Текст книги "Безумный полдень"

– Что там у вас с Синклером? – услышала она за спиной голос Вики.

У нее перехватило дыхание.

– С Синклером? Ничего.

– Только не делай из меня идиотку. – Вики потянулась за кусочком сыра, оставшимся на сервировочной тарелке. – Думаешь, у меня глаз нет?

– Не понимаю, о чем вы.

– М-м-м… Румянец на твоих щеках противоречит словам. Только не говори, что он тебе вообще не нравится. Я все равно не поверю. – Вики снова потянулась за кусочком сыра. – Красив и богат. Чего еще нужно женщине?

– Это вопрос или просто мысли вслух?

Вики рассмеялась, отбросив черную гриву волос.

– Скорее мысли вслух. А как ты думаешь, хорошо я буду смотреться рядом с ним в свадебном платье? – Она подняла тонкую бровь.

Было трудно определить, шутит она или нет.

Энни представила ее гибкую фигуру рядом с Синклером. Ей стало больно.

– Из вас получилась бы весьма симпатичная пара. – Ответ был вполне искренним.

– Жаль, что этого не достаточно, верно? – Вики подхватила веточку сельдерея с другой тарелки. Энни вдруг захотелось вытолкать ее из кухни. – Жизнь стала бы намного проще, если бы только и нужно было хорошо выглядеть вместе.

– Думаю, Синклер бы с этим согласился.

– А что произошло между ним и Дианой?

– Откуда мне знать?

– Да брось. Вы же в одном доме живете.

– Диане здесь не нравилось. Скучно. Они сюда почти вообще не приезжали после свадьбы.

Зато потом Синклер стал появляться здесь довольно часто. Чтобы в покое залечить свои раны?

– Не знаю, что у них там случилось, – закончила Энни.

– Ты словно каждую неделю смотришь какой-нибудь мыльный сериал, да? – Вики сложила на груди руки и прислонилась к стойке. На ней было длинное платье из белой «парашютной» ткани, под которым угадывались длинные стройные ноги. – Клянусь, ты хотела бы увидеть и остальные эпизоды.

– У меня и без того полно дел. – Энни скребла на столешнице стойкое жирное пятно. – Их проблемы меня не касаются.

– Не уверена. – Несколько секунд Вики молча за ней наблюдала. – Если твоя работа состоит в том, чтобы обеспечить Синклеру нормальное существование, то его жизнь касается тебя.

Энни оставила свою тряпку:

– Моя работа состоит в том, чтобы в доме было чисто и чтобы в холодильнике всегда было достаточно еды, когда бы он тут ни появился. – Голос Энни становился все громче от раздражения.

Если бы они находились на нейтральной территории, она бы просто замолчала и ушла. Но здесь Вики была гостьей хозяина, а значит, Энни не могла этого сделать.

– Только не надо злиться. – Глаза Вики на мгновение задержались на ее лице. – Я видела, как он на тебя смотрел.

– С чего бы ему на меня смотреть? Я у него шесть лет работаю. – Это становилось невыносимым.

Энни приходилось одновременно лгать и обдумывать слова Вики. Неужели Синклер и в самом деле смотрел на нее как-то по-особенному?

Вики склонила голову:

– Должно быть, не слишком приятно горбатиться здесь, когда все остальные отдыхают, потягивая шампанское.

– Это моя работа. У всех она есть.

– В самом деле?

– Синклеру тоже приходится много работать.

– О, какая преданность! Иногда я думаю, стал бы он делать хоть что-нибудь, если бы его никто не заставлял.

– А разве работа не может нравиться?

Вики нахмурилась:

– Это недостижимый идеал.

– А вы действительно занимаетесь аукционами? – не смогла удержаться от любопытства Энни.

Вики откусила листик сельдерея.

– Между тобой и мной и этой увядшей веточкой сельдерея… Я сейчас нахожусь на перепутье.

Энни сполоснула тарелку и поставила ее на сушилку.

– Наверное, у вас достаточно средств, чтобы позволить себе такое.

