Текст книги "Никто не уйдет"

И тут Рэд осознал, что «Ищейка», которую он уже приговорил заранее, и не думает замирать на месте, словно памятник самой себе. Наоборот, с его приближением тварь оживилась, под бронекожей заиграли синтетические мускулы, пилы в клешнях зажужжали сильнее.

– Что за черт… – недоуменно произнес сталкер. Остановился, еще раз нажал на кнопку, потом на вторую.

Без толку.

Собакоподобный монстр явно готовился к атаке, даже в грязь шагнул от нетерпения – правда, тут же вылез обратно, брезгливо, по-кошачьи отряхивая лапы. Вот ведь сволочи яйцеголовые, и такую функцию предусмотрели. Все они предусмотрели, чтоб у них мозги хитромудрые в черепах полопались. Даже данные костюма, неизвестно каким чудом спертого Мальтийцем с институтского склада, не забыли удалить из базы данных. И теперь дави на кнопки, не дави на кнопки, эффект одинаковый…

Хотя нет, эффект появился. Правда, не совсем такой, какого ждал Шухарт.

Прямо перед ним воздух начал стремительно уплотняться. Мгновение – и в нем уже можно различить тугие спирали, похожие на длинных серых змей, то сворачивающихся в кольца, то разворачивающихся, размывающихся в пространстве и тут же появляющихся вновь. Все это вместе было похоже на смерч, стремительно увеличивающийся в размерах, только не закручивающийся в одну сторону, а состоящий из многочисленных разнонаправленных потоков уплотненного воздуха. Не дай Зона попасть в такую вот воронку. Шухарт видел однажды, как сталкера в нее затянуло. Парень даже не понял, что произошло – аномалия попалась почти прозрачная, а дело вечером было. Затрясся он вдруг, словно в приступе безудержного смеха, а потом разорвало его на части, будто он гранату с выдернутой чекой проглотил.

– «Веселый призрак», – раздался за спиной Рэда спокойный голос. – Надо же, на инфракрасное излучение среагировал.

Шухарт невольно скрипнул зубами. В Зоне беда обычно не приходит одна, и если не везет, так по полной. Вот сегодня по полной и получилось. Сразу видно, «призрак» большой и голодный, проснулся моментально и даже не удосужился замаскироваться. В этих проклятых местах все аномалии словно хищники в засаде, стараются стать как можно незаметнее. Оно и понятно – добычи мало, все живое отсюда бежит. Птицы, зайцы, даже кроты, и те расползаются подальше с зараженной земли. Только сталкеры да ученые сюда лезут, словно мухи на дерьмо, вот и приходится чудовищным порождениям Зоны изощряться.

Но не в этот раз.

«Призрак», сволочь, был уверен в том, что добыча никуда не денется. Поэтому не скрываясь шел, вернее, плыл над «трясиной», покачиваясь и посвистывая своими вихрями, словно заключенными в прозрачную оболочку. Которая, кстати, на глазах меняла форму, становясь карикатурно похожей на силуэт человека. Про этот феномен всякие легенды ходят. Кто-то говорит, что это и вправду призрак предыдущей жертвы аномалии, но Шухарт не верил. Скорее всего, данное явление просто эффект зеркала. Аномалии так удобнее поглощать жертву. Настигла, обволокла, словно в чехол упаковала – и размазала своими вихрями по прозрачной оболочке. Жуткое зрелище, кстати. Только что стоял человек, трясясь, будто от хохота, – и вот уже вместо него кровавый силуэт, контурами напоминающий несчастную жертву…

– Да пошел ты, – вдруг неожиданно для самого себя сказал Рэдрик. Швырнул бесполезным пультом в аномалию – и, обогнув ее, рванул по грязище со всех ног, прямо к «Ищейке», нетерпеливо переминающейся на берегу.

