая половинас мегафилософскими откровениями и откровенно идиотским поведением военных – не вставляет.

– Как выбрать себе спутницу жизни?

– Нету рецептов, камрад. Как повезет. Но перво-наперво надо посмотреть на маму – ибо твоя милая со временем проявит в себе все мамины черты. И если мама вызывает решительное отторжение, следует задуматься. Равно как любовь советоваться с мамой при совместном проживании следует пресечь. Неплохо ограничить контакты с мамой, а лучше всего жить отдельно, где процессами рулишь ты. В целом женщины податливы, легко признают силу и власть (в разумном понимании того и другого). Однако для этого надо быть мужиком и джыгитом, в противном случае – они сами тобой будут рулить, как это у русских бывает.

– Можешь кратко изложить свою позицию относительно такого термина, ныне широко применяемого психологами, как социальный возраст?

– А что это?

– Дмитрий Юрьевич, чисто академический интерес. Т. н. смешные переводы – это чисто ваша идея или где-то подсмотрели?

– Применительно ко мне – моя. Я в перестройку постоянно с телевизором разговаривал, так что в глумеже ничего нового нет. При этом вопросы «первенства» меня совсем не волнуют, я от процесса удовольствие получаю, а не от самоутверждения.

– Как научить себя не обращать внимания на окружающих идиотов? Особенно агрессивных?

– Смотри на них как коллекционер на прикольных зверей – с интересом, внимательно наблюдая.

– Товарищ начальник, за нервы не переживаешь?

– Чего мне переживать? Люди разные, далеко не все сюда ходят. Пеар – это работа, которую, как и любую другую работу, надо выполнять как следует.

Это ПЕАР!!!

26.04.2008

А вот еще о трудностях перевода:

Трудности перевода

В условиях набирающей обороты глобализации человечество постоянно сталкивается с трудностями перевода. В отличие от счастливчиков-полиглотов, большинство простых смертных вынуждены прибегать к помощи переводчиков, полностью полагаясь на их совесть и компетентность. Эти маги-волшебники умеют превращать бессмысленное сочетание звуков в важную и интересную информацию, изложенную средствами такого понятного родного языка.

В мастерской одного такого волшебника посчастливилось оказаться «Прочтению» – ее хозяин, безусловно талантливый и добросовестный Дмитрий Пучков, известный под сказочным псевдонимом «Гоблин», согласился рассказать нам о состоянии современного киноперевода в целом и своем творчестве в частности. Вот что из этого вышло.

Дмитрий. Про что Вам надо рассказать?

«Прочтение». Про все. Вот я смотрю, у Вас здесь какое-то оборудование установлено. Для чего оно? Для озвучивания фильмов?

Дмитрий. Ну, я же сам с собой работаю. И сам себя непрерывно снимаю по-всякому.

«Прочтение». Все это – Ваша студия?

Дмитрий. Да.

«Прочтение». Давайте начнем вот с такого общего вопроса: над какими новыми проектами Вы в данный момент работаете? Что для Вас сейчас на первом плане?

Дмитрий. Множество всего. Мы делаем игрушки.

«Прочтение». Мы?

Дмитрий. Я говорю «мы», но подразумеваю, что «я». Изготавливаем компьютерные игрушки, переводим кино и мультфильмы, пишем книжки и еще всякое по мелочам.

«Прочтение». А что из последнего прогремело? Есть что-то, в связи с чем Вы можете себя ударить в грудь и сказать, что, мол, мы порвали рынок?

Дмитрий. Говорить так было бы неправильно. Таких задач не стоит.

«Прочтение». То есть Ваша деятельность скорее «нишевая» – для тех, кто Вас знает, любит и ценит? Вы рынок завоевать не стремитесь? Или Вы уже его завоевали?

Дмитрий. В некоторых сферах в нашей с Вами родной стране из-за перестроек, демократических перемен и прочего конкуренция отсутствует напрочь. Вот я, бывший сантехник, занимаюсь переводом фильмов. Спрашивается, почему бывший сантехник может заниматься переводом фильмов? Потому что поляна не занята абсолютно никем. Переводят какие-то безграмотные идиоты, которые двух слов связать не могут: они, во-первых, не знают английского, во-вторых, не умеют говорить по-русски. Чего там завоевывать?..