Вики натянуто улыбнулась:

– Что-то вроде того… В общем, ладно. Мне пора идти. Приятно было поболтать с тобой.

Энни почувствовала облегчение, когда Вики двинулась к дверям своей характерной скользящей походкой.

– И все же я думаю, что между тобой и Синклером что-то есть.

На следующее утро Кэтрин попросила Энни помочь ей на чердаке. К счастью, Синклер играл в гольф со своим деловым партнером, но Вики… Вики была здесь, и ее фиалковые глаза, казалось, могли проникнуть прямо в душу.

– Этот набор охотничьих ножей наверняка чего-то стоит. – Вики повернула к свету покрытое патиной лезвие и что-то записала в блокноте. Она исписала уже несколько страниц.

– Это идея, – задумчиво пробормотала Кэтрин. – В любом случае, что бы мы с ними делали?

– Конечно, они здесь просто пылятся, и все.

– Это часть фамильной истории Драммондов, – не удержалась Энни.

– Верно. – Кэтрин задумчиво посмотрела на странное приспособление, сплетенное из кожи и веревок. – Возможно, Драммонды просто сочли нужным убрать часть старых бесполезных вещей, чтобы освободить место для новых. Во всяком случае, так сказала бы моя подруга Клэр. Она просто помешала на фэн-шуй.

– С ней нельзя не согласиться. – Вики сделала в блокнот еще одну запись. – Иногда какая-то вещь может сотни лет собирать пыль, тогда как в других руках она тут же находит себе применение.

– Я думаю, детям Синклера когда-нибудь будет интересно порыться во всем этом, – произнесла Энни.

На мгновение Кэтрин замерла. Потом кивнула:

– Ты абсолютно права, Энни. Мы потом все положим на место.

Энни бросила на Вики победный взгляд. Та выдавила из себя улыбку.

– Вы получили какой-нибудь ответ от других Драммондов? – спросила Энни у Кэтрин.

– Ни слова. Я позвонила им через неделю, после того как отправила письма. Я передала в фамильное поместье в Хайлэнде записку, но мне никто так и не позвонил. Тем, кто живет во Флориде, я оставила сообщение на автоответчике, но не знаю, прослушал ли его кто-нибудь. Есть от чего впасть в отчаяние. Что толку найти одну часть чаши, если у нас не будет других ее частей.

– А они вообще знают об этой чаше? – поинтересовалась Энни, разбирая разнообразные тарелки.

– Теперь, во всяком случае, знают. Если, конечно, получили мои письма. Я слышала, между братьями была вражда, но прошло столько времени… Отец Синклера умер, так же как и остальные Драммонды его поколения. Те, кто остался, где-то возраста Синклера, и вряд ли у них есть причины ненавидеть друг друга. Современные молодые люди не имеют привычки носиться с вековыми обидами неизвестно по какому поводу.

– В самом деле? – загадочно пробормотала Вики.

– Ну, уж Синклер точно не имеет. – Кэтрин встряхнула от пыли жаккардовый жакет. – Это обратная сторона того, что он не проявляет интереса ни к семье, ни к ее истории. – Она вздохнула, оставив жакет на коленях. – Включая и необходимость произвести следующее поколение.

Энни поморщилась. Если бы у нее не стояла спираль, возможно, она бы сейчас носила в себе следующее поколение Драммондов. У них, разумеется, не было времени, чтобы поговорить о контрацепции, в их обоюдном стремлении поскорее сорвать друг с друга одежду.

– Еще достаточно времени. – Вики подняла глаза от своего блокнота. – Он еще молод.

– Но я – нет. Я хочу заниматься внуками, пока у меня еще есть силы.

Энни захотелось рассмеяться. Кэтрин Драммонд вряд ли можно было дать больше сорока. Хотя, возможно, это скорее была заслуга косметологов и пластических хирургов. А так ей уже, наверное, за пятьдесят.

– Синклер в конце концов найдет себе подходящую женщину, – сказала Вики, заглядывая в маленький деревянный сундучок.

