Текст книги "Основное событие"

XIII

Солярис-Сити, Солярис 9 августа 3054 года

Роуз вошел в офис Карстайрза и тотчас плюхнулся в кресло, стоявшее перед столом хозяина клуба. После сражения раны его непрерывно болели, и теперь даже небольшая прогулка заставила Джереми запыхаться. Он потер бок и посмотрел на хозяина.

– Вы не очень-то церемонитесь, а, Роуз? – сказал Карстайрз. – Обычно люди стучатся, перед тем как войти в чей-либо кабинет.

Он откровенно нервничал, вероятно опасаясь реакции Роуза на известие о тайном сговоре хозяев команд, оговаривающем условия поединка. Но теперь это волновало Джереми меньше всего. Он прибыл на Солярис с одной-единственной целью, и теперь цель близка: скоро он получит то, за чем приехал, – боевого робота.

Роуз пожал плечами:

– Я думал, ваше приглашение остается в силе. Вы ведь просили меня рассказать кое о чем.

Карстайрз вздохнул с облегчением: до него дошло, что Роуз нанес ему визит вовсе не за тем, чтобы устраивать сцены.

– Разумеется! Как же иначе! – сказал он, пожалуй, слишком сердечным тоном. – Я говорил вам,

Роуз, что всегда ощущаю подъем после победы, но сегодня... Сегодня это не сравнимо ни с чем. Вот так поединок!

Хозяин клуба вылез из-за стола и обошел Роуза. Вскоре за спиной у Джереми раздались бульканье разливаемой по стаканам жидкости и звон ледяных кубиков.

– Бьюсь об заклад, что Уорвик все еще утирает свои заплаканные глазенки.

Карстайрз злорадно усмехнулся и, появившись в поле зрения Роуза, предложил ему стакан, о котором тот не просил. Джереми молча принял его и поставил на ручку кресла.

– Поверните ко мне кресло, Роуз. Я сяду здесь. Роуз развернулся к кушетке, на которой устроился Карстайрз.

– Вы просматривали видеозапись?

Джереми улыбнулся, но промолчал. Он не видел видеозаписей, но слышал разговор нескольких комментаторов, обсуждавших матч. Судя по всем откликам, Карстайрз оказался просто гением, а его команда долго не будет иметь себе равных.

– За последний час мне позвонило столько народу, что я даже отключил линию. Итак, вы готовы к рассказу?

Роуз поднял стакан и сделал маленький глоток. Как и все крепкие напитки, которые он когда-либо пробовал, этот обжег внутренности, но вместо того, чтобы осесть свинцовым грузом на дне желудка, он таинственным образом испарился, оставив после себя приятное тепло. Роуз удивленно посмотрел на стакан.

– Неплохая штуковина, правда? У меня есть свояк в квартале Монтенегро, который достает такие бутылочки. Они хранятся для особых случаев, и сегодня я распечатал одну из них, когда ворота арены затворились за вами.

Роуз пригубил еще и вновь почувствовал мягкое согревающее действие напитка. Ему даже показалось, что боль в боку утихла.

– Итак, мистер Роуз?

– Я покидаю Солярис завтра вечером на борту «Тихого ветерка» и, даст Бог, никогда не вернусь снова.

Карстайрз рассмеялся и сделал большой глоток.

– Я не осуждаю вас, Роуз. Это место не для слабых духом.

– Слабых духом? Да ваш народ – просто зверье. Убийства, насилие, разрушение. Больше они ни на что не способны.

– Вы правы, Роуз, однако это обстоятельство послужило и вам. Солярис – отличная в своем роде планета, и я не хотел бы жить в другом месте.

Роуз пожал плечами и снова отпил из стакана. Он никогда не сможет понять порядков, царящих на этой планете, но Карстайрз был прав: его целям она послужила.

– Ну, Роуз, вы собирались мне рассказать...

– Да, как договорились.

И тут Роуз задумался об условиях сделки с Карстайрзом. В пылу желания достать боевого робота он согласился рассказать Карстайрзу о сражении на Токкайдо, приняв эту просьбу за дурацкую прихоть. В тот момент легко было сказать добавил к ракетам огонь лазеров, направив их главным образом на «Головореза». Это напоминало уже не бой, а испытание на выживаемость. Оба робота кланов стояли вплотную друг к другу и отвечали на наши залпы, а мы тщетно пытались прикончить их.