«Прочтение». Качество киноперевода действительно оставляет желать лучшего. Переводят в большинстве случаев не так, как должно быть, а так, как может переводчик. И нередко, слушая перевод, понимаешь, что ты смотришь просто другое кино. Можно ли сказать, что Ваша переводческая деятельность – это попытка вернуть зрителю качественное западное кино?

Дмитрий. Да нет, не сказал бы. Ну вот не справляются люди со своей работой, а я вижу, что работа сделана плохо, и понимаю, что могу сделать лучше. Вот и делаю лучше.

«Прочтение». То есть сначала Вы смотрите фильм, который переведен плохо, а потом делаете из него то, чем он в действительности является?

Дмитрий. Да, как и все. Вот в перестройку поступали переведенные синхроном фильмы, когда кто-то там нацепил наушники и с первого просмотра бодро все перевел. Многие товарищи переводчики этим делом даже гордились – что вот, мол, они такие ловкие, с ходу все переводят. На самом деле это категорически неправильно.

«Прочтение». А почему неправильно? И как, с Вашей точки зрения, правильно?

Дмитрий. Да потому что если я хочу пересказать фильм с большей или меньшей степенью приблизительности, то да – можно так упражняться. Только непонятно, чем это зрители так провинились, чтобы на них упражнялись. Синхронный перевод ущербен по определению: что-то синхронист успел сказать, что-то не успел, надо дикцию иметь отменную, соображать очень быстро. Правильный вариант киноперевода – это прежде всего работа с текстом. Английским и русским. И какой бы ты гениальный переводчик ни был, все равно нужен литературный редактор. Потому что стремление достичь максимальной точности и передать все нюансы зачастую приводит к тому, что получается коряво. А если речь идет о художественных фильмах, в которых необходим дубляж, так там на всех крупных планах надо еще и в артикуляцию попадать. Поэтому над переводом должны еще работать так называемые укладчики. Предполагается, что это такие креативные люди, умеющие четкими короткими фразами пересказать текст. Но это только предполагается, а в жизни, как правило, все бывает наоборот: укладчики уродуют и сокращают текст в угоду изображению и в ущерб смыслу. В результате получается барахло. Это не в последнюю очередь происходит еще и потому, что за киноперевод мало платят. Например, на телевидении года два назад вся команда (то есть и переводчик, и актеры, и звукорежиссер) получала двести долларов в час. Ну, сейчас, наверное, долларов триста. А перевод для кинопроката оплачивается по двести пятьдесят долларов за фильм. Это несерьезно. И в результате получается, что сначала какой-то неквалифицированный придурок переводит, господа, которые озвучивают, считают, что в Голливуде одни дебилы собрались, а у нас тут родина гениальных актеров… Так что они тоже вносят в перевод свою лепту. И готово. Возьмем хотя бы «Матрицу». Ведь у людей был шок, когда первый фильм вышел. Ничего, вторую и третью часть наши умельцы сделали так, что все смотрели их как комедии. Двести пятьдесят долларов за перевод – и в результате минус два-три миллиона долларов в прокате. Зато цены на билеты в кино у нас, как в США, притом что денег люди зарабатывают меньше. Мне кажется, что все это должно дойти до определенного предела, когда уже все всего наворуют, зрителям надоест слушать ерунду вместо перевода и надо будет народ какими-то «фичами» завлекать. Тогда, может, что-то изменится.

«Прочтение». Судя по всему, «фичи» – это как раз по Вашей части. Публика не часто бывает настолько привередливой, чтобы слушать оригинальную английскую дорожку в фильме (если она присутствует), но все-таки уровень знания языка постепенно повышается, и, соответственно, возрастают требования к качеству перевода. Вам не кажется, что в ближайшее время Вы и такие люди, как Вы, выйдете на авансцену и сделаете все правильно уже не в масштабах Вашей студии?..

Дмитрий. Да мы делали уже.

«Прочтение». Ну, вот, например, на телевидении Вы «Клан Сопрано» озвучивали. Вот насколько на Вас теперь обращают внимание большие дядьки с большими деньгами? Часто ли привлекают для подобной работы?

