Текст книги "Нет жизни без тебя"

6

Эйнджел поймал себя на том, что нервничает. Прибыв на место встречи раньше назначенного в письме срока, он часто бросал взгляд на часы. Его волновало, придет ли тот, кто невольно стал его соперником. А если придет, то с каким настроением… Не решит ли, что им, Эйнджелом, руководит злость ущербного калеки?

Однако, все больше думая об этом, мужчина вынужден был признать, что цель предстоящего разговора заключается не в том, чтобы уберечь незнакомца от неверного шага, а в том, чтобы оградить Полу от его посягательств.

Даже сидя в инвалидном кресле, Эйнджел вел себя как человек, который до последнего борется за то, что считает своим.

Невысокий мужчина показался в конце аллеи. И Эйнджел внутренне напрягся, поджидая, пока незнакомец подойдет ближе.

Ричи сразу узнал певца, которого не раз видел на экране. Тепло улыбнувшись, он пожал протянутую ему руку и, назвав свое имя, произнес:

– Странное знакомство, не правда ли? Вы хотели видеть меня, и я пришел.

Вместо ответа Эйнджел склонился над блокнотом и, пробежав ручкой по листу бумаги, показал его собеседнику. На нем значилось:

– Я не могу говорить. Врачи уверяют, что это последствия шока, поэтому заранее прошу простить меня за некоторое неудобство.

– Пустяки. – Ричи поразился тому мужеству, с которым певец сообщал о потере голоса.

Эйнджел все больше и больше начинал нравиться ему. Отыскав взглядом скамейку, стоящую неподалеку, он сел так, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с лицом мужчины.

Эйнджел оценил такой поступок как высшее проявление деликатности: незнакомец счел неудобным возвышаться над ним и тем самым подчеркивать его ущербность.

– Наверное, следует сразу сообщить о том, что Пола – моя жена. По крайней мере, была ею до тех пор, пока не оставила меня. Если вы думаете, что любимы, то жестоко ошибаетесь.

Прочтите письмо, которое я получил после ее ухода, и вам многое станет ясно.

Эйнджел извлек из кармана сложенный вчетверо лист и протянул Ричи. Тот развернул его, пробежал глазами и недоверчиво посмотрел на собеседника.

– Мне сложно поверить в то, о чем здесь говорится. Я знаю, как Пола любит вас. Я видел ее слезы, когда она узнала о том, что произошло с вами.

– Возможно, она просто хорошая актриса, уверенная в своих силах.

– Но не настолько, чтобы прийти сюда! – горячо возразил Ричи.

– Пола здесь? – Эйнджел взволнованно оглянулся и увидел спешащую к нему жену.

Добежав до Эйнджела, она упала на колени и, охватив руками его лицо, принялась покрывать поцелуями, исступленно шепча:

– Любимый, родной, как тяжела была для меня разлука с тобой! Каждый час тянулся как год, день – как столетие. Мое сердце истосковалось за эти века без тебя. Каждую ночь я просыпалась с твоим именем на губах и, не находя рядом, заливалась слезами. Делай что хочешь: брани, гони… Я никуда не уйду, потому что смысл моей жизни заключается в тебе!

Эйнджел отнял ее руки от своего лица и заглянул ей в глаза. Нет, он не заметил в них фальши. Любовь, святая, чистая любовь читалась во взоре Полы. Смутное сомнение закралось в его душу. Может, прав Ричи, утверждая, что не стала бы она писать те холодные, эгоистичные строки, которые разбили его сердце?

Словно прочитав мысли Эйнджела, Ричи, до этого молча стоявший в стороне, протянул Поле письмо и спросил:

– Ответь, неужели ты могла написать подобное?

Она бросила взгляд на затертый на сгибах лист бумаги и возмущенно воскликнула:

– Кто-то решил жестоко подшутить над тобой, Эйнджел! Этот текст составлен из отрывков, искажающих общий смысл моего письма.

– Тогда почему ты оставила меня, не дав какого-либо объяснения своему поступку? – Эйнджел волновался, и от этого строчки выходили из-под его руки кривыми и неровными.

– Мне довелось стать невольной свидетельницей твоего разговора с Филом. Из него я поняла, что была лишь средством для достижения определенной цели. Ты женился на мне и заключил контракт с «Пи Джи рекорде»…

Дальше я просто не могла слушать…

– Если бы ты дослушала разговор до конца, то узнала бы, как я люблю тебя…

Пола, следившая за появлением на бумаге каждой буквы, не дала Эйнджелу дописать.