Такой расклад «веселого призрака» не устраивал. Аномалия ускорилась. Вихри внутри нее раскрутились так, что их уже и не видно было, сплошная серая взвесь, из недр которой вырвался жуткий вой, какой случается при урагане в каком-нибудь горном ущелье. Кто-то замрет от ужаса, но Рэдрику это только придало сил. Он бежал, выдирая ноги из грязи и матеря свой научный костюм распоследними словами:

– Ну давай, сволота этакая, поднажми! Где, твою мать, ваши грёбаные усилители мускулов, Нунаном расхваленные, чтоб ему самому по болоту с ними от аномалий бегать, жир растрясая и улыбаясь до икоты…

Помогло. Матюги в таких ситуациях всегда помогают, особенно если грязи меньше становится вследствие близости края «мертвой трясины». Бежать стало значительно легче, наверно, еще и те самые усилители силы мышц прониклись и врубились на полную катушку.

И тогда Шухарт начал стрелять.

Большой и тяжелый русский пистолет повел себя на удивление правильно. Хоть с непривычки и тянуло руку книзу, и отдача толкалась в ладонь чувствительно. Но за счет массы АПС практически не вело в сторону, и потому почти все пули легли точно в цель.

«Ищейка», не веря привалившему счастью, растопырила клешни, разинула пасть – и с ходу получила в эту самую пасть три пули, выбившие из десен впрессованные в них титановые зубы.

Тяжелого робота такое неудобство не особо расстроило. «Ищейка» дернула башкой, но устояла на ногах. И даже ринулась было в атаку, но новая порция свинца сбила механического каннибала с траектории броска.

Рэд стрелял не останавливаясь, уже не целясь, неважно, куда попадет, лишь бы хлестал свинец по бронешкуре, лишь бы выиграть еще несколько мгновений, а там, глядишь, повезет – ведь и в Зоне, и в жизни везет обычно тем, кто не стоит на месте, ожидая милостей от судьбы, кто прет напролом, брызгая злыми слюнями на стекло защитного шлема и стреляя на бегу – словами, пулями, эмоциями, действиями, подчиненными одной-единственной цели…

Одного боялся сталкер – что патроны кончатся раньше, чем он успеет. Но они не кончались, за что большое и искреннее спасибо тому русскому, кто придумал такой пистолет…

И Шухарт успел. Последними двумя выстрелами он все-таки сбил с ног «Ищейку» и, мощно оттолкнувшись ногами, прыгнул через нее, успев увидеть прямо под собой страшную клешню, клацнувшую в дюйме от подошвы его ботинка.

А потом он упал. Не особо удачно, на бок, потому что не успел приноровиться к механике костюма новой модели и прыжок получился дальше, чем Рэд рассчитывал, прямо на кочку. Да и хрен с ней, с кочкой, главное, что живой пока что. Теперь бы успеть пистолет перезарядить, и тогда…

Перезаряжать АПС не потребовалось. Потому что из «мертвой трясины» беззвучно прилетели пули. Ударили по левой лапе робота, встающего с земли, заставив того снова шлепнуться на бок… как раз под основание «веселого призрака», вылезающего на твердую землю.

Все произошло моментально. Надрывный визг на самой высокой ноте – то ли аномалия перетрудилась, то ли «Ищейка» закричала пронзительно, хотя вроде по технологии не должна была бы… и на размытый человеческий силуэт «веселого призрака» плеснуло белесым, тягучим, с гнойно-зелеными разводами. А потом из аномалии во все стороны брызнули мелкие металлические осколки, будто граната разорвалась. Один рванул плечо Рэда, но костюм спас, ощущение было, будто кулаком ударили от души, но через подушку. Получается, зря он Нунана хаял. Не наврал толстяк, за что ему и его конторе тоже отдельное с кисточкой…

«Веселый призрак» стоял на краю «мертвой трясины» – теперь спокойный, выдохшийся, неопасный, и, как показалось Шухарту, слегка обалдевший от того, что он только что перемолол. Так тебе, будешь знать, что такое синтетическое мясо, которым нашего брата в фастфудах пичкают. Долго им тебе рыгаться будет теперь с непривычки, сволочь аномальная.

