Текст книги "Цена его коварства"

Я нажала отбой. В доме было тихо. Миссис Кэрриган давно спала.

Калифорния… На меня нахлынули воспоминания о доме. Солнце. Океан. Запах роз в мамином саду. Там я могу заниматься тем, о чем мечтала, в окружении родных и друзей, растить моего малыша…

Но это ведь не только мой ребенок. Он наш. Я должна сказать о нем Эдварду. Должна дать ему шанс остаться с нами. И сообщить, что люблю его. Сейчас же.

Поднимаясь по ступенькам, я дрожала от страха. Я невольно вспоминала его слова. «Это все, что я могу тебе дать, – сказал он тогда. – Ни семьи. Ни детей. Только это». Мое сердце сжалось от боли. Все это лишь самообман. Эдварду не нужна моя любовь. Не нужен мой ребенок. Его интересует лишь удобная партнерша, которую легко можно бросить, едва начнутся проблемы.

Я зажала рот рукой.

«Пожалуйста! – взмолилась я про себя. – Пусть он обрадуется! Пусть у меня появится шанс вновь научить его любить!»

Я открыла дверь спальни.

– Я заждался, – раздался раздраженный голос Эдварда. – Иди в постель, Диана.

До боли сжав в кулаки трясущиеся пальцы, я вошла. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидела, что Эдвард, по-прежнему в смокинге и галстуке, лежит на постели, закинув руки за голову.

– Как Джейсон? – холодно спросил он, глядя в потолок.

– В порядке, – неуверенно произнесла я.

– Разумеется, – усмехнулся Эдвард, сев на постели. – Он, наверное, совершил большую ошибку?

– Он раскаивается, что так поступил со мной. – Мой голос дрожал. – Поэтому предложил мне роль. Ничего особенного, просто интернет-сериал… Но мне не придется участвовать в пробах, если я прилечу через два дня.

– Как это славно! Для вас обоих. – Он встал с кровати, возвышаясь надо мной во весь свой огромный рост. – Помочь тебе собрать вещи?

Холодность его тона ужаснула меня.

– Но я не хочу от тебя уезжать…

– Хочешь, разумеется, – язвительно проговорил он. – Езжай в Калифорнию. Джейсон Блэк до смерти хочет вернуть тебя, так что даже откопал для тебя роль. Все, о чем ты мечтала, свалилось на тебя, словно с неба. Мне остается только поцеловать тебя на прощание.

Каждая женщина, которой Эдвард верил, в конце концов обманывала его и бросала. Но я не буду этого делать!

– Я не хочу уезжать, потому что…

– Почему же? – спросил он, насмешливо приподняв бровь.

Мои губы словно свело судорогой. Но я с усилием разжала их, заставив себя произнести громко, четко и ясно:

– Потому что я люблю тебя, Эдвард.

Эдвард отшатнулся. Глаза его блестели безумным блеском. Он вновь сделал шаг ко мне, затем остановился.

– Я хочу остаться, – почти умоляюще прошептала я. – Пожалуйста, дай мне повод остаться. Скажи, что у меня есть шанс быть с тобой…

Я услышала, как он глубоко и шумно вздохнул:

– Диана… – Но он тут же взял себя в руки. Его лицо стало каменным. – Нет.

– Ты не хочешь меня, – чуть не плача сказала я.

– Хочу, конечно! – с силой произнес он, но затем отвел взгляд. – Но я знаю, чем все закончится. Нужно было давно покончить с этим, еще в Корнуолле. Но я не мог. – Он вновь взглянул на меня. В его глазах была тоска. – А теперь мы оба страдаем от боли…

– Неужели ты вообще ничего ко мне не чувствуешь? – с трудом выговорила я.

– Ты важна мне. – Он вновь отступил на шаг. – Боюсь, я мог бы влюбиться в тебя. Если бы себе это позволил.

– Эдвард! – Мое сердце дрогнуло от радости.

– Но я не собираюсь позволять себе любить тебя, – без выражения сказал он.

Это было так неожиданно и жестоко, что у меня перехватило дыхание. Из горла вырвалось рыдание.

– Диана, я уже говорил тебе: любовь – игра для глупцов. Единственный способ выиграть в ней – не играть. Мне пришлось многое пережить, чтобы понять это.

Он говорил резко, грубо, но за его жесткостью без труда угадывалась уязвимость. Он держался изо всех сил.