Она крепко обняла его, и их губы слились в поцелуе…

– Сцена их примирения могла бы стать лучшим из моих репортажей, – с сожалением произнесла Мелисса, глядя вслед удаляющимся влюбленным.

– Есть вещи, которые принадлежат лишь им двоим, – назидательно произнес Ричи.

Когда он понял, что мир и согласие в семействе Тейт восстановлено, то сразу же поспешил туда, где его ждала любимая.

Мелисса настояла на том, чтобы увидеть своими глазами развязку этой запутанной истории, и Ричи не смог отказать ей. Однако взял с нее слово, что ничто из услышанного и увиденного ею не станет достоянием гласности.

И девушка, скрепя сердце, дала обещание.

Тяжело вздохнув, Мелисса посмотрела на Ричи.

– Ну и чем ты теперь собираешься заняться?

– Тем, что мне давно хочется сделать. – Он окинул ее многозначительным взглядом. – Поцеловать тебя…

Когда Пола вышла из ванной, Эйнджел уже сидел на кровати. Он самостоятельно выбрался из коляски, чтобы она не стала свидетельницей его немощи. Сколько раз он представлял, как займется любовью с ней. Но теперь, когда это время наступило, паника охватила его.

Чувствуя напряжение, владеющее мужем, Пола старалась быть как можно терпеливее и нежнее по отношению к нему. Мягко ступая, она прошла через комнату и опустилась на кровать.

Эйнджел ощутил, как теплые ладони жены требовательно ласкают его тело, освобождая от одежды. Он пытливо вслушивался в свои ощущения, стараясь предугадать дальнейшее.

Вот тонкие пальцы Полы пробежались по его груди, и он тотчас почувствовал, как напряглись и отвердели соски. А жадные до ласк руки опускались все ниже и ниже…

Разгоряченно и прерывисто дыша, Эйнджел откинулся на подушки, целиком и полностью вверяя себя во власть Полы. Похоже, ей пришлась по вкусу его идея. Она оседлала бедра мужа, подобно воинственной амазонке – норовистого жеребца…

Сильные руки накрыли холмики ее грудей и, сжимая их в страстном порыве, заставляли Полу стонать от наслаждения. Все убыстряя темп, неслась она к той грани, за пределами которой реальность перестает существовать, уступая место бьющему через край экстазу.

Пола смотрела на лицо любимого мужчины и получала двойное удовольствие, наблюдая, как искажаются в сладостной муке его черты…

Неожиданно резкая дрожь одновременно сотрясла их тела. Пола обессиленно скользнула в объятия мужа, а он подарил ей счастливую улыбку.

С позволения врачей чета Тейт вернулась домой. Их сопровождали Ричи с Мелиссой. Болтая о разных пустяках, женщины отправились в кухню, чтобы обоюдными усилиями приготовить ужин и накормить любимых. Ричи достал из машины вещи и внес их в дом, а Эйнджел, направив кресло в гостиную, предложил ему скотч. После того как мужчины лучше узнали друг друга, они стали друзьями.

– Ты собираешься сделать Мелиссе предложение? – Рука Эйнджела быстро летала над блокнотом.

– Я подумываю над этим. Но, откровенно говоря, мне немного страшно. Мелисса – современная, независимая женщина, ориентированная на карьеру. Боюсь, я, со своими патриархальными мечтами о детях и уютном доме, плохо вписываюсь в ее планы.

– Ты говорил ей об этом ?

– Пока еще нет. Вдруг это разрушит возникшие между нами отношения? – Ричи понизил голос:

– Я не хочу потерять ее.

– Мне это тоже знакомо. Пола любит меня, но я боюсь, что однажды она уйдет и я вновь останусь один. Иногда у меня возникает желание самому прогнать ее, перемучиться, забыть.

И спасти от участи быть рядом с калекой всю жизнь…

В это время Мелисса рассказывала Поле о своих приключениях в парке «Кленового приюта», когда она встретилась с Ричи.

– Я взглянула в его глаза и поняла, что это именно тот мужчина, с которым мне хотелось бы встретить старость.

– Ну, предположим, до старости тебе еще далеко. Для начала не помешало бы выйти за Него замуж, – весело улыбнулась Пола. – Вы уже думали о свадьбе?