Жара внутри кабины быстро росла, Дженкинс мог использовать уже только РБД. И тут Тьегард убила одного из водителей «Стервятника» выстрелом в голову из винтовки Гаусса. Баттейл раздолбал «Риокен», вызвав взрыв боеприпасов, но я не видел, чтобы этот робот упал.

Я предложил двум оставшимся воинам сдаться, но они не ответили. Может быть, они вообще не слышали меня. Тьегард убила второго «Стервятника» выстрелом в спину. Нам казалось, что мы их разбили, но они заставляли нас доказывать это снова и снова и лишь потом умирали.

Мы еще не успели зализать наши раны, когда получили сообщение о приближении второй группы. Мы отползли на прежние позиции и старались поддерживать Хоппера во время следующего боя и во время того, что был за ним, и еще одного. Эти парни из кланов шли бесконечными волнами, разбивавшимися о берег. К концу первого дня сражения мы убили пятнадцать боевых роботов, принадлежавших кланам, но никто из них не достался нам с таким трудом, как два первых «Стервятника».

Наступила ночь, и нам подвезли снаряды – ведь мы оставались на поле боя. Мы с Баттейлом отремонтировали то, что могли, но кроме простого латания брони мы смогли сделать не многое. «Краб» Хоппера был похож на однорукую мишень. «Экстерминатор» Моресси сильно хромал, так как у него был перерезан привод стопы. Мне с трудом верилось, что мой робот совершенно не пострадал за все время боев. Тьегард сказала, что это знак – мол, теперь я выживу в этой заварушке, но я только рассмеялся. На следующее утро она передала мне письмо, приказав вскрыть его в случае своей гибели.

Что бы делали вы в такой ситуации? Эта женщина уверовала в то, что погибнет, и большинство моих воинов думали о себе то же самое. С этого момента я командовал отрядом приговоренных – они считали, что выжить предназначено лишь мне, они уже не верили в собственную звезду и все свои силы направили на мою защиту. Что тут поделаешь? Меня не учили, как выживать вместе с теми, кто считает себя покойниками, даже в Сандхерсте такой науки не преподают.

Начало следующего дня мы встретили в резерве, выжидая. Пятнадцать часов спустя мы все еще оставались в укрытии – ждали вторжения Ягуаров на наши позиции. Наша мощь ослабела, связь работала только на прием, каждый воин ожидал грядущего боя наедине со своими мыслями. Мы слушали, как идет бой, и гадали, получим ли мы приказ и когда это случится, но судьба переменчива. Когда солнце опустилось за горы, нам приказали удержать позиции. Ягуары бежали – казалось, будто они собираются бросить место своей дислокации в горах. Мы должны были помочь нашим и убедиться в том, что Ягуары не попытаются перегруппироваться. Минуло уже семь часов, когда нам велели выступать.

Нас направили через долину навстречу бегущим Ягуарам. Мы миновали обломки разбитых и поверженных боевых роботов Ком-Гвардии и кланов. Мы уже втянулись в долину, когда увидели, как на противоположном ее конце взлетает один из их огромных шаттлов. Внешние микрофоны ловили звуки отдаленного боя. Приблизившись, мы увидели, как другие отряды Ком-Гвардии атакуют тылы Ягуаров. Почти сразу же я потерял всех своих воинов из виду, передо мной осталась одна Тьегард.

Несмотря на то что меня со всех сторон окружали роботы, я сражался как обыкновенный воин-водитель, в ярости крича на врагов и стреляя по любому Ягуару, который был в состоянии двигаться. Сперва я использовал скорострельное оружие, но запас снарядов скоро иссяк. Я бился как одержимый. Тьегард все время была рядом, умеряя охватившую меня ярость своим ледяным спокойствием.

Десятки раз мы могли прорвать боевые порядки «Ягуаров», но каждый раз один из их воинов останавливал натиск. Шаттлы поднялись в небо над нами, унося врагов за пределы досягаемости. Разочарованные, мы накинулись на оставшихся, но их было не сломить.

Наконец мой боевой пыл угас. Рядом со мной оставалась Тьегард. Ее робот был пробит лазерным огнем и ракетами. Мы осмотрелись в поисках остальных воинов отряда и нашли троих, стоящих вокруг обломков почерневшего «Экстерминатора» Моресси. Удар, нанесенный кланами, попал в сердце робота, разрушив броню, защищавшую двигатель, пока не прозвучал сигнал сбора; вскоре прибыла и спасательная команда.