– Эдвард, не надо, – со слезами в голосе проговорила я. – Не делай этого…

Он с тоской посмотрел на меня:

– Мы оба знаем, что в Лондоне ты несчастна. Это был лишь вопрос времени…

Не было нужды отрицать это. Стоя у постели, на которой Эдвард подарил мне столько блаженства, я чувствовала, как он отдаляется от меня телом и душой. Я ощущала это так же ясно, как если бы с меня сняли пальто: я могла о нем не думать, но вот его не стало – и холод до костей пронзает тело…

Эдвард подошел к гардеробу и, вытащив оттуда мой чемодан, стал молча складывать туда вещи. Через три минуты все было кончено.

– Если ты что-то забудешь, я пришлю тебе в Калифорнию, – проговорил он.

– Ты выгоняешь меня…

– Нет, всего лишь говорю «до свидания», – безо всякого выражения проговорил он.

Но я еще не все сказала ему.

– Подожди! – отчаянно воскликнула я. – Я должна сказать тебе еще кое-что…

– Мы уже поговорили. Хватит.

Подойдя к окну, Эдвард отдернул жалюзи и уставился на тихую улицу, на шикарные особняки, залитые лунным светом. Вытащив из кармана телефон, он вызвал водителя, затем вновь повернулся ко мне, глядя отсутствующим, чужим взглядом:

– Натан приедет через пять минут. Он отвезет тебя в аэропорт. Мой самолет доставит тебя к твоей вожделенной карьере и мужчине твоей мечты. – Он скривил губы. – Спасибо, что помогла мне подняться на ноги. Я готов рекомендовать тебя любому, кому нужна будет помощь физиотерапевта.

Я с тоской взяла его за руку. Коротко сжав мне пальцы, словно нас впервые представляли друг другу, он попытался отдернуть кисть, но я с отчаянным усилием удержала его:

– Эдвард, летим со мной в Калифорнию!

– А что мне там делать? – усмехнулся он.

– Что угодно!

– Штаб-квартира «Сен-Сир Глобал» находится в Лондоне. Это моя обязанность, для которой я рожден…

– И которую ты ненавидишь всей душой, – всхлипнула я.

– Нам было хорошо вместе, Диана. – Эдвард смотрел на меня, и в его глазах плескалась боль. – Но больше нам незачем видеться…

– Незачем? Почему? Я же сказала, что люблю тебя!

Его взгляд потяжелел.

– И что, я должен изменить всю свою жизнь из-за этих дешевых слов?

– Дешевых? – Колени мои дрожали, в душе были лишь пустота, боль и отчаяние, казалось, грозившие поглотить меня целиком, без остатка. – Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Мы можем вместе построить свой дом, свое будущее. – Я подняла на него полные слез глаза. – Можем родить ребенка…

Эдварда передернуло от отвращения, и слова застряли у меня в горле.

– Прости, но я больше не желаю быть с тобой. – Эдвард с шумом захлопнул крышку моего чемодана.

– Постой! – Я уже рыдала в голос. – Связь между нами все равно останется! Ты должен знать, что я…

– О боже, хватит!

– Но я…

– Замолчи! Если ты не хочешь уйти, тогда уйду я!

Его бледное лицо было искажено ужасом. Он поспешно выскочил из комнаты. Вскоре я услышала, как хлопнула входная дверь. Эдвард ушел – навсегда ушел из моей жизни.

Из горла у меня вырвалось рыдание. Я смотрела в окно, прижавшись ладонями к стеклу. Он даже не дал мне сказать о ребенке. Признания в любви оказалось достаточно, чтобы заставить его бежать.

Я знала, что так случится. Хотя изо всех сил старалась не думать об этом.

Сквозь слезы я увидела черный седан, бесшумно подкативший к подъезду.

Теперь я наконец понимала, почему Эдвард порвал наши отношения. Почему он так не хотел полюбить меня.

Он не хотел испытывать подобных страданий.

– Вы готовы, мадам? – услышала я голос шофера у двери. – Помочь вам отнести чемодан?

Сжав руку в кулак, я медленно повернулась к нему:

– Я справлюсь.

– Хорошо, мадам.

Я вытерла глаза и расправила плечи. Что ж, я надеялась научить Эдварда любить. Но вместо этого он научил меня.

Любовь – игра для глупцов. Единственный способ выиграть в ней – не играть.

Я взялась за ручку чемодана и поклялась себе: я больше не буду тратить силы на мольбы. Теперь я должна думать лишь о нашем ребенке.