Дмитрий. Да мне это не сильно интересно. Хотя предложений много. Только как-то переводить подростковые комедии – ну, мне не смешно от них. А это сейчас основной продукт, приносящий деньги. Если ты не хочешь переводить такие вещи, то тебе остаются «нишевые» продукты. Типа того же «Сопрано». Вот «Клан Сопрано» – предмет мне близкий. Во-первых, это замечательный сериал, во-вторых, он про всяческий бандитизм – мне это понятно.

И я его с удовольствием перевожу, но при этом выдерживаю четкую позицию: если в фильме есть нецензурная брань, то пусть она там и будет. Я не цензор, а переводчик. А то ЦК КПСС больше нет, но у каждого из наших доблестных переводчиков почему-то цензор в башке сидит – вот этого быть не должно, вот этого быть не должно. Задаешь вопрос: «Почему?» В ответ. «А я, мол, не хочу, чтобы мои дети это смотрели». Тогда у меня сразу следующий вопрос возникает: вот в «Криминальном чтиве» одному негру башку прострелили и потом полчаса мозги соскабливали, а другого, извиняюсь за выражение, в задницу огуляли. Зато там слово «жопа» не говорят. Так, значит, все замечательно, это детям смотреть можно?

А вот матом ругаться – это все, караул. Так ты, перво-наперво, не показывай детям такие фильмы-то. Следи за тем, что они смотрят, контролируй, что-то сам предложи, что-то отсоветуй.

«Прочтение». А по поводу нецензурных выражений – это Ваша принципиальная позиция? Вы ни в каком случае не готовы от нее отказаться?

Дмитрий. Да, принципиальная. Мне предлагали в переводе использовать эвфемизмы, сглаживать. Я считаю, что лучше запикивать все. Потому что все русскоговорящие люди по строению фразы прекрасно понимают, кого куда послали. Так, с моей точки зрения, правильнее. Но при этом фильмы, переведенные таким образом, приходится переносить на ночь, когда снижается вероятность того, что их увидят дети. А раз фильм передвигают на час ночи, значит, меньше народа его посмотрит, потому что уже не прайм-тайм. Так что мои переводы пользуются популярностью, но не вселенской.

«Прочтение». Давайте вернемся к теме синхронного киноперевода советских времен. Все-таки это была первая волна голливудского кино в нашей стране, хоть Вы и отвергаете категорически проделанную тогда работу.

Дмитрий. Да нет, почему. Я не отвергаю. Во-первых, это был определенный этап в развитии киноперевода. А во-вторых, тогда по-другому переводить было просто нельзя. Объясняю, как это происходило. Привозили какую-то кассету, звали человека, платили ему двадцать пять рублей (по тем временам большие деньги). Этот человек в лучшем случае один раз смотрел фильм, делая при этом пометки, а потом принимался синхронить. Сегодня такого практически не бывает. Нормальный перевод всегда осуществляется текст-в-текст. Обычно переводят с монтажных листов. И здесь не прокатывают кривляния на тему «я все знаю». Это полный абсурд. Сколько ты переводишь, столько ты и учишься переводить. Всего знать нельзя. Если раньше при советской власти, когда компьютеров фактически не было, надо было иметь пару заставленных словарями полок, то сейчас, если есть слово непонятное, – залезь в Википедию, зайди на какой-нибудь там dictionary.com. Там же разжевано все от и до. Если ты совсем тупой – зайди в imdb. Там тебе, нерусской чурке, все расскажут: что обозначает это название, что вот это – кусок такой-то поговорки… Если люди этим не пользуются, значит, они просто профнепригодны. А они не пользуются. Причем категорически.

«Прочтение». Вы говорите о том, что сейчас существует множество средств для грамотного и точного перевода, с одной стороны, и говорите, что авторский перевод – это пройденный этап. А как тогда Вы можете классифицировать свои смешные переводы? Взять того же «Властелина колец».