Между тем вторая «Ищейка», та, что с другой стороны «мертвой трясины» стояла, увидев такое дело, взвизгнула пилами недовольно – и рванула обратно, в сторону рощи с кривыми соснами, формой стволов напоминающими змей, которых изрядно долбанули током. Зона кого хочешь изменит. Не то что деревья, механизмы мутируют. Вон чешет безглазая псина с клешнями, только ее и видели. Вряд ли в ее башку программисты вкладывали умение делать выводы из гибели напарника…

А из трясины, кстати, торчала рука с зажатым в ней автоматом. Правда, недолго. Ржавая тина зашевелилась, и из вязкой аномалии вылез весь Снайпер, грязный, как незнамо что. Это он, конечно, правильно сделал, что в «мертвую трясину» нырнул, уходя от осколков, но видок у него сейчас был жутковатый.

– Вот таким образом, – сказал стрелок, выбравшись на твердую землю и ища глазами лужу побольше. – Кстати, благодарю.

– За что? – мрачно поинтересовался Шухарт.

После таких вот приключений у него всегда портилось настроение. Вроде б радоваться надо, что живые остались, но как-то все равно на душе погано, когда лишний раз осознаешь, к какой мерзкой пакости твоя душа прикипела, да так, что не отодрать ее, не вернуть обратно никакими силами. Хуже наркотика эта Зона, будь она трижды проклята…

– За то, что ствол достал после того, как пультом щелкнул. Значит, один уходить не собирался. Хотя неразумно это, на боевого робота с пистолетом бросаться. Можно считать, повезло тебе с этим «призраком».

И тут же поправился:

– Нам повезло.

– Скорее, тебе, – сказал Рэдрик, доставая фляжку из бокового кармана и делая большой глоток. – Я пистолет для подстраховки достал. Чисто на всякий случай.

– Ладно, замнем для ясности, – сказал Снайпер, наклоняясь над лужей с мутной дождевой водой. – Пять минут – и отправимся.

– Вряд ли ты пятью минутами отделаешься, – заметил Рэдрик, пряча флягу и доставая сигарету. – Тут на четверть часа работы.

– Как раз время для твоих вредных привычек, – хмыкнул вредный русский, плескаясь в луже. – Там еще я вроде пакет с «колесами» заметил.

– Не употребляю, – отозвался Шухарт. – Курева, спиртного и Зоны хватает с лихвой.

Сказал – и заметил с удивлением, что настроение вроде как улучшилось немного. И почему так, понял как-то сразу. Потому, что не осталось в Хармонте настоящих сталкеров. Словом перекинуться не с кем, погибли или в тюрьмах сидят все те, с кем когда-то сиживали в «Боржче» допоздна, вспоминая былое. Одна молодежь, понаехавшая со всего света в надежде урвать за периметром свой кусочек дармового счастья. Но не бывает оно даром ни для кого, а уж Зона за свои дары вообще втридорога, по полной вытрясает судьбы, души и жизни. А это ж святое после хорошей заварушки языком почесать, опрокинуть по маленькой… Подумал Рэд, вздохнул – и вновь достал из кармана фляжку.

– Будешь?

– Не откажусь, – сказал Снайпер, вылезая из лужи и стряхивая с перчаток мутные капли. – Твою мать, как же я обожаю все эти приключения, а особенно такую вот поросячью гигиену после них.

– Понимаю, – хмыкнул Шухарт. – Это любовь на всю жизнь. В смысле, я не про гигиену, а про приключения.

И, скользнув взглядом по большой луже, в которой плескался Снайпер, снова закаменел лицом. Вспомнил, как относительно недавно полз вон там, неподалеку, где трава, спаленная «дьявольской жаровней» до сих пор не выросла, как своим телом Артура прикрыл, «отмычку» свою, в жертву «мясорубке» предназначенную. И ведь не о том думал тогда, что человека спасает, хорошее дело делает. Совсем не о том. Помнил он эти свои мысли, мол, если этот сопляк сейчас поджарится, можно просто сразу обратно поворачивать. Потому что без него ничего не получится…

Шухарт вновь скрипнул зубами, да так, что аж крошку костяную во рту ощутил. Лучше б тогда сгорели они оба, лучше б «жаровня» маленько пониже опустилась – и все тогда решилось бы само собой, как обычно в этих местах решается. Были два человека, а стали два черных пятна, на месте которых через пару месяцев вырастет на удивление густая трава…

Снайпер проследил взгляд сталкера и прищурился.