Нет, о моем ребенке.

Глава 6

– Все трудишься?

Я широко улыбалась, глядя на отчима, стоявшего в саду под цветущей бугенвиллеей:

– У меня свободное утро. Джейсон заедет за мной через час.

– Вся в делах! – шутливо огорчился Говард. – Надо было нанять тебя на роль зомби, пока была возможность.

– Теперь придется договариваться с моим агентом, – еще шире улыбнулась я.

Как и предполагал Джейсон, интернет-сериал стал для меня отличным стартом. Теперь, четыре с половиной месяца спустя, я уже была настоящей актрисой. Не звездой вроде Мэдисон, конечно, но, как оказалось, у меня было немало друзей, готовых помочь мне добиться успеха. Я снималась в рекламе, играла характерные роли в кино и эпизодических персонажей в сериалах. Иногда это было забавно, временами – изматывающе скучно. Эта работа не вызывала у меня бесконечного восторга, как полагается сбывшейся мечте – но, по крайней мере, мне было чем заняться: ведь моя истинная мечта осталась в Лондоне.

– Тяжко, наверное, быть такой популярной. – Говард с удовольствием огляделся вокруг. – Ты здорово привела в порядок сад. Ханна была бы довольна.

Я стряхнула землю с перчаток и с облегчением села, оглядывая красные и желтые розы. Я была на седьмом месяце, и огромный живот уже ощутимо мешал удерживать равновесие.

Уже четыре с половиной месяца я вновь обитала в своей прежней спальне в белом особняке отчима в Беверли-Хиллз. Все свободное время я проводила в мамином саду. Я дома, твердила я постоянно, не позволяя себе вспоминать о Пенрит-Холле.

– Спасибо, что разрешил мне жить здесь, – сказала я Говарду. – Когда я попросилась к тебе, ты вряд ли думал, что я осяду здесь.

Говард похлопал меня по плечу:

– Я радуюсь каждому дню, который ты проводишь здесь, вынашивая моего внука. – Он задумчиво посмотрел на розы. – Мама гордилась бы тобой. И была бы счастлива, что у тебя будет ребенок.

У меня перехватило горло.

– Спасибо, Говард. Ты так добр ко мне. Боюсь только, если Мэдисон узнает об этом, она перестанет с тобой разговаривать…

– С чего бы? – махнул рукой Говард. – Она еще в Монголии. И потом, даже если она будет недовольна, ей придется это пережить. Мы – одна семья.

Я покачала головой:

– Она никогда не простит мне, что я разрушила ее отношения с Джейсоном.

– Что это за отношения, если их так легко разрушить? – Говард похлопал меня по руке. – Диана, я рад, что ты живешь здесь. Не торопись переезжать. Особенно – к Джейсону Блэку. Мне не очень симпатичен мужчина, не способный сразу решить, на какой из сестер он хочет жениться.

– Мы с Джейсоном – только друзья! – запротестовала я.

– Я-то это знаю. А вот знает ли Джейсон?

Я вздохнула. После того, как я закончила сниматься в сериале, Джейсон приглашал меня куда-нибудь всякий раз, когда освобождался со съемок нового блокбастера, в котором играл супергероя. После прошлогоднего скандала папарацци не давали нам прохода, снимая каждый наш самый невинный шаг – к примеру, как мы пьем латте в кафе. На прошлой неделе мы с ним красовались на обложках многочисленных журналов, специализирующихся на сплетнях о знаменитостях. Снимки сопровождали кричащие заголовки: «Любовный треугольник Мэдисон Лау. Беременная сводная сестра Мэдисон наносит ответный удар, встречаясь с отцом своего ребенка – Джейсоном Блэком!»

Когда я читала это, меня передергивало. Я изо всех сил избегала журналистов, сохраняя гордое молчание.

– Говори им, что это мой ребенок! – настаивал Джейсон. – В конце концов, когда мы поженимся, так оно и будет.

– Поженимся? – изумлялась я. – Джейсон, мы с тобой друзья! Только друзья.

Но поверил ли он, что я говорю всерьез?

Я снова тяжело вздохнула.

– Любовь – игра для дураков! – проворчала я. И вдруг я вспомнила, чьи это слова. Да, я больше не любила Эдварда. Кажется, я просто превратилась в него.