– Мне страшно заговаривать с ним о браке. – Девушка смущенно опустила глаза. – Честно говоря, я счастлива уже оттого, что нахожусь рядом с ним. Ричи – знаменитый гонщик, а кто я? Репортер с третьеразрядного канала…

– Ты красивая девушка, – возразила ей Пола. – А он влюбленный в тебя мужчина. Мне не раз приходилось видеть, какими глазами Ричи смотрит на тебя. Можно вообразить, что ты – божество, которое он искал много лет, а когда нашел, то оказался не в силах поверить своему счастью.

– Спасибо, мне стало значительно легче от твоих слов. Но я не хочу, чтобы на меня молились, мне необходима любовь, – грустно заметила Мелисса.

– Вот и скажи ему об этом, – посоветовала Пола.

– Легко говорить…

Когда ночь заключила в свои объятия землю, Ричи и Мелисса поднялись в комнату для гостей. Тейты предложили друзьям провести у них некоторое время и не встретили отказа.

– Пожалуйста, не включай свет. Я не хочу, чтобы ты видела мое уродство, – попросил Ричи девушку.

Они стояли перед кроватью и оба испытывали некоторое замешательство. До сих пор Ричи ограничивался лишь скромными ласками, боясь напугать Мелиссу своей поспешностью. И сейчас, когда им владело жгучее желание обладать ею, он заботился о том, чтобы она не чувствовала неловкости, глядя на его обезображенное лицо.

Мелисса поняла это и, приблизившись, нежно коснулась губами шрама на щеке любимого.

– Что мне до твоей наружности, когда я знаю, сколь прекрасен ты внутри. Возьми меня, Ричи Ларк, научи любить тебя! Это моя воля.

Исполни ее!

Несколько торопливых движений – и ее одежда упала на пол. Обнаженная, она стояла перед ним, и лишь лунный свет окутывал ее голубой вуалью.

Ричи не смог сдержать возгласа восхищения, любуясь ее безукоризненной фигурой.

Протянув руку, он осторожно коснулся груди Мелиссы. Медленно, словно внимательный скульптор, Ричи изучал ее тело…

От его прикосновений Мелисса пришла в необычайное возбуждение. Этим объяснялась дрожь в ее голосе, когда она попросила:

– Сними одежду, любимый, я хочу видеть тебя.

Ричи рывком сорвал с себя рубашку и отбросил в сторону. От этого по его сильному телу прокатилась рельефная волна мускульного напряжения. Он взялся за молнию брюк и вопросительно посмотрел на Мелиссу. Девушка медленно прошла к кровати и, не сводя с него призывного взгляда, кивнула:

– И это тоже.

Мгновение – и брюки присоединились к рубашке. Теперь Ричи стоял, открытый взору любимой. Она наслаждалась той мощью, которой веяло от его несколько напряженной позы. Он напомнил ей барса перед решающим прыжком. Охрипшим от желания голосом она позвала:

– Подойди ко мне.

Он выполнил ее просьбу и замер, словно ожидая дальнейших приказаний. Мелисса протянула руку и нежно провела пальцами по предмету его мужской гордости, радостно отмечая, как он отзывается на каждую новую ласку.

Ричи запрокинул голову и глухо застонал.

– Ты мучаешь меня. Мелисса, и я больше не в силах терпеть этой сладостной пытки…

Если ты не прекратишь, я больше не смогу сдерживать себя, – прерывистым голосом предупредил он.

– А я и не желаю этого, – ответила Мелисса, обнимая его и увлекая за собой на кровать.

Ричи накрыл девушку своим телом и, чувствуя, как бьется ее сердце, прошептал:

– Я люблю тебя…

Эйнджел задумчиво смотрел на лицо уснувшей на его груди Полы. Ее ровное дыхание наполняло сердце мужчины трогательной нежностью. Как он любит ее и как страдает от этого! Ему было тяжело осознавать, что Пола обречена на вечное сосуществование с тем, кем он стал после трагедии, – с беспомощным калекой.

Он знал: его всегда будет преследовать подозрение, что она остается с ним из жалости.

Нет, он не имеет права требовать от нее подобной жертвы! Возможно, освободившись от него, ей удастся обрести счастье. Решено, отныне он будет вести себя так, чтобы жена возненавидела его. И сделает это во имя любви к ней…

Вечеринка по случаю возвращения Эйнджела домой подошла к концу. Пола проводила последних гостей до двери и поднялась в спальню, куда чуть раньше, сославшись на усталость, удалился Эйнджел.