Моресси оказался прав. Он не вышел из боя живым. Я онемел от шока, вызванного потерей первого из своих подчиненных, но еще большее потрясение у меня вызвало замечание Хоппера насчет моего собственного робота. Когда мы поднялись над горами, я переключился на монитор Хоппера и увидел, что, хоть мне и пришлось драться в самой гуще боя, повреждений на моем роботе не осталось, только на его груди двойным лазером была прострочена почти правильная буква "X".

XIV

Солярис-Сити, Солярис 9 августа 3054 года

Едва не задохнувшись, Карстайрз вскочил с кушетки.

– Вы шутите?!

– Нет.

– Я занят в этом бизнесе почти всю свою жизнь, но никогда не слыхал ничего подобного. Вы, разумеется, шутите. Мне надо выпить.

– А мне больше не наливайте.

Карстайрз скрылся за спиной Роуза, а затем быстро вернулся с наполненным стаканом. Когда он занял свое место, Роуз вдруг встал.

– Вы что, собрались уходить? – спросил хозяин клуба. – Вы же обещали рассказать все.

– Нет, я не ухожу, – ответил Роуз. – Просто мне хочется постоять.

Карстайрз расположился на кушетке, подогнув ноги и откинувшись на изголовье. Держа стакан у груди, он знаком попросил Роуза продолжать.

– Прежде, чем я продолжу, скажите, где Эсмеральда обычно проводит вечер?

– Что? Думаю, она у О'Ши. Бородач впал в депрессию оттого, что пропустил поединок. Почему вы об этом спрашиваете?

– Просто так. Из любопытства.

– Итак, вы рассказывали...

– Я говорил, что мы вылетели с места своей дислокации в горах, чтобы встретить Огнедышащих ягуаров в Дельте Расис. Следующие три с половиной дня я сражался среди болот, топей и заливных лугов, раскинувшихся в долине этой реки. Несмотря на горячие бои, мой боевой робот получил только легкие повреждения, большинство из которых команда техников, приписанная к нашему подразделению, могла устранить за одну ночь.

Сражение было упорным, но нам показалось, что большинство Ягуаров считает кампанию завершенной. Они нападали на нас при каждой возможности, но уже не с той яростью, как в горах. Через семь дней после приземления Огнедышащие ягуары оставили Токкайдо.

К этому времени Кошки Нова и Алмазные акулы тоже улетели, но на их место прибыл Клан Волка. То, что осталось от моего отряда, было задействовано в боях с Волками. На планете оставались отряды и других кланов, но лишь Волки да Медведи имели некоторые успехи в боях против наших войск. Ко времени нашей передислокации Клан Кречета был изгнан, а Стальных гадов мы загнали в угол.

Командование всегда держит в секрете точные цифры наших потерь, но мы получаем по крайней мере столько же, сколько теряем. Куда ни посмотришь, роботы везде пытались удерживать линию фронта. Так как все еще сохранялась возможность сдачи планеты оставшимся кланам, воины Ком-Гвардии бились с таким упорством, будто это был последний оплот Внутренней Сферы.

В ночь на четырнадцатое мая мой отряд располагался вдоль горной гряды, параллельной хребту Порожистых гор. Волки отступали по всему фронту, и мы должны были убедиться в том, что они не пытаются возвратиться в город Брзо. Весь день над горами собирались грозовые тучи, а с наступлением ночи тучи эти опустились в долины.

Сразу после полуночи мы получили тревожные показания датчиков. Сначала их засек Баттейл на своем «Черном рыцаре». К тому времени, когда все остальные тоже получили эти сигналы, Баттейл уже видел противников. Они были над нами, вдвое превосходя нас числом. Учитывая их несравненный технологический уровень, я поступил так, как любой нормальный командир поступил бы на моем месте...

– Центральная, это станция тридцать семь Браво, – сказал Роуз. – На меня тут ведется наступление силами многочисленных боевых роботов. Около двух звеньев. Нам не выстоять. Прошу разрешения отступить на координаты Зулу семьдесят семь.

– Держать связь. Браво. Мы посовещаемся. На пульте управления Роуза замигал сигнал внутренней связи. Он включил звук.

– Эксперт, расчетное время прибытия противника – две минуты. Если мы собираемся отступать, нам пора.

– Держи связь, Тьегард. Центральная на связи.