– Что это? Мутировавшая «жара»? Больно большой участок выгорел для обычной.

– Нет, не «жара», – качнул головой Шухарт. – Есть «жара», а есть «дьявольская жаровня». Сверху опускается. Если сразу залечь и не двигаться, то обычно только задницу слегка припечет, и все. Хотя бывало, что сгорали люди в ноль, до пепла, что твоя сигарета.

– Сверху, говоришь, – задумчиво протянул Снайпер. Глотнул из протянутой фляги и тут же вернул ее обратно. – А над головой что было? Видел чего?

– Над головой? – усмехнулся Рэдрик, заворачивая крышку и пряча флягу в карман. – Кто ж вверх смотрит, когда «жаровня» палит? Глаз лишних ни у кого нету.

– Понятно, – произнес Снайпер. – Ну ладно, пойдем куда шли, а то день не резиновый.

– Это точно, – согласился Шухарт. – Если повезет, до обеда выйдем к заводу.

Глава 4
Танковое поле

Перед ними поле, на котором разбросана полусгнившая военная техника: танки, бронетранспортеры…

Аркадий и Борис Стругацкие. Литературная запись кинофильма «Сталкер» (режиссер Андрей Тарковский)

Не повезло.

Рэд аж себя за язык укусил. Разговорился, контроль потерял слегка – вот и результат, сглазил. Даже если ты ранее был убежденным материалистом, в Зоне очень быстро изменишь свою точку зрения – если выживешь, конечно, и мозгов хватит проследить причинно-следственную связь. Впрочем, без мозгов и удачи в этом мире по-любому не выжить, что в Зоне, что на Большой земле. Какое тут выживание, если дурак, да еще и не прёт вдобавок? Правильно, никакого. Кстати, везучим дуракам проще, так как жизнь снисходительна к убогим и, как говорит Снайпер, им всегда везет. А вот шибко умным – наоборот. Как он же говорит, горе от ума есть самое что ни на есть горькое…

В общем, гоняя про себя такие вот мрачные мысли, лежали сейчас сталкеры в густом кустарнике и наблюдали за тем, как Зону прочесывает группа. Кого именно? Вопрос. Костюмы научные, но, в отличие от того, что на Шухарте, тяжелые, с усиленной броней и внешними приводами.

– Грамотные экзоскелеты, – прошептал Снайпер. – В таком не страшно даже в малую «плешь» попасть, или в средний «электрод».

– Если чуйки нет, все равно не спасет, – отозвался Рэдрик. – Из «малой» выберется, а «средняя» все равно в блин раскатает.

– Это точно, – кивнул Снайпер. – Интересно, какого лешего они тут выискивают?

Цепь странных типов в экзоскелетах, пересекающих поле с ржавыми танками, насчитывала человек тридцать. Причем в руках у них были не детекторы аномальной активности, а винтовки М16. Более того. Из-за «Абрамса», сгнившего до неровных дыр в броне, показался СК-3. Тяжелый поисковый робот, карикатурно напоминающий средневекового рыцаря. Из маленькой «головы» СК-3 во все стороны торчали антенны, датчики на гибких приводах и два разнонаправленных пулеметных ствола, из-за чего приглашенные по обмену опытом русские обозвали машину «скоморохом». Мол, у них в России шуты давным-давно похожие шапки с отростками носили, да и аббревиатура «СК» наводит на сравнение. Ну, им, русским, конечно, виднее, хотя машина изначально разрабатывалась как элемент комплексной военной программы «Combat Kick», имеющей целью заменить легкие танки и бронетранспортеры чем-то более маневренным и лучше приспособленным для ведения боевых действий в городских условиях. Правда, прогресс опередил результат. Были созданы более мощные и совершенные боевые роботы, а так и не поступившие на вооружение СК-3 военные отдали ученым. Ракетные установки с плеч сняли, а легкие пулеметы в верхней башне и «миниганы», вмонтированные в предплечья, не тронули. Мол, дешевле так оставить, чем демонтировать.