– Найдет ли? Не уверена. Он уже нашел себе двух. Теперь, думаю, пора мне вмешаться. Ему нужна женщина без амбиций. Он не может гоняться за каждой модной новинкой и в выходные лететь на какой-нибудь пикник на другом конце света. Ему нужна простая, спокойная женщина.

Энни была полностью согласна с ней. Возможно, она действительно подходила Синклеру, и ей просто нужно набраться терпения.

Вики рассмеялась:

– Не думаю, что найдется много женщин, которым польстила бы такая характеристика. Мне бы точно нет.

– Я не имею в виду дурочку, просто… без сложных проблем и скрытых мотивов. Синклер тоже простой мужчина, умный…

– Красивый…

– Но простой, – одновременно сказали Кэтрин и Вики и рассмеялись.

Энни подумала, что Синклеру вряд ли бы понравилась эта беседа.

Вики подняла тонкий дымчатый стакан с гравировкой, рассматривая его на свет.

– В общем, я должна понять это как предупреждение и держать подальше от него свои коготки.

Кэтрин пожала плечами:

– Ты для него как глоток свежего воздуха, который ему так сейчас необходим. Ты прямой человек, с тобой всегда знаешь, на каком поле идет игра.

– Некоторые считают это моей наименее привлекательной чертой.

– Только если не хотят слышать правду. – Кэтрин улыбнулась.

Энни почувствовала, как у нее запылали щеки, и отошла в угол. Если бы эти женщины знали, что происходило у нее голове, – а кто знает, какой проницательностью обладала Вики, – они были бы просто шокированы. Но нет, они спокойно продолжали обсуждать личную жизнь Синклера, словно, кроме них, здесь никого не было. Очевидно, Кэтрин и в голову не приходило, что ее любимый сын может крутить роман, каким бы коротким он ни был, с женщиной, которая подает бри с тостами и наполняет их бокалы.

Кэтрин тихо вздохнула:

– Похоже, Лэлли ему не очень понравилась.

– Думаю, это свидетельствует о его хорошем вкусе, – заметила Вики.

– Она из очень состоятельной семьи, – подчеркнула Кэтрин.

– Это так важно?

– А ты так не считаешь?

– Нисколько. Я всегда мечтала выйти за одного из этих подлых Драммондов, несмотря на сомнительную репутацию их семьи.

– О, Вики! Ты и Синклер составите прекрасную пару.

Вики стрельнула взглядом в сторону Энни:

– Вот и Энни так думает.

Кэтрин хлопнула в ладоши и рассмеялась:

– О, похоже, дело принимает нужный оборот.

Вики снова бросила взгляд на Энни, но та сделала вид, что просматривает содержимое ящиков комода. Возможно, Вики специально ее дразнила?

Кто сказал, что жизнь должна быть справедливой? Слова ее бабушки звенели в ушах. Если Энни хочет сохранить рассудок, ей нужно забыть про безумный полдень любви.

О, если бы только это было так просто!

Глава 5

Сердце Энни стучало как набат. Последнюю неделю Синклера почти не было видно. Он ходил на яхте, рыбачил, играл в теннис.

Но она больше не могла себя сдерживать.

«Я схожу по тебе с ума».

Нет, Энни не собиралась ничего такого говорить, сама эта мысль едва не заставила ее расхохотаться. Она сделала глубокий вдох и открыла дверь в гостиную:

– Синклер?

Он сидел перед камином, читая газету. Огонь, конечно, не горел – в старом доме без кондиционеров и так было жарко.

– Привет, Энни, – сказал он, взглянув на нее поверх листа.

Внутри у нее все растаяло. Зачем он всегда называл ее по имени? Это просто убивало Энни – слышать свое имя, произнесенное таким глубоким, бархатным голосом. Почему бы ему просто не сказать «Привет»?

– М-м-м… – Она заправила за ухо прядь волос. Огляделась. Ей не хотелось, чтобы кто-то еще услышал ее слова. – Это насчет Вики. Не возражаете, если я закрою дверь?

В его глазах появилось любопытство.

– Звучит загадочно.

– Вики была на чердаке вместе со мной и миссис Драммонд… – начала она и вдруг замолчала, думая, как сказать остальное.