– Тридцать семь Браво. Оставайтесь на ваших позициях. Подкрепление в пути.

– Центральная, каково РВП подкрепления? Сердце Роуза дрогнуло, когда он подумал о новом сражении. Когда же эти кланы сочтут уместным исчезнуть?

– Браво, РВП – двадцать минут. Вы сможете удержать позиции?

– Нет, Центральная. Продержаться нам не удастся.

Вдруг из наушников донесся новый голос:

– Браво, это регент Луарка. Вас поставили там, чтобы держать фронт, и, ради Мира Блэйка, вы удержите его или погибнете.

– Регент, через тридцать секунд ни ваши угрозы, ни Мир Блэйка не будут нас волновать. Или мы снимаемся тотчас же, или вашему подкреплению останется лишь совершить над нами похоронный обряд.

– Да пребудет с вами Мир Блэйка, эксперт. Исполняйте свой долг.

Связь оборвалась. Роуз посмотрел на экран и увидел, как первый из боевых роботов, принадлежащих кланам, вышел из-за деревьев и занял позицию. Не отводя от него глаз, Роуз вызвал на связь свой отряд.

– Что ж, друзья мои, мы остаемся и даем бой. Подкрепление уже в пути, и мы должны удерживать врага до тех пор, пока не получим подмогу.

– Тогда это конец.

Роуз услышал в голосе Тьегард ноту обреченности.

– Это наш последний бой.

– Не паникуй, Асолит. Надо только удержать их до прибытия подкрепления.

Тактический монитор Роуза идентифицировал появляющиеся красные точки. Большинство боевых роботов клана принадлежали к легкому и среднему типу, но три машины укрывались за лесом, и опознать их было пока невозможно. Роуз наблюдал за тем, как «Фенрис» осторожно продвигается вперед. Он двигался с минимальной скоростью. «Стрелок» Роуза открыл огонь.

Джереми начал бой долгим непрерывным огнем лазера с дальнего расстояния. Выстрелы заплясали в прицеле вверх по ноге «Фенриса». В темноте Роуз не видел результатов стрельбы, пока на стальной броне «Фенриса» не вспыхнул первый из скорострельных снарядов. Искры посыпались из развороченного колена боевого робота, но водитель смог удержать его на ногах. Он направлял обе металлические руки на Роуза, но в этот момент двойные лучи красных электронов попали в поврежденную ногу «Фенриса» со стороны «Головореза» Дженкинса. Враг направил все свои четыре лазера на Роуза, и колено «Фенриса» выгнулось. Три лазера промахнулись, но последний попал прямо в голову «Стрелка».

Пульт управления Роуза взорвался: замкнулись поврежденные провода, куски керамики и металла ударили по его шлему и разорвали летный костюм. Дым наполнил кабину, сработал автоматический огнетушитель. Угарный газ лишил кабину кислорода, оставалась только резервная линия, подсоединенная непосредственно к нейрошлему.

«Стрелок» споткнулся, но не упал. Когда Роуз смог что-либо разглядеть, он увидел, как из леса появились последние боевые роботы кланов. Справа, в отдалении, стояли два быстрых «Дэшера», а «Фен-рис», жертва точного выстрела Дженкинса, лежал у его ног.

–Два «Дэшера» слева, Баттейл, они направляются в твою сторону.

Роуз подождал подтверждения, но ему никто не ответил. Когда оба «Дэшера» скрылись за грядой, Роуз проверил рацию. Он отправлял сигналы, но никто из отряда ему не отвечал, приема не было. Когда кланы подошли ближе, Роуз догадался, в чем тут дело. Один из боевых роботов, должно быть, имеет ЕСМ-установку, мощные электронные системы которой создали искусственные помехи, блокируя связь между машинами Ком-Гвардии. Роуз внимательно изучал построение кланов, пытаясь угадать, кто же несет на себе эту установку, и одновременно просчитывая возможные варианты на компьютере. Компьютер не смог определить ничего, предоставив Роузу принимать решение самому.

– Это скорее всего «Черный ястреб», – громко сказал Роуз. – У него хорошая броня и защита. Эти наверняка «Черный ястреб».

Роботы кланов сгрудились на холме. В обычной ситуации Роуз защищал бы позицию на высотке, прикрывая большинство своих роботов, пока нападающие готовятся к бою. Но сейчас ситуация оказалась слишком опасной, потому что ЕСМ делала невозможной связь между боевыми роботами его отряда.