Ну и ладно, ученым оно не мешало. Машина удобная, может работать как в автономном режиме, так и с пилотом внутри. Добавили электроники – и пустили в Зону, изучать ее, родимую, да артефакты искать.

Правда, толку от техники, предназначенной для уничтожения живой силы вероятного противника, оказалось немного. Топлива жрет мама не горюй, а собирает, как выразился тогда еще живой Кирилл Панов, «от хрена уши». То есть, если перевести на научный английский, по сравнению с энергозатратами, результат использования СК-3 в целях изучения Зоны стремится к нулю. Но, с другой стороны, если топливо казенное, то пусть шляется в авторежиме, хоть пару «браслетов» в месяц принесет, и то хорошо. А в рейды кататься лучше не в этой консервной банке, а на «галоше». И обзор лучше, и ветерком обдувает, да и войной от турбоплатформ не несет за милю, как от этого ходячего дота.

Но сейчас СК-3 был явно при деле. Из предплечий, оснащенных шестиствольными пулеметами, к стальному «рюкзаку»-коробу на спине боевой машины тянулись гибкие рукава подачи патронов, а датчики и антенны на «голове» машины угрожающе шевелились.

– Похоже на войсковую операцию, – прошептал Снайпер.

– Давай-ка обойдем их, я знаю дорогу, – сказал Шухарт. – И они, кстати, тоже местность хорошо знают, поэтому идут так спокойно. На танковом поле аномалий нет.

* * *

Сразу после Посещения какой-то умный генерал придумал, как спасаться от аномалий. И двинул танковую роту на покорение Зоны.

Вначале все шло хорошо, несколько миль они прошли лихо, только малые «электроды» под гусеницами трещали. А потом связь прервалась разом со всеми машинами. В результате на одном большом поле остались четыре «Абрамса», шесть «Брэдли» и еще несколько боевых машин, до неузнаваемости искореженных Зоной. Ни один из танкистов обратно не вернулся. Правда, впоследствии и аномалий на этом поле обнаружено не было. Чистая земля. Но почему-то больше на бронемашинах по Зоне не ездили, и на «танковое поле» старались не соваться ни ученые, ни сталкеры.

До сегодняшнего дня.

– Погоди, – тихо произнес Снайпер. – Я все-таки хочу понять, какого это они тут делают? Что ищут? Или кого?

– Думаю, смерти они ищут, – мрачно отозвался Шухарт. – И ведь найдут, как пить дать. От идиотизма ни танки, ни навороченные костюмы не спасают…

И опять сглазил. Прям хоть не говори ничего, помалкивай в тряпочку, глядишь, кто-то из тех, кого помянул, в живых останется.

Внезапно на земле, по которой осторожно двигался левый фланг цепи, начало быстро образовываться черное пятно. Трава выгорала на глазах, моментально превращаясь в пепел, но пламени не было. Снайпер быстро вскинул «Вал» и приник к оптическому прицелу. Конечно, бинокль по-любому лучше, но за неимением такового хороший стрелок и в ПСО-1 способен рассмотреть многое.

Пять человек, попавших в зону черного пятна, корчась попадали на землю. Снайпер успел рассмотреть, как медленно, словно мороженое на теплой сковороде, растекаются по земле их бронированные ботинки, и как из-под подошв моментом размягчившейся обуви вырываются вялые черные струйки жирного дыма, что является результатом горения синтетической подкладки костюма и сырой человеческой плоти.

Однако Снайпер смотрел не на несчастных, погибающих плохо и больно. Он смотрел выше, на участок пространства прямо над ними, с которым, на первый взгляд, не происходило ничего особенного…

Но лишь на первый взгляд.