Вопреки обыкновению, муж не стал дожидаться ее и уже спал. Пола тихо разделась и скользнула к нему под одеяло. Почувствовав объятия жены, Эйнджел что-то недовольно пробормотал и повернулся к ней спиной. Она понимающе вздохнула: сколько еще пройдет времени, прежде чем он привыкнет к нормальной жизни.

Сегодняшний праздник стал для него настоящим испытанием. Ему пришлось встретиться с теми людьми, которые знали его здоровым, сидя в инвалидном кресле. Пола с благодарностью подумала о Марджори и ее муже, весь вечер не отходивших от Эйнджела ни на шаг. Как хорошо, когда в трудное время рядом есть верные друзья! С этими мыслями она уснула, с нетерпением ожидая, что приготовит для нее новый день.

Эйнджел не спал, он притворялся. Сегодня ему пришлось еще раз ощутить, сколь разительно отличается его теперешнее положение от прежнего. И хотя все присутствующие на вечеринке старались окружить его вниманием и заботой, он чувствовал себя препаршиво. Ведь если раньше мужчины, оказывающиеся с ним в одной компании, видели в нем потенциального соперника, то нынче ему приходилось ловить их сочувствующие взгляды. Это было так унизительно, что он позорно бежал.

Ему казалось, что, чем быстрее он заставит Полу уйти от него, тем скорее спокойствие вернется к нему. Одиночество, став верным союзником, поможет затянуть душевные раны и наложить печать забвения на сердечную боль.

Глядя издали на освещенные окна особняка Эйнджела Тейта, он трясся от ярости. Он так желал его смерти, но судьба распорядилась иначе. Чертов певец! Даже будучи беспомощным, он продолжает оставаться в центре внимания других людей. Мысль о наслаждающемся благополучием Эйнджеле не давала ему жить. Во что бы то ни стало следует свести с ним счеты!

Приняв решение, он еще некоторое время следил за домом, затем отправился прочь. Он шел не останавливаясь до тех пор, пока престижный район не остался позади. Дальше дорога разбегалась узкими улицами в разные стороны. Свернув на одну из них, он поднимался по узким каменным ступеням до тех пор, пока не уперся в чугунную изгородь. Тогда он осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, ловко перелез на ту сторону, где посреди сбросивших последнюю листву деревьев возвышался двухэтажный дом.

Взобравшись по приставной лестнице на балкон, он приподнял тяжелую раму окна и проник внутрь. Не останавливаясь, проследовал через несколько комнат, заставленных зачехленной мебелью, и оказался в небольшой спальне. В отличие от других помещений, эта комната имела обжитой вид. На столе и зеркале не было следов пыли, постель разобрана, к стене прикреплены многочисленные вырезки из газет и журналов. И все они были посвящены Эйнджелу Тейту…

Когда раздался телефонный звонок, Полы не оказалось дома. Опережая автоответчик, Эйнджел снял трубку и услышал глухой, явно измененный голос:

– Ты счастливчик, Эйнджел. Врачи говорят: отделался испугом. Что ж, я люблю пугать. Скоро твоя жизнь превратится в кошмар… – На другом конце провода раздались короткие гудки.

Застыв на месте, он пытался вникнуть в суть происходящего. Тот, кто звонил, точно знал, что трубку поднимет именно он, Эйнджел. Значит, он осведомлен и об отсутствии Полы, и о том, что у прислуги сегодня выходной. Мерзавец уверен в своей безнаказанности, поэтому решил объявить о себе лично.

Выходит, взрыв в Снейп-Молтинг действительно предназначался ему, и, если бы не Мелисса, он уже покоился бы под могильной плитой. Эйнджел твердо решил, что, как только Пола вернется, попросит ее связаться со службой охраны. Он, конечно, и не думал впадать в панику, но лишняя осторожность не повредит. Этот урок он усвоил на всю жизнь.

Перебравшись в кабинет, Эйнджел открыл верхний ящик массивного стола и достал револьвер. Один из поклонников певца, владелец оружейного магазина, когда-то прислал его в подарок. Оформив разрешение на оружие, Эйнджел увлекся стрельбой по мишени, а затем забросил эту забаву. Очевидно, пришло время вспомнить старые навыки.

Звонкий голос из холла возвестил о приходе Полы, а спустя минуту она появилась в комнате.