– Ладно, ладно! – Говард примиряюще вскинул руки. – Как хочешь. Я не вмешиваюсь. Но послушай, – он нахмурился, – не знаю, что там у вас произошло с отцом твоего ребенка и почему ты решила не говорить ему о своей беременности…

– Я не желаю об этом…

– Да-да, я знаю, ты не любишь об этом говорить. Но прими совет пожилого человека. Жизнь пролетит как миг. Даже если он – последний негодяй, он заслуживает того, чтобы узнать о ребенке.

И зачем только я рассказала об этом Говарду! Почувствовав комок в горле, я отвела взгляд:

– Он говорил, что не хочет детей. Так что я просто не стала доставлять ему проблем.

– Люди меняются. Иногда они меняются к лучшему настолько, что ты поражаешься. Он заслуживает того, чтобы ты дала ему шанс. – Он мягко взглянул на меня. – Мама сказала бы тебе то же самое.

Это был удар ниже пояса.

Я неосознанно положила руку на живот. Хорошо, что сейчас в моде длинные платья. Я была на третьем триместре беременности, и обычная одежда на меня уже не налезала.

– У него был шанс. – Я медленно поднялась. – Он швырнул мою любовь мне в лицо. Я не хочу, чтобы он сделал то же самое с ребенком.

– Я понимаю, он причинил тебе боль. – Отчим взглянул мне прямо в глаза. – Но прими мой совет. Используй каждый шанс на любовь. Сейчас ты думаешь, что сможешь встретить ее еще раз – бесконечное число раз. – Он вздохнул. – Но это не так. Раньше ты знала это. Но он сделал тебя циничной. Когда я вспоминаю ту милую нежную девочку, какой ты была прежде, мне хочется как следует двинуть Эдварду Сен-Сиру в челюсть. И если я его когда-нибудь встречу…

Скрипнула садовая калитка. Я подняла глаза:

– Джейсон…

Но это был не Джейсон.

Мое сердце ухнуло в пятки.

Передо мной стоял Эдвард, и калифорнийское солнце играло в его темных волосах.

– Ты беременна? – Он смотрел на мой живот.

У меня перехватило дыхание.

Эдвард сделал шаг ко мне, потом еще один… Он не отрывал от меня взгляда, словно мечтал обо мне все эти месяцы и никак не мог поверить, что это не сон.

– Это мой ребенок? – тихо спросил он. – Или Джейсона Блэка?

У меня тряслись руки.

– Ваш, – пришел на помощь Говард.

– Говард! – Я в ярости обернулась к нему.

– Да ладно тебе! – Он закатил глаза. – Ты все равно не стала бы врать. По крайней мере, слишком долго.

– Ты лезешь не в свое дело, – обвиняюще сказала я.

– Я спасаю тебя от проблем. Потом еще поблагодаришь меня. Прошу прощения, – Говард двинулся к калитке, но, дойдя до Эдварда, остановился. – Вы как раз вовремя. – Он задумчиво потер подбородок. – Вообще-то я должен дать вам в челюсть…

– Говард! – взвизгнула я.

– Ладно, это потом. – Он торопливо ушел.

Мы остались вдвоем.

Эдвард был небрит, под глазами у него залегли тени, – казалось, он не спал много дней. Но все равно он никогда еще не казался мне таким красивым.

Но это было уже не важно. Я не желала об этом думать.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я.

– Я… – Эдвард казался поразительно неуверенным. Он вновь взглянул на мой живот, вздымавшийся под длинным, в пол, хлопчатобумажным платьем. – Я увидел в Интернете твою фотографию. Там было написано, что Джейсон Блэк теперь твой бойфренд, но…

– Мне рожать в сентябре.

На секунду он задумался, явно считая в уме.

– Значит, отец – я.

– Прости, но это так.

– Но как?.. – Он покачал головой. – Мы всегда были осторожны…

– Значит, недостаточно осторожны.

– Уезжая из Лондона, ты знала, что беременна? Знала и не сказала мне?

– Я сделала тебе одолжение.

– Одолжение?

– Ты не хотел ребенка. – Зубы у меня стучали, я отчаянно мерзла, несмотря на июльскую жару. – Ни ребенка, ни меня.

– Значит, это была месть? – Он подошел ближе.

Я отчаянно покачала головой:

– Я хотела сказать тебе. Я пыталась! Но как только я сказала, что люблю тебя, ты в ужасе сбежал из дома!

