Текст книги "Секретарь по вызову"

Глава 13: О том, как плохо жалеть

– Может, уже сама ножками пойдешь? – поинтересовались у меня метров так через пятьдесят пешего пути.

– Ага, чтобы на меня коварная змея напала? Нет уж. Мне и так неплохо, – ответила я, придерживая две связки бананов.

Как по мне, на вид они были слегка мелковаты в отличие от тех, которые продавали у нас в магазинах, но на безрыбье, как говорится…

– Тебе-то неплохо, да, а мне уже тяжеловато, – отозвался Александр, в очередной раз подкидывая меня, потому как я регулярно сползала ниже.

– Неси-неси, – похлопала я его по плечу, за которое держалась. – Ты меня сюда притащил, тебе и испытывать все тяжести судьбы. Это… Как его? Раскаяние!

– Расплата, – исправил он меня с тяжелым вздохом.

– Вот-вот! Она самая. Тебе банан почистить?

Историю, как я в итоге слезала с пальмы, я бы рассчитывала никогда не рассказывать своим детям и детям их детей, чтобы не позориться. По миллиметру сползая вниз, я оцарапала себе все бедра с внутренней стороны и едва не сиганула обратно наверх, когда рядом с собой увидела жирного мохнатого красного паука.

Но в этот момент мои ноги уже коснулись плеч поджидающего меня у пальмы Александра, так что именно за них он меня и схватил. Схватил, рывком отодрал от пальмы и, пока я не опомнилась, поймал на руки под мой дикий визг.

А возможно, и ор. Я, когда напугана, обычно вспоминаю весь русский матерный интеллигентный.

Собственно, с тех пор меня и несли на руках, потому как ступать на грешную землю босиком я теперь отказывалась напрочь. Однако все изменилось, стоило мне сначала услышать, а потом и увидеть самый настоящий водопад.

Все это время, проведенное за пределами песчаного берега, я не видела вокруг себя ничего красивого. Ну пальмы и пальмы, цветы и цветы, лианы, кусты да заросли непроглядные, в общем-то. А здесь…

Это был словно уголок природы, сошедший с картинки профессионального художника. Водопад возвышался всего метра на три от земли, но абсолютно все вокруг него было ярко-зеленым, сочным, живым. Мох оплетал большие валуны и камни поменьше. Сам водопад будто тек углом с двух сторон, а по третьей вперемешку свисали давно высохшие и зеленые лианы.

На последних раскрытыми красными и желтыми бутонами на мир смотрели большие цветки.

Вода, спускающаяся меж камней куда-то ниже по течению, казалась чистой и прозрачной, как стекло. Стремительный поток играл свою музыку, а я была готова вся целиком залезть под водопад, ведь никакой живности в воде не наблюдалось.

Зато было на что, а точнее, на кого посмотреть снаружи. На увитых зеленью каменных стенах, на широких листьях, нахохлившись, словно воробьи, сидели огромные птицы. Их оперение было бежево-коричневым, сине-фиолетовым, красно-зеленым или и вовсе разноцветным.

– Олень! – прошептала я восторженно, заметив среди камней спустившегося на водопой оленя с большими изогнутыми рогами, напоминающими музыкальный инструмент лиру.

Олень от моего шепота тоже однозначно пришел в восторг. Увидев нас: махающую меня и закатывающего глаза Александра, – он также восторженно драпанул вверх и быстро скрылся за пальмами и другими деревьями. Вслед за ним разлетелись испытавшие восторг от встречи с нами птицы.

– Между прочим, от нас только что убежало и улетело наше мясо, – пробурчал мужчина, сгружая меня на камни.

Камешки были прохладными, но ноги в воду я засунула с удовольствием.

– Да какое ж это мясо? – удивленно рассмеялась я. – Это же при-рода. Ее беречь надо. Может, это вообще какой-нибудь Краснокнижный олень.

– Ты, когда на нас медведь или тигр нападут, мнение свое не меняй, пожалуйста, – начал Александр штурмовать камни, явно намереваясь ближе подобраться к водопаду. – Когда они тебя есть станут, я тебе про при-роду обязательно напомню.