Роуз стрелял на бегу, но только лазер повышенной мощности мог нанести успешный удар по «Черному ястребу», который уже нацелил на Роуза тяжелую левую руку и выстрелил из винтовки Гаусса. Никелированные пули вонзились в левую руку «Стрелка», вызвав сноп искр от локтя до плеча. Ракеты пролетели над головой Джереми – водитель клана плохо рассчитал дистанцию.

– Ну, болван, тут тебе и конец!

Роуз наклонился в своем кресле. Несмотря на преимущества в технологии кланов, Роуз по опыту знал, что «Черный ястреб» может иметь только одно тяжелое ружье Гаусса. Он сокращал дистанцию, он наполовину бежал, наполовину скользил по хребту, а потом снова выстрелил из дальнобойного лазера, проделав глубокую пробоину в корпусе «Черного ястреба». Цвет лазера стал зеленым, но Роуз продолжал нажимать на спуск.

«Черный ястреб» развернулся к Роузу и снова выстрелил в поврежденную руку «Стрелка». На пульте управления замигали красные огоньки: полетел радиатор, вмонтированный в руку. Роуз понимал, что теперь внутри его робота начнет подниматься температура, но даже не взглянул на приборы. Одним из главных достоинств «Стрелка» была его способность бегать, не нагреваясь.

Когда боевой робот поднялся на вершину холма, Роуз нажал на спуск скорострельного орудия. Двадцать разрывных снарядов ударили в корпус «Черного ястреба», полностью остановив его дальнейшее продвижение. Роуз закрепил преимущество еще одним выстрелом лазера. Водитель кланов пытался отступить вправо. Роуз с мрачной улыбкой наблюдал за тем, как «Черный ястреб» пытается поставить левую ногу на камни, но нога его скользит... Через секунду враг грохнулся наземь, и залп его РБД вылетел в небо.

Роуз бросился к роботу, а «Тор» и «Фенрис» направились в его сторону. Он выстрелил в «Тора» из лазера повышенной мощности, выстрелил даже не целясь – все внимание Джереми было сосредоточено на «Черном ястребе». В ответ лазерный огонь «Тора» скользнул по левой ноге его робота.

Роуз приблизился к «Черному ястребу». Смертоносное ружье Гаусса повернулось в сторону Джереми, но он ухитрился правой рукой отбить его дуло. Пули полетели над вершиной гряды в лес. Затем рука его «Стрелка» ударила «Черного ястреба» по голове. Стальная броня промялась, но кулак «Стрелка» остановился, немного не дойдя до вражеской кабины. «Фенрис» и «Тор» приблизились к Роузу, но боялись открыть огонь, опасаясь попасть в своего.

Роуз взглянул на левую руку «Стрелка», и его охватила жалость к водителю, сидящему, как в ловушке, под его бронированным кулаком. Но через секунду он уже стрелял из лазера, вмонтированного в запястье. Коротко мигнул красный огонь, и сопротивление «Черного ястреба» прекратилось. Роуз отступил от мертвого робота, и звуки боя наполнили кабину.

– Ложись, эксперт!

«Стрелок» пригнулся, прячась за поверженным «Черным ястребом». Огонь лазера «Тора» и огонь ПИИ «Фенриса» пролетели над ним, не задев его робота. Роуз пригнулся еще ниже и сделал ответный выстрел, метя в «Фенриса».

– Дженкинс, докладывай!

«Фенрис» отступил влево, выбирая позицию, а «Тор» лазерным огнем сдерживал передвижения Роуза.

– Небольшие повреждения есть у всех, эксперт. Мы на вершине гряды, и этот ваш импровизированный выпад означает теперь, что вы отрезаны. Мы можем покинуть гребень...

– Нет, Дженкинс. Если я возьму на себя этих двух, вам останется шесть боевых роботов. Вы сможете продержаться до прихода подкрепления?

Роуз наблюдал, как «Фенрис» бежит, оставаясь за пределами досягаемости лазера малой мощности. Через минуту Роуз будет отрезан и окружен.

– Да, сможем, если они не собьют нас стремительным натиском. Вряд ли они знают, что нас здесь всего лишь четверо. Мы держимся весьма плотной группой. Как у тебя?

– Я двигаюсь медленней, чем эти двое, и у меня меньше огневой мощи. В остальном мы равны. Конец связи.