Эдвард сжал зубы:

– Даже не пытайся…

– Ты сказал, что хочешь порвать со мной! – Как ни пыталась я сохранять спокойствие, мой голос звенел от ярости. – Ты сказал, что не хочешь больше видеть меня! Я пыталась сказать, но ты сбежал, не желая слушать! Забыл?

Эдвард с шумом втянул воздух. Он подошел совсем близко ко мне:

– И именно поэтому ты отправилась к Джейсону – из-за того, что я не хотел слушать? Или ты с самого начала мечтала именно о нем?

– Я хотела быть с тобой, – безо всякого выражения произнесла я. – Я говорила тебе. Я тебя любила. Так, как больше никого не смогу полюбить.

– Любила?

– В прошлом. – Я покачала головой. – Эта любовь чуть не убила меня. Ты отказался от меня, – прошептала я. – Я не могла допустить, чтобы ты отказался и от нее.

– Нее? – Он с трудом дышал, как будто воздух вокруг был отравлен.

– У меня будет девочка, – кивнула я.

– У нас будет девочка. – Он протянул ко мне руку, но я отпрянула.

– Не у нас. – Я посмотрела на него исподлобья. – У меня. Теперь я в состоянии обеспечить ее. Ты нам не нужен.

Его лицо исказилось от боли.

– Ты даже не хочешь дать мне шанс…

– Я уже пыталась.

– Я не знал, что ты беременна.

– Ты сказал, что не хочешь ребенка. И никогда не захочешь.

– Люди меняются.

– Эдвард, чего ты добиваешься? Ты хочешь войти в нашу жизнь – теперь, когда ты мне не нужен? – Я покачала головой. – Забудь об этом!

Его лицо посуровело.

– Потому, что у тебя теперь есть все, о чем ты мечтала? Актерская карьера и Джейсон Блэк?

– Оставь Джейсона в покое!

Эдвард воинственно выпятил челюсть:

– Он просил тебя выйти за него замуж?

Я отвела взгляд.

– Просил, да? – Эти слова хлестнули меня как бичом. – И ты уже готова простить его за то, что он спал с твоей сестрой? А мне нет прощения за то, что позволил тебе уйти?

– Послушай, я не знаю, что за духовный надлом у тебя произошел – для кризиса среднего возраста вроде рановато? – едко сказала я. – Но не надо нас впутывать, ладно?

– Она – моя дочь.

– Только биологически. Ты сам говорил, что не можешь ухаживать даже за цветком в горшке.

– Я мог измениться.

– Нет.

Он взглянул на меня:

– Что с тобой случилось, Диана?

– А ты не догадываешься? – Я воинственно вскинула голову. – Наивная девушка, которую ты знал, умерла там, в Лондоне.

– О господи! – Он потянулся ко мне, но я отпрянула. Он поспешно отступил. – Хорошо, Диана. Как скажешь.

Изо всех сил стараясь не расплакаться, я двинулась в глубь сада и с облегчением опустилась на скамейку в тени деревьев. Эдвард двинулся за мной, остановившись в паре футов.

– Ты был прав, – произнесла я. – Любовь – игра для глупцов.

– Прости, – прошептал он, присаживаясь на другой край скамейки. – Я не хотел учить тебя такому…

– Ты помог мне повзрослеть.

– Я не должен был тебя отпускать.

Я, открыв рот, уставилась на него. Он ответил с кривой ухмылкой:

– С того дня, как ты уехала, я понимал, что совершил величайшую ошибку, – тихо произнес он. – И вот я приехал сюда, чтобы попытаться вернуть тебя.

– Вернуть меня? – Я все еще не могла прийти в себя от изумления.

– Я хочу этого больше всего на свете, – кивнул Эдвард.

Эдвард предлагал мне то, о чем я и подумать не могла.

Но я вспомнила Лондон и непреклонно вздернула подбородок. Нет. Я больше не люблю его. И пусть все остается как есть.

– Каждый из нас делает свой выбор, – тихо сказала я. – Я решила, что буду двигаться дальше. И тебе придется сделать то же самое.

– Но ты кое о чем забыла, – проговорил он. – Я – отец ребенка. И у меня есть права.

Я вздрогнула. Неужели он мне угрожает?

– Значит, у нас такой разговор?

– Я не хочу бороться с тобой, Диана, – вздохнул он. – Я приехал сказать тебе, что совершил ошибку.

– Забавно, – я невесело рассмеялась. – А я вот как раз решила, что ты был прав. Долгосрочные отношения – сплошная боль. Дружба плюс секс – лучший вариант.