– Хам! – припечатала я, но даже эти перепалки не могли испортить мне настроение.

Здесь все вокруг дышало природой и свежестью. Вот где нужно было отстраивать домик, но увы. Отсюда мы берег точно не увидим, и нас тогда просто не найдут.

– А это ведь водопад? – уточнила я, наблюдая за тем, как мужчина поочередно наполняет пустые бутылки, протянув руку прямо под бурный поток.

– Водопад, хоть и мелкий. Судя по всему, здесь проходит горная речка. То, на чем ты сейчас сидишь, – это пороги. Полагаю, где-то совсем рядом есть озеро, куда она впадает.

– И там можно будет искупаться? – загорелась я идеей.

– Там, где озеро, там и змеи, и крокодилы, Маша, так что, если хочешь сполоснуться, добро пожаловать под водопад. Правда, вода здесь холодная, но я мог бы тебя согреть.

Оценив его хитрый прищур, его коварную улыбку, я как-то разом резко перехотела устраивать себе банные процедуры. Лучше уж на берегу сполоснуться ночью, пока Александр будет спать. Сухая кожа требовала воды, одежду давно следовало постирать, а белье избавить от лишнего килограмма песка.

Бегая периодически в кустики за пальму, я каждый раз вытряхивала, по ощущениям, чей-то песочный замок с разбившимися надеждами.

Обратно мы шли с куда большим оптимизмом. Я несла связки бананов, а Александр всю воду, которую смог набрать. Вода была даже в очищенной кастрюльке, которую я, между прочим, очень даже могла бы понести сама.

Но мне не доверяли. Ровно после того, как я вместе с бананами полетела носом вперед, запнувшись о какое-то растение, торчащее из земли и похожее на вросшую веревку.

– А ее точно можно пить? – высматривала я в траве змей и ящериц.

– Можно, но после очистки и кипячения. Я не знаю состава этой воды, определить его не могу, так что будем предохраняться.

– Ты хотел сказать перестраховываться? – остановилась я, недоуменно глядя ему в спину.

– И это тоже. Пойдем, есть хочется.

Вернулись к своему лагерю мы почти тем же путем. Вышли несколько левее, но только потому, что Александр был уверен, что мы совершенно точно живем вон за той пальмой. Лично я пальмы на берегу вообще не различала, так что полагалась на того, кто делал вид, что у нас совсем все под контролем.

По крайней мере, в этой ситуации он уже не мог сделать меня крайней.

Пока первая партия воды очищалась через фильтр из угля, бинта и ваты, сооруженный при помощи все тех же бутылок, Александр выкладывал новое место для костра. Точнее, переносил уже имеющееся чуть подальше от дома и несколько расширял его.

Я же украшала все это дело камешками и обрезками от бамбука, чтобы, так сказать, выделить зону для релаксации и питания. На мой взгляд, получалось очень даже красиво. Не хватало только лежаков и зонтика. И коктейлей от знойного бармена. И музыки.

– Щас спою! – торжественно обозначила я свои намерения.

Закатив глаза к голубому небу, Александр сбежал достраивать каркас хибары.

Оценив сзади его потасканные брюки, я взгрустнула. Мне нравилось, как он бесился, хотя и пытался скрыть свои истинные эмоции. Я его раздражала не меньше, чем он меня, но деваться друг от друга на этом острове нам и правда было некуда.

Впрочем, от того, что он бесится, я как раз таки получала истинное удовольствие. Это была моя маленькая месть за то, что мы здесь оказались. Некрасиво, да, но приятно же, черт возьми. Так я хотя бы знала, что не одна страдаю. Временами у меня создавалось ощущение, что моему нанимателю абсолютно все равно, как надолго мы на этом острове застряли. Он словно на курорт приехал и наслаждался природой, погодой и в целом тишиной.

– Вода вся прошла? – окликнул меня строитель года.

– Вся. Мы обедать чем будем?

– Сейчас приду.