Он должен был сосредоточиться на своем положении, но «Тор» не оставил ему времени для этого. Меж тем «Фенрис» почти завершил фланговый обход и в любой момент мог напасть на него из-за деревьев. В отпущенные ему мгновения Роуз не сумел придумать ничего лучшего, чем напасть на «Тора».

Прикидывая на ходу план будущих действий, Роуз быстро сокращал дистанцию, отделяющую его от противников. Через несколько секунд они уже находились в пределах досягаемости дальнобойного лазера. Тогда Джереми нажал на спуск, и его попытка была вознаграждена – он ранил «Тора» в правую руку. Другой дальнобойный лазер его робота окончательно остановил «Тора», и теперь огонь разрушал внутренности врага. Роуз понял, что ему везет больше, чем он того заслуживает, но все же улыбнулся: «Кажется, в этом бою я останусь в живых». Он нажал на спуск дальнобойного и среднего лазеров, закрепленных у него на запястьях.

Роуз приблизился на расстояние шестидесяти метров, когда робот кланов начал медленно поднимать левую руку. Роуз сердцем почувствовал, что погиб. Его противник целился настолько неторопливо, что становилось ясно – у него есть в запасе еще нечто, и сейчас Роуз в полной мере испытает на себе его действие. Вены его пропитались адреналином, сердце билось у самого горла. Сжав зубы в предчувствии грядущей боли, Роуз рискнул совершить маневр, которого, как он надеялся, «Тор» ожидает меньше всего.

Когда из левой руки «Тора» ударило скорострельное оружие, «Стрелок» грянулся наземь. Разрывные снаряды пронеслись над его головой, а робот Роуза плюхнулся лицом в камни и грязь. «Стрелок» подпрыгнул, разбрызгивая грязь, и проделал борозду в земле. Броня кое-где ломалась и ослабевала от трения сварных швов о камни. Над своей головой Роуз услышал тонкий вой скорострельных снарядов невыносимо долгого залпа. Он никогда не слышал, чтобы так много снарядов было выпущено за столь короткое время.

Роуз перекатился на левый бок и выстрелил из дальнобойного лазера. Расстояние между противниками было настолько близким, что «Тор» заполнил весь его прицельный экран. Даже не посмотрев, куда попал, Роуз продолжал разворот и поставил «Стрелка» на ноги.

Когда Роуз выстрелил, ракетная установка «Тора», вмонтированная в плечо, тоже открыла огонь. Взрывы повредили правую часть торса «Тора», так как огонь лазера пробуравил броню и проник внутрь. Роуз заметил, что на корпусе его «Стрелка» также появились новые повреждения. Не раздумывал, он бросился в сторону «Тора», держась вне поля действия его левой руки, оснащенной оружием.

Еще один ракетный залп окончательно сбил остатки брони с торса его робота, и Роуз набросился на «Тора». Когда оба робота столкнулись, пристяжные ремни впились Джереми в грудь. Привод левого плеча его робота вышел из строя: плечо было зажато между двумя машинами. Он предпринял усилия, чтобы ноги «Стрелка» продолжали двигаться. «Тор» ударил его кулаком в левый бок. «Стрелок» вздрогнул от удара, но Роуз продолжал наступать. Второй удар кулака пришелся по стволу его скорострельной пушки, однако Роуз смог наконец нарушить равновесие боевого робота. Падая, «Тор» выпустил всю энергию, которая еще оставалась в его лазере, послав в ночной мрак сноп искр, который и осветил их поединок, делая его заметным для всех остальных воинов.

В это время «Фенрис» открыл огонь из ПИИ в спину «Стрелка». Броню его сдуло под мощью ударов, но внутреннее устройство боевого робота еще не было повреждено. От силы взрыва Роуз споткнулся. То ползком, то бегом он взобрался на гребень горы, где остальная часть его отряда удерживала позиции.

Поднявшись наверх, Роуз был поражен открывшимся ему кровавым зрелищем. «Головорез» Дженкинса был разорван огнем ракет и ПИИ-установок; он лежал лицом вниз неподалеку от Роуза. Дым и пар поднимались из пробоин в его спине, частично скрывая пламя, бушевавшее внутри боевого робота. Роуз, стоявший в пятидесяти метрах, ощущал жар, исходивший от поверженного «Головореза».