Дмитрий. Да это просто пародия на плохой перевод. Я же общаюсь через сайт с народом. Дети, которые заходят на сайт, мне говорят (все ж умнее меня гораздо) – вот там было смешно, а у тебя стало не смешно. Отвечаешь им, что не было ничего смешного, была отсебятина переводческая. В ответ – да ну, ты ничего не понимаешь. Вот тот, у которого было смешно, хороший переводчик, а ты – серый ремесленник. Вот у него была божья искра, он мог так пошутить, что тупой американский фильм стал смешнее, а ты, серый ремесленник, не можешь, нет в тебе таланта. Ну, вот я и принялся глумиться. Чтобы смешнее было. Там в фильме орки – так давайте сделаем их урками, вон как сразу будет смешно. И никто не возмутился. Наоборот, все сказали – а что, действительно получается смешнее! Ну, и там. Слово за слово. Стали придумывать. Большую часть я сам придумал, но народ тоже что-то изобретал. Кто-то, например, предложил Сарумана сделать Сарумяном. Вроде одна буква – а Саруман заиграл сразу свежими красками! Настоящий злодей получился. Больше ничего не придумал, но вот внес таким образом посильную лепту. Ну и материал был выбран удачно. Не все фильмы подходят для смешного перевода, но «Властелин колец» подходит. Во-первых, это кино жутко пафосное. Они же там все герои, все с мечами, никто не ляпнет ничего, потому что знают, что из их слов потом саги сложат. И в результате у них очень серьезные лица, и ахинея, которую я несу за кадром, сразу же создает смешной диссонанс. А другие фильмы не пошли…

«Прочтение». А если говорить о Ваших серьезных переводах, то можете ли Вы выделить какие-то критерии, в соответствии с которыми решаете – вот этот фильм я буду переводить, а вот этот нет?

Дмитрий. Ну, у всех своя специализация. Я вот не способен Шекспира переводить, поскольку жил он очень давно, слова тогда означали совершенно другое. Мои познания в английском позволяют мне понимать, что товарищ Пастернак порол отсебятину. Но я бы сам никогда не взялся переводить подобные вещи. Зато я очень хорошо разбираюсь во всяких полицейских, бандитах и военных. Вот это – мой участок. Фильмы про всяких, грубо говоря, уродов типа «Плохого Санты» у меня очень хорошо получаются. Ну, еще, конечно, комедии и мультики. Я уже упоминал, что многое зависит от того, как говорит переводчик.

Я вот говорю иронично, даже саркастически. Удержаться от этого не могу, и иногда в самых неподходящих местах в фильме в голосе проскальзывают всякие идиотские интонации. Так что мелодрамы не перевожу.

«Прочтение». Ну хорошо, с кино более-менее понятно. Расскажите про Ваш портал. Как он появился, развивался, ожидается ли в ближайшее время что-то интересное, новое?

Дмитрий. Ну, занимался когда-то компьютерными игрушками. А поскольку при большевиках мы отрезаны были от остального мира железным занавесом и никакой информации не было, то народ и языки не особо учил. Когда занавес этот рухнул, то выяснилось, что никто английского не знает, в тех же самых игрушках разобраться не может, играют в них только дети, пишут про это вообще какой-то полный бред. Ну и я в каких-то графоманских попытках построил себе сайт. Ему скоро уже десять лет будет. Дети его знают как сайт про компьютерные игры. А я уже недетского возраста, мне все время про игры неинтересно.

«Прочтение». Да что-то я там про игрушки давно ничего не читал. Вы пытаетесь очень серьезные вещи переосмыслять и о них рассказывать.

Дмитрий. Да времени нет в игры играть. Что касается моего блога. Я советский человек, родился и вырос в СССР. Промытая голова – деваться некуда. Когда все, что казалось радужным и красочным, раз за разом поворачивается какими-то бесовскими сторонами, становится грустно. У нас столько всего странного. В советское время людям рассказывали, как ужасно было при царе и как плохо жить при капитализме. А при советской власти все хорошо и замечательно. Потом выяснилось, что не все хорошо и замечательно, и давайте мы вот это поломаем и построим все заново. И вдруг слово в слово начинается та же ругань, только в адрес Советского Союза. Оказывается. это там был кромешный ад, а вот здесь теперь все стало хорошо. А где был ад? Я не помню. И вот я никак понять не могу, зачем сейчас нужно это беспардонное вранье? Уже все разворовали, уже никто назад ничего делить не будет, нету никакой красной угрозы… Зачем врать? Ну и я отчасти пытаюсь противостоять этому.

«Прочтение». А Ваше мнение часто оспаривают? И часто ли Вам вообще приходится слышать критику в свой адрес?