И он пришел. Сначала установил над костром свою кастрюльку. Пока вода в ней кипела, он расправлялся с бананами. За тем, как он чистит их ножом, я наблюдала с превеликим любопытством: два надреза с двух сторон и один поперечный. По-моему, их проще было почистить руками.

Когда вода прокипела уже около пяти минут, он засыпал в кастрюлю рис. Слюни у меня к этому времени текли до самого песка, потому как кушать хотелось не на шутку, но пришлось ждать еще минут пятнадцать. За пять минут до готовности риса в кастрюлю отправились размятые бананы.

Оставшиеся фрукты были наколоты Александром на палочки и вручены мне, чтобы я держала их над костром.

– Ну что там? Уже можно пробовать? – засовывал я свой нос в кастрюльку, пока Саша снимал ее с огня.

– Дай каше немножко остыть. Лучше следи за своими бананами, у тебя вон с одной стороны уже подгорать кожура начала.

Надув губы, я перевернула бананы, пока Саша выкладывал кашу на широкие зеленые листья, за которыми специально ходил в джунгли. Видимо, в нашем обиходе появились своеобразные одноразовые тарелки.

Вымыв кастрюльку, прочистив ее песком, он снова закрепил ее над костром и налил очищенной воды. Из армейского пайка на свет божий были вытащены два пакета с надписью «Концентрат для напитка фруктово-ягодный».

Стоило воде прокипеть, как содержимое пакетов было высыпано в кастрюлю.

– Кисель? – принюхалась я, угадывая знакомый аромат из детства.

– Что-то вроде сока или морса. Иди ешь, несчастная моя, – усмехнулся он, подавая мне единственную металлическую ложку. – На глазах худеешь.

На этот раз я решила не обижаться на подколки. В конце концов, обижаться на сытый желудок куда продуктивнее.

– Ну как? Нравится? – спросил он, усаживаясь рядом.

Я уже продегустировала пару-тройку ложек каши, закусывая галетами и запеченным же бананом. Последний по вкусу почему-то напоминал мне картошку, хотя в каше вкус фрукта угадывался куда ярче.

– Да как сказать. Хорошо, что хорошо кончается, – философски заметила я.

– В каком смысле? – не понял Александр моего тонкого юмора.

Я пожала плечами:

– Если посреди ночи нам не придется искать кусты для уединения, значит, блюдо удалось.

Глава 14: О том, как плохо подглядывать

После сытного обеда по закону Архимеда полагалось поработать – именно так считал Александр, пожелавший научить меня сплетать бамбуковые палки между собой при помощи сухой травы. Получалось у меня, надо сказать, паршиво. Когда руки растут не из того места, сложно за несколько часов стать гуру джунглестроения.

Но, как самый ярый оптимист, мужчина не сдавался. Объяснял раз за разом, показывал и даже управлял моими руками, встав позади меня.

Честно говоря, получаться у меня в тот момент стало раз в пять хуже. Я даже бамбучину ему на ногу уронила. И себе, что было совсем уж грустно.

Однако кое-какой каркас для будущих стен мы все-таки смастерили. Этой хибаре отчаянно не хватало второй части крыши, двери и отсутствия вентиляции в каждом образовавшемся квадрате, но Александр решил заниматься всем этим уже завтра.

– Главное, что полы и стены на месте, – подытожил он и попробовал расшатать конструкцию.

Она стояла намертво. Не восхититься его умениями было просто невозможно. Но делала я это исключительно про себя. Не хватало еще, чтобы он возгордился.

– Теперь пойдем поищем себе орудие для рыбалки, – тронул Саша меня за плечо, словно поторапливая.

– Орудие? Для рыбалки? – переспросила я, засомневавшись в его разумности.

Просто… Все, что я знала про рыбалку, сводилось к сетям, которыми ловили рыбу, и удочке, которая постоянно ломалась. А у нас, между прочим, даже лески не было, не то что крючка и червяка.

– Сейчас покажу тебе, как ловят рыбу настоящие мужчины.

Сказано это было с таким хвастовством, с такой непомерной гордостью, что я сразу поняла: дело заранее обречено на провал. Так, собственно, и получилось.