– Я знаю. Собственно, именно за этим она сюда и приехала. – Синклер слегка наклонился вперед.

– Вероятно… вероятно, это не мое дело, но я просто не могу молчать, потому что знаю, как этот дом дорог для вас.

На его лице не отразилось ничего. Никаких эмоций. Может, Синклер подумал, что она сумасшедшая? Лучше было бы вообще ничего не говорить. С другой стороны, Энни отвечала за дом, а значит, несла ответственность за все, что в нем находилось.

– Вики сделала подробную опись многих вещей, а потом я видела, как она искала по ним информацию в Интернете.

– Она занимается антиквариатом.

– Я знаю. Я видела, как она смотрела аукционы. Она, наверное, планирует продать там кое-что.

– Возможно, моя мать попросила ее об этом. Там слишком много барахла, на этом чердаке.

Энни покачала головой:

– Вики сама предложила эту идею, но миссис Драммонд сказала, что потом следует положить все обратно и сохранить для ваших детей.

– О боже! – Он тряхнул головой. – Почему каждый обязан иметь детей? Что за трагедия, если какая-то ветвь Драммондов перестанет существовать вместе со мной? Отправьте это все на аукцион, и дело с концом. – На его губах появилась кривая улыбка. – Но я ценю твое беспокойство о судьбе нашего старого хлама.

Он что, просто посмеялся над ней? Его ничуть не беспокоило, что Вики могла увезти целую гору вещей в своем чемодане.

– Вы разве не хотите иметь детей? – вырвалось у Энни.

Синклер удивленно посмотрел на нее.

– Ты все принимаешь слишком близко к сердцу. Почему? – Его глаза смотрели на нее с усмешкой.

Энни хотелось провалиться сквозь пол. «Потому что из вас получился бы прекрасный отец. Строгий, но добрый. Потому что дети помогли бы вам и самому открыть в себе ребенка».

– Не знаю… Ваша мать была бы очень разочарована.

– Ничего. Я живу не только для того, чтобы доставлять удовольствие другим людям.

– Вы действительно не хотите иметь детей? – Зачем она продолжает этот разговор? Что за странное любопытство?

– Когда-то хотел. – Синклер посмотрел в окно и нахмурился. – Но я не собираюсь быть отцом-одиночкой, а других вариантов я не вижу. Ни одна женщина не согласилась бы жить со мной.

Ее сердце сжалось.

– Это неправда. – Неужели Синклер действительно думал, что его никто не может полюбить? – Вы просто еще не встретили подходящую.

Он просил забыть обо всем, что случилось между ними. Энни его не интересовала. На какое-то время он потерял над собой контроль, но теперь ему ничего от нее не было нужно. Разумеется, кроме накрахмаленных простыней и домашних обедов.

Странное выражение вдруг появилось на его лице.

– А может… может, ты и права. – Он отвернулся к окну. – Не знаю.

В воздухе повисло неловкое молчание. Она начала этот слишком личный разговор, да еще обвинила другую женщину в нечестной игре. Ей повезет, если ее не уволят.

– Я лучше займусь ужином…

– Да, наверное, это будет лучше…

Энни повернулась и направилась к двери, боясь сделать еще какую-нибудь глупость.

Во время ужина разговор зашел о предстоящем вечере. Его устраивал местный богач, празднующий двадцатую годовщину свадьбы.

– Мы сегодня встретились с его женой в питомнике. – Кэтрин так и сияла от возбуждения. – Она приехала туда подобрать цветы для столов. Думаю, на этом вечере будут все с этой стороны Лонг-Айленда. А когда я сказала, что у нас гостья, то она настояла, чтобы Вики пришла вместе с Синклером. О, это будет чудесно! Надеюсь, и я к тому времени достаточно окрепну. Я помню, какой они устроили вечер, когда их сын окончил школу. Там был даже русский балет, а в большом озере рядом с оранжереей плавали черные лебеди. Вики обязательно нужно будет подобрать какое-нибудь шикарное платье.