Дмитрий. Случается. Я, как это принято говорить, из интеллигентной семьи, но рос разгильдяем. Мне учиться было неинтересно. Я в десятом классе достал бумажку и посчитал, сколько мне денег надо на то, чтобы купить дом, машину, дачу и всякое такое… Насчитал 130 тысяч рублей. И прикинул: вот я десятый класс заканчиваю и начинаю зарабатывать триста рублей в месяц. И до шестидесяти пяти лет 130 тысяч почему-то не получилось. А тут еще надо в институт идти. Ну, поскольку мама с папой жестко настаивали, то я безо всякого интереса попытался поступить. Никуда, естественно, не поступил. И пошел учиться на водителя. Выучился на водителя. Между делом сходил в армию. Вернувшись, запрыгнул в самосвал и носился, абсолютно ни о чем не задумываясь. Если инженеру платили сто двадцать рублей, то мне платили сразу двести пятьдесят. При этом я сначала стал работать по ночам, потому что по ночам больше платили, потом начал работать по выходным, потому что по выходным больше платили, потом сдал на прицеп, потому что с прицепом по ночам по выходным больше платили. И все было прекрасно, денег я получал, как на Севере. Никогда не задумывался о недостатках образования. И сейчас некоторые вещи, конечно, дают о себе знать. В том же английском языке. У меня нет специального базового образования, поэтому есть пробелы. И некоторые умные люди удивляются: такое чувство, что ты, мол, среди негров жил, так у тебя все ловко получается, а в каких-то совершенно примитивных вещах делаешь ошибки. То есть тупизна эта в определенных аспектах дает о себе знать. В связи с этим и критику в свой адрес иногда слышу.

«Прочтение». Скажите, а как Вы относитесь к пиратству и к тому, как у нас с ним борются?

Дмитрий. Да это неизбежные явления – и пиратство, и борьба с ним. У нас страна, переживающая суровые социальные изменения. Воруют все и все. И на фоне разграбления недр и всяческой индустрии воровство в сфере интеллектуальной собственности выглядит несерьезно. Постепенно ситуация стабилизируется. Поначалу был полный беспредел. Покупали у китайцев, покупали у болгар, потом начали печатать сами, потому что привезли линии. Все эти линии, производящие CD и DVD, завезены в страну сугубо легальным путем. Больше того, когда какая-то линия штампует диски, так она на них пишет, что это она их штампует. Не нужны никакие криминалистические тонкости. Все четко и понятно подписано. Плюс для всего этого нужны расходники, специальные полиэтиленовые гранулы, – они тоже, как это ни странно, продаются через государство. И в общем-то, понятно, кто покупает расходники, кто привозит, кто выпускает, но если в какой-нибудь там отдел по борьбе с экономической преступностью ежемесячно заносят чемодан, то чего бороться-то?.. Дальше появилась куча наших контор, торгующих DVD, потом еще куча американских. И лицензионный диск стоил девятьсот рублей, притом что пиратский можно было купить меньше чем за сотню. Как тут можно конкурировать? Это немыслимо. Вован им сказал: «Снижайте цены». Они задумались, стали снижать цены, и сейчас уже лицензионный диск можно купить и за триста рублей. В общем, в нашей родной стране с нашим опытом этапирования граждан достаточно одного свистка, чтобы прекратилось все в один день. А если этого свистка нет, – значит, не хотят, чтобы прекратилось. Ну, видимо. будут потихоньку сокращать. Загонят в резервации.

«Прочтение». А Вы сами сталкиваетесь с пиратством?

Дмитрий. Да у меня все потырили. Конечно. Что с этим можно сделать? Билл Гейтс ничего не может сделать. Ну, а я что? Саблей, что ли, махать? Несерьезно. Да сделали бы просто все в нормальном доступе. Фильм для айфона занимает двести метров. Ну, заплати там, скажем, пять баксов и смотри. Можно один раз посмотреть, можно три раза посмотреть, можно купить его навсегда и смотреть сколько влезет. Это быстро, выгодно и всем удобно. Не надо махать саблей и пытаться все пресечь. Не можешь победить – возглавь. Назначь цену, и все будет хорошо.

prochtenie.ru

Цитата:

– Расскажите, пожалуйста, о своих кулинарных пристрастиях. Что больше всего любите из еды? Есть ли у Вас любимый ресторан в Питере?