Точнее, Александр уверял меня, что это я виновата в плохой рыбалке. Мол, бегала вокруг него как потерпевшая на мели и распугивала своим визгом и брызгами всех хвостато-плавничковых, но не тут-то было! Это просто у него с реакцией все оказалось плоховато. Заостренную с одного конца палку стоило бросать куда резче и метко.

В конце концов, я же не виновата, что рыба вокруг меня плавала и своими хвостами меня касалась!

– А это что за рыба? – стояла я рядом с нанимателем, под его укоризненным взглядом боясь даже дышать слишком громко.

Приходилось говорить шепотом, но у него все равно почему-то дергался левый глаз. А может, он просто рыбам подмигивал. Кто их знает, чем они там на своей рыбалке занимаются.

– Визуально – какая-то разновидность карпа. Когда поймаем, скажу точнее, – произнес Александр, почти не размыкая губ.

– А когда мы его поймаем? – полюбопытствовала я.

Раз! Палка врезалась в дно и застряла, как древнее копье в груди вражины супостатской. Я от неожиданности не только вздрогнула, но и подпрыгнула на добрые полметра, снова замутив всю воду в округе.

Впрочем, это уже не имело никакого значения. Нагнувшись, опустив руки в воду до самых плеч, Александр вытащил и палку, и карпа, что был продырявлен им насквозь.

И вот рыбку мне было очень жалко, да. Но себя еще жальче, потому что хотелось чего-то более существенного, чем каша с бананами.

– Герой! – восхваляла я своего добытчика, прежде него выбегая из воды на берег, но одна гениальная мысль заставила меня резко остановиться: – Слушай, а ты рыбу же чистить умеешь? Потому что я не умею.

– Умею. Если не хочешь смотреть, можешь заняться обустройством нашего шалаша.

– Как именно? – разом напряглась я, прямо ощутив, что меня собираются изо всех сил эксплуатировать.

– Я там бамбука натаскал. Не хочешь сделать дверь?

Я пыхтела битый час, сидя в нашем дверном проеме ногами наружу, потому как сейчас это было самое безопасное место от букашек.

По сути, как должна была выглядеть наша дверь, я сегодня уже видела. На манер сборки полов, мне нужно было сплести распиленные бамбучины вместе при помощи сухой травы, оставив между ними минимальные щели.

Но на деле это оказалось не так уж и просто. Бамбук выскальзывал, трава рвалась и не хотела завязываться, а небо с каждой минутой становилось все темнее.

– Там ужин у нас скоро, вообще? – психанула я, когда очередная палка отвалилась.

– Уже заканчиваю, – отозвался мой подельник по выживанию. – Ты такой рыбы еще точно никогда не ела.

С любопытством глянув на творящийся беспредел, я разом обомлела. Занятая дверью, я как-то особо и не смотрела, что там вытворял Саша, но зрелище оказалось любопытным.

Он и правда разделал рыбу. Но запекалась она странным способом. Развернув обе части туши, словно полотно, он подвесил его на две заостренные палки так, чтобы сторона с чешуей касалась разросшегося пламени.

При этом по другую часть костра была подвешена кастрюлька, где что-то однозначно варилось.

Отложив свою неудачную поделку, я пошла признаваться в собственной беспомощности.

– А у меня ничего не получилось, – присела я рядом с костром, пытаясь по аромату угадать, что там готовится.

Рыба, к слову, пахла просто одуряюще. Создавалось впечатление, что Саша ее коптил. Голодный взгляд блуждал по всей доступной еде и неожиданно натолкнулся на бутылку с желтоватым мутным напитком.

– Ничего страшного. Завтра сделаем, – присел он около меня и протянул мне на ноже кусочек рыбы.

Осторожно взяв горячий ломтик, я положила его в рот и тут же протяжно застонала от удовольствия. Это была не просто рыба, а посоленная и поперченная рыба. Все эти дни лично мне искренне не хватало специй, привычного вкуса в еде, а тут просто праздник случился какой-то!

– Бесподобно, – оценила я вкусовые качества этого гастрономического оргазма. – А это что?