Энни удалилась на кухню, унося посуду. Она чувствовала себя Золушкой. Все собирались на бал, но никому не приходило в голову, что ей тоже хочется туда попасть.

Она вернулась со свежеиспеченным пирогом с персиками и вазочкой жирной сметаны.

– Нам непременно нужно съездить на Медисон-авеню, – продолжала трещать Кэтрин. Казалось, она прямо сейчас была готова сорваться с места.

Вики покачала головой:

– Это не обязательно. Думаю, у меня найдется какое-нибудь платье.

– Но, дорогая, это же отличная возможность позволить себе какую-нибудь обновку! Неделю назад, возвращаясь от врача, в витрине у «Фенди» я видела совершенно изумительное фиолетовое платье. На тебе бы оно смотрелось просто потрясающе.

– Ну, не знаю… Синклер, а ты собираешься купить себе какой-нибудь шикарный вечерний блейзер?

Кэтрин махнула рукой:

– Позволь я ему, он бы с удовольствием донашивал костюмы его отца и все равно выглядел бы неотразимым.

Вики замерла с ложкой в руке:

– Вы подали мне идею. Безумную, но…

– Какую? – Кэтрин наклонилась вперед.

– Те платья на чердаке. Я могла бы надеть одно из них?

Энни застыла в дверях с подносом. Ее сердце сжалось, как только она представила Вики в том синем платье, которое свело с ума Синклера.

– Отличная идея. С твоей фигурой ты можешь позволить себе все, что угодно. Там есть одно синее платье – ну совершенно потрясающее – из ткани, похожей на тайский шелк с его переливчатым блеском. Они все в шкафу, в желтой спальне для гостей.

Энни бросила взгляд на Синклера – он поднял бокал и сделал из него глоток – и вернулась на кухню. Господи, как унизительно! Теперь ей придется увидеть Вики в этом платье. Именно для таких случаев оно и было предназначено. То, что она сама надевала его – пускай и на несколько минут, – оказалось роковой ошибкой с последовавшей за ней цепочкой унижений.

– Давай посмотрим на них прямо сейчас, до десерта. – Кэтрин встала из-за стола. – Энни, идем с нами.

Она хотела отказаться под каким-нибудь предлогом – например, сказать, что ей нужно еще переложить мороженое, – но мозг не успел сработать достаточно быстро.

– Хорошо. – Энни молча последовала за ними по коридору в ту самую спальню, где стоял большой гардероб из грецкого ореха.

– Какой приятный лавандовый оттенок. – Кэтрин достала из шкафа платье.

Очень светлое, почти белое, оно невесомо покачивалось на тонких плечиках. Складки от долгого хранения полностью разгладились, не оставив после себя даже тоненькой морщинки. Маленькие черные жемчужинки обрамляли горловину и рукава, придавали слегка драматический оттенок.

– Для кого сшили эти платья? Качество просто удивительное, – заметила Кэтрин.

Синклер стоял в дверях, заслоняя плечами почти весь проем.

– Вероятно для той, которая умерла прежде, чем у нее появился шанс их надеть. Тогда было другое время. Люди умирали в одну ночь от болезней, которые сейчас не стоят даже вызова врача, – ответил он.

– Ты прав. И все же интересно: эта женщина была урожденная Драммонд или вошла в семью после замужества? – Кэтрин вытащила из шкафа серо-зеленое платье с темно-красной окантовкой. – Очень стильное.

– Я навела кое-какие справки, – вставила Вики. – На чемодане с платьями написано имя портного. Он из Лимы, Коннектикут.

Пока Вики рассказывала, Энни незаметно наблюдала за Синклером. Его взгляд был усталым и загнанным. Как бы ей хотелось, чтобы он хоть немного расслабился. Ему никогда этого не удавалось, если в доме было много людей. Когда он приезжал сюда один, он казался совершенно другим человеком.

Когда в доме были только он и она.

Хотя вряд ли Синклер думал так же.

– Убежала вместе с конюхом! Ты шутишь. – Возглас Кэтрин заставил Энни вернуться к действительности. – Я думала, что так бывает только в этих мрачных балладах. Клянусь, потом она пожалела об этом.