– Ты не скучал, любимый? – Пола поцеловала мужа и, включив автоответчик, стала прослушивать записанные сообщения.

Эйнджел благословил Бога за то, что последнего разговора там не было. Его уверенность в необходимости удалить от себя Полу стала тверже. Ведь если ему грозит опасность, то любимая также может оказаться жертвой маньяка. В том, что говоривший по телефону – маньяк, он не сомневался.

– Ни за что не поверишь, кого я сейчас встретила, – произнесла Пола, усаживаясь напротив мужа. Он вопросительно взглянул на нее, и она продолжила:

– Помнишь Брюса, твоего охранника? Мы столкнулись с ним нос к носу, когда я шла к машине от дома Марджори. Кстати, они с мужем зовут нас на этот уикенд. Так вот, что касается Брюса, – он ушел от Фила и в данный момент без работы. Я предложила ему заглянуть к нам вечером. Мне думается, тебе не помешало бы возобновить тренировки. Что скажешь?

Услышанная новость обрадовала Эйнджела.

Конечно же он не будет иметь ничего против присутствия Брюса в доме. Необходимость в охранной системе отпала сама собой. Атлетически сложенный боксер с успехом ее заменит. И не надо ломать голову над объяснениями для Полы, почему ему понадобилась помощь профессионалов.

Эйнджел достал из кармана блокнот и написал:

– Ты поступила правильно. Физические нагрузки мне не помешают. Кроме того, Брюс всегда был мне симпатичен, а то, что он оставил Фила, делает ему честь.

– У кухарки выходной, но я кое-что купила по дороге домой и собираюсь накормить тебя отменным ужином. – Пола встала, но муж остановил ее, схватив за запястье.

– Я хочу, чтобы ты погостила у Марджори.

Хотя бы некоторое время. Мне необходимо побыть одному.

Пока Пола читала, Эйнджел внимательно следил за выражением ее лица. Ему очень хотелось, чтобы она не уловила в его просьбе ничего странного, истинных его намерений. Но его надежды не оправдались.

Лицо Полы покрылось краской, а когда она заговорила, ее голос дрожал от возмущения.

– Что это ты выдумал, Эйнджел?! Тебе не терпится избавиться от меня? Неужели ты держишь меня за полную дуру, которая не замечает, что с тобой что-то происходит? Вот уже несколько дней ты пытаешься удалить меня из дому под самыми разными предлогами.

Эйнджел взял блокнот, собираясь продолжить писать, но Пола вырвала его и отбросила в сторону.

– Не думай, что я поверю сочиненной специально на такой случай истории. Мне слишком хорошо известна твоя гордость. Ты просто не можешь смириться со своим положением и считаешь, что я нахожусь с тобой из жалости.

Глупец! Разве ты не понимаешь, что я люблю тебя! Люблю любого: больного и здорового, сильного и слабого. Неужели тебе не ясно: вдали от тебя мне будет очень плохо, потому что мое сердце здесь. – При этих словах Пола прикоснулась ладонью к груди мужа. – Поэтому не оскорбляй меня своим недоверием, не причиняй мне боли.

Эйнджел слушал ее, и в его душе боролись два противоречивых чувства: радость оттого, что он любим Полой, и страх за ее жизнь. Однако с некоторых пор он стал доверять судьбе. И если та посчитала необходимым сохранить для него любовь Полы, то, значит, на это у нее есть причины. Иногда с судьбой лучше не спорить…

Брюс вошел в столовую и крепко пожал Эйнджелу руку.

– Рад видеть вас, мистер Тейт. Миссис Тейт сказала, что у вас есть для меня работа.

Эйнджел утвердительно кивнул и показал рукой на стоящее рядом кресло. После того как Брюс сел, он начал «разговор».

– Мне необходимо, чтобы ты охранял Полу.

Разумеется, ей не обязательно знать об этом.

– Ей угрожает опасность? – В голосе боксера звучала тревога.

– Пока нет, но я предпочитаю опередить события. Официально ты будешь тренировать меня, но разместишься неподалеку от нашей спальни.

Я доверяю твоей интуиции. Кто знает, послушайся я тебя тогда, на концерте, может, и не разъезжал бы сейчас в этой чертовой штуке. – Эйнджел хлопнул ладонью по инвалидному креслу.

– Я все понял, мистер Тейт. Будьте спокойны. Пока я рядом, все будет идти должным образом.