– Попытка сотворить компот из яблочного повидла. Рису?

Прожевав, я с подозрением уставилась на своего нанимателя. В отблесках костра Александр выглядел максимально хитрым. Взор его был лукавым, улыбка – обаятельной, а поза – открытой, располагающей. Прямо не туземец, а галантный кавалер на выгуле.

– А чего это ты такой добренький? – поинтересовалась я, принимая листок с рисом и упаковку галет.

– О чем ты? – мгновенно отвернулся он, сделав вид, что сильно занят отрезанием от рыбины кусков пообъемнее, чем тот, который схомячила я. – Я просто пытаюсь наладить наши отношения. Я же вижу, что ты еще злишься на меня.

– Если ты хочешь подкупить меня едой, то ни шиша у тебя не получится, – усмехнулась я, подхватывая пальцами рис. – С засранцами дружбу не водим.

– Жаль. А я хотел отдать тебе по дружбе свою шоколадку.

Перестав жевать, я медленно повернула голову в сторону своего бесчестного нанимателя, который протягивал мне вместе с кусками рыбы небольшую шоколадку.

А он знал толк в подкупе! За милой улыбочкой скрывалось целое море хитрожопости.

– Я подумаю, – приняла я плитку с видом человека, которому второй валенок не очень-то в хозяйстве необходим.

Но раз уж дают, чего не взять-то?

Ужинали мы в атмосфере приятного напряжения и зарождающейся интриги. Под шум далеких волн молча переглядывались, то и дело утаивая в уголках губ так и норовящие вылезти улыбки.

Рыба получилась просто бесподобной, и, не будь этой игры во взаимную тишину, я бы, вероятно, обязательно похвалила повара. А так мы просто трапезничали, и на миг даже можно было представить, будто мы находились не на необитаемом острове, а где-то за городом с палатками, имея возможность в любое время сесть в машину и уехать.

Пребывая в благодушном настроении, не имея никакого желания разрушать это умиротворение, я тоже захотела сделать что-то полезное для нашего скромного лагеря. Простого «спасибо» за вкусный ужин казалось маловато, а потому я решила озадачиться бытовыми вопросами.

– Надо бы придумать, куда нам мусор скидывать, – прошелестела я, отчаянно зевая. – Ты до этого куда упаковки от еды складывал?

– Уносил подальше от лагеря, чтобы не привлекать к нам животных. Пока убирал все в коробку из-под пайка, – сложил он свои грязные листья поверх моих. – Можешь укладываться спать, я сам унесу. Заодно и схожу прогуляться.

Возникшая после его слов пауза выражала все мое удивление и сомнение в его адекватности. Никто в своем уме не пошел бы ночью в беспроглядные джунгли, так что я мгновенно усомнилась в рассудке Александра.

Подсознательно я, наверное, даже ждала такого исхода. Сохранить разум в подобных условиях сможет далеко не каждый. Правда, мне казалось, что пострадавшей стороной все же буду я. В ужас меня приводила сама мысль, что мы больше никогда не вернемся в свои прежние жизни.

– Прогуляться? – переспросила я, не скрывая скепсиса. – Решил поучаствовать в благотворительности?

– В какой благотворительности? – вообще не понял меня Александр.

– Ну как же? Покормить ужином бедных несчастных голодных тигров.

Я прямо видела по его лицу тот момент, когда к нему наконец пришло осознание, что я пошутила. Улыбка его стала шире, глаза заблестели в отсветах костра, но при этом я все еще ждала ответа. Потому что, как известно, в каждой шутке есть доля шутки, а мы не в парке на пикнике.

– Да я недалеко, – ответил он, однозначно пытаясь что-то донести до меня своим прямым сверлящим взглядом.

– Все еще не понимаю, – честно призналась я, мусоля упаковку с шоколадкой.

Тяжко вздохнув, демонстративно закатив глаза к небу, наниматель взглянул на меня как на одаренную. Я себя таковой не считала. Ну не догоняла иногда, это да, но, может, в этом ретроградный Меркурий виноват.