– В общем, – Вики поправила заколку на волосах, – мужчина, за которого она собиралась выйти замуж, Темперенс Драммонд, пытался арестовать конюха за кражу.

– Его невесты?

– Его лошади и кареты. Конюх был из ее собственных слуг в Коннекуте, но он исчез в карете Драммонда.

– Они нашли их?

– Нет. По крайней мере, на этот счет нет никаких записей. Они исчезли в 1863 году, и с тех пор о них ничего не было слышно. По крайней мере здесь. – Она повернулась к Синклеру. – Как ты думаешь, что с ними случилось? Может, они поехали на Запад? Присоединились к какому-нибудь каравану колонистов и разбогатели во время золотой лихорадки?

– Кто знает? Возможно. – Он задумался.

– Ну а ты, Энни? Как ты считаешь, у них мог быть счастливый брак?

Она пожала плечами. Внимание Вики всегда ее смущало. Эта женщина была совершенно непредсказуемой.

– Могут быть люди из разных классов счастливы друг с другом? – продолжала Вики.

Энни сжалась. Хуже того, ее взгляд невольно метнулся к лицу Синклера. И что-то опять словно вспыхнуло между ними. Она ухватилась за ответ в надежде, что ее смущения не заметят.

– Почему бы нет? Если у них есть что-то общее.

Миссис Драммонд провела пальцем по черной окантовке лавандового платья.

– Во всяком случае, у людей одного круга всегда найдется больше общих интересов. Отцу Синклера часто приходилось надолго уезжать из дома, но у меня никогда не возникало ни малейшего желания закрутить роман с садовником. – Она рассмеялась от этой нелепой идеи. Садовником у них была крепко сложенная девица лет двадцати пяти. – Хотя я и восхищалась ее брюшным прессом, особенно когда она стала носить эти коротенькие топы.

Все рассмеялись. Энни была рада, что обстановка разрядилась.

– Такие чудесные платья. Жаль, что она не взяла их с собой, – заметила Кэтрин.

– И в самом деле странно. Это же часть ее приданого. Все они находились в чемоданах, упакованные для медового месяца. Свадьба была назначена через три дня. Я нашла эту историю в сети из перепечатанных мемуаров одной дамы, которая жила в соседнем доме. – Вики повернулась к Синклеру. – Тебе стоило бы их почитать. Там есть еще много чего о твоих предках. В общем, после этой истории Тесперанс еще несколько раз пытался жениться, но каждый раз его жены исчезали.

Кэтрин поежилась:

– Это все проклятье. Или уж не знаю, что еще. Во всяком случае, Драммондам никогда не везло. Но мы все этот изменим, и Синклер наконец найдет свое счастье. – Она с улыбкой посмотрела на сына.

Синклер поморщился. Он стоял опершись о дверной косяк и положив на ладонь голову. Под тонкой тканью рубашки рельефно выделялись его сильные мускулы. Энни заставила себя отвести взгляд.

– Ну, а я позабочусь о том, чтобы он получил удовольствие от танцев. – Вики достала из шкафа другое платье из розового кружева, с лифом, украшенным мелким жемчугом. – Нет, не буду ничего примерять. В другой раз. Какое-нибудь мне наверняка подойдет без всякой переделки.

– Идемте лучше пить кофе, – предложил Синклер.

Энни тоже хотелось, чтобы этот спектакль с платьями поскорее закончился. Она примерила только одно, но у нее уже появилось к ним какое-то непонятное собственническое чувство. К тому же не слишком приятно было узнать, что они принадлежали незнакомке, чья жизнь сошла с намеченного круга. Могла ли женщина, убежавшая в чужой карете, найти свое счастье?

Энни никогда этого не узнать. Она предпочитала смотреть, как другие переступают через свою судьбу, но сама бы ни за что не отважилась на такое рискованное предприятие.

– Ты поедешь на этот вечер, Энни, – твердо заявила Вики.

Энни замерла:

– Что?..

Но Вики уже разговаривала с Кэтрин.