На самом деле воздух над черным пятном был немного замутненным. Чуть-чуть, самую малость. Будто сквозь слегка запыленный кусок стекла видна была башня ржавого танка и грозный с виду робот СК-3, ударившийся в бегство при виде происходящего. Видать, не электроника была внутри него, а оператор сидел из плоти и крови. Так резво отреагировать на опасность и так шустро сваливать в тяжеленной броне может только смертельно напуганный человек. Конечно, легкое изменение прозрачности воздуха можно было списать на марево вследствие высокой температуры, но что-то подсказывало Снайперу, что не всё так просто…

Между тем «кусок стекла», имеющий довольно резко очерченные границы, сместился в сторону – и следом за ним потянулась по земле широкая черная полоса выгоревшей травы, настигая мечущихся людей. Это группа военных при очевидной опасности разбегается в разные стороны и залегает, как учили: так, например, сложнее накрыть всех одной гранатой или скосить длинной пулеметной очередью. Сталкеры действуют так же – этих жизнь в Зоне натаскивала, хотя среди них частенько встречаются и ветераны боевых действий, которым такие упражнения не в диковинку. А по тому, как бежали люди в экзоскелетах, Снайпер сразу понял – гражданские. Только необученный народ чешет от опасности толпой, подчиняясь стадному инстинкту и, вдобавок, мешая друг другу.

Но недалеко они убежали. Заметно расширившееся в диаметре черное пятно накрыло их, словно стаю бабочек одним большим сачком, заставив почти мгновенно попадать на землю…

Дальше Снайпер смотреть не стал, и так всё ясно. Теперь его интересовал робот… который, впрочем, тоже убежал недалеко. Сейчас он медленно растекался во втором черном пятне, а внутри пока еще целого короба за его спиной весело трещали взрывающиеся патроны.

– «Дьявольские жаровни»… – прошептал Шухарт, которого от увиденного пробрало, словно от стакана чистого спирта – свидетелем такой быстрой и массовой гибели многих людей он еще не был. – Никто не уйдет…

– Никто и не ушел, – вполголоса подтвердил Снайпер, опуская автомат. – И я с тобой полностью согласен. Только полные идиоты способны так вот прогуливаться по Зоне.

– И я даже почти наверняка знаю, откуда они, – сказал Рэдрик, душевно так глотнув из своей фляги – чисто чтоб нервы успокоить. – Эх, такую прорву хороших научных костюмов загубили.

– Научных, говоришь? – хмыкнул Снайпер, думая о чем-то своем. – В другое время и в другом месте в похожей защите разгуливали далеко не ученые.

– Ладно, давай об этом позже, – буркнул Шухарт, которому было все еще немного не по себе от увиденного. – Мы вроде как дальше идти собирались.

– Согласен, – кивнул Снайпер. – Двинули дальше…

* * *

Про Зоны много чего написано. Научные отчеты само собой, но их кроме ученых и военных никто не читает. А вот книг написано много. Фантастика – в основном жуткая, с кровью, мясом, страданиями и ожиданием таковых, что особо щекочет нервы читателей, «саспенс» называется. Кино снимают как любительское, так и нет, и тоже с ним, с саспенсом, с ожиданием неминуемого финала с криками, воплями и последним взглядом чисто выбритого героя через ярко-синие контактные линзы…

В реальности, не книжной и не киношной, по-другому все. Основное в Зоне это не саспенс, а грязь. Грязь под ногами, и грязь в душах. Ученые хотят сделать открытия мирового значения и стать знаменитыми и богатыми. Сталкеры хотят найти дорогой артефакт и стать просто богатыми. Второе, кстати, честнее. Без налета «чистых помыслов ради блага всего человечества», напоминающих накрахмаленную простыню, брошенную поверх лужи дерьма. Попервоначалу белизна режет глаз, но потом все равно проступит сквозь нее коричневое пятно, неаппетитное и вонючее.