В это время в столовую вошла Пола. Она катила перед собой тележку с ужином.

– Прошу за стол.

Он лежал на спине, уставив неподвижный взгляд в потолок, а на его губах застыла удовлетворенная улыбка. Если бы не ритмично вздымающаяся грудь, то можно было принять его за одну из тех восковых фигур, благодаря которым прославилась мадам Тюссо.

Несмотря на видимое спокойствие, он напряженно размышлял. Его радовала легкость, с которой осуществлялись все этапы продуманного им плана. Чем ближе к нему находилась жертва, тем острее он чувствовал просыпающийся в душе охотничий азарт. Стоило немалых усилий сдерживать себя, напоминая, что удовольствие заключено не в самой мести, а в процессе ее осуществления.

Он представлял в мельчайших подробностях, как будет истязать этого хлыща Тейта. Тем более что у певца нашлось уязвимое место – жена. О, как она будет молить о пощаде, когда придет ее время! А это случится уже скоро. Он даже ощущал запах крови. Такой возбуждающий, пьянящий…

Было уже далеко за полночь. Брюс и Пола разошлись по спальням, лишь Эйнджел все еще находился в кабинете. Сон не шел к нему, поэтому он решил просмотреть почту, уже неделю скапливающуюся на письменном столе.

Разбирая стопки конвертов, он старательно рассортировывал их по степени важности. Направо – счета, налево – письма из банка, отдельно – деловую переписку. Неожиданно его внимание привлек плотный пакет из серой бумаги, не имеющий обратного адреса.

Движимый любопытством, Эйнджел торопливо вскрыл его и обнаружил внутри аудиокассету. Гадая, что бы это значило, он вставил пленку в музыкальный центр. Раздались помехи, сменившиеся затем приглушенным голосом. Эйнджел сразу узнал его. Говорил тот же ненормальный, который угрожал ему по телефону.

– Я рад, что ты слушаешь меня, Эйнджел.

Я даже чувствую, как бьется твое сердце, охваченное страхом. Ты все правильно делаешь. Тебе надо бояться. Это расплата за то, что ты остался жив, когда должен был умереть. Жалкий калека, я мог бы покончить с тобой немедленно, но мне мало этого. Я желаю заставить тебя страдать так, как страдал я. Все эти годы мне приходилось прислуживать таким самонадеянным ублюдкам, как ты, хотя все должно было быть наоборот.

Я долго ждал и теперь желаю насладиться местью сполна. Для начала мне предстоит выпустить кишки твоей жене, а потом я приду за тобой. Тебе неоткуда ждать помощи. Все будет идти должным образом.

Запись окончилась. Эйнджел неподвижно сидел в своем кресле. Пока он прослушивал кассету, в его сознании вспыхнуло какое-то смутное узнавание, но, не успев закрепиться, исчезло. Он отмотал пленку назад и вновь включил.

– Тебе неоткуда ждать помощи. Все будет идти должным образом.

Последняя фраза… Где-то он ее уже слышал, но где? Догадка пришла внезапно и ошеломила своей чудовищностью. Страх железными пальцами сжал горло. Страх не за себя, за Полу. Беспомощную перед изощренным негодяем. Возможно, в эту самую минуту он расправляется с ней…

Эйнджел рванул на себя ящик стола, схватил револьвер и направил кресло через холл к лифту. Нажав кнопку, он с ужасом обнаружил, что кабина заблокирована. Не долго думая, он резко, излишне резко повернул в сторону лестницы – и кресло опрокинулось вместе с ним.

Оказавшись на полу, он некоторое время беспомощно лежал, собираясь с силами, затем, освободившись от фиксирующих ремней, оперся на руки. Подтянув к груди одно колено, Эйнджел медленно выпрямил ногу, стараясь удержаться в устойчивом положении, у него это получилось. Проделав то же самое с другой ногой, он встал, поднял коляску и, толкая ее перед собой наподобие опоры, добрался до лестницы. Ухватившись за перила, осторожно переступая ставшими вдруг послушными ногами, медленно поднялся. Пройдя через узкую галерею, Эйнджел оказался перед комнатами второго этажа.

Дверь в их спальню была распахнута настежь. В тусклом свете луны он увидел, как над кроватью склонилась темная коренастая фигура. Холодно блеснул занесенный для удара нож.

– Пола! – Хриплый крик вырвался из горла Эйнджела одновременно с револьверным выстрелом.