– Да в туалет я пошел, Маша. Еда имеет свойство перевариваться и выходить.

Густо покраснев, я отвернулась и молча кивнула. А может, сначала кивнула, а потом отвернулась. Нет, прекрасно знала, что, как и я, он периодически делал свои дела под кустиком. Стесняться друг друга, живя в одном шалаше, да и в принципе вдвоем на всем острове, нам смысла совершенно точно не было. Но все равно как-то вдруг неудобно стало.

Взяв из костра одну из внушительных палок на манер факела, мой наниматель стремительной походкой отправился до ближайшей пальмы. Проводив взглядом его прямую спину, я намеревалась единолично насладиться шоколадкой, но вдруг подумала о том, что эти несколько минут и мне могут сыграть на пользу.

Я ведь собиралась сегодня постираться. И помыться, потому как запах пота уже ощущался явно. И пусть у меня не было даже кусочка мыла, это же не повод ходить грязнулей? Того и гляди, еще немного, я и хрюкать начну.

Еще раз окинув придирчивым взглядом кусты, в которых скрылся Саша, я спрятала шоколадку под бревно и сиганула к воде. Для экономии времени даже не раздевалась, решив постирать все прямо так – на себе.

Первыми в дело пошли юбка и блузка. После нескольких дней издевательств выглядели они откровенно паршиво. Однако уже через миг я поняла, что на себе смогу постирать только юбку. Блузку же пришлось снимать.

Потерев ткань об саму себя и так и этак, я закинула ее на плечо, одним глазом поглядывая в сторону берега. Наниматель пока из кустов не выползал, его крика из джунглей не было слышно, так что несколько минут в запасе у меня наверняка имелось.

Решив, что гулять так гулять, я зашла поглубже и стянула с себя белье. Нервничала просто ужасно. Где-то около меня плавали любопытные рыбы, для которых я организовала бесплатный стриптиз, а по джунглям шлялся Александр, грозясь оставить меня в одиночестве и погибнуть смертью глупых, но храбрых.

Лишь бы белье из рук не выпустить! То-то будет весело! Тогда стриптиз будут видеть не только рыбы, но еще и змеи, букашки и ящерицы.

Натянув труселя на их законное место, я решила уже праздновать на полную. Зайдя еще глубже, расстегнула бюстгальтер. Его простирывала со скоростью марафонца. Если бы марафоны по стирке белья вообще существовали, я бы его стопроцентно выиграла.

Мельком глянув в сторону берега, я еще миг продолжала стирать. Но до загнанного в угол сознания все же дошла мысль, что я уже не одна. Стоило мне опять посмотреть на берег, как вернувшийся Саша радостно помахал мне горящей палкой. В другой руке он держал огромную люстру бананов.

Тело среагировало раньше мозга. Желая скрыть все самое интересное в воде, абсолютно не помня, что на улице уже темно – хоть глаз выколи, а берег освещает только костер, я решила согнуть ноги, то есть присесть. Но так как и без того находилась в воде по грудь, ушла под нее с головой.

Тут уж было не до стеснительности. Запаниковав, вместо того чтобы твердо встать на ноги, я попыталась плыть и в итоге догребла до мели, где-то по дороге получив хвостом от огромной рыбины.

Только я одна догребла. Блузка и лифчик отправились в далекое путешествие по безудержным волнам.

И вот сижу я в воде на пятой точке, грудь волосами да руками прикрываю, а кто-то откровенно потешается. Ржет самым натуральным образом.

– Руку дать? – спросили у меня, войдя в воду по щиколотку.

– Я сегодня здесь ночую, – решила я, абсолютно не понимая, что теперь делать. – У меня одежда уплыла.

– И? – смешливо приподнял он правую бровь. – Ты думаешь, что я женскую грудь ни разу в жизни не видел? Или женское…

– Обойдусь без подробностей из твоей интимной жизни, – не дала я ему договорить, пытаясь высмотреть в темноте свои вещи.

Может, их утром к берегу прибьет? Хотя бы что-нибудь одно!

В следующую секунду Саша заорал во все горло:

– Быстро из воды! Там крокодил!