Сегодня кто-то высоколобый и, вдобавок, высоко сидящий, послал на верную смерть группу лаборантов-новичков – опытные ученые, знающие Зону, так бы себя не вели. Зачем послал? А хрен его знает зачем. И вряд ли узнать получится. Виден был только результат, простой и безыскусный, без киношного саспенса. Были люди – и нет людей. Черные пятна копоти на земле вскоре развеет ветер, дождь смоет остальное, и только взгляд опытного сталкера сможет определить, что случилось на том проклятом месте несколько дней назад. Сможет. Но не определит. Потому что не суются опытные сталкеры на «танковое поле»…

– Хорош тебе, – грубовато произнес Снайпер. – Совсем загонишься. Они знали, на что шли, когда костюмы одевали и винтовки брали в руки. И еще раньше знали, когда контракты подписывали. Так что ты к этому непричастен.

– Все мы причастны, – криво усмехнулся Шухарт. – Каждый из нас. Это от полицейских, военных, судей отбрехаться можно, хотя бы чисто теоретически, для себя – мол, я ангел, а вы все жабы навозные. Но перед самим собой не отмажешься. Все мы, кто по Зоне шатается, кто арты из нее таскает, садится из-за нее, детей делает… других. Это ж мы ей рекламу создаем, это ж из-за нас сюда другие лезут, начитавшись в газетах, в телевизорах насмотревшись, в Интернетах просветившись. И гибнут здесь из-за нас. Мы как свет в гребаной лампочке, который с виду прям счастье бесплатное, приходи и бери сколько утащишь. На деле же смерть это. И грязь…

– Все так и есть, – пожал плечами Снайпер, швырнув очередную гайку в подозрительную рябь на луже. – А жизнь это вообще в большинстве случаев грязь, после которой наступает смерть. Причем у всех, без исключения, что у миллионеров, родившихся с золотой ложкой в одном из природных отверстий, что у таких, как мы. И от человека зависит, вездеход он или развалюха, которой в ту грязь лучше вообще не соваться.

– А ты, значит, вездеход? – кивнул Шухарт. – Весь такой непробиваемый супермен, который прет по жизни вперед, и все ему по фигу?

Снайпер остановился и посмотрел на спутника. И такую тоску в его взгляде Рэдрик увидел, что немедленно заткнулся и пожалел о сказанном, вылетевшем на эмоциях от только что увиденного.

– Везучий ты, – медленно произнес русский сталкер. – Переживать еще можешь по поводу чьей-то смерти. И семья у тебя есть, ради которой готов жизнь отдать…

Он не договорил и пошел себе вперед, по прямой, без гаек, которые, как и Шухарту, в общем-то, не особо и нужны ему были, так разве что, проверить собственные ощущения. Рэду от его спины, слегка согнутой под тяжестью рюкзака, аж как-то не по себе стало. Дошло – все, что у него порой вырывается наружу, как лава из жерла вулкана, у этого парня внутри перегорает, медленно и мучительно. Страшно это, наверно. И больно. Потому что он не супермен ни хрена, а живой человек, который в своей скорлупе замкнулся от всего мира, и идет по грязи прямой дорогой к собственной смерти. И по фиг ему, когда она наступит, сейчас или завтра. Потому что ему, в отличие от Шухарта, реально незачем жить.

– Стоять, – тихо произнес сталкер.

Снайпер остановился, развернулся. В его глазах промелькнула искра удивления.

– Это ты мне?

– Ага, – зло сказал Рэдрик. – Вот что я тебе скажу. Ты эту хрень свою брось. Не может быть, чтоб у нормального мужика не было существа на земле, за которого он в горло готов любому вцепиться. И нечего в себе человеческое хоронить. Ты живой, понял? А не могила, в которую мертвечину сгрузили и закопали.

Снайпер поморщился.

– Ты это… Не надо. Я сказал, что тебе помогу – значит, помогу. И всё. Потом разойдемся краями, как в море корабли, и забудем друг о друге. А в душу не лезь. Моя она, и нечего тебе там делать.

– А то что? – поинтересовался Шухарт.

– А то могу в морду дать.