«Краб» Хоппера стоял рядом с обезглавленным «Черным рыцарем» Баттейла. В металлическом теле «Краба» зияли многочисленные пробоины, нанесенные лазером. Бронированными руками он продолжал сжимать одного из «Дэшеров». Роуз пересек вершину холма и направился к дальнему склону гряды на звук битвы. Очевидно, Тьегард была еще жива, но ее робот не передавал никаких сигналов. Джереми бежал через камни и обломки поверженных боевых роботов, понимая, как хорошо показал себя его отряд. Впервые с того момента, как он поднялся на гребень, Роуз взглянул на пульт управления и увидел, что «Фенрис» следует за ним по пятам, а затем вспомнил, что выключил связь. Он переключил тумблер и выругался про себя. Его отряд погибал, не зная о нем.

– Тьегард, держись! Я иду!

Роуз боролся с приступом ярости, которая закипала в нем. Все свои силы он отдавал тому, чтобы как можно быстрее добраться до Тьегард. Обогнув огромный валун, он обнаружил ее «Горца», окруженного тремя боевыми роботами кланов. Прислонившись спиной к отвесной каменной стене горного склона, она приготовилась дать последний бой. Правая рука «Горца» была разрушена почти до самого плеча. То, что оставалось от руки, искрило и плавилось. В левом кулаке она сжимала обломок руки робота. Обломок этот был так искорежен, что невозможно было определить, от какой он машины.

– Я здесь, Тьегард! Держись!

Роуз ринулся вперед, и ближайший из боевых роботов резко обернулся к нему. Неповрежденная «Бешеная кошка» приготовилась атаковать уже сильно помятого «Стрелка».

– Не надо, эксперт! Считай, что я уже мертва. Радиационная защита двигателя разрушена. Радиация уже убила меня, хотя мое тело еще не поняло этого.

– Мы умрем вместе!

– Нет! Ты должен жить. Ты должен уцелеть ради всех остальных, ради меня.

Боевой робот, находившийся ближе всех к «Горцу», – «Человек войны», двинулся вперед. «Тор» держал Роуза под прицелом. Тьегард подняла изуродованную руку над головой и ждала.

– Мы все знали, что ты единственный, кому суждено остаться в живых. Так оставайся же. Не губи свою жизнь из-за нас. Мы уже мертвы.

На тактическом мониторе зажегся зеленый огонек. Подкрепление было близко, но все же недостаточно для того, чтобы успеть помочь Тьегард. «Бешеная кошка» осторожно шагнула вперед. Роуз подавил слезы.

– Я не могу.

– Ты можешь, эксперт, и ты это сделаешь. Ради нас.

«Человек войны» вплотную приблизился к «Горцу», но тот его не ударил. Тьегард отступила от каменной стены, из ее робота снова посыпались искры. В их свете Роуз заметил темную жидкость, капающую из разрушенного приводного механизма ноги.

– Ты должен жить ради меня, ради Дженкинса, Моресси, ради всех тех, кто уже не покинет эту планету.

«Человек войны» вонзил свой кулак в пояс «Горца». Костяк боевого робота переломился, точно капканом зажав вражескую руку, двигатель разрушился окончательно. «Горец» и «Человек войны» исчезли в девяностометровом столбе пламени.

Волна взрыва сотрясла Роуза. Он пошатнулся, но не дал своему роботу упасть. «Бешеная кошка» попыталась навести на него свои ружья. Сквозь дым и пламя Роуз увидел, что «Тор» тоже горит. Он барахтался в грязи, безуспешно пытаясь сбить пламя.

Роуз выстрелил в «Бешеную кошку». Появились «Фенрис» и «Тор», которые шли по его следу. Роуз посмотрел за спину «Бешеной кошки», на погребальный костер Тьегард и всего отряда, которым он недавно командовал. В свете пламени он видел приближающееся подкрепление Ком-Гвардии, но оно было слишком далеко. «Тор» и «Бешеная кошка» открыли огонь, а Роуз нажал на кнопку катапультирования.

«Стрелок» развалился на части: разрывные снаряды перерезали его торс с тыла, а ПИИ-лучи прожгли его спереди. Кабина вылетела из разрушенного тела боевого робота и приземлилась у подножия гряды вдали от роботов и приближающихся подразделений Ком-Гвардии.

Когда его обнаружила спасательная команда, Роуз уже выбрался из кабины. В одной руке он держал пистолет, а в другой – связку писем.