– Как у вас с Джейсоном? – резко спросил он.

– Более или менее. – Я пожала плечами.

– Так более или менее?

– Больше дружбы, меньше секса.

– И насколько меньше?

– Его нет, – сквозь зубы призналась я.

Эдвард с облегчением склонился ко мне:

– Диана, неужели ты не хочешь дать своему ребенку то, что было у тебя самой – отца и мать? Настоящую семью и дом?

– Конечно, в идеальном мире…

– Она может получить это в реальном мире. Тебе нужно лишь сказать «да».

– Ты наконец скажешь, чего именно добиваешься? – воинственно спросила я.

– Глупышка. – Глаза Эдварда блеснули. – Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Это было как во сне. Вокруг нас стояла абсолютная тишина, лишь птичья песня лилась с небес…

– Что ты сказал? – прошептала я.

– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. – Эдвард пристально смотрел на меня.

– Но… я не понимаю. – У меня кружилась голова, казалось, я вот-вот упаду в обморок. – Все, что ты говорил в Лондоне… О том, что не хочешь жениться, иметь детей…

– Все изменилось.

– Почему?

– Ты носишь моего ребенка. – Он смотрел мне в глаза. – И я хочу тебя, Диана. С тех пор, как ты уехала, я думал лишь о тебе…

– У тебя наверняка были женщины, – неловко усмехнулась я.

– Нет.

– Но прошло четыре месяца! – изумленно выдохнула я.

– Мне нужна только ты, – просто сказал Эдвард.

Мое сердце колотилось как сумасшедшее. Я отчаянно стремилась взять себя в руки.

– Но ты приехал не потому, что я нужна тебе. А потому, что узнал о моей беременности.

– Я ждал, что ты позвонишь. – Он провел рукой по волосам.

– Ждал, что я позвоню? – Я смотрела на него в изумлении. – После всего, что ты наговорил мне?

– Твоя беременность стала лишь поводом, – продолжал он. – Раньше я просто боялся. Боялся просить тебя вернуться.

Я непреклонно покачала головой.

– Я хочу тебя. – Взгляд Эдварда заставлял меня дрожать от чувственных воспоминаний. – Ты нужна мне, Диана…

– Тебе просто нужен секс, – хрипло пробормотала я. – Не лучший повод, чтобы жениться.

– Я собираюсь жениться на тебе не ради секса, – выпрямился Эдвард. – Я хочу, чтобы у нас была семья. Чтобы детство нашего ребенка было похожим на твое. А не на мое.

Я подумала об одиноком мальчике, брошенном матерью и безразличном отцу.

– Не переживай. – Я легко дотронулась до его плеча. – Наш ребенок будет расти в любви и безопасности. Обещаю.

– Я знаю. – Он взглянул на меня в упор. – Потому что я буду рядом.

– Эдвард… – запротестовала я.

Но он решительно накрыл мою руку своей:

– Я никуда не отпущу ее. – Он с улыбкой кинул взгляд на мой живот. – И тебя.

– Но я не люблю тебя!

– Это будет дружба плюс секс, – улыбнулся он.

– А свадьба?

– И свадьба.

Он нежно погладил меня по щеке, провел пальцем по губам. Набухшая грудь отозвалась ноющей сладкой болью, соски затвердели.

– Но я не позволю тебе! – сказала я, дрожа от его прикосновений. – Ты не можешь просто так взять и вернуться после того, как разбил мое сердце!

– Значит, я должен заслужить это.

– Да… Почему ты улыбаешься?

– Просто так. Я не боюсь. Я сделаю все, чтобы вернуть то, что я потерял.

– Ты не сможешь. – Я сглотнула. – Ты отец моего ребенка. От этого никуда не денешься. Но я больше не допущу тебя к своему сердцу – или к телу. Я не буду ни твоим другом, ни любовницей. И никогда не выйду за тебя замуж!

– Посмотрим. – Он притянул меня к себе, сжав в объятиях. Я почувствовала его тепло и поняла, что он тоже дрожит. Это была последняя моя мысль. А потом его губы потянулись к моим.

Он целовал меня с жадностью, и я понимала, что, несмотря на гнев, не могу ему сопротивляться. Цветущий сад закружился вокруг меня – и я ответила на его поцелуй, ответила вопреки своей воле. Просто поцелуй, твердила я себе. Один, на прощание. Потом мы расстанемся навсегда…