– Мощных кулинарных пристрастий не имею. Родился в семье военного, получил военное воспитание, поэтому у меня все просто и по-военному. Больше всего люблю хорошее мясо, конкретнее – стейки. А лучше всего мясо готовят у нас в Москве, где у людей есть деньги, которые им не жалко потратить на качественную еду. Но недавно и в Питере обнаружил место, где есть такое же, как в Москве, мясо. Это «Стейк Хаус Строганов». Это на Конногвардейском бульваре, сразу за Манежем. Там готовят отличные стейки, пять разновидностей прожарки. Мне такие места в Питере не попадались, но вот нашел – и хожу туда с удовольствием.

restoran.ru

Из общения в комментариях:

– В Питере есть только одно место, где умеют готовить мясо?

– Даже и одного, наверно, нет.

– Я вот не доверяю никому, кроме себя, приготовление мясных блюд.

– Это, как правило, говорит только о том, что нормальной еды ты не ел.

– Что, правда, таи все в Питере плохо?

– Там вроде понятно написано, что я не гурман и не завсегдатай ресторанов.

– Или просто времени нет на природу смотаться и там оторваться по полной?

– А может, лучше б…ей взять – и в баню? Или взять лыжи – и в Альпы? Ты о чем, камрад?

– Ой, на грубость нарываюсь. Простите идиота?

– Да не переживай.

– Д.Ю. В интервью Вы гораздо человечнее и добрее, чем в комментариях на собственном сайте. Или мне это показалось?

– Злоба в постах определяется одним способом – выявлением наличия матерных слов. Если их нет, написанное – жизнерадостный глумеж.

– Гоблин, а как ты любишь – чтоб стейк истекал кровью или был надежно прожаренный?

– Мидиум.

– Раз уж речь зашла об интервью, то задам вопрос Д.Ю. Вы очень нелестно отзываетесь о малолетних идиотах, но ведь именно эти малолетние идиоты составляют большинство Ваших поклонников и покупают ДВД с вашими особо матерными переводами.

– А мне с этого что? Кто-то платит долю с проданных дисков? Или ты не в курсе, с чего я живу?

– Ваш негатив в их адрес вызван особым цинизмом и неуважением к тем, кто влил значительные материальные средства в Ваш карман, или это желание перевоспитать молодежь?

– Мой негатив в адрес идиотов вызван тем, что я не люблю идиотов. И не считаю нужным скрывать от идиотов правду. Например, написанное тобой характеризует тебя как типичного малолетнего идиота. Материальные средства в мой карман поступают из совершенно других мест. Но идиотам, понятно, виднее.

– Ну что же Вы сразу на оскорбления переходите?

– Где тебя оскорбляли? Написал херню – тебе сообщили, что тобой написана ахинея, характеризующая тебя как малолетнего идиота. Не хочешь выглядеть малолетним идиотом – не пиши ахинею.

– Почему нельзя было сделать вывод, что я просто не знаю, откуда Вам деньги идут?

– Человек пустые бутылки собирает, тем и живет. Ну, для разнообразия рациона иногда крыс отстреливает.

– Судя по всему, сейчас меня отпидарасят черенком от лопаты!

– Это здесь часто бывает. Судя по всему, тебе понравится.

– Но в любом случае, если говорить серьезно, почему большинство ваших выводов строятся вокруг темы малолетних идиотов?

– Большинство граждан не способно преодолеть порог умственного развития четырнадцатилетнего. Лично меня они не интересуют, но вот я их – интересую очень сильно. «Почему нельзя было сделать вывод, что я просто не знаю, откуда Вам деньги идут?» Зачем я должен делать какие-то «выводы»? Я вижу пост очередного малолетнего идиота, который несет херню о том, о чем ничего не знает и в чем ничего не понимает, но при этом тужится «вывести на чистую воду». Настоящий малолетний идиот.

– Давно мучает вопрос: как определить гражданина, преодолевшего этот самый порог умственного развития? Ну, там, тесты-вопросы? Академический интерес, ага.

– По словам и поступкам.

– Дмитрий Юрьевич, есть вопрос. Вот Вы говорили, что в России мальчиков воспитывают мамы, что понятным образом отражается на характере оных мальчиков.

– Камрад. Многие граждане из мощной фразы норовят сделать всеобъемлющие выводы. Избегай этого.

– Сам вижу, что очень многие сверстники (19–20 лет) по характеру больше походят на тетенек и, кроме внешнего вида, мало чем от них отличаются.