– Ну, попробуй, – окрысился Рэд. – Может, хоть человеком себя почувствуешь, а не живым трупом…

Это оказалось быстрее, чем он ожидал. Секунда – и три метра, разделяющие сталкеров, оказались покрыты одним прыжком. Кулак летел прямо в лицо Шухарта, и он лишь чудом ушел от удара. Чисто на рефлексах, полученных еще в подростковых драках, когда пацаны-тинэйджеры сходились на пустыре в конце Горняцкой улицы биться район на район. И на тех же рефлексах со всей дури саданул Рэд противнику локтем в живот.

С учетом искусственных волокон, усиливающих динамику движений, получилось душевно. Снайпера согнуло на вдохе. Рэдрик тут же занес было руку для второго удара в сочленение края шлема и бронированного воротника, дожидаясь, когда цель опустится достаточно низко, чтоб точно ударить, куда наметил… но тут она резко сместилась вперед.

Удар шлемом в грудь был не особо сильным, больше тяжелым, нанесенным всей массой тела, отчего Шухарт не удержался на ногах и рухнул на спину. Пока летел, хотел извернуться – не получилось. Только сгруппировался маленько, по привычке сберегая затылок от удара об землю, хотя это не особо и нужно было в бронекостюме. И тут же по факту приземления получил удар предплечьем в кадык.

Не было бы горло защищено броневоротником с амортизирующей подкладкой, кирдык бы настал тому горлу. А так Шухарт лишь захрипел, да в глазах слегка помутилось. Что, впрочем, ничуть не помешало ему резко встать «на мостик», сбросив с себя тяжелого противника. И даже вскочить на ноги получилось, и в боевую стойку встать, хотя больше хотелось кашлять, отплевываться и мотать головой, прогоняя пелену, нависшую перед глазами.

Снайпер стоял напротив, тоже со сжатыми кулаками, правда, слегка согнутый – по ощущениям, в «солнышко» ему Рэд попал нормально. Это удар пули умный костюм распознает и распределяет по всей площади. А тупой удар, неопасный для жизни, доводит до хозяина на уровне обычного болевого ощущения – мол, не надо оно тебе, спасайся, пока не поздно. И если бить точно в болевые точки, можно, по идее, ненадолго вывести из строя врага, одетого в суперкостюм. Только кто ж на реальной войне будет драться с противником на кулаках?

Рэд поднял забрало шлема, кашлянул пару раз, прочищая горло, сплюнул вязкую слюну.

– Значит, душа у тебя все-таки есть, – произнес он. – Значит, не все потеряно.

– Насчет не все потеряно – аналогично, – слегка сдавленным голосом произнес Снайпер. – Только в твоем случае, если эмоции зашкаливать не будут, так вообще отлично. Кстати, думаю, то, что сейчас произошло, нам обоим нужно было. Чисто для обмена опытом. Драться учился где?

– На улице, – сказал Рэд, кашлянув еще раз, чисто для проверки, все ли в порядке со слегка помятой дыхалкой.

– Самая лучшая школа рукопашного боя, – кивнул Снайпер. – Когда твоей шкуре все уязвимые места голыми кулаками простучат, сразу доходит, что к чему. Намного лучше получается научиться реальной драке, чем в перчатках. И быстрее.

– Это точно, – согласился Рэд. – В общем, поговорили по душам, и хорошо. Даже как-то полегче стало.

– Не без этого, – отозвался Снайпер. – Только после удара в «солнышко» лучше сразу второй рукой сверху бить, не дожидаясь, пока противника как следует скрючит. Если удар поставлен, его по-любому согнет, так что если в себе уверен, бей сразу «низ-верх». Японцы называют этот прием «заходящее солнце».

– Учту, – кивнул Шухарт.

– Ну и хорошо, – отозвался Снайпер. – Кстати, о главном. Долго нам еще?

– Да не особо. Вон там, за холмом оно и будет.

– Тогда давай перекусим, и в путь. Что-то мне подсказывает, в ближайшее время нам привалов не светит.

Рэд спорить не стал. Тем более, что его чутье подсказывало ему то же самое…