Фигура выпрямилась.., и, пошатнувшись, рухнула на пол. Эйнджел, тяжело дыша, прислонился к стене. Его била мелкая дрожь.

В это, время дверь, ведущая в ванную, отворилась и на пороге возникла Пола с обернутым вокруг тела полотенцем. В ее ушах торчали миниатюрные наушники, а из плеера доносилось: «Давай, детка, давай…».

Заметив мужа, она выключила музыку и удивленно спросила:

– Что с тобой? Где твое кресло? – Ее взгляд рассеянно скользнул по комнате и наткнулся на распростертое у кровати тело. – Что здесь произошло? – Пола нажала на выключатель.

Яркий свет залил все вокруг, осветив лицо лежащего на полу человека. – Брюс?!

– Убийца, – сдавленно произнес Эйнджел, указывая на труп. – Я стрелял, он – мертв.

– О Боже!

Ее воображение живо восстановило картину произошедших событий. И тут до ее сознания дошло кое-что еще. Пола протянула к мужу руки, еще не полностью веря в свершившееся.

– Любимый, ты говоришь?!

Эйнджел шагнул к ней навстречу.., и потерял сознание.

После двухчасовых расспросов полицейские уехали, увезя тело Брюса в темном полиэтиленовом мешке. Ричи, закрыв за ними дверь, вернулся в гостиную, где на мягких подушках возлежал Эйнджел. Он уже полностью пришел в себя после пережитого кошмара. Во многом этому способствовало заявление приехавшего вместе с патрульными машинами врача.

Он уверил Эйнджела в том, что его состояние не внушает опасений. Повторный шок ликвидировал последствия первого, принеся полное исцеление. Это радостное известие несколько сглаживало недавние мрачные события.

Пола протянула Мелиссе бокал шерри и, сев в соседнее кресло, еще раз недоуменно развела руками.

– Все же мне не совсем ясно, что толкнуло Брюса на преступление.

– Зависть, – ответил Ричи, обнимая Мелиссу. – Обыкновенная зависть, как бы парадоксально это ни звучало. История стара как мир. Молодой парень, чья карьера не состоялась, обозлился на общество за то, что оно его отвергло, не признало «сверхчеловеком», и решил отомстить.

– Но почему именно Эйнджелу? – Мелисса вопросительно посмотрела на приятеля.

Она пыталась вникнуть в детали происшедшего. Когда по телетайпу пришло сообщение о вызове полицейского наряда в дом Тейтов, молодая женщина как раз находилась в студии. Начальство отправило ее на место происшествия с заданием подготовить репортаж. Позвонив Ричи, она уже через полчаса была у дома друзей.

– Брюс, видимо, считал Эйнджела олицетворением жизненного успеха, – пояснил Ричи. – Суди сама: талантливый, красивый, окруженный многочисленными поклонниками, он, как никто другой, способен вызвать зависть.

– Кроме того, – добавил Эйнджел, – полицейские сказали, что Брюс был исключен из боксерской федерации, когда жестоко избил более удачливого соперника после поединка.

– А мне немного жаль его, – негромко произнесла Пола. – Ведь все существование Брюса было наполнено ненавистью и лишено любви. Это печально.

– И все-таки мне есть за что быть ему благодарным… – задумчиво протянул Эйнджел.

– За что?! – удивленно воскликнула Мелисса.

– Он заставил меня понять одну вещь.

– Какую? – Теперь уже и Ричи выглядел заинтересованным, – Пола – это самое ценное, чем я обладаю.

Прижавшись к плечу мужа, Пола следила за пляшущими языками пламени в камине. Причудливо сплетаясь, они ласкали друг друга так же, как и Эйнджел несколько минут назад ласкал ее, – горячо, нетерпеливо и страстно.

– О чем задумалась, любимая? – прошептал он, касаясь губами виска Полы. Отблески огня играли на его обнаженном теле.

– Ни о чем. Просто мне нравится слушать твой голос, такой родной, согревающий сердце.

Вне зависимости от того, о чем ты говоришь: просишь воды, узнаешь время или просто произносишь мое имя. Это все не так важно. Главное – слышать тебя каждый час, каждый миг.

Эйнджел с нежностью посмотрел на жену.

– Помнишь, как однажды давным-давно ты сказала, что каждый смертельно больной человек имеет право на шанс? Мой шанс это ты, Пола, и я не выпущу тебя из рук.